Дитя моря и света

В приют она вернулась ни с чем и опять задумалась. Почему подруга оставила только непонятное письмо? Может, снова спуститься в подвал? Или поискать новые подсказки в библиотечных книгах? Но что если результата это не даст? Аля очень боялась, что это все. Где искать Илу?

***

Аля никогда не чувствовала себя настолько одиноко. Иногда она даже поглядывала на приютских парней и вслушивалась в их голоса: надеялась найти загадочного незнакомца из подвала. Но либо он ее избегал, либо она плохо искала. Со здоровьем тоже не все было хорошо: с каждым днем сильнее одолевал кашель, было трудно дышать. Но она продолжала ходить на подработку, и в школу. Аля была одной из лучших в классе и искренне недоумевала, почему многие ребята так жаловались на учебу ― даром, что могли в любой момент найти нужную информацию в интернете. Сама Аля внимательно слушала учителей, ее конспекты были полными и развернутыми. За усердие ее любили преподаватели, а одноклассники всегда обращались к ней с вопросами или просили списать. При этом учеба давалась ей отнюдь не легко ― особенно предметы вроде алгебры и физики. Спасало только искреннее желание получить знания. Положиться Але было не на кого, и она это прекрасно понимала, поэтому старалась как могла.

В конце концов ее прямо с урока отправили домой из-за особенно страшного приступа кашля. Пришлось все же сходить в поликлинику, где ей назначили прогревание и повыписывали кучу дорогих препаратов. Последние деньги ушли на них.

К субботе хорошее настроение, подаренное письмом, совсем испарилось, навалилась апатия. Аля через силу заставляла себя что-то делать. Кучу домашних заданий пришлось отложить: Аля хотела подлечиться, полежать: у нее поднялась температура, тело ломило, болела голова, а от беспрерывного кашля саднило горло. Но в воскресенье она пообещала себе выкинуть мрачные мысли и заняться только уроками. Едва голова коснулась подушки, сон забрал Алю в свои объятия.

Она снова оказывается в том саду. Ила держит ее за руку, они бегут к фонтану с прозрачной водой, на поверхности которой плавают белые лепестки сирени. Аля слышит музыку, тихую, но чарующую. Переливчатый мотив звучит все громче и громче. Но вот в нежную мелодию вклиниваюся резкие, отвратительные звуки. Их все больше и больше. В конце концов, музыка становится такой оглушительной и яростной, что Аля выпускает руку подруги и закрывает уши.

Ила что-то ей кричит, но разобрать слов невозможно. Внезапно налетает порыв сильного ветра, подхватывает каменных русалок, поднимает и безобразно кружит. Статуи мотыляет из стороны в сторону до тех пор, пока они не падают на подушку из лепестков. Обезображенные обломки разбросаны по всему саду. Ветер подхватывает и Илу, но она взмывает в небо иначе ― изящно, спокойно, словно сама этого хочет. Она улыбается. Аля опускает руки и понимает, что ужасная мелодия стихла.

– Найди меня! – говорит Ила.

– Но как? Помоги мне! ― кричит Аля, но ответа не получает.

Проснувшись, Аля резко села в кровати. Она что-то упустила, но что? Она достала письмо Илы и перечитала. «Куда мы отправлялись помечтать? Помнишь? И верь. Ты должна верить» – так оно заканчивалось. Значит, она еще раз должна спуститься в подвал. Но она там уже все перерыла и ничего не нашла. Что же делать?

Температура прошла, Аля чувствовала себя немного лучше. Была только середина ночи, поэтому она вооружилась своим допотопным телефоном, где хотя бы был фонарик. Поверх пижамы набросила толстовку с обгорелым рукавом ― другой просто не было ― и натянула кроссовки. Тихо, чтобы никого не разбудить, шмыгнула за дверь.

Ночью в подвале было жутковато, но Аля заставила себя отбросить страх и прямиком двинулась к тайному убежищу. Шкаф ждал ее. Посветив фонариком на фотографию с домом, Аля закрыла глаза и представила свой, каким она его видела во сне. Открыла глаза. Ничего. Она почувствовала себя полной дурой, у которой от отчаяния совсем поехала крыша. Она просто занималась ерундой.

– Ты что тут делаешь? ― раздалось вдруг рядом.

– АААА! ― Аля уронила телефон, и, судя по звуку, разбила его, фонарик потух.

– Прости, не хотел напугать! – Она с облегчением узнала голос того самого незнакомца.

– Из-за тебя я разбила мобилу! ― возмутилась она.

– Что?

– Неважно! – Аля села и попыталась нащупать телефон на полу.

– У тебя какое-то нездоровое влечение к этому подвалу, ― поддел ее незнакомец.

– Это у меня-то? ― Аля ответила немного грубо, хотя, сама не зная почему, рада была слышать его, а потом уже мягче спросила: – Ты опять следил за мной?

– Вообще-то это я уже был тут, а ты пришла позже.

– Позволь спросить, что ты забыл в подвале в два часа ночи?

– Ого, не знал, что уже так поздно. Я вообще потерялся во времени, – казалось, он смутился.

– Так что же ты делал?

– Не у тебя одной здесь тайное место. Я прихожу сюда подумать о жизни, посидеть в одиночестве. – Тут его голос изменился, стал более зловещим, – а ты знаешь, что тут водятся приведения?

Аля нашла пропажу и поняла, что из телефона просто выпал аккумулятор. Вздохнув, она принялась искать его и заднюю крышку. Проворчала:

– Решил напугать меня? Это все сказочки, сколько раз тут бывала и ни одного не видела.

– И я, – согласился он.

Аля собрала телефон и нажала на кнопку включения. Бесполезно.

– Так, не мешай, у меня вообще-то дела, ― сказала Аля, начиная нервничать.

– Ну и пожалуйста, – обиделся незнакомец. Аля опять смягчилась:

– Ладно, если хочешь, побудь со мной, но только не смейся.

Но мальчишки уже и след простыл.

– Эй, – позвала Аля, но ей никто не ответил. Телефон так и не включился. – Да чтоб тебя!

Она снова сосредоточилась на доме и вспомнила, о чем еще просила Ила.

– Я верю, – прошептала Аля. Но и это не помогло.

Аля с досадой стукнула по стенке, но та оставалась лишь куском фанеры. Волшебство? Ну что за чушь! Это был всего лишь сон.

***

Аля проснулась очень рано, от собственного кашля. Потянулась к сумке за сиропом ― но его там не оказалось. Пошарила в тумбочке, посмотрела под кроватью, но и там не нашла. Кашель все душил ее и душил.

– Да заткнешься ты когда-нибудь? ― сказал чей-то сонный голос.

Кто-то, а Аля догадывалась кто украл все лекарства, пока она спала, совершенно обессилившая от болезни. Так, ну хватит. Терпеть это дальше невозможно. Взбешенная, она встала и направилась прямиком к кровати Лиды. Нависнув над ней, рявкнула:

– Это ведь ты? ― но на последнем слоге голос ее дрогнул. Лида крепко спала и сейчас с явным трудом разлепила маленькие глазки.

– Чего? ― хрипло переспросила она.

– Ты или кто-то по твоему приказу украл у меня лекарства!

Тут, как назло, Алю одолел новый приступ кашля. Все соседки тем временем проснулись и теперь, кто со страхом, кто с неприкрытым злорадством, наблюдает эту сцену. Лида приподнялась на локтях, медленно приходя в себя.

– Ты совсем, что ли, рехнулась?

Аля не отступила.

– Я знаю, что это по твоей подачке все гнобят меня, – к концу предложения ее голос стал совсем тихим, но она заставила себя закончить. ― Хотя я ничего вам не сделала.

Аля все больше жалела, что ввязалась во все это, но Лида уже встала и напирала на нее.

– Ничего не сделала, говоришь? ― вкрадчиво переспросила она. ― Да ты всех тут бесишь своим высокомерием! Считаешь себя лучше других, а?

Внезапно она толкнула ее на ближайшую кровать. Девочка, лежавшая там, с визгом отскочила. Аля упала, Лида бросилась к ней и села на Алю верхом, буквально вдавив ее в матрас.

– Кто украл у этой несчастной лекарства? ― спросила Лида соседок. – Признавайся, тебе ничего не будет!

К удивлению Али одна из маленьких девочек подбежала и протянула пузырек Лиде. И тут та заметила Алину новую прическу.

– Так-так-так, что это у нас? ― Она потянула за хохолок. ― Тебе что ли не понравилось, какую мы тебе стрижку сделали? Что это еще за петушиный гребешок? – Лида загоготала в восторге от собственного остроумия. ― Петушок, петушок, золотой гребешок, маслена головушка, шелкова бородушка! Что ты рано встаешь, голосисто поешь, деткам спать не даешь?

Але было уже все равно, что она несет, хотелось только выбраться из-под груза, давившего на грудь. Лида весила целую тонну, так Але казалось в тот момент. Она задыхалась.

– Выгляни в окошко, дам тебе горошка, – пропела издевательски Лида, и Аля почувствовала, что по голове течет нечто липкое. Лида вылила ей на волосы весь сироп от кашля и только тогда слезла.

Аля еще с минуту лежала неподвижно, приходя в себя.

– Теперь вся подушка в твоем вонючем лекарстве, – поморщилась девочка, которой принадлежала эта кровать.

Но Аля ее не слушала. Она думала, как бы отомстить всем этим мерзавкам. И такие мысли, как ни странно, придавали ей сил.

Больше она не ходила затравленной овечкой, не прятала глаз. Что еще ей могут сделать? Не убьют же, в конце концов. Сегодня она уже попыталась дать отпор, пусть не очень удачно. Пока она стояла рядом с кроватью Лиды, страх пожирал ее изнутри, но… она уловила в глазах своей обидчицы удивление, что Аля вообще открыла рот лишний раз. «Да как ты смеешь?» – говорил ее взгляд. А Аля посмела. И вспоминала этот взгляд с упоением.

Глава 3. Нежданные посетители

В общей гостиной стоял большой стол, специально чтобы после занятий дети собирались за ним и делали домашнюю работу. Но выходило так, что обычно одна Аля сидела здесь и корпела над книгами и тетрадями. Так же и сейчас. Вокруг все носились, кричали, то и дело толкали ее в спину, но Аля привыкла. Правда, мысли упорно летали далеко за пределами книг.

В школе проходили функции, и Аля в них не особо разбиралась. Она исписала несколько листов черновика, прежде чем добилась правильного ответа. По русскому нужно было выучить несколько правил и сделать одно задание. С ним она справилась за полчаса, а вот на сочинение ― по «Мертвым душам» ― предстояло убить весь остаток вечера. Аля вздохнула и принялась за него. Писала, а ее то и дело толкали в спину, пару раз заехали мячом по голове. Спустя два часа она уже переписывала сочинение в чистовик, стараясь сесть так, чтобы никто случайно не толкнул ее правую руку. Оставалось чуть меньше страницы, когда внезапно пришла Тамара Николаевна и велела:

– Так, бросай тут все и пошли со мной. Это очень важно.

Аля не сразу сдвинулась с места.

– Что случилось? ― спросила она и начала сгребать в охапку тетради и учебники. ― Дайте мне пару минут, я хотя бы вещи наверх отнесу…

– Ничто с твоими вещами не случится! – нетерпеливо осадила Тамара Николаевна.

– Я бы не была так в этом уверена, – пробормотала Аля, но ее не слушали.

– Давай скорее, мы тебя ждем.

Мы? Это уже любопытно. Аля положила все обратно на стол и поспешила за воспитательницей. Кто же к ней пришел? Она очень надеялась, что Ила.

Зайдя в кабинет, Аля увидела, что спиной к ней за столом сидят два человека ― женщина и мужчина в строгих черных костюмах. Тамара Николаевна необыкновенно сладко улыбнулась:

– А вот и она!

Мужчина и женщина повернулись. Аля их не узнала. Они были похожи, как брат и сестра: оба высокие, бледные, худощавые блондины. И оба казались встревоженными.

– Альвиночка, эти милые люди хотели бы спросить у тебя кое-что, – сказала воспитательница противным приторным голоском, – только отвечай честно.

Аля напряженно замерла. Кто эти люди, что им нужно? Тамара Николаевна назвала ее по имени? Когда в последний раз такое было? Она даже вспомнить не смогла.

Первым заговорил мужчина. Он был красив и грациозен, неуловимо напоминал хищного зверя. Что-то в нем настораживало ― может, пристальный взгляд, словно способный разглядеть тайные мысли? Да и тихий голос звучал властно:

– Тамара Николаевна сказала нам, что ты дружила с Илой. Ты когда в последний раз с ней общалась? – мужчина говорил с акцентом чуть растягивая слова. Аля предположила, что эта пара – иностранцы.

Его вопрос сразу встревожил ее.

– Что-то случилось с Илой? ― выпалила она.

– Альвиночка, – мягко одернула воспитательница, – господин Ирвин задал тебе вопрос.

Аля взяла себя в руки и задумалась.

– Недели три назад, как раз перед тем как… – и тут ее осенило, – вы ее родители? Приемные родители то есть? Что с ней? Она пропала?

– Откуда ты знаешь? ― тут же встрепенулась женщина, с такими же голубыми, пронизывающими, как у мужчины, глазами, от которых пробирал холодок, она держалась прямо и высокомерно.

– Я только предположила. Она мне не звонит и не отвечает после того как вы ее забрали…

– О чем вы разговаривали в последний раз? ― тон господина Ирвина звучал требовательно и даже пугал. Аля растерялась, все мысли мигом выветрились из головы.

– О чем? Ну о том, что мы еще встретимся, чтобы я ее не забывала. Прощались…

– Говори правду! ― Он словно видел ее насквозь. А тут и госпожа Ирвин соскочила со стула, схватила Алю за руку.

– Где девчонка? ― выдохнула она.

– Не знаю! ― Аля пугалась все больше, хотела одернуть руку, но женщина вцепилась в нее, как за край обрыва, боясь упасть. Прикосновение ощущалось неприятно, словно незнакомка таким способом пыталась считать что-то. – Правда не знаю! Она даже в школе не появлялась!

Женщина посмотрела на мужа, но руку Али так и не отпустила. Подумав, вкрадчиво спросила:

– А Ила говорила тебе что-нибудь странное или, может, показывала необычные вещи?

– Что вы имеете в виду? ― опешила Аля.

Женщина посмотрела на воспитательницу, а та, в свою очередь, не отрывала испуганных глаз от нее.

– Ну, – женщина перешла на шепот, который напомнил Але змеиное шипение, – про магию или другие миры, например.

– Что? ― Аля подумала, что ослышалась. – Нет ни о чем таком она не говорила. Ила была в своем уме. Если только про Неверленд, это остров из книги про Питера Пэна…

– Что за чушь? ― Женщина резко отпустила ее и обратилась к Тамаре Николаевне. – Проследите за ней, – она кивнула на Алю, – и если что-то изменится, сразу сообщите нам.

– Конечно, – пролепетала та. ― Конечно, госпожа Ирвин, непременно.

И приемные родители Илы, не прощаясь, вышли из кабинета. Аля набросилась на старшую воспитательницу с расспросами о том откуда эта жуткая парочка и причем тут собственно она.

– И еще эти странные расспросы…

Тамара Николаевна и сама выглядела растерянной. Впрочем, ответила она как обычно:

– Это не твое дело.

– Как раз мое, они же пришли именно ко мне.

– Верно, – старшая воспитательница взяла себя в руки, и лицо ее вновь сделалось каменным, – ты слышала, что они сказали, если ты что-то знаешь, не пытайся скрыть это.

– Я им не доверяю.

– Я тоже…

Аля подумала, что ослышалась, но Тамара Николаевна продолжила:

– Именно поэтому на твоем месте я вела бы себя благоразумно. И потом, ты же хочешь, чтобы Ила нашлась?

Аля промолчала. Конечно, она хотела, но почему Ила пропала? Не означает ли это, что подруга сбежала от них? Она должна найти ее первой и расспросить обо всем.

Когда Аля вернулась в гостиную, домашних работ на столе не было. Она выругалась про себя: знала ведь, что так и произойдет, и все равно бросила их тут! Поднялась в спальню. Ветер тут же бросил ей в лицо остатки ее трудов, словно большие хлопья снега. Тетради и черновики были разорваны на мелкие кусочки. Книги исписаны ее же ручкой, а вырванные страницы валялись на кровати и под ней, вообще по всей комнате. Ветер снова и снова гонял их, словно тоже издевался над Алей. И на этот раз она не выдержала.

Слезы хлынули из глаз. На кроватях сидели несколько девочек и с нескрываемым интересом следили за ней, но Аля ничего не могла с собой поделать. Понимала: времени у кого-то списать просто не будет. Но куда больше ее тревожило другое. Куда пропала Ила? Почему не звонит? А вдруг случилось то, о чем подумать даже страшно.

Она побежала, закрывая лицо руками, вниз по ступенькам.

***

– Я думаю, она сбежала, видел бы ты ее новых родителей. – Аля наконец смогла говорить более ровным голосом.

Она пришла в подвал хорошенько выплакаться и подумать в тишине, что делать дальше, но незнакомец был тут как тут и помешал ей. С другой стороны ей хотелось выговориться. Конечно, она не знала этого человека, но присутствие мальчишки волшебным образом успокаивало, а его мягкий и приятный голос действовал умиротворяюще. А еще Аля надеялась, что они могли бы подружиться.

– А что с ними не так? ― спросил он.

Аля даже содрогнулась:

– Вроде обычные люди, но во-первых, они представились как муж и жена, хотя похожи как близнецы. Во-вторых, их глаза, никогда не видела таких страшных глаз. А когда она до меня дотронулась, я вся похолодела…

– А тебе не кажется, что ты все это надумала?

Аля уловила сомнение в его голосе, но ей почему-то хотелось, чтобы он понял, что она имеет в виду.

– Не кажется, – с нажимом ответила она.

– Ну не обижайся. Я просто предположил.

– Тебя не было там, ты бы сразу почувствовал как становится неуютно в их присутствии. Меня словно раздели догола, – Аля вздрогнула, вспоминая один из самых неприятных моментов своей жизни, – даже хуже. Как будто они залезли в мою голову. Бррр. Ощущения не из приятных.

– Как такое может быть?

Она прямо видела, как он недоверчиво качает головой. Але не нравилось, что он не воспринимает ее слова всерьез. Хотя, почему собственно ей так важно, чтобы он поверил, ведь она о нем ничего не знает? Кто он? Может она зря все это рассказывает незнакомцу, который к тому же очень странно себя вел.

– А что с тобой не так?

– Что ты имеешь в виду?

– Вот опять. Твои выражения, например. Нормальный парень спросил бы «в смысле?» или «не понял?» Ты какой-то слишком правильный, что ли. И… ты что, все время торчишь здесь? – Аля задумалась, – я ни разу не видела тебя наверху, ― и тут же спохватилась: ― Да я вообще тебя не видела! Кто ты такой?

Повисло довольно долгое молчание.

– Не знаю, – наконец произнес незнакомец.

Аля так растерялась, что вспылила:

– Ты просто не хочешь мне говорить?

– Нет, правда, не знаю, – в его голосе послышалось отчаяние, – дело в том, что я не помню даже своего имени. Я словно проснулся после долгой спячки. И это место мне показалось таким родным, но в то же время таким чужим… Я не могу этого объяснить.

У Али пробежал холодок по спине.

– Зовут-то тебя как?

– Хочешь, называй меня, – он задумался, – Митя!

– Ты не помнишь своего имени? Ничего не понимаю. Так ты из приюта, Митя?

– И да, и нет. Это вроде и мой приют, где я вырос, но выглядит он совершенно по-другому. Я много ходил по этим коридорам, лестницам. Был в столовой, в спальне, в библиотеку несколько раз заглянул. Но все изменилось до неузнаваемости.

Але ох как не нравился этот разговор. Слишком все странно и непонятно.

– Так что с тобой произошло? Как ты здесь очутился?

– В том-то и дело, что тоже не помню. Но почему-то этот приют меня притягивает, словно дом родной. Наверное, это так и есть, – задумчиво проговорил он, – поэтому и остался здесь. Нашел укромное место, где бы мне никто не мешал, где никому бы не мешал я.

– Ты все время здесь живешь? ― недоумевала Аля. – А что ты ешь, где спишь, почему именно здесь в конце концов?

– Тут тихо, спокойно. Не знаю сколько я тут провел, но однажды увидел вас.

Про еду и сон он так и не ответил, заметила Аля, но не стала заострять на этом внимания, так как ей хотелось расспросить уже о другом.

– Нас с Илой?

– Да. И я, уж прости, стал за вами наблюдать.

– То есть шпионить.

– Мне было так скучно. Но ты еще не узнала главного: что я увидел.

– И что же, например?

– Как вы проделывали всякие вещи ― такие невероятные, что я опять невольно задумался, куда попал. Вчера ты тоже пыталась, но у тебя ничего не вышло.

– Но это же все чушь, – он что, смеется над ней?

– Отнюдь, – спокойно возразил Митя.

– То есть я что-то не так сделала?

– Ты все правильно сказала.

– А вот и нет!

– Я не договорил, – терпеливо продолжил он, – мне кажется, ты просто не до конца верила в то, что делаешь. Нужно попробовать еще.

– Ты думаешь, поможет? – Аля чувствовала себя глупо.

– Да. Я знаю, как тебе помочь. Вы это уже проделывали много раз. Я видел своими глазами.

Как он мог видеть их? Они же с Илой были так осторожны. Он явно обманывал ее или насмехался.

– Теперь я ничего не помню, – пришлось признаться ей, даже если он и врет ей, зачем? А вдруг нет? – Когда это было?

– Не могу тебе сказать. Я совсем потерял счет времени.

Аля очень хотела бы увидеть лицо Мити, чтобы понять говорит ли он правду.

– И что же произошло? ― наконец спросила она прямо.

– Если честно, я не совсем понял, но задняя стенка шкафа открылась, а там лето, хотя на улице шел снег…

– Это и я видела, – задумчиво кивнула Аля, – но только во сне. Как Ила открыла эту стенку?

– Она сказала: «Я верю».

– И все? – у Али не получилось скрыть разочарование в голосе.

– Я думаю, это не просто слова. Надо по-настоящему верить.

– Да, да, ты говорил! ― раздраженно напомнила Аля. ― Мне вот интересно, и как же мы тебя не заметили?

– Я хороший конспиратор, – Аля уловила нотку самодовольства в голосе.

– А ты кому-нибудь про это рассказывал?

– Конечно нет. Да мне и некому, – это он сказал уже другим тоном.

– А что же так? За друзьями ты тоже шпионил?

– Я потерял своих друзей, – отозвался он так глухо, что Але стало неловко.

– Ой, прости.

Митя не ответил. Она снова робко окликнула:

– Эй, ты еще здесь?

Тишина в ответ. А ведь вопросов появилось только больше. Аля позвала Митю еще раз, но он как в воду канул. Она даже не заметила, как он ушел.

– Ну как хочешь! ― воскликнула она в сердцах. ― Странный какой-то! Я бы сказала, очень!

Аля отвернулась к стене, снова зажмурилась и произнесла: «Я верю». Сложно было не поверить после всего этого странного разговора.

Еще не открыв глаза, Аля поняла, что все сделала правильно.

Глава 4. По закоулкам памяти

Лицо обдувал теплый ветерок, щебетали птицы, где-то гавкала собака.

– У тебя получилось! – раздался за спиной восторженный возглас Мити.

Аля открыла глаза. Это действительно было что-то невероятное, как можно о таком забыть? Она встала и протянула руку ― проверить, нет ли преграды. Но рука свободно прошла сквозь то, что раньше было фанерой и кирпичной стеной.

– Если это сон, то я боюсь проснуться. Он прекрасен.

Калитка была открыта ― дом словно ждал ее. Поднимаясь по белоснежным ступеням, Аля с наслаждением вдыхала запах сирени. Шла медленно, вглядываясь в каждую мелочь, во все трещинки в камне. Пыталась уловить каждый шорох, запомнить этот момент навсегда. Вдруг он опять исчезнет из памяти?

Ручка двери была теплой и гладкой. Войдя, Аля оказалась в светлой гостиной. В центре стоял диван, перед ним журнальный столик, на нем ― начатая картина из пазлов, которая в законченном виде заняла бы всю столешницу. Остальные детали были разбросаны по столу и полу рядом. На бежевом ковре с высоким ворсом высилась конструкция, напоминающая шалаш: четыре стула друг к другу спиной, на спинках ― большой зеленый плед. Внутри валялись подушки и виднелись две грязные кружки с коричневыми ободками на белой эмали. Дверь слева вела в просторную светлую кухню, дверь справа ― в спальню. У дальней стены находилась деревянная винтовая лестница. Аля обогнула столик и хотела пройти к ней, но тут за спиной присвистнули:

– Уютненько, ничего не скажешь!

Аля резко повернулась, надеясь наконец-то увидеть загадочного Митю, и застыла. Перед ней и правда стоял невысокий, худощавый, довольно симпатичный парень: прямой нос, уши немного торчком, встрепанные волосы без намека на стрижку падали ему на лоб, в глазах играли смешинки. В общем, самый обычный, если бы не одно но. Солнечный свет, лившийся в окна гостиной, проходил прямо сквозь его силуэт.

– Что с тобой? ― Митина улыбка увяла, когда он встретил Алин взгляд. ― Я настолько страшный?

Волосы у нее на руках встали дыбом. Она оцепенела, стало не по себе. Митя попытался дотронуться до ее плеча, но тут она очнулась, отпрянула и кинулась вверх по лестнице. Забежала в первую попавшуюся спальню, захлопнула дверь. «Это сон, это сон, это сон» ― повторяла Аля про себя. Или она сошла с ума. Сердце никак не унималось, выбивая ритм марша.

А если Митя и сам не знает о приключившейся с ним беде? Было похоже на то. Страх ослаб, парня стало очень жаль. Аля приоткрыла дверь, собираясь с духом, чтобы выглянуть в коридор, но когда наконец сделала это, никого не увидела. На цыпочках подошла к лестничному пролету, поглядела вниз. Тоже никого. Невольно Аля выдохнула, хотя и чувствовала себя виноватой. С Митей разберется позже, а пока у нее есть другие дела.

Аля вернулась в комнату ― судя по разбросанным игрушкам, это была детская. Увидела у стены двухъярусную кровать, слева у окна – письменный стол, весь в наклейках. Волной нахлынули внезапные, яркие воспоминания. Это же ее стол. Она сама клеила эти наклейки с мультяшными героями, в основном, русалочками и рыбками. Теперь Аля знала, что, повернув голову налево, увидит платяной шкаф. Подошла, открыла его ― там висело много платьев, слишком много. Вдруг стало жаль себя. Почему она терпит унижения в приюте, когда тут ждет целый и невредимый дом? Почему ходит в обносках, когда здесь у нее столько нарядов, один другого лучше? Воспоминания захлестывали бурным потоком. Как мама читает ей перед сном, как она, Аля, рисует, сидя за этим столом у окна. Вот точно, на стенах ее рисунки. А там детской ручкой изображен Неверленд! Вот какую историю мама читала ей, вот почему это ее любимая книга! Сказка напоминала о том, как Аля была счастлива, любима и защищена. Но почему в ее комнате стоит двухъярусная кровать? У нее был брат? Или сестра? Она должна все выяснить.

Вторая дверь на верхнем этаже оказалась кладовкой. Аля опять спустилась в гостиную и увидела то, что не заметила в первый раз. Стеллаж с книгами, а кроме них на полочках стояли фотографии в рамках. Аля подошла поближе. На одном фото она узнала себя: ей было годика два, она в купальнике и платочке играла в песок на берегу моря. На другой, по-видимому, были ее родители: женщина с белокурыми вьющимися волосами, совсем как у Али, и суровый мужчина с бородой. Он кого-то очень напомнил, но Аля не могла понять, кого. Родители стояли в обнимку на фоне предзакатного солнца. Мама, в легком голубом платье, выглядела как Дюймовочка по сравнению с отцом. Их лица светились счастьем. Аля достала фото из рамки и положила в карман. Что-то мокрое скатилось по щеке. Аля вгляделась в следующую фотографию. Ей почудилось? Она вытерла слезы и присмотрелась. На дереве, среди веток, на самой большой из них, стояла щупленькая девочка с темно-русыми косичками ― лет девяти. Ила? Аля поднесла фото поближе. Никаких сомнений, Ила. Какой она ее помнила.

Вот кто ее сестра? Но ведь она жила с Алей в приюте. Аля точно помнила день, когда увидела Илу впервые. Маленькая, но такая боевая девчонка с большими карими глазами. Ей было пять, а Але шесть. Ничего не понимая, она поставила фото на место. Если этот портал в прошлое, она сейчас во что угодно могла поверить. А родители живы? Но где они? Почему дом стоит открытым и пустым? И тут Аля вспомнила про сад с фонтаном.

***

Нужная дверь оказалась в кухне. Аля распахнула ее, и дежавю вновь нахлынуло. Русалки в фонтане были целы, сад благоухал. В углу играла арфа, сама. Две девочки, смеясь, бежали по дорожке. Аля узнала Илу ― она почему-то оказалась уже подростком ― а вторая была совсем малютка. Все как во сне. Аля сейчас смотрела на саму себя.

Где-то посередине дорожка разделялась на две: одна вела прямо к фонтану, где девочки брызгались и хохотали, а другая – к беседке. Там-то Аля и увидела родителей. Кажется, они спорили. Аля подошла поближе. Она не знала, что говорить, если ее заметят, но этого не произошло.

– Мама! Папа! ― воскликнула Аля. Они не повернулись. Поводила руками у них перед глазами. Даже не моргнули.

– Да, так Илария станет наживкой, но она сможет себя защитить, ― сказал отец. Он выглядел точь-в-точь как на фото. ― Есть мы, в конце концов! А если Альвина попадет к ним в руки, что тогда?

– А ты уверен, что она согласится? ― мелодичный голос матери ласкал уши Али.

– Да, – твердо ответил отец и посмотрел на играющих сестер, – мы обязаны так поступить. Она не даст себя и Альвину в обиду.

– Что же будет с нашей семьей? – в голосе мамы сквозила печаль.

– Дело ведь не только в нашей семье, дорогая, опасности подвергаются все подданные. Девочки будут присматривать друг за другом. Там их никто не найдет, ― отец говорил тихо, но уверенно.

– Все, не хочу больше об этом говорить. Мы прекрасно и тут переждем.

– Надо быть начеку. Никогда не знаешь, что произойдет в следующую секунду.

И тут, словно он произнес заклинание, арфа стала издавать громкий скрежет.

– О нет, – мама встала, – ты слышишь?

Поднялся вихрь, как во сне. Взмыли в небо каменные русалки, рухнули вниз. Ила закрыла маленькую Алю собой от осколков. Но тут вихрь подхватил и ее тоже.

– Ила! ― малютка Аля расплакалась. К ней подбежала мама и схватила на руки. Отец же вскинул правую руку вперед, и в ней возникло необычное оружие ― самый настоящий трезубец ― серебряный, величиной с Алю, наверняка тяжелый и с изящными заостренными зубьями.

– Не тронь! ― его голос прозвучал зычно, словно чем-то усиленный.

Взмах трезубца ― и вода хлынула из фонтана воронкой. Что-то вроде водяной руки возникло из ее середины, схватило Илу за лодыжку, мягко потянуло обратно. Вихрь выдернул ее из цепкой хватки, подбросил выше, чуть увел в сторону. Ила вскрикнула ― и отец снова взмахнул трезубцем. Рука выросла вдвое, захлестнула Илу огромной волной, с силой вырвала на свободу и бережно опустила на землю. Вода выиграла у воздуха.

Взрослая Аля все выкрикивала имя сестры до хрипоты, но ее не слышали. Маленькая спряталась у мамы на груди и громко всхлипывала. Но бой не кончился. Когда Ила вся мокрая, как только что вылупившийся цыпленок, подбежала к матери, отец сражался уже с людьми, одетыми в черные обтягивающие костюмы. Мужчины и женщины – все были бритыми, подобно солдатам, в руках отточено и быстро сверкали острые клинки. Эти люди словно появились из ниоткуда и толпой шли на отца. Аля с удивлением заметила, что не у всех нападающих было оружие. Почему?

– Спасайтесь! ― крикнул он, обрушивая на своих противников очередную волну.

Мама с дочками уже бежала к двери в дом. Взрослая Аля разрывалась: остаться с отцом, бежать следом? Но тут ее обдало резким холодом, и рядом появился Митя.

– Нам пора уходить!

– Я не могу! ― воскликнула Аля, не сводя глаз с отца.

– Ты им ничем не поможешь. А сама можешь застрять тут! Портал уменьшается!

Правда… это же лишь прошлое. Аля бросилась за Митей в дом. Вокруг все расплывалось рябью, словно мираж в пустыне. Аля видела: мама вся в слезах целует и обнимает ничего не понимающую младшую дочь, затем говорит старшей: