Впоследствии выяснилось, что жизнь это «сказка» , в которой почти нет места чудесным детским видениям, но привычка помечтать перед сном сохранилась и теперь, в чём стыдно, наверное признаваться почти 60-ти летнему мужику.
В Ташкенте жили все папины ближайшие родственники, т.е. три папины сестры с чадами и домочадцами, и среди них мы были, наиболее обеспеченными, с точки зрения жилищных условий. Праздники, включая Новый Год, как правило, гуляли у нас, реже у старшей папиной сестры. Дома, в большой комнате раздвигался стол, накрываемый простынями, позже их заменили на скатерти. Стульев не хватало и их заменяла гладильная доска (одна или две в зависимости от количества гостей). Мама, до последних своих дней, была хлебосольной хозяйкой и очень хорошо готовила. На столе всегда были: холодец, селёдочный форшмак, паштет из печени, рыба фаршированная или тушённая, пирожки со всевозможными начинками, окорок, который редко переводился в доме, благодаря запасливости отца, непременный атрибут пьющего стола, нарезанная селёдка с добычей во рту, в виде кольца репчатого лука и куча домашних солений. За столом собиралось человек 12-14 родни, к которым иногда добавлялся папин фронтовой друг дядя Сеня, весёлый, толстый человек, под стать ему габаритными женой тётей Марусей и сыном, похожими на трёх медведей из аналогичной сказки. Году в пятьдесят шестом его перевели служить в Свердловск и после смерти отца связь с ними оборвалась.Застолье начиналось часов в 10-11, с проводов старого года, причём первый тост провозглашали, обязательно за Сталина, затем без четверти 12 включали радиоприёмник, ловили Москву, слушали, сталинское новогоднее поздравление, с боем курантов открывали шампанское, поздравляли друг друга с Новым Годом и выходили на крыльцо, где стреляли в воздух из отцовского трофейного «Вальтера» , который в 58-м году, уже после смерти отца, мама сдала в военкомат, т.к. я стал проявлять к нему повышенный интерес. За столом находились не менее чем до 3‐х часов ночи, встречали московский Новый год и меня отправляли спать. Взрослые расходились часов в 7 утра, когда начинал ходить транспорт
Спалось в эту ночь всегда трепетно и приятно, в ожидании подарка от Деда Мороза, укладываемого родителями от его имени под ёлку. 1‐го января, когда родители ещё спали, я вскакивал и бежал смотреть, подарок. Из подношений ватного деда, за время до школьного детства, особенно, запомнилась игра с названием « ружьё – охотник», представляющее собой, действительно стреляющее изделие, заряжаемое со ствольной части металлической пружиной, с фетровым набалдашником, смягчающим действие прямого попадания в незащищённые части тела. Вообще, по замыслу создателей игрушки, ребёнок, которому предназначалась оное оружие должен был развивать меткость, поражая мишень, входящую в состав игры, но само собой понятно, что первый выстрел был произведён для пробы, в дверь, метров с пяти, для оценки дальности поражающего действия. Оценив отскок, я немедленно испытал действие оружия в условиях, приближённых к «боевым» , т.е. вышел в наш переулок и шмальнул из конца в конец, надо сказать, то время, по сегодняшней градации, относилось к послевоенному, и создатели оружия, наверняка рассчитывали его для двойного применения, в мирное время в качестве игрушки для несмышлёнышей, а в немирное для использования по прямому назначению. Дальность полёта пружинной пули составляла более 30 метров, причём поражающая способность, т.е. свойство оставлять синяки, проявлялась на расстоянии до 15ти метров.К моему сожалению боеприпасы состояли всего из 3‐х пружинных зарядов, правда, многоразового действия.Первые две пули были безвозвратно утоплены в водах рукотворного озера в близлежащем парчке им. Кирова, при попытках подстрелить горляшек, сидящих на ветках плакучей ивы, свисающих над водой, последним патроном, как и положено, я дорожил и он продержался у меня, месяца три, и исчез уже не помню куда. Первым испытал силу оружия мой двоюродный брат, живший с нами в одном доме.Удобства в нашей частно – коммунальной квартире были во дворе, а сортирная дверка находилась напротив нашего окна, выходящего во двор. Приняв положение «упор стоя» , т.е. встав на табуретку и прижав ствол к переплёту окна, предварительно открыв форточку, я тщательно прицелился в дверь напротив, подстерегая жертву. Целился я конечно в корпус, но в последний момент, толи дрогнула рука(нервы подвели), толи сработала отдача и выстрел пришёлся чуть ниже правого глаза. Фофан, учитывая 5-6метровое расстояние до цели, получился изрядный. Брат, в то время, учился в Университете, а время было сессионное, так что мне врезали по первое число.