Снаружи культисты стали быстро собирать уцелевшие вещи. Люциус, выйдя наружу, немедленно ушёл за дом. Там он сел на колени и сидел так некоторое время, закрыв глаза и лицо руками. Только донёсшийся снизу рык Хольки не заставил его вздрогнуть.

После этого он открыл глаза и обернулся к культистам.

– Вынесете сюда все ингридиенты.

Они поклонились и тихо спустились в темноту.

Энрик стоял рядом, держа в руке меч и не спуская глаз с волшебника.

Тот глубоко и редко дышал. Его закрытые глаза иногда сжимались чуть сильнее.

Новый вопль дракона заставил его опять вздрогнуть. Он вновь зажмурился, чуть сильнее. Его лицо на мгновение искривилось. Энрик не смог понять, было ли эта гримаса отвращения, печали или ужаса.

– Идиот! Слабак! Ничтожество! Ты не смог убить беспомощную!

Наконец Люциус окончательно пришёл в себя. Но оставался грустным и задумчивым.

– Вы должны ей помочь! – Заявил Энрик.

Люциус взглянул на него и печаль сменилась равнодушием.

Энрик направил на него меч. – Мы должный найти это лекарство. Прямо сейчас.

Люциус опустил взгляд. – Мы нашли. Следы. Надо добыть рецепт и сделать по нему зелье.

– Убей его! Он стоит перед тобой! Чего ты ждёшь?

Энрик напряг руку, готовясь проткнуть ею Люциуса, если тот сделаешь хоть одно движение. Но он сидел неподвижно.

– Тогда мы должный найти его. Если… – Энрик испуганно обернулся на эхо очередного рыка. – …если она не вернётся.

Люциус глубоко вздохнул и зажмурился и открыл глаза. – Она не вернётся. После такого не вернётся. Сама. – Он закрыл глаза на несколько секунд. – Оставь меня.

– Мы должны торопиться!

Люциус жестом остановил его и тихо сказал. – Пойди, собери её вещи. Раз уж шпионил. Проверь её записки, там должна быть информация, где конкретно нам искать лекарство.

– А ты?

– Убей его! Встань, тряпка! Хватит быть червяком!

– Замолкни. – Резко, но спокойно ответил Люциус. – Он взглянул на Энрика и добавил – Иди.

Он говорил это настолько устало, что Энрик кивнул, убрал меч в ножны и пошёл вниз. Здесь было тихо. Иногда тишину нарушал рык дракона. В этот момент Энрик и проходящие культисты замирали.

Энрик благодарил строителей, что двери здесь небольшие и Холька не могла выбраться.

В комнате из вещей сохранилось немного. К счастью, холькин рюкзак стоял углу комнаты и потому был одним из немногого, что уцелело. Увидев его, парень осторожно просмотрел все отделения и быстро вытащил на кровать кучку исписанных бумаг. На первый взгляд это походило на путевые заметки и выписки из книг. А второго взгляда Энрик совершать не стал, так как торопился. Люциус потом посмотрим.

На полу лежали около десятка чешуек. Энрик осторожно собрал их и положил в карман.

Почувствовав, что горло пересохло, он немного отпил из холькиной фляжки.

Выйдя наружу с рюкзаком, Энрик принёс бумаги Люциусу. Тот вновь выглядел спокойным. Лишь очень цепкий напряжённый взгляд выдавал в нём волнение. Он молча принял бумаги и принялся их рассматривать. Энрик сидел рядом и смотрел за ним.

Вскоре к ним вышел Кириан. Его одежда наполовину сгорела, открытые участки кожи были опалены. Он выглядел совсем обессиленным.

Увидев его, Люциус застыл и впился в него ненавистным взглядом.

– Мессия. – Увидев Люциуса, Кириан испуганно поклонился, как мог. – Простите. Мы не справились.

Люциус продолжал буравить его взглядом.

– Простите, что всё провалилось. Но… – Он поднял взгляд. – …мы можем заменить эту душу на простые. Несколько ритуалов и у нас будет нужное количество…

Рука Люциуса резко протянулась к нему и закрыла его лицо. Рука слегка увеличилась в размере и мгновенно вспыхнула. Кожа на ней стала грубой и покраснела.

– Он виноват! Он слабак! Уничтожь его!

От огня Кириан тут же заскулил. Он схватился за руку мессии своими руками, но не мог ничего сделать.

– Не смей больше говорить об этом! – Тихо произнёс Люциус. Лицо было почти спокойным. Но голос выдавал нечеловеческую злобу. – Не смей больше упоминать об этом! Ты советовал мне это сделать! По твоей вине это случилось!

Кириан закричал. Но его рот был закрыт рукой Люциуса. А Люциус продолжал надавливать на голову. Культисты собрались рядом и боязливо переглядывались.

Рык дракона заставил всех вздрогнуть. Люциус убрал руку от Кириана и испуганно взглянул в темноту тоннеля.

Кириан осел на колени, закрыл лицо руками и громко застонал.

Люциус взял его за ворот и приподнял. – Ты ублюдок, Кириан! Тварь, которая не достойна спасения! Ты первым сгоришь в очищающем огне!

Он резко дёрнул руку вниз и Кириан упал на пол.

На его лице проступали заметные ожоги от руки Люциуса.

– Простите. – Он поднёс пальцы к ним. – Простите, мессия. – Он поднял голову. – А как быть с вознесением? Как быть с очищением? Как быть со спасением людей?

– Сожги его сейчас! Пусть все видят, что ты не потерпишь глупости!

Люциус с размаху пнул Кириана в пах и он согнулся, издав тихий стон. – Очищение подождёт! – Он обернулся к Энрику. Его глаза были красными, зрачки – вертикальными. Парень испуганно отшатнулся.

– Чего встал? – Громко сказал Люциус и тут же его голос стал тише. – Собирайся. Готовь вещи. Мы выходим через час.

Его рука постепенно становилась обычной. Он вновь посмотрел на Кириана. – Ты тоже.

Он осмотрел культистов. Те, заметив его взгляд, тут же вытянулись. – Здесь есть трупы? Найти всё, что сможете. Людей, животных. Подносите и закидывайте в комнату дракону раз в день. Я хочу, чтобы у неё всегда была еда. Вам ясно?

– Да, мессия. – Раздался ответ.

– Если трупов не окажется, убейте кого-нибудь из себя или из путников. Если у не хватит еды, вы сами на её пойдёте.

– Да! Пусть они узрят кровь! Много крови! Тогда они побольше будут ценить своего мессию!

– Заткнись.

Люциус ушёл вниз.

При виде еле живого запуганного Кириана Энрик чувствовал себя неуютно. С одной стороны, он понимал, что гнев Люциуса был заслуженным. Он даже разделял его. Но всё равно смотреть на Кириана было больно. Он, Энрик просто убил бы его. И Холька бы просто убила.

Он поискал в рюкзаке Хольки лечебную мазь. Подойдя с ней к Кириану, он попытался помазать ему места ожогов. Тот сначала попытался оттолкнуть парня, но поняв, что тот делает, принял мазь и помазал себе раны. После этого он расслабился и устало кивнул. – Спасибо.

После этого Энрик быстро упаковал в рюкзак всё, что увидел полезного вокруг.

Подошёл Люциус. – Вперёд. Нам нужно торопиться – Он развернулся и ушёл.

Энрик помог Кириану подняться. Один из культистов принёс настоятелю собранный рюкзак.

В этот момент культисты разом обнажили оружие. На хутор вошли два человека в чёрных плащах. Все обернулись на них.

Это были Мавон и Дулфия.

Они осторожно смотрели на собравшихся и на дом, явно ища возможности спрятаться от возможного нападения.

Увидев Энрику, Дулфия помахала ему.

– Эй, Энрик.

Он махнул в ответ.

– Мы хотим хотим помочь. – Объявил Мавон. – Мы знаем, что случилось с Холькой и хотим помочь. Мы больше не работем с Бальдром.

– Почему мы должны вам верить? – Крикнул Люциус.

– Они не врут – шепнул Энрик.

Люциус посмотрел на него совершенно уничижающе. – С чего бы?

– В знак нашей честности, так сказать авансом. – Мавон посмотрел на Энрика. – Я предлагаю прямо сейчас достать так беспокоящего тебя червя.

– Червя? – Люциус обернулся к Энрику. – Я был прав.

– Прав. – Кивнул Мавон. – Но мы готовы это исправить. В знак того, что теперь мы на одной стороны.

– Люциус сощурился. – Можете попробовать.

Мавон кивнул волшебнику. – Ещё кое что. Помнишь тот момент, когда некто загадочный в чёрном плаще сказал вашим культистам, где искать логово Ковена, в которое унесли тебя? – Он посмотрел на Энрика. – Это был я. Я сказал вам, где искать их.

Дулфия слегка пихнула его локтем в бок.

– Хорошо, мы. – Сказал Мавон тише.

В руке Люциуса загорелся огонь.

Энрик вышел вперёд. – Уберите его. – Обернулся к Люциусу. – Я им верю. Они добрые. Они помогут нам.

– В этом мире нет добрых. – Огонь в руке Люциуса потух. Но он не сводил взгляда с Мавона. – Но если ты достанешь эту вещь из него. Мы посмотрим. И нам надо попасть в Солу быстро.

– О, с этим мы поможем. – Дулфия хитро улыбнулась. – У нас есть свои ходы. Секретные.

Энрик, по просьбе Мавона, лёг на землю, положив под голову рюкзак. Мавон сел рядом и прикоснулся к его уху. Он прошептал какие то слова и Энрик почувствовал, как червь внутри его головы резко зашевелился и пополз к выходу, оставляя за собой будто бы слизистую дорожку. Энрик поморщился, скорее от отвращения, чем от боли.

Постепенно он пролез к уху и выполз наружу. Как только рука Мавона перестала касаться уха, Энрик перевернулся на бок и его вырвало. Он пальцем прочистил ухо, убирая слизь от дорожки. Подняв глаза на Мавона, он увидел, как тот засовывал небольшого червячка, похожего на земляного, в стеклянную колбочку, как раз под его размер. Эту колбочку он убрал в карман.

Энрик прислушался к ощущениям и почувствовал в голове лёгкость. Ощущение, будто из головы вымели тяжёлый большой мусор.

– Закончили? – Получив кивок от Мавона, Люциус добавил: – Тогда ведите.

– Здесь, в дне пути есть наше логово. Там у нас телепортационный круг. – Сказала Дулфия.

– И Бальдр. – Добавил Люциус.

Она отрицательно замотала головой. – Бальдра там точно нет. Да, он будет пытаться убить вас, когда вы будете искать лекарство. Уже в королевствах. Но мы будем там первыми.

Люциус кивнул. – Всё равно поторопимся.

Они впятером двинулись в путь. Мавон с Дулфией шли впереди.

Кириан шёл последним. Он выглядел совсем убитым. Но шёл ровно, размеренно.

Они шли почти до вечера.

Хотя Энрик уже не слышал демона, он видел, что Люциус то и дело что-то негодующе шептал и хмурился.

Когда солнце уже почти зашло за горизонт, Энрик предложил сделать привал.

– Идём вперёд – Потребовал Люциус.

Дулфия примирительно улыбнулась ему. – Мы почти пришли.

Они действительно скоро дошли до того самого подземелье, в которое прибыли с Энриком сразу из Солы.

Внутри никого не было. Большая часть вещей были забраны. Они прошли в комнату, куда они переместились с помощью круга, круг этот всё ещё был на месте.

Люциус внимательно осмотрел его. – Вы сможете переместить нас всех?

– Мы переместим вас за два раза. – Сказал Мавон. – Сначала мы с Энриком и тобой. – Он указал на Люциуса. – Потому вы с этим. – Он кивнул на Кириана.

Люциус с Энриком встали в круг, рядом с Мавоном.

Уже знакомая парню вспышка и они оказались в том же доме, откуда они переместились.

– Располагайтесь. – Мавон обвёл рукой комнату.

Люциус кивнул. – Завтра нам надо

– Оставайтесь. Я вам хороший чаёк заварю. – Пообещала Дулфия. – У меня тут сохранились свои запасы.

– Позже. – Отрезал Люциус. Он кивнул Энрику и Кириану.

Дулфия попросила Люциуса разжечь камин, чтоб вскипятить воду для чая. Тот это сделал. И ушёл в другую комнату, где ему постелили на пол плотную зимнюю одежду. Там он и лёг. Рядом с ним сел понурый совсем разбитый Кириан.

Мавон с Энриком, вышли в прихожую, где Дулфия выставила на стол большие пивные кружки. Видя удивление Энрик от этого, она стеснительно улыбнулась. – Что нашли, из того и пьём.

– Ты также будешь извиняться перед Бальдром? – Мавон хитро улыбнулся.

– Я ему две кружки налью.

Здесь но Дулфия разожгла магические огоньки над столом. После этого поставила пять кружек.

– Зачем пять? – Спросил Энрик.

– Вдруг они явятся. – девушка кивнула на дверь. Она порылась не большом комоде, достала оттуда какие то травы, бросила их в котелок с закипающей водой и помешала ложкой. Вскоре она потупила огонь и разлила ароматную терпкую воду по кружкам.

Сев с ними за стол, Дулфия начала вполголоса щебетать, рассказывая разные истории. Несмотря на свою молодость, рассказывать ей было что. Энрик слушал её с интересом, но по комментариям Мавон быстро стал понимать, что большая часть её историй – выдумки. Они с Мавоном слушали, неторопливо попивая горячий терпкий ароматный чай.

В какой то момент дверь в комнату открылась и к ним вошёл уставший Кириан.

– Можно посидеть с вами?

– О, конечно. – Дулфия сняла с очага котелок с водой и налила ему.

Кириан сел в глубокой задумчивости. Ожоги теперь были даже лучше заметны, делая его на вид старше, чем он выглядел раньше. Он вдохнул пары чая и немного отпил.

– Как Люциус?

– Он медитирует.

Некоторое время все молчали, ожидая продолжения.

Он поднял на них глаза. – Вы болтайте, болтайте. Я просто хочу подумать. – Он кивнул на кружку и слегка улыбнулся. – Хорошая трава.

– Это чай. – ответила Дулфия. – Вкусно, правда?

Он кивнул.

– Почему вы хотите убить Хольку? – Спросил Энрик.

Он задумчиво и немного смущённо посмотрел в стол. Через некоторое время его лицо стало чуть увереннее и он поднял глаза. – Я не хочу убить её. Я хочу, чтобы мессия исполнил свой долг. Спас других. Всех нас. Выжег всё зло в этом мире. – Он вновь опустил глаза. – Даже азимар, посланник богов, не сумел сделать это. Но наш мессия сможет. Ибо так говорил пророк. А он – величайший из когда-либо живших.

– А Хольку то вы за что ненавидите?

Он вздохнул. – За то, что она портит мессию. Привязывает его к нашей бренной, жалкой реальности. Она привлекает его простыми земными ласками, заботой. Если бы она делала это с любым другим, я был бы только рад. Но мессия… Он создан для большего. Он создан, чтобы получить власть и силу, подобную Белой Сфере, подобную Великому пламени. Подобную ангелам и драконам. Подобную богу. Но бог не может иметь привязанности. Он не личность – он сущность. Он воплощение сил. Безмолвных и бесстрастных. Чтобы вознестись, мы должны отринуть всё, что связывает тебя с этим миром. – Он поднял взгляд. – И сильнее всего его связывает она. Кардинал Флеймус предупреждал меня. И одной из моих задач была при встречи с мессией избавиться от неё. Любыми способами. Не потому что она – зло. А потому что она – главное, не единственное, но главное, что привязывает его к этому миру. Склоняет к чувствам. И от того делает предвзятым и ранимым. Вместо великих свершений, вместо того, чтобы вершить бесстрастно судьбы мира, она предлагает ему судьбу обычного смертного. Тем самым она, сама того не зная, лишь продлевает страдания этот мира, ведь пока грешников никто не карает, пока не случился великий суд и очищение, злодеяния и несправедливость будут продолжаться. И его страдания она тоже продлевает, ибо только полная бесстрастность дарует истинное спасение и спокойствие души. Боги не страдают от мук совести, ярости и страха. Они знают, что должно делать и делают это, потому что для них существует лишь обязанность.

Он замолчал. Полминуты они провели в молчании.

– Ты думаешь, Люциус способен быть бесстрастным? – Спросила Дулфия.

– Уже не думаю. Похоже, я проиграл. – Тихо продолжил Кириан. – Сейчас он готов пожертвовать всем ради одной смертной. А я для него теперь – враг. – Он опустил голову. – Значит, я проиграл. Я провалил миссию, с которой был послан и из-за моей слабости, как настоятеля, пророчество может не случиться. И мир продолжит страдать.

– Если это пророчество, то как оно может не произойти? – Спросил Энрик. – Ведь если оно должно быть, то оно будет, разве нет?

Кириан подумал. – Не знаю. Будущее, зависящее от воли одного единственного существа, очень непостоянно. А мессия – существо крайне эмоциональное. Он хочет, чтобы его вёл расчёт, но вся его жизнь – это сплошная борьба с чувствами. Борьба, в которой он в итоге проиграл, стараниями этой женщины. Ему была уготована великая судьба, но она всё время тянет его вниз. Думая, что спасает его от тьмы, она лишь отсрочивает падение оной во всём мире. Может, ему самому от этого и лучше, но ценой его личного и их общего счастья станет продолжение нынешней ужасной эпохи.

– Эпоха тьмы закончилась. Вечная тьма рассеялась.

– Ангел развеял тьму на небе, но не в душах. Мерзавцы остаются мерзавцами и под ясным небом и во мраке туч. Мессия был рождён, чтобы исправить это, закончив тем самым эпоху тьмы окончательно.

– А как же вы планируете сделать его богом?

– Не совсем богом. Это я несколько преувеличил. Но близким к нему. – Он немного подумал. – Демон, что живёт в его душе. Мессия не одержим, он – единое целое с могущественным созданием Бездны. Единственное, чего ему не хватает, для того, чтобы использовать его силу в полной мере – контроля. Ему нужно взять под контроль себя и его, чтобы применять её, как он сочтёт нужным. Наш основатель и бывший лидер – пророк Хоакин, породил мессию, как своего сына, а наш культ был создан, чтобы защищать и наставлять его.

Некоторое время они молчали.

– А кто сказал про это пророчество? – Осторожно спросила Дулфия, отхлебнув чаю. – То есть, откуда оно пошло?

– Великий Хоакин, да будет гореть вечно его разум, услышал однажды глас свыше. – Он внимательно посмотрел на девушку. – Я понимаю, к чему вы спросили. Из нас тоже не все верили. Но все убедились в этом, когда ритуал был сотворён и ребёнок, равного которому не знал мир, явился. – Он кивнул на лестницу.

– Но разве Хоакин не предвидел, что Люциус не захочет быть мессией?

Вопрос Энрика, как казалось, поставил Кириана в тупик. Он какое то время задумчиво молчал. – Не знаю. Мне кажется, что само собой предполагалось, что мессия должен понимать важность своей цели и стремиться к ней всеми силами. Предполагалось, что мы объясним ему и не дадим сбиться с пути. – Он устало выдохнул. – Мы не справились. И я не справился.

– Почему тогда ты всё ещё следуешь за ним?

Кириан задумался. – Не знаю. Я не уверен, что это уже необходимо. Но если он не мессия, то получится, что и весь наш культ всё это время существовал напрасно.

– Не напрасно. – Сказал Мавон. – Вы пытались защитить его. И, возможно, если бы не вы, он бы не дожил до этого момента.

– Может быть. Но, что в этом толку, если мессия отказался от конечной цели. Хотя. – Тут он задумался. – Разве ж он отказался?

– Он хочет помочь Хольке, но это не значит, что он отказался от идеи стать мессией. – Заметил Мавон.

– Это верно. И это значит, что мне нужно продолжать исполнять свой долг.

– Помогать ему?

– Да. Мне приказано было найти артефакт, который мы собирали и сделать всё необходимое, чтобы мессия воспользовался им по назначению. Пока что этого не произошло. А значит, моя миссия продолжается.

– И ты будешь пытаться убить Хольку, если мы вернём ей облик? – Энрик напряжённом смотрел на него.

Кириан заметил это и покачал головой. – Я и не пытался. Я лишь наставлял мессию. Пытался вернуть его на истинный путь. Его привязанность, из-за которой мы сейчас здесь – иллюзия. Она проста и оттого заманчива. Но за ней очень легко не увидеть главного. – Его голос становился увереннее. Он будто начинал проповедовать. – Что всё наши личные терзания – ничто в сравнении с целями, данными нам высшими силами и самой судьбой. Тот, кто борется с ними, лишь отсрочивает неизбежную судьбу и тем продлевает собственное несчастье, ведь даже если нам суждено пройти через страдания и боль, значит это для чего то нужно, значит через эту боль мы должны что-то осмыслить. И потому чем сильнее боль, тем она важнее, тем большую пищу для ума даёт. – Он на секунду замолчал и будто очнулся. Оглянувшись и убедившись, что хозяин не вышел, он продолжил уже тише. – Это я и пытался объяснить мессии. Но, похоже, он не готов. Или же моих навыков не хватает, чтобы убедить его.

– И не надо. – Сказал Мавон. – если ему суждено стать тем… кем вы хотите, чтобы он стал, то он им станет. А если не станет, значит не суждено.

Кириан покачал головой. – Пророчество не происходит сам по себе. Любое пророчество – лишь предсказание. Оно показывает то, что ещё не случилось. Но если что-то может случиться, значит, у нас есть силы, чтобы оно случилось. И лишь от нас зависит, исполниться ли оно. И если нам не удастся воплотить его в жизнь, это будет означать лишь то, что мы оказались слабы.

– Я не хочу, чтобы Люциус становился демоном. – Сказал Энрик.

Кириан пожал плечами. – Его судьба не зависит от твоей воли.

– Я уже не дал ему убить Хольку. Иначе, он бы уже отправился в Бездну.

– Что да, то да. Но лишь его собственное промедление дало тебе этот шанс.

– И я им воспользовался.

– Так же и с пророчеством. Оно – шанс. Мы лишь хотим, чтобы он им воспользовался. На благо всего мира.

– Если вы не можете решать за него, то может, лучше и не пытаться? Дать ему выбор и будь что будет. Если он мессия, то ему суждено будет выбрать правильную дорогу. – Сказал Мавон.

Кириан отхлебнул чая. – После сегодняшнего я уже не уверен. В нём много ненависти Она не плоха сама по себе, но это тоже эмоция. Полезная для борца со злом, но вредна для божества и, тем более, для судьи.

Они немного помолчали. После этого Дулфия вновь начала неторопливо и тихо рассказывать истории. Рука Мавон вспыхнула, он поджёг ею дрова. Когда она вскипела, он по второму разу налил всем воды. Чай получился разбавленным, но всё равно ароматным. Он приятно согревал, отвлекал от печальных мыслей, коими были полны последние дни.

Постепенно Энрика начало клонить в сон и в один момент н решил пойти спать, заодно проверить, спит ли Люциус.

Он вспомнил, что у волшебника имелись при себе какие то травы, которые он ранее пил. Надо было напомнить ему о них.