Господин художник

– Блин, а как мне работу нужно оценивать, я ведь не коммерсант, я этого не умею. По цене как договариваться, в рублях или в долларах? – Стал интересоваться Сергей, – может ты мне поможешь?

– Ну значит поступим так, – быстро сообразил Юрец, – сейчас девяностые на дворе, в рублях вообще дела не решаются, все вопросы только в американской валюте. Они как тебе задачу, или задание обрисуют, ты им про деньги не говори, скажи, что надо подумать один день, а сам со мной свяжись и вместе мы и сообразим, что по чём. Ты мне на пейджер набери, чтоб я перезвонил, я мигом и проявлюсь, в смысле свяжусь с тобой. Номер моего пейджера помнишь?

– Да, я его на стене возле телефона написал, при желании не забудешь. – Ответил Сергей. – Юр, а ты мне их опиши, как они выглядят. Хочется представить, как выглядят любители моих трудов.

– Я что-то тебя не совсем понял, что значит выражение «любители моих трудов»? – Переспросил Юрка.

– Да понимаешь, – начал объяснять ему Сергей, – мне сегодня сказали, что мои картины как бы на любителя, и что их не совсем просто продать будет, вот мне и интересно как выглядят любители моих работ.

– Нашёл чем себе мозг запарить. Искусство вещь не однобокая, а многоликая, здесь вообще всё неоднозначно. Одним ромашки нравится рисовать, а другим, как корова гадит на ромашковом поле. И те, и другие, имеют своих поклонников. Но это я грубо конечно изрек. Хотя, вспомнив шедевр Малевича, понимаешь, что только так и можно. Короче Серый не парься. Работы продались, продались хорошо. Заказ висит как спелое яблоко, того и гляди с ветки упадет, только ладошки подставь, да поймай. А по поводу, как они выглядели, описать, конечно, можно: ну они такие, такие очень на иностранцев похожи, ну думаю что-то ближе к прибалтам, или финнам, или может к полякам. Говорили на русском чисто, но акцент слегка заметен был, такое чувство, что во рту им чего-то мешается, они как-то слегка шепелявили. Причем все четверо. Так, что еще: ну одеты они были, как-то вроде по-неформальному, но только по фирме, причем по такой, крутой фирме. Ну ты понимаешь, я рядом с ними себя чувствовал реально пугалом из колхоза. Что еще, ну в глаза сразу бросается,что ухоженные они какие-то, а вот, что самое главное, бледные они, но не такие, как наши наркоманы после салутана, а красиво, я бы даже сказал благородно, что ли. Все они примерно одного роста, на всех темные очки, дорогие. Я просил мне продать, не продали, одним словом, буржуины. Так что, жалеть их не будем, ценник лупить будем такой, чтоб потом тебе полгода минимум отдыхать можно было, в кругу прекрасных дам. Ну ладно, я тебе всё вроде объяснил. Короче, сиди, жди деньги и к встрече готовься. Всё надеюсь понятно тебе, а мне бежать надо, я тебе из соседнего кафе звоню, денежку девчонкам дал, а они мне разрешили по межгороду позвонить, ну ладно, бывай, будь на связе, а я на точку к себе побежал, там товар без присмотра остался, короче всем привет, не пропадай, пока.

И с этими словами Юрка бросил трубку. А Сергей как-то не сразу понял, что разговор окончен и еще некоторое время продолжал сидеть на полу и прислонившись ухом к трубке, слушать короткие гудки. Потом он встал и понял, что ноги его затекли, а мысли его кружились в каком-то хороводе восторга. Эйфория счастья и гордости наполняла ему грудь, а сердце так колошматило внутри, что еще немного, и оно вырвалось бы наружу. – Вот это да, – вслух и довольно громко произнес Сергей, – вот это да, – повторил он снова. – Ведь при таком раскладе я уже завтра могу проплатить хозяйке за квартиру, хоть за весь год вперед и потом, целый год о ней даже вспоминать не надо. Да и устраиваться на завод в общем теперь не надо. Вот только Гришке с Мишкой надо как-то все объяснить. Блин, не очень с ними выходит. Они обо мне заботу проявляют, а я подвел их перед худруком их. Хотя, как подвел? Встречусь с ним, поговорю, дам своё согласие на продажу картин, пусть тоже пробует продавать, у Юрки ведь получилось. Мне даже лучше, если два продавца будут, пусть пытаются, всё у кого-то, да и получиться. От всех этих, слабо сказать, событий, в голове у него образовалась каша, мозг отказался вообще что-либо соображать. Улыбаясь, но при этом ничего не понимая, начал ходить по своей комнате, вокруг обеденного стола. Когда он немного пришел в себя, на часах было уже три часа дня и это означало, что еще какие-то три часа и он получит первый, серьезный гонорар за свои труды. Хотя в мозг пробилось немного сомнения, это так в прочем всегда бывает, когда на человека неожиданно, как в лотерею, сваливается огромная сумма денег, то он до последнего не верит в свою удачу. Так и Сергей, не державший такое количество денег в своих руках, до конца в это не верил.

– Ну слушай, – обратился Сергей в слух к самому себе, – так и умом подвинуться можно, надо себя как-то отвлечь, – и остановив свой взгляд на кухонном столе, заметил на нём пакет с едой, что он утром принёс от Гришки с Мишкой. Есть, впрочем, не хотелось, – но там есть пиво, что как нельзя кстати. Он подошёл к столу, открыл пакет и извлек из него четыре банки отличного, немецкого пива.

– Четыре банки и покупателей было четыре, а может они не поляки были, а немцы. – Провёл в уме странную аналогию Сергей. – Немцы, точно немцы. В жизни все подчинено законам знаков и все знаки обязательно должны пересекаться. – От такого изречения, хотя и самому себе, он остался доволен. – Надо будет запомнить, при случае выдам кому-нибудь. – Поставив пиво на стол, оставшийся пакет с едой убрал в холодильник. Взял первую банку, сел в кресло напротив часов, чтоб контролировать время и не опоздать на встречу. Начал потягивать пивко. Пиво действительно было вкусное. – Блин, вот живут же люди, и пиво у них прикольное и цивилизация, ну ничего, у нас тоже все это будет, и пиво, и цивилизация, – уверенно заявил сам себе Сергей. – Вот только интересно, кто раньше бухать бросит, я или Ельцин? Еще пару часов, пролетело довольно быстро, и Сергей заторопился собраться и пойти на встречу. Хотя до заветной скамейки было довольно близко, но он решил прийти туда пораньше и просто там посидеть. На сборы и дорогу ушло не больше минут пятнадцати, не больше. А уже подходя к нужному месту, Сергей увидел, на скамейке, что кто-то сидит. Подойдя ближе, он узнал в сидящем Ромку Патрика, чему был очень обрадован.

– Родная душа, привет! – Прокричал он Патрику.

Патрик встал, улыбаясь раскинул руки, дабы заключить своего приятеля в объятия. – Я тоже тебе рад. – Сказал он и они обнялись.

– Ты чего тут делаешь? – Спросил Сергей.

– Да вот пришёл на старое место посидеть, пиво попить. Кстати, ты пиво то будешь? Я его с собой много прихватил. Шел с рынка, мимо «нулёвки», дай думаю зайду, кружку другую пропущу. Сам понимаешь, после вчерашнего, весь день болею. Только сейчас с пивка молёха отпускать начало. Серый, ты вчерашний вечер весь до конца помнишь, мы ничего там, в «кружке», не натворили?

– Ромец, да ты чего, мы после «кружки» в клуб пошли, а вот что там было, я увы уже не помню.

– Да уж, а я и клуб не помню, – задумчиво сказал Патрик, но тут же воспрял и продолжил, – ну значит зашел после работы в «нулевку», а там цирковые отдыхают, видно, что после «отдыха» отдыхают, а по столам две мартышки скачут, их фотографы отпустили. Ну я посидел там, а сам понимаешь, и так тошнит, а тут этот зоопарк, перед глазами: бегают, орут, со столов все на пол роняют, короче со мной чуть истерика не случилась. – Я им говорю, мужики, вы хоть своих мартышек, что ли, привязали, ну сил нет на это все смотреть, – а они мне так грубо, – нет сил, не смотри, – а один из них аж вскочил, нервный такой, наверняка у них клоуном числится на манеже. Тетя Валя, молодец, быстро все разрулила, сказала, что если они сейчас не угомонятся, то она ментов на них вызовет. А меня подозвала, две банки трехлитровые в руки сунула и сказала, – иди сынок в парк попей, там тебе лучше будет, – и выпроводила за дверь.

– Золотой человек, тетя Валя, – подтвердил Сергей, – всегда к нам с добром.

– Да, это точно, – согласился с ним приятель и продолжал, – ну я с пивом сюда и пришел. Здесь еще тогда целая группа художников стояла, кремль рисовали, наверное, из «художки», учащиеся. Но они недавно ушли, а тут ты, какой сюрприз. На тебе баночку, —Патрик протянул Сергею трехлитровую банку пива.

Сергей принял, отпил немного и подумав, в слух добавил. – А в общем и не плохо.

– Да в «нулевке» нормальное пиво разливают, тетя Валя особо не бодяжит, – сказал Рома.

– Ну да, не бодяжит, – перебил его друг, – то-то она вся в золоте, аж все зубы золотые, на руках, по два кольца на каждом пальце, причем на всех. Да и цепи на шее, аж с палец толщиной, причем с большой, – при этом Сергей ради значимости, показал свой большой палец.

Патрик рассмеялся. – Ну Серег, тетя Валя, просто очень любит золото.

– Ну видно, что очень любит. Слушай, Ромец, я вот что тебе хочу рассказать, – обратился Сергей к приятелю, – тут в моей жизни некоторые перемены наметились. Ну, во-первых, в Москве, на Арбате, наш Юрец кое-что из моих работ продал (о том за сколько Юрка продал это кое-что, Сергей умолчал), у меня как бы по деньгам теперь всё нормально, кстати вечером, тебе долг верну.

– Вот это здорово, – обрадовался Патрик, – я честно и не рассчитывал те деньги обратно увидеть. Значит половину из них сегодня, предлагаю в «кружке» спустить. Ты как на это смотришь?

– Нормально я на это смотрю. – Ответил Сергей и продолжил. – Суть не в этом. Я вчера после клуба, каким-то образом, не дома очутился, а оказался на кухне у братьев Коган. Ну в себя уже пришел и хотел было домой пойти, как меня братья остановили. Поправили здоровье мое и сказали, что все по мне решили, их худрук обещал мои работы пристроить, а с утра мне еще сигарет занесли и предложили с их худруком уже сегодня встретиться, переговорить. Прям видно, что торопятся. Ты как дружбан, думаешь, чего они так резко за меня взялись? Я, конечно, понимаю, сосед, не чужой человек и всё такое. Мол задолбал своей пьянкой. Но они и сами порой до чертей набухиваются. Да и кто сейчас не пьёт? Вот ты чего насчет этого думаешь, а?

– Серёнь, – отвечал ему Патрик, – ты прям как маленький, они все уже решили. Видно, до мелочей. И куда пристроить, и сколько заплатить, и за сколько продать. Ты их худрука видел? – Спросил он. – Я тебе отвечаю, барыга, барыгой. Я его видел, такой по принципу всё продать может. Он, видно, уже знает, да что знает, он наверняка уже с покупателем договорился, вот тебя через братьев и торопит. Слушай, а твои соседи про то, что ты Юрке в Москву свои картины для продажи передал, чего говорили?

– Говорили, – ответил Сергей, – сказали, что мои картины на любителя, и Юрка вряд ли, что продаст.

– Но вот тебе и ответ, – подвел черту Ромка, – они тебя потихоньку против Юрки настраивать начали, чтоб только они твои картины продавали. Кстати, ты им не говори, что Юрка что-то уже продал, не знают пусть и Юрке про братьев молчи. Ты ведь никому из них обед верности не давал, пусть и те, и те, работают. Кстати… – хотел продолжить Ромка, но тут к скамейке подошел высокий мужчина.

– Здравствуйте, а кто из вас Сергей, – спросил он.

– Это, собственно я. – Ответил ему Серый.

– Тогда вам подарок от Юрки Носова. Просил передать вот это, и он протянул новую барсетку. Просил от него горячо поздравить, вас с днем, вашего рождения. – Сказал высокий мужчина и отдал барсетку.

– Спасибо большое, – поблагодарил мужчину Сергей, – я вам чего-нибудь должен, за ваш труд?

– Нет, – ответил незнакомец, – мне это ничего не стоило. Еще раз вас с днем рождения, но мне надо идти. – Высокий мужчина развернулся и зашагал прочь по парковой аллее, по направлению к площади.

– Серый, это что такое было, – удивился Патрик, когда мужчина отошел достаточно далеко, – у тебя день рождения в декабре, ты же по гороскопу стрелец, как и Ванька? Да и с какой радости тебе Юрка Носов через людей подарки передавать будет? – А, я всё понял, – разобрался во всем он, – тебе Юрка в сумке деньги передал. Так ведь?

– Ну да. – Не стал отпираться Сергей. – Так вот, пойдем ко мне, я подарок дома оставлю, а мы с тобой, взяв немного того подарка, пойдём в «кружку», отметим мой первый гонорар.

– Да и пиво к тебе занесем, не оставлять же его здесь, – обрадовался будущей перспективе Патрик, – отметим твой успех, а я это так называю, дело можно сказать святое.

– Жалко только Ванька на работе, мероприятие пропустит. – Пожаловался Серый.

– В смысле, на какой работе, он же вчера говорил, что у него отпуск. – Удивился Рома.

– Ну значит он или придёт в «кружку», или уже там. – Обрадовался Сергей.

– Это уж точно, – поддержал его друг, – все дороги ведут в Рим, или правильней сказать, в нашем случае в «кружку». На этом и порешив, друзья зашагали в сторону дома Сергея. Не успев пройти и десяти метров как их окликнули.

– Эй, друзья, подождите меня. – По тропинке в сторону аллеи шел Ванька.

– Ну вот и все в сборе. – Прокомментировал Патрик. Друзья подождали своего товарища и быстро объяснив ему ситуацию, и планы на сегодняшний вечер, в приподнятом настроение двинули дальше. До дома дошли быстро.

– Слушай Серый, может мы тебя здесь подождем? А то к тебе подниматься лень. – Спросил Ванька.

– Да ладно вам, мужики, мне еще переодеться надо, а то я в футболке вышел, а смотрю к вечеру холодает, кенгуровку надену, все теплее будет. – Не согласился Сергей.

– Ну и что, это же не так долго? Иди один. – Продолжил уговаривать его Иван.

– Не, пойдем со мной, а то мне кажется она еще и мятая, гладить придется.

– Ладно пойдем с ним Ванюха, а то окажется, что она и грязная, постирать придется. – Согласился Ромка. Ребята поднялись в квартиру, Сергей извлек из барсетки доллары. Вся сумма была в полной сохранности. Отсчитал сто пятьдесят, и отдал: сотку Патрику, полтинник Ване. Чем привел товарищей в дикий восторг.

– Вот мужики, долги вам возвращаю, согласитесь круто? – После чего взял себе сотку, а оставшиеся деньги убрал в пустую жестяную коробочку, с надписью «индийский чай». Коробочку убрал в ящик кухонного стола. Проделав все манипуляции с прятаньем своих сокровищ и возвращением долгов, он подошёл к гардеробу, явно эпохи раннего «соцреализма» и открыв слегка провисшую дверь, извлек оттуда заветную кенгуровку. Та была очень мятая и попытки ее растянуть, успехом не увенчались.

– Я так и думал, – заявил Сергей, – гладить придется. С этими словами он взял утюг и разложив кенгуровку на кухонном столе, начал пытаться её гладить. За этим всем не без интереса наблюдали товарищи. Патрик обратился к Ване. – А скажи мне, дружище, когда изобрели утюг, не важно причем какой, электрический или там на углях, его изобретатели полагали, что люди по-прежнему будут надеяться погладить вещи холодным утюгом? – Серег, ты утюг в розетку может включишь? А то мы до утра ждать тебя будем, – обратился Патрик, смеясь, уже к Сергею.

– Блин, я чего-то вообще тормоза включил, ща исправлюсь.

– Слушай Ромка, давай пивка попьём, чего нам его ждать то. – Предложил Иван. Патрик согласился и достал банки из сумки.

– Кстати, а куда пойдём доллары менять, к гостинице или к «рембыттехнике»? – Спросил во время глажки Сергей.

– Да нафига куда-то идти, там у клуба охрана и поменяет. – Предложил Рома.

– Не, у клуба курс смешной, пойдём к гостинице, там точка серьёзная, ребята знакомые стоят, короче не обидят. – Высказал своё мнение Иван.

– Ну так, значит так, согласились друзья. Пока Сергей гладил, Ванюха с Патриком допили пиво, и взяв сигареты подошли к окну.

– Серег, а ты зонт брать будешь, а то смотри на улице моросить начало.

– Да ну вас, нафиг он нужен, тут идти нет ничего, тем более по пьяни, обязательно где-нибудь да оставишь.

– Тут я с тобой дружище целиком и полностью соглашусь. Все, что можно потерять, непременно в каком-нибудь кабаке оставишь, а как мы пьём, что с утра нифига не помнишь, не вспомнишь, где был-то. – Заявил Патрик.

– Не Ромец, я с тобою не согласен, – запротестовал Иван, – я вот, к примеру, всё помню, где был, с кем и когда.

– Вот значит так, значит ты и вчерашний вечер как закончился помнишь? – Заинтересовался интригой Ромка. – Может тогда нам с Серым объяснишь, как все вчера разошлись? За спором двух друзей улыбаясь наблюдал Сергей, но всё-таки решил его остановить.

– Патрик, а скажи мне, ты действительно хочешь это узнать? Ведь одно дело, когда ты не знаешь и тебе от этого не тепло и не горячо, но совсем другое дело, когда ты узнаёшь, что-то постыдное и тебе горько за свое поведение, а исправить уже нет возможности и мучаешься ты от стыда, пока время не сотрёт в памяти всё то, что ты натворил этой ночью.

– А чё это, я натворил этой ночью? – Насторожился Патрик.

– Вот, я и говорю, лучше вообще не знать и не думать об этом, а вот Ванька может воспользоваться тем, что ты не помнишь, нифига, и придумать тебе всяких небылиц, чтобы тебя позлить. Вот может и так быть, ты ведь ничего не помнишь.

– А что я, ты тоже Серый, ничего не помнишь. – Попытался реабилитировался Патрик.

– Но я же не прошу, чтоб мне Ванька все рассказал. На нет и суда нет, как говорится.

– Да там и рассказывать, собственно говоря, и нечего, – начал Иван, – бухали в «кружке», уже прилично так набрались, к нам деваха подсела, мы её вином угощали. А она и говорит. – Что мол тут тухнуть, в десять вечера клуб откроется, пойдем, мол, туда. – Ну мы в таком состоянии были, что хоть на луну приглашай, полетим. Дождались открытия и пошли. Правда ты Рома, уже совсем хороший был. Вышли на улицу, а там, как-то неожиданно, нам твой друг Емеля попался. Как мне показалось, тоже датой. Ну мы с ним покурили, и тебя Ромец ему передали. Он тебя в целости и сохранности обещал до дома доставить, вот. А мы с девицей в клуб пошли. Там мне плохо чего-то стало, хотя понятно, чего, – пережрал. Я и предложил домой пойти. Серый согласился, потому что на ногах еле стоял и плохо уже передвигался. А девица с нами увязалась. Ты Серёнь, её домой пригласил. Ну мы и пошли. До дома твоего дошли, ты к себе повернул, с девицей кстати, а я дальше к себе пошел. Ну вот и весь вечер. Ты как Серег, с той барышней зажёг? Хотя замечу, ну она не в моём вкусе, как говориться, на любителя.

– Что же меня, сегодня, весь день этот «любитель» преследует? – Подумал Сергей и сам себе ответил. – Это знаки. Не Вань, я до себя не дошёл, у братьев на кухне уснул, а ту девицу они говорят с порога ещё спровадили, так что так. Под эти разговоры ребята вышли из дома, и уже подошли к точке, где знакомые парни меняли валюту.

– Здорова пацаны. – Поздоровался с менялами Ванька.

– И вам не хворать. По делу пришли, что ль? – Спросили парни с точки. – Если по делу, то вон в арку проходите, там и поменяют. У вас чего? Доллары, марки, хотя один хрен и доллары и марки поменяем.

– Доллары. – Друзья передали свои банкноты Ваньке и тот удалился в указанном направлении.

– Слушайте, мужики, – обратился меняла к оставшимся стоять Патрику и Сереге, – вы вроде из той стороны идёте, не в курсе, чего там у «нулёвки» ментов понаехало, стрельба была даже?

– Не, ни в курсе, – ответил Патрик, – мы от кремля идем, стрельбу тоже не слышали.

– А ну ладно, – как-то мрачно сказал меняла, – не в курсе, значит не в курсе. А в клуб новый ходили? – Опять задал вопрос он.

– Вчера, вчера были, – Ответил Сергей.

– Ну и как там, круто? – Продолжал одолевать ребят своими вопросами он.

– Ну да, цивилизация, только я плоховато всё помню, набухался, вот и не помню нихрена.

– Ну ясно, так бывает. – Заулыбался меняла. Тем временем Ванька вышел из арки и подойдя к друзьям сказал. – Всё нормально, пошли.

– Ну пошли, значит пошли. – И друзья зашагали по улице в сторону «кружки».

– Что, мужики, – обратился к товарищам Иван, – начнём, как всегда, с «кружки»?

– Естественно, а дальше куда кривая русской мечты выведет, тем более что клуб еще закрыт. Кстати, а может к «нулёвке» сходим, посмотрим, чего там ментов понагнали? – Предложил Сергей.

– Ты с чего это взял. – Поинтересовался Иван.

– Да ты пока в арке деньги менял, нам второй меняла, который с нами стоять остался, сказал, что в сторону «нулевки» несколько милицейских машин проехало, стрельба говорит даже была. – Объяснил ситуацию Патрик.

– Да давай сходим, почему бы и нет, тем более, что идти туда нет ничего.

– И я не против, тем более, что там и пиво можно глотнуть, между делом, – высказал свое согласие с друзьями уже и Иван, – а приключения на свою пятую точку всё равно где начать собирать.

– Это уж точно. – И друзья, сменив курс, пошли к «нулевке». Подойдя к месту, парни увидели следующею картину: с торца здания стояли две милицейские машины, а подойдя еще ближе, они увидели, что в пивнушке разбито стекло, но никого ни у машин, ни у разбитого окна не было. А вот когда они обошли здание и подошли ко входу внутрь, в том месте, где пивная одной стеной соприкасалась с рестораном, картина происшествия раскрылась полностью. С этой стороны стояли три милицейских уазика, еще одни жигули, тоже милицейский и чёрная волга. Несколько человек сидели прям на земле, слегка покачиваясь, что выдавало в них изрядно пьяных людей, над ними стояли два милиционера с автоматами и еще один с собакой. Немного поодаль, также на земле лежали вещи задержанных, все перебуробленные, было понятно, что обыскивали. Метров в двадцати была еще одна группа людей, человек пять или шесть. В отличие от первой, они стояли на ногах, но зато были прикованы наручниками к друг другу. Этих тоже охраняли два автоматчика и милиционер с собакой. Посередине между ними лежало тело, всё в крови и без видимых признаков жизни. Стояла еще машина скорой помощи, в ней копошились медсестра и доктор, кого-то перебинтовывали. Кстати, те, которые сидели пьяные на земле, тоже были в крови, но часть из них была уже в бинтах. На все на это, стоя немного в стороне, наблюдала абсолютно без эмоций, тетя Валя.

– Женщина без страха и упрека, – охарактеризовал её Патрик, и обратился к ней, – теть Валь, а тут чего случилось?

– Что случилось? Ну если в двух словах, вот эти просили, просили, и допросились. – Отвечала тетя Валя. – В ресторане день рождения приличные люди отмечали, целый банкетный зал сняли, украсили, всё по-богатому, денег вообще не жалели, музыкантов пригласили, короче по полной программе. И тут имениннику в пьяную голову дурная идея пришла, надоело ему видимо в бочке меда купаться, захотелось ему дегтя лизнуть. – Хочу, говорит в пивнушку спустится, у стойки пивка попить, как нормальный мужик. – Ему говорят, – сиди, ща свиснем, официанты тебе пиво сколько хочешь притащат, хоть залейся, – а он – нет говорит, хочу у стойки стоять, из кружки пить, с нормальными мужиками общаться. – Где он в пивной нормальных мужиков хотел увидеть, у нас одни дебилы да дегенераты, которые мозги свои все пропили, кстати к вам мальчики это не относится. Ну и пошел к нам, а с ним только один его друг пошел, остальные не захотели. И вроде бы ничего, только перед тем, как к нам зайти, встречают они вон того, что в крови сейчас лежит, не шевелится. Ну как, собственно, встречают. Он прям в открытой двери стоит и прям так нужду справляет на улицу. Эти естественно в негодование, никак они не рассчитывали на такой прием. А этот стоит и не испытывает ну никакого угрызения совести. И хочу заметить, по струе видно было, что никаким простатитом он не страдал. Ну эти ему культурно заявляют, – как вам не стыдно, можно ведь и в туалете испражняться, их кстати для этого и понастроили, – а писающий мальчик понял, что эти двое над ним ха-ха ловят, хамить им начал и оскорблять, ну в основном всё матом и очень серьёзно. Мужики не выдержали и в лицо его врезали, не сильно так, чтоб остепенился. А он вообще, не то что остепенился, совсем с катушек сорвался, вытащил пистолет и давай палить во все стороны. Хорошо пистолет газовый, а то дел по пьяни натворил бы. На выстрелы, вся братва из ресторана выбежала и картину эту увидев, начала без разбору мутузить кто в пивнухе сидел, всем досталось. Но эти тоже сдаваться не собирались. В толпе кто-то, что-то вытащил, но не пистолет, что-то другое, как начал в воздух стрелять, вернее в потолок, там штукатурка местами подсыпалась. Братва, сообразив, что это не газовая пукалка, из пивнушки выскочила, а эти дверь захлопнули на засов и сидят, ждут, что дальше будет. А дальше, менты приехали, окно в секунду высадили, и всех разоружили. Тот писающий мальчик, на ментов тоже с пистолетом попер, так результат на лицо, лежит и имеет результат на лицо. Так вот Ромка, вовремя я тебя отсюда спровадила, кстати, ты про банки не забудь мои, при случае обратно принеси.

– Ладно, не забуду, – сказал Патрик. И друзья, узнав все подробности от свидетеля событий, решили было идти в «кружку», как из ресторана вышли два брата, Мишка и Гришка. Заметив Сергея, Патрика и Ваньку, братья подошли к ним.

– Ну что, в курсе, что тут у нас за веселуха творится? – Спросили братья.

– Да уж, нам тетя Валя в красках всё рассказала, – ответил им Сергей, – вы теперь без работы на сегодня останетесь, пойдем с нами в «кружку» бухать, – позвал он братьев с собой.

– Не, – отвечали отказом ему братья, – ща всё разрулят. Алкашей в клетку отвезут, а наших всех отпустят и праздник продолжится. К ментам наш худрук договариваться пошел, – со значимой важностью заявил Григорий, – нам дальше выступать.

– Ну раз худрук договариваться пошел, значит всё будет решено. – С нескрываемой иронией съязвил Ромка.

– Зря подкалываешь, – отреагировал на его слова Гриша, – раз пошёл, значит решит.

– Да я понимаю, не будет праздника, не будет и гонорара, – опять с издевкой продолжал Патрик, – как говорится, защищай свои инвестиции.

– Ну с этим все понятно, – вступил в разговор Мишка, – а вы я думаю опять нажираться пошли, какой сегодня себе повод придумали?

– О сегодня действительно есть повод, – начал хвалиться Ванька, но быстро сообразивший Патрик перебил его, – сегодня повод в том, что мне неожиданно долг вернули, причем старый такой долг, что я про него и помнить забыл. Вот идем это событие отмечать. – При этом,, Патрик взял своих приятелей под руки и повёл подальше от ничего не подозревавших братьев.

– Ну вы б меня предупредили, – пожаловался Ваня, – а то ведь я не в курсе был, ваших политических интриг.

– Ну, сейчас, по пути расскажу. – И рассказал Ваньке, какая ожесточенная скрытая возня идет вокруг Серегиных картин.

– Ну блин история, как всё это интересно, ты только Серый не возгордись, – сделал умозаключение с советом Иван, – а вообще Серег, от всей души рад за твои успехи, потому как, твои победы, они и наши победы, мы же их в мести будем всегда отмечать?

– А то, конечно. – Под этот разговор друзья подошли к «кружке».

Вечер в «кружке» и последующие время препровождение в клубе не сильно отличалось по своим характеристикам от таких же вечеров в этих питейных заведениях. Все также к столу друзей подходили знакомые и малознакомые люди. Всё так же и они подходили к другим столам. Все угощали друг друга, травили байки и ржали во весь голос. Как обычно, настроение было веселое и мысли о завтрашнем дне не посещали голову. Отличался вечер только тем, что Ванька, со своей открытой душой, при каждом удобном случае рассказывал всем, что его друг известный художник, и прочею ерунду, которую по пьяному делу он придумал себе сам, и, как водится, сам, себе и поверил. Первое время Патрик старался Ваньку остепенить, но Ванька удивленно тогда смотрел на Ромку, и спрашивал его: «А, что собственно такое? Ведь это же правда», и продолжал на ходу сочинять новые истории. Патрик тогда махнул на Ваньку рукой, буркнул себе под нос, – «ну, ну, ври дальше, а утром вот тебе стыдно-то будет, ты ведь у нас всё помнишь, не забываешь.» А в целом, вечер не отличался от таких же вечеров. Вот только сегодня, Сергей пригласил небольшую компанию девушек к себе домой, дабы показать им свои работы, а одна из них, даже изъявила желание позировать голой, и исключительно около открытого окна. В прочем Сергей не был зачинщиком этого мероприятия, инициатором был Иван, и переговоры вел тоже Иван. Тем не менее компания в количестве трех девушек, довольно приятной наружности и Сергея с Иваном оказалась в квартире, или как тогда ее называл Ваня, «мастерская художника». Девушки слушали Ивана, с открытыми ртами и от удивления хлопали глазами, продолжая пить вино, которое захватили с собой из клуба. Сергей в процессе навешивания лапши на уши барышень не учавствовал, он стал жалеть, что компания приперлась к нему домой, так, как только переступив порог своего дома, он жутко захотел спать, а употреблять алкоголь, желание пропало напрочь. Иван, заметив усталое состояние своего друга, быстро сообразил, и уговорив одну из дев, отправился с ней к себе домой, благо жил он не далеко, а остальным, строго наказал не засиживаться, быстро допивать и отчаливать по домам. Проводив друга с девицей до двери, Сергей вернулся в комнату, сел в кресло и начал ждать, пока оставшиеся барышни допьют свое вино и уберутся восвояси. Барышни, сидя за столом, разговаривали в полголоса. Стоявшая перед ними лампа, освещала только их лица и сам стол. В остальном в комнате был полумрак. Спокойствие как старое бабушкино одеяло, нежно окутало Сергея, и он заснул. Сквозь сон, он слышал, как хлопнула входная дверь. – Ушли. – Во сне подумал он и продолжил спать в кресле. Проспав так еще где-то около получаса, он проснулся от того, что тело его затекло и поднявшись, он решил раздеться и лечь как положено в кровать. Но какое-то чувство не давало ему спокойствия. – В чем дело. – Подумал он и начал искать причину. Первым делом проверил входную дверь, на предмет закрытости, – дверь была закрыта, решил разобрать срачь на столе, – убрал. Чувство тревоги не уходило, и тут его прям молния ударила, – ДЕНЬГИ. Он привёл чужих людей и не подумал убрать деньги в более надежное место. В один прыжок Сергей оказался у кухонного стола, выдвинул ящик, и – о ужас, в, ящике не оказалось ни денег, ни жестяной коробочки с надписью «индийский чай». Чувство тревоги прошло, пришло другое, желание расплакаться от обиды, от обиды на самого себя. Взяв со стола открытую бутылку вина, сел на кровать, и выпил содержимое бутылки, всё до последней капли. Потом, завернувшись в одеяло, повернулся к стене начал себя мысленно утешать. Обидно было, ведь он мог всего этого не допустить, просто надо было перепрятать надежней, и вообще зачем левых телок, даже если они и симпатичные, домой тащить? Вот только, что, все пошло хорошо, начало налаживаться и вот опять «начало игры», а все виной, что? Пьянка. – Нет, оно понятно, такое событие надо было отметить, или не надо было, или надо было, но не так… Мысли рассыпались, и Сергей заснул. Проснувшись, он понял, что за весь свой сон он ни разу не сменил позу. Он все также лежал лицом к стене и был закутан в одеяло. На душе было муторно от такого глупого своего поступка, а довольно-таки тяжёлое, похмельное состояние, усиливало чувство вины и обиды. Он то и дело прокручивал в голове произошедшую ситуацию, и все продолжал себя есть изнутри. Но надо было вставать, и начать убираться после ночной попойки у себя дома. Хотелось встать, открыть окно, и чтоб к окну подъехала пожарная машина, и из брандспойта мощной струей смыла всю грязь из комнаты. Размышление его резко прервал, как ему показалось, какой-то еле заметный шорох, как будто в комнате еще кто-то был. Как показалось ему, шорох исходил со стороны окна. Сергей напрягся, но продолжал лежать лицом к стене, шороха никакого больше не слышалось. Показалось, подумал он, при этом выдохнул с облегчением. Но тут резко, и естественно неожиданно, с того места, где только что, что-то шуршало, раздался голос.