Глава 2. Путешествие в страну коммунистов
Наступило время сборов. Выяснилось, что кредитные карточки в СССР не обслуживаются, а крупную сумму в долларах США брать в страну невыгодно. Обменять валюту на рубли можно было через единственного в стране организатора туров фирму «Интурист», но очень по невыгодному курсу, который устанавливается Центральным Банком. За незаконные операции с валютой в Советском Союзе было предусмотрено уголовное наказание.
Расплатиться валютой можно было только в отелях, ресторанах и барах, специально предназначенных для иностранцев. Еще в Москве было несколько магазинов, где за доллары можно было купить русские сувениры, в том числе икру и водку. Насколько Вадида поняла, в Пензе таких мест не было вообще. Поэтому решили по приезду поменять доллары только на карманные расходы, а все подарки везти с собой из Египта.
По телефону Вадида узнала у матери с сестрой, какие подарки они хотели бы получить и что взять с собой в качестве сувениров для остальных знакомых. Потом пришлось изучить памятку по пересечению Советской границы, чтобы ненароком не ввезти в страну что-нибудь запрещенное. И мучительно долго отбирать наряды для себя любимых, ведь надо показать себя в лучшем виде после почти двадцатилетнего отсутствия и представить матери с сестрой взрослую дочь. В результате у двух хрупких дам набралось в дорогу четыре чемодана, два больших и два очень больших, к счастью, чемоданы были на колесах.
До Афин Вадида и Ясира добрались быстро, прямым авиарейсом. Здесь их встретили, посадили в автомобиль и повезли на корабль. Пассажирский лайнер «Princess of Egypt» (Принцесса Египта) принадлежащий компании «Mediterranean shipping company» ждал их и других туристов, желающих посетить Олимпийские Игры в Москве, в порту Пирей.
Капитан «Принцессы Египта» довольно молодой импозантный грек Георгиос Симитис вчера получил телекс из Александрии, что на его корабле на Олимпийские Игры в Москве поплывут мать с дочерью из семьи Камаль, которой принадлежит корабль, с указанием обеспечить их путешествие с наивысшим комфортом. Прочитав такой телекс, Симитис даже слегка расстроился, он не раз и не два слышал истории, когда после рейсов с владельцами судов уважаемых и знающих свое дела капитанов, к которым он относил и себя, без объяснения причин отстраняли от командования. В придачу, капитан довольно сильно удивился, он никогда не слышал, что бы богатые египтянки путешествовали без мужчин.
Но делать было нечего, приходилось подчиняться. Каюта для гостей была выделена самая лучшая, на верхней палубе с балконом, рядом с каютой капитана. Количество свежих цветов и фруктов соответствовало самым высоким стандартам. Со стюардами, которые должны были обслуживать дорогих гостей, и всей командой была проведена дополнительная беседа.
Когда автомобиль с Вадидой и Ясирой подъехал прямо к трапу, там их лично встречал сам капитан, в белоснежном кителе и такой же фуражке. Надо заметить, что Георгиос представлял своих пассажирок совсем не такими. Несмотря на налет Востока в одежде обеих дам, они не были похожи на арабских женщин, особенно старшая, которая, несомненно, была европейкой, только из какой страны, капитан не смог определить. Скорее всего, откуда-нибудь с севера, Швеции или Финляндии. Георгиоса Симитиса можно было простить, что он не узнал в Вадиде русскую, среди его пассажиров русские попадались редко. Младшую капитан признал бы за египтянку, если бы не неожиданно светлые глаза, цвет которых, несомненно, достался ей от матери.
Почтительно поздоровавшись на безупречном английском языке с Вадидой, капитан при виде Ясиры улыбнулся, наверное, своей самой обворожительной улыбкой и поинтересовался, не в честь ли ее назван корабль, на котором они находятся. Настроение у Ясиры было отличное, как погода вокруг и красавец лайнер, на котором им предстояло плыть на Родину ее матери, поэтому она охотно подыграла капитану, подтвердив, что он попал в самую точку. Именно она и есть эта самая египетская принцесса.
Путешествие от Афин до Одессы получилось приятным. Корабль никуда не торопился, ведь рейс был круизным. Сутки шли до Стамбула, мимо многочисленных островов Эгейского моря. Сутки пробыли в Стамбуле. Затем сутки плыли до Одессы. Путешествие в Советскую Россию, да еще с посещением церемонии открытия Олимпийских Игр, удовольствие эксклюзивное и, соответственно, дорогое. Поэтому публика в круизе подобралась подобающая, в основном из Западной Европы – немцы, англичане, итальянцы, люди не самые бедные в своих странах. Молодежи было мало, детей не было совсем, в основном люди среднего и выше среднего возраста, много повидавшие на своем веку и привыкшие жить в свое удовольствие.
Ясира, впервые оказавшись на корабле без многочисленных родственников, а только с матерью, сразу исполнила свою давнюю мечту -убрала подальше египетские наряды и переоделась в голубые джинсы, сидевшие на ней в обтяжку и белую блузку. Вадида тоже переоделась в европейскую одежду, правда, далеко не такую откровенную, как у ее дочери.
Вот она, свобода! Никто не взглянет косо на обтягивающие джинсы. Можно одной зайти в бар и заказать алкогольный коктейль. Можно загорать на верхней палубе около бассейна в бикини. Можно танцевать, как тебе хочется, на дискотеке.
Жалко, что на корабле не было молодежи ее возраста. Самыми молодыми туристами, кроме Ясиры, была немецкая пара, им было лет по двадцать пять, но они, наверное, были молодоженами, поскольку их кроме друг друга ничто не интересовало. Из своей каюты немцы выходили только в ресторан. Даже на экскурсию в Стамбул не поехали. Все остальные были люди немолодые – в понятии Ясиры, конечно. В восемнадцать лет тридцатилетний человек кажется сильно взрослым.
Но свобода компенсировала отсутствие сверстников. Ясира ей упивалась. Видимо, ее русские гены на этом круизе взяли верх над арабскими. Все время ее настроение было просто супер. Она не могла натанцеваться и уходила с дискотеки последней. Во время экскурсии по Стамбулу поймала себя на мысли, что смотрит на его жителей с высоты европейской женщины. Все время ей хотелось петь и делать своей матери что-нибудь приятное.
Вадида видела, что творится с ее дочерью, но не мешала ей. Она вспомнила свои восемнадцать лет, учебу в институте, поездки в подшефный колхоз на картошку, песни у ночного костра, танцы в летнем парке, купание в Суре и прогулки на лодке, куда набивалось человек семь девчонок и один парень, который и греб веслами.
Вот так они и доплыли до порта под названием Одесса, где и пришвартовались. За бортом их корабля всего в нескольких метрах находился коммунистический Советский Союз, о чем как бы напоминали часовые в военной форме и зеленых фуражках, которые встали у трапа «Принцессы Египта». Впервые Ясира увидела так близко родину своей матери, и ей стало немного не по себе.
Впрочем, все оказалось не таким страшным. Видимо, Баррак действительно оказал Советскому Союзу большую услугу. Фирма «Интурист» выделила для Вадиды и Ясиры индивидуального сопровождающего, женщину лет тридцати по имени Ирина, которая встретила их прямо у трапа лайнера. Стюарды с корабля доставили багаж на пирс, одетые в униформу местные носильщики приняли у них чемоданы и понесли следом за дамами. Пройти пограничный контроль и таможню при помощи их сопровождающей оказалось делом нескольких минут.
И вот, буквально через полчаса, как Вадида с дочерью сошли с трапа, они уже находились на площади Морского порта Одессы, украшенной со всех сторон разными лозунгами, в том числе и на английском языке, приветствующих туристов, прибывших в Советский Союз. Здесь их ждал автомобиль, который доставил в аэропорт.
В аэропорту водитель помог донести чемоданы до стойки регистрации, где они были сданы в багаж. Никто особенно тщательно не проверял документы. Люди вокруг были одеты вполне по-европейски. Многие говорили по-английски, немецки или на других языках, видимо, приехали на Олимпиаду. Солдат с автоматами не было совсем, местной полиции немного.
Самолет ничем не отличался от тех, на которых Ясира летала в Европу. До Москвы летели часа два. Погода была отличная и Ясира через иллюминатор при посадке наблюдала огромный город, весь застроенный многоэтажными зданиями, лежащий под крылом их самолета.
В Москве их документы и багаж вообще никто не проверил. Водитель «Интуриста» встретил Ирину и ее гостей в зале выдачи багажа, где и получил чемоданы, которые затем отнес в автомобиль. Час с небольшим они ехали до отеля, который, по словам их сопровождающей, находился в самом центре Москвы на улице Горького и считался одним из самых удобных в стране.
Отель действительно находился прямо около Кремля, назывался «Интурист», совсем как туристическая фирма и представлял собой современное высотное здание из стекла и бетона. Ясира часто слышала слово «Кремль». Если верить египетским средствам массовой информации, именно здесь принимались решения по ущемлению свободы Египта и убийству мусульман в стране под названием Афганистан. И вот Ясира наконец увидела место, где была резиденция правительства одной из сверхдержав.
Сопровождающий их сотрудник «Интуриста» был сама любезность. Ирина взяла на себя оформление Вадиды и Ясиры в отеле, им даже не пришлось общаться с сотрудниками на регистрации, все необходимые документы они заполнили, сидя на удобном диванчике холла. Ирина даже поднялась со своими гостями до номера на десятом этаже, чтобы убедиться, что он соответствует их ожиданиям. Объяснила, что в отеле все рестораны, бары и магазины принимают валюту, рассказала про все достопримечательности, находящие в десяти минутах ходьбы от отеля, уточнила, какую сумму в долларах Вадида хочет обменять на рубли и обещала сделать это завтра с утра и только после этого попрощалась.
По приезду в Советский Союз, Вадида предпочла не афишировать знание русского языка. Со своей сопровождающей она говорили по-английски. С Ясирой только на арабском языке. Еще на корабле она объяснила Ясире, что жители СССР не очень хорошо относятся к своим бывшим согражданам, уехавшим жить за границу, а уж тем более к тем, кто отказался от советского гражданства. А в каждом иностранце, хорошо говорящем по-русски, вообще видят чуть ли не шпиона. Честно говоря, после первых впечатлений от страны коммунистов, Ясира подумала, что мать перегибает палку, но благоразумно решила пока не высовываться.
Несмотря на усталость – воздушное путешествие из Одессы в Москву все-таки сказывалось – Вадида и Ясира решили посмотреть Красную площадь и Кремль. Ведь все это было буквально в нескольких минутах пути.
Красная площадь поразила Ясиру своей необычностью, красотой и монументальностью. Они бродили по площади, смотрели на развод военного караула у Мавзолея, где лежало тело первого руководителя Советского Союза Владимира Ленина, прошлись мимо стен Кремля в Александровском саду. Самое удивительное, что все вокруг говорили на русском языке, и это создавало впечатление, будто Вадида и Ясира находятся дома, а не являются египетскими туристами на Олимпиаде в чужой стране, где одна из них не была двадцать лет, а вторая находится вообще первый раз в жизни.
Первая неделя пребывания в Советском Союзе Ясире понравилась. Церемония открытия Олимпийских игр, бесспорно, была великолепна. Она сразу влюбилась в очаровательный символ Олимпиады – Олимпийского мишку. Спортивная и культурная программы были насыщены и интересны. Москва была красивой, чистой и дружелюбной. Публика на Олимпиаде культурная и любознательная. Кухня – выше всяких похвал. Погода – отличная. Правда, общалась Ясира только с такими же иностранными туристами, как и она с матерью. С местными жителями они практически не пересекались. Даже на спортивных соревнованиях сидели на разных трибунах.
Глава 3. Родная кровь.
После окончания первой недели их пребывания в Москве, Ирина сообщила, что на сегодняшний вечер для Вадиды и Ясиры куплены билеты в спальный вагон фирменного поезда «Сура» Москва – Пенза. В Пензе они проведут пять дней, одни без сопровождающего. Согласно условиям тура, гостиница им не забронирована, никакой экскурсионной программы не предусмотрено. Через пять дней они на этом же поезде вернутся в Москву. Их встретят и доставят в Одессу на корабль.
Египетских туристок вместе с их чемоданами привезли на Казанский вокзал. Посадили в двухместное купе, дали билеты до Пензы и обратно. Объяснили, что документы у них милиция вряд ли будет проверять. Для проезда на поезде предъявления паспорта не требуется. Но если возникнут какие-либо проблемы, надо показать один из экземпляров договора об организации их тура на русском языке, согласованный со всеми заинтересованными советскими структурами. После чего напомнили о дате обратной поездки, пожелали счастливого пути и оставили Вадиду с дочерью одних.
Как только поезд медленно тронулся, Ясира поняла, что начинается самое настоящее приключение. Они с матерью одни, где-то в середине огромной непонятной страны, где большинство населения никогда не видело иностранцев, где существует куча всяких ограничений и условностей, про которые им говорила их сопровождающая.
Еще в гостинице они с матерью условились, что никак не будут афишировать свое иностранное гражданство. Говорить между собой будут только на русском языке. Если придется с кем-то общаться, просто сказать, что решили с Олимпиады заехать на несколько дней в Пензу навестить родных. Сами живут в маленьком городке под Одессой, название которого никому ничего не говорит. Так отпадет множество вопросов, и никто не будет смотреть на них с опаской, как на граждан капиталистической страны.
В поезде Ясиру с матерью никто не беспокоил. Проводница забрала их билеты и положила в черную кожаную сумочку с множеством кармашков. Паспорта не спросила, сказала, что через полчаса принесет, чая с печеньем и пожелала счастливого пути. Вагон был новенький, полки заправлены белоснежным бельем, за окном проносились вполне современные пейзажи вечерней Москвы. Кроме русского языка, на котором обращалась к ним проводница, или проводник, как было написано на двери служебного купе, ничто не показывало, что они едут по Советской России.
Проснулись они рано, до Пензы было еще два часа пути. Попросили чаю, который оказался необычно вкусный, и сели глядеть в окно. Городские пейзажи давно закончились. За окном проносилась советская глубинка. Деревни с небольшими домами, стоящими среди бескрайних полей, не асфальтированные, разбитые дороги, редкие грузовые машины и трактора, спешащие по своим делам. Поезд, не останавливаясь, проезжал мимо небольших станций и Вадида смутно вспоминала их названия. Вот здесь, в какой-то другой жизни, она была на свадьбе сокурсницы, сюда они ходили в поход на майские праздники и едва не замерзли ночью, несмотря на палатки и взятые с собой одеяла.
Ближе к Пензе дома стали встречаться чаще, машин стало больше, дороги все чаще были асфальтированы. Город начался внезапно, прямо посреди одного из очередных полей, выросли многоэтажные дома. Стали видны рейсовые автобусы и троллейбусы, машин на широких дорогах становилось все больше, причем машины были в основном легковые. Над железной дорогой стали проходить автомобильные мосты, на дорогах стали все чаще встречаться светофоры.
Наконец, поезд подъехал к перрону вокзала и остановился. Большинство пассажиров их вагона уже стояли в проходе, готовые к выходу. Внезапно Вадида увидела за стеклом свою маму, которая быстро шла вдоль поезда, заглядывая в окна. Несмотря на двадцать лет разлуки, она ее сразу узнала и, не раздумывая, застучала в окно купе кулаком и закричала – мама, мама. Мама услышала стук в окно и увидев Вадиду, радостно заулыбалась и тоже громко закричала: – Вера, Верочка.
Так Ясира впервые увидела свою вторую бабушку Ирину, не молодую, но еще не старую, современно одетую женщину, с фигурой сорокалетней женщины. От матери она знала, что ей шестьдесят семь лет и с двадцати восьми лет бабушка живет одна. После гибели дедушки Ивана, она замуж больше не выходила.
Ясира не так представляла свою русскую бабушку. Для нее бабушка была Сальма, которой, когда Ясира родилась, уже было за семьдесят лет. Сальма все время, пока Ясира росла, окружала ее заботой и любовью, она осталась в ее памяти худенькой, милой и ласковой старушкой, с которой она делилась всеми своими детскими, а потом и подростковыми секретами.
Рядом с бабушкой шла еще одна хорошо одетая женщина, примерно одних лет с ее матерью, которая, услышав крик Вадиды, также радостно замахала рукой. Из чего Ясира сделала вывод, что вторая женщина – ее тетя Наташа.
Русские родственники не стали ждать, пока из вагона выйдут все пассажиры, а пошли прямо против потока, создавая в коридоре страшную давку. Их спасло только то, что вагон был спальный, и пассажиров в нем было мало. Зайдя в купе, Ирина и Наташа бросились обнимать и целовать своих заграничных родственников. Особенно досталось Ясире, которой новые родственники «отвесили» полноценную дозу своей любви.
Наконец, череда объятий закончилась, и Наташа скомандовала, что пора выходить вместе с вещами. Увидев громадные чемоданы, нисколько не удивилась их размерам, а удивилась наличию колес. Сразу взяла себе два самых больших, а остальные буквально приказала взять Вадиде и Ясире, которые никогда подобные чемоданы не таскали. Но возражать не стали – советские традиции сразу по приезду нарушать не стоило.
Действительно, на перроне никаких стюардов или носильщиков, как их называли в СССР, не было. Так что и выбора по доставке чемоданов до дома не было. Толпа уже рассосалась и современный железобетонный вокзал, покрашенный белой краской, по сравнению с Казанским вокзалом Москвы казался пустым. И никто не удивлялся видом четырех хорошо одетых женщин, везущих четыре явно заграничных чемодана на колесах. Под грузом чемоданов они добрались до привокзальной площади минут за пять. Как отметила Ясира, расстояния в Пензе были гораздо короче, чем в Москве.
На площади стояло несколько довольно обшарпанных автомобилей «Волга», покрашенных в бледно зеленый цвет, с шашечками на двери и надписью «Такси». У каждой машины светился зеленый фонарик над водителем. Ясира по Москве знала, что это означает свободное такси. Однако все таксисты стояли кружком около одной из машин и явно не торопились получить пассажиров.
Тетя Наташа, поставив два чемодана рядом с бабушкой Ириной, которая, казалось, не могла наглядеться и наговориться с Вадидой и Ясирой, превратившихся на привокзальной площади Пензы, как в сказке, в Веру и Асю, пошла договариваться с таксистами. Вот так прямо и сказала:
– Пойду договариваться с таксистами.
Ясира видела, как Наташа подошла к таксистам и о чем-то стала говорить. Все они, казалось, внимательно ее слушали, но никак не реагировали. Видимо, переговоры затягивались. Бабушка еще раз внимательно оглядела египетские чемоданы и, наконец, обратилась к Вере:
– Сейчас народу мало, может, войдем в троллейбус, а остановка почти у самого дома.
Вадида не нашлась, что ответить на это предложение, но тут один из таксистов, видимо, позволил себя уговорить. Он утвердительно махнул рукой, мол, договорились, и счастливая Наташа быстро пошла к своим родственникам. Сам таксист не спеша направился к самой обшарпанной «Волге» с кузовом «универсал».
– Ну вот, договорилась, сейчас вон на том «сарае» поедем. – Радостно сообщила своим родственникам Наташа.
Действительно, такси подкатило прямо к чемоданам. Водитель вышел из машины, открыл заднюю дверь, и сказал, обращаясь к своим пассажиркам:
– Грузите сюда чемоданы.
Но, видимо, и на привокзальной площади Пензы существовали стандарты сервиса. Наташа внезапно преобразилась и, повысив голос, сказала водителю пару фраз, которые Ясира никак не ожидала услышать от потомственного стоматолога. В результате таксист, недовольно бубня, погрузил чемоданы в машину и всю дорогу ехал, ужасно обиженный. К счастью, ехать оказалось недалеко.
Бабушка Ирина жила на втором этаже панельного, давно не крашенного девятиэтажного дома. В лифт они с чемоданами с одного захода не поместились, пришлось подниматься по очереди. Сначала Вадида с бабушкой и двумя чемоданами. Потом Наташа с Ясирой и двумя чемоданами.
Вся квартира на первый взгляд была меньше комнаты Ясиры в «Счастливом месте» и состояла из двух изолированных комнат, кухни, ванной комнаты и санузла. Из комнаты побольше был выход на лоджию. Все было чистенькое и ухоженное. Стены комнат, обставленных некрасивой мебелью, были обклеены обоями с простеньким рисунком. Стены кухни – клеенкой веселой расцветки, что создавало разительный контраст с белой газовой плитой и тоже белыми настенными шкафчиками. Уют создавали ковры на стенах и на деревянном полу, заботливо подобранные статуэтки, чеканки по металлу и подсвечники с вставленными в них красными свечами.
В общем, если не придираться, жить было можно. Гостям из Египта была выделена комната побольше, с диваном, где они могли спать, и телевизором, и на вид старомодным, но цветным, который, как потом оказалось, показывал две программы.
Для дорогих гостей Ирина и Наташа наготовили столько вкуснятины, что, наверное, хватило бы человек на двадцать. Была даже черная и красная икра. На стол, накрытый на кухне, поставили бутылку коньяка и шампанского. За этим столом они засиделись до поздней ночи. Тетя Наташа даже не пошла ночевать к себе домой, а осталась у матери.
Ясира сразу за столом почувствовала, что оказалась в кругу близких родственников. Бабушка Ирина окружила ее такой же заботой, как в свое время бабушка Сальма. Уже через пару часов она поймала себя на мысли, что разговаривает со своей бабушкой и тетей так, как будто они знакомы много лет, а не увиделись в первый раз сегодня утром. Вот что значит кровные узы.
Говорили обо всем – об особенностях жизни в Египте и СССР, планах на будущее, об общих знакомых и родственниках, живущих в Советском Союзе, о работе и никак не могли наговориться. Все-таки двадцать лет – большой срок. Жизнь в стране сильно изменилась по сравнению с шестидесятом годом. Люди стали жить богаче, стали покупать дорогую технику, появилось много легковых машин. Очень большой спрос на все импортные товары, особенно на одежду и радиотехнику.
Тут и настал черед привезенных подарков. Из чемоданов достали джинсы и джинсовые куртки, батники и «бумажные» ветровки, водолазки «лапша» и кроссовки, костюмы стиля «сафари» и футболки с красочными трафаретами. Апофеозом всего этого была современная японская стереомагнитола специально для тети Наташи и французские духи для бабушки Ирины. По наблюдению Ясиры, родственники точно одурели от такого изобилия. Подарки мерили и разглядывали пару часов.
Потом тете Наташе показали товары, которые они привезли для продажи на советские рубли, как договаривались по телефону. Это были сигареты Dunhill, зажигалки с логотипами известных табачных брендов, мужские и женские пластмассовые электронные часы, несколько недорогих украшений из золота и серебра и еще одна японская стереомагнитола. Для сувениров осталась жевательная резинка и полиэтиленовые пакеты с красочными логотипами.
Наташа, увидев все это изобилие, сказала, что скоро у Веры будет целая куча советских рублей, уже завтра она реализует украшения и часы у себя на работе. Ясира знала, что тетя Наташа работала в стоматологической клинике, где занималась протезированием и была по советским меркам женщиной обеспеченной.
– Магнитола стоит очень дорого, но есть на примете один человек, мой пациент, который без сомнения купит магнитолу и сигареты с зажигалками. Человек он не бедный, занимает хорошую должность. Завтра он как раз придет на прием, и мы обо всем договоримся. – продолжила разговор Наташа.
Легли спать поздно, Вадиде и Ясире постелили на одном диване. Ясира, привыкшая спать одна, думала, что не сможет уснуть, но усталость и куча новых впечатлений взяли свое, и она быстро уснула без снов.
Утром ее разбудила бабушка, которая напекла, как она сказала, специально для нее блины. Блины с клубничным вареньем и свежезаваренный чай были очень вкусные. И опять Ясира поймала на мысли, что кровные узы очень дорого стоят. И эта симпатичная женщина действительно ее бабушка.
Потом они вместе с бабушкой и мамой пошли гулять по городу, зашли в магазин подарков под названием «Пенза», где продавались очень симпатичные ювелирные изделия, но как говорила Ирина, очень дорогие. Товаров из золота по приемлемым ценам практически нет, их сразу раскупают. Советских денег у Вадиды практически не было, поэтому они ушли из магазина без покупок.
Ясира отметила, что очень многие здороваются с бабушкой Ириной и спросила ее о секрете такой популярности. Оказалось, Ирина совсем недавно ушла на пенсию, а до этого почти сорок лет работала зубным врачом в центральной стоматологической поликлинике города и перелечила зубы половине его населения.
Вечером после работы к ним зашла Наташа, принесла Вадиде значительную сумму советских рублей за проданные украшения и часы и сказала, что ее пациент очень заинтересовался магнитолой и сигаретами, поэтому ждет Наташу и Веру завтра в обед у себя дома.
Во время ужина тетя Наташа, поинтересовалась у Ясиры, что она хотела бы увидеть в Пензе. Какая у нее есть самая заветная мечта.
Ясира, будучи в отличном настроении и совершенно не стесняясь своих чувств, сказала, что мечтает одна оказаться в незнакомом городе, в незнакомой стране с каким-нибудь симпатичным парнем. Просто с ним побродить по городу, посмотреть кино, посидеть в какой-нибудь кафешке или потанцевать вечерком. В общем, как принцесса Анна в старом американском фильме «Римские каникулы».
К ее удивлению, бабушка Ирина и тетя Наташа смотрели этот фильм и отнеслись к мечте своей внучки и племянницы с пониманием. Чего не скажешь о ее матери, которая была против таких приключений. Но мать и сестра Вадиды уговорили ее, что ничего страшного в этой мечте нет, тем более в Пензе. И напомнили ей о ее мечтах в восемнадцать лет, которые тоже включали в себя свободу, и как, она просила, отпустить ее в поход с ночевкой.
Опять засиделись за полночь. И опять Наташа осталась ночевать у матери. На следующее утро после завтрака тетя Наташа вызвала такси по телефону и, убрав магнитолу и сигареты в довольно страшные хозяйственные сумки, они направились к пациенту Наташи для продажи привезенного товара. Ясира решила поехать с ними.