13
Эти белые и желтые движущиеся пятна почему-то напомнили ей свадебную церемонию. Голубое небо и пышные кружева, развевающиеся на ветру. Она размечталась. Может они с Буги пройдут этот путь снова, но уже на более высоком уровне? Ей хотелось уколоть и встряхнуть дочь, которая совсем закисла в своей лаборатории. Распустить хвост по ветру, пустить пыль в глаза всем своим знакомым. Доказать, что она еще жива. Когда она выходила замуж, разносолов на столе не было. Даже простая вода была в дефиците. Местные водоемы все еще были ядовиты, и вся пригодная для землян жидкость синтезировалась в специальных реакторах при огромных энергозатратах. Для снижения этих затрат, объем любой жидкости, превышающий десять литров, полагалось не дезинтегрировать, а утилизировать, то есть очищать воду и экономно пускать ее в повторный оборот. Сейчас такая необходимость конечно отпала.
Или не отпала? Леди Тереза задумалась. А если все дело в этом? Не свела ли она концы с концами?
– Десять литров, – пробормотала она. – Десять литров. Могу я воспользоваться вашим видеофоном?
– Конечно, мэм, – любезно откликнулся автопилот. – Кнопки слева от вас.
Она набрала Отдел Доставки. Мониторы продолжали не работать.
– Какой объем кофе был заказан ночью лабораторией? – спросила она, закрывая глаза, чтобы всецело сосредоточиться на ответе.
– Двадцать стаканчиков по двести миллиграмм. В общей сложности четыре литра.
Ее построения мгновенно рухнули. Ей бы сдаться, но нет. Не в ее правилах.
– Какая-нибудь еще жидкость была заказана?
– Восьмилитровый праздничный сосуд, мэм. Для особых случаев.
– Зачем?! Что в нем было? – недоуменно воскликнула она.
Ответ она предугадала. Это действительно был особый случай. Уникальный шанс встретиться с иной разумной жизнью. На радостях ученые мужи решили устроить ночные посиделки со спиртным, а перед этим – открыть коробочку, не помеченную мелом. Вот и открыли.
– Боже! – сказала леди Тереза.
Литров в заказе набралось больше чем достаточно, чтобы отменить безопасный процесс дезинтеграции и запустить процесс утилизации жидкости. После очистки вода из лаборатории снова слилась в городской резервуар.
– Чем еще могу быть полезна, мэм?
– Ничем.
– Рада была вас услышать.
Она отключилась. Леди Тереза продолжала размышлять. Когда телепорт открылся, неведомая смерть из шурфа Немана, возможно какая-то особая форма местной жизни, мгновенно покончив с живой органикой, проникла в еду и питье. Притаилась. Дезинтеграцию она бы не перенесла, но Санитарный Контроль, действуя строго по инструкции, упустил свой шанс отличиться. Так смерть из лаборатории попала ночью в городской резервуар, а оттуда в утренний кофе, приготовленный для шести тысяч завтраков. Они с Буги чудом уцелели. Он к завтраку не прикоснулся, а она – потому что ей заменили кофе бутылкой шипучки, приготовленной заранее.
В окно леди Тереза больше не глядела. Люди, без сомнения, заслужили жестокий урок, который преподнесла им поверженная планета, но право ответного удара у них осталось. Назвав живой органикой людей из лаборатории, в том числе и свою дочь, леди Тереза достигла наивысшей точки эмоциональной отстраненности, как того требовал офицерский Психологический Устав. Начиная с этого мига, все ее решения как офицера флота считались правомочными и подлежащими к безусловному исполнению.
И все же она пока осторожничала. Для полноты картины ей требовалась справка из Отдела Информации, если его еще не заблокировали, как без сомнения отключили мониторы и телевидение, – всю видеотрансляцию, руководствуясь инструкцией по борьбе с паникой. В ней звук без видео был признан более умиротворяющим. Леди Тереза не знала, что такая инструкция существует, но, в конце концов, догадалась. Осторожность подчас превышала здравый смысл. Сколько еще таких сомнительных инструкций скрыто в недрах «Мэрии»?
Отдел Информации оказался на связи. Вскоре леди Тереза узнала, что устаревшее «правило десяти литров» продолжает действовать, а значит, догадки ее верны и ответы на вопросы «как вырвалась?» и «где прячется?» получены. Ей срочно требовалось связаться с Трибуналом. Только он мог отключить инструкцию и принять ответственное решение об уничтожении всего имеющегося в городе запаса воды, а заодно ответить, кто виноват в этом упрямом нежелании оперативно подстраиваться под меняющийся мир. Но как это сделать, когда на город натянут защитный купол, леди Тереза совершенно не представляла.
– Как мне связаться с Трибуналом? – спросила она.
Ответа не последовало. Никакой стандартной формулы прощания не было произнесено. Отдел Информации просто отключили, динамик только шипел. Они сыграли на опережение. Кто были эти таинственные «они» она затруднилась бы ответить однозначно.
14
– Боже! – вздохнула леди Тереза. Дело кончится тем, что кое-кто, напичканный доверху идиотскими инструкциями, объявит себе благодарность за тупое неукоснительное их соблюдение. Она не удивится.
– Приехали, мэм, – проговорил автопилот.
Капсула уже присосалась к овальной двери Артура Буги, создав зону безопасности при высадке пассажира. Когда уже нас отпустит, раздраженно подумала леди Тереза, проходя прорезиненный рукав. Не слишком ли мы напуганы космосом, создавая везде двойной или даже тройной запас прочности? Если бы это еще приводило к положительным результатам! А сами не замечаем, какой ужас творится у нас под носом.
Она толкнула дверь и вошла. Зрение уже восстановилось. В тесном тамбуре ее встретила гробовая тишина. По полу были разбросаны радиодетали.
– Беда, Артур! – крикнула она, прислушиваясь. – Нашел когда прятаться. Город вымер, а весь городской запас воды испорчен! Нам нужно срочно связаться с Трибуналом! Как это сделать из-под защитного купола, есть идеи?
Человек, притаившийся за неплотно прикрытой дверью в комнату и глядящий на леди Терезу в щелочку, отбросил последние сомнения. Он сорвал с себя большие семейные трусы (штаны были сброшены заранее) и в таком виде как заяц скакнул на проход обеими ногами, заливаясь счастливым смехом. К счастью рубаха его свисала значительно ниже пояса. Он не забыл повязать на шею яркий галстук, поплевать на ладошку и прилизать похожую на кокос волосатую макушку, но костлявые ноги с набухшими суставами и синими венами старчески дрожали. Все это выглядело чертовски неумно.
Леди Тереза гневно вскрикнула и всплеснула руками:
– Артур, я ведь тебя предупреждала!
Она круто развернулась и дернула дверь, в которую только что вошла. По правилам перевозки, такси в течение еще десяти минут должно было оставаться на месте, продолжая обеспечивать безопасность пассажира. Дверь не открылась. Леди Тереза безуспешно рвала ее на себя.
– Двоичный код, – сказал ей в спину Буги совершенно будничным тоном. – Точка-тире, точка-точка-тире. Свет проходит. Они разберутся.
– Что? Отвори дверь, я уйду. Ни единой минуты не стану здесь оставаться.
– Первый раз вижу ее закрытой. У нее нет замка, Терри. Я тут ни при чем, это ты, как всегда, наступила кому-то на хвост. Что случилось? Зачем тебе нужен Трибунал?
– Затем! – крикнула она. – Сначала оденься, я не могу на это смотреть.
Буги пожал плечами и, ворча, что старушка «похоронила» свое чувство юмора, исчез в комнате.
– Двоичный код, – крикнул он оттуда. – Мы будем мигать прожектором с самой высокой точки города, пока не привлечем чьего-нибудь внимания. Свет защитный экран пропускает. Они прочтут наше послание, можешь не сомневаться.
Он вышел, держа в руках штаны. Трусы, в которые он по рассеянности запихнул рубашку, были надеты задом наперед и топорщились спереди. Леди Тереза невольно рассмеялась. Артур Буги развел руками. Наконец-то дошла шутка, сказал он. Они еще не знали, что обе входные двери в квартиру никогда больше не откроются. Ни та, через которую вошла леди Тереза, ни та, что вела к лифтам в холле. Что единственным доступным им окном в мир станет телепорт, а единственным развлечением – телевидение с бесконечной чередой отупляющих сериалов. Что их жизнь будет похожа на бессмысленный космический полет в одиночестве через всю вселенную.
Тут мелодично звякнул телепорт. Крышка откинулась. Они увидели два прекрасных хрустальных фужера на подносе и поздравительную открытку, в развернутом виде воткнутую между фужерами. Сзади стояла фигуристая бутылочка белого сухого мартини и вазочка с зелеными оливками.
– Ничего себе, – сказал Артур Буги.
У леди Терезы кольнуло сердце. Неровный почерк дочери старательно, с завитушками, вывел в открытке слова «Поздравляю с днем рождения! Папа, надеюсь, вы с мамой …», дальше все расплылось перед глазами, и она подумала, что дочь у них… да… что дочь израсходовала на это поздравление всю свою допустимую поздравительную норму, а ведь впереди было еще два дня рождения: ее – Терезы Буги, и внучки Алисы. Как она, интересно, собиралась с этим выкручиваться? Всю жизнь была, да так и осталась непрактичной. Ей захотелось разрыдаться.