Победа над культистами, одержанная одиннадцать дней назад, далась гарнизону дорогой ценой. На поле перед их логовом остались лежать двадцать четыре солдата, замену которым придётся готовить не один месяц, и совершенно незаменимый мастер Вирвин, чья не поддающаяся никакому объяснению гибель от удара молнии стоила жизни ещё семерым, умершим от ран в последующие дни. Одержавший верх в бою, но лишившийся войска, Чанко, в распоряжении которого осталось меньше двадцати более-менее боеспособных людей, видимо пребывал в неуверенности. С оставшимися силами он торопливо обшарил окрестности, взяв нескольких пленных, пустил пару деревенских домов на погребальный костёр для своих убитых и на следующее утро, приказав соорудить для неспособных ходить раненых носилки, отступил к крепости. В тот же день один из десятников уехал в Талном с докладом и просьбой прислать людей взамен погибших, а солдаты гарнизона принялся не спеша зализывать раны. Искоренять огнём и мечом культ Повелителя Грома было уже не их заботой.
– Эй, Ревис! – на площадке показался один из солдат, чьё имя Норан так и не успел запомнить – Хватит бездельничать! Комендант зовёт!
– Меня? – удивился Норан, неторопливо подбирая с пола арбалет и колчан со стрелами – Что я опять не так сделал?
– Да всё нормально. Машинерию свою оставь тут, не в бой идёшь! – кивнул солдат на его арбалет – Всё равно потом стражу достаивать вернёшься. Пошли!
– А в чём всё-таки дело? – вторично полюбопытствовал он, спускаясь вслед за солдатом по лестнице во двор.
– Думаю, тебя наградят! – ответил тот – Ну или просто похвалят. Ты, наверное, спал и не знаешь. В прошлую стражу приехал офицер, вроде по делу с культистами, а ты там как раз отличился. Может, комендант хочет показать начальству героя. Так что если отсыпят деньжат от высоких щедрот, с тебя пиво! Давай, сам дойдёшь, он у себя. Мне ещё за живностью ходить… – солдат хлопнул его по плечу и свернул в сторону конюшни, а Норан отправился в здание казармы.
Подойдя к комнате коменданта, он остановился у приоткрытой двери, услышав голоса внутри и сомневаясь, входить ли сейчас или подождать окончания разговора.
– Я понимаю, что у тебя мало людей! – негромко говорил кто-то незнакомый – Я понимаю, что вы сражались как могли. Не понимаю другое, брат-воин. У тебя под носом целый культ, вторая фаза. Вторая! А может, даже третья! Почему ты об этом ни сном ни духом?
– Я же не маг, господин! Мастер Вирвин…
– Твой Вирвин некомпетентен. Дал себя убить какому-то недоделанному божку. А ты… В дне верхом от Скарии устроились мятежники самого мерзкого рода, а ты узнаёшь об этом от бродячего наёмника. Разведка, брат-воин! Знаешь, что это вообще такое?
– Так я на марше всегда конных в головной дозор отряжаю…
– Ясно… Ладно, не важно. Наёмника этого позвали? Где он там?
Послышались приближающиеся шаги, дверь распахнулась на всю ширину и на пороге появился Чанко.
– Господин комендант! – Норан чётким движением ударил себя кулаком в грудь и замер в ожидании. В повседневной жизни тот превыше всего ценил порядок и небрежно выполненное приветствие в сочетании с только что полученной выволочкой запросто могло обернуться для попавшего под горячую руку подчинённого чем-нибудь вроде внеочередной чистки выгребных ям.
– А, Ревис, наконец-то! Заходи! – комендант освободил проход и сделал приглашающий жест – Тут тебя… Хотят видеть.
И он вошёл в дверь.
Приезжий офицер сидел за столом, откинувшись на стуле и сосредоточенно глядя на доски потолка. Это был молодой ещё черногорец с коротко подстриженными снежно-белыми волосами и бесконечно усталыми глазами, в некогда отменного качества, но сейчас весьма потёртой солдатской одежде, с широким браслетом из чистого серебра на левой руке. Медальон, по которому можно было бы определить его ранг был спрятан под курткой и его наличие выдавал только заметный на открытой части шеи отрезок цепи. Впрочем, и качество изготовления, и материал, из которого эта цепь была сделана, намекали, что это не простой десятник или полусотник. Длинный меч гостя с колдовским камнем в навершии рукояти покоился в дальнем углу комнаты.
– Приветствую тебя! – офицер опустил глаза на вошедшего – Норан из Анеристии, не так ли?
– Нет, господин, я Ревис из Норинома! – сделал безнадёжную попытку возразить Норан, одновременно стараясь не показать страх. Неведомым, совершенно невозможным образом его всё-таки нашли.
– Кому ты врёшь, а? – вяло отмахнулся офицер – Никто не пугается, когда его называют чужим именем. Две вещи, брат-воин, всего две вещи, которые я просто ненавижу. Когда мне лгут в лицо и когда в меня посреди разговора пытаются втыкать ножи, стрелы и прочую подобную дрянь. Так что не делай ни того, ни другого, понял?
– Понял, господин… – любые возражения в такой ситуации смотрелись бы жалко.
– Надеюсь. Так, чтобы ты даже не пытался… Я – Кель'рин из гвардии, комиссар Тайной Стражи, боевой маг на службе Регента. Если ещё не понял, я сейчас старший по рангу в этом месте, да и во всей округе, включая Талном и Ханистию. Ты – Норан, беглый преступник, обвиняемый в покушении на убийство. Есть ещё сопротивление городской страже и воровство, но это мелочи. Завтра ты поедешь со мной в Столицу.
– Для чего? – почему-то вырвалось у Норана. Он был слишком ошеломлён, чтобы внятно соображать.
– Для казни, разумеется. Что будет с Державой, если каждый головорез решит, что можно стрелять в гвардейца прямо посреди города? Нарин'нэ твоими стараниями лишилась глаза. Твоя смерть его, конечно, не вернёт, но хотя бы порядка прибавит.
Кель'рин, Келрин, промелькнуло у Норана в голове. Вот почему имя показалось знакомым. Тот самый капитан Келрин, про которого рассказывал Тулан, который вместе с Наринэ и полутора десятками солдат почти без потерь втоптал в землю три или четыре десятка разбойников. Опасный, видимо, воин, да ещё с личным мотивом для мести.
– И какая казнь меня ждёт? По-человечески хоть прикончите, или душу высосите?
– Высосу душу? – на сером лице комиссара возникло выражения недоумения – А, ты про "Захват Искры"… Всё не так страшно, как думаешь. Я несколько раз видел это в действии, не успеешь сосчитать до десяти, как всё закончится. И орут они больше от страха, чем от боли. А потом, в сохраняющем камне... – он задумчиво посмотрел на свой браслет – Хиссан, например, может быть злой, но она точно не страдает. Наоборот, счастлива, когда я позволяю ей сражаться и убивать. А искры в мече и амулетах вообще не могут ничего чувствовать. Впрочем, ты, наверное, не понимаешь того, что я говорю. Да и тебя это всё равно не коснётся. Просто забудь. Ты не одарённый, цена твоей искре – пара серебряных, проще волка из леса на это дело пустить… Так что будет обычное обезглавливание. Один удар топора и готово. Достойная смерть для воина, хороший урок для всех.
– Как ты меня нашёл? – задал Норан вопрос, который, наверное, задают все попавшиеся преступники.
– Случайно. Твой образ я вытащил из Харвиса тем же вечером, но мне хватало дел с твоими нанимателями. После того, как тебя сперва упустили в порту, а потом якобы застрелили на реке, про тебя просто забыли.
– Забыли?!
– Точнее, было не до тебя. Мы тут занимаемся делами целой страны, знаешь ли. Держава велика, нас мало. Ты не настолько важен, чтобы посылать на твои поиски одарённого, не льсти себе. К твоему несчастью, ко мне попал курьер от Чанко с докладом о мятежниках. Я узнал тебя в его воспоминаниях о бое с ними. Собственно, в Скарию я приехал из-за этих ваших культистов, а тебя решил прихватить по дороге. Кстати, ты здорово помог с ними разобраться, благодарю.
– Благодаришь?! – отчаяние приговорённого смертника придало Норану смелости – Ты благодаришь меня за помощь, и тут же собираешься отвезти на казнь?! – он хотел было добавить ещё пару крепких слов про личные качества самодовольного комиссара, но сдержался. В конце концов, тому ничего не стоит хорошенько отделать строптивого пленника прямо сейчас.
– Я стараюсь быть справедливым. Не забывать грехов, не забывать заслуг. Ты выдал врагов Державы, убил нескольких из них в сражении, и я благодарен тебе за это. Именно по этому завтра ты покинешь это место и своих новых товарищей не с позором, в колодках преступника, а с честью, как воин, с оружием в руках. Отдашь его, когда уедем, чтобы никто не видел. А потом получишь плату за то, что натворил в Столице. Правда, не золотом, а сталью, но зато более заслуженную. Соратница чуть не отправилась в пустоту благодаря тебе. Её спасли, конечно, но для девицы её возраста и внешности получить шрам на пол-лица… Ни тебе, ни мне её горя просто не понять.
– Какая тут, якорь тебе в зад, справедливость?! Это же не я её ударил!
– А ты думаешь, я этого не знаю?! – кажется, впервые с самого начала разговора боевой маг перестал говорить в меланхолично-усталой манере и выказал гнев – Поверь, твой Харвис вспомнил для меня всю схватку. Два раза. И медленно. И Нарин'нэ тоже вспомнила, когда очнулась. Думаешь, если бы не ты, твой сообщник со своим мечом смог бы к ней хотя бы подойти? Когда в тебе торчат стрелы, а в крови полно яда, сражаться куда как труднее, чем обычно! И этот выстрел, ты вообще не должен был его сделать. – голос мага вновь стал спокойным, а в жёлтых глазах появилась тоска – Она тебя заметила раньше, но не посчитала угрозой и потому проиграла бой. Когда Нарин'нэ на тебя смотрела, ты ведь в тот момент не хотел её убивать? Прекрасная дева и восторженный дурак… Так?
– Вроде того.
– Понятно.
Маг замолчал, уставившись на дверь. Через некоторое время та распахнулась и на пороге выросли двое незнакомых солдат в длинных кольчугах.
– Тантис, Кевин, это Норан, наш подопечный. Здесь его знают как Ревиса, не перепутайте. Присмотрите за ним, как я говорил. Пусть соберёт вещи и всё такое. Завтра мы выезжаем на Столицу.