– Очень жаль! Значит, сегодня я буду «белой вороной» …
В это время мимо меня идёт Женька, и почему-то загадочно улыбается. Похоже, ей есть, что сказать по этому поводу. Ну-ка, ну-ка, что там за «секрет на миллион»? Она кивает вслед «белой вороне»:
– Просила выручить – сопроводить её на вечеринку?
Я обалдело киваю – да, просила. А что, с такой просьбой к охранникам это особа обращается уже не в первый раз? Женька поясняет, что – да, что-то похожее она уже наблюдала. Судя по всему, эта дамочка придумала довольно оригинальный способ знакомства с особями мужского пола. Ну, что ж… Сочувствую ей – сегодня у неё пролёт. Ничего! Учитывая её нестандартные способности, «в девках», сто пудов, не засидится…
А вечером двенадцатого у нас снова объявился всё тот же «тайный покупатель». Его я сразу узнал, как только он появился в дверях. Девчонки его тоже заметили. Все сразу напряглись. Уж, он копался-копался, копался-копался… Стою, наблюдаю. Обрыскал он и молочку, и колбасы, и рыбу… Но ничего простроченного найти ему так и не удалось. Оборачивается и видит, что я смотрю на него в упор. Он на меня зыркнул, так, недовольно: дескать, чего надо-то? Стою, демонстративно смеюсь.
– Что, борец за халявную жрачку, облом? Да? Пролетел ты сегодня с халявой!
Он ничего не сказал, себе что-то под нос буркнул и, чуть не бегом, к выходу.
В общем и целом, двенадцатое число днём оказалось очень спокойным, если не считать визита сразу двух «дам с собачками». Все эти дни у нас с «зоопарком» проблем почти не возникало. А тут – пришли сразу две мадам с барбосами, висящими на сгибе руки. Обе в наглую прут прямо в зал. Ну, я, естественно, дорогу им загородил и предложил своих любимцев оставить в вестибюле. Они – ни в какую. Дескать, всегда было можно, а теперь почему-то нельзя! Кипятились они, кипятились, но я с места так и не сдвинулся (Александра сама в такие конфликты влазить не любит, но мне дала «ЦУ»: «китнологов» в зал не пускать). Тогда они объявили, что их собаки стоят огромных денег, и они боятся, что их украдут. Поэтому оставить без присмотра не могут.
– …Хорошо, мы их оставим, пристегнём за поводок, а вы – стойте, и их караульте!
На ходу сочиняю байку, что с минуты на минуту мы ждём комиссию Роспотребнадзора, а тут – они, со своей живностью.
– Нас и так могут штрафануть – мама не горюй! – втолковываю им. – А уж при наличии собак в торговом зале – у-у-у… Башку сорвут! А своих собак вы можете сами караулить по очереди. И ещё. Пройти в зал, даже вопреки моим требованиям, вы, конечно, можете. Но если приедут контролёры, отвечать будете лично. Я на себя ответственность, понятное дело, не возьму. А штрафы сейчас – знаете, какие? Ваши собачки очень дорого вам обойдутся!
Глянул в сторону входной двери, а через её стекло и мне, и им видно, как перед нашим крыльцом останавливается какой-то здоровенный чёрный джип. Изображаю озабоченный вид и указываю в его сторону:
– О! Уж, не они ли это? Ой, что сейчас будет!..
Дамочки, не говоря ни слова, спешат в угол рядом с дверью и пристёгивают там своих собак. Одна остаётся караулить, другая идёт за покупками.
Вечером, обходя зал, заметил знакомое лицо. Вспомнил: эта молодая особа, как их сейчас называют, мерчендайзер, представляет какую-то кондитерскую фирму. Её раза два я видел в Кадухино, где она занималась раскладкой шоколада. Раскладывает шоколад и здесь. Подошёл, спросил, давно ли была в кадухинском «Купи!». Как ни странно, оказалось, что меня она помнит. Сказала, что в Кадухино заезжала недели две назад. Лёху Магомедова почему-то не видела там с самого Нового года. Куда-то он внезапно исчез. Специально его судьбой она не интересовалась, а так – никто о нём не рассказывал.
…Тринадцатое выдалось очень даже нескучным. Часу в десятом утра, вижу, в магазин впопыхах вбегает молодая женщина, и с нею двое мужчин. Один из мужиков (я так понял, муж их спутницы) спешно ко мне подходит, и на ухо спрашивает:
– Вы не могли бы нас выручить? Очень, такой, неудобный момент… Понимаете, вот ей срочно нужно в туалет. Мы тут в одну организацию по делам приехали, попросили их помочь с этим делом, но они нам отказали, хотя, мы их корпоративные клиенты. Зашли в один магазин, в другой – везде отказ. Чёрт знает что! Платных туалетов не видно вообще. Ну, может быть, хотя бы вы нас выручите? Мы заплатим! Нам-то с приятелем – всё по барабану. Мы и за угол можем завернуть. А она – женщина, стесняется. Ну, что скажете?
Иду к девчонкам: помочь человеку можем? Они: только через директора! Иду к директрисе, на ходу сочиняю правдоподобную версию, что к нам зашла беременная покупательница, и ей вдруг стало плохо. Срочно нужно в туалет. Ну, Александра, не мешкая, явила гуманизм, и дала «добро». Возвращаюсь. Вполголоса женщину уведомляю:
– Вы – наша покупательница, вы «в положении» и вам стало плохо! Всё ясно? Девчонки, кто-нибудь проводите – Александра Юрьевна разрешила.
Люба машет рукой – идёмте! Ушли. Я уж и забыл про них – не до того. Хожу по залу, слежу за порядком. Вдруг, вижу, это «трио», уже с полной корзиной покупок, направляется ко мне:
– Чем будем вам обязаны?
– Да, ничем. Дело-то, как говорил Карлсон, житейское!
Женщина смеётся и, так, вполголоса сообщает:
– Кстати, своего директора вы не обманули – я и в самом деле жду ребёнка. Вот, набрали у вас в дорогу продуктов. И люди, я гляжу, у вас хорошие, отзывчивые, и цены божеские…
Ну, вообще-то, это верно, у нас и директорша не злыдня, и девчонки работают вполне душевные, отзывчивые. Казалось бы, такие везде должны быть в большинстве. Но на самом деле-то мы оказались явным меньшинством в сравнении с теми, кто скорее скажет «нет», чем «да»… Вот такая пессимистическая статистика…
Тем же днём у нас тоже случился казус из числа неординарных – некоторые из наших девчат чуть не поседели на своём рабочем месте. Серьёзно! Стою у касс, и вдруг слышу, как из цветочного киоска у самого входа доносится истошный, прямо-таки, нечеловеческий, душераздирающий женский вопль:
– А-а-а-а!!! Помогите! Помогите!..
Наши девчонки переглядываются, бледнеют, ойкают. У некоторых, особо впечатлительных покупателей, чуть ли не предкондрашечное состояние – одна дама даже выронила из рук корзину с покупками. Я срываюсь с места и, на полном ходу влетаю в киоск… Тьфу, твою дивизию! Оказывается, это киоскерша включила телевизор, а он был у неё на полную громкость, и как раз в этот момент шёл какой-то боевик… При моём появлении она сначала и сама испугалась. Но до неё тут же дошло, в чём дело, начала извиняться, и поскорее убавила звук. Но наши девчонки долго ещё не могли оправиться от такого шока.
Ну а после обеда, наоборот, выдался очень даже смешной момент. Видимо, по пути из школы, к нам завернула компания старшеклассников. Стоят перед соками и лимонадами, никак не договорятся, что будут покупать. Спорят, спорят, спорят… Один из них, как видно, потеряв терпение, хватает бутылку «Тархуна» и орёт на весь магазин:
– Ну, и чего вы тут тупите? Да, давайте, вот, возьмём трахун!
Общий смех. Его приятели, хватаясь за животы, громко гогочут…
А после обеда мне позвонил какой-то молодой человек, который сообщил, что он – мой сменщик. Нужно лишь определиться, когда ему прибыть. Суть вопроса в том, что он сейчас тоже, где-то как-то, занят, и у него в ближайшее время приехать не получится. Договорились встретиться вечером пятнадцатого. Ура! Есть замена! Странно… Хоть сегодня и тринадцатое, а такая замечательная новость!
…Ну а вчера, четырнадцатого, днём мне довелось оказаться в роли ирода, изверга и супостата. Да! Из-за некоторых покупателей-бездельников мне несколько раз приходилось бегать на улицу за брошенными ими там тележками. И вот, когда в обед одну из этих тележек я затаскивал в вестибюль, всё и произошло.
В этот же самый момент на крыльцо поднималась бабушка с внучком. Одета бабуля была с претензией на канцелярскую моду сорокалетней давности (каракулевая шуба, и каракулевая же шапочка-«таблетка»). При этом нос у бабушки подозрительно напоминал запрещающий сигнал светофора – то ли от морозца (хотя, сегодня плюсовая температура), то ли от сорока градусов, принятых «для бодрости»… А её внучок (ему года четыре) убежал по ступенькам вперёд и, знай себе, вприпрыжку скачет следом за мной. И вот, в тот самый момент, когда я, войдя в тамбур, следом за собой через дверь протаскивал тележку, юный экстремал, ни с того, ни с сего, вдруг надумал проскочить между тележкой и дверным косяком. Но не рассчитал, и стукнулся. Правда, несильно – даже не захныкал.
Но, несмотря на это, тут же, со всем конторски-пролетарским гневом (почти по Маяковскому – во весь голос), издала вопль его бабуля. Она начала голосить, будто я (ирод, изверг и супостат) преднамеренно толкнул мальчика. Даже, более того – злонамеренно! Стараюсь не заводиться и втолковываю этой «милой» перечнице, что её внучка я толкнуть никак не мог, ни случайно, ни преднамеренно – когда он меня догнал, я уже был в тамбуре. Однако бабка стоит на своём: робёнка изувечил, изверг окаянный, последнего здоровья его лишил, ирод! И тут до меня дошло: да, сто пудов, эта «шапокляк» – коллега того стукачихинского шантажиста, которого, якобы, ударили тележкой по коленке (может, и у неё припрятан в кармане включенный диктофон?). Уведомляю бабулю, что, вообще-то, этого самого «робёнка», учитывая его возраст надо бы держать при себе, и вести за руку. Но она этого не слышит. Она гнёт своё: безобразие! За коз… Пардон! За мальца – ответишь!
Ну, каргуся-ягуся… Да, я уже насквозь тебя вижу! И на все сто уверен, что ты специально учинила истерику, чтобы на меня наехать, нагрузить своими претензиями, и этим заранее отбить у меня всякую охоту контролировать тебя в торговом зале. Ну, уж, нет! Всё будет совсем наоборот: проконтролирую по полной программе.
С отдаления поглядываю: пойдёт она к директрисе и в самом деле, или первым делом побежит к товарам? Как и следовало ожидать, «шапокляк» идти к Александре и не подумала – напрямую почесала к сырам и колбасам. Интересный «ход конём»! И, что же дальше? А бабуля как бульдозер прёт по всем рядам и отделам. Главное, на внука при этом – ноль внимания, хотя он лезет куда попало, того гляди, куда-нибудь рукой или даже головой угодит. Зато в мою сторону бабулька поглядывает постоянно – далеко ли я от неё, не наблюдаю ли? Петляла она по всем отделам с полчаса. Прошарила все витрины и полки, набрала полную сумку продуктов, и пошла на кассу. Там начала затяжную эпопею выгрузки покупок: вы-ы-нет – поло-о-о-жит, вы-ы-нет – поло-о-о-жит… Я, понятное дело, стою, и с отдаления считаю, чего и сколько она там достала.
Это её отчего-то сразу же напрягло. Гляжу, задёргалась, и уже с нервозностью, в сердцах, прямо-таки, выбросила из сумки последнее. Палкой дорогого сервелата об прилавок демонстративно – стук! Пачку масла «высший сорт» – шлёп! На, мол, тебе, подавись! После этого, глядя на меня, как Берия на «врага народа», даже потрясла своей сумкой – вот, гляди, нет в ней ничего! Но это меня только убедило: значит, голубушка, ты и в самом деле умышляла что-то не самое хорошее. А со стороны-то глянуть – прямо, боярыня Морозова перед отправкой на Колыму. Пошла она к выходу, и так дёрнула своего внучка за руку, что чуть не оторвала её напрочь. Ну, бабка! Тебе бы не внука водить, а конвоировать особо опасных рецидивистов!
Как же она мне напомнила главбухшу нашей воинской части, несравненную Клавдию Ардальоновну! Даже лицом похожа. Вот уж та была прохиндейка! Из жулябий – жулябия. Все, кто из батальона ездил по служебным делам в командировки, от сержанта до офицера, были ей вечно должны. Приезжаешь (а мотался я по командировкам частенько, не реже двух раз в месяц), в авансовом отчёте – все билеты (даже трамвайные), чеки и квитанции, всё в наличии. Всё сходится копейка в копейку. Чёрта с два! Через месяц выясняется, что чего-то там не хватает. И ни за что не докажешь обратное, хоть лоб расшиби. Так всё подмастрячит, старая мошенница, что едва ли кто разберётся, откуда и как вылез долг. А гасить недостачу чем? Только из своей копеечной зарплаты. Как же я её «любил» и «обожал»! Да, что – я, сержант-срочник?! От этой мымры офицеры чуть не плакали, не говоря уже о прапорах. Как-то мой хороший приятель, прапорщик Базанов, сдав отчёт, спросил её напрямую:
– Клавдия Ардальоновна, какая, примерно, будет недостача в этот раз?
И она (вот, ведь в конец оборзевшая хапуга!) не моргнув глазом, объявила:
– Рубля три!
Кинул он ей трояк, молча повернулся и ушёл…
По натуре я не садюга, над кем-то куражиться и издеваться – это не моё. Но, вот, когда «пас» эту каракулевую каргусю-ягусю, видел её жёлчную нервозность, то в эти моменты испытывал какое-то, прямо-таки, садистское удовольствие, как будто это была та самая бухгалтерская жлобовка Клавдия Ардальоновна. Как будто это ей, а не кому-то другому, я не даю провернуть аферу.
…Вчера вечером опять набралась не маленькая тележка класснейшей просрочки. Но теперь-то по некоторым причинам «масленица» для нас закончилась! Направляясь к выходу из терминала, все наши проходили мимо этого изобилия и тяжко воздыхали. Можно сказать, сердце кровью обливалось из-за того, что и видит око, да зуб… Вернее, рука неймёт. Хотя, мне-то, собственно, что за нужда тужить? Я уже почти на взлёте. Я уже – не от магазина сего!
…Ну а сегодня, пятнадцатого, я чувствовал себя почти именинником. Ё-моё! Неужто, дотянул до финиша? Как там в старом детском мультике? «Какой чудесный день, какой чудесный пень…» Да, день, между прочим, выдался прикольный.
После обеда иду в администраторскую. Директорша куда-то уехала, вместо неё хозяйничает Светлана. Попросил подготовить характеристику, чтобы вечером её можно было забрать – не тащиться же сюда завтра утром?! Пообещала, что сделает. Потом добавила, что недавно слышала разговор директрисы и Катьки Хваталовой. Ревизорша настаивала на том, что на следующей вахте меня здесь быть не должно. Да и вообще, объявила, что на те объекты, которые она курирует, меня не допустят и на пушечный выстрел. Обещала и Васину об этом сообщить.
– … Может быть, поговорите с Екатериной Захаровной? Она сегодня здесь должна бы появиться. Может быть, вам удастся как-то сгладить углы и найти какие-то точки соприкосновения? – как бы в раздумье говорил Светлана.
Ну, да, думаю, с этой чванливой хамлюгой, пожалуй, договоришься! Да и никакого нет желания вести с ней переговоры. Ни-ка-ко-го! Поблагодарил Светлану за поддержку, но сказал откровенно, что нам с этой мадам вместе никогда не уработаться. Вышел в зал, там – малолюдье, настоящее сонное царство. Полчаса проходит, гляжу – в магазине Катька появилась. Походила по залу, подошла к кассиршам, и даже (где-то, наверное, все горшки полопались!) немного с ними о чём-то там мило пошутила, и даже изволила посмеяться. Ах! Ах! Ах!
Стою рядом с «алкашкой», краем глаза наблюдаю за происходящим. А Катька от кассирш неспешно так пошла вдоль по залу, и рулит по ближнему ко мне ряду. Меня, конечно, «не замечает», но я вдруг сообразил: да это же она сама попросила Светлану организовать, якобы, «утечку информации»! Она сама ждёт, что я к ней подойду, и начну договариваться. И вовсе не потому, что я для неё чего-то там могу значить. Нет! Как и большинство работающих здесь, для неё я – ноль, никто. Но! Есть одно очень серьёзное «но»: в отличие от многих других, я перед ней не прогнулся. И вот именно из-за этого её всё последнее время «душит жаба»: ну, как это так?! Какой-то там охранник – и посмел ей перечить, посмел разговаривать без уничижения и пиетета! Да тут и сна, и аппетита недолго лишиться…
Ну, что ж, сон и аппетит – это её проблемы. Но от меня реверансов она не дождётся, ни за что, и никогда. Подошёл к девчонкам. Прикалываюсь:
– Екатерина-то сегодня какая добрая! Прямо, сама на себя не похожа…
Алла смеётся:
– Так ей, говорят, вчера последнее предупреждение сделали, – оглядевшись, шёпотом добавляет. – Недавно её главного покровителя «ушли», теперь не за кого прятаться. Вот и начала добреть…
Опять хожу по залу, время тянется невыносимо медленно. Часов около девяти вечера зазвонил телефон. Это мой сменщик, он уже в Рогожном, но не может найти наш магазин. Стал его расспрашивать, на чём и докуда он доехал, куда пошёл, оказалось, доехал он правильно, вот только перепутал «право-лево», и пошёл совсем не в ту сторону. Пришлось детально объяснять, где именно находится «Вкус».
Минут через пятнадцать в магазин зашёл рослый парень , с сумкой на плече. Сразу понял, что это – мой сменщик. Зовут его Андрей, приехал сюда из Стукачихи. Ранее хотел устроиться охранником там, на месте, пусть даже и в «Удачу», но его нигде не приняли потому, что местный. По месту жительства, оказывается, не берут нигде. Поэтому послали к нам, в Рогожное.
Пошли с ним к директорше – она уже на месте, я объявил о прибытии сменщика. Но Александра что-то никаких восторгов по этому поводу не проявила, только и кивнула: «Угу, угу…» Что сразу обратило на себя внимание: она почему-то даже вскользь не поинтересовалась у Андрея числом его вахт и задержаний. О, как! Почему-то у меня об этом допытываются все, всегда и всюду. Или у Андрюхи фейс внушает куда больше доверия? Отправил Васину эсэмэску, потом заполнили с Андреем журнал передачи дежурства, и поехал он в общагу.
. В десять вечера последний раз закрыл магазин, попрощался с девчонками, забрал характеристику и – на остановку. Сел в автобус. Там едет несколько членов местной сборной по баскетболу. Все «под газом», да ещё и на ходу добавляют коньячка (сегодня днём у нас покупали). И вот мы едем, в небе – полная луна. По обочинам лес – чёрный, мрачный. Сразу вспомнилась старая американская кино-страшилка про одного мужика, который стал оборотнем. И тут кто-то из баскетболистов как ляпнет:
– Парни! Так, сегодня же полнолуние! Самое время для оборотней и вампиров. Эх, если сейчас автобус сломается, что тогда будем делать?
Его приятели смеются, комментируют. И тут… Мотор вдруг как-то непонятно хрюкнул, крякнул, умолк, и автобус остановился. В салоне все тут же обалдело приумолкли – вот это он пошутил, ёшкин кот! Сами шутники – в первую очередь. Вот, такое непонятное, и даже загадочное совпадение! Даже не знаешь, что об этом и думать. Кто-то из пассажиров, сообразив, что, в общем-то, ничего страшного не произошло, начал смеяться, кто-то – возмущаться:
– У, блин! Накаркал!
Шофёр полез в мотор, и оказалось, что пропала искра, хотя, по его словам, трамблёр совсем ещё новенький – только недавно поменял, да и катушка со свечами вне подозрений. Кондукторша стала по телефону вызывать другой транспорт. А замены-то нет! Правда, сказали, что следом за нами должен идти ещё один автобус, и он нас всех заберёт. Забрал…
В общаге – сборы, укладывал сумку… Пошёл готовить ужин. Вдруг, на кухню заваливает Толян. Как всегда, под хмельком. Что-то эти дни его вообще не было видно. От кого-то из парней он уже узнал, что завтра утром я уезжаю. Стал расспрашивать о семье, сколько раз я был женат, начал жаловаться на свою жизнь. Сказал, что, когда расписались с Ириной, он был уверен в том, что у них будет дружная, крепкая семья, дети… Но, вот, почему-то не сложилось.
– …Вот вы, как думаете, почему она от меня ушла? Я её любил, и сейчас люблю! Я жить без неё не могу! – Толян с досады только что не скрежещет зубами. – А она мне сегодня позвонила, сказала, что уже подала на развод. Вот, что бы вы мне посоветовали? Что мне теперь делать?!
Господи! Сколько же вас таких, непутёвых, которые сами наколбасят, сами свою жизнь изгадят, а потом ищут у кого-то сочувствия и универсальных рецептов, как всё исправить!
– …Толя, давать советы – не проблема. Вопрос в другом: пригодятся ли они тебе? С одной стороны, я ведь толком не знаю ни Ирину, ни тебя, не знаю вашей жизни – что у вас было, как вы жили… И, второе: сам-то ты захочешь воспользоваться чужими подсказками?
– Петрович, понимаете, я вообще не помню своего бати. Мать умерла, когда я был на «малолетке». Что у меня сейчас есть – я сам всё заработал. А счастья в жизни нет. Вот, нет, и – всё тут! Может, потому что когда-то ремня было некому дать? Вот, я знаю, Володя – ваш сын. Нормальный парень. Вот, как сумели такого воспитать?
Хм-м-м! Он меня, прямо-таки, в тупик поставил. Да, я, толком, и сам-то не знаю – как… Педагогических «академиев» мы не кончали. Воспитывали своих пацанов, как и все. Разве что – да, сам никогда домой не приходил в состоянии «хрю-хрю», тем более, «левыми ходками» от жены не занимался. Кто его знает?! Может быть, благодаря этому как-то так всё и вышло?
– То есть вы считаете, что я должен быть трезвым, и не бегать по бабам? – Толян задумчиво закуривает.
– А ты допускаешь, что тут возможны какие-то варианты?
Он долго молча дымит, потом согласно кивает.
– Да, всё правильно! Дурак я полный был. Ладно, пойду, подумаю, Может, чего и надумаю?..
Подумай. Хотя, думать всегда лучше до, а не после, когда уже едва ли что исправишь, и ушедший поезд не догонишь…
Спасите наши души!
Тринадцатое апреля
Ну, загати твоё болото – опять ТРИНАДЦАТОЕ. Как же мне «везёт» на это число! Уже несколько раз выпадало – или на дни отъезда в Москву, или на окончание вахты. Когда ехал с вахты в Рогожном, билет дали в вагоне на тринадцатое место. Что за странный казус с этим числом? И чего оно ко мне привязалось?.. Загадка, однако!
И снова я в Москве. Но самая главная странность с тем, какое мне выпало место работы на этот раз. Когда я вернулся с последней вахты из Рогожного, то решил с вахтами в охране «завязать» окончательно. Все эти «добрые люди» наподобие Шмагуна и Катьки Хваталовой надоели до чёртиков. К Васину у меня особых претензий нет. Но одолевающая его, прямо-таки, мания засандалить меня именно в «Удачу», уже начала доставать. Поэтому ещё в марте решил: уж лучше устроиться куда-нибудь на стройку. Конечно, там тяжеловато, но уж и заработок с «топтунским» не сравнить.
А тут, как раз, в начале этого месяца, Володька со своими друзьями решил ехать на работу в какую-то столичную строительную фирму. Вот, думаю, и чудненько! Он всё там как надо разведает и, если всё в порядке, то и я «вторым эшелоном» двину туда же. Отправились парни с надеждами на нормальное трудоустройство и божескую зарплату. С ходу оформились в разрекламированную шарашку, и приступили к работе. Дня через два Володька звонит: всё, едем домой – контора запредельно мутная, многое у этой строительной фирмы очень и очень нечисто. Да и условия проживания с зарплатой совсем не те, какие обещались.
Да, досадный пролёт. И тут, как по заказу, мне вдруг позвонил Федька Свистко. Как оказалось, в марте он устроился-таки в «Корзиночку», и ещё на прошлой неделе у него закончилась вахта. Ехать бы домой, но нет замены.
– …Ты, там как? Не хочешь поработать? – спрашивает. – Место у меня неплохое, в самой Москве, магазин небольшой, живу прямо при нём. Есть даже душевая, есть свободный выход в город. Ну, что скажешь?
Не знаю отчего, но меня начали глодать сомнения.
– А ты уверен, что меня пошлют именно на этот объект? Где гарантия, что я попаду именно туда?
– Я ща созвонюсь с начальником, это Ляркин Александр Антонович, и всё с ним утрясу! – соловушкой заливается Федька.
Ну, звони, утрясай… Час проходит, он снова звонит:
– Всё в порядке, «бугор» дал «добро». Когда сможешь приехать?
– Ну, если так, то, прямо, завтра и выеду. Что уж тянуть-то?
– Только с ним сейчас ты уже сам созвонись, и предупреди, что послезавтра будешь.
Эсэмэской прислал мне номер Ляркина, звоню. Ляркин ответил, но не сразу – гудков после пяти-шести. Голос у мужика какой-то размеренно-механический, как у робота. Честно говоря, он мне сразу чем-то не понравился. Объяснил ему, кто я, и по какому поводу звоню, типа того, хочу подменить Федьку. Он:
– Хо-ро-шо. При-ез-жай-те. На мес-те раз-бе-рём-ся.
Думаю: а чего там на месте разбираться-то, если вопрос – проще пареной репы?.. И вновь одолели сомнения: не зря ли я согласился? Не кинет ли меня этот «робот»? Но, всё же, собрал свою дорожную сумку (пообещал – чего уж теперь переигрывать?!), и – в путь. Занятный момент! Едва наш автобус «Ступково-Уволжск» отъехал от автостанции, его неожиданно подрезал какой-то кретин на иномарке. Шофёру пришлось бить по тормозам. Всех нас мотнуло – о-го-го! Ну, думаю, повезёт ли мне теперь? Ведь, как говорили когда-то? Если перед дальней дорогой конь споткнулся, до её конца можешь и не доехать. А уж когда на первой же остановке из салона ещё и высадили какого-то «алконавта», который собирался проехать «зайцем», понял окончательно: вахта будет – полное фуфло.
Сижу на вокзале в Уволжске. Пока ждал поезд, чтобы избавиться от скуки купил газету, из массово-популярных. На её последней полосе предлагается конкурс: свой год рождения надо на что-то там умножить, потом разделить, потом что-то прибавить, и если в итоге получится ровно миллион, то тебе светит приз – как раз миллион рублей! Ну, мне и подумалось: а неплохо было бы получить этот миллиончик! Считай, заработок с полусотни вахт. Чем плохо? Взял авторучку, на коленке сосчитал… И – надо же такому! У меня и в самом деле получился миллион! Впору бы, конечно, возликовать, но я-то, в принципе, с самого начала понимал, что это – обычное жульничество. Просто, какие-то ловкачи, типа лисы Алисы и кота Базилио, ищут дураков.
Но, от нечего делать, решил поприкалываться над самими организаторами конкурса. Так сказать, потроллить их. Звоню по бесплатному номеру, указанному в условиях викторины, и объясняю, что вот, дескать, в результате математических расчётов, у меня получился этот самый миллион. Как бы мне получить свой приз? И, желательно – поскорее, поскорее, а то, понимаете ли, с кредитом никак не расплачусь, коллекторы уже одолели. Вот бы ваш миллиончик был мне кстати!
Щебечущий, такой, приятный женский голос (ну, понятное дело – ради рекламы, чтобы привлечь лохов, кого только не наймут!) с того конца связи отвечает, что – да, конечно, конечно, миллион уже мой, но-о-о… По правилам викторины я обязательно должен выписать у их фирмы по почте какой-нибудь товар, стоимостью от десяти тысяч. Изображая Кислярского из «Двенадцати стульев», который спрашивал у Остапа Бендера: не спасут ли «гиганта мысли» Кису двести рублей, интересуюсь у этой щебетуньи:
– А на три тысячи двести восемьдесят пять рублей сорок копеек можно что-нибудь выписать? А то у меня больше нет ничего, это – последние. Господи, скорее бы ваш миллион пришёл!
Она, бедная, услышав такое встречное предложение, аж «выпала в осадок». С полминуты «мекала», «экала», и лишь потом торопливо подтвердила:
– Да, да, да! Конечно, можно! Конечно! Мы рассмотрим ваш вариант индивидуально, и, я уверена, приз вы получите обязательно!
– Ой, спасибо! – причитаю со слезой в голосе. – Ой, спасибо! Всё, прямо сейчас бегу на почту, и сейчас же выпишу товаров на всю свою наличность!.. Ой, как же хочется получить ваш миллион!..
Несу эту ахинею и представляю, как они там радуются, что ещё один лошара клюнул на их хитрую «блесну»! Мог я ли подумать в тот момент, что эта хохма всего через пару часов получит своё, самое неожиданное продолжение?
…В вагоне моим соседом по «кубрику» оказался тоже вахтовик, и тоже из нашего Ступкова. Точнее, родом он из Твери, а в Ступкове проживает меньше месяца. Просто, случилось так, что в нашем городе он женился на ступковской аборигенке, и осел на ПМЖ у своей новой жены. Правда, у него это уже третий брак, а его избранница замужем всего второй раз (совсем ещё «неопытная девочка»!), но, он уверяет, что они любят друг друга очень и очень. Тем не менее, не дотянув до середины своего «медового месяца», новобрачный едет в столицу на трудовую вахту. Слушаю его, и пребываю в крайнем обалдении: так, а на кой же ты женился, если, практически, тут же уезжаешь от жены?! А причина тому, как оказалось, весьма «романтичная». По словам попутчика, свадьбу молодожёны забубенили обалденную, на десятки тысяч, в самом крутяцком ступковском ресторане, для чего брали кредит в банке. А теперь-то его надо отдавать – проценты-то растут! Мрак! О чём они вообще думали, эти два наивно-бестолковых чудака?!
В шутку показываю соседу по купе газету с миллионным конкурсом. Он в неё как вцепится! Объясняю ему:
– Уймись, это – разводилово! Это – лохотрон! Неужели непонятно?!
Куда там! Он меня и не слушает, и слушать не желает. Кинулся свои годы складывать, множить, делить… Но, как видно, в математике был слабоват, и миллион у него не получился. Как же он переживал!.. Господи, сколько же на свете этих недалёких простофиль, которые, и став взрослыми, никак не вырастут из ползунков, для которых и взрослая жизнь – всё та же детсадовская песочница с пластмассовыми ведёрками и совочками?!
…И вот, я в Москве. Приехал на Верховскую, зашёл в «ЛОМ». Нашёл дверь с табличкой: «Менеджер А.А.Ляркин». Вспоминаю: здесь был кабинет Васина. Всё понятно – «съели» Игоря Ивановича, «съели»! Жаль, конечно. С куда большим удовольствием я пошёл бы к нему. Постучался, вошёл. Мать честна! Сидит мужик за столом, на физию – гибрид Фантомаса и жидкометаллического робота из «Терминатора-два». Глаза оловянные, голос насморочно-механический. Объясняю, что я – Бурякин из Ступкова, хочу идти на место Фёдора Свистко. Он, как будто ничего этого не слышит, и гундосо тупит своё:
– По-е-де-те в Ели-се-е-во на у-ли-цу Кас-пий-с-кую…
Ох, заешь тебя короста! Предчувствия меня не обманули: оказался я в такой дурацкой ситуации, что и словами не передать. Ну, а что теперь поделаешь, на что пенять? Число-то сегодня – ТРИНАДЦАТОЕ! Подумалось: а не послать ли кое-куда этого чёртова «робота»? Спорить с ним, как сразу же стало ясно, дело безнадёжное. Уж если Васин, чуть что, закусывал удила, то с этим – и вовсе, какой может быть разговор? Вот, влип! Но, поразмыслив (не отправляться же прямо из этой чёртовой конторы на вокзал?!), решил хотя бы глянуть – что там за «золотая жила», в этом самом Елисеево? Поехал. Нашёл улицу Каспийскую, нашёл магазин «Корзиночка». Это подвал восьмиметровой глубины. Туда только по лестнице спускаться – минут пять. И «Корзиночка», оказывается, не продуктовая, как у Федьки, а с бытовой химией и канцтоварами. Ещё веселее! Что интересно, покупателей здесь полно. Даже бабульки шкандыляют по ступенькам, спускаются в эти химические недра.
Спустился и я. Ощущение, как будто спускаюсь в аварийную подлодку, которая вот-вот пойдёт ко дну. Да-а-а… Это – «что-то»! Воздух в подвале спёртый – сплошная химия. Всякие там фенолы, ацетоны, радикалы, гидроксилы – в воздухе так и шныряют. Судя по всему, здесь не позаботились об элементарной вентиляции – нет ни вытяжной, ни приточной. О, где вы, где вы, былые советские СЭСы, которые достаточно жёстко контролировали санитарно-гигиеническое состояние любого производства, любого объекта торговли?!! Пусть и тогда всякого хватало, но уж такую морилку для тараканов и людей, скорее всего, или закрыли бы, или заставили бы установить хорошую вытяжку.