История казачества. Памятка казаку

К слову сказать, во время Первой мировой войны (Великой войны) 1914—1918 годов в Российской империи существовала организация под названием «Всероссийский земский союз помощи больным и раненым воинам». Данная организация вела строгую отчётность, в том числе и при приёме раненых. Заводилась карточка «Уведомление о приёме раненого или больного, поступившего с театра военных действий» на каждого бойца. Состояла она из достаточно подробной анкеты, причём одним из пунктов в ней указывалась «Народность». Так вот, есть множество подтверждённых карточек, где у поступившего раненого прописывалось в этой графе, что он принадлежит к народности – казак.

Уведомление о приёме раненого с театра военных действий Первой мировой войны, в графе народность указано – Казак

В качестве одной из авторитетных концепций о происхождении казачества называется теория известного отечественного учёного, востоковеда, этнолога и историка Льва Николаевича Гумилёва (1912—1992), который считал казаков субэтносом великорусского этноса. Субэтнос Гумилёв определял в качестве «таксономической единицы внутри этноса как зримого целого, не нарушающего его единства»³². Иными словами – это общность, обладающая характеристиками народа, но при этом прочно связанная с основным этносом. В качестве значимого фактора в теории Гумилёва выступает тесная связь этноса и субэтноса с его родным ландшафтом, существенно влияющим на специфику, самобытность и способы хозяйственной культуры. Родовым ландшафтным лоном для казачества объективно считаются долины великих рек степной полосы Дона, Днепра, Волги, Яика, Терека, Кубани.

Основываясь на своих научных изысканиях, Гумилёв также утверждал, что предками казаков являются бродники. Изучая следы Хазарского каганата, он делает вывод, что остатки хазар, бежавших от иудейского владычества, смешались со славянским населением Белой Вежи (возникла на месте хазарской крепости Саркел. – С. М.), поселившимся в здешних местах после большой войны князя Святослава Игоревича 965 года. Именно этот образовавшийся народ и стал началом для бродников, которые не являлись кочевниками, но были близки к ним по духу.

Интересна и логика Гумилёва, который опровергает миф о казаках, как потомках беглых крестьян. На вопрос: «Как могли неорганизованные группы крестьян бежать на Северный Кавказ, обустраиваться здесь и даже оказывать умелое сопротивление окружавшим многочисленным врагам?» – он даёт следующий ответ: «…для того чтобы из земледельца-пахаря превратиться в воина и охотника, нужно время и выучка. Очевидно, на Дону имелись места, где пришелец мог спокойно привыкнуть к новым условиям и новому образу жизни. Это значит, что с XIII по XVI век там жили потомки бродников, воевавшие со степью и нуждавшиеся в пополнении. Поэтому они и принимали в свою среду единоверцев, обеспечивая им на первое время приют, выучку и безопасность от ногайских мурз и русских бояр»³³.

Впервые бродники упоминаются в Ипатьевской летописи под 1147 годом. В рассказе о борьбе новгород-северского князя Святослава Ольговича с черниговскими князьями Давыдовичами и великим князем киевским Изяславом Мстиславичем говорится, что к Святославу Ольговичу на помощь, в землю вятичей у Дедославля, пришли бродники и половцы («Бродничи и Половци придоша к нему мнози…»)³⁴. Второй раз бродники упоминаются под 1216 годом, когда они участвовали в Липицкой битве на стороне переяславского князя Ярослава Всеволодовича – союзника своего брата, владимирского князя Юрия Всеволодовича, – против смоленско-новгородского войска.

В битве при Калке, произошедшей 31 мая 1223 года, бродники сражались на стороне монголов под командованием Субэдея-багатура и Джебе-нойона против объединённого русско-половецкого войска. Битва завершилась полным поражением русских княжеских дружин. Новгородская первая летопись старшего извода упоминает в этой битве воеводу бродников Плоскыну, который после разгрома галицко-волынских и черниговских дружин хитростью выманил киевского князя Мстислава Романовича вместе с двумя князьями из укреплённого тыном лагеря, который монголы не могли взять приступом в течение трёх дней, и передал их в руки монголов³⁵. Монголы, мстя за смерть своих послов, своего обещания не сдержали и после выхода киевлян из лагеря вероломно атаковали их. Часть русских воинов была убита, часть пленена. Князья и другие военачальники были положены под доски и задавлены победителями, усевшимися сверху пировать. После сражения на Калке бродники стали данниками монголов.

Видный специалист по истории древнерусской государственности и этнической истории русского народа, доктор исторических наук, Владимир Васильевич Мавродин о бродниках писал: «Некоторые исследователи связывали термин „бродники“ с „брод“ – „переправа“ и помещали бродников у Керченского пролива, Керченской переправы, другие производили это слово от „бродов“ – заливных, болотистых лугов пристепной полосы… По-видимому, это было полуоседлое, полукочевое население земледельцев, рыбаков, охотников, скотоводов, полупромысловое, полуземледельческое, с общинным строем, со „старыми“ – старейшинами и воеводами, приближающимися по типу к позднейшим казачьим атаманам… Бродники были у болгар, венгров, русских князей в качестве наёмников до ХШ века. Передвижения бродников по всему необъятному пространству причерноморских степей, очевидно, не контролировались половцами, ограничивавшимися лишь наложением на них некоторых повинностей, да требованием совместных военных выступлений. Как видим, несмотря на то, что вопрос о бродниках нельзя считать разрешенным, тем не менее и наши скромные выводы дают возможность усматривать в бродниках своеобразный прототип позднейшего казачества»³⁶.

Исследователь казачества Валерий Евгеньевич Шамбаров в книге «Казачество: путь воинов Христовых» отмечает, что в древности тогдашние степные народы являлись скотоводами, создававшими постоянные селения, пригодные для проживания людей, разведения скота и ухода за ним в тяжёлый зимний период. Из соображения целесообразности их строили не посреди голой степи, а вблизи рек, долины которых были покрыты густыми лесами и кустарниками, что подтверждается археологическими раскопками. Города скифов обнаружены на Днепре, их столица располагалась возле Запорожья, а роксоланы³⁷ зимовали в городках на Нижнем Дону. Но евразийские степи были и «торной дорогой», по которой, находясь в состоянии постоянного военного противоборства, приходили новые народы. Покрытые зарослями долины рек, острова, плавни³⁸, болота являлись естественным укрытием, где часть побеждённых могла спастись. Выжить в таких условиях могли только самые сильные, выносливые и свободолюбивые, не желающие покориться победителям. Именно благодаря такому естественному отбору в процессе историко-культурной эволюции образовались древнейшие корни казачества.

В царствование Екатерины II, казаки были подчинены России и входили в её состав, но они не были выделены реформами и законоположениями в особое казачье сословие. Учёный-правовед, профессор Семён Ефимович Десницкий (1740—1789), игравший большую роль в «Законодательной комиссии» Екатерины II, вводившей сословия, писал тогда о казаках: «В России находятся особливые народы. Сии народы состоят по двум званиям: одни именуются казачьими войсками, другие слывут некочующими народами. Казаки же – и воины, и купцы, и хлебопашцы и своё духовенство имеют». И действительно, казаки не могли быть с формальной точкой зрения сословием, так как они сами внутри себя имели все указанные нами сословия: дворянство, духовенство, купечество и хлебопашцев. Ни наука, ни история ещё не знает примера, чтобы в самом сословии были бы свои сословия.

Важнейшим шагом по закреплению за казачеством статуса военного сословия стали разработка и утверждение в 1835 году «Положения об управлении Войском Донским». Донское казачество провозглашалось «особым военным сословием», в которое был жёстко ограничен доступ. «Положением» чётко регламентировался образ службы, землевладения и землепользования, хозяйства и самоуправления в казачьей общине. Управление войском Донским было разделено на военное и гражданское. Высшая власть как по тому, так и другому управлению принадлежала войсковому наказному атаману. При атамане состояли: войсковая канцелярия, адъютанты и войсковые есаулы. Вторым лицом после атамана являлся, по своему значению, начальник штаба войска Донского.

В военном управлении земля Войска Донского разделялась на 4 округа (каждым округом заведовал окружной генерал), а в гражданском – на 7 округов. Особое внимание уделялось регламенту военной службы казаков. Казачьи чины имели наименование: казак, урядник, подхорунжий, хорунжий, сотник, подъесаул, есаул, войсковой старшина, подполковник и полковник. Общий срок службы определялся в 30 лет, из них 25 лет полевой и 5 лет внутренней службы. В 17 лет казак считался малолетком и до 19 лет отбывал «сидёночную повинность»³⁹, а на двадцатом году шёл на службу в полк на три года, а на Кавказе – на четыре года. После трёх лет казак возвращался домой на два года, а потом снова шёл на службу опять на три года, и так до четырёх раз. Поэтому на службе были казаки 20-ти, 25-ти, 30-ти и 40 лет.

«Положение» рассмотрело и земли казачьи. Оно озаботилось правильным разделом станичных юртов, отвело земли, на которых был каменный уголь, в собственность войска и нарезало на каждую станицу такой участок, чтобы на казака пришлось по 30-ти десятин⁴⁰ паевой земли. Каждая станица должна была разделить свои земли и отвести участок для пашни, для сенокосов, для пастьбы скота и рабочих лошадей и для конского табуна и гулевого скота. Пахотная и сенокосная земля разделялась на паи, и на неё имели право все служилые казаки.

Итак, после 1835 года Земля Войска Донского практически стала походить на военную губернию, а казачья станичная община – на военное поселение.

Важные законодательные положения по вопросам казачества и его службы российскому государству были включены по тематическому принципу в новое многотомное издание «Свода законов Российской империи», который был введён в действие в 1835 году. Данная законодательная база явилась основополагающей для окончательной фиксации казачества как «войскового населения», замкнутого военного сословия, определившая поземельное развитие казачьей общины, её привилегированное положение по отношению к крестьянской общине.

В 1838 году были изданы «Правила для состава и построения казачьих полков». По этим правилам, в казачьем полку положено было иметь: 1 полкового командира, 1 войскового старшину, 5 есаулов, 6 сотников, 7 хорунжих, 19 старших урядников и 19 младших, и из них 1 старший урядник – знаменщик и 1 младший урядник – его ассистент, 60 приказных, 1 полковой писарь, 1 лекарский ученик и 750 казаков. Полк делился на 6 сотен. В сотне полагалось 4 взвода.

В 1870 году Земля Войска Донского была переименована в Область Войска Донского с центром в Новочеркасске. Вместе с тем было подтверждено особое положение казачьего населения на территории Области Войска Донского.

К началу XX века Область Войска Донского состояла из 9 округов: 1-го Донского, 2-го Донского, Донецкого, Усть-Медведицкого, Хопёрского, Черкасского, Ростовского, Сальского и Таганрогского.

После отречения от престола Николая Второго 2 (15) марта 1917 года на Дону после двухвекового перерыва собрался Большой Войсковой Круг Донского казачьего войска, на котором 18 июня (1 июля) 1917 года было избрано правительство во главе с атаманом Алексеем Максимовичем Калединым. Таким образом, Каледин стал первым выборным атаманом Войска Донского после того, как в 1709 году выборность была упразднена Петром Первым.

Казаки требовали от Временного правительства, чтобы оно считалось с их правом – самим избирать форму взаимоотношений с Россией. Однако Временное правительство потребовало от казаков отдать атамана под суд, и готово было бросить на Дон крупные военные силы. В этих условиях в конце октября 1917 года Войсковой Круг постановил считать Область Войска Донского независимой республикой вплоть до образования в России приемлемого для казаков порядка. С приходом к власти большевиков казаки поначалу соблюдали нейтралитет: их привлекала перспектива обещанного окончания войны. Казачьи полки возвращались домой, к семьям, и эта радость гасила всякие мысли о сопротивлении красным отрядам. В результате красные войска сравнительно легко заняли Дон, а в апреле 1918 года провозгласили образование Донской Советской Республики, одновременно насаждая свои порядки в станицах и хуторах, уничтожая физически всех, кто был с ними не согласен.

Впрочем, весьма скоро, казаки опомнились, и в марте-апреле 1918 года в станицах и хуторах Верхне-Донского округа вспыхнуло восстание против большевистской власти. Крупным очагом сопротивления стала станица Усть-Хопёрская Усть-Медведицкого округа. В апреле 1918 года красные были выбиты из Новочеркасска (столицы донского казачества), и Кругом спасения Дона⁴¹ на территории Области Войска Донского было провозглашено создание Всевеликого Войска Донского – временно независимого государственного образования во главе с генерал-майором Русской императорской армии, атаманом Петром Николаевичем Красновым, ставшим волею судьбы неотъемлемой частью истории донского казачества. Причём вначале Краснов не принял атаманского пернача из рук войскового есаула, поставив условия: утвердить основные законы Всевеликого Войска Донского, предложенные им Кругу, и снабдить его неограниченной полнотой атаманской власти. На вопрос одного из членов Круга атаману, не может ли он что-либо изменить или переделать в предложенных им законах, Краснов гордо заявил: «Могу. Статьи сорок восьмую, сорок девятую и пятидесятую – о флаге, гербе и гимне. Вы можете предложить мне другой флаг – кроме красного, любой герб – кроме еврейской пятиконечной звезды или иного масонского знака, и любой гимн – кроме „Интернационала“»⁴². Ловкий ораторский приём сработал: Круг рассмеялся и принял законы, предложенные Красновым, в полном объёме. (Полный текст Законов Всевеликого Войска Донского размещён в Приложении в конце книги).

В сентябре 1918 года была принята Конституция Всевеликого Войска Донского, составленная из комплекса законов, принятых Кругом спасения Дона. «Основные законы» также коснулись донского флага, герба и гимна. Флаг должен был состоять из трёх продольных разноцветных полос равной ширины: синей, желтой и алой, поскольку «Три народности издревле живут на Донской земле и составляют коренных граждан Донской области – донские казаки, калмыки и русские крестьяне. Национальными цветами у донских казаков были синий, васильковый, у калмыков – жёлтый, у русских (донское крестьянство) – алый (красный)»⁴³. Восстанавливались старинные печать и герб Донского войска: нагой казак в папахе при шашке, ружье и амуниции, сидящий верхом на бочке, а с 15 сентября 1918 года – елень (олень), пронзённый стрелою.

Народным гимном объявлялась известная казачья песня «Всколыхнулся, взволновался Православный Тихий Дон, и послушно отозвался на призыв свободы он», переделанная из стихотворения Фёдора Ивановича Анисимова, написанного в 1853 году по случаю начала Русско-турецкой войны.

Печать Войска Донского с 1704 года. Восстановлена в качестве печати Всевеликого Войска Донского с 4.05.1918 года

Талантливый донской писатель и политический деятель Фёдор Дмитриевич Крюков (1870—1920), вдохновлённый вспыхнувшим восстанием казаков против советской власти и последующими событиями, в мае 1918 года написал стихотворение в прозе «Край родной», в котором были такие строки: «И взволновался Тихий Дон… Клубится по дорогам пыль, ржут кони, блещут пики… Звучат родные песни, серебристый подголосок звенит в дали, как нежная струна… Звенит и плачет, и зовёт… То – край родной восстал за честь отчизны, за славу дедов и отцов, за свой порог родной и угол… Кипит волной, зовёт на бой родимый Дон… За честь отчизны, за казачье имя кипит, волнуется, шумит седой наш Дон – родимый край!..»⁴⁴

Однако в дальнейшем казачий народ не захотел брать на себя роль спасителя России, как этого требовал лидер Белого движения Антон Иванович Деникин. Казаки хотели сражаться только за свою землю и за свою независимость.

Государственная печать Всевеликого

Войска Донского с 15.09.1918 года

24 января 1919 года стало трагической датой в судьбе казачества. В этот день на Оргбюро ЦК РКП (б) было принято циркулярное письмо, подписанное Яковом Свердловым, которое определило политику советской власти по отношению к казакам, верой и правдой служившим Отечеству на протяжении последних столетий. «Беспощадный массовый террор, никаких компромиссов, поголовное истребление», – таков был вердикт документа, стоившего жизни более двум миллионам казаков. Так называемое «расказачивание», а значит репрессии, ссылки, расстрелы, конфискация нажитого имущества было не единожды проведенным актом. В итоге политика расказачивания вылилась в массовый красный террор и репрессии против казаков, выражавшиеся в массовых расстрелах, взятии заложников, сожжении станиц, натравливании иногородних на казаков. Помимо расстрелов казаков, были организованы продотряды, отнимавшие продукты; станицы переименовывались в сёла, а само название «казак» оказалось под запретом.

В процессе расказачивания также проводились реквизиции недвижимого и движимого имущества, в том числе, домашнего скота и сельскохозяйственной продукции, переселение крестьян из числа малоземельных народов, иногородних и бедняков на земли, ранее принадлежавшие казакам, выселения целых хуторов и станиц.

Директива Свердлова дополнялась и развивалась разного рода постановлениями. Так, например, в начале февраля 1919 года появился секретный приказ председателя РВС Республики Льва Троцкого – приказ №171 РВС Южного фронта «О расказачивании». Тогда же директива Донбюро ВКП (б) прямо предписывала:

а) физическое истребление, по крайней мере, 100 тысяч казаков, способных носить оружие, то есть от 18 до 50 лет;

б) физическое уничтожение так называемых «верхов» станицы (атаманов, офицеров, судей, учителей, священников), хотя бы и не принимающих участия в контрреволюционных действиях;

в) выселение значительной части казачьих семей за пределы Донской области…

В ответ на эти действия казаки снова восстали, от мала до велика поднялись на защиту тихого Дона. Стихийные выступления вспыхнули в марте 1919 года в станицах: Казанской, Еланской, Вёшенской, Мигулинской и Шумилинской. В хуторах и станицах спешно формировали сотни и выбирали командиров из числа наиболее опытных и уважаемых казаков. Была проведена мобилизация всех, кто мог носить оружие. Повстанческая армия была сведена в 5 дивизий и одну конную бригаду. Возглавил силы восставших казак Средне-Дударевского хутора Вёшенской станицы, полный георгиевский кавалер хорунжий Павел Назарьевич Кудинов. Главным лозунгом восставших стал: «За Советы без коммунистов». Повстанцы носили на головных уборах и рукавах белые и красные нашивки, некоторые казачьи офицеры надели погоны.

Восстание развивалось организованно и успешно. Поднялись станицы Мешковская и Усть-Хопёрская. Начались волнения в соседних Усть-Медведецком и Хопёрском Округах. «Столицей» восстания стала окружная станица Вёшенская.

Командование красных, осознав угрозу, стало спешно снимать с фронта регулярные полки и блокировать Донскую область со всех сторон. В начале мая 1919 года красные войска повели решительное наступление. Председатель Реввоенсовета Лев Троцкий призвал красноармейцев не оставлять в казачьих станицах камня на камне, брать заложников, расстреливать каждого десятого, или даже каждого пятого мужчину. Приказ Троцкого №100 от 25 мая 1919 года, в частности, требовал: «…Гнёзда бесчестных изменников и предателей должны быть разорены. Каины должны быть истреблены. Никакой пощады к станицам, которые будут оказывать сопротивление. Милость только тем, кто добровольно сдаст оружие и перейдет на нашу сторону. Против помощников Колчака и Деникина – свинец, сталь и огонь!..» Реввоенсовет Южного фронта получил указания конфисковывать у казаков лошадей, сёдла и сбрую, а также расстреливать «негодяев, торгующих патронами».

Казаки отчаянно и храбро сопротивлялись, но боеприпасов было крайне мало. Повстанцы стали отступать по всему правобережью Дона. Большинство мирных жителей, опасаясь за свою жизнь, покинули свои дома и также бежали за Дон. На левом берегу Дона казаки устроили свою последнюю линию обороны.

Спасло повстанцев от полного поражения то, что в 20-х числах мая 1919 года началось общее наступление Вооружённых сил Юга России под командованием Деникина. 25 мая (7 июня) конная группа войск Донской армии во главе с генерал-майором Александром Степановичем Секретёвым, прорвав фронт красных у станицы Казанской, соединилась с повстанцами. В течение следующих двух недель совместными усилиями Донской и повстанческой армий вся территория Донской области была освобождена от частей Красной армии.

Таким образом, Вёшенское восстание стало единственным антибольшевистским выступлением времён Гражданской войны, которое не было подавлено и закончилось победой восставших казаков.

В январе 1920 года на Верховном Круге Дона, Кубани и Терека в Екатеринодаре была подписана декларация объединения трёх казачьих республик в одно независимое федеративное государство. Но эти сепаратистские и автономистские тенденции, а также нежелание казаков выступать единым фронтом с другими антибольшевистскими силами против советской власти, привели в конечном итоге к поражению казачьего сопротивления. И в начале 1920 года на всей территории Всевеликого Войска Донского была установлена советская власть.

В середине марта 1920 года от области Войска Донского в состав созданной Донецкой губернии УССР были переданы станицы Гундоровская, Каменская, Калитвенская, Усть-Белокалитвенская, Карпово-Обрывская волость Донецкого округа; станицы Владимирская, Александровская Черкасского округа, далее на запад условная линия: город Шахты и шахтинский округ станция Казачьи Лагеря, Мало-Несветайская, Нижне-Крепинская и далее до границы с Таганрогским округом. Таганрогский округ передан Украине целиком.

20 марта 1920 года область Войска Донского и вовсе была упразднена, 7 её округов вошли в Донскую область, затем в 1924 году – в Юго-Восточную область, затем – в Северо-Кавказский край, три округа – 2-й Донской, Хопёрский и Усть-Медведицкий – вошли в состав Царицынской губернии. Таким образом, казачье население области было разделено между тремя административными единицами РСФСР (Воронежской, Волгоградской и Ростовской областями) и УССР. В 1923 и 1926 годах в состав УССР были переданы казачьи территории, составляющие ныне большую часть Станично-Луганского района Луганской области Украины, включая и сам посёлок Станицу Луганскую.

Многие казачьи рода, верно служившие Казачеству и России, были вырублены под корень. К 1926 году на Дону оставалось не более 40% прежнего казачьего населения, в других войсках – до 25%, а в Уральском – лишь 10%.

Начавшаяся в 30-х годах в казачьих землях коллективизация привела к новым жертвам, репрессиям и высылкам. Теперь казаков расстреливали и ссылали как кулаков. Причём основной удар пришёлся по казакам, сочувствовавшим или воевавшим за советскую власть. Казаков выселяли из куреней зимой, отнимали продукты и одежду. Тысячи беззащитных людей, особенно дети, погибали по дороге в северную ссылку и лагеря. Коммунисты полагали, что жёсткие меры вызовут восстание, подавление которого позволит окончательно уничтожить казачество как этнос. Но оно не вспыхнуло, поскольку уже не осталось ни вождей, ни оружия, ни людей. Тогда советские органы начали кампанию по вытеснению из станиц уцелевших после расказачивания и раскулачивания казаков. Под угрозой арестов те стали уезжать в города и рабочие посёлки. Это массовое бегство в период с 1930 по 1936 год впоследствии было расценено как «перекочевка кулацко-белогвардейского актива с целью сохранения кадров для будущих восстаний против советской власти». Параллельно с проводящимися регулярно кампаниями, велось постоянное уничтожение возвращающихся из-за границы казаков, всех имеющих какое-либо отношение к Белой армии, потом настал черёд казаков-красноармейцев и коммунистов. Так, например, прототип главного героя романа «Тихий Дон» Григория Мелехова, Харлампий Васильевич Ермаков, лихой командир Красной армии, был из неё принудительно демобилизован «как бывший белый», несмотря на то, что сам командующий Первой конной армией Будённый хотел оставить его в армии. 20 января 1927 года Ермаков был арестован. Следователи нашли свидетелей, утверждавших, что он добровольно принял командование восставшими казаками, лично участвовал в расстреле красноармейцев, а в настоящее время ведёт антисоветскую агитацию. 6 июня 1927 года судебная коллегия ОГПУ, рассмотрев дело во внесудебном порядке по статьям 58.11 и 58.18 УК РСФСР, постановила: Ермакова Харлампия Васильевича – «расстрелять». Вскоре, 17 июня, приговор был приведён в исполнение.

К середине 30-х годов казачество перестало существовать как политическая и военная сила. Казакам запрещалось носить казачьи атрибуты и форму, станицы и хутора переименовывались, казаки ущемлялись в гражданских правах. Полностью была искажена история казачества: казаками объявили русских крестьян, бежавших на Дон с начала XVI века. В общем, ни о какой самобытности и автономности казачества тогда не могло быть и речи.

С началом Великой Отечественной войны казаки, как и в годы Гражданской войны, оказались по обе стороны фронта. Казачьи дивизии и корпуса сражались в рядах РККА, а в составе Вермахта находились казачьи части, сформированные из казаков-эмигрантов и казаков из числа советских граждан, недовольных Советской властью. Одни казаки воевали под красным знаменем, другие – под трёхцветным власовским стягом и стягом со свастикой. При этом идейными вдохновителями последних выступили казачьи атаманы Андрей Григорьевич Шкуро и Пётр Николаевич Краснов, которые стойко придерживались позиции, что воевать надо «хоть с чёртом, но против большевиков».

«Я прошу передать всем казакам, – писал П. Н. Краснов, – что эта война не против России, но против коммунистов, жидов и их приспешников, торгующих Русской кровью. Да поможет Господь немецкому оружию и Хитлеру! Пусть совершат они то, что сделали для Пруссии Русские и Император Александр I в 1813 году»⁴⁵.

Германское командование, в свою очередь, не просто было радо использовать врагов большевиков в войне против СССР, но и подвело под это специальную теорию, согласно которой казаки якобы являлись не славянами, а потомками арийцев – готами. В результате сухопутные войска вермахта пополнились казачьими частями. Первая из таких частей была сформирована по приказу командующего тыловым районом группы армий «Центр» генерала фон Шенкендорфа в октябре 1941 года. Это был казачий эскадрон (102-я казачья сотня) под командованием бывшего майора Красной армии, донского казака Ивана Никитича Кононова. В конце 1942 года эскадрон переименовали в 600-й казачий дивизион. В нём уже было 9 эскадронов, артдивизион и 2300 человек личного состава.

К весне 1943 года было сформировано около 15 казачьих полков общей численностью 15—20 тысяч человек. Значительное количество казаков, желающих сотрудничать с германской армией, привело к тому, что были сформированы казачьи части по войсковому признаку: донские, кубанские и терские.

Весной 1943 года в польском городе Млава из казачьих подразделений, приданных германским военным частям (казачьих полков фон Рентельна, фон Юнгшульца, фон Безелагера, Ивана Кононова и других), была сформирована 1-я Казачья кавалерийская дивизия. Возглавил эту дивизию немецкий военачальник, кавалерист, участник Первой и Второй мировых войн, генерал-майор Гельмут фон Паннвиц.

10 ноября 1943 года в Кировограде был создан Казачий стан во главе с походным атаманом Сергеем Павловым численностью до 18 тысяч человек (включая гражданских). В основном им пришлось воевать с партизанами, но летом 1944 года были и столкновения с частями Красной армии. Один из полков «Казачьего стана» принял участие в подавлении Варшавского восстания. После чего казаки были отправлены в Северную Италию для борьбы против итальянских партизан. Позднее в тот же район переместились казачьи семьи, а также кавказские части под командованием генерала Султана Клыч-Гирея. После гибели Павлова 17 июня 1944 походным атаманом стал Тимофей Доманов. В апреле 1945 года Казачий стан был реорганизован в Отдельный казачий корпус, который перешёл под управление командующего РОА (Русской освободительной армии) генерал-лейтенанта А. А. Власова.

Казачий атаман А. Г. Шкуро и Гельмут фон Паннвиц (в центре) среди офицеров 1-й казачьей дивизии

В феврале 1945 года 1-я казачья дивизия была официально преобразована в XV казачий кавалерийский корпус войск СС. Общая численность корпуса составила около 25 тысяч человек. В апреле 1945 года командир корпуса фон Паннвиц на собрании делегатов казачьих полков был избран Походным атаманом казачьих войск.

С самого момента своего создания казакам 15-го казачьего корпуса пришлось вести тяжелые бои, сдерживая натиск Народно-освободительной армии Югославии и болгарских войск. Под давлением советских и болгарских войск в мае 1945 года было принято решение об отводе 15-го корпуса в Австрию, которая стала своеобразным местом сбора всех казаков.

Практически все казаки (Казачий стан, 15-й казачий корпус СС и другие казачьи части) капитулировали перед английскими войсками и были размешены в окрестностях города Лиенца. Большинство из них, конечно же, страшила перспектива возвращения в СССР. Однако, в соответствии с договоренностью между представителями «большой тройки», достигнутой ещё в феврале 1945 года в ходе Ялтинской конференции, союзники должны были вернуть в СССР всех его бывших граждан.

28 мая 1945 года большинство казачьих офицеров (половина из которых относились к эмиграции 1920-х годов) под предлогом проведения совещания были вывезены англичанами из лагерей и насильственно переданы представителям НКВД и советского военного командования.

В период с 28 мая по 7 июня 1945 года советская сторона получила от англичан из Восточного Тироля 42 913 человек (38 496 мужчин и 4417 женщин и детей), из них 16 генералов, 1410 офицеров, 7 священников. В течение следующей недели англичане поймали в лесах 1356 убежавших из лагерей казаков, из которых 934 передали 16 июня органам НКВД. Почти все выданные казаки были отправлены в лагеря (в том числе женщины), где значительная часть из них погибла⁴⁶.