На этот раз было не совсем понятно, кого повстречали Кий и Горшок. Железный лысый мужик, слегка склонившийся над чем-то впереди себя, встречал путников спиной. На жилете красовалась надпись из рун: «Второй состригатель». Одной рукой мужик замахивался раскрытыми здоровенными ножницами. Зайдя спереди, стало яснее. Оказалось, что он навис над пустым деревянным стулом со спинкой, грубо сбитым из толстых досок. Фигура пузатенького лысого мужика улыбалась широкими квадратными зубами.
– А он с нами будет ножницами биться? – предположил князь, скрестив руки на груди. – Если это второй, то неужели мы где-то первого пропустили? – подумалось ему уже про себя.
– Это вряд ли, княжа. Ему, видать, работа нужна.
– И что же мы ему состричь дадим для подсказки? – Кий оглядел, стоящие то тут, то там деревья и сломал сухую ветку, когда-то надломленную ветром. – Вот держи красот додельник, – поставил он на стул корягу из сучков, – подстригай покороче.
В этот же миг рука веселящегося состригателя пронеслась на волосок от щеки Кия, едва не распоров её острыми ножами, и врезалась в деревянную спинку. Со щелчком захлопнулись лезвия, из стула вылетели щепки. Шарахнувшись назад, как от огня, Кий выхватил меч и полосонул им по воздуху. Железный толстяк больше не собирался атаковать. Вырвав из дерева ножницы, Второй состригатель вернул руку на прежнее место.
Злости на хитрую статую у друзей не возникло. Даже у встававшего с пыльной дороги Кия. Все ждали знака, которого так и не последовало.
– Не годится в ремесло твоя ветка, князь. Видать придётся к нему на стул садиться, – немного подождав, предложил Горшок. – Теперь мой черёд быть первым.
– Ты чего! – посмотрел Кий на то место, где на спинке стула появилась глубокая драная царапина. – Не видел, как этот делец работу исполняет?!
– Видел. Думается мне, если бы Мастер тот хотел нас прибить, то сделал бы это ещё раньше. Точнее сказать попытался бы. А тут дело другое.
– Да брось, Горшок, давай ещё чего-нибудь подставим, вдруг сработает!
– Конечно сработает! – плюхнулся на стул Горшок, в прыжке повернувшись спиной.
Ножницы Второго состригателя пронзили воздух незамедлительно. Однако, к удивлению Горшка, лезвия щёлкнули гораздо выше его головы. От места новой дырки опять отлетели щепки. На плечо упал тонкий локон тёмных волос.
Удивился Кий, или нет, было не ясно. Он закрыл глаза, поднял голову кверху и стал медленно набирать воздух.
– И на том тебе спасибо! – подался вперёд невозмутимый весельчак и, упираясь в колени, резко встал с убийственного стула. – Всё готово, услужил ты мне, показывай дорогу, добряк с ножницами!
Кий открыл глаза, выжидающе посмотрел на железную статую и уверенно направился к стулу. Прислонив голову к спинке, он почувствовал, что обе царапины находятся ниже его макушки. В голову пришли плохие мысли.
Раздался удар об древесину и скрип металла. Ветерок сдул с головы молодого князя несколько светлых волос. Ножницы разомкнулись, и рука железного лысого толстяка указала ими влево. Кий, молча, встал, нахмурился и, ничего не говоря, двинулся дальше.
– Разрешите откланяться господин художник, мы пошли, – расставил в стороны руки Горшок и наклонил низко голову, шагая за князем спиной вперёд. – Ну и страшный же ты, – улыбнувшись, добавил он напоследок.
Шли они шли, всегда по намеченной тропе, никуда не сворачивая. Глазами наши друзья искали следующую забаву легенды здешних мест. Эту статую видать было издалека. Только теперь не статую, а целое железное дерево, стоящее среди прочих вдоль дороги.
– Сотворить, а потом притащить в лес тяжеленое металлическое дерево, и поставить его к другим деревьям. Хорошая идея, – подумал Горшок.
– Опять развилка и три направления. Тут нам у железной яблони путь выпытывать, – поднял Кий с травы тяжёлое железное яблоко.
– Надеюсь отведать такого яблочка вовсе не надобно, – подошёл Горшок к другу, глядя на дивный плод.
– Может внутри что-то есть, – попытался Кий разломить пальцами железный фрукт.
– А яблок вокруг я больше не вижу, всего одно выросло, или поел уже кто, – выдал пару версий весельчак.
– Ага, надел шлем, доспехи и натрусил себе на компот, – продолжил домыслы князь.
– От дерева тоже можно ждать чего угодно, княжа, – предупредил Горшок Кия, направляющегося к яблоне.
Князь остановился, присел и бросил яблоко по земле. Прокатившись немного, оно со звоном подпрыгнуло вверх, отскочив от вырвавшихся из-под земли острых корней дерева. Замерев на короткое время, железные кривые шипы спрятались обратно.
– Ну и дела, – присвистнул Горшок.
– Так просто не подойдёшь, значит подойти как раз и надо, – начал рассуждать Кий. – Яблоко уже есть, срывать больше нечего. Значит оно тоже нужное. У нас есть яблоко и неприступная яблонька, – взял он снова железный плод.
Посмотрев то на увесистый фрукт, то на металлические ветки, Кий подбросил яблоко ввысь. Раздался звон множества прочных блестящих листьев. Откуда ни возьмись, из-за ствола выполз ёж и начал обнюхивать траву под деревом, в поисках чего-нибудь съестного. Друзья замерли. Бедный ёжик и знать не знал, в какой он сейчас опасности. На его счастье и на облегчение наших путников, шипастые железки не выскочили наружу. Яблоко же так и осталось где-то на сучке, среди железных листьев. Затем вытянулась одна из веток в сторону одной из дорожек, ведущей вправо. Это означало, что загадка была решена.
– Сегодня везёт не только нам, – сказал Горшок, глядя на беспечного ежа, шуршащего в зелёной траве.
– Да уж, – слегка набок улыбнулся Кий, выдвигаясь в путь.
– Как думаешь, это всё? И впереди замок Мастера, или ждёт нас ещё какой истукан?
– Не знаю. Но его работа теперь мне кажется и правда удивительной. Хотя понять всё это нелегко.
– Да уж, целый безумный мир странного творца, поражающий и пугающий. Рядом с обычным полем, деревней, пролесками и дорогами.
– Для искателей приключений – лучше не придумаешь. Хотя ещё предстоит узнать, куда подевались все те, кто не прочь были научиться искусству, – вспомнил слова Головы Кий.
– Куда – это можно поискать. А что с ними случилось, я и так могу догадаться. Хоть по тому же ангелу с мечом! – показал большим пальцем себе за спину Горшок.
– …и может быть ещё по могучему чёрту, – продолжил мысль друга князь.
– По кому?
Вместо ответа Кий указал вперёд, где их ждала новая мощная скульптура, заслоняющая вторую пониже. Первый, перед ними предстал большой рогатый чёрт. Но не такой кривозубый, ушастый, худощавый страшил на козьих ножках, как в старых сказках. Этот оказался с человеческим лицом, немного грустным, поникшим. Из широкой спины распрямлялись длинные острые крылья. Своими сильными руками статуя обхватывала грудь, надавливая на неё когтями пальцев. За спиной печального истукана стояла молодая девушка, так же отвернувшись спиной. Если бы не тёмный цвет металла, её можно было бы принять за живую. Девица держала ладони лодочкой, словно наполняя их водой.
– Вот и наши новые испытатели-пытатели, – достал Кий меч на всякий случай.
– Думаю оружием тут делу не поможешь, – хитро улыбнулся Горшок.
– Ты о чём?
– О том, что так любовь не завоевать!
Кий ещё раз оглядел чёрта, потом девушку и спрятал клинок.
– Гляди, отвернулся, голову повесил, закрылся ото всех. Меча ему сейчас и не хватало, – пошутил Горшок над горемыкой.
– А ну-ка! – запрыгнул Кий на железную подставку и оказался за спиной у статуи. Схватив чёрта за руки, он начал изо всех сил размыкать их в разные стороны.
Горшок подбежал ближе, пытаясь рассмотреть, что же скрывают на груди когтистые ладони.
– Что там?! – напрягся Кий. Силы ему было не занимать. Но был бы соперник хотя бы человеком, пусть даже очень сильным. Ну, или даже чудовищем. А тут приходилось разводить руки стальному творению.
– Ещё немного! Сейчас достану! – вцепился во что-то рукой наш весельчак. – Бросай!
Кий отпустил железные руки, и те с глухим звоном ударили о туловище статуи. Горшок держал в руке увесистое сердце из светлого красивого металла. Что нужно было делать дальше, поймёт любой, кто хоть раз любил, или что-нибудь слыхал об этом в песнях. Кий взял сердце из рук Горшка и положил его в тонкие ладошки девицы. Статуи разом повернулись друг к другу, а лицо чёрта будто повеселело. Хотя наверно это было внутреннее чувство наших героев. Ведь счастливый чёрт поднял руку и когтем показал прямо.
На пути том лежал огромный камень, забираться на который пришлось, подсаживая Горшка; а тому, в свою очередь, подавать Кию руку, таща его вверх. С камня же спускались вырубленные ступени, ведущие путников в большой овраг, скрывающий узкую извилистую тропинку высокими земляными стенами. Идя под тёмным вечерним небом, среди торчащих по бокам корней, было совсем не видать того, что находилось сверху. Лишь редкие деревья подсказывали, что странствие наших героев всё ещё проходит по перелескам в краях дреговичей.
* * *
Наконец глубокий, длинный овраг закончился, и путники вышли на открытую землю. Перед глазами стоял он: черный замок. Тот самый, о котором, по словам старосты деревни, ходило множество слухов. Замок был поистине велик. Что бы посмотреть на самые верхние башни, стоя вблизи, приходилось высоко задирать голову вверх. В свете жёлтой луны можно было видеть треугольные крыши нескольких из них. Свет же в высоких окнах не проливался ни из одной. Позади замка громоздился дремучий лес, сливающийся с чернотой высоких каменных стен. В центре одного из выступов, украшающих могучую преграду, стояла опущенная металлическая решётка. К ней и подошли наши друзья.
– Хорошо гостей встречают! – положил руку на ворота Горшок, заглядывая во внутренний двор сквозь один из квадратных проёмов.
Приблизившись к другу, Кий стал рядом под овальной аркой. В этот момент под ногами раздался щелчок, и решётка поползла вверх, звеня движением цепи. Это уже нисколько не удивило навидавшихся парней. Подождав, пока высокие ворота не откроются полностью, путники ступили вперёд, оказавшись на небольшой площадке двора перед главным входом. Под ногами вновь где-то щёлкнуло, и решётка медленно стала опускаться, приближая острые железные пруты к каменному полу.
Посреди пустого пространства стояла уже знакомая Рубильня. Перед входом в высокие двойные двери возвышались квадратные колонны. Прошагав по множеству широких ступеней, друзья остановились у порога. Кий взял за висящий перед ним небольшой двусторонний молот и постучал. Звук ударов железа о толстую деревянную воротину гулко разнёсся внутри первого этажа ночного замка.
Спустя немного времени замок отворился, и тяжёлая красивая дверь медленно и тихо распахнулась холодным сквозняком каменных стен. Запахло горячим воском, перед ними стоял Гинвил с тройным узорным костяным подсвечником. Слуга встречал гостей довольной улыбкой:
– Здорова! Как настроение?
– Лучше, чем у ёжика под яблоней.
– Здравствуй, Гинвил.
Поприветствовали в ответ друзья.
– Проходите, мастер Данан ждёт вас, – пропустил он странников внутрь, освещая огоньками проход в огромный холл.
Внутри повсюду горели свечи, висевшие тут и там. Их висело много, но куда ни посмотри, везде плавал полумрак. В их свете можно было еле разглядеть кучу разного оружия, развешанного по стенам. Арбалеты, копья, палицы, булавы, боевые молоты и топоры, ещё, конечно же, мечи. На потолке, несколькими большими кольцами, громоздилась люстра. Потухших свечек виднелось на много больше, чем зажжённых. Перед лестницей, дугой, поднимающейся на верхний этаж, стояли стальные доспехи. В плохом освещении они казались замершим рыцарем, со щитом и широким мечом.
– Идём, – пригласил за собой Гинвил. Можно было подумать, что он ведёт себя немного сдержанней. Не то что бы тихо, но как-то спокойней, чем при первой встрече.
Укороченные сапоги, сделанные из бронированной кожи, как и вся защита наших героев, не издавали особого топота при ходьбе. Однако шумные удары обычных сапог слуги Мастера эхом прокатывались по прохладному холлу.
– А Маэстро не спит в поздний час, или нового добряка с топором вытачивает? – поинтересовался Горшок, идя по лестнице за Кием и провожатым.
– Давненько к нам никто не захаживал. А сам Мастер не помню уж и когда сам кого приглашал, – вместо ответа выдал Гинвил. – Будет чертовски здорово.
Длинная кручёная лестница вывела на второй этаж, в далёкий, ещё хуже освещённый, коридор. Оружия там висело на целую войну. Здесь ещё несколько раз повстречались тяжёлые рыцарские доспехи со щитами и мечами, охранявшие холодные стены с глубокими проёмами. И две двери с комнатами, расположенными за ними. Пройдя этот коридор, Гинвил повёл путников опять по лестнице. Ступени на третий этаж оказались ещё шире предыдущих. Замок был прекрасен своей тишиной, чистотой и мрачной таинственностью.
Поднявшись на третий этаж, троя витязей, оказались в большом зале, от которого опять вели наверх сразу две лестницы. Огибая стену с обеих сторон, они скрывались в темноте четвёртого этажа высокого замка. Зал же был освещён довольно неплохо. Однако только на уровне человеческого роста. Высокий потолок скрывала пелена ночи и отсутствие хоть каких-нибудь окон. Ни доспехов, ни развешанного оружия, ни украшений не было. Посреди стены находилась коричневая деревянная дверь, обшитая железными укреплениями. На ней металлом вырисовывался череп лошади, там и ожидал своих гостей таинственный Мастер.
– Мы пришли, – открыл дверь Гинвил.
Комната оказалась так же большой. Наверно небольших комнат и с низким потолком в замке совсем не было ни одной. Посередине стоял красивый гладкий резной стол, накрытый к приходу гостей. Стульев стояло четыре, для каждого, кто находился в этих стенах. На полу лежал широченный ковёр, сшитый из волчьих шкур, покрывавший всё до самых углов. Повсюду стояли книжные полки с тяжёлыми старыми книгами. Место было очень светлое и тёплое, нагретое камином в дальней стене комнаты. Сверху стоял железный сундук с висячим замком. Около огня и ждал странников Мастер.
– Добро пожаловать, – не поворачиваясь, поприветствовал он приятным мужским не очень низким голосом.
Хозяин замка был высокого роста, крепок, но не широк. Блестящие лёгкие серебристые доспехи красовались на нём как на настоящем царевиче. Густые светлые волосы, цвета свежей жёлтой соломы, спадали до самых плеч.
– Доброй ночи.
– Привет, искусник!
– Присаживайтесь, отужинайте со мною, дорога со Следицы ко мне не близкая, – с этими словами он повернулся и убрал руку с камина, на которую опирал голову, смотря в огонь. Лицо молодого мужчины, слегка вытянутое, красивое, смотрело уставшими большими зелёными глазами. Густые светлые брови придавали суровости правильным чертам носа и подбородка.
– Меня зовут мастер Данан Кохак. Народ же зовёт обычно Мастер, – представился он, медленно подходя к столу.
– Я Кий, сын великого князя Ория.
– Я Горшок, но простые люди зовут меня…
Не дав договорить пришедшую не вовремя в голову хохму, Кий обнял друга за плечо и дёрнул с собой к столу.
Переведя холодный взгляд с Кия на Горшка, а с Горшка на стол, Мастер слегка нахмурил брови и открытыми ладонями пригласил за стол. Вид у него был такой, что, казалось, у него сильно болит голова, либо он чем-то опечален.
Угощений разнообразных на столе не лежало, но хлеба и соуса, в большом глиняном чане, хватало всем. Сколько душе угодно. Запивать хозяин поставил высокий стеклянный кувшин в серебряной оправе, где в воде на дне плавала плоская рыбка из серебра. Первым заговорил Кий:
– Позволь спросить, Данан. Чтобы отыскать к тебе путь, нам пришлось разгадывать загадки, рисковать и даже доставать мечи. Ты скрываешь свой замок от людских глаз?
– Вовсе нет. Такого моё искусство, и я сам, – медленно проговорил и отпил воды из железного кубка хмурый хозяин. – А вы, я слыхал, остановили Преисподнюю.
– Мы спасали жизнь.
– Это творение само по себе жизнь. Служит ли оно теперь как прежде? – по вопросу стало сразу понятно, что в ответе он не нуждается. Видимо создателя Преисподние больше волновало то, что кто-то влез в его работу.
– Отчего же все творения твои такие кровожадные, Мастер?
Данан Кохак прервался с трапезой, положил руки по бокам от своей тарелки, посмотрел на стол и, несколько секунд помолчав, ответил:
– А разве никому из людей не приходят в голову плохие мысли? Неужто нам не хочется гневаться, драться, или мстить? – поднял он на князя свои глаза, цвета весенних листьев.
Кий ничего не ответил на эти вопросы и, не уводя взгляда, ждал что скажет Кохак дальше. Мастер поднялся из-за стола, и медленно зашёл за спинку своего стула.
– За всю жизнь я не причинил зла ни одному живому существу. Все мои работы – это лишь отражение моих мыслей и чувств. Люди сами тянутся к моему искусству. Подобно рыбе на гребне волны, они хотят так же оказаться в мире, в котором никогда не бывали.
– Староста в Следице говорил, что к тебе приходят ученики, – решил сказать всё прямо Кий, – что нынче с ними?
– Для меня все люди это те, кто идёт ко мне, или те, кто обо мне не знает. Что было и будет со всеми, кто захочет быть мной, вы сможете увидеть сами.
– И как? – не выдержал долгого молчания Горшок. – Скажу сразу, я сегодня больше никуда не пойду! Всё, находился за весь день. Ну а если кто, из твоих железных истуканов, без сказки, или без колыбельной спать не ложится, то это пожалуйста! Я готов.
Повисла неловкая пауза. Кий еле сдерживал губы от улыбки. Гинвил перестал жевать и смотрел на хозяина. Мастер стоял в пол оборота и смотрел в пустоту, думая над словами Горшка. Постепенно он опять нахмурился и повернулся к хохмачу:
– Стало быть, ты хочешь сказать: чтобы мною стать, надобно статуи мои спать укладывать по ночам? Сейчас отужинаю и пойду всем спокойной ночи желать?
– Златоручник, не серчай, я ж…
Не дав Горшку договорить, Данан Кохак расплылся в сдавленной улыбке. Затем эта улыбка сменилась на широкую и, закрыв глаза, Мастер захохотал громким, немного злым смехом. Засмеялся и Гинвил, прикрываясь и не давая выпасть картошки с мясом изо рта. Кию было тоже смешно, но скорее от того, что его друг рассмешил такого сурового и печального творца, как Данан Кохак.
Не зная, с чего конкретно смеётся Мастер, своим холодным жутковатым смехом, Горшок сидел радушно улыбаясь, откинувшись на спинку стула. В одном он был уверен, его друг Кий смеётся точно не над ним, а всегда вместе с ним.
– Хорошо, – постепенно возвращал хозяин себе своё задумчивое спокойное лицо, – хорошо. Но пока что я желаю спокойной ночи вам, мои гости. Гинвил покажет ваши почивальни.
* * *
Оглушающий звон заставил Кия подскочить в кровати. Мощный удар по гигантскому колоколу обрушился откуда-то с самой верхней башни замка. Второго толчка не последовало, однако ещё от первого продолжали трястись стены и мебель. Уши немного заложило, а от тряски потухли почти все свечи в спальни. По соседству, через стену, спал Горшок, он тоже должен был это слышать.
Звук содрогающегося металла постепенно угасал. Спросонок, в тишине ночи, хотелось подумать о том, что всё это только что приснилось. Но под кроватью, еле слышно постукивая, что-то закрутилось. Кий прислушался, наклонив голову. В этот момент за дверью раздался грохот железа, напоминающий тяжёлые шаги, и прислушиваться тут уже не приходилось. Князь достал меч, с которым не расставался даже во сне. Едва Кий начал вставать, чтобы проверить, что твориться в коридоре, кровать рухнула на пол. Из-под пухового матраса показались железные ножки, в раскоряк торчащие в разные стороны по углам. Сзади, со стороны стены, часто заскрипело железо. Обернувшись, Кий увидел спинку кровати, чавкающую овальным звёздным узором вместо зубов, и наклоняющуюся к его голове. Резким движением он развернулся и, оттолкнувшись ногами, отпрыгнул назад, на другую часть ожившей койки. В тот же миг пришлось уносить ноги и оттуда. Поднявшись, словно столбы, четыре ножки кровати вытянулись вверх, а из них повылазили железные когти. Широкое мягкое ложе, превратилось в железного монстра, напоминающего уродливого квадратного жука. Узорчатая угловатая пасть оттолкнулась задними лапами и встала в полный рост. На что было похоже это создание из металла, теперь было трудно сказать. То, что было узорной спинкой, сейчас то раскрывалось, то сжималось, и хотело сожрать нашего Кия.
Немедля ни мгновения, не дожидаясь пока кроватный монстр начнёт нападать, князь отрубил вытянувшиеся к нему задние ножки, которые сейчас стали ручищами чудовища. Пора было отбегать от зубцов, раскинувшихся овальным узором и щёлкающих как зубы. Что Кий сразу и предпринял. Сделав два шага вперёд, чудище рухнуло без опоры спереди. Лёжа, оно вряд ли могло чем-то угрожать. Спокойная ночь закончилась, нужно одеваться. Тем более что спать в этой комнате уже было не на чем, да и незачем. Коричнево-жёлтая одежда висела рядом.
Первым, кого увидел Кий, когда выбежал в коридор, был Горшок, изо всех сил напирающий на дверь своей комнаты. Изнутри, кто-то, или что-то било с такой силой, что створка не просто открывалась от ударов, а едва не слетала с петель.
– Князь, ты сейчас не поверишь, но там такое в моей комнате! – по лицу весельчака было видно, что сейчас ему совсем не до смеха.
– Да ладно тебе, она не кусается! – на бегу подбодрил Кий друга. На что тот сделал свои удивлённые глаза ещё больше недоумевающими.
Выхватив со стены длинную алебарду, князь вбил её впритык к двери, прямо в пол, между чёрных кирпичей. Теперь Горшку можно было расслабиться, закалённая сталь ручки алебарды сдерживала натиск изнутри.
– А ты чего, где-то добрую кровать уже повстречать успел, раз так говоришь? Моя, вон гляди, меня едва не сожрала!
– В моей комнате такая же, – решил больше не подначивать Горшка Кий. – Скажи лучше, как ты одеться успел?
– А я спать и не ложился, решил по замку погулять. Звон услыхал, точнее, когда чуть не оглох от удара по ушам, побежал к тебе. Да комнатой ошибся. Только дверь я отворил, гляжу лежанка моя с ума сошла. Говорил же я Маэстру про сказки на ночь.
– Да, спросить бы, камин его любимый так же за ним по ночам бегает, да съесть его желает? – слегка прищурил глаза Кий.
В конце коридора загремела сталь, отчётливо приближались шаги чьих-то тяжеленых сапог.
– Идём! – увлёк за собой друга князь, в сторону комнаты Мастера.
Друзья пробежали весь коридор, но от выхода на третий этаж там и след простыл. Вместо него стояла стена, с висящим на ней металлическим щитом, на котором был отлит знакомый череп лошади. Позади, шаги не останавливались ни на секунду. В неярком свете на них шёл железный рыцарь. Но не был то вовсе рыцарь. Стоявшие недавно пустые доспехи теперь двигались не медленнее обычного человека.
– Схоронись! – громким шёпотом скомандовал Кий и себе и Горшку.
Разойдясь по сторонам в сумрак проёмов, за квадратными выступами стен друзья скрылись в темноте. Под лязг бронированных сапог, шагающие доспехи дошли до тупика, развернулись на месте и продолжили свой ночной дозор в обратную сторону. Две головы из-за стен показались на свет.
– Ну и как настроение? – повторил чью-то фразу Горшок.
– За всю жизнь я не причинил зла ни одному живому существу, – ответил Кий другу той же монетой. – Но сегодня мне захотелось, – добавил он, то ли от себя, то ли за Мастера.
– Я с тобой, – улыбнулся чему-то весельчак.
– Бежим до начала коридора, потом опять за стены, – разъяснил всё князь. Как только эти воинственные железяки прошагают, спускаемся по лестнице.
Так они и сделали. Ожившие, словно заведённые часы, доспехи действительно опять вернулись, неся впереди себя большой треугольный щит и меч. Шум от них далеко эхом разносился по стенам и ещё дальше. Выйдя из проёмов стен, гости проснувшегося замка выступили на лестницу и собирались спускаться. Но за стальным грохотом за спиной, не услышали, как впереди ещё один рыцарь поднимается прямо к ним. Скорее всего, это был тот, который самый первый стоял прямо у подножия. Возвращаться не было смысла.
– Давай на таран! На счёт «три!» Вперёд! – решил действовать быстро Кий, с места разгоняясь вместе с Горшком. – Раз! Два! Три! – на последнем слове, они дружно подпрыгнули и врезали ногами прямо в грудь и щит железному призраку.
Удар получился как о стену. Оба приятеля рухнули на каменные ступеньки, больно ударившись спинами и локтями. Рыцарь не успел даже замахнуться на атаковавших. Слегка покачнувшись, под тяжестью собственного веса он полетел вниз, с шумом рассыпаясь по крутой лестнице. Слетел шлем, рукавицы, держащие оружие, наколенники и громоздкие сапоги. Если не знать, что это изделие Мастера, то можно было подумать, что это привидение, залезшее в броню. Кроме пустоты внутри ничего не было.
Грохот стали, скрежет о камень, эхо по стенам и шум раскатывающихся металлических частей, заполнили первый этаж замка. Рыцарь разлетелся, как большая игрушка, упавшая с высоты. Путь был свободен.
– Мечи к плечу, ухо востро, железные враги тихо не являются, – быстро, но как можно спокойнее, произнёс князь.
На первом этаже выхода к главной двери так же не оказалось. Но, проходя мимо стоявшей там стены, Кий и Горшок этого даже не заметили. Уж очень им захотелось ещё раз повидать Мастера. Друзья ступали медленно, света от огня подсвечников, что висели на стенах, не хватало, чтобы видеть весь холл. Крепко держа меч, Кий почувствовал, как по воле невидимой силы клинок наклонился в сторону. Рукоятку пришлось сжать ещё крепче, когда в это время всё оружие на стенах вдруг задрожало звоном железа о камень.
– Падай вниз! – прыгнув, закричал Горшок, едва успев дотянуться до руки князя.
Повалившись на холодный пол, друзья услышали стальной лязг, россыпью прокатившийся в воздухе над головой. Вырвавшиеся со стен пики, мечи, алебарды, палицы и булавы, вихрем пронзили простор между стенами замка. Подобно двум воинствам, всё это промчалось во мраке. Ударившись, раз друг об друга над лежащими гостями, они с клацаньем пристали обратно, поменявшись местами.
– Князь, скажи, а ты был бы за кого, за левую стену, или за правую? – решил Горшок немного перевести дух от неожиданной опасности.
– Наверно я за люстру, которая глядит на всё это с потолка, – смотрел внимательно Кий с пола, на дрожащие свечи в вышине.
Без единого щелчка, или скрипа, громадина ринулась вниз, разматывая длинную предлинную цепь, выходящую откуда-то из дыры. Свечи тут же потухли от скорости, с которой падала кольчатая конструкция. Тяжеленая светильня приближалась, не оставляя шанса из-под неё ускользнуть.
Кий и Горшок смотрели в одно и то же место, до того, как под потолком погас свет. Самое маленькое колечко должно было быть шириною с бочку, что ставят в банях. Подскочили приятели мигом, став спинами друг к другу, и закрыли глаза. Нет не от страха вовсе. Просто ждать летящую на голову пятипудовую железную люстру, так было спокойней.
Опять оглушительный грохот сотряс коридоры замка. Теперь у наших путников заложило уши, а под ногами мелко потрескались кирпичи в чёрном полу. Свечи разлетелись по всему полу первого этажа. Но это были пустяки, размер верхнего ободка как раз пришёлся по плечам на двоих парней. Кий и Горшок стояли целы и невредимы, хотя и не мало ошарашены.
– Так! – схватился князь за одно из колец свалившегося светильника и перевернул назад, высвободив себя и друга из толстых железных обручей. – Хватит с нас! Данан Кохак, я вызываю тебя на бой! Выходи, покажись!
К этому моменту стали слышны шаги металлических сапог. Это возвращался тот первый рыцарь из доспехов и воздуха, которого наши друзья пропустили в тёмном коридоре. Выйдя на лестницу, рыцарь продолжил дозор, ступая медленнее и осторожнее, отмеряя расстояние до ступеней.
Посередине основной стены холла, разводившей и выше скрывавшей за собой две лестницы, возник огонь. На балкончике, которого до этого не было видно во мраке, возник Мастер. Он держал костяной подсвечник с шестью огоньками. За его спиной стоял Гинвил.
– Я не воин, князь Кий, я мастер, художник и творец. Ты видел мои работы, и ты сам пришёл ко мне. Я ничуть не желаю убить тебя. Напротив, твоя отвага и веселье твоего друга, меня радуют и вдохновляют. Ночь коротка, и мы продолжаем, – спокойным бархатным голосом объявил Кохак.
С этими словами Мастер развернулся. Гинвил шмыгнул в темноту невидимой комнаты, или прохода. Опять в той стороне не стало ничего видно.
Бездушные доспехи почти достигли пола, в то время как со второй лестницы вышло ещё сразу два ночных старожилы с мечами и треугольными щитами. Ничего не сказав, Кий направился в сторону правой лестницы, постепенно ускоряя шаг.
– Ладно, уговорил! – крикнул Горшок отдаляющемуся князю, уже переходящему на бег.
Весельчак решил действовать сразу, не планируя свою атаку. Да и времени на это совсем не было. Доспехи спустись с последней ступени и шли прямо на ночного гостя.
Кий бежал, длинными прыжками, то слева, то справа, приближаясь к врагам. Рыцари шли друг за другом, вдвоём они не поместились бы в узком проходе.
Не раздумывая, Горшок взял свой меч поудобней, двумя руками, и с размаху рубанул прям по щиту. Он знал, что толку от этого будет мало, и что противник ответит сразу же. Поэтому к удару он был готов, его-то он и ждал. Хохмач пригнулся, скользнув головой понизу, и увернулся под широким клинком рыцаря. Оказавшись сбоку, он махнул наотмашь и снёс шлем с тяжёлых доспехов. На плечах головы не оказалось, её там и не было раньше. А ходячая броня осталась на ногах, развернулась и продолжила поединок.
Тем временем, битва на второй лестнице только начиналась. Подбежав как можно ближе, Кий помедлил секунду и тут же принял удар. Нет, наш герой не замешкался, таков был его план. Князь отбил медленную увесистую атаку. В то время как меч железного врага отлетел назад, Кий со всей силы рубанул по наколенникам рыцаря и спрыгнул с лестницы. Железо вмялось, а ноги, вернее только броня, ног под которой не было, скривилась и заскрипела. Грозный старожила застыл, конечности его не слушались. Стал на месте и второй, первый не давал ему прохода.
Горшок попятился назад, ходячих безголовых рыцарей ему повидать ещё не удавалось. Никого под доспехами не было, это лишь выдумка Мастера. Но смотреть всё же было жутковато.
Увидел это и Кий. Его истуканы застряли позади, и он поспешил помочь другу. Выставив ладонь вперёд, весельчак знаком притормозил князя, собиравшегося вступить в бой. Видать у Горшка созрела какая-то идея.
– Эй ты, кастрюля, я здесь! – крикнул он безглавым доспехам, размахивающим мечом во все стороны. – Давай, подходи ближе! – отходил хохмач ко второй лестнице.
Кий понял, чего хочет его друг. Вместо криков и подначивания ослеплённого громилы, князь побежал к стене с оружием. Горшок продолжал звать и топать ногами, завлекая рыцаря на ступени: