В мире ж ночи остывала,
Все еще лицом красна,
Королева. Отдыхала
И спокойно ожидала
Продолжения она —
Миг прихода колдуна.

Долго ждать он не заставил.
Пять минут – и вот он здесь.
Ветер, вдруг подув, добавил
В ночь прохлады и оставил,
Покружившись, темный лес,
Устремившись вглубь небес.

И, как в прошлый раз, той ночью,
Голос хриплый зазвучал:
«Знаю я, чего ты хочешь.
Я могу дать, что попросишь».
Взгляд злодейки заблистал:
«Так отправь меня туда.

А затем свое желанье
Мне поведаешь. Идет?»
Чрез секунды ожиданья
Прервалось его молчанье:
«Хорошо. Пройдем вперед.
Там нас вход с тобою ждет».

И внезапно появился
В балахоне лично он —
Чуть сутулый, весь в нем скрылся
И как будто с тенью слился,
Спрятав взгляд под капюшон —
Сам колдун сюда пришел.

«Что задумал ты? Напрасно… —
Мысли стали посмелей. —
План мой новый – он прекрасен;
Надо мною ты не властен.
Так что, хриплый старый змей,
Ты хитер, но я хитрей».

И, пройдя вперед немного,
За последней из преград,
Как чрез линию порога,
Сквозь незримый вход в чертоги
В мир другой из чудо-врат
Все прошли в прекрасный сад.

Первое желание Черноглазки

«Мама? Правда ты?» – не веря
Черноглазка в третий раз
Задала вопрос, все меря
Взглядом пристальным сомненья
Встречный взгляд столь ясных глаз.
И как прежде, так сейчас

Был ответ все тот же: «Правда»,
И улыбка, а потом…
Слез немых поток – и радость,
Слаще, чем любая сладость,
Сил лишила. Словно ком
Встала в горле молодом.

И совсем уже тихонько,
Глядя вслед слезам из глаз,
Черноглазка так легонько,
Но страдальчески, столь горько,
Лишь спросила только раз:
«Ты зачем ушла от нас?»

Может, мама ожидала,
Может, нет вопрос такой,
Но к себе ее прижала:
«Нет, я вас не покидала.
Просто вид мой был другой.
Я всегда была с тобой.

Ты поверила, родная,
Что меня уж больше нет.
Но жила с мечтой, желая,
Просто этого не зная,
Видеть. Но не солнца свет,
А меня. Уж столько лет…»

Вдруг принцессе как открылось:
«Помню голос свой: «Постой!
Подожди, прошу, царица.
Прежде чем успеешь скрыться, —
Почему ты здесь, со мной?». —
«Ты поймешь. Ответ простой».

Да, ответ простой. Но… Мама!
Ты могла бы рассказать!» —
Дочка вырвалась упрямо
Из объятий, бросив прямо
Взгляд обиженный на мать,
Взгляд-упрек, что, как печать,

В душу матери жестоко
Вдруг проник. Но был ответ
Мягко, ласково, не строго:
«Я прошу, наверное, много…
Я могла б открыть секрет,
Но нельзя мне, дочка, нет.

Как бы я сейчас хотела
Все сказать, с тобой уйти…
Но одно скажу лишь смело:
Все твои желанья, цели —
Следуй светлому пути.
А меня, прошу, прости».

Появление королевы и возвращение Воробья

«Ты всегда со мной, я знаю». —
Дочь прижалась к маме вновь.
«Я люблю тебя, родная». —
Дочку к сердцу прижимая,
Всей душою, вместо слов,
Мать дарила ей любовь.

«Ах, как мило, аж пробило, —
Вдруг раздался дерзкий глас. —
Я б, наверно, прослезилась…
Но, простите, не случилось».
Но при виде черных глаз
Гонор быстренько угас.

Возле трона как собрались —
Королева, Крыс, колдун.
«Что ж… принцесса зрячей стала, —
Процедила, злобно скалясь,
Королева как в бреду. —
Но я тоже здесь, в саду».

И заполнил голос злющий
Сад с ручьём, поляну, лес:
«Я хочу быть всемогущей
И бессмертной, вездесущей.
Править не при короле,
А быть Богом на земле!»

И едва она утихла,
Шевельнулся «хитрый змей».
Что-то вдруг вспорхнуло лихо,
И к царице сразу, мигом
Подлетел он поскорей —
Наш Красавчик Воробей.

«О, царица, не серчайте,
Я прошу меня простить!» —
И пред ясными очами
Он в раскаянии, печали
Начал было говорить,
Взгляд свой слезный опустив,

Как колдун его похитил,
Двойником злым подменил;
Как он все, что было, видел;
Как принцессу «он» обидел;
И колдун дух не сломил,
Только силу пробудил…

«Тихо, тихо, друг мой милый», —
Мягкий голос зазвучал;
То принцесса говорила,
С добрым взглядом, с светлым ликом…
Воробей как в плен попал.
Даже плакать перестал.

А принцесса аккуратно
Друга на руки взяла:
«Не волнуйтесь, все прекрасно.
Вы в порядке – это радость.
Я так тоже – здесь, цела». —
Улыбнулась, обняла.

Мистер Крыс приободрился —
Все ж он профи лучше всех.
Мордой крысьей залоснился,
Он собою загордился:
Воробей – и чтоб успех?
Ой, не надо, просто смех.

«Хватит! Все!» – вдруг крик раздался
Королевский – как ревун.
«Правда. Хватит, – отозвался
Так нежданно, словно вкрался,
Хриплым голосом колдун. —
Буду краток, не болтун…»

«Награда» королеве

«…Королева, ты ведь помнишь?
Отдавать пора свой долг». —
«Да, я помню. Что ты хочешь?
Дам я все, что ни попросишь.
Ты ведь очень мне помог,
Хоть с задержкою чуток».

И улыбке столь фальшивой
(«Не получишь ни шиша»)
Да гримасе этой лживой —
Королеве некрасивой
Он ответил не спеша:
«Мне нужна твоя душа».

Королева засмеялась:
«Ты хоть понял, что сказал?
Ты подумал бы хоть малость.
Попросил бы денег, власти.
Ну да ладно, кто же знал —
Ты, видать, колдун, устал».

Повторил колдун неспешно:
«Мне нужна твоя душа».
Был ответ притворно-нежный,
Но зато предельно честный:
«Мне плевать. Ты ни шиша
Не получишь. Ни гроша».

⠀

И взмахнула королева
Вверх руками, словно маг;
Торжествуя и с напевом
Закричала с нотой гнева:
«Я сильней тебя, слабак!
Все, прощай! Уйди во мрак!»

Тишина в сад опустилась.
Так прошло секунды три.
Королева: «Что случилось?
Почему не получилось?
Так, еще разок. Уйди!»
Вновь прошло секунды три.

Посмотрел колдун немило
На злодейку, уж весьма.
Та улыбку нацепила:
«Знаешь, я тут… пошутила.
Что ж, меня там ждет кума.
Выход я найду сама».

Но едва она решила
Сделать шаг один назад,
Неожиданно застыла,
Будто срок свой отслужила,
Как какой-то агрегат;
Встала, словно экспонат.

Подошел колдун поближе
К королеве и сказал:
«Многих я на свете вижу:
Кто-то низок, кто-то ниже.
Но столь низких не встречал —
Чтоб настолько презирал.

Не люблю я очень долго
Говорить да объяснять.
Дело ведь совсем не в долге,
Да и нет в нем вовсе толка.
Кратко можно рассказать.
Жаль, тебе уж не понять.

Вспомни жизнь, как ты прогнила:
Воровала и лгала,
Как все с рук тебе сходило
И свой путь к дворцу пробила;
Как потом (со мной) смогла
Получить богатство, власть.

Но тебе всё было мало.
Всё хотела получить.
Люд, учёбу презирала,
Злость да страх в тебе играли.
И нашла, лисица, нить —
За принцессой проследить».

«Что?!» – принцессы глас раздался.
Но колдун сказать не дал:
«Не затем тот люк создал я,
Чтоб там всякий гад шатался.
Крыс твой – профи, это да,
И мешать я вам не стал.

Ладно, боле слов не надо.
Мне душа-то не нужна.
Это лишь твоя награда,
Раз ты здесь, в границах сада.
Ты всю жизнь так прожила —
Злой, бездушною была».

Королевы морда красной
Стала вдруг, она же – злей.
Произнес он четко, ясно:
«Надо мною ты не властна.
Пусть я хриплый старый змей,
Ты хитра, но я хитрей».

И взмахнул колдун руками,
Чтоб «награду» ей отдать.
Но предстало пред глазами
Черных глаз принцессы пламя:
«Что ж вам душу отнимать?
А иначе наказать?»

В мыслях он чуть-чуть порылся
И кивнул: «Что ж, предложи». —
«Коли в ней такие мысли,
Коль она такая крыса…
Будет пусть не без души
В клетке в шкуре крысы жить.

Будет жить в тепле, в заботе,
На прогулки выходить;
Может, даже поработать.
(Ведь не все ж по клетке топать.)
Сможет душу изменить —
Человеком сможет быть».

Чуть колдун еще мозгами
Пораскинул… «Что ж, пусть так!»
Раз еще взмахнул руками,
Что-то крикнул не словами —
Королева – вот те на! —
Крысой стала вдруг она.

«Только сердце станет чистым, —
Ей он коротко сказал, —
И душа твоя – лучистой,
Так уйдет заклятье быстро».
И принцессе крысу дал.
Ну а после зазвучал

Голос дивный, как в мечтаньях —
Это сад заговорил:
«Каково твое желанье,
Черных глаз очарованье?»
Красный цвет вдруг подступил —
Черноглазку вмиг залил.