Охота получилась у республиканцев плохая, ибо целей на небе было слишком много, и они были слишком маленькими. К тому же, к разочарованию пилотов Республики, в боекомплект десантного взвода крэглингов входила одна стандартная крылатая ракета. Как только первый зелёно-синий74 истребитель был сбит, остальные сразу смекнули, что безнаказанного «избиения младенцев» у них не получится, и удалились на почтительное расстояние. Повиснув где-то там, далеко в сумеречной пыли, они начали отработку по целям в снайперском режиме. Частично им это удалось и прежде, чем достигнуть спасительной брони крейсера, крэглинги потеряли несколько десятков человек. Беспомощный крейсер звал на помощь, отбивался изо всех возможных орудий и пулемётов, слепо лупил дальнобойными лазерами в ближнее пространство, но тщетно. Неожиданность атаки, напор и огромное количество атакующих в купе с их малыми размерами сделали своё дело. Отойти крейсер не успел, истребителей десантники близко не подпустили, а своей морской пехоты, чтобы организовать отпор, на крейсере уже не было: все отправлены на штурм Цитадели. Капитан крейсера оповестил штаб, запросил резерв. Конечно, в срочном порядке были отозваны со штурма несколько отрядов, так же завернули обратно пару десятков лёгких кораблей. Все эти меры смогли бы помочь, но время было уже упущено и крэглинги получили фору в несколько часов.
Когда Кророгл добрался до своих, бой был уже в самом разгаре. Появление десантников вызвало в на корабле страшную суматоху. Все основные силы республиканцев были втянуты в штурм Цитадели, в котором крэглингам грозило неминуемое уничтожение, никто и в мыслях не мог допустить, что у гибнущей, окруженной армии есть возможности, а главное, хватит смелости пойти на абордаж линейного крейсера! Собственно говоря, это не был классический абордаж, ведь отсутствовал главный элемент такого боя – абордажный корабль. Однако на арене войны в достаточно большом количестве и в отдельно взятой точке неожиданно появилось десять тысячи крэглингских десантников – абордажная команда, против которой были бессильны и пушки и пулемёты и истребители. Республиканцы понимали, что крэглинги могут достаточно быстро захватить корабль, ещё до подхода подкреплений, и положение крейсера серьёзное. Крэглинги, в свою очередь, понимали, что они играют ва-банк и ставки сделаны: для них это была последняя битва. Даже в случае успеха, даже если им удастся захватить корабль, что смогут они сделать против целого флота? Но, если уж судьба уготовила им смерть, воинская доблесть обязывала принять эту смерть красиво, а потому подороже продать свою жизнь, сильно смешав карты врагу. Последняя месть гибнущего народа! Пусть Республика запомнит этот день: день славы крэглингов!
Пока план удавался. Республиканцы метались в панике, пытаясь отбить атаку, организовать оборону корабля, к чему он был совершенно не приспособлен. Кидали в бой, то роботов, то вооруженных матросов, то ботов, то корабельную охрану, а дыра прорыва всё расширялась и расширялась. Передовые роты крэглингов продолжали вгрызаться в корабль дюйм за дюймом, отсек за отсеком, словно термиты в ствол дерева.
Кророгл включил интерактивную карту боя и сразу увидел зелёные точки, так были подсвечены занятые крэглингами позиции. Одна из точек мигала, над ней светилась подпись: капитан Горум. Полковник, не раздумывая, направил свой скафандр в эту точку и через несколько секунд прилип к крейсерской броне позади капитана.
– Добро пожаловать, господин полковник, а мы тут веселимся! – Ребята Горума действительно веселились: его взвод рассредоточился по какой-то массивной конструкции, по виду – установке связи. Прячась в складках местности, роль которых исполняло различного назначения инженерное оборудование, десантники весьма успешно вели перестрелку с корабельной турелью: республиканцы развернули зенитную турель для ведения огня по десанту. Импровизировали.
– Турель у них дальнобойная – еле ворочается, да и стреляют-то они по собственной броне вполсилы, боятся пробить!
– Каковы потери, капитан?
– Два человека. Ничего у них не получится, сейчас мы её грохнем! – отрапортовал Горум. Полковник одобрительно крякнул и, убедившись, что выбранное им место не простреливается, углубился в карту: необходимо было координировать действия отрядов.
Откуда-то сверху раздалась барабанная дробь. Звук в космосе не распространяется, но капитан четко ощутил силу этих ударов: вибрация шла через обшивку. Турель пыталась прострелить укрытия крэглингов насквозь. Капитан ещё раз оценил выбранную ими позицию и удостоверился, что полковник в безопасности.
– Бромурог! – окрикнул он невысокого роста солдатика.
– Слушаюсь, сэр!
– Бери Руруга, Дромугрла и Врегреллу! Ты назначаешься личным телохранителем полковника! Как понял меня?
– Вас понял, сэр!
– И не дай тебе Бог умереть раньше, чем умрёт полковник!
– Дело чести, сэр! – без эмоций отозвался коренастый солдатик. Капитан помнил этого бойца: на соревнованиях по рукопашному бою ему не было равных. Он отворачивал головы роботам одной левой, одновременно правой умудрялся при этом переломать руки еще двум нападавшим – лучшего телохранителя полковнику и не найти! Глядя, как Бромурог со своими молодцами занимает оборону вокруг полковника, Горум понял, что Кророгл теперь проживёт минимум на десять минут дольше других, что в их условиях очень немало. Полковник сумеет до конца управлять их маленьким войском. Наверное, это всё, что он сможет сделать для отца, до того как его самого не станет. Успокоившись, Горум посмотрел на освещённую солнцем броню крейсера.
Несколько групп десантников перебежками передвигались к турели. Они были уже близко и готовы были забросать башню гранатами. Неожиданно, из турели высыпали республиканские стрелки. Расчет башни понял надвигающуюся опасность и попытался вывернуться. Видно было, как они занимают оборону, отстреливаются.
Впрочем, контратака не очень-то удавалась. Вот какой-то несчастный республиканский солдатик начал бешено вращаться, – из пробитого пулями скафандра струёй бил сжатый воздух, мгновенно превратившись в условиях невесомости в реактивный двигатель. Автономному гравитатору не удавалось погасить это вращение, и раненый крутился как волчок, орошая всё вокруг кровью. Кровь великолепными алыми шарами повисала в космическом вакууме, и если бы не трагичность момента, можно было бы залюбоваться. Горум не выдержал, прицелился и добил несчастного, – смотреть на эту феерическую пляску смерти было невыносимо. Впрочем, пиршество старухи с косой ширилось, и вскоре весь взвод прикрытия турели был перебит. Кому-то из республиканцев повезло: пули пригвоздили их к корпусу корабля, где ещё действовало тяготение, и они теперь лежали бездыханные, как и подобает умирать солдатам на поле боя. Те же, кого ударная сила пули оторвала от корабля, теперь парили над полем боя, удаляясь всё дальше и дальше от места своей гибели, разбрызгивая кровь, смешиваясь с обломками боеприпасов, мусора и пепла, сами незаметно становясь мусором и пеплом.
Частью сознания Горум неотрывно смотрел на карту. Бой распался на три сектора, крэглинги продолжали вгрызаться в республиканский крейсер. Первая группа шла снизу, со стороны грузовых отсеков, там, где у корабля было самое слабое место. Вторая, в которой оказался Горум, атаковала палубу, где располагались дальнобойные орудия корабля. Третья группа прорывалась через двигательный отсек, чтобы лишить корабль возможности манёвра. Таков был план, – раздёргать противника, ошеломить его натиском со всех сторон, лишить республиканцев возможности локализовать очаг проникновения.
То и дело со стороны авиационных шлюзов выскакивал какой-нибудь сине-зелёный кораблик. Командование корабля кидало в бой всё, что попадалось под руку, даже ремонтные катера. Пилоты, думали, что перед ними лёгкая добыча – пехота, и принимались барражировать на бреющем полёте, поливая атакующих из пулемётов, один даже пытался использовать электромагниты в качестве импровизированного оружия. Однако такие залётные лётчики быстро убеждались, в своей ошибке, обычно уже перед смертью, когда дымный хвост ракеты земля-воздух возвещал им о конце их бренного существования. «Вероятно, мы здорово сумели дезорганизовать их, если пилоты даже не успевают предупредить друг друга об опасности» – подумал капитан, наблюдая, как очередной не бог весть откуда взявшийся истребитель пытается сбросить с себя крылатую ракету.
Следом за ним из шлюза выскочил другой корабль, покрупнее, и сразу привлёк внимание капитана: корабль не стал приближаться к позициям атакующих и отстреливать боезапас. Вместо этого он развернулся и стал кружить, явно выбирая место, толи для посадки, толи для сброса груза.
– Лейтенант! – обратился капитан к командиру роты, которая залегла сейчас справа от турели.
– Да, господин капитан! – в сознании Горума возник лик лейтенанта. Связь здесь на обшивке, в зоне вражеских радиопомех работала плохо и виртуаторы не справлялись. Капитан хотел видеть не только лейтенанта, но и всю картину боя его, лейтенанта глазами, но виртуатор упорно выводил только лицо лейтенанта, причём, без туловища. Что ж, и на том спасибо!
– Сбейте эту птичку, лейтенант!
– Уже работаем, господин капитан! – И Горум наконец-то увидел картинку: два ракетчика пробираются по обломкам радиовышки, выслеживая республиканский корабль. Но было уже поздно: из корабля полилась, капитан сначала подумал, какая-то жидкость, а потом разглядел: ручеёк состоял из отдельных бусинок-солдат.
– Это десант, крэглингский перехватывающий десант! – взорвали эфир голоса капитана и лейтенанта. Капитан первым сумел взять себя в руки и стабилизировать передачу мыслей:
– Лейтенант, сосчитай вражеских десантников и переключи свою роту на их уничтожение! Турель я поручаю первой и третьей роте, как поняли меня! – и тотчас оформившиеся мысли капитана полетели к командирам рот, сопровождаемые подробными комментариями, картинкой вражеского десанта и картой боя. Через секунду мысли были расшифрованы и приказы поняты:
– Есть, капитан!
А крэглингские перехватчики тем временем струились и струились по ниточке из десантного корабля. За последние две минуты их высадилось уже около сотни. Капитан передал командование штурмом турели своему заместителю, благо, преимущество здесь было на стороне крэглингов, и полностью переключил сознание на бой с перехватывающим десантом.
– Черт побери! Это ведь не матросы, откуда на крейсере столько солдат? – обратился он к начальнику штаба, который сейчас как раз обрабатывал данные по десанту. Данные поступали от командира второй роты, которая уже приняла бой с республиканцами.
– Сложно сказать, командир! Вероятно, резерв или ещё что-то, всё-таки это флагман, – резюмировал начштаба.
– Лишь бы они не подтянули сюда остальные резервы, – сказал капитан и посмотрел в небо, вернее – в окружающую их космическую тьму. Где-то в глубине было видно кроваво-красное зарево, – там полыхала Цитадель. Про себя Горум подумал: «Да даже если и подтянут резервы, что с того? Ведь мы пришли сюда умирать, какая разница, от кого и где принять смерть? Но всё-таки очень хочется захватить корабль и прорваться туда, к Цитадели! Он мысленно обратился к полковому виртуатору: «Да, наши пилоты живы и уже находятся в шлюзах, он под защитой.», – был ответ. «Слава Богу», – подумал Горум, и снова его внимание вернулось к бою.
Между тем, здесь творились странные события. Поле боя наполнилось кузнечиками. Самыми настоящими прыгающими кузнечиками. Горум вздрогнул и выругал себя за бред: он не был ранен или контужен, но сознание уже давало сбои. Медленно дыша, и заставив себя успокоиться, он снова взглянул на сектор: кузнечиков стало больше. Они прыгали и надвигались на позиции крэглингов.
– Лейтенант Брогрым! – позвал капитан. Командир второй роты отозвался незамедлительно, – Вы видите сейчас то же, что вижу я?
– Да, господин капитан!
– Кто из нас бредит, лейтенант?
– Это не бред, господин капитан, это республиканские солдаты, у них какая-то новая технология. Вместо того чтобы передвигаться ползком или летать, как это делаем мы, они почему-то прыгают. В принципе, – очень эффективно, за ними сложно уследить! Нас атакуют «попрыгунчики»!
– Я бы сказал, что это кузнечики!
– Простите, капитан?
– Ах, вы же не были на планетах с земной фауной, не так ли? – и капитан мгновенно передал лейтенанту всё, что знал о кузнечиках. Лейтенант Брогрым согласился, что образ кузнечиков наиболее точно соответствует тому, что он видит, и вот уже новое звонкое имечко моментально разлетелось среди солдат:
– Вижу ещё пятёрку кузнечиков.
– Я снял одного зелёненького!
– У меня два кузнечика на прицеле!
И так далее и тому подобное…
– Капитан, перехватывающая десантная группа в четыреста человек! – донеслось до Горума откуда-то издалека.
– Сколько?!
– Четыреста! – отрапортовал начштаба Маррогл Второй.
– Срочно резервную четвертую роту в бой! Что там с турелью?
– Работаем, капитан! – отозвалась третья рота.
– Медленно работаете! Если вы не захватите турель, республиканский десант подойдёт сюда, и мы окажемся зажаты между турелью и десантом! Уничтожьте её, взорвите, если хотите, но сделать это нужно как можно быстрее, как поняли меня?!
Командир третей роты отрапортовал, что понял, и бой продолжился. Натиск кузнечиков усиливался, две роты с трудом сдерживали их, силы были неравны. И тут капитана осенило:
– Третья рота, как только турель будет готова к взрыву, доложите мне! И не спешите взрывать!
– Есть, капитан!
– Что там у вас происходит?
– Солдат в турели не осталось, но где-то на крыше снайпер засел, не даёт высунуться, сейчас наши снайпера с ним разберутся!.. Что?! Готово! Вот уже и разобрались, рота, за мной!
И Горум увидел, как на турель со всех сторон, словно пчёлы на мёд, слетаются десантники. Турель отплёвывалась огнём, но её редкие крупные снаряды проходили мимо, не причиняя десантниками особого вреда.
– Капитан Горум, вызывает командир четвёртой роты!
¬ – Слушаю!
– Кузнечики сейчас нас снесут, они подпрыгивают, черти, и стреляют в прыжке, а потом падают вниз, так, что мы не успеваем их подстрелить. Мы потеряли уже два взвода, нас сейчас всех здесь перебьют!
– Третья рота, как турель!
– Мы внутри, турель через минуту будет готова к взрыву, капитан! – отрапортовал Свриригл, командир третей роты.
– Там есть боезапас плазмы, взорвите и его тоже! Пусть жахнет так, чтобы накрыло метров на сто в радиусе, сможете?
– Постараемся капитан!
– Вторая и четвёртая роты, слушай мой приказ! Всем отходить к турели! Повторяю: всем отходить к турели, там наши! Вам необходимо занять оборону и продержаться там минуту-две. Потом сможете оставить турель, отдайте её кузнечикам! Турель заминирована, заманите кузнечиков в ловушку, как поняли меня?! – и, убедившись, что его план поняли, капитан переключился на общий вид боя.
Общий вид складывался из сотен солдатских передатчиков. Данные от их глаз обрабатывались и передавались в центральный виртуатор штаба батальона, и он уже сводил их вместе, превращая отдельные впечатления, информацию и виды отдельных «камер» в огромную картину боя. Горум увидел следующие: сотни прыгающих кузнечиков, огрызаясь трассерами выстрелов, уверенно продвигались вперёд. Крэглинги отступали повзводно: когда первый взвод вставал и устремлялся назад, второй взвод прикрывал его огнём. Кузнечики пытались добить отступающих и устремлялись вдогонку гигантскими прыжками. Взвод прикрытия делал своё дело и в кто-нибудь из кузнечиков обязательно замирал в прыжке, сбитый метким выстрелом. Убитый больше не прыгал и повисал над полем боя. Некоторые падали, но висящих было больше. Они представляли собой гротескную картину пиршества смерти: десятки трупов висели в космосе, словно воспарив над всем бренным бытием, уже близкие к Богу, далёкие от всего земного, от этой битвы, от этой крови. По этой висящей массе убитых было видно продвижение республиканцев. Трупы всплывали уже вплотную у турели. Вторая и четвёртая рота отступали, Кророгл запросил цифры и увидел: от двух сотен человек осталось менее половины.
Когда отступающие были около турели, две дополнительные роты крэглингов, влились в бой, поддержав огнём своих братьев. Краем сознания Горум увидел всполохи мечей: передовые отряды «кузнечиков», которые прыгали быстрее отступающих, настигли крэглингов, завязалась рукопашная.
В ход пошли плазменные мечи и ножи. Металл был беспомощен против боевого скафандра, который вдобавок окружал силовой щит, но короткий лазерный луч, усиленный магнитным полем и раскалённой плазмой, не хуже острого клинка вспарывал любую броню.
Крэглинги были сильнее в рукопашной, но людей было больше. Как крысы, набрасывались они на крэгла, который был выше и крупнее любого человека, со всех сторон. Облепив его по рукам и ногам, люди валили его на землю и кололи, кололи, кололи…
У крэглингов был другой метод: как лев терзает свою жертву, рвёт её в клочья, так крэглингские солдаты рвали подвернувшихся им под руку солдат-республиканцев. Достаточно было одного мощного удара или рывка – и скафандр плющился, рвался. Защитные поля стояли на вооружении у обеих армий, так что в прямом столкновении, солдаты были примерно равны по возможностям. Разве что защита людей была более современной, но это вряд ли значительно компенсировало физическую силу и ловкость крэглингов. Месиво схватки быстро ширилось: всё новые и новые волны кузнечиков захлёстывали отступающих. Вакуум вокруг турели быстро наполнялся плавающими оторванными конечностями – руками, ногами, головами, ну и конечно, кровью. Очень много крови: она плавала отдельными микроскопическими каплями. Капли сливались в пузыри побольше. Большие пузыри сливались в гигантские. Со стороны могло показаться, что идёт дождь наоборот: не сверху, а снизу проливались капли этого кровавого дождя, превращаясь в лужи-шары где-то наверху.
Сознание Горума раздвоилось: одной частью он был среди отступающих, пытаясь хоть как-то скоординировать их действия. Другой частью Горум был внутри турели, с минёрами. Они как раз обнаружили боезапас и готовили его к взрыву. Но оставалась еще и третья часть сознания. Совсем крохотная, которая никогда не отождествляется с происходящим, которая всегда, в самую трудную минуту умудряется быть над схваткой. Вот этой своей третей частью Горум увидел полковника. Тот отключился от связи, видимо передал управление заместителю. В руках Кророгла что-то поблёскивало. Это был крэгл. Как оружие ближнего боя, крэгл был бы незаменим, будь они без скафандров. Используя свою нечеловеческую силу, крэглинги могли этим штырём дробить кости, раскалывать черепа, как огромным клыком, рвать противника на части. Но вокруг – одни скафандры. Значит, – дошло до капитана, – если полковник не собирался использовать это оружие для врагов, то оно предназначалось для другого дела.
До первой части сознания вдруг донесся голос командира второй роты:
– Капитан, мы не выдержим, нас сомнут, капитан!!!
И одновременно рапорт минёров:
– Турель готова к взрыву, господин капитан!
– Отступать! Всем отступать за турель! За турель! – Рявкнул Кророгл так, чтобы его голос дошёл до каждого солдата.
Линии крэглингов потекли за турель. В глазах Кророгла замелькали сине-зелёные мундиры. «Это не камеры, это моё зрение» – догадался капитан, «Значит, они уже совсем рядом», и его рука инстинктивно потянулась к ножнам меча. Он видел, как сине-зелёные перестали прятаться и прыгать, встали в полный рост и лавиной потекли через турель, сметая линии крэглингов. Капитан орал минёрам:
– Взрывайте! Взрывайте, черт возьми! – но, поняв, что его не слышат, выхватил меч, и скомандовав штабу: «К бою!» Рванулся на помощь своим солдатам.
В этот момент до сознания капитана донеслось «Ложись!!!» и кто-то дёрнул его за ноги вниз. Страшный взрыв потряс республиканский флагман до основания. Капитан понял, что это взрыв, когда земля больно ударила его в грудь. Землёй можно было считать то, что находилось внизу, в данный момент это был корпус корабля. Горум лежал ничком, инстинктивно прижимаясь к этой «земле». В безвоздушном пространстве ударные волны распространяются гораздо слабее, но металл корабля вполне давал представление о силе взрыва: бронированный скафандр капитана подпрыгивал, словно пескарь на сковородке. Когда вибрация стихла, Горум аккуратно поднял голову, посмотрел туда, где, по его мнению, он видел вспышку: на месте турели дымилась огромная воронка. Дым не уходил вверх, как это бывает на земле, а клубами и шарами расползался в разные стороны, быстро рассасываясь в вакууме. Из воронки торчали куски искореженного металла. Республиканского перехватывающего десанта не было. Сотни вражеских бойцов испарились в плазменной вспышке. Крэглинги потихоньку вставили с земли то там, то здесь, помогая остальным прийти в себя. Заработали маячки раненых. На мгновение Кророгл снова увидел короткие отблески мечей: крэглинги добивали оставшихся в живых республиканцев. Мимо капитана проплыла, бултыхаясь в пространстве, чья-то оторванная рука, и он инстинктивно схватил её: на остатках комбинезона виднелись цвета сине-зелёного флага.
Капитан Горум вернулся к тому месту, где был штаб батальона. Посмотрел на полковника: обложившись картами, Кророгл сидел там же, где его оставил капитан и улыбался, глядя на него. Крэгл из его рук куда-то исчез:
– Вот видите, капитан, если мы ещё живы, значит, бог нас пока хранит для добрых дел! – и, выдержав паузу, Кророгл продолжал, – Первый батальон соединился со вторым там, внутри крейсера, все ждут только нашу группу. Дело сделано, похоже, у республиканцев резервов больше на крейсере нет. Давайте внутрь! Нам нужно взять управление над кораблем! Действуйте, капитан!!!
Капитан ещё не полностью отошёл от взрыва и ошеломлённо смотрел на полковника. Потом Горум вдруг осознал: весь бой он провёл словно во сне. Он отдавал приказы, руководил людьми, но при этом наблюдал всё происходящее словно со стороны. Вот так и сейчас:
– Батальон, за мной! – с удивлением услышал он собственный голос со стороны, словно во сне, будто бы кто-то говорил за него. И мгновенно сотни человек со всех сторон бросились к дыре, зияющей на месте турели, на ходу перепрыгивая куски искореженной обшивки. Десантники ныряли в воронку и исчезали там, словно это была черная дыра, а не развороченная взрывом пушка.
В следующую минуту капитан с удивлением обнаружил себя среди бегущих. На полном ходу, не сбавляя скорости, он влетел в воронку и увидел развороченные взрывом внутренние туннели и коридоры корабля: место прорыва было выбрано правильно. Башню оторвало с корнем. Несколько шлюзов, соединяющих турель с кораблём, выгорели полностью, и теперь там был вакуум. Кророгл проскочил это место, не останавливаясь. Второй шлюз был так же разворочен взрывом, но уже не такой обугленный, как первый. А вот следующий мигал зелёным – люк был на месте и крэглинги уже контролировали вход.
– Беречь кислород! – услышал он окрики младших командиров, те напутствовали своих людей. Горум бросил взгляд на свой датчик кислорода, понял, что его хватит ещё на 2 часа боя, и подумал, что внутри корабля кислород будет. «Зачем же его беречь?» – не понял капитан и тут же отругал сам себя за тупость: неизвестно, в каком состоянии получат они корабль, возможно, республиканцы откачают кислород изнутри, или он выгорит от взрыва, в общем, командиры правы, его надо беречь! С этими мыслями, капитан шагнул в шлюз. Ещё пятеро парней проследовали за ним, стало тесно.
Подняв голову вверх, Горум взглянул в последний раз на гибнущую Цитадель, дело всей его короткой полутора тысячелетней жизни, и створки захлопнулись. Шлюз зашипел, наполняясь воздухом. Было дымно, но датчик кислорода ободряюще мигал зеленым. Капитан приказал виртуатору снять шлем. Мгновенно жидкий металл стёк с его головы и спрятался в скафандр. В нос Горуму остро ударил запах гари. Входная дверь бесшумно распахнулась всеми своими створками, – и они были внутри.