Кророгл листал карту за картой: он велел виртуатору взять все отчеты инженерных служб за последние двадцать четыре часа. Из всего этого хаоса вполне случайно распределённых технических проблем и профилактических мероприятий, четко выделялись две группы. Первая – пять прорывов газопровода в третьем секторе. Вторая группа: нарушения работы внутренней передающей сети из-за помех в четвертом секторе.
Как только виртуатор отобразил инженерные инциденты на плане Цитадели, Кророгл вскочил с кресла как ужаленный: след инцидентов с информационной сетью золотой нитью тянулся от второй турели прямо к сердцу станции.
– Есть! Торжествующе воскликнул полковник, и, как мальчишка, хотел было броситься бежать, кричать всем о своей находке, но потом опомнился, взял себя в руки:
– Капитана частей специального назначения Горума ко мне!
Капитан тотчас появился на экране голографического проектора, и полковник Кророгл дал ему приказы, подробно подсветив карту инцидентов. Ловушка наконец-то начала накрывать незваных гостей.
– Только бы не засекли, – молил всех богов полковник Кророгл, – только бы не засекли! – От фортуны сегодня зависело так многое!
* * *
– Только бы не засекли, – божился про себя Алексей, – только бы не засекли! – Он приближался к постовому.
Приближался по-хитрому: заходил сбоку, со стороны «слепой» зоны, где постовой не мог его увидеть. С другой стороны, к другому постовому заходил Филби. Включив антигравы, разведчики ползли прямо по потолку. Прячась в тени, они ползли по-пластунски, двигаясь быстро и бесшумно, как два гигантских паука. Когда постовые поворачивались в их сторону, они замирали, стараясь поплотнее вжаться в тень, распластаться на потолке, слиться с ним.
Предыдущий пост они обезвредили быстро и бесшумно, как говорится – «разделали под орех»! А главное, им не понадобилось маскироваться. Алексей по дружески подошёл к постовому. Тот узнал в нём недавнего «техника». Алексей «по дружбе» угостил знакомого граном со снотворным и через пару минут тот уже захрапел сном праведника. Со вторым постом разделались так же быстро. К внешним охранникам они подошли под видом офицера и сопровождающего его солдата: Филби нацепил голографическую завесу – военную форму крэглингов. Отдав честь, капитан Филби предъявил подлинный крэглингский пропуск на проверку (формсинтезаторы постарались). Затем Филби обратился с какой-то просьбой к постовому и, когда тот отвлекся, воткнул ему в шею шприц с сильнодействующим снотворным. Остальных охраников-сменщиков разведчики сняли прямо в каптерке: охранники сидели внутри, двое спали, двое играли в какую-то местную игру по виду напоминавшую карты. Алексей бесшумно вкатил им из-под двери психосоматическую гранату. Граната засвистела неслышным инфразвуком, распространяя во все стороны гипнотические кодировки, и все четыре охранника вырубились. Уснули они надолго, часов на восемь, ничего не почувствовав и не даже успев опомниться. Им снились сладкие сны. Алексей запрограммировал сон про девушек-русалок. Он и сам любил сны с русалками.
С этим, третьим постом, было сложнее. Охрана здесь попалась на редкость бдительная. Мало того, что воины не спали, не играли в карты и не употребляли гран, они ещё и держали в руках стандартные локаторы. Такие локаторы мгновенно реагируют на любую попытку нападения: они снабжены энергодатчиками, биодатчиками, детекторами полей и излучений, психосоматическим подавлением и комплектом наноботов-охотников. В общем, обеспечивают защиту по полному кругу: скрытно не подойдёшь. Поскольку, виртуатор не смог вскрыть коды доступа третьей линии постов, и отключить локаторы так же не удалось, этот рубеж необходимо было брать штурмом. А именно: без применения какой-либо специальной техники, охранников снять, скопировать их ДНК, взять ключи доступа, затем открыть двери и пробраться в шлюз. На месте поста оставить голографический муляж. Пусть думают, что всё под контролем. На несколько часов ввести в заблуждение систему безопасности сложным не представлялось. Охранные датчики двух линий периметра уже контролировались шпионской сетью республиканских ботов. По жилам станции уже расползались вирусы. Информационная сеть уже в нескольких секторах работала, как гигантский фильтр, вылавливая нужную информацию и передавая её на «Колибри». Конечно, через пару-тройку часов обман вскроется и начнётся переполох, но к тому времени, пластуны44 уйдут уже очень далеко.
Есть и вторая, не менее важная задача: захватить «языка». Они его возьмут уже готовенького на обратном пути. Потому как не всю информацию можно получить с помощью ботов и вирусов. Да и вторжение скоро обнаружат, крэглинги предпримут контрмеры, ботов будут вычислять и уничтожать. Но есть один верный источник информации – вражеский солдат, особенно, охранник. Ведь охранник за свою службу видит многое. Правда, большую часть своих знаний он не помнит: это ему не интересно! Он просто слышал разговоры офицеров, мельком видел карты, охранял какие-то объекты, пропускал каких-то людей, видел передвижение машин. Но ему и не нужно всё это вспоминать и осознавать. Ведь память человека – абсолютна! Любой человек помнит всю свою жизнь до мельчайших деталей. И под гипнозом способен их воспроизвести с потрясающей точностью. Но гипноз – детские игрушки по сравнению с приборами, которые есть в штабе республиканской Разведки. А уж какие там специалисты! Они способны вытащить любые скрытые знания из кого угодно. А то, что физически нельзя вытащить (ну, например, часть мозга поражена и не может вытащить воспоминания из глубины), то доберёт Машина Знания. Ей ведь главное – точно указать цель. Но и у противника тоже есть такие Машины, и они будут противодействовать, замутняя попытки увидеть образы и события, так сказать, пытаясь переписать историю заново. Но и здесь есть противоядие – аналитические виртуаторы додумают события, по которым нет точной информации. Достроят недостающие цепочки. Доведут до ума мутные образы. Одним словом, был бы «язык», а знаний и работы хватит всем!
После того, как разведчики возьмут «языка», «упакуют» и спрячут его для обратного пути, они пойдут к сердцу Цитадели – реакторному залу. Таков был план. А теперь дело оставалось за малым. Нужно «просто» снять часовых, – и путь к реактору открыт.
Снять часовых для опытного пластуна дело нехитрое. Однако постовые не собирались сразу становиться пушечным мясом, а, напротив, исправно несли службу. Старательно вертели головами в разные стороны, как будто бы их кто-то предупредил о нападении, и даже ни разу не заговорили друг с другом.
– Глушители биодатчиков включены, техника нас не заметит, – сказал Филби по внутренней связи45.
– Да, только вот люди что-то очень стараются, – отвечал Дроздов. Караул только что сменился. На это обстоятельство у разведчиков был расчет: времени до следующей смены было достаточно, около четырёх часов. Можно было спокойно убрать охрану.
Охранники расхаживали взад и вперёд перед створами шлюза. Петля анаконды сужалась над ними с каждым их шагом. Как только охранник отворачивался, разведчик продолжал ползти, всё ближе подбираясь к намеченной жертве. Как только голова охранника поворачивалась в его сторону, – пластун замирал. Так продолжалось около двадцати минут: игра охотников и их жертв.
– Одного надо взять живым, это я беру на себя, – передал Филби по внутренней связи, видя намерение Алексея атаковать.
– Понял, командир, – беззвучно отозвался Алексей и в следующую секунду камнем упал с потолка на свою жертву. Дроздов ещё не успел приземлиться, а охранник был уже мёртв: падая, давя всем весом, Алексей мягкой коварной рукой зацепил голову солдата за подбородок, потянул в сторону-вверх, увлекая тело за собой в падении, и вот – уже хрустят позвонки, ломаются кости, рвутся нервы и волокна, крошится трахея. Вот уже и убит крэглинг, но даже не успел ничего понять: сидит, нелепо запрокинув вывернутую голову вверх. Нижние руки уперлись в землю, а верхние всё ещё пытаются ухватить ускользающий аннигилятор. Но даже мёртвому врагу не оставляет оружие Алексей. Не спешит он выпускать свою жертву из мягких удушливых объятий, он смотрит на своего товарища, – не нужна ли ему помощь, не пригодится ли тело мертвого крэглинга, чтобы, к примеру, прикрыться им от пуль как щитом.
Но командир в помощи не нуждается, он тоже закончил свою работу. У вражеского солдата было очень мало времени, чтобы опомниться. Времени же на то, чтобы что-то предпринять, не было совсем: подпустив к себе пластуна на такое близкое расстояние, а уж, тем более, дав ему зайти со спины, сверху, он подписал себе смертный приговор. Вся работа заняла у Филби не более двух секунд, чуть больше чем у Дроздова, ведь нужно было сохранить «языку» жизнь. Капитан не стал падать на голову охраннику, а спрыгнул ему за спину. Мягкое, вязкое движение, – и противник выведен из равновесия; он инстинктивно хватается руками за воздух, пытаясь восстановить утраченный баланс; он еще не понимает, что на него напали. Плавное, но непреодолимое усилие – и аннигилятор охранника устроился в свободной руке Филби. Обезоруженный противник краем сознания начинает понимать, что он в опасности. Его движения по-прежнему бессмысленно-инстинктивны: он хватается за ускользающее оружие, открывает рот, чтобы крикнуть, позвать на помощь, ищет ногами землю, чтобы не упасть. Поздно! Мягкая рука плотно обвивает его голову снизу, не даёт раскрыть рта; выведенный из равновесия, солдат продолжает падать, а хват на голове затягивается, скользит к шее, сдавливает горло. Но у крэглинга четыре руки, а у человека – две: двумя нижними руками упирается падающий крэглинг в землю и ему удаётся на секунду остановить падение. Тщетно! Горло его сдавлено железными клещами, он задыхается, хватается всеми четырьмя руками за две руки капитана, пытаясь освободиться, забывает упираться в землю – хлоп! Этого только и ждал Филби, со всего маху шарахнув обезумевшего крэглинга об пол головой. Короткие конвульсии – и вот уже обмякшая туша бывшего охранника висит у Филби на руках. Но этот солдат не станет очередной жертвой богу войны, он ещё поживёт, потому, как уже приложил Филби к шее врага санитарный пакет, и вот – сотни медицинских ботов латают череп, впрыскивают лекарство, насыщают кровь кислородом, не дают пойманной душе уйти раньше времени! Ибо еще ждут эту невинную солдатскую душу страшные адские муки: будут допрашивать её опытные следователи из штаба разведки. Будут тянуть жилы, кошмарными снами будут сверлить мозг, сладкими грёзами затуманивать, убаюкивать с одной только целью – вытащить всю информацию, добраться до самых глубин подсознания, переписать все воспоминания, и запротоколировать все сведения, которые только могли оказаться в этой простой солдатской голове. Таковы правила войны. И рука Филби не знает жалости, ибо не ради удовольствия он делает свою суровую страшную воинскую работу.
– Дело сделано, капитан! – Дроздов отпустил своего мертвеца, поднялся, по-кошачьи озираясь по сторонам.
– Вижу! Молоток! – Филби положил опутанного по самые уши охранника в угол, накрыл голографической завесой. В том месте, куда легла туша охранника, засиял зеркальной чистотой голый и пустой пол.
– Надеюсь, ты его не до смерти, – сказал Алексей, так же пряча своего крэглинга. С неестественно вывернутой головой тот так и остался лежать на полу, в том самом месте, где его настигла обрушившаяся с потолка смерть.
– Да нет, не до смерти! Удушье, сильное сотрясение мозга, шок, возможно, кома, но жить он будет и говорить будет, а это главное! Однако нам надо двигаться, у нас в запасе менее трёх часов!
И разведчики бегом устремились по коридору вниз, туда, где в сердце Цитадели горел своим запредельным звёздным светом аннигиляционный реактор. Алексей на ходу включил гравитатор, взлетел, оглянулся на Филби. Филби последовал его примеру, и они двумя странными птицами заскользили вдоль стен. Стараясь двигаться вдоль инженерных сетей, разведчики, не переставая, сеяли семена победы: микроскопические маяки. По ним будут наводиться ракеты. Они помогут найти дорогу и истребителям и пехоте, когда та прорвётся в Цитадель.
А главное – в конце пути пластунам нужно заложить маленькую аннигиляционную бомбу. Филби еще раз ощутил её тяжесть в рюкзаке. Бомба не большая, но её мощности хватит, чтобы вывести реактор из строя, обесточить станцию и оставить её без защитных полей.
Лишь бы не засекли!
VIII
Сегодня на заседании ученого совета Института пространства-времени будет заслушан доклад Туфа Орбисона по теория Равновесии. До сих пор эта теория, равно как и её последователи считалась в научном сообществе ошибочной, и даже вредной.
Однако недавно Правительство Республики выделило дополнительные средства на разработку этой теории и объявило серию специальных грантов для ученых, занимающихся этой проблематикой. По словам премьер-министра, «к пониманию значимости проблемы нас подталкивает сама жизнь, её всё более ужасающие предупреждения». О каких предупреждениях идёт речь?
Из выпуска новостей «Вестника Республики.
– Лишь бы не засекли, – подумал Кророгл, аккуратненько выпуская из кармана бота-контрразведчика. Маленький тараканчик, запрограммированный на поиск таких же, как он – маленьких вражеских тараканчиков-ботов, засеменил по направлению к зоне вторжения. Лаз из коридора было не видно, его высверлили между стенными панелями. Вражеский разведчик спустился на станцию между фальшстенками, где проходили провода и трубы коммуникаций, вышел через технический бокс и пошёл по направлению к центру Цитадели – наверняка к реактору.
Полковник Кророгл в который раз поразился ловкости людей. Так замаскировать корабль снаружи, что его в принципе невозможно было найти! Только тщательный просмотр голографических записей с двух разных точек наблюдения дал подсказку: первые тридцать минут разведкапсулы ещё были видны, а после их затянули маскировочной сеткой, и они пропали. Но контрразведка никогда бы не сумела в такой короткий срок обнаружить те места, где как пиявки присосались незваные гости. Спасла идея Кророгла проанализировать серию технических инцидентов. Пришельцев выдали технические неполадки, которые устроили вражеские боты, расползающиеся и размножающиеся здесь, действительно, как тараканы! А вела эта дорожка неполадок прямиком от центра Цитадели к месту проникновения гостей. Дедуктивный метод был коньком полковника, начинавшего свою карьеру в качестве детектива полиции.
И вот сейчас, так же, как в старину, он стремился не спугнуть добычу раньше времени. Распорядился суматохи не поднимать и ничем не выдавать место «парковки» гостей. Только микроботы! И целая армия микроботов сейчас прочёсывала окрестности вокруг люка. В техническом пункте неподалёку разместился оперативный штаб. Снаружи ничего не выдавало его деятельности: толпы народу сновали туда-сюда, технические служащие входили и выходили из дверей департаментов. Транспорт двигался, как ни в чём не бывало. И весь этот десятимиллионный город, – Цитадель жил по своим старым правилам. Однако, там, за красивой стеклянной обшивкой технического пункта, в мобильном штабе контрразведки кипела жизнь: данные от сотен микроботов передавались в центральный виртуатор и анализировались, анализировались, анализировались… Через полчаса около девяносто процентов вражеских ботов были вычислены, за ними устанавливалась слежка. Ещё более мелкие микроботы крэглингов – не более блохи в размере, переселялись на вражеских «тараканов» и подключались к их информационной системе, и вот уже перед глазами военных аналитиков заструились строчки чужого кода, – опасного вредоносного вируса, призванного в нужный момент отключить управление станции. Теперь за него возьмутся дешифраторы, теперь им тоже будет работа. А через пару-тройку недель ничего не подозревающий противник получит сообщение, написанное на своём собственном программном языке, сообщение, несущее с собой такой же вредоносный и не менее опасный вирус, но служащий уже другим целям, и другому богу, – богу крэглингов.
Но это потом, и это уже детали, профессиональные детали разведывательной работы, которая будет выполнена его подчинёнными грамотно и вовремя, а сейчас у него, Кророгла. как у командира, ведущего эту опасную игру, другая задача: попытаться перехватить разведчиков. Они не могли далеко уйти. Вот здесь они прогрызли дыру в обшивке станции. Датчики температуры показывали: оплавленное железо ещё тёплое. Это значит, ушли они часов шестнадцать назад, не более.
– Капитан Горум!
– Я, сэр!
– Трекеры пространства-времени46 сюда! Срочно!!!
– Сюда, сэр?
– Ах, да, Горум, конечно же, не сюда, – Кророгл вспомнил, что даже самый маленький трекер застрянет в коридорах Цитадели, – Капитан, доставьте трекеры к лазу снаружи, куда приземлились наши гости.
– Есть, доставить к люкам! Разрешите идти?
– Отставить! Это ещё, – остановил полковник. – Возьмите вот это, – и Кророгл протянул капитану кусочек материи, – Когда трекеры будут на месте, дайте им этот материал для натравки. Это маскировочная сеть с корабля диверсантов, она приведёт нас к источнику. Вот теперь идите!
* * *
Обратно разведчики добрались без приключений и практически тем же способом, что помог им пробраться в Цитадель: приклеились к отходящему транспорту, который довёз их до грузового терминала. Направление ухода изменили: решили не повторять однажды пройденный путь, чтобы не напороться на засаду. На другом конце звёздной системы Тайкогра их ждала пустошь, почти такая же, как и первая. До астероидного облака нужно было как-то добираться. Разведкапсулы вновь присосались к стенкам грузового терминала, чтобы передохнуть и оценить обстановку.
– А как же мы теперь заарканим астероид? Они ведь с той стороны пустоши, – подумал вслух Алексей. – Да и выглядеть это будет подозрительно, представляешь картину: сотни астероидов мирно пасутся себе в своём родном астероидном облачке. И вдруг, ни с того, ни с чего, один астероид меняет свою траекторию, отделяется от своих собратьев, летит к Цитадели. Ладно бы только в один конец, а то ведь ему потом обратно возвращаться, чтобы нас подбросить. Сдаётся мне, астероид на роль рейсового челнока никак не годится, не правда ли?
Филби живо представил себе астероид с надписью «Рейсовый» и это его рассмешило. Он от души расхохотался, поделился с ним своим видением «Рейсового автобуса» по внутренней связи и теперь уже оба пилота покатывались со смеху. Живо представилось множество не свойственных астероидам обязанностей, как то: экскурсионный астероид, астероид – космический туалет, астероид – дорожный указатель и т.д. и т.п. Буйство продолжалось никак не меньше десяти минут: сказывалось напряжение последних дней. Потом командир взял себя в руки:
– Так, слушай мою команду: экипажу прекратить истерику и подумать о выходе из ситуации.
Алексей умолк, вытирая слёзы, но видно было, что рабочее настроение не спешит к нему возвращается. А в это время Филби осенило:
– Слушай, Алекс, а как давно на терминале проводили уборку?
Алекс с сомнением посмотрел на командира:
– Не понимаю, зачем ты заботишься о чистоте крэглов. Разве что, чистым легче уходить на тот свет, ведь всё равно Республика их тут всех перебьет. Даже если Цитадель устоит – но ты же понимаешь, что это всего лишь вопрос времени…
– Видишь ли, Алекс, – Филби сделал паузу, давая напарнику возможность всласть помучиться в догадках, – мусор обычно упаковывают в контейнеры. Теперь ты…
– А-а-а-а, ты предлагаешь переправиться в мусорном баке! – радостно закричал Алексей, не дав Филби договорить, хотя «крик» через импланты, конечно, не передаётся. Это ведь, если вдуматься, передача мыслей. Однако Филби понял, что Дроздов «кричит». Свои мысли лейтенант «выделял отчетливо», придавал им «большое значение» и «заглушал речь собеседника». В общем, «оглушительного» эффекта Алексей добился, – Гениально, командир, гениально!
– Лейтенант Дроздов! Отставить крики восхищения! Лучше поройся-ка в нашей копилочке, не найдётся ли у нас какой-нибудь завалявшийся технический регламент уборки крэглингских грузовых терминалов.
Лейтенант ненадолго отключился, зарываясь в развединформацию, которую они выкачали из Цитадели просто в каких-то немыслимых объемах. Пришлось призвать на помощь виртуатор. Филби тем временем внимательно разглядывал располагавшийся перед ними грузовой терминал. Этот терминал был повместительней того, через который они проникли в систему, шлюзы помассивнее. Огромное поле перед терминалом было сплошь «заставлено» разноцветными грузовыми контейнерами. Они висели прямо в пространстве, закреплённые каждый на своём месте. Транспортеры помигивали сигнальными лампами. Со стороны зрелище выглядело фантастически: будто кто-то взял да и замостил несколько кубических километров космоса разноцветной тротуарной плиткой. В доке стоял пришвартовавшийся транспортный корабль. Очень крупный, по виду межгалактический контейнеровоз. «Интересно, с кем это крэглинги торгуют в таких-то объёмах!», – подумал Филби, но продолжить не успел:
– Есть, капитан! – громогласный Алексей всплыл из виртуального небытия. Не давая оглушённым людям и машинам очухаться, Дроздов заговорил, – Они действительно выбрасывают мусор, причём не просто так, а представьте себе, как?! Сначала пакуют его в крупные контейнеры и минируют, а уж затем, отправляют такие секретные мины в астероидное облако. В итоге – приятное с полезным: уборка мусора плюс скрытые минные поля, выглядящие со стороны как свалка. Хитрецы чертовы! И, кстати, у них выброс контейнеров по графику должен производиться с 16.00 до 16.10 в технологический перерыв, когда на рейде нет контейнеровозов, чтобы не создавать для них опасности. «Контейнеры необходимо вывести за пределы периметра Цитадели, в астероидное облако и запустить по орбитам, совпадающим с основными орбитами местных астероидов», – торжественно процитировал Алексей регламент крэглингов. – Ну, то есть, через четверть часа они выйдут выбрасывать мусор, командир!
– Предлагаю здесь не задерживаться, – улыбнулся Филби, когда Алексей выдохнул, завершая свой информационный отчет.
– Поддерживаю, – отозвался Дроздов. И через четверть часа два маленьких корабля «Колибри» были уже под брюхом мусорных контейнеров. Процессия спокойно и торжественно направлялась к астероидам. Там, за пыльным облаком с нетерпением ждали их возвращения.
* * *
– Каковы данные трекеров? – Кророгл словно бы и не замечал трупп солдата из внутренней охраны периметра прямо, его словно даже не интересовали обстоятельства убийства.
Капитан Горум озадаченно глядел на своего командира: он ожидал, что полковник, всегда заботящийся о личном составе, в первую очередь задаст вопросы про убитого: кто он, откуда, сообщили ли семье.
– Сейчас запросим операторов… сэр, трекеры показали направление на пограничный грузовой терминал, – и капитан прочертил рукой в воздухе. Тут же виртуатор «догадался», что капитан хочет показать картинку, и пространство вокруг полковника развернулось. Горум увидел карту системы Тайкогр. Стоящим со стороны людям могло показаться, что двое военных оживлённо беседуют и при этом бурно жестикулируют. Но посвященные знали, что виртуатор вывел какое-то изображение прямо в мозг этих двух крэглингов, и они теперь обсуждают что-то, видимое только им двоим.
– Покажи мне сторожевые посты за радиусом астероидного облака, – попросил полковник. Машина «подсветила» примерную зону отступления разведгруппы, красным обозначила посты. – Хотя, к черту посты, они всегда нерасторопны, мы сделаем вот что. Виртуатор! Дай мне список типов мин и их количество в радиусе выхода диверсионной группы!
Когда виртуатор вывел список, полковник с довольным видом указал на какой-то пунктик:
– Вот! Горум, слушайте приказ! Активировать все таргонские ежи, какие только есть в том районе. – Кророгл обвёл пальцем красные точки. – Загрузить в них описание цели! И переведите связь с ежами на меня – я лично дам им инструкции!
– Но, господин полковник, до выхода из облака разведгруппе ещё минимум два часа: они же, скорее всего, идут на ручном управлении. Тем более что там же мина на мине, быстро пройти они не смогут. Мы вполне успеем перебросить туда роту… Да что, роту, батальон гвардейцев можем перебросить! От них ведь даже мышь не ускользнет! Возьмём гостей тёпленькими, свеженькими, со всем грузом на руках. К тому же, господин полковник, у них наш человек – пленный охранник, наверняка его повезли в штаб – мы не имеем права рисковать его жизнью! Нельзя взрывать корабль!
– А кто Вам сказал, Горум, что мы будем взрывать корабль? – Полковник внимательно посмотрел на молодого офицера. Ему нравился характер этого человека, даже его излишняя ершистость. Готовность отстаивать своё мнение, невзирая на чины и звания. Кророгл и сам был из таких. В своё время его заметил очень хороший человек и прекрасный командир. Благодаря ему Кророгл стал тем, кто он есть. А в последствии полковник уже и сам старался замечать таких же ребят. С ними трудно, они не тупые исполнители. Нужно терпение, чтобы донести до них понимание задачи. Но зато они настоящие, в трубную минуту не подведут!
– Так вот, капитан, таргонский еж начинён не взрывчаткой. Ежи содержат новый вирус, от которого еще не придумали защиты. Вирус выкачает всю информацию, что содержится в корабле противника, и, возможно, мы узнаем об их миссии. Так же, наш вирус подменит значительную часть украденной о Цитадели информации, заменив её фальшивкой. В основном, я думаю, удастся подменить чертежи и карты. Подсунем им план пятилетней давности, он выглядит совершенно правдоподобно и во многом совпадает во внешних деталях. Однако главные системы там были спроектированы совершенно по-другому и в совершенно других местах. Наши противники будут штурмовать совершенно другую Цитадель – «Цитадель их мечты». – Кророгл усмехнулся.
– Но, если ежа обнаружат…
– А если ежа обнаружат – тогда, естественно, ёж уничтожит и себя и корабль, предотвратив попадание добытой информации к противнику.
– Очень рискованная операция, господин полковник! Противник может ускользнуть от нас с весьма ценной, даже критически важной информацией!
– Конечно, противник может ускользнуть, – полковник сделал глубокую паузу, гладя в глаза капитану, – Вот поэтому, капитан, Вам и надлежит в точности и очень быстро выполнять МОЙ приказ!
– Вас понял, господин полковник! – молодой капитан, в очередной раз потрясённый умом, прозорливостью и хитростью своего командира, развернулся, щёлкнул каблуками и пулей вылетел выполнять задание, на ходу отдавая приказы виртуаторам.
Старый полковник ещё с минуту смотрел ему в след: много, ох как много таких вот молодых, горячих и умных парней погибнет в ближайшее время, исполняя свой воинский долг. И долг его, командира, Начальника контрразведки Цитадели – чтобы это были, по возможности, чужие парни. Пусть люди оплакивают своих сынов.
* * *
– Пилоты «Колибри», ваш опознавательный код! Внимание! Пилоты «Колибри», назовите свой опознавательный код! – голос в голове звучал всё настойчивее. – Приказываем немедленно лечь в дрейф!
– Мы группа F1234A, требования выполняем, ложимся в дрейф – оповестил Филби дозорных.
Колибри разведчиков только что засекли катера из авангарда флота. Армия Серединной Республики, а точнее – её огромный Западный флот, способный самостоятельно разгромить флоты нескольких крупных галактических узлов47, уже разворачивался в боевые порядки на границах владений крэглингов. Авангарды флота сновали во всех направлениях. Основные боевые действия ещё не начинались, но стороны уже обменялись «приветственными» столкновениями. Филби не знал, куда продвинулся флот за то время, что они были в разведке, но они точно знали позывные маяка и через некоторое время вышли к своим.
– Передаю код, патруль, передаю код! – Филби отдал команду, Корабль вышел из боевого режима молчания и передал код патрулю.
– Понял вас F1234A, с возвращением, разведка!
– Спасибо, патруль!
– Вас проводить, F1234A?
– Пожалуй, проводите, у нас срочный груз! Будет даже, лучше, если вы нас подвезёте.
– Садитесь! – пилот патрульного катера включил габаритные огни. Второй катер последовал его примеру и «подставил спину» Дроздову. Разведчики устремились к кораблям, обрадованные возможности сократить путь, воспользовавшись помощью катеров: двигатели Колибри, хотя и обладали массой полезных качеств для глубинной разведки, но на высокие скорости не были рассчитаны.
– А, черт! – вдруг выругался Алексей!
– Что такое? – забеспокоился Филби.
– Да что-то меня тряхнуло как-то не по-детски! Я бы сказал, что это была турбулентность, если бы не то обстоятельство, что мы находимся в космическом в вакууме.
– А это, наверное, крэглинги, когда драпали, пускали газы, вот и получились турбулентности, – пошутил пилот патрульной машины, который уже мог слышать их переговоры по открытому каналу. Гогот десяти глоток был ему ответом.
Филби дождался, пока пилоты авангарда проржутся и, как бы, между прочим, заметил:
– Вы знаете, мы тут недавно видели крэглингов ближе, чем видим сейчас вас, так вот, что я вам доложу, братья-пилоты: я что-то не припоминаю, как выглядят драпающие крэглинги. Наоборот, они тщательно готовятся к обороне и настроены весьма решительно.
– Так ведь и мы, сложа руки, не сидим, вот, сейчас нащупаем проход в астероидном поле и сами проверим, насколько храбры эти ребята крэглинги, – парировал шутник. Пилоты опять гоготнули, но уже менее уверенно.
– Славные парни! Ну, тогда я за вас спокоен! – Филби сиял. – Только когда полезете в астероидное облако, не забудьте выпустить вперёд побольше саперных ботов. Они вам пригодятся, там крэглинги миллионами разбрасывают мины, причём большинство мин – замаскированные или с секретом.
В эфире повисла пауза, вдруг кто-то из пилотов вскрикнул диким голосом: «Громов!» И тотчас эфир взорвался. Сначала прогромыхал командир: «Срочно отозвать Громова из астероидного облака». Затем этот приказ подхватили и дальше пошло-поехало: «Гром, как слышишь меня, Гром, Возвращайся, немедленно возвращайся, это приказ! Гром, доложите, где Вы находитесь! Гром, – срочно пришлите код подтверждения!»
– Ну вот, теперь им не до смеха, – передал по внутренней связи Алексей.
– Никогда не понимал людей, так стремящихся воевать, – ответил командир.
– Молодые еще, – подтвердил Алекс.
Так, за разговором, быстро пролетели пять часов, которые понадобились быстроходным катерам, чтобы доставить их к базе. Командир патрульной группы отправил часть людей на поиски Громова, а сам принял решение вернуться с основными силами. Огромный исполинский крейсер ждал разведчиков с нетерпением. Слишком важна была та информация, которую они принесли. Катера не покидали периметр охранения ни на секунду, пока «Колибри» швартовались. Начальство дало зелёный свет.