– Так, что Андрюша, я стою миллион в месяц! За счет чего, собственно, и покупались декорации, и зарплаты у всех какие и в Москве не платят, и прочие радости!
– Ты что, правда? – Андрей треснул кулаком по столу.
– Правда! Только зря гневаетесь, барин! Теперь этого не будет! О чем я и пришла сказать, чтобы всем объявил. Мол, с моим уходом ко всем вам вернется та же нищета, с которой вы сюда пришли!
– А почему с моим уходом?
– А потому, Андрюша, что мне, как и всем, без тебя в этом театре делать нечего. И уеду я в свой родной город Петербург, и поступлю куда-нибудь, на «кушать подано», а потом, может и другие роли будут в приличном городе, в приличной квартире, замуж выйду и не буду эту морду спонсорскую видеть, которая дает вам за меня миллион. Да! Я думаю, у тебя хватит порядочности, чтобы не рассказывать об этом всему коллективу. А впрочем, валяй! Каждый из нас принес тебе свою жертву, пусть знают и о моей. Я ведь, Андрюша, могла эти деньги и забрать для себя, если на то пошло! Так что с тебя двадцать четыре миллиона, отдашь, когда уедешь!
– Я тебя, не просил! – очень просто оборвал разговор Андрей.
…. Впервые собрание труппы началось с молчания. Андрей сидел лицом к своей команде. Команда сидела лицом к Андрею. Это не было противостоянием. Все всё знали. И говорить вроде было не о чем. Но что-то сказать было надо.
– Хочу быть понятым, – начал Андрей. – Я позвал – вы уехали. Да за мной! Но не для меня. Для себя! Каждый из вас хотел театр, который мы сделали! А это и все, что я обещал. Не обещал быть вместе до старости и умереть в один день. Никто из нас об этом никогда не думал. Рано или поздно, этот этап моей жизни должен был закончиться. Как и у каждого из вас. У меня он закончился неожиданным приглашением в Московский театр. Мне отказаться? А кто-нибудь из вас бы отказался? Вот тебя, Миша, позвали вдруг в Современник! Только не говори мне, что ты ради родного коллектива … ну и так далее! И потом, что, театр закрывают? Будет другой режиссер, да, это будет другой театр. Но театр!
Труппа молчала. Никто не сказал ни одной реплики, никто не выступил с каким-то предложением. Что предлагать-то?
Андрей закончил. – Давайте простимся. Вы со мной. Я с вами. И все вместе с нашим театром. Сегодня, если кто хочет, заходите лично. Завтра накрываю поляну, приглашаю всех. Надеюсь, без слез. В театре всегда кто-то или что-то умирает!