Символ веры. История догматов Христианской церкви. Часть третья

Августин не назвал имена военного и епископа.

Епископ, который обратил при императоре Аркадии жителей Константинополя к покаянию, – это Златоуст: он призывал жителей Константинополя к покаянию, ставя в пример жителей Ниневии. Жители Ниневии покаялись, и Бог отменил наказание.

Августин (или редактор его книги) придумал военного (посредника) только для того, чтобы скрыть общение Златоуста с Иисусом Христом. Афанаситы не могли забыть имя пророка Бога: Августин назвал военного – пророком Бога. Его сообщение подтвердилось, доведя жителей Константинополя до истерики. Автор «Апокалипсиса» общался с Иисусом. А Златоуст якобы не общался ни разу. Некий военный человек рассказал Златоусту о гневе Бога. Попытка скрыть общение Златоуста с Иисусом Христом – косвенное доказательство того, что он является автором «Апокалипсиса».

6

Согласно Филосторгию, епископ Антиохии Мелетий был арианином, значит, Златоуст тоже был арианином. Мелетий крестил Златоуста и назначил диаконом.

Афанаситы поняли значение личности Мелетия и, задним числом записав в свою партию, объявили его столпом православия. Якобы Мелетий рукоположил в диакона их духовного учителя Василия Великого и состоял с ним в оживлённой переписке; ариане пытались помешать ему показать жестами богоравенство Святой Троицы; он поручил Василию Великому сообщить Римскому папе о терроре ариан; он был в ссылке два раза: сначала его сослал император арианин Констанций, а потом – арианин Валент; его мечта встретиться с Афанасием Великим не осуществилась только потому, что тот умер; и, наконец, он был председателем II Вселенского собора, на котором афанаситы подтвердили Никейский символ веры.

Переписка предполагает ответные письма. Афанаситы сочинили письма Василия к Мелетию. А письма Мелетия к Василию сочинить не догадались. Если бы они переписывались, сохранились бы письма Мелетия к Василию, как, например, сохранились письма учителя риторики Ливания к Василию. Дианий Кесарийский крестил Василия, назначил чтецом и диаконом. Идеологически важное сообщение о второй ссылке Мелетия, виновником которой был арианин Валент, – измышление древних историков афанаситов: они написали об этой ссылке через запятую, без подробностей. У них не хватило таланта сочинить подробности второй ссылки Мелетия. Борьба с арианином, пытавшимся помешать Мелетию показать жестами богоравенство Святой Троицы, – фантазия историка Созомена. Афанаситы уничтожили книгу Филосторгия, в которой он называл Мелетия арианином. Эту информацию сохранил Фотий, пересказав Филосторгия. Афанасий Великий считал Мелетия затаившимся арианином, ждущим пришествия нового императора арианина. И, наконец, председателем II Вселенского собора был Григорий Богослов.

Римскую империю сотрясали войны – гражданские, внешние, догматические. По мнению Морозова, событие на острове Патмос, описанное Златоустом в «Апокалипсисе», случилось в 395 году. Этот год стал «также и годом окончательного распадения обеих половин империи, из которых каждая пошла с этого времени своим собственным путём, не стремясь более ни к каким дальнейшим соединениям».

Златоуст был подданным арианина Констанция (337—361), хозяина Востока империи. Хозяин Запада император Констант (337—350), который поддерживал афанаситов, пригрозил родному брату Констанцию войной, если тот не вернёт «святому и Великому» Афанасию Великому престол Александрийской епархии.

Канстант погиб в дворцовом перевороте. Власть захватил комит Магненций (350—353). Констанций отомстил за брата. Рагромив армию Магненция, он стал единым правителем Римской империи и озаботился христианским единомыслием: сначала поддержал ариан, заставив афанаситов признать, что Иисуса творением Бога, а потом решил примирить ариан и афанаситов компромиссным Символом веры.

Придворные епископы, проводя церковную политику императора, собирали соборы, излагали компромиссные Символы веры. Обязательно находились идейные афанаситы или ариане, отвергающие компромиссы, выдвигающие встречные Символы веры, – люди не государственного мышления, преследующие партийные интересы. Констанций лишал таких епископов кафедр, ссылал.

«В массе символов, изданных на востоке в разное время после Никейского собора, нелегко было разобраться и богослову, а простому верующему тем более» (В. В. Болотов).

Крайне левые (аномеи-евномиане) учили, что Отец и Сын неподобны ни в чём, они различны, как небо и земля. Левый центр (евсевиане, евдоксиане) усматривали подобие по воле, энергии. Крайне правые (василиане) считали, что Сын подобен Отцу не только по энергии, но и по существу, отвергнув западное слово «единосущный», заимствованное афанаситами из античной философии. По мнению Карташёва, слова «единосущный» и «подобный по сущности» – равнозначны. Он назвал Символ веры крайне правых – началом догматического сближения с Западом, «чревоношением» православной троичной доктрины. Символ веры правого центра (акакиан) был компромиссным: Сын подобен Отцу, – без объяснения, в чём заключалось это подобие, а рождение Сына – недоступно для понимания.

Некоторые западные богословы отрицали ипостаси (личности), видя в них или трёх богов, или подчинение: «Лукифер, как латинский невежда, видел в „Трёх ипостасях“ (василианских, мелетианских, и даже афанасьевых) чистое арианство» (А. В. Карташёв). Лукифер был савеллианином. По мнению Савеллия, который жил в начале III века, Отец, Сын, Святой Дух – это три имени Бога.

«И когда римляне говорили „восточным“ (крайне правым, утверждавших, что Отец и Сын подобны по сущности. – С. Ш): „Вы – ариане“, „восточные“ ещё с большим правом им отвечали: „А вы – савеллиане!“» (А. В. Карташёв).

Аномеи, крайне левые, организовали собор в Антиохии (358) и объявили, что Сын неподобен Отцу ни в чём! «Стало ясно, что божество Сына отвергается и арианство восстановлено» (А. В. Карташёв). Решив, что «диавол нашёл для себя новые сосуды», крайне правые, василиане, ответили собором в Анкире (358): Отец и Сын подобны по сущности!

Констанций в то время находился на Западе. Не желая раздражать западных епископов, он поддержал крайне правых. Издал приказ: признать подобие по сущности или уходить с мест.

Аномеи отказались признать Символ веры крайне правых. Василиане, используя государственную власть, отправили аномеев в ссылку, – семьдесят епископов! «Филосторгий уверяет, что эти насилия произведены были без ведома царя. Подлинное послание Констанция к антиохийским аномеям говорит только о лишении их права участвовать на соборах и церковных собраниях, но не об изгнании из городов» (А. А. Спасский). Василиане превысили свои полномочия. Аномеи сообщили царю о тирании своих оппонентов, и тот вернул аномеев из ссылки.

На Селевкийском соборе (359) Акакий Кесарийский, ученик и преемник Евсевия Кесарийского, отца церковной истории, предложил отменить Никейский символ, вероятно, отразив реваншистское настроение аномеев, вернувшихся из ссылок, тюрем, разозленных самоуправством, террором василиан. «Он предложил собору не более, ни менее, как уничтожить никейский символ, осудить навсегда не только выражения „единосущный“ и „подобосущный“, но и учение о простом подобии и в этом смысле составить новое вероизложение. „Ничто не может быть подобно Божескому существу, – говорил Акакий. – Христос есть тварь и произошёл из ничего“. Нетрудно понять, какое впечатление на отцов собора должна была произвести эта открытая проповедь арианства. „Бог никогда не был Отцом, – слушали с ужасом отцы (афанаситы. – С. Ш.), – так как никогда не имел Сына; ведь, если бы у него был Сын, то должна быть и жена“» (А. А. Спасский).

Василиане, участники этого собора, собрались отдельно в храме и объявили своим Символом веры Вторую антиохийскую формулу, принятую в далёком 341 году, восемнадцать лет назад: Отец и Сын были всегда; Отец больше Сына по чину: Бог – Отец, а Иисус – Сын. Слова «отец» и «сын» – подразумевают различие, чин.

Акакиане смеялись над василианами, которые уединились в храме, говоря, что только тёмные дела боятся света и публичности.

Обеспокоенный Констанций решил примирить руководителя аномеев Акакия Кесарийского и руководителя василиан Василия Анкирского. Он «толкал к соглашению, вымогал его. Взаимные уступки породили искусственное партийное образование, получившее в истории имя партии омиев» (А. В. Карташёв).

Спасский дал отрицательную характеристику руководителям омиев, как будто они организовали эту партию по своей инициативе:

«У омиев догматические интересы отступали на задний план. Эта партия состояла из людей, не ценивших догматические изыскания, видевших в точных формулах лишь повод к словопрениям. Это были епископы-политиканы. Ловкие в придворных интригах, обладавшие хорошим образованием, державшиеся свободных воззрений на предметы веры. Их единственная цель заключалась в том, чтобы создать краткую формулу, на которой могло бы сойтись большинство, и таким способом прекратить давнишние споры и борьбу – вот задача, какую ставили себе омии».

Партию омиев организовал Констанций, пожелав церковного мира, единомыслия. Епископы исполнили заказ императора.

Все стали омиями – «старые ариане; надевшие овечью шкуру аномеи; многочисленные невольники на Западе и Востоке» (А. В. Карташёв). Под «невольниками» Карташёв подразумевает афанаситов.

Акакий Кесарийский и Мелетий, крестивший Златоуста, – единомышленники. Афанаситы ненавидят Акакия и обожают Мелетия. Они вопреки своей воле стали обожать Мелетия. Он крестил Златоуста. Следовательно, Мелетий не может быть еретиком. Если бы Акакий крестил Златоуста, они обожали бы Акакия и ненавидели бы Мелетия.

«Ученик и преемник первого церковного историка, Евсевия Кесарийского, гордившегося знанием всех его сочинений, епископ влиятельнейшей церкви на Востоке, изящный писатель, покровитель искусств и наук, Акакий, казалось, самой судьбой был приготовлен к великим делам в истории, но лживость нравственного характера и отсутствие убеждений сделали из него только образцового интригана, жертвовавшего всем ради минутного успеха. В Селевкии он защищал аномейство, в Константинополе стал омием, при Юлиане снова сделался аномеем, а при Иовиане признал единосущие» (А. А. Спасский).

Божественный Мелетий, которого афанаситы объявили своим святым, был одним из самых известных членов партии омиев. Случайный человек не стал бы главой Антиохийской столичной кафедры! Мелетий ничем не уступал Акакию способностью менять свои воззрения. «На большом соборе Селевкийском он был в группе Акакия и подписал крайнюю Акакиеву формулу» (А. В. Карташёв). То есть признал, что Иисус – тварь, Отец и Сын различны, как небо и земля. Вместе с Акакием подписался под компромиссным символом веры: Сын подобен Отцу, – без объяснения, в чём это подобие, рождение Сына – недоступно для понимания. Затем Мелетий стал афанаситом, сторонником единосущия: Сын и Отец были всегда, Они – Бог.

О перемене воззрений Мелетия сообщил и Филосторгий: «Сей Мелетий первоначально исповедовал иносущие (учение ариан. – С. Ш.), присоединяясь к тогдашнему мнению императора, но, взойдя на Антиохийский престол, превратился в ревностного поборника единосущия» (Фотий, 5: 1).

Карташёв задался вопросом, почему Мелетий стал афанаситом? «Как же из этого последовательного „омия“ (и арианина. – С. Ш.) вышел столп Православия и председатель II Вселенского собора?» Весь жизненный опыт Карташёва указывал на неправдоподобность ситуации: Мелетий должен был умереть арианином, но почему-то умер афанаситом. Акакий был епископом-политиканом, ловким интриганом, хамелеоном, лживым, безнравственным. А Мелетий переметнулся к афанаситам, пришёл к выводу Карташёв, потому что в его судьбе произошли «какие-то резкие и необъяснимые перемены».

На мой взгляд, необъяснимой перемены не было: Мелетия принудили, ему угрожали ссылкой. Столп православия Осий Кордовский, автор знаменитого Никейского символа веры, предал афанаситов: подписал Символ веры ариан, который сам же и сочинил вместе со своим земляком – Потамием Лиссабонским. Слово «единосущный» нельзя произносить в церкви: его нет в «Библии». Никто не должен сомневается, что Отец больше Сына. Сам Сын это засвидетельствовал: «Отец мой более меня» (Ин. 14: 28). Отец больше Сына не только по чести, достоинству, божеству, но и по самому имени. «Иларий называет этот текст „богохульством Осия и Потамия“» (А. В. Карташёв). Афанаситы не исключили Осия из своей партии, причислили к исповедникам. Они знают, что он сделал это не по своей воле. В аналогичной ситуации оказался и Мелетий. Он умер арианином. Он не изменил своей вере.

Император Констанций объявил конкурс: главой Антиохийской кафедры станет тот, кто лучше других объяснит цитату из «Книги притчей Соломона» (8: 22): «Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих».

Конкурентами Мелетия были ариане – Георгий Александрийский и Акакий Кесарийский. То есть ариане устроили состязание между собой. Они не позволили бы участвовать афанаситу. Они не для того пришли к власти, чтобы демократично состязаться с афанаситами. Мелетий, изложив своё понимание цитаты, отразил стремление императора к церковному миру: он отрицал исследования о Сыне, ни разу не упомянул слова «единосущный», «подобосущный». Императору понравилась конкурсная речь Мелетия. Он назначил его главой кафедры.

Афанаситы, канонизировав Мелетия, объявили о том, что «святой в момент конкурсной речи, не желая всё договаривать до конца, дополнял свои фразы ораторскими жестами. Когда он соединял и уравнивал три перста с мыслью ο богоравенстве Святой Троицы, от его знамения исходило сияние» (А. В. Карташёв).

Конкурсная речь Мелетия – в изложении Димитрия Ростовского²⁵.

«Весь народ хотел точно знать, какого исповедания держится их новый архиепископ». Мелетий честно сказал, что Иисус – это Бог. Некий «архидиакон Антиохийской церкви, разделявший нечестивое учение Ария», замкнул своей рукой уста святого. Мелетий, лишённый возможности говорить, начал изъясняться жестами. «Сначала он показал три перста, изображая таким образом три лица Божества; пригнув два, он оставил один, показывая так единое в трёх Лицах Божество». Нечестивый архидиакон, отпустив уста святого, схватил его «за руку, которая так ясно изображала Троицу». Мелетий опять получил возможность говорить. И он опять сказал, что Иисус – это Бог!

Афанаситы, восхищенные находчивостью Мелетия, «громко восклицали, радовались»; ариане, смущённые и подавленные, «стояли с поникшими головами» (Созомен, 4: 28).

Мелетий произнёс конкурсную речь в присутствии императора Констанция. Он никогда бы не утвердил Мелетия епископом Антиохии, если бы тот сказал, что Иисус – это Бог! Сияние от рук Мелетия, борьба с архидиаконом – это ложь афанаситов. По мнению Карташёва, афанаситы придумали красивую легенду.

7

Император Констанций, назначив Мелетия епископом Антиохии, вдруг низложил его через месяц за то, что он, по мнению Карташёва, решил восстановить православие: «Мелетий сказал свою „дипломатическую“ выборную речь прямо ради взятия власти, с умыслом восстановить чистое православие». Конкурсная речь божественного Мелетия, крестителя Златоуста, была неискренняя. Он произнёс её с единственной целью – захватить власть.

Со слов Филосторгия, император низложил Мелетия за то, что он опять начал проповедовать учение аномеев, крайне правого учения ариан (Бог и Иисус различны, как небо и земля). «Говорит нечестивый Филосторгий, что Мелетий, епископ Антиохийский, был сослан Констанцием на родину в город Мелитену по обвинению в клятвопреступлении и в том, что, горячо проповедуя единосущие (учение омиев. – С. Ш.), он выставлял себя поборником иносущия» (Фотий, 5: 5).

Арианин Мелетий подписал Символ веры афанаситов. Он – затаившийся арианин? Его принудили? По мнению Карташёва и Болотова, он подписал искренне. Современники Мелетия, – потомственные афанаситы, – считали, что он остался арианином.

Биография Мелетия была с большим изъяном: прежде чем стать афанаситом, он был партийным начальником ариан. Чистокровные афанаситы, «издревле» считавшие Иисуса Богом, не общались с ним, потому что ариане рукоположили его в епископа (Созомен, 4: 28).

«Евстафиане (сторонники Евстафия Антиохийского (324—330), которого низложил Константин Великий. – С. Ш.) не хотели признавать Мелетия, как запятнавшего себя общением с арианами… Когда Афанасий Великий был в Антиохии, Мелетий отнёсся к нему холодно и не вступил с ним в общение… Павлин в отношении к Мелетию держал себя с высокомерием, третируя его, как арианина» (В. В. Болотов).

В 362 году в Антиохии стало три епископа. Один – законный, два – незаконных. По мнению Римского папы Либерия (352—366), законным был Павлин (362—388), которого рукоположил Лукифер (Созомен, 5: 12), «латинский невежда», как назвал его Карташёв, – то есть Павлин был савеллианином. Незаконными епископами Антиохии были ариане – Мелетий (361—381) и Евзой (361—376).

Как утверждает «безбожный сочинитель лжи» Филосторгий, Констанций, репрессировав Мелетия за учение аномеев, «призвал из города Александрии соеретика Ария Евзоя и приказал епископам возвести в епископы Антиохийские» (Фотий, 5: 5).

Правительство возвело на кафедру Антиохии Евзоя «под омийской овчиной старого арианствующего волка» (А. В. Карташёв).

Евзой не стал бы главой кафедры, если бы не стал омием, членом партии власти, лояльным императору Констанцию.

В 361 году император Констанций умер.

Юлиан (361—363), разрешив свободное вероисповедание, амнистировал всех епископов, которых репрессировал Констанций. Он подтвердил полномочия Евзоя, подтвердил полномочия Мелетия, разрешил афанаситам назначить Павлина руководителем их фракции. Вот почему в Антиохии стало сразу три епископа.

В 363 году Юлиан погиб в стычке с персами.

Император Иовиан (363—364) поддержал афанаситов. Он назначил Афанасия главой Александрийской епархии.

Мелетий и Акакий сразу организовали собор в Антиохии (363), на котором постановили, что они – афанаситы! Их репрессировали бы, если бы они не объявили себя сторонниками государственной Церкви. Афанаситы назначили бы на их места своих людей.

«Деяния собора были направлены к новому императору Иовиану. Афанасий в письме к императору спешит предупредить его против Антиохийских отцов: „Они принимают вид, что исповедуют Никейскую веру. А в действительности отрицают её, перетолковывая единосущие“» (А. В. Карташёв).

По мнению Карташёва, святой Афанасий не поверил святому Мелетию, потому что под соборным постановлением «стоит циничная подпись Акакия». Эта «переметная сума» могла испортить репутацию любому документу, под которым она поставлена.

Интрига ариан Мелетия и Акакия увенчалась успехом: Иовиан оставил их главами кафедр: Мелетия – Антиохийской, Акакия – Кесарийской! Ариане сохранили за собой эти высокие должности. Афанаситы, зная причину, бессильно скрежетали зубами.

Епифаний Кипрский тоже не верил божественному Мелетию. «Он ставил святому Мелетию в упрёк общение с пневматомахами (христианами, которые отрицали, что Святой Дух – это Бог. – С. Ш.) и считал его полуарианином»²⁶.

Афанасий Великий умер, – Пётр, младший брат Афанасия, стал его преемником. Император Валент (364—378), защитник ариан, выгнал Петра из Александрии (374). Пётр назвал Мелетия арианином – на Римский собор в присутствии Римского папы Дамаса (377).

Римский Папа Дамас и Пётр Александрийский причисляли Мелетия Антиохийского к последователям Ария (И. В. Попов²⁷).

Златоуст крестился у Мелетия, послушавшись совета своей матери Анфусы, «глубокопреданной православной церкви» (А. П. Лопухин). Лопухин ошибается: мать Златоуста Анфуса считала, что Иисус – не Бог. Божественный Мелетий был арианином, – так говорили его современники Либерий, Дамас, Павлин, Епифаний, Афанасий и Пётр. Если бы Златоуст был афанаситом, он крестился бы у Павлина, ставленника Римской церкви, «законного» епископа Антиохии.

Омиями стали не только ариане, но и афанаситы. Афанаситы искренне подписали компромиссный Символ веры? По мнению Карташёва и Болотова, они подписались не искренне. Их принудили! Афанаситы – затаились!

Епископ Кесарии Каппадокийской Дианий, который крестил Василия Великого (330—379), смалодушничал: подписал компромиссную формулу, не желая уезжать в ссылку. Смалодушничал и Григорий Назианзин – отец Григория Богослова.

«Арианские формулы, принятые на соборе в Аримине в 359 году и в Константинополе в 360 году, быстро распространялись по всему Востоку… Григорий Назианзин-отец без долгого размышления и борьбы счёл для себя возможным подписаться под ними» (Архимандрит Киприан²⁸).

Василий Великий перестал общаться с Дианием, своим духовным отцом, и, очевидно, с отцом Григория Богослова.

«Находясь на смертном одре, Дианий призвал к себе Василия и клятвенно уверял его, что никогда сознательно он не отступал от Никейского исповедания. Примирение состоялось, и престарелый епископ скончался на руках своего духовного сына» (И. В. Попов).

Отец Григория Богослова сделал всё от него зависящее, чтобы Василий Великий стал епископом Кесарии Каппадокийской. Когда они примирились, – неизвестно: историки умалчивают.

Вывод: афанаситы, подписавшие компромиссный символ, остались афанаситами, и ариане, подписав компромиссный символ, тоже остались арианами, – в том числе и божественный Мелетий.

Доказательством того, что Мелетий стал искренним афанаситом, по мнению Болотова, служит Антиохийский собор (379), на котором западные и восточные афанаситы воссоединились. Председателем этого собора был Мелетий.

379 год знаменателен так же тем, что в этом году Феодосий стал императором Востока. Пётр, младший брат Афанасия Великого, вернулся в Александрию и выгнал с кафедры Люция (Лукия), епископа омия, затаённого арианина. Если бы Мелетий не стал членом государственной церкви, его отправили бы в ссылку. Ариане потеряли бы не только важнейшую кафедру, но и источник дохода. Они не смогли бы помогать деньгами своим репрессированным товарищам.

8

Древние историки афанаситы, держа в уме Златоуста, утверждают, что император Валент наказал Мелетия ссылкой. Этой ссылкой они доказывают членство Мелетия в своей партии. По моей версии, Валент не ссылал Мелетия.

Император Констанций, решив примирить ариан и афанаситов, создал компромиссную партию омиев. Он отправили Мелетия в ссылку, потому что тот, по Карташёву, начал проповедовать учение афанаситов; согласно Филосторгию, – учение ариан.

Первоисточники второй ссылки Мелетия – историки афанаситы. Они не смогли или не захотели сочинить подробный рассказ о конфликте Валента и Мелетия. Они информативно, через запятую рассказали о ссылке и решили, что этого достаточно.

В Антиохии было одновременно три епископа – Мелетий, Евзой и Павлин. По мнению древних историков афанаситов, Мелетий и Павлин были членами их партии. Евзой – арианином.

Валент, решив репрессировать афанаситов, не тронул Павлина «по причине чрезвычайной богобоязненности мужа», а «Мелетия наказал ссылкою» (Сократ, 4: 2). Валент осудил «на изгнание в ссылку епископа Мелетия, а Павлина пощадил» (Созомен, 6: 7).

Если бы Валент наказал Мелетия, он, очевидно, наказал бы и Павлина. Объяснения Сократа и Созомена, почему Валент не тронул Павлина, неправдоподобные. Тот якобы был богобоязненным мужем. Их объяснение – это попытка скрыть свою ложь. Благополучие Павлина является доказательством, что Валент не ссылал Мелетия.

Свидетельство Сократа, Созомена и Феодорита о партийной принадлежности Мелетия не совпадает со свидетельством современников, знавших Мелетия. Либерий, Дамас, Павлин, Епифаний, Афанасий и Пётр утверждали, что Мелетий был арианином. А Сократ, Созомен и Феодорит считали его афанаситом. У современников Мелетия не было причины лгать. А у историков, живших лет через сто после этих событий, была причина солгать: они задним числом выстраивали идеологически правильную цепочку событий.

По моей версии, Мелетий и Евзой были арианами, Павлин – савеллианином. Мелетий и Евзой мирно сосуществовали, не желая ослабления своей партии: чем больше будет арианских епископов, тем лучше! Междоусобной войной они доставили бы удовольствие Павлину.

В 375 году четвёртым архиепископом Антиохии стал Виталий, которого рукоположил епископ Лаодикии Аполлинарий.

«С этого момента и наступило там епископское четверовластие, которое в 376 г. лично наблюдал св. Епифаний Кипрский. Он осудительно назвал эту многоголовость церквей „упорной борьбой епископов насмерть“» (А. В. Карташёв).

Поступок Аполлинария даёт повод усомниться в рассказе афанаситов о тотальном терроре Валента. Аполлинарию даже в голову не пришла бы мысль назначить своего человека епископом Антиохии, если бы Валент утопил антиохийских афанаситов в реке Оронт, как утверждает историк Сократ. Согласно Карташёву, Валента отвлекла война с готами. У императора было время наказать Аполлинария: война с готами случится только через три года. Аполлинарий не мог знать наперёд, что Валенту будет не до него, и не стал бы рисковать своей жизнью. Тотальный террор Валента, – это вымысел афанаситов.

В Антиохии жил молодой литератор, первые книги которого принесли ему вселенскую славу, – Иоанн Златоуст, ученик Мелетия. Почему Сократ, Созомен и Феодорит сообщили о второй ссылке Мелетия информативно, через запятую? Наверное, они не знали подробностей. Златоуст был свидетелем этой ссылки. Он должен был подробно рассказать о второй ссылке своего любимого учителя Мелетия.

Когда Мелетий вернулся «из первого изгнания», весь город вышел встречать его. «Одни близко подходили к нему, прикасались к ногам, целовали руки; другие, задержанные толпой», смотрели издали. Все получили от него благодать. Мелетий умер в Константинополе. Флавиан – достойный преемник Мелетия (И. Златоуст²⁹).

На этом Златоуст окончил рассказ. Если Мелетий вернулся «из первого изгнания», значит, должно быть и возвращение из второго! Златоуст не рассказал о втором изгнании.

Подробного рассказа о том, как Валент сослал Мелетия, – не существует. Историки сообщили через запятую. А Златоуст, известный литератор, автор двенадцати полновесных томов, свидетель этого события, ученик Мелетия, – забыл рассказать.

Что легче – вставить слово или сочинить рассказ? Когда Мелетий вернулся «из первого изгнания», весь город вышел встречать его (И. Златоуст). Оригинальный текст был другим. Когда Мелетий вернулся «из изгнания», весь город вышел встречать его. Редактор добавил слово «из первого». Вот почему Златоуст не рассказал о втором.

Валент сослал Мелетия – это очередная небылица афанаситов.

9

Афанаситы, держа в уме Златоуста, объявили Василия Великого, знаменитого столпа православия, правой рукой Мелетия. Если бы Акакий крестил Златоуста, афанаситы объявили бы Василия Великого правой рукой святого божественного Акакия.

Каппадокия, родина Василия Великого, дала много известных противников Никейского символа веры – софиста Астерия, Евдоксия Константинопольского, Евномия, Авксентия Миланского, епископов Александрийской кафедры – Григория и Георгия. Православный историк М. Э. Поснов считает, что эти люди опозорили Каппадокию. Три великих каппадокийца Василий Великий, Григорий Богослов и Григорий Нисский якобы стали её искупительной жертвой.

Доказательства афанаситов дружбы Мелетия с Василием Великим неполноценные. Они ссылаются на самих себя. Им было бы больше веры, если бы сам Мелетий назвал Василия другом или ариане сообщили бы об их дружбе. А таких свидетельств нет.

Григорий Нисский (младший брат Василия) написал надгробное слово Мелетию. Как я предполагаю, он написал надгробное слово кому-то другому. Афанаситы заменили имя в заглавии.

Мелетий якобы назначил Василия Великого диаконом (Сократ, 4: 26). По моему мнению, Сократ солгал: через дружбу Мелетия и Василия он доказывал православие Златоуста. Соглано логике событий, Дианий Кесарийский назначил Василия диаконом.

Василий сообщил некому епископу Воспорию, что знал Диания с детства: «…с первых дней жизни я воспитывался в любви к Дианию»³⁰. На основании этого письма учёные предположили, что Дианий крестил Василия и назначил чтецом. А если он крестил его и назначил чтецом, значит, и рукоположил в диакона.

Дианий приехал на Константинопольский собор, на котором император Констанций заставил его, угрожая ссылкой, подписать определение веры проарианского характера. Василий тоже был на этом соборе. Он приехал в команде Диания. Со слов Филосторгия, Василий был в то время в сане диакона (Фотий, 4: 12).

Евсевий, ставший епископом Кесарии Каппадокийской после смерти Диания (362 или 364), назначил Василия пресвитером.

В 371 году Василий стал главой кафедры Кесарии Каппадокийской. Он победил с незначительным перевесом голосов. Кто поддержал Василия? По мнению Болотова, – «лучшая часть народа». Например, Григорий Назианский – отец Григория Богослова. Кто проголосовал против? «Подонки кесарийской черни» (В. В. Болотов³¹).

Все видные афанаситы, не желая уезжать в ссылку, подписали компромиссный символ веры, навязанный императором Валентом. Как сообщить афанаситам Запада, что афанаситы Востока подписали неискренне? Василий придумал гениальный план: «несколько западных епископов, осторожных, умеренных и опытных прибудут на Восток, изучат положение дел на месте и, не предъявляя требований, при данных обстоятельствах невыполнимых, вступят в церковное общение с восточными епископами, в правоверии которых убедятся» (В. В. Болотов). «Невыполнимые обстоятельства» – нельзя объявить себя афанаситами: Валент репрессирует! Нынешние историки афанаситы утверждают, что якобы Мелетий благословил Василия на этот поступок.

Афанаситы, держа в уме Златоуста, объявили, что Мелетий верил в божество Святого Духа. Они вложили своё доказательство в уста Василия: «И о великом Мелетии утверждают современники, что он был такого же мнения»³². То есть Мелетий считал, что Святой Дух – это Бог.

Упоминание о Мелетии – вставка редактора. Василий был современником Мелетия. Он не мог сказать: «Согласно современникам, великий Мелетий говорил, что Святой Дух – это Бог». Так говорят историки следующих поколений. Василий сослался бы на сочинения Мелетия или на частную беседу с ним. У редактора не было доказательств. Он придумал неких мифических современников.

По мнению афанаситов, прямым доказательством сердечной дружбы Василия и Мелетия служат письма Василия к Мелетию. По моей версии, все письма Василия к Мелетию подложные.

Письмо 57 (53). Василию приятно читать письма Мелетия. Чем больше письмо, тем Василию любезнее. Он просит Мелетия писать чаще.