Обилие изделий из обсидиана, да ещё из разных месторождений, скорее свидетельствует, о том, что жители Чатал-Хююка были не крупными добытчиками-производителями или торговцами обсидианом, а его крупными потребителями. Вероятно, для их основной деятельности этот материал и изделия из него были самыми предпочтительными.
Во множестве источников Вы можете прочитать об обсидиане следующее:
«История обработки и использования обсидиана восходит еще к временам палеолита. Благодаря острым режущим краям обломки обсидиана были удобным материалом для изготовления скребков, ножей, топоров и острых наконечников для стрел и копий. Самые ранние изделия были обнаружены в Месопотамии, их возраст – более 9 тысяч лет. И, быть может, именно обсидиановые наконечники были у копий первобытных охотников, выходивших охотиться на мамонтов. Позже изделия из обсидиана получили самое широкое распространение для изготовления украшений и амулетов, предметов быта и ритуальных фигурок. В Эфиопии, а также древние ацтеки в Северной Америке делали из обсидиана зеркала. У многих древних народов обсидиановые ножи были обязательны в ритуалах жертвоприношений и бальзамирования. Человечество уже владело секретом изготовления железных орудий, но обсидиановые ножи и скальпели все еще оставались в десятки раз острее.
Обсидиан сыграл большую роль в истории человечества: из него не только изготовляли орудия труда, оружие и украшения, а также он с древних времён широко использовался в гпитике (древнем искусстве резьбы на цветных и драгоценных камнях) и декоративной скульптуре.
Например, свои колюще-режущие орудия майя и ацтеки, не умевшие выплавлять железо, изготавливали именно из обсидиана. Их знаменитый Макуауитль (примерный перевод – ручная палка) – холодное оружие ближнего боя, по своей форме напоминающее плоскую дубинку или короткое весло с несколькими рядами клинков или шипов, сделанных именно из обсидиана».
Ко многому из того, что найдено археологами в Чатал-Хююке мог быть приложен инструмент из обсидиана.
Не выглядит убедительным или однозначно подтвержденным также и предположение учёных о богатстве поселения вследствие торговли, ведь основным товаром для неё, полагали обсидиан. Археологи так решили потому, что нашли в домах жителей Чатал-Хююка (прежде всего в захоронениях) много ценностей, включая женскую косметику и соответствующие приспособления для её нанесения, украшения, инструменты и инвентарь, оружие. Причем в женских захоронениях были ценности для женщин – ожерелья, разнообразные браслеты, мотыги из диорита, обсидиановые зеркала, корзинки с румянами и косметические шпатели; в мужских захоронениях находили разнообразное оружие – булавы с каменными навершиями, кинжалы, сделанные из крупных обсидиановых пластин, дротики и стрелы с обсидиановыми же наконечниками. Найденные женские захоронения значительно богаче мужских. Есть захоронения женщин вместе с детьми, в которых тоже имеются заупокойные дары. На все это указывал сам Меллаарт56. Само собой, в некоторых могилах ценных предметов было больше, в других меньше. Ученые полагают, что это связано с различием в общественном положении погребенных. То есть какое-то различие благосостояния, а значит, возможно, и общественного положения у жителей Чатал-Хююка все же отмечено.
Имея все эти данные, совершенно очевидно, что учёные пытались понять, откуда все эти богатства, за счет чего они могли быть получены и каким образом жизнь в Чатал-Хююке приобрела такой характер, что женщины могли позволить себе иметь косметику, следить за своей внешностью, а не думать ежедневно о хлебе насущном. Ученые предположили, и вполне справедливо, наличие высокого уровня благосостояния жителей города. Меллаарт указал, в качестве причины для этого, монопольную торговлю обсидианом. Но другие археологи провели свои исследования и не подтвердили эту версию. То есть причина «богатства» жителей Чатал-Хююка осталась так и не объяснённой.
Настенная роспись внутри поселения, изображающая город на фоне извержения вулкана, вообще ни о чем не свидетельствует. Но мы не видели лично этой росписи, поэтому не можем судить о том, что на ней изображено и как хорошо это выглядит.
Как Вы уже прочитали выше, в Википедии по этому поводу написано следующее:«эту фреску расценивают как первый в истории пример пейзажной живописи или картографии, хотя другие исследователи видят в нём лишь геометрический орнамент».
То есть изображение на рисунке, по меньшей мере, не однозначно.
Таким образом, можно резюмировать, что обсидиан, которого внутри поселения так много, добывают в разных местах, в том числе и достаточно далеко от него. Деревянные стройматериалы тоже привезены в поселение издалека, как и раковины моллюсков. До полей тоже далеко, хотя внутри поселения найдено много разнообразного зерна (14 видов растений) и тары для его хранения (корзин, кувшинов). Может охота, земледелие, скотоводство и тем более торговля вовсе не были основными источниками богатства жителей Чатал-Хююка, не были теми видами совместной деятельности, ради которой этот город был построен.
Археологи упоминают о найденных следах одомашненных овец и коз, но где же они паслись? Внутри поселения для этого нет места, тогда где же пастбища поблизости (или их следы)? И как эти домашние овцы и козы попадали внутрь в живом виде, не по лестницам же они карабкались и не люди же носили их на руках. Не проще ли переносить их уже в тушах, а не живьем, так же как и туши диких животных из крупного рогатого скота, свиней, лошадей и оленей, следы которых тоже найдены в поселении.
Сам Меллаард пишет об этом так:«Животных не держали в пределах поселения, но, возможно, на ночь их загоняли в крааль на его окраине57».
То есть он точно установил, что живых животных внутри поселения не держали. Но поскольку внутри поселения найдены их останки, то есть их мясом жители питались, Меллард решил пофантазировать насчет содержания домашних животных вне поселения. Но какой смысл самим прятаться за мощными стенами, а продукты питания держать снаружи, рискуя лишиться их в любой момент и к тому же не иметь возможности быстро их переправить в безопасное место внутрь поселения и даже не иметь такого места. Странная тактика продовольственного снабжения в момент обороны, не находите? Кстати, с водоснабжением наблюдается та же история. Пресная вода в реке, за пределами поселения, ни о каких колодцах внутри нигде не упоминается.
Может быть, вероятнее всего, никаких таких оборонительных мотивов у строителей и жителей Чатал-Хююка не было и в помине? Может быть, они точно знали, что никто на них нападать не будет?
В-четвертых, территория поселения, для того времени, огромна (13 га в период расцвета), значит народу в поселении может жить много. Археологи считают, что население поселения составляло от 2 до 6 тысяч человек (некоторые исследователи приводят цифры от 3 до 10 тысяч), а число домов доходило до 2-х тысяч.
И при этом на такой территории близко друг к другу ютятся однотипные одноэтажные домики без дверей, но с выходами на крышу и с помещением под склад, в каждом из которых может жить не больше 10 человек на 8 кроватях. Ну, прямо кубрики в казарме, не находите. К тому же новые дома строятся поверх старых на протяжении многих веков. То есть жители не ищут новых пространств для своих домов, а стремятся вновь заполнить домом освободившееся пространство именно на этом месте. Почему? Зачем такая скученность? Что или кто побуждает жителей поселения поступать именно так – строиться только внутри периметра поселения, внутри некой «стены», роль которой выполняют здания на краях поселения. Чем так привлекательно именно это место на возвышенности? Только ли чьей-то злой волей, принуждающей их так поступать. И обратите внимание, дома стоят не вплотную, между стенами есть пространства, но они малы и заполнены нечистотами и фекалиями. Жители всё это терпят, несмотря на очевидное зловонье, вредящее их здоровью.
Подумайте, не связано ли это с той деятельностью, которую совместно ведут жители Чатал-Хююка, той деятельностью, для которой этот город и был создан.
То есть жители долгое время (вдумайтесь, археологи насчитали 1800 лет существования этого города) живут скученно, близко друг к другу, улиц нет, общественных городских пространств нет и при этом разделительные полосы между их домами наполнены нечистотами и источают зловонье, что явно не способствует прогулкам возле домов и активному общению между соседями.
Это описание наводит на грустные размышления и на память приходят кадры, виденного когда-то по телевизору документального фильма о современным состоянии центральных кварталов, некогда процветающих крупных городов ЮАР. Где после завершения политики апартеида, белые граждане постепенно переехали в защищенные и укреплённые, не хуже иных крепостей, пригородные посёлки, а центральные районы городов заняли чернокожие граждане. Чернокожие граждане ЮАР стали использовать шахты лифтов, в качестве туалетов и когда те наполнялись нечистотами доверху, просто переходили в соседние пустующие высотные дома, где все повторялось. Возможно, в настоящее время это уже не так и жизнь в ЮАР изменилась к лучшему, инфраструктура восстановлена, города ЮАР снова процветают, но вериться в это с трудом.
Вернемся вновь к Чатал-Хююку. Сменяются поколения, изменяется быт, орудия труда: каменные – кремневые – бронзовые (вспомните находки окалины и шлака при раскопках в поселении), а жители продолжают жить так, как жили их предшественники. Да за такое время (1800 лет, с 7400г. до н.э. по 5600г. до н.э.), все враги, какие могли быть у первых поселенцев этого места уже повымерли много-много раз. Или же их враги никогда не переводились. Не странно ли? Уж не сами ли жители Чатал-Хююка создавали себе врагов своими собственными действиями?
Ещё раз о домах поселения. Все они практически одинаковые, но треть из них, хоть и имеют тот же план и устройство, что и все остальные дома, всё же выделяются богатством убранства или его характером. Меллаарт посчитал такие дома «святилищами», но другие археологи его в этом не поддержали. Тут и статуэтки; фигурки людей и животных; на стенах росписи и рельефы; группы и ряды рогатых бычьих голов, на скамьях или столбиках, как в «святилищах», так и в домах. Все украшенные дома отличаются друг от друга, в каждом что-то своё, нет двух похожих. Что впрочем, вполне объяснимо. Если предположить, что украшения и убранство таких, выделяющихся своим обликом, домов отражают жизненные достижения некой значительной, на несколько домов (украшены же не все дома, а только малая часть), группы жителей, объединенных по какому-то, им ведомому, признаку и ведущих совместную деятельность аналогичную, но не во всем похожую на деятельность других таких же групп живущих в поселении. Этим и объясняется разнообразие. Нет во всем похожих друг на друга жизней, ни у отдельных людей, ни у семей, ни у целых народов. У всех свои достижения, успехи, потери и неудачи, даже если, в общем и целом все занимаются примерно одним и тем же делом. Тем более что никакого особенного имущественного расслоения жителей в поселении не найдено, значит, делали все примерно одно и то же. Можно даже предположить, что раскрашенные дома принадлежали «младшему командному составу», неким мелким вожакам (по всей видимости, крупных вождей не было, никакие находки археологов не подтверждают централизации, в поселении не найдено никаких административных зданий), которые держались несколько особняком, но не далеко от остальных. И это не только их жильё, но и некие штабы, возглавляемых ими групп, где решаются общие дела и куда помещаются «призы и кубки». А то, что такие дома украшены не только внутри, но и снаружи, говорит о том, что достижениями гордились, выставляли их на показ, возможно даже соревновались. Не зря же бычьи головы рядами. Почему же это не может быть своеобразными символами неких достижений, побед в однотипных действиях (головы же одинаковые, но количество их различается). И это не противоречит культу быка, который принадлежит к числу древнейших земледельческих верований. Этими действиями или победами вполне могли быть не только удачная охота, но и разорённые поселения, захваченные зернохранилища, партии неких материальных ценностей, ограбленные кочевые группы или люди, что-либо перемещающие по равнине или реке.
В-пятых, сами жители Чатал-Хююка, какими они могли быть, как выглядеть?
Для ответа на это вопрос археологи исследовали не только предметы быта жителей, их имущество, устройство их жилищ, росписи и украшения на зданиях, но и их захоронения.
Меллаарт пишет об этом следующее:«о физическом типе населения до полного исследования трудно сказать более того, что оно было долихоцефальным, стройным и тонкокостным. Большинство погребений принадлежит женщинам и детям, и кажется, что лишь немногие доживали до среднего возраста58».
Другие исследователи добавляют:«это были люди крепкого телосложения, высокого роста (мужчины – в среднем метр восемьдесят, женщины – метр семьдесят пять), стройные, длинноголовые (долихоцефалы), принадлежащие к евро-африканской расе. Их возраст составлял в среднем тридцать пять лет59».
Как видите, в росте жители Чатал-Хююка не уступают современным людям, а если предположить, что такими были все жители города (что никем не установлено), то и превосходят. Значит с продуктами питания у них все было более-менее нормально и болезни не сильно их одолевали. Но как же это соотносится с высокой детской смертностью от малокровия. Детей, что плохо кормили или им не доставалось достаточно пищи?
Для сравнения, по данным на 2013г. средний рост жителей в современной России: 178 см у мужчин и 166 см у женщин, а самыми высокими в Европе принято считать жителей Нидерландов: средний рост мужчин 184 см, женщин – 171 см.
В целом по миру показатели среднего роста людей, пока что, скромнее: мужчины – 165 см, женщины – 154 см. А вот какая интересная статистика изменения роста жителей Лондона в разные исторические периоды приводиться в книге Ninya Mikhaila, Jane Malcolm-Davies «The Tudor Tailor. Reconstructing sixteen-century dress». London. Costume and Fashion Press; 1st edition (April 1, 2006). P. 9, ISBN-10: 0896762556; ISBN-13: 978-0896762558:
Ознакомившись с описаниями Чатал-Хююка, сделанные Меллаартом и другими исследователями можно ещё кое-что сказать о его жителях.
У них, по мнению ученых, множество ценных для того времени изделий, даже предметов роскоши для женщин и оружия для мужчин. Вероятно, и сами жители считают эти предметы ценными настолько и являющимися неотъемлемыми атрибутами их обладателей, что кладут их в могилы. И чем выше статус захороненного или захороненной, тем больше в его или её могиле ценностей и красочнее оформлено само захоронение. Но при этом в городе высокая детская смертность, причем от недоедания. Значит при всем богатстве города и его жителей за детьми уход не из лучших, есть, вероятно, иные приоритеты. А ведь дети – это будущее любой человеческой общности и все люди во все времена и повсеместно о них заботятся. В Чатал-Хююке это выглядит совсем иначе.
Возможно, не все жители Чатал-Хююка живи в достатке или даже в роскоши, но об этом тоже нельзя судить. Наоборот, ученые пишут, что не нашли какого-либо существенного неравенства жителей. Как пишут и о том, что, по их мнению мужчины и женщины были примерно равны по своему положению в этом городе, хотя отмечено, что захоронения женщин богаче и в городе найдено множество разнообразных скульптур женщин, а мужские изображения плоские.
Фрески и рельефные изображения, которые так поразили и восхитили археологов, размещены на стенах домов и «святилищ» внутри города, а значит они предназначены для взора самих жителей. Это напоминает выставление напоказ наличие у кого-то роскоши и богатства. Демонстрирование всем внутри сообщества, кто в нём успешнее, чьи достижения существеннее, а значит те лица или группа лиц статуснее, имеют право претендовать на особое отношение остальных. Если же все эти изображения, скульптуры, рельефы отражают бытующие у жителей города культы и верования, которыми жители дорожат и гордятся, то почему их нет на наружных стенах для всеобщего наблюдения и восхищения, привлекая к этим верованиям новых адептов. Ведь установлено, что некоторые изображения обновляли неоднократно, заботились об их сохранности. Не оттого ли жители Чатал-Хююка так сделали, что изображения эти содержат сцены их повседневной жизнедеятельности, которые они не стремились демонстрировать всем окружающим их людям. Не потому ли, что образы божеств или религиозных ритуалов могли устрашить людей и оттолкнуть их от взаимодействия с жителями Чатал-Хююка. Например, кровавые сцены с телами людей без голов, поедаемые хищными зверями и птицами на специально оборудованных для этого платформах. (Анализ изображений их описания, реконструкции, объяснения и гипотезы о верованиях жителей Чатал-Хююка представлены в книге Марии Гимбутас "Цивилизация Великой Богини: мир Древней Европы"60).
Учеными установлено, что жители Чатал-Хююка перед погребением практиковали отделение голов от тел, удаление мягких тканей организма от костей, то, что позже назовут экскарнацией и захоронение костей отдельно от черепов. Некоторые исследователи нравов тех далеких времен пишут, что «экскарнация все же не была ни повсеместной, ни общепринятой практикой. Захоронения в позе эмбриона встречались уже у неандертальцев в эпоху верхнего палеолита, что исключает экскарнацию». Значит, такие практики, и сцены не могли приветствоваться всеми поголовно жителями других поселений.
Сами захоронения производились внутри домов жителей Чатал-Хююка, то есть дома являлись ещё и кладбищем. Может это и уместно для приверженцев культа предков, не нам судить об этом, но в домах обнаружены захоронения, не принадлежащие родственникам. Кто же это тогда и как это соотносится с культом предков? Может такие захоронения – это способ скрыть тела убитых. Криминалистика знает множество примеров именно таких действий преступников. Может не все жители Чатал-Хююка находились там добровольно?
Кроме того, уважаемые читатели, подумайте сами могли ли потомки древних основателей самого первого Иерихона (Иерихона А) переместиться в другое место и основать Чатал-Хююк? Вполне могли, по крайней мере, сто лет для этого у них было, а расстояние между этими поселениями не такое уж большое, да и местность однотипная, и климат схожий.
Да и позже контакты между жителями обоих городов вполне могли происходить, ведь на территории Иерихона нашли глиняную печать аналогичную печатям из Чатал-Хююка.
В-шестых, выбор места размещения поселения тоже вызывает массу вопросов. Археологи так и не определились, почему Чатал-Хююк был построен именно на этом месте и почему он был покинут.
Иными словами, ученые не знают ради какой такой совместной деятельности объединились жители, чтобы им потребовалось построить такое небывалое, громадное поселение, определяемое учеными как город, поставленный в ряд древнейших, сразу вслед за Иерихоном. Как не знают они, почему более тысячелетний период существования этого города прекратился, хотя люди в этой местности жить не переставали, несмотря на климатические изменения.
Древний город найден в 1958 году английским археологом Джеймсом Меллаартом, которого привлекло место на берегу полноводной реки Уаршамбачай, которое турки называли Чатал-Гуюк (Двойной холм). Больший холм был высотой 17,5 метров, длиной 500 метров и шириной 300 метров. До момента раскопок на этих холмах местные жители пасли домашних животных и с местом этим у них были связаны различные суеверия.
Вот, что об этом месте есть в Википедии:
Чатал-Хююк («вилообразный холм») расположен в Гамирке, 3км к югу от современного села Кючюккёй и примерно в 40км к юго-востоку от города Конья. Ближайшим крупным городом с железнодорожным сообщением является Чумра (в 17км к югу от поселения).
Холм искусственного происхождения, создавался в течение 1 тыс. лет путём постройки новых строений поверх старых.
Поселение отчётливо выделяется среди окружающей его Иконийской равнины, оно состоит из двух холмов: восточного, самого старого и крупного, и западного (Кучук-Хююл – «маленький холм»), являющегося поселением медного века61
Плато Конья в Гамирке является дном высохшего озера эпохи плейстоцена, находится на высоте чуть более одной тысячи метров над уровнем моря. Реки, которые в древности впадали в озеро, образовывали веерообразные дельты. На крупнейшей из дельт, на берегу реки Чаршамба, и располагался Чатал-Хююк. Чаршамба изначально протекала между двумя холмами и в условиях засушливого климата обеспечивала пресной водой жителей поселения62.
То есть поселение расположено в равнинной местности на возвышенном, труднодоступном месте, омываемом рекой. За счет построек высота расположения поселения ещё больше увеличилась и увеличивалась постоянно с обновлением построек, доминируя над округой. Одновременно, вокруг располагаются ещё более 20-ти поселений сельскохозяйственной направленности. Есть над кем доминировать. А своеобразное размещение построек сделало это конкретное поселение и вовсе неприступной крепостью. Получается, что с военной точки зрения это прекрасное место и замечательная архитектура.
А ведь место это странное, никому до основания города Чатал-Хююк не интересное. Ведь не обнаружено на этом месте ничего предшествующее Чатал-Хююку. Ни деревни какой-либо этого же временного периода нет, хотя вокруг были поселения оседлых жителей – земледельцев и скотоводов, значит те места, где найдены эти деревни, были больше пригодны для сельскохозяйственной деятельности. Ни становища какого-нибудь кочевого племени, более ранних времен, на этом месте не обнаружено.
Хотя мы вовсе не уверены, что в будущем не раскопают что-нибудь подобное и этому нашему умозаключению противоречащее. Если успеют, конечно, времена то нынче неспокойные, особенно для этих мест. Пока раскопано в Чатал-Хююке совсем немного территории (5% – это почти ничего), могут и найти что-нибудь. Особенно если кому-то потребуется доказать какую-то свою гипотезу или сделать открытие, или просто диссертацию защитить. Могут ведь, и сфальсифицировать находки, и как угодно интерпретировать вновь найденное или уже известное.
Такое уже было в науке и не раз, в том числе и в археологии. Ученые ведь люди творческие, увлекающиеся, не стоит их за это винить. Например, эта история показательна: «Пилтдаунский человек, возможно, был одним из самых известных антропологических мистификации когда-либо совершенных людьми. Ведь, в сущности, после того, как костные фрагменты, обнаруженные в Англии, представили в качестве останков ранее неизвестных видов ранних людей, научному миру потребовалось более 40 лет, чтобы разоблачить этот обман. Личность фальсификатора до сих пор остается неизвестной».
Возвращаясь к местоположению Чатал-Хююка можно предположить, что место это выбрано, как стратегически верное для нападения, контроля округи, торговых путей, укрытия от возможных преследователей, сокрытия множества ценностей, а также тел умерших, погибших или убитых людей и следов насильственной смерти.
Археологи называют Чатал-Хююк «агрогородом», что странно, ведь поля далеко от него. Некоторые полагают Чатал-Хююк не только самым большим неолитическим поселением на Ближнем Востоке, но и настоящей столицей древней Анатолии. Но какие территории были зависимы от Чатал-Хююка и каким образом это проявлялось, если даже в самом Чатал-Хююке ученые не нашли признаков централизованного управления.