История капли живой воды

ГЛАВА СЕДЬМАЯ, ПРО ВЕЧНОЕ ЗАТОЧЕНИЕ ВОДЫ. НУ, ПОЧТИ ВЕЧНОЕ

– Меня не было в круговороте пятьдесят миллионов лет, и я прекрасно помню существ, которых вы теперь называете динозаврами, потому что видела их как будто вчера, – начала свой рассказ капля с нижнего края облака. При этих словах время будто остановилось. Кажется, и ветер стих – такая тишина наступила вокруг.

– В те времена и земля, и вода были совсем другими. Гораздо теплее и приветливей. И быстрее. Нынешний круговорот воды, когда вы годами возвращаетесь в океан, идёт просто с черепашьей скоростью, уж поверьте. Тогда все было иначе. Не успеешь добраться до моря, и бах! – ты уже снова в туче, а её несёт к суше ураганом. А потом – гроза и ливень. Ну и грозы в те времена были – не чета нынешним! Одной молнией могло испепелить целый лес. Шаровые молнии носились как птицы, только вот птиц тогда ещё не было, зато в воздухе висели гигантские стрекозы и другие летающие насекомые, по сравнению с которыми нынешние птицы кажутся мелкими мошками.

Упав из облака с дождями, мы, капли, попадали в бурные потоки, и неслись с головокружительной скоростью. Даже маленькие ручьи в те времена были полноводны, как нынешние реки. А про реки нечего и говорить – таких широких и могучих рек на нынешней земле просто нет. И мы возвращались по ним, дорогой перемалывая своим движением каменные горы, протачивая в них ущелья, превращая камни в песок. Мы, – привет тебе, капля-каменщик из пещеры! – не строили замки в уголках подземелий, мы создавали целый мир.

Некоторые из нас, кто был посмелее, звали меня на Север. Там назревало что-то серьёзное. Они рассказывали про могучие ледники, которые скоро сойдут с места, будут ворочать и обкатывать камни. Вот это было бы действительно круто! Мы были романтичны, мы мечтали о великих переменах.

И я согласилась.

Мы поднялись в облако, которое летело на Север.

Сначала все шло хорошо, и наш воздушный корабль стремительно мчался в холодные широты. Мы пробирались к нижнему краю облака, готовясь при виде ледника превратиться в снежинки и десантироваться на самый его край. Но наступил вечер, а ледник все не появлялся. В темноте трудно было разобрать, что там внизу – а падать в холодное море или на землю никто из нас не хотел. Оставалось лишь ждать и надеяться на удачу. И когда на горизонте появилась тонкая полоска рассвета, мы увидели внизу бесконечное поле льда. Мы и представить не могли, насколько далеко ветер унёс нас от края ледника, но размышлять об этом было поздно – и одна за другой мы прыгнули вниз.

Это был мой последний полет на миллионы лет, и я прекрасно помню, как торжественно и плавно единым снегопадом мы падали на ледяное поле. Мы чувствовали себя исполинской силой, от которой зависит все в этом мире. Так и было: миллиарды тонн воды способны сточить высокие горы, напоить многие гектары лесов, управлять морскими течениями… Вот только с холодом, который сковывал нас, мы ничего поделать не могли. Но мы были уверены, что это не надолго: пройдут месяцы или годы, и ледник содрогнётся, двинется на сушу, а мы будем направлять и ускорять его движение, вгрызаясь в землю и гранит. Ради этого можно немного подождать в холодном плену.

Потому я не слишком беспокоилась, когда упала на лёд, а сверху продолжали сыпаться другие снежинки, вдавливая меня все глубже в тело ледяного поля. День за днём, год за годом толщина льда все росла и росла. Метр, три метра, сто, двести… Я оказалась в самом сердце гигантской ледяной глыбы, и эта глыба оставалась неподвижной. Где-то там, далеко на Юге, ледники совершали набеги на континент, превращали скалы в глину, обкатывали огромные камни. Но наше ледяное поле за миллионы лет даже не шелохнулось. Мы десантировались слишком далеко, в царство вечного льда.

Признаться, когда я наконец поняла это, меня охватило отчаяние. Вечная ледяная тюрьма – что может быть страшнее? Но лёд сдавливал меня со всех сторон, погружая в болезненное забытьё, и отчаяние ушло. Осталось только равнодушие и бессилие. Даже в короткое полярное лето солнечный свет не доходил до меня, и я спала без снов, став маленьким бездушным кристаллом льда.

Но однажды все вдруг изменилось. Сначала я услышала звук. Чудовищный скрежет. Кусок ледника, моя тюрьма, откололся от ледяного поля и закачался на воде. Он стал айсбергом. Течение нежно подхватило его и понесло в южные моря.

Даже сквозь сотни метров льда я ощущала тепло океана. Я чувствовала его запах, его волны, я слышала тысячи незнакомых звуков. Это были голоса китов и касаток, шум корабельных винтов, гудки. Тепло подбиралось все ближе, айсберг дрейфовал в тёплых экваториальных водах, и каждую ночь моя тюрьма содрогалась: куски льда отваливались и растворялись в пучине. Свобода была все ближе. Наконец настал день, когда с грохотом упала стена льда, и меня растопил яркий солнечный свет. Над айсбергом летали незнакомые мне существа – птицы, наполняя воздух громким клёкотом. Это был самый счастливый миг в моей жизни. И я взлетела туда, к птицам, превратившись в нитку пара и даже не успев сказать «привет!» родному океану. Мне хотелось путешествовать, смотреть, пить своим зрением этот новый и незнакомый мир, хотя слово «пить» для капли кажется смешным. Но мне не хочется больше ничего менять на нашей планете. Я путешествую с вами – и наслаждаюсь всем, что вижу в пути.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. МЕЛКОЕ ХУЛИГАНСТВО В ДОЛИНЕ ГЕЙЗЕРОВ

Если облако висит неподвижно и не меняет свою форму, значит кто-то рассказывает в нем захватывающую историю.

Облако в котором летела наша капля замерло, будто было нарисовано в небе. Капли-путешественницы настолько увлеклись рассказом доисторической капли, что неподвижно висели в воздухе, как какой-нибудь морозный туман в безветренный день. А между тем внизу, на земле, определённо что-то происходило.

Там расстилался новый ландшафт. На горизонте виднелись дымящиеся сопки, а прямо под облаком лежало необычайно красивое разноцветное болото, усеянное маленькими озёрами и островками с чахлыми деревцами. Во многих местах из болота вырывались струйки пара, отчего казалось, что земля в этом месте дышит, как какое-то огромное животное.

– Ну что же. Вот очень знакомый пейзаж! – заявила вдруг доисторическая капля. – Когда-то многие места на земле были такими. Здесь ещё живы вулканы, и раскалённая магма рвётся на поверхность…

– Теперь такое место на планете всего одно, – заметила капля, летевшая на гребне облака. – Это Камчатка. Долина гейзеров. Они извергают пар и горячую воду. Одни раз в час, другие каждые несколько минут. Некоторые очень сильные, достают почти до неба…

Как раз при этих словах внизу послышался страшный шипящий шум, а потом вверх выстрелило что-то белое, как из пушки. Заряд стремительно приближался к облаку, и, едва долетев до него, распался на тысячи мелких капель, которые бесцеремонно ворвались в туманную пелену.

– Мы камчадалы! Прямо из лавы! – подвывали новоявленные капли. – Ох нас там давит!

– Какие-то сумасшедшие! – возмущались те, на кого налетали разгорячённые камчадалы. – Мечутся как ошпаренные…

– Мы и есть ошпаренные! – переведя дыхание, быстро стала объяснять одна из прилетевших снизу капель. – Мы из гейзера! Знаете что такое? Это тоннель к центру земли! Ну, может, не к центру, а просто до горячих пород. Тут ведь что? Тут Камчатка! Зона вулканической активности! Все горячо, на камнях можно яичницу жарить, хи-хи!

При этих словах другие капли, прилетевшие из гейзера, тоже захихикали каким-то нервным смехом.

– А что вы там делали, в гейзере?

– Ну, мы туда… Затекли! У-хах-ха-ха-ха!

– А потом?

– А потом… Потом нас там так распёрло! О! Хи-хи… Не могу!

Добиться толку от гейзерных капель не было никакой возможности. Только минут через пять они начали потихоньку успокаиваться. Но едва в облаке наладился хоть какой-то порядок, как снизу раздалось угрожающее шипение, и новая порция обезумевших капель ворвалась в него снизу. Так продолжалось несколько часов, пока не подул ветерок.

– Ну и денёк сегодня! – думала наша капля, когда облако наконец миновало Камчатку и медленно полетело куда-то на юг. – Прямо экскурс в историю земли! Но, похоже, в старину капли были куда серьёзней, романтичней и целеустремлённей. А нынешним только бы развлекаться. Или нет? Просто у нас нет великих целей, великих дел? Ведь на земле уже все устроено…

– Эй, подруга, не грусти! – словно прочитав её мысли, крикнула соседка. – Смотри лучше, как крепчает ветер!

И правда, облако летело все быстрее и быстрее.

– Кажется, мы поймали циклон!

– А что это значит?

– Это значит, что мы летим в жаркие страны, к тёплому океану! И прольёмся там тропическим дождём. Ох, как же я это люблю! А ещё мы сможем напоить тропические леса, которым давно надо принести воды. Ты, наверное, не знаешь, что тропические леса – это лёгкие планеты! Без них в атмосфере земли не было бы кислорода, а без кислорода тут все задохнётся. Только мы можем спасти ситуацию, так что – вперёд!

– Ну вот и великая цель! – с облегчением подумала капля.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ, В КОТОРОЙ КАПЛЯ БЕЖИТ ПО СТЕКЛУ И СВОДИТ НОВОЕ ЗНАКОМСТВО С ЛЮДЬМИ

Но долететь до тропических лесов облаку было не просто.

Ветер гнал его по небу всю ночь, а на утро капли увидели, что оно присоединилось к бесконечному каравану таких же облаков, летящих над океаном. Это было величественное зрелище: здесь собрались и дождевые, и кучевые, и даже грозовые облака, демонстративно мигавшие неслышными молниями зарниц. В небе плыло целое море воды, и если бы оно в мгновение ока пролилось вниз, то могло бы затопить целые страны.

Правда, внизу никаких стран не было, а были только редкие острова и корабли, качавшиеся на высоких волнах – похоже, ветер, гнавший облака по небу, задавал им там внизу хорошую трёпку. Но к концу дня, налюбовавшись облачными пейзажами, наша капля вдруг осознала, что, кажется, ветер ходит по кругу. Облако вместе с другими облаками и тучами мчалось сперва на Юг, потом на Запад, потом на Север, и к вечеру опять повернуло на Восток. Это был циклон – огромный вихрь, кружащийся над океаном и раскинувшийся на тысячи километров. Некоторые облака не выдерживали такого вращения, как в центрифуге исполинской стиральной машины, и начинали потихоньку «отжиматься», проливаясь дождями в море.

– Ой, что-то меня укачивает! – с ужасом подумала вслух капля на второй день, когда запад и восток снова поменялись местами.

– Держись, подруга! До континента, кажется, уже не далеко! – подбадривала её соседка.

Но какое там! Циклон все кружил и кружил, а никаких признаков большой земли внизу не появлялось. Капля всерьёз подумывала, не упасть ли ей в океан. В океане, особенно на глубине, так спокойно, хорошо… Родные донные воды, которые никуда не спешат…

– Э, нет! – сказала капля самой себе. – Уж если ты отправилась в круговорот воды – давай, делай своё дело! Деревья ждут твоей влаги! Да к тому же, ты ведь никогда не была внутри дерева, а это наверное очень интересно. Так что давай, терпи!

Терпеть пришлось ещё два головокружительных дня, и только на третий циклон начал задевать краем береговую линию. Сверху было прекрасно видно, как мощный ветер мнёт и лохматит шевелюры прибрежных пальм и бросает на берег высокие пенистые волны. Облако стремительно летело вглубь континента, и все сильнее прижималось к земле. Теперь внизу были джунгли – настоящий зелёный океан. Переплетённые лианами деревья стояли вплотную друг к другу, и что там под ними, можно было только воображать.

– Наверное, зверьки какие-то. И змеи, – думала капля. – Ну ладно, мне с ними встречаться не обязательно. Дам напиться какому-нибудь дереву, заберусь по нему изнутри повыше, к самым верхним веткам. А там и до неба не далеко. А дальше…

Но что будет дальше, капля так и не успела придумать, потому что в этот момент облако решило пролиться тропическим ливнем. Как будто кто-то развязал верёвочку, стягивавшую его пуповину – все капли вместе бросились вниз. И сразу выяснилось, что под деревьями гораздо больше жизни, чем кажется сверху. Там обнаружились крошечные домики – затерянная в джунглях лесная деревня.

Да не такая уж и затерянная!

К деревне через лес вела просёлочная дорога, а у некоторых домов стояли маленькие трактора, скутеры и трёхколёсные мотороллеры – тук-туки, как их называют в этих местах.

И все равно капля до сих пор никогда не видела столь небогатой жизни. Глинобитные хижины с бамбуковыми каркасами, покрытые пальмовыми листьями, были здесь единственным видом жилья. По деревне ходили коровы, пожёвывая какие-то зелёные ошмётки. А люди, поспешно прятавшиеся от дождя, были одеты в одинаковые выгоревшие на солнце одежды. Правда, все они громко смеялись и весело размахивали руками.

Все это капля увидела в мгновение ока, пока приближалась к земле. Но ветер нёс её чуть наискосок, и вместо того, чтобы впиться в пыльную землю, а там уже искать корни какого-нибудь дерева, она упала прямо на хижину. Вернее, не прямо – а сбоку, на оконное стекло.

Это было самое обычное стекло в потемневшей деревянной рамке, и капля прилипла к нему почти в самой середине. Она оказалась одной из первых капель на стекле, но следом стали наскакивать другие, и скоро оно покрылось дождевым крапом.

Все знают, что стекло прозрачно как вода, но в нем нет жизни. Ведь стекла для того и придуманы, чтобы отделять одну жизнь от другой. Например, с одной стороны – уютная комната, а с другой – проливной дождь. И, хотя через стекло можно смотреть на мир, не выходя из комнаты, капли этому всегда мешают. Они делают стекло мутным и будто норовят вторгнуться в уютный дом, поэтому люди сразу закрывают занавески. Но иногда случается по-другому.

Почти сразу капля почувствовала, что за ней внимательно следит чей-то взгляд. Уже второй раз люди обращали на неё внимание, и снова это был ребёнок. Маленькая девочка лет шести. Она явно скучала там, за окном, и печально смотрела на дождливый мир.

И правда, если для тропического леса наступил праздник, то для детей в этой маленькой деревушке настали не лучшие времена. Сезон дождей! Только и развлечений, что смотреть в окно на потоки воды.

Удивительно, что девочка обратила внимание на каплю. Она прижала к ней палец с той стороны стекла и провела им немножко в сторону, будто управляя маленькой частичкой воды, показывая, куда ей нужно течь. И капля начала послушно выписывать на стекле зигзаги. Когда девочка прижимала к ней палец, капля останавливалась, а когда убирала – снова начинала движение. Это была забавная игра, и на мгновение капле показалось, что они прекрасно понимают друг друга, ведут разговор без слов. В этом разговоре было немного грусти, немного шутки и тысячи взмахов ресниц – девочка специально зажмуривалась, чтобы не видеть куда потечёт капля, а потом снова находила её глазами и прижимала палец, чтобы капля остановилась…

Но окно не бесконечно, да и другие капли сливались по дороге с нашей капелькой, ускоряя её падение по гладкому стеклу. Им совсем не хотелось играть с девочкой, они спешили добраться до подоконника и капнуть вниз.

Со вздохом капля выписала на стекле последний лихой зигзаг, прощаясь с девочкой, которая за несколько секунд стала для неё почти близкой подругой. Махнула ей влажным хвостиком, и скатилась на подоконник, а с него решительно капнула на землю.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. КОРОТКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ СО СВАРЛИВЫМИ ДРИАДАМИ

Капля думала, что добраться до деревьев ей теперь будет очень сложно, ведь лес начинался далеко за хижиной. Но, оказывается, корни были тут как тут! Едва погрузившись в землю, она обнаружила немыслимое переплетение мелких и крупных корешков, живую сеть, ловившую воду на каждом сантиметре. И ахнуть не успела, как оказалась внутри одного из них.

Протискиваться сквозь корешок было совсем не трудно – он сам деловито тянул её по своим капиллярам, и, кажется, сладко причмокивал от удовольствия. Это было странное ощущение – чувствовать, что тебя выпило дерево.

– Интересно, у деревьев есть какие-нибудь правила поведения, когда они пьют и едят? – думала капля. – Например, не чавкать слишком громко? Или не толкаться корнями во время дождя?

Если такие правила существуют, следует признать, что тропический лес вёл себя абсолютно невоспитанно: корни, почувствовав влагу, копошились под землёй как щупальца бесконечного осьминога, переплетаясь и тихонько толкаясь в погоне за каждой каплей, а сами деревья от корней до последнего листика издавали жадные вздохи. Потоки падавшей с неба воды лишь слегка заглушали этот шум древесного пиршества.

– Любопытно, на какой этаж дерева я уже поднимаюсь? – спросила сама себя капля, когда почувствовала, что горизонтальное движение сменилось вертикальным, будто её посадили в маленький лифт.

– Остановка первый сучок! – раздался прямо над ней чей-то скрипучий голос.

– Ой. Я не хочу в сучок.

– Никто не хочет. Вот почему это засохший сучок, – наставительно произнёс голос. – Но остановка все равно осталась. Ведь здесь была первая ветка! Теперь она там, на следующем этаже.

– А кто вы? – спросила капля.

– Дриада. Душа дерева.

– Я и не знала, что у деревьев есть душа…

– Ну да, конечно. Ты, состоящая из двух молекул водорода и одной кислорода, наверняка убеждена, что у тебя есть душа. А у дерева, стало быть, нет? Правда, люди тоже так думают. Они полагают что мы – просто топливо и строительный материал, потому убивают нас без всякого зазрения совести.

– Я очень вам сочувствую… – вежливо сказала капля.

– Сочувствием сыт не будешь, надо выпить! – грубовато оборвал её скрипучий голос дриады. – Давай, пошевеливайся, наверх! Тебя ждут.

Древесный лифт снова включился.

– Мы едем в ветку? – на всякий случай спросила капля. Ответом ей было сосредоточенное почавкивание. Только через минуту или две голос раздался вновь:

– Вторая ветка. Тебе сюда не надо.

– А если я все-таки выйду, на этой ветке? – расхрабрившись, спросила капля, которую уже начала раздражать дриада.

– Недопустимо! – воскликнул голос.

– Почему? Вот возьму и выйду! – и капля решительно направилась к маленьким почерневшим капиллярам, ведущим куда-то вбок.

– Остановись!

Но было поздно – капельку подхватила новая сила, нежно и решительно влекущая в деревянную темноту.

– Привет! – сказал ей оттуда другой, печальный голос. – Добро пожаловать в наше ветхое жилище!

– Это моя капля! – надрывался скрипучий голос сзади. – Это я её тащила от самых корней! Она мне нужна!

– Ну что поделать, эта капля сама выбрала свой путь.

– Ты старая и гнилая! Ты мокрая! На тебе уже плесень! Зачем тебе вода? Ты отяжелеешь и отвалишься!

– Ну и пусть. Мне тоже хочется попить напоследок дождевой воды.

– Как же так! – скрипучий голос почти ударился в плач. – Я же мать! У меня там наверху только что родился свежий, нежный, маленький листочек! Первая капля дождя должна достаться ему!

– Да ладно, что ты суетишься? Он уже не почка. Дождь проливной – сам прекрасно напьётся!

– Тебе этого не понять! У тебя давно новых листьев нет!

– Какая разница? Все равно я эту каплю не могу вернуть, ты же знаешь, вода в дереве никогда не идёт назад. Так что отстань от меня, пожалуйста!

Раздалось ещё несколько скрипучих причитаний, и внутри ветки настала тишина.

– Кто ты? – спросила капля, ошеломлённая тем, что вокруг неё разгорелся такой нешуточный спор. – Ты тоже дриада? Душа дерева?

– Душа дерева? Ха-ха! – печально рассмеялся голос. – Это тебе верхняя ветка сказала? Не обращай внимания, у неё мания величия. У дерева нет никакой своей души.

– А кто же тогда вы?

– Мы и правда дриады. Но только дриада – это совсем не душа дерева. Раньше нас называли древесными феями. Мы живём в ветвях, в листьях, даже в дупле или сучке. Мы жители дерева.

– Жители?

– Да, представь себе! Дерево (и вообще любое растение) похоже на город, в котором новые обитатели сами себе строят дома, и от этого город разрастается. Примерно так же растёт и дерево. Мы селимся здесь и выращиваем новые ветви, новые листья, кому как нравится. На первый взгляд никакого порядка, но в итоге получается ствол и крона. Или главная улица и переулки, если продолжать сравнение с городом…

– А как выглядят дриады?

– Никак.

– Что значит «никак»? Если вы есть, значит вас можно увидеть!

– Да, увидеть нас можно. Но это не значит, что мы как-то выглядим. Художники, например, видят нас в сполохах листвы. Или в просветах между ветками. Но один увидит одно, а другой – совсем другое… Если ты когда-нибудь попадёшь в библиотеку, можешь заглянуть в старинные книги, где есть рисунки дриад. И ты увидишь, как по-разному нас видят люди.

– Если я попаду в библиотеку, я сразу намочу книги, и они испортятся, – со вздохом сказала капля.

– Да, точно, я и не подумала. А ты знаешь, что книжную бумагу делают из дерева?

– То есть книги делают из вас?! – ахнула капля.

– Да нет, что за глупости! Я же сказала, мы в дереве только живём. Мы – голоса деревьев. И, кстати, вечные голоса – если одно дерево срубают, мы переселяемся в другое (мне, кстати, тоже скоро пора будет переселяться). Не то чтобы нам не жалко деревьев, из которых сделали книги, но книга тоже хорошая вещь. Особенно если там написано что-нибудь про дриад. Книга – это ведь такой же дом для слов и картинок, как для нас дерево.

– Ясно, сказала капля. – А почему…

Она хотела задать дриаде ещё много вопросов про дерево, корни, листья, но в это мгновение что-то затрещало прямо у неё над головой, и намокшая ветка, отломившись, стремительно полетела вниз. Это произошло так же быстро, как будто кто-то перевернул страницу в книге.

– Ой! – закричала печальная дриада. – Катастрофа!

Но её голос стремительно удалялся. Видимо, она уцепилась за сучок.

Тяжёлая ветка, оторвавшись от дерева, с размаха ударилась о землю, и от этого удара капля провалилась в забытьё.