Сайлау. Будь ты главой правительства, не сомневаюсь, что отправила бы нас бродяжничать и жучков собирать . А что же, коли так, ты будешь делать с теми сотнями, тысячами научных учреждений, их сотрудниками? Ты же терпеть не можешь не только работников театра, но, вообще, всю интеллегенцию.
Назым. И их надо выгнать всех! Все вы одного сорта!.. А что касается научных учреждений и вузов, они будут продолжать работать. Туда мы пригласим ученых из Америки, Японии, Англии, Франции, Сингапура, Китая и других передовых цивилизованных стран.. Пусть развивают казахскую науку!.. Положим им достойное жалование, а если будут деньги, то будет все, полнял?!
Сайлау.Понятно, понятно…Да только они, наверное, не товар, который лежит на полках твоего собственного магазина на пересечении улиц Жандосова и Розыбакиева.
Назым.А что магазин, что магазин!.. Если хочешь знать, то ты и живешь себе так беспечно, благодаря моему магазину. И его открыла я, обивая пороги многих чиновников!..Одним кланялась, других превозносила. Сколько нервов потратила, пока открыла этот магазин, сколько здоровья угробила!.. А ты себе расхаживал по тусовкам со своими крикунами! Говорю же, всех вас без исключения надо гнать в три шеи! Только вред один от всех вас!..
Сайлау. И от кого же это – от нас? От тех самых артистов, ученых, драматургов, кто там еще, да-да, от режиссеров, что ли??..
Назым.Да-да, именно от них!..
Сайлау. Ну, это, пожалуй будет трудновато. Их многие, такие же, как ты, веками преследовали, в конечном счете, ничего не добились, утомились и прекратили…Ты обрати внимание, чьи памятники стоят на площадях, скверах и парках отдыха нашего города?!. Разве не они все равно веками живут в сердцах людей?
Назым. Кому отрада от камней, воодруженных после смерти?! Мне все нужно при жизни, понял?.. Но тебе, между прочим, такие памятники не будут поставлены ни при жизни, ни посмертно. Хм!.. Если будем ставить памятники каждому из уймы захудалых режиссеров и артистов, то у нас совсем ничего не останется! По сведениям аналитиков Всемирного банка Казахстан по индексу человеческого развития стоит среди 193 государства планеты на 83 месте. То есть, мы в одном ряду с некоторыми развивающимися странами Африки и Южной Америки.. Поэтому такого парада памятников не выдержит бюджет нашего государства. Надеюсь, теперь тебе понятно?!
Сайлау. Я и без тебя хорошо знаю, что мне никогда не будет воздвигнут памятник. Речь же идет не обо мне, а об искусстве и науке, вообще. Ты же передовой представитель своременного бизнеса, как же не поймешь такой простой вещи? Удивляюсь! Или…
Назым. Оставь ты свое или-или, не зли меня! Эй, кстати, хочешь, назло тебе такой, вот, памятник, воздвигну себе прямо завтра?
Сайлау. Ты, что ли?!
Назым. Да, я, что ли, Назым Еркеболатовна.
Сайлау. Так-так, я весь внимание…
Назым. Ты не перебивай, а слушай, как следует. Слава Богу благодаря тому самому частному магазину, о котором ты талдычишь то и дело, у меня достаточно влиятельных, власть имущих знакомых. И ты это хорошо знаешь. Завтра же, назло тебе, пойду к одному из них в городскую администрацию – как раз перед нашим магазином есть небольщая площадь, где прежде была шашлычная – и куплю себе эту самую землю.. Затем сделаю заказ тому самому твоему кучерявому приятелю скульптору-выпивохе Ермеку. Он же, бедолага, все равно без работы шатается, а я оставлю заботы и возьмусь за это дело. Завтра же! Получится у меня это или нет, скажи сам?!
Сайлау. Получится-получится.Одного только я понять не могу.
Назым.И чего это ты сегодня стал вдруг таким непонятливым! А обычно был кладезем ума, рта никому раскрыть не давал.
Сайлау. Ну, дай же, скажу…
Назым.Ну-ну, говори! Сегодня можешь сказать обо всем, что видел, обо всем, что знаешь. А после нынешнего дня я тебя в упор не буду видеть.
Сайлау.За комплимент твой спасибо. А сказать, то, к примеру, коли будет возведен памятник Мукагали Макатаеву, то памятник этот явит мраморный образ высокого духом человека, вобравшего в себя столь утонченную и возвышенную суть казахской поэзии. А Шамши Калдаякову…
Назым. Эй, да, оставь ты свои напыщенные пустые словеса! Всегда, вот так вот, обобщаешь!Хочешь сказать, говори так..говори по существу. Причем здесь Мукагали, Шамши, речь же идет обо мне?
Сайлау. Нет, ну, тогда, какова же будет общая суть твоего памятника? На какой же тогда творческой концепции будет основываться это произведение искусства?
Назым. (Фыркнув) Ты, видит Бог, совсем уж гнать начал. Мне не нужно никакой идеи: лишь бы тот твой горе-скульптор изваял меня точь в точь. Ты, наверное, знаешь, что слово «идеалист» происходит от понятия «идея». А я не идеалистка с вывернутыми мозгами, а реалистка. Все. Точка. Других слов не нужно.
Назым выносит один стул в центр комнаты. Взбирается на него и застывает, изображая свой памятник.
Достаточно вот такого. И не нужно никакой идеи.
Сайлау. Чуточку приподними подбородок. Тогда будет торжественней.
Назым. Ну… (Приподнимает подбородок).
Сайлау. Теперь разве не следует поднять руку, указуя путь нам, стоящим внизу бедолагам?
Назым. Оставь свой совет себе. Я не вождь коммунистов, чтобы делать так. Каков предел твоей фантазии! Совсем закоснели вы в штампах и трафаретах своих.
Слезает со стула.
Сайлау. Ну, хоть ты и не вождь, но разве не одна из лидеров современного бизнеса?!
Назым. Не мели попусту!Эй, я разве тебе не сказала уже, чтобы ты выметался из этого дома?! Господи, да он же мне постепенно начинает указывать…
Сайлау. Так… где мой чемодан?.. (Стиснув зубы).Польский чемодан… Вообще, невозможно в этом запущенном донельзя доме сыскать что-либо. Даже если потеряется верблюд, все равно его здесь не найдешь. И так всегда.
Начинает метаться в поисках чемодана.
Назым. Побурчи, побурчи!.. Ты еще ходишь себе, скачешь и играешь. Постель постелена, в доме уют да тепло.Посмотришь еще каково будет, после того, как уйдешь к своей Сюзанне-Мюзанне..
Сайлау.Она… Она не говорит все, что взбредет в голову, подобно тебе. Человек она с ранимой душой, культурный. И отец у нее и мать педагоги, выходец из настоящей интеллегентной семьи. Кандидат наук, преподает в институте.
Назым. Хмм, значит, человек с ранимой душой, интеллекгентный!.. То-то я думаю, что это вы так потянулись к друг дружке!.. Слепая лошадь тянется к шелудивой лошади, говорят! Стало быть и она тоже, так сказать, интелллегентка! Подумаешь, и отец, и мать педагоги!.. Эй, стало быть, ты подчеркиваешь, что я дочь чабана, что ли?!.
Нет, ты так не городи. А то ты, можно подумать мало жрал в теплой квартире зимнюю конину, присланную моим отцом! А теперь, погляди-ка, что он мне заявляет!..
Сайлау. Я же тебе так не говорил! Что за мнительный ты человек …
Назым.Чего-чего?!.
Сайлау.Какой ты, говорю, мнительный и подозрительный человек…
Назым. А ты совершенно идеальный человек, да? В мире нет такого мужчины, как ты, да? Ох, смотреть тошно!..
Сайлау.А Сюзанна, наоборот, говорит, ты чудесный человек, добрый и щедрый, с чистыми помыслами.
Назым. Боже мой!.. Вот, прямо про тебя говорит, что ты такой?
Сайлау. Да, вот, прямо про меня так говорит.
Назым.Вообще, у этой твоей мымры, видит Бог, явно не хватает одного шарика.
Сайлау. Надо, наверное, еще посмотреть, у кого шариков не хватает. Вот, ты о ней за глаза уже сколько недобрых слов сказала. А Сюзанна же, постоянно говорила мне: «Сайлау, ты супругу не обижай, она же мать твоих детей».
Назым. Нужно было мне ее сочувствие!..Нашел кого мне превозносить – ту, кто разрушил чужую ладную семью!
Сайлау. Лада между нами с тобой давно уже не стало. Мы жили вместе лишь по инерции. А тот концерт в Медео отчетливо это доказал…
Назым. Да, кто бы это знал раньше, оказывается, на душе у тебя таятся неисчерпаемые сокровища! Сегодня ты изливаешь новости, которые мне и присниться не могли. Итак, что потом… Вернулись, наконец, из буфета эти твои измученные жаждой друзья? Или так и сгинули безвозвратно?
Сайлау. Они долго не возвращались.. Говорил же уже, что на сцену вышла Алла Пугачева. Она исполняла песню «Осенний романс». А тут смотрю рядом со мной молча обливается слезами незнакомая молодая женщина – это была Сюзанна..
Назым. И что же это с нею вдруг стряслось?
Сайлау. Терпение у тебя бывает, хоть? Потерпи немного. Собираюсь же рассказать. И стало мне ее как-то жалко. Я чуть пододвинулся к ней и спросил: «Что с вами, девушка? Или болит где? Может, скорую нужно вызвать?». «Нет, спасибо, никого не нужно вызывать, – покачала она головой. – Просто я сама от природы такая впечатлительная». Тут и друзья мои воротились со своей покупкой. Вскоре сгустились сумерки, и наступила темнота. Концерт окончился. На обратном пути я проводил Сюзанну домой. Она жила в нашей стороне. Недалеко отсюда. Остановок шесть всего.
Назым. Хорошо, что близко. То-то ты вечерами вдруг исчезал бесследно невзначай.
Сайлау.Ну-у, ты, что ни случись, принимаешь отрицательно. Если поверишь…
Назым.Веришь-не веришь!.. Никогда я тебе не поверю! Ты же хочешь сказать, что между вами с нею ничего не было. А я, будь глупенькой и поверь эдакой сказочке, да?! Эй, ты только правду мне скажи. Если скажешь вдруг правду, то я даже могу и простить тебе все.
Сайлау.Если правду,то мы как-то сидели в квартире Сюзанны, пили вино немножко и слушали музыку..
Назым. Снова ту самую Пугачеву?
Сайлау.Да.
Назым. Эта баба совсем вам мозги законопатила, видно. Ну, продолжай…
Сайлау.Вдруг она под действием музыки обняла мою шею и слабенько, несколько вяло поцеловала меня в губы. Если поверишь, это все, что было.
Назым. Маловато, конечно. Несколько вяло, говоришь?..
Сайлау. Да.
Назым. О, Боже, и такие поцелуи бывыают!?.
Сайлау. (Сбивчиво). Как бы это сказать… Все равно ты этого не поймешь.
Назым. (Задыхаясь). Конечно-конечно!.. Где мне понять это? Думаешь, я, как ты, изнывая от безделья, целуюсь с кем попало!.. Я же…Я же всю свою жизнь не знаю ни сна, ни отдыха, стремясь вывести в люди, накормить-напоить, одеть обуть двоих наших детей и тебя. О, злодей, злодей! Сгинь скорей из этого дома, пока не воротились Саулешка и Арманчик!
Назым, как-будто убегая от преследования, шатко ступая, уходит в другую комнату и, возвратясь, швыряет под ноги Сайлпу его заветный польский черный чемодан.
Вот, твой чемодан!.. Теперь чтоб глаза мои тебя не видели! Иди!..
Сайлау, торопливо сложив вещи в чемодан, направляется к двери..
Сайлау.(Охлопывая карманы костюма). Так… Паспорт – в кармане, вещи – в чемодане.
(Оборачиваясь к Назым). Ну, бывай…Только запомни: не думай, что я больше переступлю порог этого дома!
Назым.Иди-иди!Сгинь! О, негодяй-негодяй!..
Сайлау уходит, громко хлопнув наружной дверью. Назым, закрыв лицо обеими ладонями, бессильно опускается на диван. До ее ушей издалека как-будто доносится плачевно ставшая причиной этой ссоры песня Аллы Пугачевой «Осенний поцелуй».
Часть вторая
Когда снова открывается занавес, мы видим Сайлау, нажимающего на кнопку звонка у двери Сюзанны. На нем уже знакомый нам светло-серый плащ, на голове – такого же цвета кепка. Вскоре отворяется дверь и из-за нее выглядывает голова Сюзанны. На ней несколько выцветший домашний халат из бумазеи.
Оба какое-то время остаются стоять, молча, разглядывая друг друга, в прихожей двухкомнатной благоустроенной городской квартиры.. Из открытой двери кухни слышится музыка. Казахское радио передает концерт из народных песен.
Сюзанна. (Чуть-чуть удивясь). Сайлау?!.
Сайлау.Можно войти?
Сюзанна, распахивая двери шире, пропускает Сайлау.
Сюзанна. Конечно.
Сайлау хоть и входит внутрь, но на миг остается, застыв, у входа. Взгляд Сюзанны падает на чемодан в его руке.
Сайлау Сюзанна, если ты не против, я сегодня пришел к тебе насовсем.
Сюзанна.Насовсем?!.
Сайлау. Да.
Сюзанна.Ты что, поссорился с женой? Поставь же чемодан на пол.
Сайлау опускает чемодан на пол.
Сайлау. Дело совсем не в том. Как бы это сказать… Я давно уже остыл к ней. Не раз порывался сказать об этом тебе, но как-то, видно, не выпадало подходящего момента. И, вот, сегодня, получив свободу, насовсем пришел к тебе. В этом чемодане все мое добро.
Сюзанна. Вот это сюрприз!.. Сколько мы ни бывали вместе, ты ни разу не говорил про свою жену таких слов. Наоборот, из твоих слов было заметно, что ты дорожишь ею.