Сюзанна, я повторяю тебе, в этом мире нет ничего означающего справедливость и хитрость, есть только конкретные интересы конкретных людей!.. Наряду с тем, в жизни нет чисто честных и нечестных людей. Есть лишь сильные люди и слабые люди. Первых – мало, вторых – много, тьма-тьмущая, они, как муравьи. Последние созданы, чтобы служить первым. Я, например, про себя, разумеется, условно, называю первых волками, вторых – овцами. Сама посмотри на суть природы: для чего созданы овцы? Разумеется, чтобы быть добычей волков. Справедливо это? Нет, несправедливо. Но такова жестокая правда, такова истина, таков закон жизни. С природой, с естеством истинным никак не поспоришь, поэтому нужно только подчиняться их законам, нужно соответствовать им. Нужно верить не сказкам депутатов и писателей, журналистов и политиков, а верить самой природе, ибо она мудрее всех. Поэтому в этом грешном существовании нашем перед нами, людьми, есть лишь один выбор: либо быть овцами и стать добычей волков, либо быть волками. Сюзанна, понимаешь, я хочу быть не овцой, а волком!..
Овец, если говорить термином социологической науки, можно назвать и толпой. Это – их второе название. Ты помнишь, что про эту самую толпу говорит поэт Абай, боготворимый тобой наставник Абай?
Сюзанна. Да, говори, продолжай…
Алибек. Продолжу. Абай говорит: «Кто вынудил Сократа выпить яд, сжег на костре Жанну д, Арк, распял на кресте Ийсуса, зарыл нашего пророка в верблюжьем корме? Это –толпа, а значит, у толпы нет разума. Найди возможность и исправь».
Сюзанна.Если память не изменяет, Абай, вроде, говорил не толпа, а массы…
Алибек. Ладно, пусть будет так. Что массы, что толпа, в конечном счете, разве это не одно и то же?! Некоторые называют их и «народом». И все же среди этих трех слов, наиболее точно определяющим конкретный их смысл является – толпа. И я скажу тебе – почему. Слушай. К примеру, искренне жалея казахов, массы, народ, всей сутью своей служил им тот самый Абай. Ты согласна? Согласна. А как эти массы, этот народ поступили по отношению к Абаю? Не они ли, массы, вынудили его писать в конце жизни, наполнив грудь его горечью, «Как могила одинок я шамана, видит Бог», разве не заставила говорить с рыданием, жалуясь потомкам: «Я с тысячью один боролся, не вини»? Прости меня за прямоту, разве ты хочешь, чтобы твои останки сгнили с этой толпой, с этими массами?
Да, согласен, залог цивилизованного общества – справедливость и честность. Однако, эти самые справедливость и честность не прибегут на собственных ногах служить казахам, для этого нужно упорно трудиться, нужно пролить немало пота, даже, если будет необходимо, то нужно бороться, сражаться. Но твои массы, твои казахи не только не хотят проливать пот, но и не намерены даже пальцем шевельнуть ради того, чтобы в обществе торжествовали справедливость и честность. Им кажется, все это для них должен создать кто-то извне, а коли создаст, то они будут рады ринуться на готовенькое. И сейчас их понятия не особенно отделились от тех, какими были во времена Абая. «Хоть не даст, да бай хорош, хоть не ем, да жир хорош», «Коль скажут что-то те, кто в силе, мы всегда кивать готовы». Вот их самые главные жизненные принципы. Поэтому я не хочу свою коротенькую жизнь изводить вместе с ними.
Я хочу быть сильным, хочу быть волком!.. Сюзанна, если хочешь знать, все, кто читает мораль о честности, и о иной всякой всячине, о том-о сем, все они мечтают быть сильным. Однако, в них нет мощи, достойной сильных, потому они и безоглядно порют чушь. Вообще, мораль – отрада слабых, защита тупых баранов, их изодранный до лохмотьев жалкий шатер, где они готовы затаиться, сбежав от правды.
Сюзанна. Алибек, ты все высказал, что хотел?
Алибек. Все. Казалось, много есть, что сказать тебе, но на сегодня довольно и этого.
Сюзанна.Тогда прошу оставить меня в моем жалком шатре и отправляться восвояси. Мы с тобой люди, абсолютно не похожие друг на друга, чужие. Я это чувствую сегодня еще отчетливей, чем раньше.
В это время звенит дверной звонок и тут же входит Сайлау.
Сайлау. (Смотрит на наручные часы). Ровно двадцать минут!..
Сказав это, он вешает плащ на вешалку и направляется во внутрь квартиры.
Сюзанна. (Бросив взгляд на настенные часы). Да, двадцать минут. Когда Сайлау уходил, было двадцать минут седьмого. Сейчас часы показывают без двадцати семь....
Алибек. (Поворачиваясь к Сюзанне). Это значит, что очередь уходить теперь моя? (Сюзанна молчит. Алибек , постояв выжидающе робко и не дождавшись ответа от Сюзанны, снимает с вешалки свой плащ и начинает одеваться).
Алибек.(Одеваясь, поворачиваясь к Сайлау). Кстати, вы это в который раз пытаете свое счастье? Обычно артисты, режиссеры и прочие такие свихнутые не успокаиваются, не женившись раза четыре или пять.
Сайлау. Боже упаси, я, как и вы, остановлюсь, вторично попытав свое счастье. Даю слово.
Алибек. Вашим обещаниям верить нельзя! И говорите, и пишете, и показываете заведомую ложь. Вы, богема, постоянно, вот так, живете в мире лжи. И к тому же не сами по себе живете, а тащите туда, в этот ваш лживый мир и других! И так будоражите мирный и спокойный люд! А потому, дабы не нарушали покой общества, вас, как социальные типы, следует полностью ликвидировать из жизни !
Сайлау. (Покачав головой). И моя бывшая жена говорит то же самое.
Алибек.Значит, она умная женщина.
Сайлау. Да, как и ты, она очень умный человек. Она , как и ты, деловая.
Алибек. Это что, насмешка?
Сайлау. Нет, истинная правда.
Алибек. Если хочешь знать, основа мира – это мы – деловые люди. Мы кормим и одеваем дармоедов, вроде вас. Обеспечиваем народ работой.
Сайлау. Не забудь добавить, что еще и ловко отбираете у этого несчастного народа его последние копейки.
Алибек. Отбираем или нет – это наше дело. А вы кто? Вы самые настоящие кретины. Скажем, Советская власть на руках носила в свое время таких, как вы, артистов, режиссеров, художников, кого там еще…да, писателей и прочих. Платила тысячные, десятитысячные гонорары. Выдавали вам государственные квартиры. Ваш кретинизм в том, что вы не давали покоя и той самой Советской власти, шпыняя ее со всех сторон. И чем же все кончилось!.. А кончилось все тем, что остались вы босыми и голозадыми!.. Погодите уж – этого вам мало! То ли еще будет!.. Мы еще покажем вам по чем фунт лиха, погоним вас вприпрыжку впереди себя. Да, так и сделаем!.. Вот, тогда я погляжу, каково вам будет!..
Сайлау.Так, значит…
Алибек. (Стиснув зубы). Да, так!..
Сайлау. Ладушки. Если ты сказал все, что хотел, то дверь не заперта. У вас же каждая минута дорога, не будем тратить время на пустые разговоры.
Алибек. Эй, ты, хмырь худосочный, ты не учи меня, понял!..
Сайлау. Поучаешь ты, а не я.
Алибек. Сейчас я покажу тебе, как надо поучать!..
Алибек бросается на Сайлау и хватает его за ворот. Сайлау отбивает его руку и врезает кулаком: начинается пыхтящая возня двух мужчин. Сюзанна сначала несколько минут смотрит на них спокойно, потом, убедившись, что дело принимает серьезны оборот, вскрикивает.
Сюзанна. Прекратите! Что это за драка!..
Однако, мужчины никак не реагируют на это.Сюзанна, не зная что предпринять, некоторое время стоит, растерянно озираясь по сторонам, потом взгляд ее останавливается на швабре, прислоненной к стене. Она тут же хватает швабру обеими руками и протискивается между мужчинами. Сюзанна несколько раз взмахивает своим «оружием»: тряпка швабры проглаживает по темени Сайлау, а черенок кончиком царапает губу Алибека. Однако, схватка мужчин после этого не слабеет, а становится еще яростней. Теперь совсем уже растеряннной Сюзане на глаза попадается телефонный аппарат. Она, словно выказывая пренебрежение к мужчинам, не спеша, важно ступая, подходит к телефону и поднимает трубку и начинает преспокойно набирать номер.
Алло-алло! Это полиция? Алло, полиция!..
Драка прекращается мгновенно. Теперь голос Сюзанны, овладевшей самым эффективным способом прекращения драки, начинает звучать властно.
Я не шучу с вами, сейчас вызову полицию! Что это вы себе позволяете? Нынешние мужчины даже подраться толком, гляжу, не способны!.. Алло!.. Алло!..
Алибек. Ладно, я ж это. (Вытирая капельку крови на губе).Этот же твой худосочный … Первый…
Сайлау.Дорогой, попридержи свой язык!
Сюзанна. (Снова взяв в руку телефонную трубку). Алибек, ну, уходи, что ли. Мало ты до сих пор натворил ?!
Алибек невольно направляется к выходу.
Алибек.(Держась одной рукой за ручку выходной дверни, оборачиваясь к Сюзанне).Ладно, бывай!.. Сомневаюсь, что этот сухопарый хмырь осчастливит тебя донельзя. (Поочередно оглядывая обоих).Но запомните навсегда – житья вам от меня не будет, это я вам твердо обещаю!..
Сайлау. Ладно-ладно! Делай, что можешь!..
Алибек окидывает ненавидящим взглядом обоих остающихся и уходит, резко захлопнув дверь. Сайлау и Сюзанна минуты три не издают ни звука. Затем Сюзанна проходит на кухню, тяжело опускается на один из стульев и, подрагивая плечами, плачет беззвучно. Сайлау подходит к ней и кладет руки ей на плечи.
Сайлау.Сюзанна, не плачь, пожалуйста. Все прошло… Пока есть я, с тобой ничего не случится.
Сюзанна не перестает плакать. Сайлау снимает руки с ее плеч и подходит к окну.
Сюзанна, я же сказал, не бойся ничего. Он просто хорохорится.
Сюзанна. (Чуть прерывая плач и икая).Ничего я не боюсь. Дело же в другом.
Сайлау. В чем?
Сюзанна. Сайлау, ну, почему люди ненавидят друг друга? Вместо того, чтобы помириться, жить в согласии, чуть что начинают враждовать друг с другом. Неужто, смысл жизни только в этом?
Сайлау.Вопрос, конечно, довольно сложный. И все же, по-моему, смысл жизни совсем в другом…
Сюзанна. В чем же, скажи?
Сайлау. В любви и в счастье…
Сюзанна. А если людям не дается возможность быть счастливыми, не получается любить друг друга?..
Сайлау.Тогда нужно бороться.
Сюзанна. Бороться всегда?Устает же человек постоянно бороться.Теряет силы, опускает руки, сникает. Неужто, он должен бороться до тех пор, пока не ляжет в могилу?
Сайлау. Сюзанна, давай, оставим эту философию. Лучше представим себе на миг нашу с тобой будущую жизнь.
(Сайлау подходит к Сюзанне и снова кладет руку ей на плечо).
Сюзанна, милая, посмотришь еще, мы с тобой обязательно будем счастливы. Все трудности покажутся быстротечными и неважными. Сюзанна, послушай меня… Недавно, знаешь… министр культуры посмотрел мой новый спектакль, премьера которой была в прошлом месяце, и остался доволен. Сказал мне: «Даст Бог, этот твой спектакль повезем в следующем году на международный театральный фестиваль во Францию». Если тогда нам повезет и займем одно из призовых мест, то разбогатеем в течение одного дня. Понимаешь, в течение одного дня!.. А то, вдруг властям приглянется спектакль, и они дадут мне звание народного артиста. Правду говорю, будем счастливыми.
Сюзанна. Сайлау, а что же такое счастье?
Сайлау. (Задумавшись, нахмурив брови). Счастье, говоришь? Ну, счастье это … ему трудно дать определение одним словом. Счастье… счастье это, по-моему, довольство, достаточно денег и истинная любовь.
Сюзанна. Ты поставил любовь на самое последнее место.
Сайлау.Место роли не играет. Если угодно, можно поставить любовь и на первое место: от перемены мест слагаемых сумма не меняется.
Сюзанна. И все же, замечаю, ты тоже в последнее время начал частенько говорить о довольстве, обилии денег.
Сайлау. Все заразно, говорят, кроме перелома… Как же быть, если все вокруг только и талдычат о деньгах? Вообще, в словах твоего бывшего мужа Алибека и моей бывшей жены Назым есть некое рациональное зерно – и нам необходимо подстраиваться под пусть строгие но реальные закономерности этой жизни. Без этого трудно жить.
Сюзанна. (Качая головой). Не знаю, не знаю… Мне кажется, я никогда не смогу быть счастливой. Скажи сам, как можно быть счастливыми, если вокруг одно лишь двуличие, несрпаведливость, плутовство? Господи, да разве нельзя, не обманывая друг друга, не полосуя ранами сердца друг друга, жить по справедливости, жить по правде? Почему мы не живем так? Почему стремимся эту коротенькую жизнь нашу, прожить, рыча по-собачьи друг на друга?..
Сказать честно, именно в этот миг я презираю себя. Жена твоя сейчас лежит, наверняка, и плачет навзрыд. Оба твои ребенка сидят, небось, осиротело пригорюнившись. И как же я могу в таком разе быть счастливой? Говорю же, во всем этом виновата я, только я!..