Тим снова кивнул и сел на сырой земле, почувствовав, как очередная порция влаги устремляется в его и без того мокрую одежду. Голые пятки, показавшиеся из-под импровизированного покрывала, придавали ему настолько несчастный вид, что трое мужчин притихли.

– На вот, хорошо, что с собой ношу носки и обувь на смену, – пробормотал тот, что был Андреем, доставая из своего мешка сухую и уютную обувку, – Ты уж прости, я пожил достаточно, школа выживания за плечами хорошая, а ты совсем, видать, молоденький, не знаешь жизни.

– Спасибо, – благодарно и с облечением произнёс Тим и с большим благоговением принял свежую обувь. Он успел заметить, что все трое мужчин были рослыми, коренастыми и явно старшего поколения, одетые практически в одинаковые грубые рубахи и штаны. Но обувь оказалась на редкость тёплой и удобной.

– Вы здесь живёте? – Тим не нашёл ничего умнее, о чём спросить этих таинственных людей.

– Да нет! – засмеялся третий, – Мы живём в деревне за лесом, хорошо, что Иван услышал, как ты вопил на этом болоте.

– Ага, я иногда захаживаю, поглядываю, не кинули ли сюда ещё одного неправильного. Тебе повезло.

– Неправильного, – пробурчал Тим, разглядывая мысы сапог, так внезапно и услужливо ему преподнесённых.

– Ну, а как иначе? Раз ты здесь, значит сотворил что-то противозаконное, посмел пойти против системы.

– Да ничего я не сделал, только книжку нашёл, а тут подходит патрульный…

– И что же это была за книжка?

– «Мастер и Маргарита» какая-то, – проворчал Тимофей.

– Какая-то? – скривился Иван, – Эх, молодёжь, но да ладно, пойдём в деревню, почитаешь то, из-за чего тебя посчитали отбросом общества.

– Это несправедливо, я ничего не сделал и книжку только в руки успел взять.

– И после твоего ареста и ссылки на Болота изгоев ты ещё будешь упираться и взывать к тому, что тот стерильный мир достоин твоих переживаний? Вставай, чудик, пошли в деревню, пока совсем не стемнело. Надо будет отправить тебя в баню и переодеть, – вставил третий.

Тим решил, что лучше ему помолчать и послушно поднялся на ноги.

– Ну, с Богом! – провозгласил Иван и все четверо зашагали по внезапно открывшейся взгляду 22222 лесной просеке.

Весь путь до деревни он кутался в плащ, пытаясь согреть окоченевшее тело, тёплыми были только ноги. Но он с любопытством малыша, только научившегося ходить, разглядывал и трогал всё, что попадалось по пути, а спасители мудро не мешали молодому человеку познавать настоящий мир.

Но Тим в городе постоянно передвигался на самокате, потому довольно быстро почувствовал, как огромная усталость опустилась на его плечи и придавила к земле, лишая возможности нормально переставлять ноги.

– Немного осталось, потерпи, – заметил его мучения Андрей.

Солнце пока не собиралось покидать горизонт, но приближение вечера уже явно чувствовалось. Так одни птицы отпели свои трели, уступая место ночным пернатым жителям. Тени сгладились и уже не так яростно придавали природе настолько яркие контрасты.

Именно сейчас Тимофей заметил деревню. Не может такого быть! Аккуратные деревянные домики, дети носятся за курочками, а особо злобный гусь пытался ущипнуть любого, кто попадался ему на глаза. А на поле паслись самые настоящие коровы! Тим никогда не видел настоящую, живую корову! Он чувствовал, что только сейчас будто родился и познавал настоящее. Весь его мир разделился надвое: на технологический ужас и мягкую натуральную красоту.

– Ну что, добро пожаловать! – Иван тихонько подтолкнул в спину разинувшего от удивления род парня и мягко улыбнулся, выражая взглядом понимание и искреннее радушие.

Третий резво побежал впереди остальных чтобы предупредить жителей деревни, а все оставшиеся не спеша двинулись вслед.

В деревне 22222 сразу же отвели в баню, где он смог, наконец, согреться и отмыть налипшую болотную жижу. Никогда ещё ванные процедуры не вызывали у него такой восторг! А потом он даже позволил местному доктору провести необходимую для этих людей процедуру по устранению чипа.

– Будет больно, но придётся потерпеть, уж прости, парень, но современной анестезии не имеем, – будничным тоном произнёс мужчина с живыми голубыми глазами, которые словно глядели в душу тем, с кем этот милый человек общался, – Дай руку, в которой чип.

– Пожалуйста, – покорно согласился Тим и заворожённо смотрел, как доктор смазывает место спиртом и достаёт из чемоданчика сияющий скальпель, напомнивший ему на мгновение сталь города.

– Если боишься, то лучше отвернись, зрелище будет неприятное, – мягко заметил доктор.

Но молодой человек и не собирался ничего пропускать в своей новой, пробуждённой жизни и хотел видеть всё. Сколько его огораживали от ненужных по мнению государства эмоций и чувств, ощущений.