Глава 12
16.11.2016
Последние несколько недель Элия много общается с Кайном и чувствует от этого облегчение. Художество снова дает ей силы и мотивацию для чего-то нового, сегодня даже выходила на прогулку около озер в парке. И вроде бы все идет на поправку, но почему ей снова так тяжело сейчас?
Элия сидит на краю кровати и смотрит в щелку между занавесками на звезды. Почему-то все силы с наступлением ночи куда-то ушли, да и ей вовсе не хотелось раскрывать шторы. Глаза уже привыкли к темноте, и она видела пустое место на другом конце кровати. За три недели на прикроватной тумбочке и лампе накопилась пыль, но Элия даже не намеревалась ее стирать. Эта пыль – явное напоминание о том, что Тина уже давно нет дома.
Девушка легла поперек кровати в позе эмбриона, хватаясь за колени. Сейчас ей ни холодно и ни жарко, ни удобно и ни неудобно. Она просто ничего не может нормально ощутить потому, что мысли где-то далеко от нее. Может, в в Хебне, Дальвике или Вогаре. Или, может даже, в Скегестренде. А в голове крутилась одна и та же фраза: «Прошло двадцать восемь дней…»
– Как ты говоришь, он называется? – Элия рассматривала красные цветочки растения, которое Кайн принес.
– Бальзамин, – Кайн сел за барную стойку, на которой стоял цветок. Она была изюминкой в дизайне кухни этой квартиры. – Тебе нравится?
– Да, очень красивый. Спасибо большое.
– Нет проблем. Если тебе что-то еще понадобится, скажи мне.
– Хорошо, – Элия улыбнулась, почувствовав, как разливается тепло в ее сердце.
Когда ты в тяжелом состоянии от ситуаций, которые случились в твоей жизни, любое внимание людей ты можешь ощущать более весомо, чем оно есть на самом деле. Особенно, когда ты в нем нуждаешься.
И сейчас Элия была так благодарна за это внимание со стороны Кайна, что даже забыла о том, что это всегда было в порядке вещей. И, если бы Кайн смог увидеть эту нужду в глазах Элии, то пытался бы дать ей переизбыток, чтобы она не ощущала это как нечто очень дорогое, как драгоценные камни, которые копают в горных пещерах. Внимание – это не то ради чего стоит с кем-то бороться или относиться к этому с максимальной благодарностью. Это то, что есть, независимо от того, с какими силами ты вбиваешь кирку в горную породу.
Телефон Элии завибрировал, говоря о выходе нового видео в Келлете.
– Кайн, ты не против? Просто тут новое видео вышло от девушки, на которую я подписана в Келлете.
– Да, конечно, – Кайн поставил на середину барной стойки подставку для телефона. – Что это за девушка?
– Она выкладывает видео с поддержкой людям, вдохновляет и помогает жить. Я подписана на нее достаточно давно, но видео так часто начала записывать только в последнее время, – Элия поставила телефон на подставку, и тут же послышался женский голос.
– Всем привет, – ее голос звучал нежнее и более четко. Видимо, она купила хороший микрофон. – Сегодня я хочу поговорить с вами о восстановлении.
Кайн увлеченно смотрел на экран. Ему нравилось узнавать о том, что нравилось Элии, как будто она впускала его в свой маленький интересный мирок.
– Порой восстановление – это проснуться пораньше и пойти выполнять дела в кафе, заниматься йогой и кушать много фруктов и шоколада, а порой восстановление – это проводить целый день в кровати, прячась от всего мира до тех пор, пока не перестанете плакать. И каждый из этих вариантов имеет место быть. Самое важное – это заботиться о себе, каким бы этот день не был, – тут послышалось шарканье, и девушка опустилась за стол, – Посмотрите. Это наша радость, – у нее в руках был очень маленький корги, как будто только-только родился, – Он живет с нами пару дней, и мы еще не придумали ему имя. Может, вы поможете? – потом она опустила собаку на пол и выпрямилась. – Так, теперь вернемся к нашему разговору. Восстановление похоже на просмотр телевизора. Вы садитесь посмотреть фильм, но появляется слишком много рекламы, что иногда в какой-то момент вы даже забываете, что смотрели или почему вы там. Не позволяйте рекламе отклонить вашу первоначальную цель. Вы здесь, чтобы насладиться фильмом. Конечно, восстановление не означает, что у вас больше никогда не будет негативных мыслей и борьбы с ними. Восстановление означает, что независимо от того, насколько вы плохо себя чувствуете, вы решите не действовать в соответствии с ними. И еще хочу напомнить вам – вы не можете ускорить восстановление, и это абсолютно нормально.
Иногда, когда люди вокруг человека, страдающего от чего-то, совсем не смыслят в этом состоянии, им свойственно упрекать и ко всему придираться. Что-то вроде «Если я этого не испытывал, то этого не существует. Хватит все придумывать». И страдающие люди, слыша только это в свой адрес, перестают идти на поправку, если вообще шли, что делает только хуже с раненным сердцем. Но как восстановиться, даже слыша подобные вещи? Никак. Каждый раз, когда ты добиваешься какого-то прогресса, эти слова заставят тебя спуститься обратно вниз и больше не желать подниматься. Отгородиться от таких людей, пока ты восстанавливаешься – лучший вариант. А если такие люди всегда так к тебе относятся, то стоит задуматься, что эти вообще делают рядом с тобой. Но об этом Элия задумается еще нескоро, как бы грустно это не звучало.
19.11.2016
«Смарагдовый дракон на связи!» – прозвучало в соседней комнате.
– Всем привет, – прозвучало с открытием видео. – Не так давно я выложила видео о восстановлении, где говорила о том, что, если вы восстанавливаетесь, то подойдут любые методы, которые вам помогают. И под этим видео были люди, которые спрашивали, как это восстановление должно начаться, и также были люди, которые им отвечали. Их ответ в основном был довольно прост – научиться прощать. И я думаю, что эти люди говорят «научитесь прощать», когда они, вероятно, имеют в виду «научитесь отпускать гнев». Уход от гнева – это навык, который часто необходим для нашего собственного благополучия. Иногда этот навык также побуждает нас прощать людей, которые нас обидели. Иногда нет! И это в порядке вещей. Вы не обязаны прощать людей, которые причинили вам боль, особенно если они не исправились. И вам абсолютно разрешено злиться, особенно если это мотивирует вас положительно. Только не позволяйте своему гневу стать отравляющим и истощающим. Научитесь узнавать, когда вам нужно отойти от этого и перейти к чему-то лучшему.
Прощение сложно получить, потому оно должно быть бесценным. Вы можете перестать злиться на кого-то или больше не испытывать обиду по отношению к кому-то, но это вовсе не значит, что вы простили человека. И это нормально, если человек поступал так плохо, что не заслужил этого прощения.
От размышлений Элию прервал звук, который она уже очень давно не слышала в этом доме. Звук, который освобождал от пустоты этого огромного дома. Девушка побежала в коридор, чтобы увидеть его, спустя три недели он, наконец, вернулся домой.
В коридоре стоял высокий темноволосый парень, он снимал с себя пальто. Элия бросилась к нему в объятия, сжимая до побеления в костяшках.
– Ого, настолько сильно соскучилась по мне? – прозвучал над головой его низкий голос, и Элия, опьяненная эмоциями, совсем забыла о девушке, которая, возможно, подобралась к ним слишком близко.
– Да, очень сильно, – произнесла девушка дрожащим голосом. – Тебя так давно не было дома…
– Много работы, Эли, – он обнял ее в ответ, и ей показалось, что теплее этих объятий она еще никогда не чувствовала. – Я тоже так соскучился.
Он поднял ее голову и коснулся губами ее кожи. Вроде бы он, как обычно проявляет к ней нежность, но что-то Элии показалось в этом касании чужим и незнакомым.
Элия смотрела на свое отражение в зеркале ванной. Тин вчера вернулся домой, и ей должно было стать хотя бы немного легче, но почему-то этого не произошло. Она пыталась разглядеть, может, причина была все это время в ней, а не в этом парне?
– Ты, как всегда, с утра на ногах, – послышался голос сзади.
– Конечно. Чем раньше встанешь, тем больше дел успеешь сделать, – она выключила воду и взяла телефон с полки. – Будешь завтракать?
– Буду.
– Тогда умывайся пока, я позову тебя.
– Хорошо, – Тин встал напротив зеркала, а Элия уже скрылась в проеме двери.
За три недели он даже как-то отвык от этого. От стен этой квартиры, плитке в ванной комнате, от стаканчика, в котором две зубные щетки, и от Элии, которая всегда поднимается рано и готовит ему завтраки. Казалось, что это было что-то незнакомое и далекое. И даже, что это что-то не его.
Помня о том, что Элия должна его позвать на кухню, он направился в гостиную. Вчера толком и не удалось там побыть, он вернулся вечером, а потом они с Элией не выходили из спальни.
Кожа не помнила мягкости дивана, которую ощущала сейчас. Такое бывает, когда тебя дома нет практически месяц, но чувство, что это что-то твое, что-то родное понемногу возвращается. И ты ощущаешь тот комфорт и чувство удовлетворенности, которое искал, пока находился за пределами дома.
Рассматривая полки с фотографиями, картины, которые Элия написала, он заметил растение, которое явно выбивалось из общего интерьера квартиры.
– Эли, что это за цветок? – крикнул Тин, чтобы Элия его могла услышать.
– Это Кайн подарил, хотелось заняться чем-то новым, – сразу же услышал он в ответ.
– Но тебе же не нравится грязь, ты даже от меня цветы не принимала.
– Да, но сейчас хочется что-то поменять.
Тин все продолжал смотреть на бальзамин, размышляя о том, насколько сильно все здесь могло поменяться за время его отсутствия, в особенности, его интересовали изменения в отношениях Кайна и Элии.
– Очень вкусно, Эли. Спасибо
Они сидели за кухонным столом, наслаждаясь этим. Так давно они не завтракали вместе, что даже успели позабыть, какого это.
– Как дела в компании?
– Сейчас мы ведем переговоры с K&Y, – Тин так быстро уплетал лапшу, что можно было подумать, будто он голодал эти три недели. – Это почтовая компания в Норвегии, которая предлагает более быструю доставку посылок из-за рубежа за счет своих транспортных услуг.
Green Shipyard, компания Тина, получает достаточно высокий доход с железнодорожных путей, находящихся между странами Европы. И до прихода Тина на должность директора, Green Shipyard занималась только этим.
Тин не являлся наследником, он даже не входил в главную ветвь семьи. Сын президента компании еще был молод, а потому не понимал, что нужно будет нести ответственность за эту должность. Парень только и думал о том, что будет очень высокого положения, получать много денег и управлять жизнями людей, как ему заблагорассудиться. Президент и в тот момент уже думал над тем, чтобы не передавать сыну компанию, но практически в самый последний момент все решилось самостоятельно. В СМИ был большой скандал из-за того, что сын президента Green Shipyard связан с наркотиками, даже оказалось, что он являлся поставщиком, продававшим задорого. Никто бы нее принял такого президента, поэтому стали искать другого наследника, и таким образом вышли на Тина.
С момента получения этой должности, Тин постоянно радует президента, который приходится ему двоюродным дядей, хоть и делает вещи, которые того раздражают. Юноша немного отошел от расширения и управления железными дорогами, приняв для себя, что более выгодно будет сотрудничать не только с компаниями такого же типа. Он дает маленьким предприятиям шанс на развитие, вкладываясь в них большими суммами в надежде, что, когда те развернутся, он с этого выиграет.
Многие могут подумать, как и президент, что это бестолковая трата денег в гиблое дело, но с момента подписания первого контракта прибыль Green Shipyard увеличилась на 30%, и Тин ни разу не ошибся.
– Звучит очень хорошо! – Элия не заметила, как стала тихонько постукивать ноготками по столу. – Какие прогнозы?
– Если все пойдет хорошо, что через два года они смогут расшириться по всей Европе. В плохом варианте, смогут только через пять лет с небольшими трудностями, – он смотрел, как пальцы девушки дрожат. – Элия, прекрати. Ты же знаешь, что меня раздражают монотонные звуки.
– Что? – Элия только обратила внимание на звук, и тут же убрала руку со стола. – Ах, прости, я не заметила.
– У тебя все в порядке? Чем занималась эти дни, расскажи хоть? – она задумалась о том, как же проходили три недели без Тина, и снова вспомнила о голосе девушки.
– Эм… Ничего особенного… Ходила в универ, писала картины. Хочу купить новые краски, художники их хвалят.
– Эли, тебе бы не только продавать картины. Тебе бы выходить на новый уровень, – он положил тарелку в раковину и поцеловал Элию в щеку, – Спасибо за завтрак. Я буду у себя в кабинете.
– Хорошо…
Тин скрылся в коридоре, и следом хлопнула дверь его домашнего офиса. Элия осталась сидеть на месте, ковыряясь в своей тарелке. Любит ли Тин ее на самом деле? Он был с другой девушкой, не отвечал на звонки и СМС. Но он же вернулся домой. Значит ли это, что все в порядке?
Глава 13
19.11.2016
Шэрон никогда раньше не лежал в больнице, и еще никогда он не ломал кости. Все это было у него в новинку, и, сказать честно, неприятно. Каждый день тебя будят в одно и то же время, чтобы ты завтракал, ведь до обеда ты не доживешь. Затем тебе дают одни и те же горькие лекарства в таблетках и ставят капельницу один раз день.
Место, куда тебе ставят катетер, начинает темнеть из-за игры, которая протыкает твою кожу и вену каждый раз в новом месте. Пока по прозрачной трубке скатывается лекарство, твоя вена не перестает гореть от содержимого, которое вкалывают насильно. Лучше никогда не болеть, чем ощущать такое. Радует только одно – его навещает Эльза и Мейш.
– Как проходит лечение? – спросила она, закрывая за собой дверь палаты.
– Вроде иду на поправку. Врач говорит, через пару дней выпустят. Ты принесла еду?
– Да, принесла, – засмеялась Эльза, доставая контейнер с хюмарсупой4.
– Наконец-то нормальная еда, – он открыл крышку и вдохнул приятный аромат домашнего супа. – Еда здесь пустая и безвкусная.
– Я знаю, – Шэрон поежился. – Что такое? С супом что-то не так?
– Нет, дело в этом. Просто я после капельницы, и чувствуется на языке привкус лекарства, – Эльзе было жаль Шэрона, она бы хотела его забрать из больницы, чтобы он так не страдал. Но прекрасно понимала, что иначе никак.
– Если вдруг ты переживаешь, то я держу твой дом в чистоте. Так что, когда ты вернешься, то не будешь все разбирать.
– Слушай, мне совершенно все равно. Главное, чтобы тебе было удобно, – он простонал от удовольствия, когда, наконец, съел ложку с истинным вкусом супа.
– Разве тебя не взбесит бардак, который я могу устроить?
–Не я в праве указывать тебе на это потому, что сам не такой чистюля, как ты можешь подумать, – Эльза наблюдала за тем, как этот парень ел приготовленный ею суп из лобстеров, и думала о том, что он первый человек, который столько знает о ее семье. Придя к этой мысли, она поняла, что совсем ничего не знает про него.
– Откуда ты приехал?
– О, ты, наконец, заинтересовалась мной?
– Хватит, Шэрон.
– Ладно-ладно, – он протянул пустой контейнер обратно.
– Вот это у тебя скорость!
– Потому, что это лучшее, что я ел после этой больничной еды! – он сел поудобнее на кровати, скрестив ноги. – Что ты хочешь узнать?
– То, что ты можешь мне рассказать.
– Моя мать чистая исландка. Она хотела путешествовать, и приехала в Норвегию, где и познакомилась с моим отцом. Я родился в Осло и прожил там достаточно времени, чтобы мама поняла, что мне здесь не место. Мы переехали в Оулафсвик, родной город матери, где нас уже ждали ее родные. Это очень маленький город, где все друг друга знают, и чуть ли все не родственники. Все, рожденные там люди, занимались рыбным промыслом, поэтому все ждали от меня того же. Я не собирался так легко соглашаться, как мой отец, но никто меня не понял. Тогда я очень сильно поссорился с мамой, и уехал из города, – он замолчал, вспоминая последний брошенный на него взгляд матери.
– Вы… все еще общаетесь?
– Нет, о чем очень жалею. Какое-то время я сомневался и винил себя, нужно ли было так беситься и уезжать в поисках новой жизни. Но затем, когда прошло достаточно времени, чтобы моя тоска утихла, я понял, что нельзя прощать тех, кто не дает тебе принимать решения, даже если это твоя мать.
– Ты скучаешь?
– Очень.
– Тогда почему не свяжешься с ней?
– Когда я переехал в Акюрейри, то у меня украли мобильник. А приехать домой сейчас я не могу.
– Почему?
– Перед тем, как я уехал, я наговорил много вещей. И бросил фразу, что я вернусь тогда, когда добьюсь больших высот не в рыбном деле, которое держит всех нас в заложниках. Но до сих пор я ничего не смог добиться. И я только разочарую ее, если приеду такой же, как уехал четыре года назад.
– Но у тебя же замечательная работа, которая тебе нравится.
– Официант – звучит не слишком круто, неправда ли?
– Но тебе ведь нравится то кафе!
– Да, но на одном «нравится» не уедешь, – внезапно Эльзе стало стыдно за свои мысли. Сейчас, когда Шэрон ей открывался, она рада, что проблемы с родителями есть не только у нее. Но и так же она была расстроена тем, что это был Шэрон, у которого были проблемы с родителями.
– Поэтому я не могу ей сейчас показаться на глаза. Я должен чего-то стоить. Хотя бы крупицу из того, что я наобещал ей, – Эльза положила свою ладонь поверх его, как бы успокаивая. – Помнишь, в ботаническом саду ты сказала, что я отчего-то бегу? Думаю, я бегу от самого себя четырехлетней давности. От того парня, который считал, что умнее всех и весь мир будет ему подвластен.
Чем старше мы становимся, тем лучше понимаем, что на самом деле ничего не понимаем и не знаем. Поначалу, кажется, мир ясен как три копейки. Что мы точно не совершим ошибок, которые совершает кто-то другой, что точно не наступим на какие-то грабли. Думаем, что наше понимание того, как все устроено – верное. Иногда даже доказываем это и дико бесимся, когда нам говорят, что это не так. А потом мы становимся старше. А потом мы, возможно, наступаем на те самые грабли. А потом мы начинаем видеть мир немного иначе. И тогда мы понимаем, все может быть совсем не так, как казалось. Наша жизнь зависит от нас. Но не только. Не только от нас она зависит в полной мере. Не всегда все идет идеально. Не всегда люди вокруг нас желают нам добра. Не всегда возможно отличить искренность от манипуляции. И когда человек понимает, что он ничего не знает – он знает намного больше, чем раньше.
– Но ты стоишь чего-то.
– Чего же?
– У тебя очень большое и доброе сердце, которое вывело тебя из места, в котором ты не хотел оставаться. И которое спасло меня от моей жестокой матери, у которого его нет и, скорее всего, никогда не будет. Ты радуешься и довольствуешься жизнью, не забывая ставить перед собой более высокие цели. Ты предан людям и можешь найти нужные слова. Ты можешь снять напряжение, если оно есть и можешь заставить человека чувствовать себя лучше. Ты многого в себе не замечаешь, потому и говоришь, что ничего не можешь стоить, – Шэрон слушал ее, а в конце усмехнулся.
– Глупая. Это тебя было всегда достаточно.
– Что?.. – переспросила она, думая, что она услышала что-то другое. Шэрон посмотрел на нее, не понимая, чему девушка так удивляется. А потом уже нежнее снова повторил.
– Эльза, тебя всегда было достаточно, – он взял ее ладонь в свою и почувствовал, как та дрожит. – Почему ты так нервничаешь?
– Потому, что меня никогда не было достаточно. Я всегда была недостаточно хорошей.
– Ты лучше, чем тебе может казаться. Ты храбрее, чем подозреваешь. Ты прыгнула с окна третьего этажа! Это новость просто крышу сносит! Ты сильнее, чем кажешься. И умнее, чем ты думаешь.
– Но я…
– Никаких «но». Просто ты просила не того человека, вот в чем была твоя проблема.
Эльза смотрела на Шэрона, но видела перед собой совсем не его. Перед глазами мелькали моменты из воспоминаний о трудном детстве, в котором ей приходилось выживать. Она пыталась угодить своей матери, чтобы получить любовь, в которой так долго нуждалась, но все это время она просила не того человека. Почему же Эльза не поняла этого раньше?
– Не того человека… – повторила она, опуская взгляд, – но тогда, кого же мне просить?
– А я тебе здесь на что? Я что, открытый перелом получил просто так? Ради того, чтобы мы вместе в больнице полежали?
– Прости…
– Тебе не нужно извиняться. Ты в случившемся не виновата, – в дверь постучались, и рука Эльзы дернулась от неожиданности, но Шэрон удержал ее в своей. В палату вошла медсестра.
– Извините, время приема закончилось. Приходите завтра.
– Да, – Шэрон отпустил ее и она прошла к выходу. – До завтра.
– До завтра.
Этой ночью Шэрон не мог уснуть от размышлений о матери. Ждет ли она его спустя четыре года в своем доме? Есть ли вообще смысл возвращаться, если вдруг она все еще рассержена на него и упрекать в побеге из дома? В его памяти все еще остался до боли сладкий запах духов, который витал по всему дому. Улыбка матери всегда была такой приятной и манящей, когда он выстреливал свои глупые шутки. Ее рука всегда была теплой, когда гладила по голове, пытаясь успокоить после разговоров с отцом. Он всегда был разочарован в своем сыне, что бы тот ни делал. И мама всегда защищала его, всегда была на его стороне. Что же случилось с этой крепкой и в тоже время мягкой связью? Куда она делась? Источилась ли эта нить в такую тонкую, что легкое дуновение ветра может ее порвать?
Он все еще помнит обеспокоенное лицо матери, которая выбежала из дома, пытаясь вернуть уходящего сына. Оно продолжало быть добрым и с каждой секундой становилось безнадежным. Эта женщина надеялась, что сможет остановить Шэрона, но его слова о том, что его не переубедить, засели у нее в голове. Надежда постепенно пропадала, пока вовсе не исчезла вместе с парнем, который в одно мгновение просто исчез из ее жизни.