Егорчик сунул метлу подмышку и достал хрустальный шар. Хитрые глаза ещё больше сощурились. Он провёл мохнатой лапой над сферой и, не обращая внимания на причитания старшего обережника, приказал:

– Крайнее желание. Трогательно до коликов.

Волшебный шар вспыхнул изнутри и показал мальчика лет десяти. Бледное конопатое лицо сияло, озарённое чистой, искренней радостью. Парень сжимал в руках перевязанные ярко-красной лентой костыли. На рукоятях переливались блестящими искорками огромные банты.

– Вас, молодых, от этих пузырей не оттащишь. Только и пялитесь на человечиковые причуды, – забухтел дед. – А ведь шары для дела нужны. Они наш рабочий инструмент. А вы только друг перед дружкой хвастаете, кто чего интересного в человечиковом мире нарыл.

Внучонок прижал уши, но все-таки посмотрел через сферу на сыплющиеся с небес хлопья сажи, запечатлев на стекле игру хлопьев в переливающемся сиянии небес.

– Мети, давай! – прикрикнул старший обережник, подставляя мешок. – Нам еще кучу запасов делать. Без удобрения ничего не вырастет! Чем тебе тогда твои глупости помогут? В человечиковом мире побираться начнёшь? Они нам подношения, поди, лет сто не делают.

Егорчик со вздохом спрятал волшебный шар, перехватив метлу двумя руками.

– Когда мы уже желания исполнять будем? – забурчал он.

– Вот попадутся тебе такие костыли, сразу и начнешь. Вот ты знаешь, зачем мальчишу эти палки?

– Он без их ходить не может.

– Дурилка ты малолетняя! – расстроился дед и передразнил, меняя голос. – Ходить не может! Многие могут, а не хотят. Он теперь матушке своей может помогать. Поэтому и просил. От того и сбылось.

Старший обережник потряс мешок, утрамбовывая собранный пепел.

– Вот праздник их этот Новогодье! Самое время чудесам. Человечики как будто добрее становятся и больше верят, что случится может что угодно. А просят чего?

– Чего? – поддакнул Егорчик, отбросив ногой кусок обожженной бумаги.

Такая на удобрения не годилась.

– Тот, что старее – денег. Моложие телофены всякие, да планшаты. А какой от них толк? Потому и не сбывается.

– Что же им всем костыли просить? – хихикнул внучонок.

Дед вздохнул.

– Учиться тебе еще и учиться. А то пустоголовый, как эти, – он махнул рукой в сторону золотых небес. – Мети, давай!

Егорчик надул шерстистые щеки.

– Когда-нибудь мои знания понадобятся, – пробурчал он.

– Видал, какие у Тихона огурцы выросли? – как ни в чем не бывало продолжил старший обережник. – Огромные, пупырчатые. А аромат какой? Мойвой пахнут, – облизнулся он. – Вот она, сила исполненного желания. Не только человечикам хорошо, но и нам. Я, когда еще мелким был, у нас сады цвели буйно-буйно, а сейчас, – он обвёл рукой низкие аккуратные заборчики у домов, едва скрытые кустами. – Ни желания, а чепуха.

– А что мы можем сделать? – в тон ему проворчал внучонок. – Мы на подхвате, а решают человечики.

– Вот то-то и оно.

Дед завязал мешок и перекинул через плечо, но неожиданно замер. Из кармана в фартуке раздался переливистый свист. Подцепив свободной лапой сияющий волшебный шар, он всмотрелся в подёргивающуюся картинку.