Глава 14. Смерть Бетельгейзе над Горбом Ауна
Когда Уон проснулся, время уже близилось к закату, и огненное солнце заливало рыжим светом поверхность озера. Уол рядом с ним крепко спал, откинув голову назад и привалившись спиной к скале, и сейчас его не разбудило бы, наверное, даже извержение вулкана. Видеть брата таким, учитывая, что обычно он спит только на боку, было очень непривычно и странно, но лишать Уола законного отдыха Уон не хотел, а потому тихо поднялся и поплыл к поверхности.
Уон осторожно высунулся из воды и огляделся. Издалека его большой клюв можно было принять за камень, каких здесь было предостаточно, однако принимать Уона за скалу было некому: над Шахматными озёрами висела звенящая тишина, которую нарушали только едва заметный плеск волн и поскрипывание прогнивших досок в старом порту. В небе тоже было чисто, лишь несколько воронов парили высоко в облаках и перебрасывались между собой редкими фразами.
– Просыпайся, Уол, – потеребил Уон брата, вернувшись к нему на дно. Уол вздрогнул от неожиданного прикосновения и распахнул глаза. – «Солнце садится, уж близится закат, и к нам плывёт в постели дрёмы скат», – вспомнил вдруг Уон любимую присказку Уола и папы, которую они постоянно говорили ему в детстве, пытаясь уложить его спать пораньше, и рассмеялся при виде чуть озадаченного лица Уола. – «Проснись, мой друг, уж близится рассвет, и будит нас гигантский логгерхед».
– Я что, заснул? – со страхом в голосе спросил Уол и огляделся. Снизу казалось, что гладь озера полыхает огнём. – О, прости, Уон… Я отрубился на стрёме, какой кошмар!
– Зато теперь нам хватит сил плыть против течения, – возразил Уон и улыбнулся. – Ничего страшного, Уол. Я только что осмотрел поверхность озера и никого не увидел. Подождём немного, пока стемнеет, и с новыми силами отправимся в путь.
К проснувшимся китам вернулся местный сом. Видно, из-за того, что они не гонялись за ним, как это некогда делала Ална, он проникся к китам симпатией и посчитал их своими дальними – в прямом и переносном смысле – морскими родственниками. Сом уважительно кивнул им головой в знак приветствия, фыркнул в длинные, но тонкие усы и, важно покрутившись вокруг себя, забился под камень рядом с китами, очевидно, приготовившись ко сну. На этом их знакомство закончилось.
Когда пожар на поверхности озера утих и на небе появились первые звёзды, киты, не теряя времени, поплыли к реке. Идти против течения было тяжеловато, но, как бы то ни было, это была не горная река, и жаловаться не приходилось. К тому же, у них дома, в океане, волны бывали куда выше и сильнее: словом, сейчас их единственной заботой была судьба друзей.
– Надеюсь, с ними всё в порядке, – сказал Уон, грустно опустив уголки губ. – Я даже не знаю, в какую сторону они направились! Да, видно, я и впрямь пролежал в тёмных пещерах очень долго.
– Считай, целый день, – отозвался Уол. – Хорошо ещё, что Тоске и Изгою удалось сдержать разумных обезьян, иначе бы тебе было не сдобровать.
– Ну, это если бы они нащупали меня в темноте, а не приняли за скалу, – ответил Уон. – Ты случайно не знаешь, что стало с остальными?
– Можно сказать, что нет, – Уол с удовольствием перевернулся на спину, полной грудью вдохнул сладковатый прелый воздух осеннего леса, и на его лице сама собой расползлась довольная улыбка. – Там был самый настоящий подземный лабиринт. Неудивительно, что Изгой и Тоска забыли дорогу! И, знаешь, сдаётся мне, что, даже если бы разумные обезьяны последовали за нами в те тоннели, мы бы без особого труда спрятались от них. Так что это очень большая удача, что ты на меня набрёл, – Уол о чём-то задумался и усмехнулся. – Ну, или это я такой молодец, что полз примерно в ту сторону, куда унесло тебя.
– Если бы ты намеренно полз в мою сторону, то точно бы оказался позади меня, а не впереди, – парировал Уон. – Так что это я молодец, что вызволил тебя из плена огромного валуна. Без меня ты бы непременно сгинул. Мне потребовалось немало сил, чтобы сдвинуть его с места и освободить тебя!
Уол хотел было возразить, но в последний момент почему-то передумал и устало вздохнул.
– Да, думаю, сделать это с глубокой царапиной на ладони после потери сознания и впрямь было непросто, – сказал вместо этого Уол, покосившись на перебинтованную руку брата. – Что ж, смею надеяться, что с нашими друзьями всё в порядке. В тоннелях никому из нас не угрожала опасность в виде разумных обезьян, и все мы знаем, что они боятся темноты, а большинство из нас всё-таки сони, так что, думаю, мы имеем право рассчитывать на удачу.
– Никогда не стоит рассчитывать на удачу, – ответил Уон. – Слишком непостоянная девушка. Лучше уж рассчитывать на успех.
– Ты как никогда прав, мой друг, – улыбнулся Уол. Высоко над ними тихонько поскрипывали маленькие звёзды, по берегам реки шумел сухой листвой Янтарный лес, и сонная Артерия ласково касалась китов своими многочисленными руками. Было удивительно хорошо и спокойно.
Вдруг где-то впереди послышались голоса. Это были не разумные обезьяны, нет: это было знакомое братьям, родное китовое наречие, которое даже на суше разносилось на многие мили вокруг. Братья остановились и прислушались.
– Это Ойлэ! – радостно воскликнул Уон и припустил вперёд. Уол кинулся за ним.
Это действительно была Ойлэ, а вместе с ней Аен и Алу. Когда братья подплыли ближе, оказалось, что Алу застрял между двумя камнями, а косатка и белуха безуспешно пытались помочь ему выбраться.
– Уон! Уол! – вскрикнула Аен, увидев братьев. – Да ладно вам! Не могу поверить!
– Вы очень вовремя, друзья! – Ойлэ потянула за плавник Алу, но тот не сдвинулся ни на йоту.
– Как это ты так умудрился? – Уол обплыл вокруг груды камней, на которых растянулся Алу. Тот обречённо вздохнул.
– Я немного устал и остановился отдохнуть посреди реки, а тут сильное течение отбросило меня назад, прямо на камни, – пожаловался Алу. Хорошо ещё, что это было ночью. И как здорово, что вы меня нашли!
– Ты шёл один? – догадался Уон. Аен кивнула.
– Я встретилась с Ойлэ только сегодня на закате, – сказала она, безуспешно толкая Алу в спину. – Ещё наш водитель видел Алну, но потом они разминулись где-то у притоков Артерии.
Уон и Уол, собрав все свои китовые силы в кулак, налегли на камни, и тяжёлые валуны выпустили Алу из своего плена, укатившись по склону куда-то к берегам Шахматных озёр, и вскоре ушли на дно. Гренландский кит довольно выдохнул и размял затёкшие бока.
– Спасибо Вам, друзья, – пробасил он с улыбкой, когда они все впятером отправились дальше. Ночь была ясная, и Оулун снова появился на небе, тускло освещая им путь своим чётким силуэтом. Киты поднялись вверх по течению Артерии на самый верх холма и обернулись: внизу чёрными блюдцами в правильном порядке лежали Шахматные озёра, которые они видели в последний раз, между деревьями дышал холодной осенью ветер, а чуть выше и в стороне виднелась скала, на которой громоздился гигантский охотничий рог.
– Очень жаль, что мы не можем забрать его с собой, – выразила общую мысль Аен и грустно вздохнула. Остальные киты вздохнули вслед за ней. – Было бы здорово исследовать его на ЭРЕ.
– Слушайте! – вдруг воскликнул Уон и посмотрел на утёс. – А давайте назовём его как-нибудь по-своему. Оставим всё-таки на суше свой след.
– Мы и так на суше свой след оставили, – мрачно отозвался Алу. Ему было очень обидно за свой корабль, который он вёл и не в такие путешествия и который, в конце концов, разрушили какие-то там разумные обезьяны. – Но ты прав. Давайте дадим этой скале имя и будем знать, что именно на ней стоит этот огромный охотничий рог. Какие есть предложения?
Киты стали думать, как же назвать утёс: их так зацепила эта мысль, что они даже забыли об опасности и необходимости двигаться дальше.
– Волна? – предложила Ойлэ, задумчиво посмотрев на скалу. Было, и правда, похоже.
– Банально.
– Дельфин?
– Плавников нет.
– Марлин?
– А где копьё?
– Наутилус?
– В каком месте это наутилус?
– А ты мысленно переверни раковиной вверх.
– А, ну если так… Да, похоже, но что-то не то.
– Надо что-то, связанное с нами, – резонно заметил Уол и задумчиво погладил синие усы. – Ведь все новые земли и воды называют в честь их первооткрывателей. Например… Ну…
Уона посетила восхитительная, на его взгляд, мысль, и от радости он даже вскрикнул и хлопнул себя по лбу.
– Давайте назовём эту скалу Горб Ауна!
Пожалуй, лучшего названия и придумать было нельзя. Действительно, Аун уже не первый и, киты смели надеяться, не последний раз вёл их команду в неизвестный и опасный путь и, пусть был несколько некити́м, приходился всем им верным товарищем и хорошим другом. Да и далеко не каждая команда могла похвастаться таким умным и дальновидным капитаном. Впрочем, киты даже порадовались, что рядом с ними сейчас нет их горбатого друга, потому что он точно был бы против того, чтобы в честь него называли скалу, которая, к тому же, и вправду очень походила на его горб.
Вдруг где-то поблизости послышался конский топот и знакомый обезьяний говор. Киты испуганно вздрогнули и нырнули поглубже в реку, но вскоре, когда всадники подъехали ближе к берегу, с облегчением узнали голоса Изгоя и Тоски.
– Вот это удача! – воскликнул Изгой, остановив свою сине-зелёную лошадь у самой кромки реки. – Как мы рады, что все вы живы, вы просто не представляете!
– Обязательно прячьтесь днём, даже в воде, – вместо приветствия сказала Тоска, ловко спрыгивая со своей лошади на землю. – У людей есть хорошие разведчики, которые своим зорким глазом внимательно просматривают всю территорию вплоть до Великого океана. Дальше они не зайдут, будьте уверены, но вот в пределах суши господа – они. Видели огромных железных птиц в небе? – киты кивнули. – Это и есть разведчики. Мы их называем самолётами. Не буду сейчас вдаваться в подробности, как они работают, скажу только, что сделать они вам ничего не могут, кроме как сообщить людям из города о вашем местоположении, а это, пожалуй, даже хуже. Так что будьте аккуратны, друзья мои.
– Кстати, я не знал, что у вас, оказывается, существуют воздушные киты, – сказал Уон Изгою и Тоске. Те удивлённо подняли брови.
– Воздушные киты? – непонимающе переспросил Изгой и задумался. Люди на лошадях медленно побрели дальше, и киты неспешно поплыли вслед за ними. Копыта лошадей мешали с речной водой чистый жёлтый песок. – Признаться, я сам до этого момента не знал, что такие бывают.
– Да? – удивился Уол. – А мы видели. Такой большой, коричневый. Медленно летел в небе. У него ещё плавников толком не было, зато хвоста – четыре.
– А, это! – Изгой, кажется, понял, о чём говорили киты, и от души рассмеялся. – Ох… Не хочу вас разочаровывать, но это был не воздушный кит. Это была машина, такая же, как самолёт и то рогатое существо из тоннелей – всего лишь набор шестерёнок, созданный человеческим разумом. Это был дирижабль.
– Дирижабль? – повторил Уон. Он думал, что почувствует разочарование, но вместо этого лишь подумал, какое это смешное и милое слово. – Странное название. И для чего же он предназначен?
– Чтобы летать.
– А как же самолёт? Разве он не сделан для того же?
– Так и есть.
Уон непонимающе нахмурился.
– У вас есть две разные машины, чтобы летать?
Изгой и Тоска посмотрели на его серьёзное насупленное лицо и, не сдержавшись, снова засмеялись.
– Мало того, у нас есть ещё воздушный шар, парашют, дельтаплан и вертолёт!
– И всё это, чтобы перемещаться по воздуху? – недоверчиво спросил Уон. Тоска задумчиво отвела взгляд.
– Ну, парашют предназначен только для безопасного приземления, но… В целом, да, – Изгой искоса глянул на Ойлэ и усмехнулся своим мыслям. – Да, мы любим повторяться.
– Скажите-ка, – обратился Алу к Изгою и Тоске, – вы с нами надолго или покинете утром?
– Сейчас проводим вас до ближайшего рукава Артерии, – ответил ему человек, лениво подгоняя свою лошадь, – покажем кратчайший путь, а потом повернём назад, к Вене. Она там, дальше, южнее. Мы знаем, что с вами всё в порядке, но хотелось бы убедиться и в здравии остальных.
– Вы случайно не видели Иен? – робко подала голос Аен, хлопая длинными чёрными ресницами. Тоска обернулась на младшую косатку и ободряюще ей улыбнулась.
– Нет, но не волнуйся, уверена, с ней всё в порядке. Раз вы все приблизительно в одно время пришли к Янтарному лесу, думаю, нам не составит труда разыскать остальных членов вашей команды.
– Ох, Тоска, Изгой, – пробасил Алу, о чём-то вспомнив. – Можно попросить вас кое-что сделать?
Брат и сестра переглянулись.
– Чем сможем, поможем, – отозвался Изгой. Алу довольно кивнул.
– «Сушь» разбилась где-то в подземных тоннелях, и нам всем, знаете ли, очень обидно, потому что корабль был нам, считайте, другом. Жалко, что все наши вещи пропадают просто так. Вы не могли бы, по возможности, вынести их оттуда куда-нибудь к берегу Великого океана? Не то что команда – все киты будут вам благодарны, а уж мы точно старой дружбы не забудем.
– Что ж, – хмыкнула Тоска, с лёгким прищуром глянув куда-то на кроны деревьев. – Всё, конечно, мы не унесём, но то, что мы сможем поднять, обещаем притащить на берег.
– Давайте договоримся о восточном побережье, – сказал Изгой и, подумав, добавил: – Для вас, получается, западное. В общем, та сторона, где вы шли. Какие вещи сможем спустить – оставим где-нибудь рядом с пещерой, нет – значит, на вершине водопада.
– Долго нам придётся возвращаться? – спросила Ойлэ. Тоска пожала плечами.
– А сколько вы шли на корабле от владений Седого Графа до Шахматных озёр?
– Где-то три дня.
– Ну, значит, плыть своим ходом вы будете где-то пять, но… Смотрите, тут такая штука, – Тоска поправила лямку сумки у себя на плече и поджала губы. – Вы можете вернуться таким же путём, как шли сюда, то есть через владения Седого Графа. Получится длиннее, зато надёжней: люди могут сколько угодно видеть вас на болотах, но они не осмелятся на них зайти. Единственная ваша проблема будет заключаться в водопаде, а спускаться по нему будет очень опасно без страховки, так что не советую. Можно сейчас поплыть по одному из рукавов Артерии северней, второй поворот налево. Путь такой же длинный, зато прямой, и единственная ваша опасность на нём – это люди. Там местность открытая. И, в конце концов, есть третий путь: можно доплыть до владений Седого Графа и от них повернуть чуть левей по одному из притоков. В целом, путь безопасный, только до этих владений Графа ещё надо добраться, не запутаться в рукавах Артерии и не свернуть, куда не надо, плюс в конце будет открытая местность. Но, думаю, вас это не страшит, – Тоска посмотрела на китов и слабо усмехнулась. – В общем, вы пока думайте. Мы вас проводим до развилки, а потом, если что, схему нарисуем.
Несмотря на всю очевидность опасности, спешить почему-то не хотелось. Хотелось поговорить: неважно, о чём, да о чём угодно! Ведь всё это – всё, сказанное представителями другой цивилизации, о которой так мечтали киты и с которой им выпал шанс быть знакомыми лично, – просто не могло быть неинтересным.
– Эй! Эй! Смотрите скорее, что происходит!
Все разом обернулись туда, куда показывала пальцем Аен, и обомлели. Они отошли уже от скалы с охотничьим рогом и теперь хорошо видели её издалека. В небе прямо над Горбом Ауна висел Оулун, человеческий Орион, ясный, мерцающий, отчётливо видный невооружённым глазом, но главное было не это: левая застёжка на плече небесного охотника вспыхнула так ярко, что вокруг разом посветлело, как если бы на землю опустились ранние вечерние сумерки. Звезда увеличилась в разы, и смотрящим с Земли показалось, что это где-то далеко вспыхнуло ещё одно маленькое солнце.
– Что происходит?.. Это… Это какой-то взрыв? – запинаясь, спросила Ойлэ и нервно обернулась, но остальные, те, кто хоть сколько-нибудь разбирался в астрономии, в отличие от белухи, не выглядели напуганными. – Это что-то опасное?
– Это самое печальное, но вместе с тем до невозможного красивое событие, Ойлэ, – ответил ей восхищённым голосом Изгой. – Ты, наверное, просто не понимаешь, что ты сейчас видишь и какой счастливицей стала… Я очень надеюсь, что ваши обсерватории где-нибудь в океане снимут это, чтобы оно осталось с вами навсегда. Это смерть Бетельгейзе, мой друг, – смерть молодой звезды, красного сверхгиганта, который жил не так уж много по меркам вселенной. Ещё наши далёкие предки десятки тысяч лет назад предсказали его взрыв, и каждое следующее поколение ждало это событие. И вот… – Изгой судорожно вздохнул, и все киты увидели, что его руки непривычно сильно дрожат. – Мы дождались!.. Последнее поколение человеческого рода удостоилось подобной чести. Наверное, это последний дар нам от Матери Природы. Смерть Бетельгейзе… И наша смерть вместе с ним.
И было это всё очень странно: два разумных вида, представители двух цивилизаций, разумные обезьяны, пусть последние из своего рода, но всё же живые, и разумные киты, те, чья эра только начиналась, стояли рядом, как старые добрые друзья, и смотрели на смерть молодой звезды. Вокруг было светло, как в ранних вечерних сумерках, листва поменяла свой цвет с угольно-чёрного на бордовый, и шерсть лошадей приобрела какой-то тёмно-бирюзовый оттенок. Казалось, звезда пульсировала, и невольным зрителям оставалось только гадать, какого размера был гигант, если его было так хорошо видно даже с Земли.
Где-то в лесу хрустнула ветка. Тоска вздрогнула, внимательно вгляделась в темноту между деревьями, но это оказался лишь рогатый заяц, который по своим незнанию и наивности принял китов и людей на лошадях за камни и кусты соответственно.
– Пойдём, – тихо сказал Изгой и нехотя оторвался от яркой звезды в небе. – Ночь не бесконечная, нам надо поспешить. Как раз к рассвету, я думаю, доберёмся до развилки рек.
– И долго будет видно это свечение? – спросил Алу, когда они продолжили путь. На этот раз они передвигались порядком быстрее: Изгой и Тоска пустили своих лошадей галопом, киты тоже прибавили ход и теперь плыли наравне с людьми.
– Достаточно, – ответила ему Тоска. – Несколько месяцев, а то и лет она не будет сходить с небосвода, и её можно будет наблюдать даже днём. У вас будет две луны.
– Ого, – поразился Уон. – Здорово.
– Она навсегда исчезнет с карты звёздного неба ещё не скоро. Вы тогда уже доберётесь до Великого океана, приедете домой, распакуйте чемоданы, повзрослеете лет эдак на шесть и сможете спокойно её снять, – сказал Изгой. – Если, конечно, всё пройдёт гладко, на что я искренне надеюсь. И если Вы выберете короткий путь.
– Да, но помните, что короткий путь будет коротким только в том случае, если вы ни разу не собьётесь с дороги. Учтите, не все рукава Артерии ведут в океан, – подметила Тоска.
Двигались они довольно быстро, но каждый из путников нет-нет да и оборачивался на Бетельгейзе. Оно и не удивительно: всё-таки, не каждый день – что уж там, далеко не каждый год и не каждый век – можно было стать свидетелем такого знаменательного события, которое предсказали ещё тысячи лет назад.
– А что будет потом? – спросила Аен. – Ну, после месяцев свечения?
– Мы не можем сказать точно. Оставим эту задачку вам: нам решить такую уже не под силу, а вот вам – в самый раз, – громко ответил ей с усмешкой Изгой, стараясь перекричать свист ветра. – Вполне вероятно, что после взрыва на месте звезды образуется чёрная дыра. Будь Бетельгейзе чуть поменьше, она могла бы превратиться в белого карлика, но, к сожалению, нашему красному гиганту на это рассчитывать не приходится. В любом случае, пройдёт ещё не один месяц, прежде чем Орион лишится одной застёжки на своём правом плече.
– Кто знает, может, спустя тысячи лет на месте Бетельгейзе появится новая звезда, ещё прекраснее и ярче своего предка, но, боюсь, мы этого уже не увидим, да и вы тоже, – добавила Тоска.
– Красивая смерть, – почему-то сказал Уон. Уол коротко глянул на брата, проследил за его взглядом и тоже посмотрел на яркое сияние. В эту ночь трудно было не заметить ещё одну полную луну, появившуюся на небе, можно было разве что решить спросонья, что просто показалось. – Жаль только, что смерть, а не рождение новой жизни.
– Да, и правда жаль, – согласился Уол. Артерия начала петлять излучинами, стала ещё шире, выросли её берега, и разговор с Изгоем и Тоской на время прервался. Они всё так же галопом мчались вдоль берега, их лошади иногда задевали копытами воду, только теперь они отдалились и казались двумя маленькими фигурками. Бетельгейзе ярким пятном качалась на волнах реки.
– Говорят, кстати, что свет, который мы видим, – это свет прошлого, – сказала Аен. Алу и Уол кивнули.
– Свет, который дошёл до нас только сейчас, начал свой путь миллионы или даже миллиарды лет назад, – сказал Уол.
– Получается, Бетельгейзе взорвалась уже давно?
– Ага. Очень давно!
– Семь веков назад! – долетел до них крик Изгоя с берега. У китов, как бы тихо они не старались говорить, голос от природы был громче человеческого, поэтому Изгой и Тоска всё слышали. – Бетельгейзе взорвалась ещё семь веков назад, но мы не могли этого знать!
– Бетельгейзе невероятно молода! – крикнула вдобавок Тоска. – По расчётам наших учёных, когда Бетельгейзе родилась, приматы, наши предки, уже жили на Земле.
– Но семь веков – это не так уж и много по меркам вселенной, – задумчиво сказал Уол.
– Ага. Считай, одно мгновение, – усмехнулся в ответ Уон.
До нужного поворота путешественники добрались ещё до рассвета. Тоска нарисовала китам карту – сколько поворотов направо, сколько налево, – которая расплылась, когда мокрые пальцы Алу коснулись её, но, в целом, прочитать было можно. Изгой и Тоска попрощались со своими морскими друзьями, пообещали позаботиться о «Суше» и вещах, оставленных в тоннеле, и, пустив галопом своих синих лошадей, поскакали обратно, а киты улеглись на дно и, затерявшись среди высоких стеблей водорослей и камней, приготовились встречать новый день.