Ноябрь
Дорогая Есения!
Прожитый мною сегодняшний день был полон загадок и неприятных событий. Как странно, а ведь проснувшись утром, я ощущала в душе спокойствие и радость.
Гуляя ближе к полудню по аллее в парке, я встретила Лию. Мы долго бродили по тропинкам и разговаривали, но она явно была чем-то обеспокоена, хоть и скрывала это. Я не решилась спросить, что тревожит девушку, посчитала, что она сама мне все расскажет, если захочет. Идя по аллее, мы вышли на главную тропу, что вела в больницу, навстречу к нам шли санитары, а мы все так же беседовали. Увидав нас, мужчины прибавили шаг. Лия посмотрела внимательно мне в глаза и произнесла: "Будь осторожна". Я не поняла ее слов, какая опасность может скрываться в стенах лечебницы, в которой я живу уже очень долгое время. Но тут меня окликнул один из санитаров:
– Аврора Марковна, вас зовет врач.
– Хорошо, я скоро буду, – ответила я и обернулась, чтобы попрощаться с рыжеволосой девушкой, но ее уже не было, она, словно, исчезла.
Идя в кабинет врача, я даже подумать, не могла, чем может обернуться наш разговор.
– Аврора, скажите, как вы спите в последнее время? Страдаете бессонницей или, напротив, сон достаточно глубокий?
– Я сплю хорошо, меня ничего не тревожит, чувствую себя вполне нормально.
– У вас появились друзья, вы стали более открыты – это очень хорошо. Но с кем разговаривали сегодня, идя по тропинке в парке?
– С девушкой, ее зовут Лия.
– Опишите ее.
– Она невысокого роста, с рыжими волосами, зелеными глазами. С ней приятно общаться.
– Вы часто с ней видитесь?
– Вполне, но, простите, зачем вы о ней спрашиваете? Она вам знакома?
Врач посмотрел на меня внимательным взглядом, размышляя, что же ответить. Было видно, что ему не понравились мои ответы, но почему, моя дорогая сестра? Он встал со стула и направился к стеллажу, где хранилось множество одинаковых папок по внешнему виду, но разных по толщине. Мужчина вытащил одну из них, открыл и достал из нее листок исписанной бумаги.
– Аврора, вы знаете, почему вы находитесь здесь? – спросил он, медленно подходя к столу.
Очевидно, на этот вопрос не нужно было отвечать, ведь мы оба знали, что я страдаю потерей памяти. Доктор подал мне эту бумагу.
"…Доктору Олегу Алексеевичу Быкову, заведующему психиатрической лечебницей
Прошу принять Аврору Марковну Соловьеву в ваше учреждение для прохождения лечения от психического расстройства. Было неоднократно замечено, что она разговаривает сама с собой, утверждает о присутствии людей или животных поблизости (которых кроме нее самой никто и никогда не видел). Подобное поведение вызывает беспокойство со стороны других людей и за ее собственную жизнь (был случай, когда из-за этих видений она чуть не упала со скалы в море). На все процедуры по улучшению ее состояния даю согласие.
Марк Андреевич…"
Я прочитала эту бумагу три раза и никак не могла осознать то, что в ней написано.
– Аврора, это были галлюцинации, иллюзия, эта девушка плод вашего воображения.
– Нет, она была реальна! Иллюзию нельзя почувствовать – у нее нет ни запаха, ни тепла, ни холода! – прервала его я.
– Моя задача – вылечить вас, хотите вы этого или нет, – сказал он хладнокровно, немного помолчав, и в кабинет зашел санитар. – Отныне все прогулки запрещены. Вы свободны.
Я не стала перечить ему и что-либо говорить, а молча, в сопровождении санитара ушла в свою палату.
Есения, это заявление написал Марк Андреевич. Неужели мой собственный отец отдал меня в лечебницу, посчитав ненормальной? Ответь мне, сестра! Что я сделала такого, что общество решило от меня избавиться? или вернее сказать исправить? Я же не виновата, что встретила Лию здесь, я не сошла с ума, я знаю это. Память возвращается по кусочкам, но от этих воспоминаний и свидетельств прошлого мое сердце сжимается от боли. Я пишу это письмо, и душа моя болит от обиды, что вы, моя семья, так поступили со мной. Я вспоминаю слова Лии и понимаю, что опасность кроется не в самих стенах больницы, а в прошлом, события которого хранятся в папке у доктора, в моих воспоминаниях, что разрывают мою душу на части. Прошу тебя, Есения, ответь мне, почему вы так поступили?
С любовью, Аврора
Глава 3 – Тайное откровение Есения Марковна
Тимофей проснулся рано утром, чтобы успеть добежать до обрыва и увидеть зеленый луч. Быстро надев штаны, кофту, носки и ботинки, он спустился вниз, открыл дверь, и его лицо сразу же переменилось с радости предвкушения увидеть чудо-явление на разочарование – небо покрыто серыми тучами, на улице моросил дождь. Мальчик долго стоял на пороге, обдуваемый холодным ветром, и не мог поверить собственным глазам. «Как же так?» – подумал он, закрыл входную дверь и медленно пошел к себе в комнату.
Раздевшись, Тимофей лег обратно в кровать и стал размышлять, вспоминая все прочитанные письма и статью из энциклопедии.
«А что если Аврора вовсе не из этого мира? Это объясняло бы, почему тетушка и матушка никогда о ней рассказывали. Или эта девушка была все же сумасшедшая? Я слышал о болезнях, когда в одном человеке могут скрываться и жить несколько личностей, или когда его посещают галлюцинации. Врачи говорят, что это психическое расстройство. Хм, но ведь есть те, кто видите будущее. Как их там называют? – задумался он, вспоминая слово. – Провидцы! Вспомнил! Ну, или гадалки всякие – они же видят будущее, прошлое, а это тоже своего рода галлюцинации, тогда чем они отличаются от тех же ненормальных, которые лечатся в больницах? А они ведь еще опаснее! Скажут, что в будущем человеку грозит какая-нибудь беда, а он потом живет с этой мыслью и боится любого шороха. А ненормальные действуют сразу, без всяких угроз. Но и от тех и от других никогда не знаешь, чего ожидать. Вот, что пугает людей! Но все же интересно, почему Аврору увезли лечиться в психиатрическую лечебницу? Она наверняка должна была сделать что-то ужасное! Убийство? Да ну, – сразу же отмахнулся Тимофей от этой мысли, – она не способна на это. Все ее письма наполнены нежностью, задумчивостью и светом. Может, разгромила комнату в гневе? А что, это вполне возможно, но это было явно не просто так. На любой поступок всегда найдется причина более весомая, чем «я хочу», – сделал мальчик вывод и уснул.
Весь день дом был погружен в уныние из-за серости дождя. Дарья Ивановна учила Ксюша вышивать, Есения Марковна уехала рано утром по делам и вернулась лишь к вечеру, а Тимофей просидел в библиотеке за чтением книг.
Ближе к ужину он стал спускаться вниз, как вдруг услышал тихий плач из комнаты тетушки. Юноша осторожно подошел к ее комнате. Тетя Есения стояла на коленях возле кровати, на которой лежала старая фотография.
– Прости меня, сестренка, – говорила она сквозь слезы. – Ты завещала никогда не делать этого, но у меня не осталось выбора. Я не могу просить помощи у тех, кто погубил тебя, а просить старшую сестру, мать твоих племянников нет смысла – она и без того пытается как-то выжить и обеспечивать своих детей. Я помню, как она ненавидела тебя, после того случая, когда ты, как ей казалось, разрушила ее жизнь. Но потом мы все осознали, что ты была права, Аврора, она раскаялась, написала тебе письмо, в котором просила прощения. Оно не дошло до тебя, отец сжег его, но все же ее слова нашли отражения в моих посланиях, которые я стала писать в тайне. Мы стали с ней близки, только отец остался непреклонен. Думаю, ты поймешь меня, Аврора, и простишь за то, что я совершила».