Тимофей слушал тетушку и понял, что эта девушка на фотографиях была самым дорогим человеком для его матери и тетушки. Но что же с ней случилось? Почему они не спасли ее? Из-за дедушки? Или была другая причина?
Январь
Дорогая Есения!
Я слишком долго не писала тебе, прости меня. Я злилась на вас, мою семью, не находила себе места, пытаясь вспомнить хоть что-то, что объясняло бы мое нахождение в лечебнице. Но все попытки сознательно вернуть воспоминания были напрасны. Когда я уже прекратила мучить себя, этот лоскуток памяти неожиданно вернулся.
Тот вечер я провела за разговором с тетей Анна. Она рассказывала о своих внуках, доме, но больше всего мне запомнился один рассказ. Женщина вспоминала свое детство, как маленькой она качалась на качелях, которые были сделаны из небольшой дощечки, подвешенной на веревках на толстой ветке огромного дерева.
– Я села на эту дощечку, – говорила она, – и стала раскачиваться все больше и больше. Я взлетала на них так высоко, что, казалось, будто еще немного, и я смогу достать носочком туфелек до листьев. Я помню то ощущение, когда качели несли меня ввысь – свобода, легкость. Потом время будто замирало, прежде чем я начинала падать, чтобы снова оказаться в небе. Я воображала себя птицей и каждый раз думала, что со следующим рывком улечу в небо.
Я представляла себе эту картину и вдруг один из утерянных фрагментов моей памяти вернулся. Я стояла на краю обрыва, а рядом со мной золотоволосая девочка.
– Не бойся, – говорила она, держа меня за руку. – Посмотри, птицы не бояться упасть, когда взлетают со скал. Нужно лишь поймать ветер. Закрой глаза и почувствуй его дуновение.
Я закрыла глаза и стала пытаться уловить порывы ветра. Сначала мне это не удавалось, казалось, он дул везде, беспорядочно. Но в какой-то момент в моей душе наступил покой, я услышала звуки плескающихся волн и почувствовала, как этот буйный поток воздуха словно обволакивает мое тело, будто огромный великан осторожно и аккуратно взял меня своей большой рукой, чтобы перенести в другое место. Поверив своим ощущениям, я готова была сделать шаг – шаг с обрыва, чтобы взлететь. Но вдруг кто-то схватил меня за руку и резко потянул к себе, я упала.
– Ты совсем с ума сошла?! – кричала на меня какая-то девушка.
– Я бы взлетела как птица, – ответила я.
– Ты бы разбилась о скалы! Нет, Аврора, я не могу так больше. На этот раз я все расскажу отцу!
Это ведь была ты, верно сестра? Ты спасла меня от этого рокового шага.
В тот момент я поняла, зачем вы отослали меня в психиатрическую лечебницу. Вы пытались не избавиться, а защитить меня от меня же самой. Прости, моя дорогая Есения, что плохо думала о тебе, об отце. Возможно, вы были правы, отправив меня сюда на лечение. Но что значит «беспокойство других людей»? Неужели я могла навредить какому-то человеку? Эти вопросы вселяют в мое сердце ужас и стыд. На второй самый главный вопрос, почему моя память стала пустой, я также не могу найти ответ. Но я обязательно узнаю правду.
С любовью, Аврора
Февраль
Дорогая Есения!
Меня все так же держат под замком. Рассвет и закат я наблюдаю из окон палаты. Ах, сестра, как же мне хотелось сорвать засовы, что заперли меня в этой убогой комнате, и вырваться на свободу навстречу прохладным ветрам, теплым лучам солнца, пройти босой по мокрой от росы траве. Я тосковала по природе, по обществу Лии. Но в тот момент я не знала, чем могут обернуться мои желания.
В ту ночь я плохо спала – постоянно просыпалась и долго не могла заснуть. Когда я стала чувствовать расслабление и сладкое погружение в сон, то вдруг ощутила легкое прохладное дуновение и прикосновение горячей руки. В моей душе не было страха и ужаса, только интерес и надежда. Это была Лия, та рыжеволосая девушка, которую я так долго ждала. Она встала на подоконник, окно было открытым, и протянула мне руку.
– Не бойся, я с тобой, – сказала она мне.
Без страха я поднялась к ней. И тут в мою голову пришло то воспоминание, когда я чуть было, не упала с обрыва. Сейчас меня переполняло такое же чувство свободы и уверенности. Я была одета лишь в легкой длинной белой рубашке, ноги босые. И в этот раз, держа за руку мою спасительницу, я сделала шаг. Это свободное падение на землю было похоже на полет, мы словно парили в воздухе, я ощущала себя настолько легкой, что казалось, если ветер подует сильнее, то нас унесет далеко-далеко. В какой-то момент я желала этого, хотела улететь подальше от ставшей мне ненавистной лечебницы.
Могучий ветер аккуратно поставил нас на землю. Там, далеко в лесу, играли огоньки. Я никогда не видела их раньше.
– Идем, ты должна это увидеть, – обратилась Лия ко мне, потянув за собой.
Не помню, как долго мы шли, но чем ближе мы подходили, тем четче я слышала музыку – веселую мелодию, которую играли дудочки, какой-то струнный инструмент, по звуку не совсем похожий на скрипичный голос, барабаны. По тропе мы пришли в центр леса. Увиденное поразило меня, дорогая моя Есения! В самой чаще леса пылал костер, языки его пламени так поднимались ввысь, кружась в танце, что казалось, он сожжет все вокруг. Вокруг огня танцевали люди, нет, не люди, они лишь носили внешность человека. Ты помнишь ту старую книгу сказок? В них главными героями были фавны, русалки, различные звери, фениксы и прочие существа. Они все были здесь, плясали, смеялись, кружили хороводы вокруг пламени. Сказки стали реальностью. Лия оказалась лесной русалкой.
Воспоминания о той ночи помутнели, но я помню, как кружилась в танце с неведомыми существами, как купались в озере с русалками и опускали в него венки, украшенные свечками, пили напиток – не вино, не вода, на вкус как сладкий компот из лесных ягод. После этих событий я перестала мучиться головной болью так часто, как раньше.
– Сегодня мы празднуем конец уходящего года, – говорила мне рыжеволосая девушка, – скоро в небе просияет зеленый луч, и наступит новая эпоха нашего мира. Он совсем другой, Аврора, и там есть место для тебя.
Проснулась я в своей кровати, окна закрыты на засовы, словно ничего не было. Может это был сон? Или реальность? Не знаю, может и так, но я бы хотела вновь оказаться там.
С любовью, Аврора