Коан Янг

– Ох, простите, простите! – извинился он, кланяясь. – Я не заметил вас, так много людей вокруг! Простите!

– А ну иди отсюда! – рявкнула Мизуки, отпрянув от меня и с возмущением оглянувшись на мужчину. – Пока полицию не вызвала! Извращенец!

Перепугавшись до чертиков, незнакомец быстрым шагом направился дальше и через мгновение пропал в море людей.

– Ты в порядке? – спросила я.

– Да, нормально. Чертов козел! Неужели и вправду не видел? Я что, блоха мелкая?

– Твоя сумка… – указала я.

К счастью, в той сумке, которую Мизуки выронила, лежали вещи, а не ноутбук. Девушка перевела дыхание.

– Мне бы вряд ли дали сказать. Так и думала.

– Что ты имеешь в виду? – склонила я голову вбок.

– Да так, просто мысли. Догадки. Неважно. В общем, если что, звони. Буду рада.

– Хорошо. Спасибо, Мизуки-сан.

– Пока-пока!

Она направилась к выходу из станции, идя вдоль поезда. Над ним, чуть правее, свисала зеленая сверкающая табличка со словом «ВЫХОД», а рядом висела табличка оранжевого цвета.

– «Кафе», – прочла я и повернула голову вправо – туда, куда табличка и указывала. – Вот и замечательно.

Кафе располагалось впритык главному зданию железнодорожного вокзала: маленькое, непримечательное и унылое. Посетителей по пальцам можно было пересчитать, зато зал по просторности удивил. Я села у окошка, заказав себе лапшу и крепкий кофе. На черный столик падал свет с улицы. Он был гораздо ярче света ламп, что угнетающе горели внутри кафе. Казалось, еще чуть-чуть и они потухнут навсегда. В окне из стороны в сторону ходили люди, женский голос диспетчера постоянно объявлял скорые рейсы. Смотреть за передвижениями приезжих меня особенно не вдохновляло, поэтому я перевела взгляд на свой черный столик. Заметила хлебные крошки. Вздохнула, покачала головой. Ну кто же в кафе ставит черные столы? На темной поверхности всегда заметны любые изъяны. Так или иначе, я пыталась хоть чем-то себя занять. Лапшу и кофе принесли минут через десять, так что подолгу скучать не пришлось. Я с удовольствием позавтракала, выпила кофе, который сиюминутно меня взбодрил, и покинула вокзал.

Шла вниз по улице, судя по всему, от центра, вдоль невысоких старинных зданий. Архитектура старая. Кое-где сыпалась шпатлевка, огромные и мелкие трещины красовались на фасадах домов культуры, офисов и обыкновенных многоэтажек. Неухоженная старинность города, пожалуй, была единственным бросающимся в глаза минусом. В остальном ничего выпиющего я не заметила. Дороги чистые, росло много невысоких деревьев и постриженных пышных кустов, дышалось легко, мусор нигде не валялся. Я добралась до парка отдыха, где в центре вовсю брызгал фонтан, а на лавках, окруженные зеленым газоном, отдыхали люди. Кто за книгой. Кто с наушниками. Кто со второй половинкой. Я села на свободную скамью подальше от фонтана, перекинула ногу на ногу и достала из рюкзака мобильный. Не тот, что допотопный, а второй, современный, очень тонкий и с огромным экраном. Включился он быстро, и я принялась искать любой недорогой рёкан в городе. Результат выдал семь адекватных по цене рёканов. Четыре я отсеяла сразу. Располагались слишком далеко от центра, чуть ли не на окраине города, если не за его пределами. Осталось три. Я позвонила в первую, и мне с сожалением сообщили о наличии только двуспальных комнат, отчего я отказалась. Во второй сказали, что бронь необходима за неделю до въезда, а в третьей просто-напросто не взяли трубку.

– Ну и ну, – неприятно удивилась я. – Вроде город как город, а поиск ночлега вызывает столько проблем.

Хм. По-моему, Мизуки именно об этом и предупреждала, подумала я. Ну да ладно. Неужели нет и единого шанса найти крышу над головой? Хотя бы на одну ночь? Глупости какие-то. Наверняка должны иметься хостелы. На том же сайте рёканов я обнаружила комментарии проезжавших мимо людей, которые рвали и метали на тему отсутствия нормальных рёканов и полного отсутствия хостелов. Они шутят? Я принялась искать хостелы самостоятельно в общей строке, но результат выдал абсолютный ноль.

– Ничего не пойму, – нахмурилась я. – Что за город такой, где хостелов нет? Вроде же миллионник.

Ладно, черт с ними, с хостелами. Я была готова выбрать и рёкан подороже, лишь бы не ночевать на вокзале. Но внезапно сайт, который предлагал несколько хороших вариантов, вылетел без намека на возвращение. Вскоре и строка поиска перестала отвечать. Я перезагрузила телефона, отключила и включила Интернет, но ни европейских хостелов, ни рёканов больше не предлагались. Решила почитать историческую справку о городе, но и тут он ничего не выдал.

– Какого черта? – покачала я головой.

Подняла глаза на людей, отдыхающих в парке. Выглядели они вполне нормально. Стоило обратиться к ним. Может, подскажут с чем-нибудь.

– Простите, – подошла я к скамье, на которой в обнимку сидела влюбленная парочка. – Вы не подскажете мне рёкан, куда бы я могла заселиться? Без брони и прочих сложностей.

Парочка отстранилась друг от друга и приветливо мне улыбнулась.

– Здравствуйте. А вы приезжая, видимо? – дружелюбно спросил парень.

– Да, с поезда сошла час назад всего.

– Понятно, понятно, – кивнула несколько раз девушка. – Что же, тогда добро пожаловать! Городок у нас небольшой, зато чистый и мирный. Вы надолго?

– Как получится, – скромно ответила я и улыбнулась.

– Ну-у, в общем-то, – задумчиво приложил парень палец к подбородку, – рёканы у нас есть… Тетя моей подруги останавливалась в месте под названием «Тазава». Рёкан вроде приличный, недорогой. Номера не высший сорт, но я знаю, что там чисто, мебель новая, телевизор, холодильник, душевая… Все это есть. Въезд без брони. Берешь и приходишь к ним. Без проблем.

– Вот здорово, – улыбнулась я еще шире. – А она далеко? Эта «Тазава».

– Относительно не очень, – завертел парень головой, пытаясь сориентироваться. – В общем, выходите из парка и следуете по той улице до конца, поворачиваете налево, а там идете до тех пор, пока не столкнетесь с высокой часовой башней. Обойдете ее справа, увидите неподалеку кинотеатр, а от него в трехстах метрах будет стоять пятиэтажный рёкан. «Тазава». Запомнили?

– Ну, более-менее, – неопределенно кивнула я.

– Дорога составит около сорока минут. Если идти быстро, не больше получаса, – добавил он. – Ну, с гугл-картой не потеряетесь, если что.

– Хорошо, – кивнула я. Как-то рассеянно, и девушка парня это заметила.

– У вас же есть Интернет? – уточнила она.

– Если честно, он внезапно закончился, – пожала я плечами. – Или еще что-то с ним произошло. Я искала рёканы, а он раз – и перестал отвечать на запросы.

– Печально, конечно. Ну, дорога не совсем сложная, – рассудил парень. – Налево, прямо, башня, обойти кинотеатр справа, и покажется рёкан.

– Тору! – воскликнула девушка и недовольно покачала головой. – Приезжей девушке сорок минут идти по неизвестному городу пешком! Посмотри на небо, какое пасмурное! А если дождь? Надо помочь.

Тору – видимо, так звали этого темноволосого юношу – почесал затылок и поднял голову к серым тучам.

– Нет-нет, не стоит, – неловко замахала я руками. – Все хорошо, правда. Я дойду, мне прогулка труда не составит.

– Ну, вообще, мы на машине приехали, – глянул Тору куда-то за парк, где стояла единственная белая машина. – Давайте мы подвезем вас? На самом деле, мы все равно в кино собирались, а там как раз кинотеатр.

– Вот-вот! – закивала его девушка. – Мы долго думали, идти или не идти, а вы и спор разрешили.

Девушка энергично поднялась со скамьи, поправила свое светло-розовое платье. Тору встал вслед за ней.

– Я бы не хотела вас отвлекать, вы же отдыхали…

– Пустяки, – улыбнулся Тору, который оказался на две головы выше меня. – Мы и так засиделись в парке.

Ребята довели меня до машины. Тору освобождал мне место на заднем сиденье, а его девушка стояла рядом со мной и интересовалась, откуда я, какие дальнейшие планы и общие впечатления о городе. Она производила впечатление очень любезной, милой девушки с чуть ли не ангельской внешностью. Ровное круглое личико, аккуратная короткая стрижка. Под каре. Большие, добрые глаза. Светло-розовое платье придавало ей образ легкости и воздушности. На ногах – белоснежные балетки. Никаких украшений, цепочек или колец. Грим на лицо нанесен так, что наличие косметики едва уловимо. Удивительная подача себя, подумала я.

Ее парень – Тору – я почему-то сразу решила, что он много работает или, по крайней мере, работает точно. Выглядел он моим ровесником, – как и его девушка – а может и младше. Одет был в белую рубашку с синим галстуком, черные брюки. На ногах красовались идеально натертые блестящие туфли. Интересно, это у него стиль такой? Обычно молодежь предпочитала более свободный стиль. Или на работу идти скоро. Никто не станет наряжаться столь представительно в десять утра без веской на то причины.

Так или иначе, эти двое производили впечатление людей, прожившись вместе года четыре или три. Они общались и даже передвигались так, словно уже прошли через многие стадии отношений. Ребята выглядели умиротворенными по отношению друг к другу. Это читалось в глазах. Словом, обрели себя в полном смысле.

– Можете садиться, – выпрямился Тору. – Простите за бардак в салоне, у нас там сущий ад…

На заднем сиденье валялась одежда, тряпки, какие-то коробки и книги, а Тору сгреб все в одну кучу. Освободилось место. Ну и здорово. Мне большего и не нужно. Вообще, я на такую любезности с их стороны даже не рассчитывала. Еще бы я жаловалась на неприбранный салон!

– Нашли, о чем переживать! Ерунда какая, – смутившись, улыбнулась я.

Осторожно села в машину, рюкзак положила на колени. Тору и его девушка сели спереди, и вышло так, что мои ноги упирались в ее сиденье.

– Оу, постойте, – сразу же поняла девушка и отодвинула свое сиденье вперед. – Вот, так жать не будет. Удобней теперь?

– Да, спасибо большое. Еще раз повторюсь, вы слишком любезны.

– Мы просто любим помогать людям, – сказал Тору, глянув на меня через лобовое зеркальце.

Он завел машину, и мы тронулись с места. Неловкой тишины испытывать не пришлось: ребята умели завести и поддержать разговор.

– Ой, мы даже не представились друг другу! – опомнилась девушка. – Я Эми, а это Тору – мой молодой человек.

– Очень приятно, – кивнула я. – Меня зовут Коан.

– Коан! Какое замечательное имя, Коан-сан! – восхитилась Эми. – Приятно познакомиться! Надеюсь, вам здесь понравится! Правда, столько сложностей поначалу, ну вы понимаете… Все совершенно новое, другие люди, свои правила…

– Проблемы с общественным транспортом, – добавил Тору, внимательно следя за дорогой. – Год назад он хоть как-то существовал, а после Нового года автобусы отменили. У администрации определенно кризис. Кризис лени. Или еще чего. Неясно. Слухов много ходит, городишка-то небольшой. Не знаешь, чему точно верить.

– Тору, ну не пугай же ты гостью! – поцокала ему Эми. – А то еще испугается и билет обратно купит.

Я рассмеялась: ребята захохотали вместе со мной.

– Ну ладно, пугать не стану, – произнес водитель. – Я к тому вел, что… Знаете, новичкам всегда помощь понадобиться может, а приезжим ее здесь никто не оказывает в первые дни переезда. Говорю же, люди здесь… особенные.

– Это да, – закивала Эми.

– Особенные? В каком смысле?

– Ну-у-у-у, – растянул Тору и мельком глянул на свою девушку, словно советовался, стоит ли говорить о таком незнакомке или нет. – Люди… будто, вот, как бы это объяснить…

– Пару тройку раз мы замечали их повышенное внимание, – пояснила Эми.

– К чему внимание?

– Ни к чему, а, скорее, кому, – подсказал Тору.

– С нами раз пять или шесть приключалось следующее: идем мы по улице или сидим в каком-нибудь кафе, а в один момент все начинают на нас смотреть. Так странно было! В нас стал развиваться комплекс неполноценности! – Эми рассмеялась, но как-то грустно.

– Эми преувеличивает, – спокойно поправил Тору. Включил поворотник и повернул налево. – Два раза это произошло. Не шесть.

– Когда мы вместе были, два! А со мной отдельно случалось еще, – настояла та и оглянулась через плечо на меня. – Люди без тени сомнения здесь своеобразны, Коан-сан. Но не думаю, что это очень серьезная проблема… Мы из Токио сюда приехали. Вы бывали в Токио?

– Однажды, – сказала я.

– Вот в Токио на нас не меньше пялились некоторые кадры. Ну, уверена, чудаков везде хватает… Просто, понимаете, сам факт: все вдруг уставились на нас. Каждый без исключения. Чистый фильм ужасов!

– Крайне… странно, – только и оставалось произнести мне.

Машина остановилась на парковке, принадлежащей кинотеатру – во всяком случае, так было написано при въезде на синей табличке. Тору заглушил мотор, мы вышли наружу, захлопав дверцами. Я перекинула свой рюкзак через плечо и еще раз поблагодарила ребят за помощь.

– Да не за что, говорим же, – улыбнулась Эми.

– Не стоит, – махнул Тору рукой так, словно их помощь ничего не стоила. – А вон и рёкан, – вытянул он руку в сторону выезда с парковки, где за зелеными деверьями виднелось неприметное здание. – Удачи вам в новом городе, Коан-сан.

Он переглянулся с Эми, и та без тени сомнения кивнула.

– В общем, если хотите, – ну, вдруг что случится, мало ли – моя машина будет припаркована здесь до десяти вечера – я работаю неподалеку, после кино в час пойду в офис. Номер телефона прикреплен к лобовому стеклу. Можете позвонить, я отвечу.

– Да-да, – закивала Эми с обеспокоенным видом. – Не стесняйтесь. Одной в чужом городе нелегко. Нам было проще, потому как нас двое. Одна бы я, наверное, с ума сошла.

– Вы очень, очень милы, Тору-сан, Эми-сан, – сложила я руки и поклонилась. – Спасибо вам. Вы хорошие люди.

Они поклонились в ответ и под ручку направились в сторону кинотеатра. Непринужденной, спокойной походкой. Указательным пальцем свободной руки Тору крутил ключи от машины, посматривая на пасмурное небо. Я рефлекторно перевела на густеющие тучи взгляд: они становились мрачнее и мрачнее. Вздохнув, двинулась к выходу из парковки.

Рёкан походил на самое старинное здание, которое мне когда-либо приходилось видеть. Будто осевшее, оно всем своим увядающим видом норовило сползти на землю, как стекающий густой кисель. Бело-желтое, выцветшее, с множественными трещинами и осыпавшейся штукатуркой на лицевой стороне, двухэтажное помещение ни капельки не привлекло. Даже окна зашторены! Каждое окно! Над входными дверями большими белыми буквами красовалось название – «Тазава». Я дернула за ручки двери, но было заперто. Крепко-накрепко. По инерции я дернула еще пару раз, результат прежний. Я посмотрела по сторонам. Никаких надписей или предупреждений. Может, где-то имеется записка с объяснениями? Почему закрыто? Неясно. Что-то явно экстренное случилось. Навряд ли Тору с Эмми стали бы лгать – какой им с этого прок? Может, они сами не знали? С другой стороны, довольно подозрительно, что рёкан «Тазава» не всплыла в поисковых результатах на моем телефоне. Точно, телефон! Я вынула его из кармана, разблокировала экран и секундой позже нахмурилась. Не ловила интернет-сеть. Совсем не ловила. С мобильной сетью порядок, хоть и торчало всего две черточки, а Интернет не собирался подавать даже знака на желание работать.

– Подводишь ты меня, дружок, – прошептала я телефону. Смирилась, сунула его обратно в карман, постояла у рёкана минут двадцать. Когда наскучило и я поняла, что ничего не изменится, прогулялась по району, сделала круг. Собственно, выходит, ребята зазря меня довезли – так и так гуляю. Район пустовал, людей я на удивление не встретила. Вдоль пешеходной дороги проезжали одни машины. Редко проезжали. Здания в этом районе стояли не вплотную друг к другу, зато своей старинностью не уступали расположившемся в центре города. Ничего особенного или причемательного я для себя не подчеркнула. Район как район.

Прогулка заняла два с половиной часа – я специально тянула время. Спешить некуда. Может, и рёкан откроют? Кто знает. Однако мои ожидания не оправдались. Вернувшись к ней, я лишь раздраженно фыркнула. По-прежнему закрыто. Хорошо, хорошо. Как скажете. У меня в наличии имелся вагон времени. А вот нервы начинали сдавать. В таких ситуациях моим лучшим спасением служила медитация, и я решила заняться ей прямо у входа в рёкан. А что? Уходить я просто так не собиралась. Подожду, никуда не денутся. Я расстелила голубой коврик, удачно вместившийся в мой рюкзак, села, скрестив ноги, и сосредоточилась на самых успокаивающих мыслях. Через полчаса я полностью отделилась от реального мира и погрузилась в медитацию.

Казалось, минула минута. Всего лишь шестьдесят секунд с тех пор, как я закрыла глаза. И вот они открылись. На улице уже ночь. Прохладная летняя ночь. Тучи куда-то исчезли, словно их и не было, в небе сверкали звезды. На западе едва заметно оставались следы от заката – красновато-оранжевый кусочек неба, чьи границы размывались беспросветной чернотой. Я медленно поднялась с коврика. В каждой клеточке тела чувствовалась легкость, голова начала думать свежо и здраво, избавившись от стрессовых мыслей. Я спустилась с невысоких ступенек рёкана и обернулась на ее передний вид – надо же, в окнах не горел свет! Я поднялась обратно и подергала за ручки – заперто. Издевательство!

Если бы не медитация, меня бы разорвало на части от негодования. К счастью, спокойствие мне сохранять удавалось. Я плотно сложила коврик, сунула его в рюкзак и перешла дорогу к парковке. Телефон показывал ровно без пятнадцати десять вечера. Под светом фонарей стояла единственная белая машина. На том же месте, где ее оставил Тору. Остановившись у лобового стекла, я набрала номер телефона с визитки, аккуратно вставленной в дворник. Раздались гудки. После третьего ответили.

– Да, слушаю.

– Тору-сан? Простите, что звоню. Это Коан. Девушка, которую вы сегодня подвезли.

– Оу, Коан-сан! Да-да, конечно. У вас все хорошо? Я как раз заканчиваю работу.

– На самом деле, все… ну, не так, как хотелось.

Помимо голоса Тору в динамике доносился шум. Наверняка он говорил и параллельно что-то делал. Вскоре шум прекратился, и парень уточнил:

– Вы на парковке сейчас?

– Да.

– Подождите меня. Я скоро спущусь.

Не прошло и пятнадцати минут, как Тору показался из-за угла кинотеатра. С черным чемоданчиком и с крутящимися ключами на пальце руки, он спокойно подошел к своей машине. Окинул меня встревоженным взглядом и дернул подбородком.

– Что-то случилось, – определил он.

– Вы правы. Иначе бы я тут не стояла.

– Я когда шел из офиса, не заметил света в окнах «Тазуки». Неужели закрыто?

– На замок, – невесело проговорила я.

– Ну и дела, – нахмурился Тору, глянул на меня, потом по сторонам, затем снова на меня. И опешил: – Коан-сан, вы здесь целый день пробыли?

– Я изучила район, гуляла несколько часов. Другие рёканы не попались. Вернулась к этой – по-прежнему не работала. И я решила медитировать.

– Все это время? – изумился он.

Я кивнула, будто в девятичасовой медитации ничего сверхъестественного не было. Для меня и впрямь не было.

– Ох-ох, – почесал тот затылок и виновато произнес: – Это я виноват, Коан-сан. Сам того не зная, обманул вас… Простите, пожалуйста. Рёкан работала еще вчера… Я сам видел.

– Пустяки, – вежливо улыбнулась я. – Ничего страшного не случилось. Медитация меня всегда спасала. Я… хотела спросить, есть ли в городе еще какие рёканы. Интернет у меня отказал, людей в районе, чтобы спросить, я совсем не встретила. Какой-то он пустующий. Одни машины мимо проезжали, и то редко.

Тору задумался. Опустил голову к асфальту и замолк на добрую минуту. Иногда мычал, бормотал себе что-то под нос. Предложил те рёканы, в которые я уже позвонила с утра и мне отказали, а больше он не знал. Судя по его словам, больше и не осталось.

– Мизуки словно в воду глядела, – негромко проворчала я.

Тору позвонил Эми. Уточнил на всякий случай, знает ли она какие места для ночлега. Эми на автомате перечислила все нам известное и тут же спросила, зачем парень интересуется.

– Она все это время торчала на улице?! – ужаснулся ее голос в мобильном. Да так громко, что динамик зашипел.

Разговор продолжался минуты три. Тору то угукал, то предлагал свои идеи, но звучали они обрывочно. Я ничего толком не поняла. Спрятав телефон в карман брюк, он с улыбкой кивнул.

– Можешь оставаться у нас.

– У вас? – переспросила я.

– Мы с Эми снимаем квартиру в центре. В ней четыре комнаты. Недавно соседи съехали, а нам четырехкомнатка, сама понимаешь, одним не сдалась. Две комнаты пустуют. Стоят без дела совсем. Мы уже и съезжать собрались в квартиру поменьше, но сдают в городе мало.

– Понятно… То есть я могу переночевать у вас?

– Ты можешь как бы… заселяться, – поправил Тору. – Жить с нами. Квартплату делим на троих. Ну, первый месяц можешь жить бесплатно, а там, может, и работку какую найдешь.

– Правда? – не ожидала я такого предложения. – Я уже несколько раз говорила, но повторюсь: вы очень любезны. Спасибо, Тору-сан! И Эми-сан надо поблагодарить! Не хотела бы я ночевать на вокзале…

– Не придется, – подмигнул Тору. Снял сигнализацию с машины и открыл мне дверь. – Поехали?

Несмотря на благодарность, в моих глазах пробежала тень сомнения. Тору это заметил. Дверцу попридержал.

– Если нужно подумать, я не тороплю.

Я не стала отнимать у парня много времени на свои раздумья. Да и потом – выглядело бы это неприлично. Мне ночевать негде, а мне еще, видите ли, подумать надо. Просто в моей голове засела одна мысль. Я изначально не хотела с кем-то жить. Для моих тренировок и медитаций мне следовало искать отдельную квартиру. И многими другими делами предстояло заниматься. А дела мои были весьма специфичны для обычного человека. Ну да ладно, подумала я. Вдруг что из этого и выйдет? Тем более, Тору работает целый день, Эми, скорее всего тоже – вот я и смогу оставаться одна. А дальше разберусь. Может, удастся снимать однокомнатку.

– Поехали, – улыбнулась я.

Глава шестая

ИНТЕРВЬЮ #3

Статья из газеты «Наука не Магия», выпуск от двадцать первого апреля 1953 года.

ДИРЕКТОР АКАДЕМИИ ШИ-ЯН

УВОЛЬНЯЕТ ПРЕПОДАВАТЕЛЯ

В начале апреля этого года директор Академии Ши-Ян Брайан ДиГрегорио уволил одного из своих преподавателей. Как многие полагают, связано это со скандальной статьей журналиста газеты «Научный Мир Зазнаек» Тары Ямады, который в прошлом году добился того, чтобы попасть в Академию для интервью: сотни писем, направленные от его имени к директору заведения ДиГрегорио, были в итоге услышаны. Тара Ямада стал третьим человеком за всю историю журналистики, которому удалось попасть в Академию – как правило, заведение известно своей таинственностью. Первым для интервьюирования у мистера Ямады стала преподавательница Сузуму Такахаши. Интервью прошло вполне успешно и было опубликовано в газету 6 февраля 1961 года. Директору Академии понравилось, как господин Ямада преподнес заведение своим читателям и дал зеленый свет на последующие интервью – правда, не сразу. Лишь спустя полтора года журналисту удалось повторно вернуться в магические стены. Теперь Академию представлял преподаватель истории Ши-Ян, профессор Кииоши Танака. Господин Ямада интервью представил в виде рассказа, детально описывая происходящее. Поначалу все выглядело безобидным и спокойным, но затем, ближе к концу интервью, получив ответы на заданные вопросы и тщательно их проанализировав, Тара Ямада сменил тактику и перешел в нападение, опираясь на сказанное мистером Танака. Он выдвигал собственные предположения и спрашивал, так ли это или нет. Господин Ямада вел себя вежливо и в то же время крайне смело, совершенно ничего не боясь. Его вопросы казались абсурдными, но в то же время обоснованными. Журналист стал единственным, у кого хватило храбрости спросить о том, о чем многие догадывались.

В частности, речь шла о старых предметах в классе истории, которые принадлежали какому-то определенному человеку. Профессор Танака уводил разговор к способностям магии Ши-Ян извлекать энергию из любых вещей, и тогда мистера Ямаду искренне удивило, зачем столько внимания уделили предметам конкретной личности. Он предположил, что Академия занимается его поисками и что человек представляет опасность. Мистер Ямада вспомнил предыдущее интервью с Сузуму Такахаши, где она упомянула о ком-то, кто «находится в бегах» и является большой угрозой как для заведения, так и для человечества». Он сказал об этом преподавателю Танака, и тот, судя по описанию журналиста, сильно занервничал. Профессор так не подтвердил смерть персонажа, которому посвятили целый кабинет, а также Тара Ямада сослался на висящие рамы с фотографиями и текстами – по его уверениям, они касались личности неизвестного. В конце своей статьи господин Ямада обращается к своим читателям. Он спрашивает: «…Выходит, мир может быть в опасности, а его целостность зависит от могущества Академии Ши-Ян? … На мой взгляд, раз опасность касается непосредственно нас, то мы имеет право знать». Также Тара Ямада обещает читателям выяснить всю правду.

Спустя два дня с момента публикации интервью, директор Академии Ши-Ян Брайан ДиГрегорио уволил Кииоши Танака. Произошло это тихо – в лучших традициях заведения. Узнали мы об этом только вчера из уст Тары Ямады, когда попросили его прийти к нам на интервью.

– Господин Ямада, как вы узнали об увольнении профессора Танака? Вы позвонили ему в Академию по какому-то вопросу или это произошло совершенно случайно?

– Случайно. Во-первых, у меня к мистеру Танаке вопросов больше не было. Все, что я хотел у него спросить, я спросил во время интервью. Звонить бы я ему, конечно же, не стал. Да и зачем? Мы с ним не в таких отношениях, у меня и номера его нет. Просто ведь я журналист, моя задача никогда не сидеть на месте. Поэтому я беру интервью в других местах, езжу в разные заведения. Так уж сложилось, что вчера я попал в очередную магическую школу – у них был замечательный спектакль, хотел написать о нем в газете. Собственно, там я мистера Танаку и встретил. Поначалу я опешил, подумал, он от Академии Ши-Ян, может, его тоже, как и меня, отправили посмотреть спектакль. Но затем вспомнил: они никого никуда не высылают. Работают только в своих стенах, достаточно скрытно, никаких мероприятий публичных не проводят, учеников или учителей из других магических заведений не приглашают.

– Вам удалось поговорить с профессором Танака?

– Да, но совсем недолго. Ему не очень хотелось со мной беседовать. Я спросил, что он здесь делает, и получил прямой ответ: «Уволили после статьи». На словах «после статьи» он сделал акцент. Похоже, мистер Танака в глубине души винил в своем увольнении меня и мою статью.

– А как вы считаете: его увольнение случилось по вашей вине?

– Честно говоря, я своей вины не вижу вовсе. Понимаете ли, в чем тут дело. Винить нужно ту систему, в которую попал мистер Танака и частью которой он стал. Я уверен на все сто процентов, что Академия о многом нам с вами не рассказывает. И если бы это были ее личные дела, скажем так, внутренние и не имеющие отношения к нам, простым людям, я бы туда не нырял с головой. Но выяснилось, что у Академии кто-то там в бегах. Этот кто-то представляет для человечества опасность. Как тут не суетиться и не искать ответы? Поэтому думать, моя это вина или нет, мне неинтересно. Я считаю, мы имеем право знать правду. Если персонал Академии так не думает – пускай пеняют на себя.

– Вы же понимаете, что вас туда больше никогда не пустят?

– Разумеется. Но меня это не останавливает. Сейчас я веду огромную работу касательно истории Академии, ее начала становления, всех преподавателей, собираю всевозможные исторические справки и полезную информацию.

– Что насчет той загадочной личности, чьи вещи находились в кабинете истории?

– Только не кабинет, а подсобка. С железной дверью, и замки на ней стояли приличные. Кстати говоря, странно, что Кииоши Танака повел меня туда. Видимо, он даже в мыслях не думал о том, как хорошо я умею слушать и делать выводы. Ведь, по сути, говори он меньше и более абстрактно, я бы даже не догадался задать столь острые вопросы. Или догадался… Не знаю… Не хочу скрывать: изначально я шел на второе интервью с целью разгромить собеседника. Не раздуть скандал ради скандала. Мне нужны были причины. И я их получил. Разумеется, таких последствий не ожидал. Очевидно, Академии я надавил на самое больное. Но раз она «прокололась» одной своей реакцией, я собираюсь выяснить о том загадочном человеке все, что только можно и нельзя.

– Вы допускаете мысль, будто профессор Кииоши Танака специально все это затеял, чтобы открылись некоторые карты?

– Хм. Нет. Это скорее спекуляция. От его лица я говорить не могу. Да и не думаю, что он бы на такое пошел. При встрече на спектакле он выглядел крайне недовольным.

– Насколько видится возможным полагать, у вас, к большому сожалению, нет ни одного факта, подтверждающего причастность загадочного человека к вероятной опасности для человечества.

– Вы верно подметили – нет ни единого доказательства. Доказательства, которое я публиковал. Я много работаю над этим. Буквально сегодня утром нашел крайне важную зацепку. В своем следующем выпуске я обязательно приложу свои факты подтверждения. Я обещал своему читателю. Обещания нужно держать.

– Интервью господина Танака было подано в виде рассказа, что позволило нам окунуться в скрытную атмосферу Академии Ши-Ян. Ближе к концу вашего рассказа вы пишите об учениках, стоящих у кабинета истории. Описываете их как обычных, нормальных детей, но также добавляете, что в их глазах отражалась не по годам развитая мудрость…

– Да, совершенно верно. С виду выглядели как все детишки, но их взгляд отдавал чем-то уникальным. Мне хватило семи секунд, чтобы это заметить. Я обязательно получу информацию о том, как и что преподают этим детям. В Японию, как вам известно из моего первого интервью, каждое лето Академия направляет несколько преподавателей, готовых предоставить консультацию абитуриенту и необходимый список литературы. Надо бы летом наведаться к такому преподавателю и побеседовать с ним.

– Вы думаете, вам согласятся дать интервью?

– Я сделаю так, чтобы его дали. Нажму на нужные рычаги. Я журналист, я знаю, как это работает. Собственно, я почему про преподавателей в Японии заговорил… Мне интересно, чему учат этих детей. Наверняка есть какой-то особенный предмет, вроде, знаете, гипнотизирующего, вводящего в транс. Иначе их ровный, холодный и беспристрастный взгляд я ничем другим объяснить не могу.

– Неужели в Академии Ши-Ян стали бы использовать гипноз на невинных детях? Разве это нелегально? Стоит напомнить нашему читателю, что магические заведения обязаны соблюдать общий кодекс. В нем содержится множество правил, и одно из них четко гласит: «Ни при каких обстоятельствах магическое учебное заведение не имеет права накладывать гипноз на своих обучающихся».