Мир тысячи зеркал. Книга первая

Глава 2. Портикул

Лето девяносто пятого выдалось на редкость жарким. Это позволяло, помимо домашних дел и огорода, успеть побаловать себя редкими вылазками на природу. Весь посёлок в то лето пропадал кто на охоте, кто на рыбалке, а кто в поисках грибов или ягод.

Вот и мы с отцом, сидя на берегу огромной старицы за два десятка километров от нашего дома, наслаждались неповторимым видом. Редкая возможность выбраться на рыбалку с отцом, делала эти моменты ещё волшебней. А много ли надо шестилетнему сорванцу для счастья?

Это были теплые воспоминания из детства. Детства без телефонов и компьютеров, без дорогих, безжизненных игрушек и безликих соцсетей. Мы были научены радоваться простым вещам. Были научены, правильно расставлять жизненные приоритеты. Знали в лицо предательство и настоящую дружбу. Мы никогда не радовались так искренне и не были напуганы, по настоящему животным страхом, как в те далёкие времена. Мы познавали мир.

Едва забрезжил первый луч солнца, пробиваясь через туманную взвесь, как пришла пора проверить сети и фитили, поставленные в ночь. Я заверил отца, что справлюсь с этой задачей один. Нет проблем! Я и раньше это делал. Отлично умел плавать, а с лодкой управлял и того, лет с четырёх.

Однако в этот раз что-то пошло не так. Поднимая сеть из воды, я потерял равновесие, и мои колени соскользнули с борта резиновой лодки. В одно мгновение я оказался поглощён этим «монстром». «Монстром», мгновенно заполняющим, параллельно с телом, и все уголки сознания, холодным мокрым ужасом. Он хватает крепко за ногу и не даёт шанса сделать даже глоток воздуха. «Монстр» одолел меня сразу, как тело забилось в панике. Мысли в голове? Им просто не было места. Животный, не поддельный страх поглотил без остатка. «Монстру» оставалось лишь подождать, когда я, наконец, пущу его в свои лёгкие. Я поднял голову вверх и предпринял последние усилие, чтобы дотянуться до заветной поверхности. И, кажется, даже часть моего лба достигла цели, но «монстр» просто играл со мной, дав иллюзию надежды. Солнце наконец коснулось поверхности и рассыпалось на миллионы золотых огней, выстроив стену и без того обреченному. Никакой вечности или жизни перед глазами. Я и «монстр». Один на один.

Я побеждён. Конец. Я жадно пытаюсь вдохнуть. Но это совсем не конец. Сознание живо и с каждым вздохом ужас множится от осознания скорой кончины. Хватит! Но монстр тянет время до последнего, будто пожирая страх до последней капли…

Час спустя мы с отцом снова смотрели на водную гладь. Во рту был отравляющий привкус тины и держался он, наверное, целую неделю. Отец рассказывал мне невероятную историю о том, как спасся я сам. Будто сорвал в воде, какой-то полый стебель и, применив его как дыхательную трубку, выпутал ногу из сети. Выбрался на берег и отключился, а он был за оврагом и проверял мордушки. Однако я был уверен, что спасением, конечно, обязан ему. И историю эту он выдумал, дабы исключить появления у меня боязни воды, но фобия мучила ещё долгие годы, наполняя каждый раз рот вкусом тины.

Вот только страх теперь касался не только воды. Что-то во мне сломалось. «Монстр» успел запустить свои длинные щупальца в самые укромные уголки, время от времени напоминая о себе. Немало времени потребовалось, чтобы научиться жить с этим страхом. Только окончательно повзрослев, я стал постепенно забывать вкус этого животного ужаса. Время оказалось мне лучшим лекарем. Однако, «монстр» не покинул своей обители, а лишь затаился, накрывшись лоскутным одеялом. Одеялом, раскроенным из двух десятков лет и сшитым бесконечной нитью забот. Всегда был риск выпустить этот страх на свободу, липкий и первобытный. А значит надо быть готовым достойно его встретить и дать решающий бой.

Как бы то ни было, мы с отцом решили, что никто не должен узнать об этом инциденте, никогда. Скрепив обещание искренним рукопожатием, отец сказал мне слова, которые запали в душу по сей день:

– Саша, сын, людям свойственно встречать преграды и оступаться. Оступившись, есть те, кто устоит, и те, кто упадет. Среди устоявших, есть те, кто сделает выводы, и те, кто их не сделает. А среди упавших те, кто поднимется и те, кто останется лежать. Так скажи мне сын, кем быть не стоит?

– Тем, кто останется лежать? – почти уверен был я.

– Нет. Тем, кто не спотыкается.

Не сразу, не в тот момент, но смысл я уловил.

***

Не встретив твердой опоры по ту сторону, я просто упал плашмя с полуметровой высоты.

Глаза открыл. Перед носом песок, крупный, странного зеленоватого цвета. Он напоминал бисер.

Я спешно перевернулся на спину и вдруг понял, что не могу вдохнуть! Грудную клетку сковало тугой болью. Я начал пятиться задом и, упёршись во что-то спиной, занял сидячее положение. В ушах вновь стал нарастать звон.

Катя, подобно кошке, мягко и грациозно приземлилась в полуметре.

– Придурок! – спокойно проговорила она и наклонилась ко мне, что-то нажав на тыльной стороне своего запястья. Её прекрасный образ начал пропадать, скрываясь за черными пятнами, заполняющими взор. Лоскутное одеяло шевельнулось. Секунда, и разряд тока мгновенно вернул реальность.

– Я же сказала тебе затаить дыхание! – злилась Катя.

– Ах да… дыхание… – хватая жадно воздух, шипел я. – А я чёт… глаза зажмурил!

– Естественно, скачёк на такое расстояние вызовет спазм мышц дыхательной системы. Ты, впредь слушай внимательней, попрошу тебя! А иначе нам долго не протянуть. Нам! Тебе и мне! Я специально заостряю твоё внимание. Моя жизнь, так же зависит от твоей. Не хочется уж, чтобы всё полетело к хренам. Поэтому, соберись!

Я медленно встал на четвереньки и, как бы ни крепился, желудок вернул весь обед без остатка. Поднятым вверх указательным пальцем, я выпросил минуту, дабы уверенно встать и быть готовым продолжить путь. Выдалась возможность оглядеться, наконец. Песок странный, зелёный, крупный. Где такой? Не помню, точнее – не знаю. Едва уловимый шум прибоя. Верно – вода. Море или океан делило небо горизонтом, и также было странного зелёного цвета. Огромный деревянный столб, что послужил опорой мое спине был не один. Столбов много. Они стоят в ряд, подпирая что-то огромное. Что-то, загораживающее солнце. Я поднимаю голову, оценивая высоту деревянного сооружения. Не может быть! Это огромный корабль! Верфь, самая настоящая! «А где в мире ещё есть такие? Неужели скачёк был во времени, а не в пространстве?» – подумал я.

Крики. Голоса. Стук. Шум. Работа на верфи шла полным ходом.

– Где мы? Мы в безопасности? – спросил я, поднимая и отряхивая свой рюкзак.

– Увы, скачёк отследить проще простого. Чтобы появился шанс, нужно повторить перемещение хотя бы раза три. И чем дальше следующий проход, тем больше радиус поиска, а значит больше времени для нас. Поэтому поторопимся.

На левом запястье Катя активировала, зависший в воздухе, циферблат часов. Обнулила счётчик, и время неумолимо потекло.

На горизонте маячила одинокая гора, покрытая зелёной шапкой лесного массива. Туда мы и направились, утопая в рыхлом песке. Лёгкий ветерок доносил неизвестные запахи, несравнимые ни с чем. Захотелось что-то спросить, но Катя прибавила ход, а я еле поспевал.

Едва преодолев половину пляжа, я обернулся насладиться редким видом величественного сооружения. Это было потрясающе. Ничего подобного я прежде не видел. Само судно поражало не только размерами, но и причудливыми формами. Подобных кораблей не увидишь ни на одной иллюстрации учебника истории, разве что в книге писателя – фантаста. Нос корабля был изогнут кольцом, и возвращался в центр палубы. А мачты и паруса – это что-то невообразимое. Ткань переливалась перламутром, ослепляя отблесками солнца. А форма! Форма напоминала острые пики, устремлённые к небесам. Мачт было не меньше десятка и каждая, я думаю, играла свою важную роль.

Внимание привлекли люди, трудившиеся над этим чудом. Возможно, это был оптический обман, но они были явно выше среднестатистических. Метра два как минимум. Ко всему прочему одетые чудно́. Что-то вроде длинных расклешённых плащей в пол. Причем разных цветов.

– Не отставай! – окликнула Катерина. – И хватит на них пялиться. Здесь это чревато неприятностями. Лучше, не с кем не контактируй, целее будешь.

– Где здесь? – прибавил я шаг. – Что это вообще за место такое? Я теряюсь в догадках. Эти корабли и эти люди они как минимум необычны.

– У подножья сделаем привал, и я отвечу на часть твоих вопросов. О'кей?

Я одобрительно кивнул.

От пляжа до границы леса, пришлось пересекать поселение, тянувшиеся вдоль всего побережья. Постройки поразительно были похожи на глинобитные саманы, теплые в холод и спасающие от жары в зной. Сделаны были они, видимо, всё из того же зеленоватого песка. Вокруг не оказалось ни души.

– Где все обитатели столь чудных жилищ? – бросил я вдогонку.

– Чем меньше глаз увидят нас, тем лучше.

Ответ меня устроил. Логично. Убегаем ведь от кого-то. Кем бы он ни был, явно был подготовлен и осведомлён. Образ раненой девочки прогнал мороз по коже. Воображение разыгрывало ужасающие варианты развития событий, не стань мы призраками в том кабинете. И это, как не странно, добавило мне сил и скорости.

Я почти поравнялся с Катей, когда мы, наконец, достигли границы лесного массива. Лишь пройдя добрых метров сто, я вдруг обратил внимание на растительность вокруг. Невероятно! Столь крупных раскидистых листьев, застилающих землю, я не видел в жизни. А деревья вокруг! Это вообще деревья? Подобие громадного папоротника, с пятиэтажный дом.

Меня остановила ладонь Кати, в то время как я, запрокинув в небо голову, оценивал дивный вид.

– Стой! Осторожней! – шёпотом сказала она. – Под ноги смотри! Здесь ловушки повсюду.

Катя ногой отодвинула пару листов, обнажив несколько ярких синих цветов.

– Это цветы! – поднял я бровь. – Или нет?

Она отвела меня ладонью на шаг в сторону и кинула горсть земли. Звонкий щелчок спугнул стаю птиц в гуще крон, и цветы побелели, потеряв свой синий оттенок. Честно, я ожидал чего угодно, только не такого разряда. Непроизвольно вздрогнул.

– Что это, мать его? – недоумевал я. – Разве цветы так могут?

– Это капканы, своего рода! – объясняла Катя. – Ещё остерегайся красных водянистых пузырей на стволах. Внутри них газ, а эффект – нервнопаралитический.

Вопросы, как снежный ком, или нет, больше – лавина. Всепоглощающая лавина вопросов, засыпающая сознание. Однако я отставил их на потом и внимал каждому её слову.

Теперь, увидев насколько опасен может быть каждый шаг и, приумножив своё внимание, я след в след двигался за своей проводницей. Напряжение и сосредоточенность наглухо выбили из головы все догадки и размышления! Остались лишь контроль и рефлексы. Поэтому два часа пути сквозь непролазную чащу пролетели мигом, но и выжали меня как лимон. Ноги еле волочились, руки наполовину занемели, а рюкзак весил уже килограмм сто. Стыдно было признать, но я – сдулся.

– Прив… Прива… Привал! – задыхаясь, крикнул я и упал на колени.

Катя же будто была рождена здесь. Дикой кошкой она неустанно скользила среди густой растительности, не сбавляя темп. Она победила. Я опустил голову, признав её бесспорное превосходство. Мне никогда ещё не доводилось так выбиваться из сил. Хотя нет. Армейские марш броски, забытые как страшный сон. Что заставляло двигаться тогда? Что мне нужно? Крепкий мат сержанта, или наряд вне очереди? Нет.

Она, наверное, просто стояла и молчала, глядя на меня. Ни слова не проронила. Я представил её взгляд глубочайшего разочарования и стал противен сам себе. А она всё молчала. Почему молчит? Ушла? Вряд ли. Лучше бы орала. Я ударил кулаками о травяной влажный наст так, что вода с грязью окропила меня до макушки.

– Что ты молчишь? – психанул я, поднимаясь на ноги. – Где мотивирующие речи, ну или в противном случае гневные упрёки? Где твоё: «Хочешь жить, тогда вставай!» или «Ты мне так нужен, потому что ты особенный!» – пытался я шутить. Молчание в ответ продолжалось. – Ааа, я понял. Это как тогда в кабинете – психологический приём, мать его. Мол, хочешь, так сиди тут и жди пока тебя жахнет какой-нибудь цветок, или сожрёт таракан-переросток! А тут ведь есть такие? Да я не удивлюсь! А где мы? Да хрен знает! Нам ведь принципиально молчать! Нам ведь трудно потратить минуту и объяснить хоть что либо! – гнев брал верх, и я перешёл на крик. – Знаешь, мотиватор с тебя, честно скажу, хреновый, да и психолог не лучше! – выговорился, и полегчало сразу. Приступ гнева отступал. Минута и я совсем остыл. – Извени, – уже едва слышно добавил я. – Идём дальше, чё стоишь?

– Тихо! – подняла она вверх указательный палец и напрягла слух. – Доорался?

– Что? Я ничего не слышу.

– Думаешь ловушки добычи ради? Они поселение берегут от нежелательных гостей.

– Каких? – медленно протянул я, сам напрягая слух.

– Тараканов-переростков, – прозвучал сарказм не к месту.

Она коснулась тыльной стороны запястья и в воздухе голограммой повисла карта местности.

– До укрытия меньше квадрата. Можем успеть, не отставай!

Вот мотивация что надо! Вы когда-нибудь убегали от собаки? Ощущения накрыли подобные. Усталость пропала в миг. На этот промежуток времени я забыл и про загадочного преследователя, и про чудны́е ловушки. Нёсся, казалось, не касаясь земли. Главное – не упустить из вида мою проводницу.

В воздухе нарастал шум, наводя ужас, будто наступая на пятки. В мгновение, чаща сменилась скалистым плато. Однако Катя лишь добавила скорости. Я уже почти догнал её, преодолевая плавный подъем, скрывающий наглухо дальнейший обзор, как вдруг она схватила меня за руку, увлекая за собой.

– Скорей! Не оглядывайся! Прыгай!

Мы бежали синхронно и, достигнув вдруг обрыва, я машинально последовал её примеру. Прыжок!

Открылся потрясающий и в тот же момент ужасающий вид. Нарастающий шум достиг своего предела и им оказался шум огромного водопада.

Совершив этот сумасшедший прыжок, мы оказавлись в точке невозврата! Катя предательски отпустила мою руку, отправив в свободное падение. Падение с колоссальной высоты в бурлящий котёл скрытый густой туманной пеленой водяной взвеси. Остановись я секундой раньше у края, совершенно точно бы не прыгнул, пусть даже под угрозой быть пойманным невиданной тварью. «Сумасшедшая!» – мелькнуло в голове. Падение с такой высоты явно не оставляло шансов выжить, даже если бы внизу нас вместо тумана, ждала громадная перина. А про приземление в воду я уж молчу. Оставалось лишь дико орать, что и начал делать!

Лоскутное одеяло в тёмном углу было сорвано и превращено в пепел. В пепел был обращён и монстр отравляющий сознание столько лет! Ощущение безграничной свободы на фоне неминуемой гибели – странный коктейль! Я набирал скорость спиной вниз, уже кажется, целую вечность. А в действительности – секунд пять, как я отдал свою жизнь целиком и полностью, доверившись незнакомке. Именно незнакомке. Ведь ложное чувство, что я о ней что-либо знаю, испарилось бесследно.

Туман мгновенно поглотил меня и я, в ожидании столкновения, зажмурил глаза. Странное ощущение замедления падения… Я умер? Нет. Ведь мой дикий крик смешался с раскатистым смехом моей спутницы. Я открыл глаза, и они тут же были залиты водой. Настолько густая была водяная взвесь вокруг. Дыхание перехватило, и я ладонями закрыл лицо, перевернувшись, будто находясь в невесомости. Да. Точнее определения нет. Всё же сделав заветный вдох, я рассмотрел впереди силуэт моей незнакомки. За всё время, я и улыбки, стоящий, на её лице увидеть не имел возможности. А сейчас она закатывалась искренним заразительным смехом. Я тоже рассмеялся. Однако зашкаливающий адреналин делал мой смех похожим больше на истерический. А как иначе? Я ведь только что был чудом спасён, и плевать – как это сработало.

– Это природная аномалия! – кричала Катя, едва перебивая шум падающей воды. – Здесь это называют областью нулевой гравитации. Дай руку, я толкну к уступу, а ты забирайся и жди меня.

Она вплотную приблизилась, схватив меня за оба плеча. «Всё хорошо!» – говорили её глаза. Взгляд теплый и заставляющий верить. На лице застывшие капли воды искрились серебром, а беспорядочно раскиданная, мокрая челка казалась идеально уложенной. «Какая она красивая!» – вновь отметил я мысленно.

Катя упёрлась в мою грудь обоими ногами и оттолкнулась. Переданный импульс отправил меня прочь из туманного облака, как и её, только в противоположном направлении. Я начал барахтаться, беспорядочно рассекая руками воздух в надежде ухватиться за что-нибудь. И наконец, достиг цели!

Выступ скальной породы, мокрый и покрытый слоем скользкой слизи. Дальше выступы шли подобно лестнице, плавно набирая высоту. Будто искусственно созданная тропа в отвесной стене скального массива. Я осторожно преодолевал выступы один за другим. Для большей безопасности делая это, преимущественно на четвереньках. Вес тела постепенно возвращался, по мере удаления от туманного облака. Я уже решил остановиться, дабы дождаться спутницу, как увидел перед носом её ладонь.

– Помочь? – на её лице вновь красовалась улыбка.

Я, в полной растерянности, обернулся на туманную водяную взвесь.

– Как ты… Ааа плевать – взял её руку и, поднявшись, жестом показал, что в порядке. – За нами никто не гнался. Верно? – вдруг понял я. – Хитро. И это не смешно. Меня так надолго не хватит… Да перестань ты смеяться!

– Видел бы ты своё лицо! Ну, признай, ты в жизни ничего подобного не испытывал. Весело же было? К тому же нет быстрей способа преодолеть реку. Зато теперь мы почти у подножья. Идём, совсем немного осталось до следующего перехода.

Как понять эту черноволосую бестию? Ёе поведение словно монета, брошенная вверх, менялось с «орла» на «решко»! Запредельная серьёзность граничила с легкомыслием секундой! Так и сейчас она сияла приливом настроения. Соглашусь, ничего даже близко схожего, переживать не приходилось. «Ладно ты брось, живой ведь по крайней мере!» И я поддался снова смеху. Только теперь искреннему и доброму. Она поддержала. Мы стояли, смотря друг другу в глаза, и смеялись. Смеялись и, честно сказать, я вдруг почувствовал себя счастливым. Впервые за долгое время. Не уверен, было ли поддельным это чувство, ввиду глубочайших потрясений, пережитых за последние несколько часов. Однако я пришёл к выводу, что хочу быть здесь и сейчас. Стоять, промокшему до нитки, и смотреть в её глаза. Что не жалею не о чём. Она мне симпатична как минимум, моя таинственная незнакомка. Она влетела в мою жизнь как бешеный локомотив и разнесла в щепки мой мирок, а теперь увлекает теперь вслед за собой.

И я последую!

Мы стояли, смотрели друг другу в глаза и смеялись!

***

Добрых полчаса ушло, чтобы добраться, наконец, до вершины этой причудливой лестницы. Впереди виднелась зелёная равнина, простирающаяся до самого подножья.

– Странная лестница. Она ведь здесь не случайно? Она рукотворна? Кем? – посыпал я, наконец.

– Ты прав. Люди, что ты видел на берегу, это их рук дело. Точнее их предков, живших здесь задолго до них самих.

– Где здесь? Что это, вообще, за место? Что за природные аномалии и странный лес. Я, отчасти, чувствую себя персонажем книги Жюль Верна.

– Давай дойдём до твердой земли, без обрывов и скользких ступенек, и я скажу тебе, где мы. – Её едва уловимая улыбка явно сулила подвох. – Смотри лучше, какой вид.

Я обернулся. Вид был неповторимым. Теперь взору предстал во всей красе столь дивный водопад, что глаз не отвести. Тонны воды сплошным шлейфом падали до таинственного облака, превращаясь, по-видимому, в туман благодаря местной аномалии. Чуть дальше, вода снова приобретала привычный вид и собиралась в некое подобие озера, повисшего в воздухе. И через пару сотен метров вновь падала вниз, подчиняясь уже привычным законам гравитации. Сравнить это можно было, разве что с невидимой тарелкой гигантских размеров. Когда ещё такое увидишь?

Точно! Сфотографировать! Мой телефон. Я достал свой гаджет и сразу понял, что он – не жилец. Вытекшая из него вода и вдребезги разбитый дисплей, были тому подтверждением. Я извлёк карту памяти, хранившую в себе единственные, теперь, фотографии моей жены и дочери, и был уже готов отправить телефон в полёт с обрыва.

– Стой! – остановила меня в последний момент Катя. – Убери назад. Нам лишние следы ни к чему.

Я послушал.

***

– Так что? – начал я, когда мы были уже на середине равнины. – Теперь мы на твердой земле. Выкладывай, где мы?

– Портикул.

Пауза повисла секунд на десять.

– Остров что-ли какой? – перебирал я варианты в голове.

– Нет. Не остров. Это название планеты.

Я остановился на секунду, не веря ушам. «Планета!?» – повторил себе мысленно.

– Постой! Не земля?

– Не земля, – отвечала она довольно четко и внятно, чтобы я не переспрашивал, видимо.

– Но ты сказала, что там люди? Там на берегу, я видел людей, верно?

– Верно.

– И давно ЛЮДИ, здесь: «не на земле»? – выделял, теперь я, каждое слово.

– Чуть меньше чем ЛЮДИ на земле! – играла словами Катя. – На каждой из планет развитие эволюции идёт своим путём, однако исход, больше чем в половине случаев один. – Её взгляд наполнился грустью и обидой. – Саморазрушение! Вот на что вы все способны. Раз за разом, достигая своего апогея, целые миры уничтожают сами себя или друг друга, возвращаясь в каменный век. А скудный интеллект не даёт возможности развития до нужного уровня. Уровня, позволяющего осознать чудовищную закономерность в полной мере. Лишь избранным цивилизациям суждено выбрать иной путь, но и те платят свою цену… – она осеклась и замолчала.

– Прости, ты сказала «каждой из планет»! Их много? Ну… заселённых людьми… или кем-то… ну… типа людей?

– Восемьдесят две живых, и тринадцать искусственно созданных.

– В голове не укладывается… – потрясение что надо.

– И втрое больше уже канули в небытие. По причине той же тяги к саморазрушению.

– И что ждёт землю?

– Догадайся!

Догадаться было не сложно.

– Как скоро?

– Скажем так, земляне уже на финишной прямой.

Следующие минут тридцать пути, мы шли молча. Каждый был занят своими мыслями и размышлениями. Ландшафт начал меняться. Впереди нас ждал подъем на гору, поросшую густой непролазной растительностью. Однако, приблизившись, можно было разглядеть узкие тропы. Тропы, опутывающие серпантином весь склон. С такого расстояния восхождение не казалось особо трудной задачей, но едва ступив на тропу, я поменял своё мнение.

Без того не привыкшие к таким нагрузкам мышцы, начинало сводить судорогой. И после очередного спазма, я свалился на землю, сжимая рукой икроножную мышцу. Нет. Я не планировал сдаваться. С силой жал окаменевшую ногу. Боль отступила, однако попытка встать привела к очередному падению. Глубочайшая обида на собственное тело и самого себя накрыла меня. Где моя спортивная форма десятилетней давности. Что, сложно было уделять по полчаса на утреннюю пробежку хотя бы пару раз в неделю? Конечно, зачем пробежка, в доску обленившемуся, системному администратору. Вот тебе и результат!

Катя вернулась и, присев рядом, что-то достала из своего «чудо – рюкзака».

– Я в порядке, – начал было оправдываться. – Уже иду. Споткнулся просто.

– Вот гад!

Я взглянул на Катю и догадался, кому это предназначалось. Она смотрела в бинокль, обычный земной бинокль небольших размеров. Взгляд её был направлен в сторону побережья, откуда мы и начали свой путь. С нашей позиции большая его часть просматривалась уже без труда.

– Дай взглянуть!

– Справа от лодки, – сказала она, протягивая бинокль.

– Ничего не вижу, лишь группу местных. Они что-то обсуждают.

– Смотри внимательней, там…

– Стой! – оборвал я Катю, заметив, наконец, кое-что необычное. – Мальчик! Местный парнишка, он ранен.

– Именно. Ничего не напоминает?

Мальчик что-то эмоционально рассказывал, активно жестикулируя при этом руками. Его одежда была испачкана кровью и песком. В один момент рассказ парнишки заканчивается, и группа местных работяг указывают ему направление, точно в сторону горы. Мальчик поворачивается, и я ловлю его взгляд. Как поражённый электрическим зарядом, я вздрогнул. Едва не потеряв бинокль, вновь нервно ищу потерянную точку. Вот! Мгновения хватило, чтобы всё изменилось до ужасающей картины. Часть местных лежали на песке, образовав телами лучи кровавого солнца. Остальная часть в панике убегали прочь. Что произошло? Оставалось лишь догадываться, но мальчишка пропал. Вместо него появился новый персонаж – наш преследователь! Он шёл скорой, уверенной походкой. Он взял след, а над его головой поднимались ввысь пара дронов, конструктивно напоминающих квадрокоптеры с реактивными двигателями вместо винтовых.

– Смотри! Скорей! – решил я, что моя защитница непременно должна оценить ситуацию. А сам вскочил не без труда и приготовился к марафону.

Спокойствию Кати, я жутко завидовал в тот момент. Она, лицезрея пугающую картину, не проронила ни слова. Ни один мускул не дрогнул на её лице. Лишь спокойствие и полный контроль. «Вот пример самообладания!» – подумал я.

– Спрячемся в норах, оттуда и совершим следующий скачёк, – сказала она и вновь активировала свой циферблат. – Успеем! Должны успеть!

– В норах? – спросил я с опаской, прибавив ходу. – В чьих норах? Ооо, пусть это будут кролики, прошу, ответь!

– Почти угадал! Очень похожи зверушки.

Почему-то, я ей не поверил.

***

Обойдя гору практически по кругу, мы, наконец, достигли заветных, около метра в диаметре, нор. Катя велела притаиться рядом в высокой траве, а сама что-то вновь высматривала в бинокль. День близился к завершению, подарив нам закат потрясающей красоты. Срез солнца невообразимых размеров занял, буквально треть горизонта и ярко алый свет залил всё, чего касался. С непривычки, конечно, кровяной оттенок немного пугал, но был по-своему притягателен. «На фоне такого заката можно лишь признаваться в любви, чем местные, наверное, и занимались в такие вечера». – Подумал я и тут же размышления омрачились картиной недавней кровавой расправы.

– Не будь здесь нас, они не погибли бы. – Сказал я монотонно, будто сам себе.

Катя отвлеклась на меня, изобразив крайнее удивление.

– Возможно. А что ты хочешь этим сказать?

– Мы, сами того не желая, несём за собой смерть. И это только начало. Я прав?

– Ты сам видел, кто именно несёт смерть! Так что заканчивай философствовать и подбери свои слюни! Тебе не идёт.

– Сопли.

– Что сопли?

– Правильней сказать: «подбери сопли».

– Придурок! – поставила она точку и продолжила смотреть в бинокль.

Отверстия в склоне горы, больше напоминали здоровенные гнёзда стрижей в берегах рек. Хаотично расположенные, они казались совершенно необитаемыми. Однако едва уловимый мерзкий запах заставлял в этом усомниться.

– Вроде пустые. – Катя посмотрела, ещё раз, на часы. – Вечером они выходят на охоту, а значит – точно должны быть пустые.

– Ты сказала, «на охоту»? – пробежал мороз по коже. – Кролики разве охотятся на кого-то? Знаешь что, у нас на земле, кроликам не нужно не на кого охотиться… Они сами добыча. Это снова твоя дурацкая шуточка, да?

– Идём в ближнюю нору, – игнорируя, продолжала она.

– Стой! Как ты определила, что там пусто?

– Бинокль с тепловизором, температура на входе в норы падает, следовательно – они пусты.

– Ты уверена?

– Нет. Держи бинокль, он уже в режиме ночного видения.

Она сорвалась с места, и мне ничего не осталось, как рвануть следом, хоть её ответ меня совсем не устроил. Катя двигалась быстро, но тихо, слегка согнув ноги в коленях. Я следовал след в след и старался ей во всём подражать. Едва уловимый мерзкий запах превратился в смердящую жуткую вонь. Мы остановились на мгновение у края норы, и моя спутница, без колебаний растворилась в объятьях темноты.

***

Я застыл на месте, едва проникнув внутрь норы. Жадно прильнув к биноклю, внимательно осмотрел помещение. Особым масштабом оно не отличалось, будучи в высоту всего метра три. Изнутри напоминало, лежащий на боку, кувшин, через горлышко которого мы и вошли. Катя стояла на одном колене в центре и торопливо доставала, какие-то предметы из своего «чудо – рюкзака». Темнота её никак не выбила из колеи.

– У тебя там фонаря нет? Пригодился бы, я думаю.

– Мне свет не нужен. К тому же он привлечёт внимание. Лишнее палево нам не к чему. Так вы говорите?

– Это верно, – произнес я медленно, продолжая озираться по сторонам. – А ты что, как кошка что ли – видишь в темноте? Или эхолокация? Или может твои глаза, как у киборга!? Точно! Ты вообще человек? Может ты даже не с земли? Или…

– Закрой рот! Тихо! – встревожено вскочила Катя, сжав кулаки.

– Эй, спокойно! Не хочешь – не отвечай!

– Тихо! – вновь повторила она. – Мы не одни!

«Классика жанра, мать её!» – мелькнуло в голове. И в этот раз я всё понял мгновенно. Оставалось лишь догадываться – откуда ждать нападения этого «нечта».

Я вдруг осознал, что находясь в столь опасной ситуации, не имею под рукой никакого оружия. Мысль о том, что сам наконец-то осознанно был готов защищаться, а не бежать и прятаться, приподняла со дна мою самооценку. С того самого дна, по тёмным углам которого и лежали всё те же лоскутные одеяла.

Я смотрел на Катю, а она внимала каждому шороху. Её взор застыл на потолке, и я мгновенно метнул взгляд туда же. Пусто! Ничего! Совершенно точно! Однако Катя рванула прямо на меня и сбила с ног как квотербека. От неожиданности бинокль вылетел из рук, лишив единственной способности к действиям. Зато теперь я отчётливо слышал грузный удар о землю в паре метров от нас. Точно там, где я только что стоял. Кто-то или что-то упало, или скорее спрыгнуло с потолка.

Катя словно пружина отскочила от меня и бросилась в сторону предполагаемого недруга. Завязалась потасовка, об этом говорил характерный шум, эхом наполнивший злополучное логово. Я судорожно шарил вокруг, в надежде найти заветный бинокль. Увы, кроме песка и палок ничего не было. Наконец удача! Бинокль! В один момент шум пропал, сражение закончилось.

– Нет! Нет! Нееет! – закричал я, ожидая увидеть худшее.

Однако поединок просто взял паузу. Катя в стойке стояла напротив этого существа. Существа явно не имеющего ничего общего с кроликом. Скорее киношные оборотни, больше ему сродни. Зверюга стояла на задних лапах. И даже слегка сгорбившись, была выше человеческого роста на две головы. Тело было покрыто короткой редкой шерстью. Вырванные клоки и глубокие шрамы свидетельствовали о, явно, не дружелюбной натуре зверя, а широченные плечи и грудная клетка, о немыслимой силе. Хотя бы пальцы рук украшали не медвежьи когти, а обычные ногти, схожие, кстати, с человеческими.

Противники описали полукруг готовые продолжить схватку. Зверь, что-то бормотал, на удивление, похожее на слова, но точно мне не известные. Теперь я мог разглядеть морду этой твари. Это, наверное, единственное, что можно было сравнить отдаленно с кроликом. Конечно, без огромных ушей, вместо них лишь вывернутые ушные раковины, занявшие чуть ли ни половину макушки. А вот форма черепа и глаза по обе стороны вполне схожи. Да и нос постоянно шевелился, шумно поглощая зловонный воздух. Морда, хищно оскалилась, издав подобие боевого клича и обнажив ещё одно сходство – четыре огромных зуба. И зубы эти были уж точно не для того, чтобы кору с деревьев сгрызать!