– Если так будет вестись дело, то думаю, что и Подгороду тут делать нечего.
– Ненадолго вас хватило, – покачал, прицыкивая Арантеаль. – Все готовы похвататься за мечи от старых обид. Не далеко вы ушли от собственного эгоизма.
– А ты сам-то, за кого ратуешь? – спросил Свяослав Арантеаля. – Токмо честно глаголь.
– Я здесь для того, чтобы проследить за соглашениями. Они не должны противоречить законам Святого ордена, не должны и чинить вреда работами над Светочем.
– Ха, а этот вообще едениться не собирается! Так зачем мы здесь!?
Хрупкая надежда на то, что мы сегодня чего-то добьёмся стремительно рассеивается. Власть имущие не просто не готовы, они не желают ради страны, ради жизней сотней тысяч людей и аэтерна отринуть ссоры. Мне уже кажется, что мы сгинем в неримской тьме и мраке «очищения». Вот моё ухо слышит то, как Кульканн обвиняет дюнника в том, что они вырезали мирных кочевников и сердце пленяет боль. Глаз зреет, как Свяослав грозит кулаком аркчанам и Арантеалю, говоря, что он не отдаст вольностей Речного. Ха, а тот самый брат «Гнев» только с отстранённым видом выслушивает, что аристократ в ярких красках объясняет, только понуро мотает головой.
Все готовы передраться, всех взорвали старые обиды и с каждой секундой могила Эндерала становится всё глубже. Это понимает и Велисарий. Его взгляд полон гнева и грусти, которая гроздями вызрели в сердце, а как известно уста говорят от избытка его:
– Послушайте! – закричал Велисарий и вместе с тем сорвал в поясе металлическую трубку, палец придавил кусок стали и раздался оглушительный залп, мгновенно нос защипало от ароматов пороха, всех перебив, заставив их смолкнуть. – Люди Конана, дикие маги, ралаимы и кочевники пришли сюда, чтобы воевать за Эндерал, – пламенно начал Велисарий. – Они сотни лет умирали за лживые идеалы, за мятежницу из Подгорода, за восставших королей и против чёрных проповедников. Они лили кровь напрасно. Теперь есть шанс унять все обиды, забыть старые долги только потому что на нас наступают сорок тысяч! Даль’Гоус, Шапур, – неодобрительно озирнул их Велисарий, словно осуждая, – варвары Конана, кочевники и дикие маги готовы умереть чтобы ваши дети жили, и жёны радовали вас своей красотой, а культура не сгинула! Конан, Корван, Кульканн, Свяослав и Брат «гнев» те, – осуждающий взор Велисария теперь сверлит их. – Те, кого вы презираете, те, кого вы готовы скинуть, те, кого вы готовы разорвать, готовы здесь и сейчас отступить от вековой вражды, чтобы своей кровью, своими телами вас защищали. Их меч и ятаган готов закрыть вас от западного палаша.
– Но ведь они убивали мирных и добрых граждан Арка.
– Они были преданы. Столетия притеснений, столетий их преследования! – не унимается Велисарий. – Какие бы были сегодня вы, мессиры, если бы на вас и ваших детей устраивали бы облавы? А теперь у них есть цель, мы можем показать, что, благодаря им вы будете жить, а благодаря вам, их не постигнет гибель. Вы вместе будете лить кровь неримлян ради страны, ради общего дела!
– А ты сам что? – требует Свяослав. – Сам каких целей? Речи твои сладки как мёд, но сам-то ты какой идеи?
– Братья, – Велисарий вдохнул и выдохнул, в его взгляд вмещается весь совет, и в каждом из них он видит того, ради которого готов умереть. – Ради моей земли я ушёл из Ордена, отказался от положения и власти! Вы видите в каком великом бедствии находится государство эндеральское – наша земля разорена. Все мы понимаем, что может стать с нами – мы обратимся рабами неримлян, либо вовсе сгинем.
– Намерение на спасение страны, – напомнил о себе Крокко, губы разошлись в неестественной улыбке. – Как это… мило, как это тошно. Конан, – воззрел он высокорослого воина. – Когда ты меня звал, ты говорил, что тут будут молвить о деле. О богатстве и добыче, но заговорили о… политике. Но ведь выжившие парни хотели бы золота, и чтобы лягавые не мучили, хотели истинной воли. И я не продам их чаяний.
– Остались Пьялс и Гагантуа… Родэрик вчера преставился- басовито заговорил Конан. – Ты с ними не сдюжишь против Нерима. Не глупи, это наш шанс.
– Я не собираюсь, – Крокко плюнул на стол. – Чтобы за мысль о единстве я продал «вольницу»! – он развернулся, чтобы уйти. – Нет уж, я лучше сдохну, но не оставлю своей жизни.
– В таком случае вам тут не место, – обозначил Велисарий. – Ступай прочь в тень, из который ты вышел. Наше дело – не тешить похоти, а сохранение страны.
– И как же ты это сладишь, – не унимается Свяослав. – У нас нет ничего!
– Да, всякий может сказать – что мы можем сделать без единого войска, без воеводы способного? Но я думаю так – я готов продать всё, что у меня есть – имение, драгоценности, древние книги. Готов отдать всё, на пользе стране и лучше умереть в нищете, чем Эндерал погибнет от рук заморских псов. Не отдам только меча, который мне понадобится, чтобы разить неримлян, – эти слова заставили меня продрогнуть – сие речи принадлежат радетелю земли родной, я вижу похожие эмоции и у собравшихся, зрю решимость хоть ради слабого эфемерного союза на какое-то время преодолеть свою злобу. – И если мы всё намерение своё направим на спасение страны, если всю нашу ревность используем для славы страны, то сможем сначала отстоять независимость страны, а потом и сделать Эндерал великим.
Собравшиеся умолкли. Я по их глазам вижу, что впервые за долгое время они готовы прийти хоть к какому-то соглашению. Я снова берусь за платок и прикладываю ко лбу. Пот быстро впитался в ткань. Опустив глаза на пергамент, я вижу, что между строк легли капли солёной влаги. Неужто настолько сильно было волнение?
– Говори Велисарий, говори о своих планах и… мы выслушаем тебя, – подавленно произнёс аристократ.
– Я понимаю, что вы не готовы мириться с присутствием друг друга, но поймите, что иного выхода у нас просто нет, – Велисарий смолк, теперь, когда достигнуто какое-никакое молчание, можно перейти и к делу. – Сколько у нас в распоряжении воинов? Сколько нам удастся собрать со всей эндеральской земли?
– Что ж, я открою этот счёт, – начал аристократ. – Мы можем выставить на поле боя первый и второй наёмные полки по две тысячи каждый кольчужной пехоты при поддержке сотни латной кавалерии из благородных. Есть ещё «Зелёные знамёна» в две тысячи и три роты морской пехоты.
– Так же, стоит и востоку, – слово подхватил и Шапур. – Как мы объявляли – Тысяча придворного корпуса, три тысячи «наблюдателей», пять сотен кавалерии и три сотни во флоте «Независимость». Ещё пять тысяч из союзных племён на севере вместе с ополчением из Дюнного и Сереброграда.
– Речное может дать четыре тысячи мужиков дружины, – продолжил Свяослав, допивая графин вина. – Одна тысяча из них конные.
– Под знамёнами севера будет не менее двух сотен чародеев ковенов и четыре тысячи горцев, – соглашается с мыслью о сотрудничестве, Корван.
– Мои мужики выставят три тысячи отборных клинков, – даёт число Конан. – Ещё тысяча осталась под началом Крокко, но он… да пускай он катиться.
– Борек готов поделиться своим полком наёмной охраны на тысячу кольчуг, – покорно делиться информацией Жиро.
– Вас поддержат пять тысяч луков из племён, – яро подтвердил участие Каганата Кульканн.
Остался только некий Брат «Гнев». Я пристально взираю на него, он кажется погрузился в свои мысли и углубился в осознание всей этой ситуации, либо она ему просто не интересна, и он здесь, чтобы выполнить приказ. «Давай же, пророни хоть слово!» и на моё не оглашённое требование даёт утвердительный:
– Две с половиной тысячи воинов Ралаты готовы принять участие в вашей компании. Только этот момент нужно будет отдельно обговорить с Отцом и властью Подгорода.
– Хорошо, подхватывает информацию Велисарий, – мужчина заключил подбородок в ладони, став мыслить. – Тридцать шесть тысяч воинов, из разных армий. Вы знаете, кто против нас идёт. Два корпуса, общей численностью в сорок тысяч человек. Это испытанная в тридцатилетней войне армия, её командиры вымуштровали её до смертоносного механизма. Их не получится ни запугать, ни подкупить. Придётся сражаться до последней капли крови.
– И что же ты предлагаешь? – настаивает на скором ответе аристократ. – Отдать всех воинов под командование тебе?
– Нет, – резко отверг предложенное Велисарий, мой командир проницателен и понимает, что в прямом боестолкновении такое войско просто рассыплется и защищать стране будет просто некому. – Нам нужны чёткие действия, скоординированные и способные нанести максимальный вред противнику.
– И с чего ты предлагаешь начать, сын запада? – аккуратно спросил Шапур.
– Начнём с самого важного – экономики, – Велисарий положил ещё пару бумаг, среди которых я узнал недавно заключённый договор. – Да благослови Единый банки и держателей капитала – нам удалось взять под ссуду в триста тысяч медяков, ещё двести даст развитие предприятий. Представитель производств и мануфакторий страны уже принимает массовые заказы на броню, оружие, зелья и свитки, – Велисарий показал на карту страны рядом с собой, осеняя все опустошённые земли. – так же мы договорились о восстановлении ряда поселений. Также на эти деньги ещё будут взяты наёмники, которыми мы насытим армию Борека и Речного.
– Скажи, в чём смысл этих мероприятий. Не проще ли выступить коалиционным войском и раз на раз его разбить?
– Мессир Даль’Гоус, я предлагаю восстановить ряд регионов, чтобы повысить устойчивость армии от её снабжения, – Велисарий быстро метнулся к карте и показал на Дозор Трёх рек, переведя руку по Солнечному Берегу и уходя в Дюнное. – Здесь мы поставим первую линию производств на месте старых. Они будут прикрыты совместными охранными подразделениями, – Далее его рука перемещалась в глубь страны, указывая на Арк, жизненные пространства Порохой пустыни и Фермерский берег. – Сюда же мы сможем переместить вторичные производственные мощности, чтобы они нас оттуда питали всем необходимым. Нам нужно отвадить их в глубь страны, и расширить.
– Ладен будешь, – в разговор вступил Свяослав, дотянувшийся до ещё одного графина с вином. – Но что с ратями?
– В Златоброде я предлагаю сформировать базу для планирования операций. Отсюда мы станем направлять и координировать все наши действия. А ваши представители, достопочтенные мессиры, сформируют Оборонный совет Эндерала, – Велисарий с лёгким оттенком улыбки простёр руку в сторону шкафа по правую сторону, полностью забитого кручёной бумагой, пропитанной магией. – Благо свитков телепортации у нас достаточно. Так же, я предлагаю вам из ваших войск направить мне одну пятую, для формирования единого войска. Первая сводная армия «Эндерал» станет главным элементом наступательно-оборонительных операций.
– И что ты хочешь этим добиться? – спросил Даль’Гоус, наливая вино.
– Наша главная задача – не дать Коареку нанести максимальный ущерб с первых его атак, остановить продвижение, а в нужный момент нанести критический удар и рассеять его армию, – Велисарий показал на карту, обведя Солнечный берег и «столицу» фермеров. – Несомненно он попытается лишить нас провианта, сжигая эти регионы. На севере, – Велисарий показал на всю область гор Фростклифф, – противник попытается сформировать базы на планирования наступательных операций. Там нам понадобится всё мужество горцев и чародеев, чтобы не дать Коареку это сделать.
– А что касается единой армии, – с подозрением спрашивает Жиро. – А с ней что?
– Так же, с разрешения Оборонного совета Эндерала я бы хотел, чтобы часть ваших войск сформировала воинство под моим личным командованием, – Велисарий немного призадумался, я же заметил, что его кожа приобрела отчасти прежний румянец. – Ваши подразделения сыграют роль в войне на местах и обороне ключевых позиций. А сводная армия должна стать тем ресурсом, который всегда сможет выдвинуться по первому приказу, оперативно и быстро.
– Оборонный совет Эндерала! – бахвально воскликнул Арантеаль. – Удивительно. И всё это не под контролем Святого ордена!?
– Нет, мессир Арантеаль, – на этот раз голос Велисария потерял осторожность, его сменила эмоциональность и осуждающий напор, а глаза, собравшихся впились в нарастающую борьбу. – Настоящим заверяю, что Оборонный совет останется верен закону Эндерала. Мы не собираемся делать чего-либо против страны и её законов.
– И чем же по твоей задумке займётся это собрание? – встав, надменно спросил Арантеаль, его руки сложились на груди, а взгляд едва ли не сочится презрением к собравшимся. – Кажется мне, что вас ведёт только эгоизм.
– По моей задумке, – с возбуждением зазвучала речь Велисария. – Оборонный совет Эндерала занимается только обороной и восстановлением страны. Завтра к нам прибудут представители Банка и производств, чтобы вместе думать над проблемами, которые не были решены Святым орденом.
– Потому что Святой орден проливал кровь в войне с нечестью. Он бесконечные годы сдерживал такие угрозы, о которых вы не способны догадаться.
«Да, конечно… Натара, которая занималась лишь своими проблемами, да ты, незнамо почему сгинувший на несколько лет. А может на Кире, где хранители предавались пирам, а когда против вас восстали повстанцы, ничего не смогли сделать. А здесь… вы всё упустили», – со злобой в сердце родилась у меня мысль.
– Всё просто – мы не лезем в дела друг друга. Наша цель – только благо страны, которого можно достичь общим делом, – спокойно говорит Велисарий.
– Пора бы и мне сказать, – уже серьёзно вмешался Арантеаль. – Я понимаю, что Велисарий желает лучшего, блага для Эндерала, но боюсь, что он замкнут только на малых интересах. Я же хочу сказать о спасении мира.
– Теалор, – парирует Велисарий. – Ты предлагаешь людям позабыть про свои дома и семьи и бороться с… мистической стороной «очищения», позабыв про Коарека? – Велисарий слегка поморщил лицо. – Но пойми, если Коарек несёт идею того самого «очищения», то наш долг его остановить. Его поражение – вклад и в твоё дело, Арантеаль.
– Это хорошо, но я предлагаю все ресурсы, которые вы можете предоставить нам. Нужно укрепить Арк, нужно снабдить экспедиции Святого ордена людьми и припасами. Нужно все умы направить на решение проблемы «очищения» в корне, – Арантеаль осмотрел всех тяжёлым взглядом, перейдя к давлению. – Помогать нам ваш долг, ваша законная обязанность, от которой вы не можете отказаться. Я, как правитель Эндерала и глашатай Мальфаса и всего божественного совета в Эндерале призываю вас, заклиная законом – вы дадите Святому ордену всё, для его работы.
Арантеаль остановился. По его взгляду видно, что он понял – слишком перегнул с речью, давление на этих мужей ничем хорошим не сулило, а поэтому он перешёл к более продуманной речи:
– Вы можете победить марионетку «очищения», вы можете разбить его армии, но непременно найдутся другие. Да и оно рано или поздно наступит. Так подумайте – есть ли смысл сегодня лить кровь, если завтра вы сгорите?
– Тише-тише, – поднял руку аристократ. – Уважаемый мессир, я бы попросил вас при всём вашем положении, подбирать слова. Теалор Арантеаль, все мы чтим Святой орден, мы служим ему, но не забывайте, что там служат наши сыны и дочери. Без крови благородных семей не было бы вашего Ордена! – голос говорившего стал глубже. – И что же мы получили взамен? Разорённые земли.
– Я предлагаю спасти мир! – Арантеаль широко развёл руками. – Подумайте о миллионах людей во всём мире! Неужто ваши привилегии, куски земли и богатства будут стоить дороже… мира?
– Арантеаль, – слово зазвучало от моего командира. – Мы тоже желаем, чтобы Вин не был сожжён, но как мы ему сможем помочь, если падём от неримских мечей?
– Велисарий, я дал тебе право использовать приемлемые ресурсы, но сейчас ты хочешь поставить весь Эндерал на службу себе. Я не дам этого сделать, ибо у нас есть угрозы куда важнее. И мы хотим их решить.
– Полно-полно, – потрясывает ладонью Даль’Гоус. – Мы услышали, что хотели.
– В таком случае, все три полка аркской армии, хранители, наша артиллерия и стрелки останутся в Арке. Мы займёмся нашими проблемами, – Арантеаль резко обернулся, за ним и рванул багряный плащ, массивным куском ткани заевший край стола, по зале рассыпался перезвон разбившегося графина, вино подобно крови хлынуло на пол, словно обозначив восторжествовавший дух вражды между Святым орденом и Оборонным советом Эндерала, а его уход обозначили громкие, полные надменности слова. – Только я могу вас привести к свету!
Тишина, гробовая тишь встала между нами, когда Арантеаль переступил порог цитадели. Все молчат, понимая, что они невольно стали сторонами противостояния, причём на этот раз не с заморскими захватчиками, а с самим Святым орденом. Всем, кто тут ещё стоит, надоело терпеть железную пяту хранителей у себя на горле, они пресыщены засильем «Большого брата», и теперь просто не желают его больше слушать. Интересно, пока я писал строки в протоколе, меня посетила мысль, что всех прельщает мысль нисколько о том, что они разобьют неримлян, а о том, что они с помощью этого объединения смогут урвать ещё больше выгод и вольностей.
– Что ж, теперь всё предельно ясно, – встал для речи Даль’Гоус. – С одной стороны нас ждёт меч неримлян и их… «очистительный» поход, а с другой – Святой орден с пылающим гневом магистром.
– Согласен, – поддержал аркчанина дюнниец, – уж лучше десятерым волкам вместе против двух львов, чем по одиночке и уповать на милость сытого.
– Лучше слов не слыхал, – продолжил Жиро.
Остальные так же заявили, что придерживаются этой мысли. «Ха, вот в чём теперь ваш интерес. Если не против Нерима, так против Святого ордена» – я понял, что ведёт теперь собравшихся. Оборонный совет Эндерала теперь орган консолидации, то, что сможет спасти их от гнева Арантеаля, то, что убережёт их от кары Святого ордена, ибо против всех вместе Теалор не обратит огонь, ибо тогда весь Эндерал восстанет.
– Велисарий, – тихо, едва ли не сдавленным шёпотом обратился Брат «гнев», – у тебя есть конкретные шаги, а не только слова?
– Мы заключим оборонный договор, – твёрдо стал отвечать Велисарий, блеск его доспеха внезапно стал слепить мне глаза, когда он чуть развернулся и отразил сияние факелов, – где пропишем всё – от полномочий Оборонного совета, до целей каждого из нас, – Велисарий показал на карту, обводя линию берега. – Сейчас я же предлагаю нам сформировать первые отряды. Нам нужны передовые подразделения, которые встретили бы противника на берегу. А потом станем вести более глобальные операции.
Все притихли, внимая слову Велисария. Я же чувствую за его речью силу, он смог убедить присутствующих в своей правоте, и в этом многое сыграла слепота Арантеаля. В конце концов, маразм старика привёл бы к этому.
– Далее, я уже направил деньги на восстановление Пенвилля, ряда ферм на Солнечном берегу и пары поселений в Дюнном. Вам нужно будет направить свои войска для лучшего контроля.
Велисарий приостановился, когда встал Даль’Гоус.
– Тогда наши кубки поднимем за это! – резко возгласил аристократ. – За образование Оборонного совета Эндерала. И храни Консула сего Совета!
Глава 8. С трепещущим сердцем
«Когда волны обнимают побережье,
С ревом разбиваясь о скалистый берег,
Я снова вспоминаю, что давно забыто,
Мечты о дальних, чуждых нам мирах»
– Из книги «Книга поэзии».
Вечер следующих сумерек. У Арка.
Солнце уже прикоснулось до линии горизонта и медленно опускается за заокраинный запад, даруя последние лучики света городу. Мой путь лежит в сторону одинокой башни на подступах к величественному городу – столице всего Эндерала. На этот раз, чтобы выйти прогуляться я выбрал наряд посерьёзнее – рубашка из шёлка чёрного цвета, дорогие брюки и ботинки, начищенные до блеска, а на поясе у меня покоится изобретение Гаспара. Поворачиваюсь назад и вижу монументальное воплощение искусства древних строителей – высоко на самой вершине горы стоит Храм солнца, а его поддерживает статуя Мальфаса, чтобы он не обрушился на головы горожан. Как сказано в «Пути», эта статуя – благословение Рождённого светом. Когда первые люди прибыли на Эндерал, пройдя все испытания, они стали обживаться тут и на вершине горы возводили монументальный храм. Он показался многим неустойчивым, способным обломать край скалы упасть на головы людей и народ возроптав, стал селиться как можно дальше, устраивая фермы. Но в одну прекрасную ночь у крутого склона возникла статуя, поддерживающая Храм, а люд, не убоявшийся строительства стал носить почётную приставку «Даль» в фамилиях, что ныне связывает человека с аристократией. Как было на самом деле мы не знаем… может быть её выточили из камня, а может быть и Мальфас украдкой следил за теми, кого отправил, чтобы в нужные моменты явить свою «божественность».
Стоя в заливе град так же приобрёл удивительную возможность и обзавестись небольшим портом, куда приходят редкие корабли. Подле скалы раскинулись кварталы, разделённые друг от друга стенами, и каждый с присущей ему характеристикой. В бараках расположился штаб штатных эндеральских войск, в квартале чужеземцев принимают путников, знать решили загнать живописное место, что выше всех, подчеркнув своё превосходство. Южный квартал – обычное место жительства горожан. А есть ещё и Подгород – подземные пещеры и целое бедняцкое прогнившее поселение, разросшееся на несколько километров и уходящее в глубины.
Продолжая идти к месту встречи думаю о судьбах этого региона, наслаждаясь вечерней прохладой и томным вечерним светом. Арк… величественный город, а Эндерал – земля благородных людей, которую терзают войны, конфликты и безумие хворей. Но кажется, что этому приходит конец. Мой господин – Велисарий, фанатично чтущий безопасность своего отечества, решил сыграть в тайне от глаз Арантеаля. Пока великий магистр разбирается с угрозой цикла, Велисарий впитал учение из Предания – «нет перед Творцом ни эндеральца, ни скарагга, ни аэтарена, ни чистых, ни диких, ибо пред ликом Его все равны», и решил, что во спасение континента можно объединиться с теми, кого честной народ Арка готов был бы растерзать. Передав нам зашифрованное послание, сегодня утром мы выдвинулись на встречу, которую один из велисаритов по тайному распоряжению подготовил ранее. Я улыбнулся, мне стало немного смешно от того, что хранители, которых приставил великий магистр, настолько плохо выполняют свою работу. Что ж, неудивительно тогда, что Эндерал в таком запустении. Утром мы пришли на север, дальше к горам и как можно дальше от таверны Морозный утёс, дабы было меньше свидетелей. Пред нами были люди – в элегантных серо-синих одеждах, с выделанными кожаными перчатками – три представителя ковенов диких магов, которые готовы были к сотрудничеству. Во истину – ранее сказанное слово на собрании они намеревались выполнить. Велисарий после Совета обещал им деньги, признание и почёт, когда всё закончится, гарантировал возможность влиться в эндеральское общество или хотя бы не быть гонимыми. А так же он пообещал им толику магических знаний из Храма, которые можно было предоставить, мерой, не вызвавшей возмущений. Их эта перспектива впечатлила – они приняли решение время от времени помогать Велисарию и участвовать в его планах за медяки и своё будущее. И с того момента Оборонный совет Эндерала стал ещё сильнее – в его силах теперь оказались горцы и маги, готовые сражаться не только за свою землю, но за весь Эндерал.
Я, посмотрев на слабо горящий фонарь на столбе у моста, задумался. Создание Совета, где собрались все те, у кого водится много денег и спустя день явилось на свет собрание властных, поддержка бандитов на Солнечном берегу, которые как несколько дней уже трудятся на благо Эндерала, подкуп кочевников в Пустыне, где они предоставили доступ к шахтам, откуда рекой потёк порох в Арк. Теперь и тайное соглашение с дикими магами. Я понимаю, что он собирает все доступные силы перед войной, но неужто у нас не осталось верных сынов и дочерей, благородных честных людей, что мы призываем бывших преступников на службу? Это как Эндерал нужно было довести, чтобы на его стражу становились разбойники и отступники? Что ж, несмотря на то, что я знаю Велисария как открытого и доброго командира, его замысел для меня – тайна.
Да и в Арке сделано не мало. Благодаря его усилиям четверть стражи смогла перевооружиться, сформировано четыре отдельных артиллерийских подразделений с комплектацией в полсотни снарядов на каждую пушку, запасники Арка пополняются вооружением и припасами, а возле города ходят усиленные патрули.
Что ж, будем надеяться, что этого хватит для отражения агрессии со стороны Нерима. Меня сейчас волнует немного другое. Я медленно прохожу к месту встречи о котором мы договорились ранее с Лишари – к одинокой башне на бугре. Уже вечер и становится трудно разглядеть, но вижу её очертание и силуэт – она стоит возле укрепления и озирается по сторонам. Мне отрадно видеть, что она приняла приглашение и пришла, что-то волнительно дрогнуло в области сердца. Я поднимаю руку в приветствии и с приободрённо говорю, мягко ступая по короткой зелёной траве:
– Привет, Лишари. Рад, что ты согласилась пройтись.
– Здравствуй, – слышится её немного грубоватый голос. – На этот раз ты мне не приволок ничего из пирийских побрякушек или текстов? – спросила девушка, потирая кольцо, которое я ей раньше подарил. – Или всё кончилось?
– Да пока не находил ничего нового, – после этих слов я встал возле неё, снова чувствуя слабый аромат приятных духов; подняв руку, указал на дорогу. – Ладно, пойдём, пройдёмся.
– Почему именно это место? Не городские прелести, не квартал богатеев, не таверна?
– Тут спокойно… тихо, – отвечаю на выдохе. – Слишком много дел в последнее время. Суета и какое-то беспокойство…, – осмотрелся, приятно видеть вокруг умиротворённые картины природы, вечерняя тишина приводит меня в чувство покоя, а присутствие Лишари, человека которые по неведомому наваждению стал чуть близок, ещё сильнее отгоняет от меня мрак тревоги. – Я думаю, всем нам нужна безмятежность в последнее время.
– Ты чём-то прав, мой друг. Работа с пирийскими текстами, нервозность этих чудаков религиозных, да и новая неримская угроза. Всё это сильно давит на нервы, – с лёгкой трепетом в речи проговорила Пегаст. – Знаешь, иногда даже бренди не помогает успокоиться.
– Расскажи, а что вы делали в Нериме? – решил поинтересоваться. – Я слышал, что ты состояла в ордене магов Наратзула.
– Нашей целью было свержение проклятого режима поклонения богам. Он боролся против зажравшихся засранцев, хотел показать людям, что они фальшивы и принести им свободу от тирании.
– Так это не то же самое, чем сейчас промышляет Коарек? Я не помню, может этот вопрос уже и звучал.
– Нет-нет, Коарек сражается за уничтожение любого инакомыслия. Он – фанатик, не лучше Рождённых Светом, а Наратзул сражался за самоопределение.
– Не смешно ли всё это?
– Что именно?
– Вы сражались против религии, он воюет против веры, но всё то о чём она говорит, оказалось правдой. Отчасти.
– Так, ты о чём? – смутилась Лишари.
– Я о тех самых Высших, – выдохнув ответил. – Это те, кто вроде как запускают цикл. Ты только послушай – существа духовного мира, которые порождаются общим подсознанием, и рождаются в момент вознесения душ. Вера в них не является ли подтверждением истин о загробии и сверхсуществах без плоти?
– Но в отличии от религиозных сказок – Высшие существуют.
– А где тут расходится ложь и истина? Ты сама видишь, что они подтверждают что-то из размышлений, рождённых светом.
– Но Коарек не болен обрядоверием и прочей чушью. Он просто с ними… как-то контактирует и общается. Тут не веры, есть только его больной расчёт. Этот на голову дурной нарцисс нас всех погубит только потому, что думает будто они реализуют его мечты, – я ощутил, что речь Лишари слегка пронизывалась гневом. – Если бы он не был таким фанатиком, я бы даже подумала – не пойти ли бы за ним.
– Ох.
– Ты понимаешь, мы пытаемся остановить конец света, а нашу работу называют бредом, дуростью. А не идиотизм ли отрицать «Очищение»?! – вспылила Лишари, пнув что-то под ногами. – Не маразм ли изо дня в день называть наш труд ненужным? Идиотичным?
– Ты о Тручессе? Да, она резка на слова. Помню как-то забыл пару слов из «Пути», так она заставила меня вычистить все доспехи до блеска в арсенале, а потом и три дня муштровала. Хотела, чтобы я наизусть зазубрил весь «Путь».
– Все книги? Да их же больше десятка.
– Да. Не самое приятное воспоминание. Но всё же я смирился с этим, хоть с тех пор и не особо люблю Тручессу. Пойми, у неё такой характер. Сейчас она может много говорить, но вряд ли что-то сделает с вашей работой.
– Да просто бесит, – девушка печально взглянула в сторону. – Эти религиозники только и умеют, что вешать и жечь за инакомыслие.
– Ты подожди с ними. Рождённые светом хоть и мертвы, но всюду горит огонь войны, – усмехнулся я. – Вот блин дрянная ирония – если бы Рождённые светом были бы живы и Наратзул их не трогал, то и цикл мог бы не запуститься… или эти не знаю кто, может смогли бы поделиться знаниями, как его остановить, – повернул голову в сторону Лишари; её лицо оттенило смущение.
– Они превратили мир в тюрьму. Все должны были им поклоняться как богам, исполнять их требования, граничащие с сумасшествием. Поклониться кому? Магам, которые обрели бессмертие? – фраза за фразой её речь становилась всё более порывистая и напряжённая. – Или может нам стоило исполнить ту … дурость? – «раскрасила» свою речь девушка нецензурщиной, что меня покоробило. – По их приказам и во имя их сжигали людей как еретиков, часами молились магам и сотни, сотни ограничений.
– Хм, зато теперь народ режет себе подобных только за одно подозрение. Да, не спорю с тобой, что Рождённые светом были тиранами и где-то перегибали палку, но всё же их правление, возможно, было меньшим злом. Ладно, теперь после их смерти мы оказались перед угрозой «очищения», да и Нерим лютует.
– Фриджидиэн, – слегка посмеялась Лишари. – Наивный ты… не жил в Остиане, где сектанты и культисты превращали жизнь в ад, где они промывали сознание людей, делая из них фанатиков похлеще Коарека. Мой брат… он погиб выполняя один из приказов этих придурков.
– Сожалею, – мой голос стал тише. – Во всяком случае никто не искоренит религию… ибо есть ещё и квазирелигия.
– Чего? Что-то тебя понесло.
– Кто кому служит, тот тому и слуга, – с загадкой решил ответить, вдохнув свежего воздуха. – Сейчас поясню. Взять то же «безрелигиозничество» Коарека. Он вокруг него возводит культ, призывает людей к этому, утверждая где истина, а всех инакомыслящих – под нож. Или идея «свободы». Каждый волен делать то, что ему хочется… но если в порыве этого «хочется» он окажется в плену заблуждений? Да, а нарушение этой «свободы» будет караться так же как и за ересь?