Петля времени

Анна уже не сдерживала слёз. Она плакала навзрыд, чувствуя, как что—то невесомое, еле ощутимое покидает эту хижину. Джон обнял свою жену и вытер её слёзы.

– Ты помнишь клятву, какую я дал тебе на свадьбе?

– Да.

– Тогда ты понимаешь, почему нам нельзя здесь оставаться.

– Я только хочу быть с тобой, – сквозь слёзы сказала девушка.

– Ты и так будешь со мной – мы с тобой муж и жена! Ты от меня теперь никуда не денешься! – и Джон подхватил Анну на руки. – Никуда не денешься! Я ведь тебя так люблю!

Анна уютно устроилась на плече у Джона. Эта была последняя их ночь в этой хижине, хижине, которая защищала их от всего мира.

– Расскажи мне о своём времени, Джон, – тихо попросила девушка.

Он приобнял её, посильнее прижимая к себе, и стал рассказывать о тех вещах, которые казались здесь чудом. Он увлёкся так, что не заметил, когда уснула девушка и когда уснул он сам.

Раннее морозное утро щипало за тёплые щеки, заставляя организм основательно проснуться. Начинал падать снег и его пушистые снежинки хлопьями ложились под ноги. Вся серость камней скрывалась под белым покрывалом снега. Горы превращались в огромные белые пирамиды, возвышавшиеся на белой скатерти земли. Идти становилось всё труднее. Снежные сугробы и завалы создавали многочисленные препятствия на пути. В день теперь проходили расстояние не такое большое как раньше. Останавливались на ночлег в основном в пещерах или заброшенных храмах, что попадалось на пути. Жилых деревень или каких—либо поселений молодые люди давно не встречали.

Утро озарилось тёплым светом солнца, покрыв склоны гор золотой скатертью. В отблеске его лучей засверкал белый город, возвышавшийся на высоком склоне горы. Джон замер.

– Нам туда, – дрожащей рукой показал он Анне свою находку.

Не дожидаясь ответа, он бросился бежать. Пробираясь сквозь снежные завалы, Джон упрямо шёл к своей цели. Он не спускал глаз с города, чтобы ни на миг не потерять его. Ещё один крутой подъем и поворот… Так близко к цели! Джон выбежал на площадку перед входом в город.

Анна еле успевала за молодым человеком, а он всё бежал и бежал вперёд. Джон скрылся за поворотом, и девушка поспешила догнать его. Преодолев последние метры, она вышла на площадь и увидела Джона, сидящего на коленях. Он закрыл лицо руками и плакал.

– Джон, что с тобой? – Анна обняла его за плечи.

– Всё в пустую, – сказал он, показывая на заброшенный город.

Он устало упал на снег, жадно глотая воздух. Синее прозрачное небо нависало над ним своим хрустальным куполом. Казалось можно протянуть руку и зацепить кусочек синевы в ладонь.

– Нам нужно идти, – сказала Анна, – пока светло можем пройти ещё перевал.

Джон посмотрел на девушку отсутствующим взглядом.

– Мы заночуем здесь, – только лишь сказал он.

Небольшой дом принял их в свои пустые объятия. Свет печи и свечей медленно согревал помещение, холод не торопился уступать свои владения. Джон сидел возле огня и смотрел в пустоту. Его угнетало теперь всё. Он не знал, куда идти. Он не знал, как спасти деревню. Он не знал, как остаться с Анной навсегда. Джон долго сидел у огня, раздумывая над своими мыслями, пока на плечи не легли тёплые руки Анны.

– Поделись своими тяжёлыми мыслями – вдвоём нести их будет легче, – ласково сказала девушка.

Джон посадил её к себе на колени и крепко обнял.

– Я боюсь тебя потерять.

Анна отстранилась от него.

– Ты меня не потеряешь!

– Когда я вернусь, тебя там не будет, – грустно сказал он.

Анна обняла его и прошептала в ушко:

– Но пока ты здесь.

Тёплая пастель приняла молодых людей в свои объятия. Пляшущие огоньки свечей смущённо потухли, давая возможность полностью насладиться друг другом.

Ещё три дня прошли в безрезультатных поисках города Богов. С каждым днём Джон становился всё мрачнее и мрачнее. Отчаяние сковало его сердце. Он почти перестал разговаривать с Анной, и даже её просьбы рассказать о жизни в его мире не вызывали в нём больше веселья и радости. Анна не знала, как помочь Джону преодолеть это отчаяние. Девушка билась в закрытую дверь души своего мужа.

Ещё один день подходил к концу. Джон брёл, не разбирая дороги. Он совсем забыл о поиске укрытия на ночь.

– Смотри! – Анна толкнула Джона.

Совсем недалеко виднелись тусклые огни монастыря. В открытых воротах стоял монах с лампой в руках. Он улыбался молодым людям, словно их и ждал. Анна попросила его о разрешении переночевать, и монах проводил их в небольшой домик. Свечи, лампы, огонь в печи всё оживило пустующее помещение и согрело его. Монах принёс одеяла, ещё свечей и тарелки с едой, поставил на печку большой чайник и скрылся в темноте. Всё стихло и погрузилось в сон. Джон не спал, измученный своими мыслями. Он думал о том, как найти город, как получить ответы на свои вопросы, как спасти деревню Эти мысли блуждали у него в голове, крутились и толкались, не давая ни минуты покоя. Лишь под самое утро он смог их немного успокоить и погрузиться в тяжёлую дремоту.

Едва солнце показалось из—за горизонта, в домик снова вошёл монах и позвал Джона с собой. Ничего не понимая, что от него хотят, Джон следовал за ним. Они шли по заснеженным тропинкам через зимний сад. Монах всё время оглядывался на Джона и подгонял его.

– Да куда мы идём? – нервничая спросил молодой человек.

Монах остановился возле большого белого здания с деревянной верандой. Он показал на двери, приглашая Джона войти. В просторном помещении со статуей Будды сидел настоятель монастыря и несколько монахов. Джон приветственно поклонился им. Настоятель встал и с интересом подошёл к нему. Он несколько раз обошёл Джона, а потом, взяв за руку, подвёл его почти к самой статуе. Настоятель что—то говорил Джону, но молодой человек совсем его не понимал. Слегка нахмурившись, он попросил привести Анну. Девушку не пустили в основной зал, а оставили возле порога, заботливо предложив ей подушки и одеяло. Настоятель сел и попросил Джона присесть рядом с ним.

– Твой разум и сердце переполнены разными мыслями, – переводила Анна. – Ты впал в отчаяние, хотя для этого не было причины. Ты не знаешь, что выбрать и колеблешься меж двух миров. Я может быть не совсем правильно перевожу, но смысл стараюсь передать, – смущаясь сказала Анна Джону.

– Ничего всё в порядке, – успокоил он её. – Я не хотел посвящать тебя в свои переживания и мысли. Переведи им это.

– Почему? – спросил настоятель. – Ты к ней привязан, так раскройся.

– Я не могу. Моя слабость – это нерешительность. Я не должен колебаться в выборе между спасением деревни и возвращением в своё время, а я колеблюсь.

– Что же ты думаешь? Почему поставил тебя этот выбор в мучительное положение?

– Если я выберу спасти деревню, то могу и не вернуться в своё время. А если я вернусь в своё время, то и спасать деревню не нужно будет – я всё исправлю.

– Ты этого не знаешь. Никто этого не знает, – настоятель строго посмотрел на него. – Я чувствую, что выбор ты уже сделал, но терзаешься его правильностью. От этого твоё сердце не видит дороги.

Джон тяжело вздохнул.

– Да. Я этим терзаю себя.

– Любой выбор – правильный!

Джон удивлённо посмотрел на настоятеля и Анну.

– Ты правильно перевела? – усомнился он.

– Думаю, что да.

– Переспроси ещё!

Анна о чём—то переговорила с настоятелем и повторила:

– Любой выбор – правильный!

Джон склонил голову и задумчиво рассматривал пол.

– Мы поможем тебе успокоить твоё сердце и мысли. Мы поможем тебе самому успокоиться.

Джон кивнул. Анну попросили уйти, а Джон замер в ожидании чего—то интересного. Монахи и настоятель расположились вокруг Джона. Их губы шептали священную мантру. Их тела излучали свет. Джон почувствовал что-то вокруг себя. Он почувствовал касание лёгкого дуновения ветерка. Почувствовал, что весь мир пришёл в движение. Джон закрыл глаза. В тот же момент тело расслабилось, и он полностью отдался новым ощущениям. Вся кожа покрылась лёгкими покалываниями, как будто миллиард иголок едва коснулись её. Джон увидел голубой свет, окружавший его и золотые искры, падающие с неба. Они тонким, едва уловимым звоном, наполняли всё пространство вокруг, и Джон растворился в нём. С самого верха головы его пронизывали тёплые лучи, заставляя пульсировать энергию внутри тела. Джон полностью отдался этим пульсациям и лучам и растворился в Космосе. Он плыл среди галактик и вселенных. Он знал всё и не знал ничего. Весь мир и вся жизнь прошли через него. Чувство всеобъемлющей радости наполнило сознание молодого человека, и Джон улыбался.

Когда он очнулся на полу в храме среди монахов, то стон разочарования невольно вырвался у него из груди. Ему не хотелось возвращаться в этот мир и прерывать свой полёт. Монах проводил Джона обратно в домик, где ждала его Анна. Уже был поздний вечер, и день пролетел так незаметно и так удивительно.

– Что там было? – накинулась с вопросами девушка. – Я видела ты лежал на полу.

– Ты что подсматривала? – Джон нахмурился.

– Я переживала.

Джон замер с улыбкой на лице, вспоминая свои ощущения.

– Я не знаю, как это называется, – наконец сказал он, – но это было здорово!

Анна обиженно отвернулась. Ей очень хотелось узнать, что же там такое творилось с её милым Джоном. Такое о чём он ей не хочет теперь говорить. Джон на удивление быстро уснул, а девушка недовольная тем, что не получила информацию, долго ворочалась и не находила себе места.

Утром за Джоном снова пришёл монах. И снова Джон погружался в неведомые дали своего сознания. Три дня пролетели незаметно для Джона и мучительно долго для Анны. Девушку почти никуда не пускали, и она одиноко сидела в домике и лишь украдкой могла наблюдать за непонятными занятиями своего любимого.

Вечером монах принёс немного припасов и чистой одежды.

– Мы можем завтра уйти, – перевела Анна.

– Попроси встречи с настоятелем. Я хочу сказать ему спасибо, – попросил Джон.

Настоятель встретил молодых людей в небольшой беседке, уютно спрятанной между деревьями. Он внимательно посмотрел на Джона и сказал:

– Теперь твоё сердце и разум успокоены. Они не омрачены пагубными мыслями и нерешительностью. Теперь, когда у тебя будет затуманиваться разум, вспоминай свои ощущения здесь. Память тебе поможет очистить все пятна.

– Я хочу сказать вам спасибо.

Настоятель улыбнулся.

– Твоё спасибо будет сказано, когда ты вступишь в город Богов.

Джон поклонился. Настоятель подержал руку на его голове совсем немного, но Джон почувствовал, сколько силы и Божественной энергии заключено в этом просветлённом человеке.

Ранним утром ворота монастыря распахнулись, выпуская молодых людей в путь. Джон повеселел и был уверен в том, что они смогут найти город. Его вера в это была настолько сильна, что Анна тоже заразилась ей. Джон шёл уверенно, словно знал, куда нужно идти. Он петлял по тропам, преодолевал завалы и шёл упрямо к цели. Звёздное небо и большие валуны служили ночным пристанищем для Анны и Джона. Талый снег был питьём, а редкие животные пищей. Джон петлял меж гор как одержимый, но города всё не было.

Снова пошёл снег, падая липкими тяжёлыми хлопьями. С каждой минутой усиливался ветер, делая видимость почти нулевой. Джон привязал к себе Анну толстой верёвкой, чтобы не потеряться в этой пурге.

– Нужно найти укрытие, – сквозь ветер прокричал он.

Минуя очередной снежный завал, Джон спускался по не очень широкой тропинке. Склонившись вперёд для защиты от ветра и снега, Он пробирался сквозь бурю. Джон чувствовал натяжение верёвки, к которой была привязана Анна, но почти не видел девушку. Вдруг резкий рывок потащил его к обрыву. Он пытался зацепиться за всё, что только мог, чтобы удержаться и не упасть. Зацепившись за огромный камень, Джон наконец—то остановился. Он перевёл дыхание и потянул за верёвку. Она была натянута, а значит, Анна всё ещё к ней привязана.

– Анна! Анна! – сквозь бурю кричал Джон, но в ответ только выл ветер.

Упираясь ногами и крича, что есть мочи, Джон тащил девушку из провала. Замёрзшая верёвка скользила в руках, врезаясь в кожу, но молодой человек не останавливался. Разве он мог допустить гибель своей любви? Разве он мог бросить Анну после всего, что она для него сделала? Выбиваясь из последних сил, он втащил её наверх.

– Анна! – но девушка была без сознания.

Джон похлопал её по щекам, но безрезультатно. Он дотронулся до её холодных рук и попытался их погреть своим дыханием, но что это могло дать в такую погоду? Нужно искать укрытие, иначе их ждёт здесь смерть. В такой метели что—то найти было просто невозможно, и Джон принял решение идти. Он положил Анну на шкуру, хорошо укутав, и потащил свой груз вперёд. Джон окончательно выбивался из сил, но не мог просто так сдаться. Ещё один шаг и усталость подкосила его. Молодой человек упал на колени в снег, и слёзы полились у него из глаз.

– За что ты так со мной? – прокричал он, обращаясь к небу. – Я же ещё ничего не сделал!

Джон зарыдал. Смешалось его отчаяние и боль, усталость и злость. Все эмоции выплеснулись наружу. Слёзы замерзали на щеках, но Джон всё никак не мог остановиться.

– Я замёрзну здесь – ладно! Но её то за что? – кричал он в небо. – За что ты её погубишь? – спрашивал Джон у невидимого собеседника. – За что? Чистую и юную душу! Она же ни в чём не виновата. Она же не виновата!

Джон содрогался от рыданий, и небо услышало его. Всего на миг метель стихла, показывая в скале чёрный проём входа в пещеру. Собрав последние силы, что ещё остались, Джон направился к укрытию. Пещера оказалась совсем небольшой, но её хватило, чтобы укрыться от разыгравшейся непогоды.

Джон положил Анну в самый дальний угол и залепил вход снегом, оставив небольшое оконце для воздуха. Обледенелые руки плохо слушались, а тело хотело просто покоя, но Джон знал, что если он сейчас уснёт, то больше не проснётся, и Анна умрёт по его вине. Свечи и топливный брикет разгорались очень быстро, наполняя пещеру светом. Джон растопил снег в кружке, растворив в тёплой воде кусочек сахара. Сделав глоток, он почувствовал наслаждение и желание снова жить.

Джон расстелил шкуру, одеяла и положил Анну. Он влил в неё тёплую воду с сахаром и растёр ладонями её тело. Теперь он и сам мог лечь спать. Он лёг под бок девушки, укрывшись шкурой с головой. Сон сморил его моментально, и Джон поплыл по его волнам. Долго ли длился сон, Джон не знал, но проснулся он от волнения за Анну. Девушка ещё не пришла в себя. Тёплая вода с сахаром снова согрела тело изнутри. Джон снова напоил тёплой водой девушку, укутал её и накрыл одеялами. Он не знал, как и чем ещё он может помочь ей.

Сколько времени длилась буря Джон не знал. Сколько времени они находятся в укрытии, Джон тоже не знал. Время стало для него постоянной величиной без смены часов и дней. Просто текущее время. Джон еле держался на ногах от холода, но цеплялся за жизнь, чтобы спасти Анну. Он не мог позволить себе никакой слабости, он не мог позволить себе никакого отчаяния.

Чудо произошло, когда Джон спал. Девушка открыла глаза и оказалась в темноте. Она почти закричала, но звук утонул в чём—то меховом и тёплом. Джон подскочил вместе с ней.

– Анна, ты проснулась! – он обнимал её и целовал.

– Где мы? – всё ещё не понимая, что происходит, спросила девушка.

– Я занёс тебя в пещеру, – Джон в спешке зажигал свечи, ломая спички трясущимися руками.

Анна, щурясь, смотрела на пляшущие огоньки, возникающие в темноте. Джон накинул на неё ещё одно одеяло, чтобы девушке было теплее.

– Тебе же холодно! – возмутилась она.

– Мне тепло, если тебе тепло, – Джон возился с топливным брикетом. – Сейчас вода согреется, и мы попьём.

Джон насыпал снега в кружку, поставил на огонь и торопливо стучал ложкой, разбивая снежные комочки. Он старался быстрее дать Анне тёплую воду. Горячая кружка согрела руки, а вода распределила тепло внутри тела. Девушка довольно улыбнулась. Она прижалась к Джону, положив голову на его плечо.

– Спасибо, – тихо сказала она. – Спасибо что заботишься обо мне.

– Ты ведь заботилась.

Джон и Анна посмотрели друг на друга. Губы сами потянулись к губам, и лёгкое прикосновение закончилось страстным поцелуем.

– Я тебя люблю, – сказал Джон. – Я не хочу возвращаться. Я хочу остаться с тобой. Я сделал выбор уже давно, но не мог его принять. Теперь я принял.

– Но это невозможно наверно, – с грустью сказала Анна.

– Мы спасём наш дом. Мы узнаем, что нужно для этого, и я останусь с тобой. Я буду просить об этом у Вечных.

Анна прижалась к нему ещё сильнее.

– Я очень этого хочу, – сказала она. – Очень, очень.

Джон склонился над ней. Он видел её счастливое лицо и хотел сделать её ещё более счастливой. Теперь он не колебался в своём выборе. Он поступит правильно, если останется здесь, а остаться он очень хотел и не только из—за Анны. Он хотел остаться в этом мире, где нет безумства, напряжения и давления. Где все люди просты и открыты. Где жизнь является жизнью, а не безумным кроссом.

Снаружи пещеры всё стихло, и воцарилась полная тишина. Джон откопал выход, впуская морозный чистый воздух внутрь пещеры. Слегка поёжившись от него, Анна вышла за Джоном из укрытия. Солнце отражалось от белого покрывала снега и слепило глаза. Его лучи раскинулись на всех склонах гор, осыпая их своими бликами. Присмотревшись в солнечную россыпь, Джон увидел совсем не далеко от пещеры город Богов во всём его величии.

Сквозь прозрачные пушистые облака, плывущие по лазурно—синему небу, вырисовывались очертания города небывалой красоты. Он парил в небе, но в то же самое время стоял на горе. Его белоснежные здания заливались солнечным светом, крыши переливались разноцветными бликами, на стенах цвели цветы. К городу вела дорога, утопая в облаках. Её хрустальное покрытие светилось миллиардами звёзд. Кружевные перила, увитые зеленью и цветами, освещались мягким белым светом, парящих в воздухе сфер.

Взяв Анну за руку, Джон ступил на дорогу из звёзд. Он чувствовал, как стучит его сердце, как эмоции переливаются через край его души. Дыхание перехватило, и Джон с трудом дышал, делая первые шаги. Но чем ближе он подходил к городу, тем увереннее он становился, тем увереннее становился его шаг.

Из пушистых облаков показались огромные ворота, увенчанные разноцветными птицами. Красные опоры ворот, обшитые резным золотом, стояли на постаменте из белого мрамора. Они поддерживали свод с цветными птицами и золотыми шарами. Створы ворот, украшенные разноцветными сверкающими камнями и расписанные иероглифами, были открыты, ожидая гостей. Приветственная музыка воздушных колокольчиков, свисающих со свода, отделяла весь остальной мир от города. Все ворота были увиты зелёными лианами с большими белыми цветами.

– Как красиво, – с восхищением сказала Анна.

– Очень!

Молодые люди ступили на дорогу из белого камня, уходящую вглубь города. Прямо за воротами на дороге была составлена огромная мозаика из цветных камней. В каждом углу квадрата мозаики выделялся цветочный орнамент неимоверной красоты. В центре квадрата располагалось несколько кругов с росписью и иероглифами. В центре самого малого круга несколько квадратов создавали иллюзию возвышающейся усеченной пирамиды с белым лотосом на вершине.

– Ух ты! – воскликнула Анна.

Джон молча присел и провёл по мозаике рукой.

– Это великолепно!

– Здравствуй, Джон, – услышали молодые люди позади себя бархатный мужской голос.

Джон и Анна испугано обернулись. Перед ними стоял мужчина в белой тунике и белых брюках. Его светлые волосы слегка развивались на ветру. Голубые глаза с улыбкой и добротой смотрели на молодых людей.

– Здравствуйте, – ответил Джон.

– Мы ждём тебя уже очень давно.

– Мы? – Джон удивился.

Мужчина в ответ только улыбнулся.

– Пойдёмте, – с лёгким вопросом в голосе сказал он, приглашая следовать за ним.

Джон крепко сжал руку Анны и шагнул вслед за мужчиной. Просторные и широкие улицы поражали своей красотой: то мозаика на стене с одной стороны, то густые лианы с цветами с другой, то белоснежные скульптуры, то разноцветные картины. Джон только и делал, что вертел головой, рассматривая эту красоту. Встречающиеся люди улыбались и радушно приветствовали новых гостей города.

– Кто все эти люди? – спросил Джон.

– Такие же гости, как и вы. Кто—то захотел остаться подольше, а кто—то пришёл за знанием.

– Город нелегко найти. Как же они все находят вас?

– Так же, как и ты. Чистое сердце ведёт к нам.

Джон помолчал, продолжая разглядывать живописную улицу.

– Простите, а как вас зовут? – поинтересовался он у мужчины.

– Моё полное имя вам не запомнить. Предпочитаю, чтоб меня называли Габриэль, – мужчина загадочно улыбнулся.

– Можно ещё вопрос? Хотя у меня их много, но…

– Задавай, – прервал Джона Габриэль.

– Что означает та мозаика на входе?

– Мандала обозначает Чистую землю. Место обитания Богов.

Габриэль остановился возле одного из домов.

– Мы пришли, – сказал он, показывая на двери.

– Что здесь? Я увижусь с Вечными?

– Нет, – мужчина засмеялся и махнул рукой. – Здесь вы отдохнёте и обмоетесь. Смоете все невзгоды и печали, разочарования и неуверенность. Нельзя идти к Вечным с таким грузом, если хочешь получить ответ.

Комната встретила молодых людей теплом и уютом. На столе стояла еда и чай. На стульях висела чистая белая одежда.

– Я оставлю вас, – сказал с улыбкой Габриэль.

Молодые люди сбросили с себя всю невыносимо пахнущую одежду, загрубевшую от грязи и пота после стольких дней пути. Тёплая вода бассейна, расположенного прямо в комнате, приняла их тела в свои объятия. Душистое мыло и густая пена смыли всё с юных тел, оставляя их чистыми и светлыми.

– Я люблю тебя, – тихо сказал Джон, целуя девушку.

– А я тебя, – ответила Анна.

Вся грязь была смыта. Все печали были стёрты. Вся неуверенность ушла вместе с водой. Чистые телом и душой, благоухающие маслами, молодые люди предстали перед Габриэлем.

– Так—то лучше, – сказал он. – Я приду за вами, когда вас позовут. А пока располагайтесь здесь. Всё что нужно вам принесут.

– А когда вы придёте? – заволновался Джон.

– Как только решат вас принять, – Габриэль подошёл к Анне. – Вы очень красивая.

– Спасибо, – смущаясь, ответила она.

В руках у мужчины появился цветок лотоса. Он протянул его Анне со словами:

– Его любовь к вам чиста и искренна как этот цветок. Он пронесёт её сквозь всю свою жизнь, – Габриэль коснулся волос девушки. – Ради вас он готов на всё. Вы – его якорь в этом мире.

– Что это значит?

Габриэль ещё раз провёл по волосам Анны, поправляя выбившиеся пряди. Джон заметно нервничал, наблюдая со стороны. Внезапно Габриэль развернулся и направился к выходу.

– Вас примут завтра, – сказал он. – Я зайду за вами после завтрака.

Дверь закрылась, и Джон облегчённо вздохнул. Анна всё ещё стояла посреди комнаты, находясь под впечатлением от сказанного Габриэлем. Джон слегка коснулся её руки.

– Что с тобой?

– Он сказал мне такие приятные слова.

– Я слышал, – слегка обиженно произнёс Джон.

Он поцеловал Анну и упал на кровать, раскинув руки. Девушка некоторое время смотрела в окно на волшебный город, обдумывая сказанное Габриэлем. Она поняла, что часть ответственности за сотворённое Джоном лежит и на ней.

– Джон, – позвала его девушка.

– Что? – лениво ответил молодой человек.

– Ты помнишь свадебную клятву?

– Да.

– Повтори мне её ещё раз, – строго сказала Анна.

Джон привстал с кровати.

– Что случилось? – удивился он.

– Просто повтори её сейчас, пожалуйста, – настаивала Анна.

– Когда вернусь, я не допущу разрушения мира.

– Запомни её.

– Я помню.

– Нет! Запомни её! – Анна ударила кулаком по ладони. – Ты не допустишь разрушения мира, какие бы обстоятельства тебя к этому не подталкивали.

– Хорошо, – Джон слегка опешил. – Но в чём причина?

– Поклянись мне снова, – настаивала Анна, вспоминая слова Габриэля о якоре в этом мире. Девушка вдруг осознала то, что Джону ещё только предстоит осознать.

– Я не допущу разрушения мира, когда вернусь.

– Ни при каких обстоятельствах!

– Ни при каких обстоятельствах!

– Ты пообещал мне! Запомни это! Теперь обстоятельства не могут руководить твоими поступками.

– Анна, что случилось? – Джон был в растерянности.

– Ты обещал мне! Обещал! – и Анна заплакала.

Джон обнял её.

– Перестань плакать, а лучше расскажи, что случилось.

– Ничего, – сквозь слёзы ответила она. – Запомни своё обещание. Большего я ничего не хочу. Я хочу, чтобы ты его исполнил.

Джон поцеловал девушку в макушку и с тяжёлым сердцем сказал:

– Я исполню.

Слёзы снова полились по щекам Анны. Утром в комнате запахло чаем и ванилью. Накрытый стол манил к себе разными блюдами, фруктами и напитками. Ещё сладко потягиваясь на постели, Джон предвкушал свой завтрак.

– Вставай, соня, – позвала его Анна. – Очень всё вкусно.

Джон не заставил просить себя дважды и через мгновенье уже наслаждался завтраком. Как и обещал, Габриэль пришёл после завтрака. Он протянул красивейшие цветы Анне.

– Самой красивой девушке на свете, – сказал он. – Ты прекрасна, – лучезарная улыбка не сходила с его губ и глаз.

Джон приобнял Анну за талию.

– Очень красивые цветы, – сказал он. – Спасибо.

– Пойдёмте. Нас уже ждут.

Белоснежные улицы, залитые солнечным светом, петляли между домов, незаметно вливаясь в площадь перед огромным храмом с высокими колоннами. На площади, переливаясь радугами брызг, шумел фонтан в белоснежной чаше. Люди пили из него и набирали в ёмкости воды, умывались и обливали себя его водой.

– Что это за фонтан? – спросил Джон.

– Святая вода Жизни, – загадочно ответил Габриэль.

– Можно попить?

Габриэль остановился, о чём—то думая.

– Можно. Вам разрешили.

Джон и Анна наполнили ладони прозрачной холодной водой.

– Ничего вкуснее я не пил!

– Вкус воды необыкновенный! – воскликнула девушка.

– Идёмте. Вас ждут.

Острая крыша храма утопала где-то высоко в облаках. Тысячи фигурок и сфер были рассеяны по всей её площади. Каждая фигурка блестела и переливалась в лучах солнца. Белые колонны, увенчанные цветами, держали всё это великолепие. Дверей в храм не было. Зал от площади отделял только ряд величественных колонн. В светлом помещении, украшенном цветами и разноцветными тканями, толпилось много народа. На коврах, омывая лица руками, молились мусульмане. Неподалёку от них стояли евреи в чёрных одеждах и с Талмудом в руках. Ещё чуть дальше католический священник молился, поднимая руки к небу. Столько разных религий было в этом храме, сколько разных людей!

– Как такое возможно? – удивлённо спросил Джон Габриэля.

– А что здесь невозможного? Город Богов есть во всех религиях. Называется он по—разному, но есть везде. Вход в него тоже есть везде, где чистое сердце и вера. Нет исключительных людей, только для которых существовал бы город Богов. Он для всех верующих открыт. Главное – найти путь в своём сердце к нему.

– Эти все люди из разного времени!

– Здесь нет понятия времени. Здесь время постоянно.

– Как это? Такого просто не может быть.

– Почему не может? – Габриэль удивился.

– Мы же находимся сейчас в каком—то времени? В какой—то точке, – Джон попытался объяснить своё видение этого города.

Габриэль засмеялся. Он хлопнул юношу по плечу и сказал:

– Если б Вечным ты был не нужен, ты бы точно не нашёл Шамбалу никогда.

– Почему? – с обидой спросил Джон, разглядывая потолок зала, по которому плыли облака, летели птицы и сверкали звёзды одновременно.

– Потому что Шамбала – это не точка координат, – сказал Габриэль. – Это не точка в пространстве и времени. Мы существуем вне этих понятий.

Джон опустил голову и посмотрел на мужчину.

– Ты хочешь сказать, что мы сейчас не на Земле? – спросил он.

– Мы не на Земле. Мы не на Марсе. Мы ни в какой—то точке пространства или времени.

Джон недоверчиво посмотрел на Габриэля.

– Мне не понять этого.

– Ничего. Осознание приходит позже. В Шамбале стекаются все времена, вселенные и пространства. Это пучок света, пронизывающий всё вокруг.

Джон с интересом слушал, боясь прервать рассказа Габриэля.

– Почему Вечных называют Вечными?

– Потому что они есть сразу во всём времени, в каждой его секунде. Потому что они есть в каждом пространстве, в каждой точке Вселенной одновременно.

Джон искренно удивился.

– Почему же я сюда попал, если не понимаю этого?

– Тебя пригласили. Ты правда долго шёл, – Габриэль снова засмеялся. – пришлось даже монахов просить очистить твой разум от мыслей и показать дорогу.

Джон насупился, но Габриэль дружески обнял его.

– Ты очень хороший человек! – восторженно сказал он. – Я очень рад, что знаком с тобой.

Джон ещё раз осмотрел храм. И всё же он не понимал, как вот здесь мирно молятся мусульмане и евреи, а там, с того времени откуда он, Палестина и Израиль – горячие точки планеты. Почему всё это нельзя перенести за пределы города Богов? Почему нельзя сделать мир на планете?

– Почему ты взорвал свой мир? – словно читая мысли, спросил Габриэль.

– Я не знаю. Я ещё не делал этого.

– Потому что сердце твоё погрузилось во мрак, и мысли почернели. Вот поэтому в твоём мире нет покоя. Слишком у многих людей нет света в душе. Слишком многие люди погрязли в темноте. Вера исчезает из вашего мира.

Джон тяжело вздохнул. Анна взяла его за руку и сказала:

– Ты вернёшься и всё исправишь!

Джон открыл рот, чтобы возразить в ответ, но девушка ладонью закрыла его.

– Ты вернёшься и всё исправишь! – повторила она. – Ты обещал мне это в свадебной клятве. Именно это ты попросишь. Именно за этим мы сюда шли.

Открытый зал сменился залом за большими высокими дверьми. Здесь практически не было людей. Сквозь его большие окна просматривалось лазурно—голубое небо с пышными облаками. Солнечный свет лился водопадом на пол, разбрызгивая зайчиков по стенам и потолку. Габриэль, не останавливаясь, вёл Джона и Анну всё дальше и дальше. Пройдя ещё несколько залов, он резко остановился.

– Тебе нельзя туда, – сказал он Анне. – Ты не готова. Стой здесь. Ты будешь всё слышать и можешь участвовать в разговоре, если захочешь, но дальше проходить тебе нельзя.

Анна послушно остановилась. Она схватила за руку Джона, и смотря ему в глаза, сказала:

– Ты пришёл сюда, чтобы найти способ вернуться в своё время. Сделай это!

– Я люблю тебя и не оставлю тебя ни за что!

– Джон, ты должен сделать то, зачем пришёл сюда. Не делай глупостей!

Молодой человек улыбнулся в ответ и поцеловал её в макушку.

– Стой здесь! – только лишь сказал он Анне.

Габриэль и Джон скрылись в темноте пещерного проёма. Джон почувствовал мощную энергию, исходящую из глубин пещеры. Она была настолько сильна, что физически ощущалась в воздухе, пронзая насквозь тело. Джон почувствовал, что каждая клетка его организма откликается на эту энергию. Он почувствовал божественную радость в каждом миллиметре себя. Пройдя ещё дальше, у Джона перехватило дыхание, и он почти перестал дышать.

– Сделай шаг назад, – сказал Габриэль. – Станет легче. Не готов ты к такому ещё.