Визит

– Зачем мелочиться! – махнул рукой Дорн. – Будьте гостями, нашему кораблю их так не хватает. Слуги укажут каюты, в этом здесь недостатка нет. Должен предупредить: Америки мы достигнем не раньше десяти дней, в своём путешествии мы не торопимся.

– Замечательно! – воскликнул Жак. Скосив глаза на Катерину, добавил: – Мы тоже не торопимся, – немного замявшись, сказал: – Мадам, приносим извинения за свой внешний вид. Но кроме того что на нас, другой одежды не имеем.

– Глупости! – звонко рассмеялась Катерина. – Мы тоже едва прикрыты. Мы же не на приёме!

– Я заметил, – согласился с Катериной, Жак, окидывая её фигуру оценивающим взглядом.

Рядом с Катериной сидела Светлана в коротких шортах и топике. Оценивавший взгляд скользнул и по ней, задерживаясь на мгновение на стилете в ножнах. Лёгкое удивление отразилось в глазах, но приняв за чудачества юности, понимающе улыбнулся. В свои двадцать пять лет ему не были чужды порывы души, ищущей что-нибудь необыкновенное, нестандартное, волнующее. Он ещё раз внимательно вгляделся в сидящих вокруг людей, путешествующих на этой огромной и шикарной яхте.

Для себя он уже решил, что Дорн малоизвестный миллионер и «Летучий голландец» принадлежат ему. Этот длинный, какой-то нескладный, с жиденькими усиками и с зеркальными очками, примерно одного возраста с Франсуа (что не скажешь о Дорне, ему явно было за сорок) по-видимому, был секретарём хозяина судна. Среднего роста, широкими плечами, атлетической фигурой и движениями хищника, рыжий, явно был телохранителем. Тем более что за поясом у него виднелся пистолет, а на ремне висели ножны с кинжалом. Похоже, он был одного возраста с секретарём. Жак бросил взгляд на светловолосую девушку, «ещё ребёнок», – отметил он про себя. Она совсем не похожа на хозяина, хотя… иной мысли, что дочь миллионера, ему не ум не приходило. Конечно, она вполне могла быть подругой. Но Жак был абсолютно уверен, что это не так. По виду ей было лет пятнадцать. А насчет Катерины и Валентина у Жака никаких сомнений не было. Явно супружеская пара, вероятно друзья Дорна, проводят свой «медовый месяц», путешествуя по океану. «Что ж», – подумал       Жак, чувствуя, что эта женщина его взволновала, – «Может медовый месяц будет не только для супруга. Её сердечко с состраданием отнесётся к несчастным путешественникам. Иначе, почему её взгляд полыхнул так жарко, когда мы встретились глазами? Эта женщина знает толк в любви, и я даже хочу, чтобы путешествие затянулось по возможности на более долгий срок». Тут Жак заметил, что Дорн что-то говорит. Сосредоточившись, он дослушал до конца.

– …Сейчас отдохнёте. В каютах найдете всё, что вам необходимо. Позже мы встретимся.

На звук удара в ладоши, мгновенно появились слуги и проводили гостей по предоставленным в их распоряжении каютам. Свита Дорна не спешила покидать каюту. Юм, наконец, обрёл дар речи и теперь отыгрывался за долгое молчание. Его вежливо попросили заткнуться, и беседа, не прерываемая криками, мирно продолжилась. Разумеется, разговор шёл о новых пассажирах и о том, что с ними делать. Дорн мягко отклонил предложения Барона.

– Подождем. Посмотрим, как будут вести себя французы, – сказал Дорн, – они всё-таки гости.

Светлана, молча слушавшая диалог, заметила, что Амон жестом приказывает ей уйти. Вспомнив о своих тренировках, девочка, извинившись, покинула компанию, сожалея, что когда-то дала слово и теперь ей нужно выполнять его. Тренер ждал её, и неизвестно какие ещё «сюрпризы» он припас, следуя указаниям Амона.

Пролетел день.

Наступил вечер.

Отдохнувшие французы пришли в кают-компанию, засвидетельствовать свое почтение хозяину. Там их ждал стол, накрытый не менее роскошно, чем тот, за которым они сидели в прошлый раз.

Потихоньку покинув шумную компанию, девушка прошла на нос судна, где проводила уходящее за горизонт солнце.

Сумерки окутали землю, но звёзды не спешили проявиться на небе, только самые яркие показали, что ночь уже пришла.

Было тихо и спокойно.

Внезапно почувствовав чьё-то присутствие, Светлана обернулась. Покинув каюту, к ней приближался Франсуа, следуя пожеланию хозяина, он обратился к ней на английском:

– Не помешаю?

Светлана покачала головой. Франсуа, окинув взглядом океан, проговорил:

– Потрясающее красиво. Он очаровывает своим великолепием.

Соглашаясь с ним, девушка, кивнув, попросила:

– Пожалуйста, помедленнее говорите.

– Так это тебе нужна практика, – догадался Франсуа, вспомнив слова Дорна. И с иронией добавил: – Только в английском, больше ни в чём?

– То есть? – не поняла его девушка.

Франсуа махнул рукой.

– Ничего. Ты ещё ребенок. Дорн твой отец?

– Нет. Почему так решили? – удивилась она.

– Но кем же ещё ты ему можешь приходиться? – в свою очередь удивился француз, оценивающее бросив взгляд. – Впрочем, я наверно догадываюсь, – но прервал себя, увидев, что Светлана отрицательно качает головой.

– Вы не сможете догадаться.

– Подскажи, – предложил Франсуа, невольно любуясь её лицом, и хотя ночь надвигалась быстро, в сумерках ещё можно было хорошо разглядеть.

Девушка печально улыбнулась.

– Подобно вам я оказалась не в том месте и не в то время. И теперь я здесь, как и вы, тоже, – неопределённо ответила она.

Франсуа промолчал. Несколько минут он обдумывал её слова, решив, что она чудит, переменил тему.

– Днём я заметил, а сейчас вполне оценил кухню корабля. Какие замечательные вина на его борту. Еда самая изысканная, вероятно Дорн очень богатый человек.

И опять загадочная улыбка промелькнула на лице девушки. Наступившая ночь позволила уловить только её тень.

– Он самый богатый на Земле, – серьёзно сказала она. – И всё в его власти.

Последние слова Франсуа не принял всерьёз, решив, что это ошибка в произношении. Но тут новая неожиданность привлекла его внимание. Как только непроглядный мрак окутал океан, на руке девушки что-то засветилось холодным, белым светом. Удивлённо посмотрев, Франсуа подумал, что это фосфорицирующие часы, но тут же засомневался, фосфор так ярко не светит. Да были ли они на руке? Вспомнив браслет, успокоился, наверное, какие-нибудь хитроумные часы. От миллионеров всего можно ожидать. Вот только почему они в форме черепа? Новые чудачества юности? Ещё его поразило отсутствие освещения на палубе, даже не было зелёных бортовых огней, что было вопиющим нарушением мореходства. По-видимому, хозяин судна не опасался столкновения со встречными судами. Корабль безмолвно, подобно призраку, скользил по волнам.

– Знаешь, – неожиданно даже для себя признался он. – Я даже рад, что попал на «Летучий голландец».

– А я – нет, – пробормотала девушка, подняв голову, посмотрела на звёзды.

Франсуа не обратив внимания на её слова, продолжил:

– Тут я встретился с тобой, и ты мне очень нравишься.

– О, не говорите так, – испуганно прошептала Светлана, внезапно вернувшаяся с небес на землю. – Никогда больше не говорите такое, – повторила она, словно умаляя не делать ошибок. При этом с какой-то нервозностью оглянулась назад.

– Тут твои родственники? – поинтересовался Франсуа.

– Нет.

– Тогда ты можешь покинуть яхту, – заключил он. – Я позабочусь о тебе, ты ни в чём не будешь нуждаться.

– Нет, – тихо выдохнула девушка.

– Я понимаю, тебе кажется диким, увиделись только второй раз, а я уже предлагаю идти со мной. Понимаешь, у меня такое чувство, будто я знал тебя всю жизнь.

– Нет, нет. Больше ни слова – испуганный шёпот перебил его. – Не хочу ничего слушать. И… не подходите ко мне.

Франсуа увидел, как девушка повернулась, чтобы уйти. Схватил её за руку, удерживая.

– Подожди. Не обижайся.

– Я совсем не обижаюсь, – прозвучал тихий голосок, её рука выскользнула. – Я боюсь, вы совершите ошибку, и она дорого обойдётся.

Девушка ушла.

Порядком удивлённый Франсуа остался стоять на носу судна, вспоминая недавний разговор. «Ты испугал её», – сказал он сам себе. – «Не нужно было так нажимать». Он вспоминал её испуганный голос и руку, на которой… не было часов! Он ощутил браслет, но светился не он, а нечто расположенное выше него и это была как татуировка. Но фосфорицирующих татуировок ему ещё видеть не приходилось.

Тем временем в кают-компании веселье шло полным ходом. Глазам вошедшей девушки предстала вальсирующая пара. Жак уверенно вёл Катерину по кругу, а она весело смеялась и что-то шептала, ему на ухо. Валентин напротив, угрюмо смотрел на танцующих. На кокетство улыбающейся Катерины. При этом на его грустном лице блуждала ироничная улыбка. Дорн восседал в кресле и подобно Валентину, неотрывно смотрел на вальсирующих, но в его взгляде было что-то выжидающее. В ногах Дорна лежал кот щуривший глаза от яркого света. Барон и Амон были как всегда в своем репертуаре: у стойки бара, закурив сигары, пропускали очередную рюмку коньяка.

Увидев вошедшую Светлану, Барон приглашающим жестом подозвал к бару. Подождав, когда она займёт высокий табурет, предложил ей сок.

– Или покрепче? – всё-таки не удержался он от вопроса.

– Нет, обойдусь соком.

– Воля ваша, – пожал плечами Барон и пропустил с Амоном ещё по одной рюмке.

– Хорошо вальсируют, – оценил Барон, с удовольствием поглядывая на пару. – Может и нам присоединиться, Светик, ты не против?

– А вы умеете? – с сомнением посмотрев на Барона, спросила Светлана.

– Обижаешь! – воскликнул тот, отложив сигару, в поклоне предложил Светлане руку. Невольно улыбнувшись такой церемонности, Светлана, оставив сок, последовала за ним в центр каюты. – Ну, вспомним чему нас бабушка учила, – неопределённо выразился он, положив руку на талию девочки, в вихре звуков закружил по каюте

Светлана не могла не признать, что вальсирует Барон если не божественно, то дьявольски здорово. В его руках она ощутила себя королевой бала, королевой танца. Не чувствуя пола под ногами, подчиняясь влекущей за собой жаркой ладони, лежащей на талии. А мелодия звала вдаль, и на секунду, она даже испугалась, сможет ли вырваться из смерча звуков, восхитительных, и сводящих с ума. Внезапно всё кончилось. Светлана очнулась в объятиях Изера, под звуки аплодисментов. Рукоплескали все. Катерина с Жаком прервали свой танец и, взирая на них изумлённо и восторженно, особенно энергично отбивали в ладони.

– Нужно признать вы были великолепны, – сказал Дорн, когда стихли аплодисменты. Я с удовольствием смотрел на вальс в вашем исполнении.

Катерина, смеясь, подскочила к Светлане и чмокнула её в щёчку.

– Здорово, – прошептала она девушке.

Барон, все ещё не отнимая руки с талии, подвёл девушку к бару, где их ждал Амон, и недокуренная сигара. Взяв оставленный стакан, Светлана поймала одобряющий кивок Амона, оценивающего старания Барона и его партнерши.

За окном сверкнув зеленью, взметнулась ракета, за ней ещё одна, и ещё. Целый каскад разноцветных искр устремились к звёздам.

– Не беспокойтесь! – вскричал Барон. – Этот фейерверк в честь наших гостей. Пожалуйте на палубу и оцените красоту праздничного салюта!

Пассажиры, покинув кают-компанию, вышли на свежий воздух. Небо над судном полыхало разноцветным огнём. Криками восторга, встречали пассажиры новые, следующие друг за другом выстрелы ракет.

Салют всё не прекращался. Восторженные крики стихли, и пассажиры, молча, любовались завораживающим зрелищем.

Рассматривая салют, Светлана почувствовала, как чья-то ладонь легла поверх её руки, прижимая к перилам. Удивлённо оглянулась.

Рядом стоял, устремив глаза к небу, Франсуа. Он перёвел глаза на девушку. Она невольно вздрогнула от его тяжёлого взгляда. Освободив руку, она тихо и незаметно для остальных ушла в свою каюту. Но на следующий день, Светлана почувствовала себя объектом преследования.

Завершив тренировки, девушка присоединилась к компании, расположившейся на носу судна. Франсуа тут же поинтересовался: где она пропадала все утро и часть дня.

– В спортзале, – коротко ответила она.

– Вот как! – воскликнул Франсуа. – Тут и спортзал есть! Какая удача! И чем если не секрет, ты там занималась?

– Да, так. Всяким премудростям, – уклонилась от ответа девушка.

– К примеру? – полюбопытствовал француз.

– Ножи кидать учусь,

– Я думал, ты кинжал для украшения носишь, – признался Франсуа. Должно быть, он как бритва. Можно посмотреть? – он потянулся к стилету.

– Нет! – отшатнулась от него Светлана.

Привлеченный диалогом, к ним подошёл Амон.

– Что случилось? – спросил Амон, бросая не суливший ничего хорошего, взгляд на Франсуа.

Тот развёл руками.

– Заинтересовался кинжалом. Хотел посмотреть, но почему-то испугал.

– Я знаю, ты знаток холодного оружия, – заметил Амон, – но ведёшь себя довольно неучтиво, – недобро усмехаясь, обратился к девочке: – Неужели ты думаешь, что знаток оружия не умеет с ним обращаться.

– Откуда ты знаешь? – удивился Франсуа. – Да, я хорошо владею холодным оружием. В этом я специалист.

Амон с иронией прищурил глаз.

– Вот как? И огнестрельным владеешь? – спросил он с иронией.

– Есть немного,

– Пойдем, покажешь, – предложил дьявол. Повернувшись к девочке, сказал: – Идёшь с нами. Тебе стоит посмотреть.

Покинув верхнюю палубу, они спустились вниз, и вошли в спортзал. Амон, вытащив свой кинжал из ножен, протянул его рукояткой вперед французу и с усмешкой кивнул на чучело человека стоявшего в шагах двадцати от них. Франсуа не спешил, внимательно осмотрел кинжал, покачал в руке, по-видимому, определяя баланс. Как будто пытаясь понять, как он «дышит».

Резкий взмах рукой, и сверкнув кинжал, вошел в голову чучела точно между глаз.

– Неплохо, – кивнул Амон, и уже более тёплые нотки зазвучали в его голосе. Многозначительно посмотрев на Светлану, спросил: – С пистолетом управишься?

Франсуа не спешил с ответом. Выдернув из чучела кинжал, вернул его хозяину, затем коротко уточнил:

– Каким, где?

Амон повёл его в следующую дверь, где был тир. На стенде висело множество самого разнообразного оружия.

– Ого. Я вижу, вас голыми руками не возьмёшь! Тут на целую армию! – приятно изумился Франсуа. Он прошёлся мимо стенда, окидывая оценивающим взглядом оружие.

– Это, – указал он на револьвер.

Получив разрешение Амона, снял оружие со стены, и ещё раз придирчиво осмотрел его. Но придраться было не к чему, оружие содержалось в идеальном порядке. Единственно, что очень удивило его: револьвер был заряжен и готов к применению.

Прогремело несколько выстрелов, совершенно оглушивших Светлану. Подъехавшая к стрелку мишень, показала сорок семь очков из пятидесяти возможных, Амон кивнул головой.

– Неплохо, если учесть, что оружие не твоё, и пришлось его осваивать на месте.

Франсуа выжидающе посмотрев на Амона, спросил:

– Разве ты не покажешь своё мастерство?

– Тебе так хочется увидеть? – поинтересовался хозяин оружия.

– Увидеть не помешало бы, – заметил Франсуа, и неприкрытая гордость прозвучала в его словах. Он явно гордился своим умением.

Выхватив пистолет из-за пояса, Амон не прицеливаясь, даже не глядя, расстрелял обойму по цели. Франсуа скривив губы, с иронией следил за его «лихачеством». Пока цель двигалась к ним, Амон перезарядил пистолет и снова заткнул его за пояс

Франсуа был поражён. Только одно отверстие было в мишени, с такой точностью был найден центр, что можно было сомневаться в реальности происходящего.

– Вы мастер своего дела, – сухо произнёс Франсуа, сверля тяжёлым взглядом Амона. – Мне не приходилось видеть такую стрельбу, – бросив недобрый взгляд, поклонился, процедив: – Моё почтение… – вышел из тира, покинул спортзал.

Амон повернулся к Светлане.

– Он мне понравился, – сознался он. – Ему тяжело признать, что есть кто-то, кто лучше владеет оружием. Мне будет жаль его убить.

– Зачем убивать?!

– Он копает себе могилу, навязывая тебе своё общество. Сознайся – он тебе неприятен.

– Особенной любовью я к нему не воспылала. Он слишком самоуверен, почему-то решил, что заинтересовал меня. И всё-таки это не повод убивать.

– Я сделаю, что прикажет Дорн. Вполне возможно, он их отпустит с миром.

– Такое возможно?

– Почему бы и нет? Но из Франсуа вышел бы хороший слуга, или раб, как тебе будет угодно считать. Он хорошо знает своё дело. Я тебе расскажу то, что они утаили в своем рассказе.

– Что же? – заинтересовалась девочка.

– Франсуа телохранитель Жака, этого избалованного сыночка главаря наркомафии. И спасались они не от пожара, а от разборки, которая возникла между группировками. Поэтому-то они и пытаются попасть в Америку. Нелегально. Там их ждет «папаша», а не выигравшие пари друзья. Хотя Жак настолько вбил себе это в голову, что почти уверен в правдивости придуманного рассказа.

– Ясно, – пробормотала Светлана, и уточнила: – Значит, вы не будете трогать Франсуа, пока не прикажет Дорн?

– Если он не будет зариться на мою собственность, то – нет.

Не уточняя, что Амон подразумевал под словами «собственность», Светлана, повернувшись, покинула зал.

Прошло ещё несколько дней. Французы оказались очень общительными парнями. Они охотно участвовали в развлечениях, проявляя инициативу и в других мероприятиях, например, в опустошении неиссякаемого бара судна.

Но перед собой они поставили, и другие цели. Жак усиленно увивался возле Катерины (которая была совсем не против этого), вызывая ревнивые взгляды Валентина. Франсуа ловил любой момент, чтобы побыть со Светланой наедине, коснуться её руки или талии. Он уже разглядел необычную татуировку, по-видимому, этот оккультизм вызвал у него ещё больший интерес к девушке. В свою очередь Светлана не раз пожалела, что поблизости нет пса, уж он охладил бы пыл француза. Но собака согласно воле Дорна была заперта в каюте, пока гости не покинут корабль.

На девятый день путешествия над судном повисла невыносимая жара. Стоял полный штиль. Пассажиры спасались от зноя в бассейне или в помещениях с кондиционерами.

Ближе к вечеру погода стала меняться. Подул ветер, принося с собой прохладу, на горизонте проявились грозовые облака. Пассажиры, наконец, вздохнувшие спокойно, когда спала жара, собрались на носу судна, наслаждаясь ветром который ощутимо посвежел.

Барон, радостно потерев руки, сообщил, что до континента осталось семнадцать часов хода. Жак и Франсуа переглянулись между собой.

Тучи быстро сгущались.

Первая молния осветила горизонт.

Крепчал ветер, поднимая волну.

Яркие молнии, пронзая воздух, устремились вниз, исчезая безвозвратно в бездне вод.

Приближался шторм.

Пассажиры «Летучего голландца» ходили возбужденные, им ещё не приходилось встречать грозу в океане. Единственно, кто с иронией смотрел на буйства стихии, так это Дорн и его свита. Их спокойствие не разделяли Светлана и Катерина, они с волнением поглядывали в океан, вздрагивая от очередной вспышки молнии и грома, угрожающе звучавшего в небесах.

Франсуа и Жак храбрились, стараясь не показывать дамам своего волнения. Но, не смотря на усилия, было видно, что и им не по себе. Валентин, составивший компанию Барону и Амону, находился в лёгкой эйфории и до его затуманенного алкоголем сознания, слова «гроза» и «шторм» были лишь звуком.

Распрощавшись с Катериной, Светлана ушла в свою каюту в надежде утром увидеть чистое безоблачное небо. Но прежде чем скрыться за дверью, Светлана несколько минут провела у борта, испытывая странное наслаждение, взирая на содрогающийся от избытка энергии, окружающий судно, мир.

В полумраке каюты девушка, скинув с себя вещи и оставшись в одной длинной рубашке, нырнула под мягкую шкуру пантеры. Вспышки молнии нет-нет да заглядывали сквозь плотные портьеры, освещая на мгновение фантастическим светом каюту.

Закрыв глаза, девушка погрузилась в сновидения. Но внезапно в сон вторглось нечто, разбудив её. Кто-то, навалившись всем телом, прижал её к кровати и, усыпав поцелуями лицо, пытался залезть под шкуру.

Собрав все силы, девушка столкнула его с себя и, перекатившись на другой конец кровати, срывающимся от волнения голосом, спросила:

– Кто… Кто здесь?

Но ответа ей не потребовалось, очередная вспышка молнии осветила каюту и того, кто в ней находился.

С безумным блеском в глазах, по другую сторону кровати стоял Франсуа. В наступившей темноте, француз снова кинулся к ней. Внезапно, вспомнив что-то из тренировок, Светлана с силой кинула наглеца в угол комнаты. Загремело кресло, когда тело мужчины опустилось неподалеку от него. Белый свет снова залил комнату и вскочившего на ноги Франсуа. В это короткое мгновение девушка увидела блеснувшее лезвие зажатого в руке ножа.

– Может это, убедит быть более сговорчивой, – сказал Франсуа крадучись, приближаясь к девушке. – Иначе, – он осветившей молнией усмешке, провел ребром руки по своему горлу.

Гроза набирала силу. Молнии казалось, прошили всё небо, соединяя его с безбрежным океаном.

Девушка вскочила с кровати, озираясь по сторонам в надежде найти защиту. Вспышка молний, подобно фотографии запечатлела в каюте, тоненькую фигуру девушки и мужчины подкрадывающегося к ней с ножом в руке, и с безумием в глазах.

Она попыталась с ним заговорить.

– Франсуа, вы пьяны. Вы не знаете, во что ввязываетесь.

Но мужчина, молча, надвигался и нож не дрогнул в его руке. Отступая от него всё дальше и дальше, Светлана оказалась зажатой в углу. Уверенный в своей победе, француз бросился к ней. Но девушка, проскользнув под рукой и, преодолев кровать, остановилась в противоположном углу каюты. Он что-то прорычал, в ярости потрясая ножом. В мелькнувшем свете она с удивлением посмотрела на свою руку. Франсуа всё-таки успел полоснуть её оружием по предплечью, и кровь змеилась по локтю, опускаясь к кисти, окрашивая пальцы в красный цвет.

Мужчина снова метнулся к ней, на этот раз фортуна изменила, девушка, поскользнувшись, рухнула на пол. Сверху не давая возможности подняться, на неё сразу навалился Франсуа. Приставив нож к горлу, усмехаясь, стал задирать рубашку, доходившую ей до бедер. Дрожь отвращения прокатилась по телу девушки, попытавшись извернуться, она почувствовала холод лезвия на горле.

– Не шевелись, – прошипел Франсуа, шаря руками по её телу.

Рубашка не хотела подниматься, придавленная тяжестью девушки. Тогда, зажав в зубах нож, мужчина попытался разорвать рубашку у горла. Послышался треск матери. Задыхаясь под тяжестью Франсуа, девушка крикнула:

– Амон! Амон ты мне нужен!

Франсуа услышав имя «Амон», жёстко улыбнулся.

– В такую грозу он тебя не услышит. Дверь на замке, – прошептал он, дрожа от вожделения, разглядывая тело в неверном свете мелькающих молний.

Буря усилилась.

Тучи стелились над водой.

Молнии одна за другой исчезали в океане. Совсем близко, как будто в судно ударила молния, послышался тысячекратно увеличенный звук рвущейся материи.

Но еще до звука, рядом прошедшая молния, даже сквозь занавешенные плотные портьеры, ослепила обитателей каюты. На мгновение Франсуа и Светлана перестали видеть.

Прозвучавший гром, заставивший задребезжать стекла, оглушил их. Обретя, наконец, зрение Франсуа снова прижал нож к горлу жертвы. Другой рукой провёл по обнажённому телу девушки.

– Приятель, не кажется, что ты несколько превысил право гостя? – внезапно прозвучавший в комнате голос на французам языке, заставил Франсуа вздрогнуть от неожиданности. Он был уверен, что в каюте никого нет, а дверь заперта на замок.

«Неужели он всё время находился поблизости?» – такая мысль вихрем пронеслась в голове Франсуа. Не отнимая ножа, он повернул голову, чтобы посмотреть на неожиданного гостя и в столь неподходящий для него момент.

Далекая молния осветила рыжую голову Амона. Рука с ножом дрогнула, француз не ожидал, что появится именно тот, кого звала девушка.

Франсуа перевёл взгляд на лежащую под ним девушку. Встретился с её расширенными от ужаса глазами. Кровь показалась на приставленного к горлу лезвии. По-видимому, Светлана со страхом ждала, когда нож, подчиняясь силе, войдёт в горло. Франсуа, взяв себя в руки, немного отстранил оружие. Он совсем не хотел убивать. Но тут стоял Амон, он, молча, наблюдал за французом, заставляя нервничать своей молчаливой неподвижностью. Франсуа помнил, как тот стреляет, и что оружие всегда находится при нём.

Амон пошевелился, словно услышав мысли Француза, предложил:

– Она принадлежит мне. Если девочка тебе понравилась, можешь попробовать выиграть её у меня. Ты профессионал. Я тоже. Отчего же не выяснить кто из нас лучший. Выбор оружия за тобой.

Франсуа подумав немного, встал. Заткнул за пояс нож. Медленно, обдумывая сказанное, произнёс:

– Хорошо, предложение меня устраивает. Но сможешь ли ты драться на мечах? Именно их я выбираю, и есть ли они у тебя?

– Есть, – коротко ответил Амон.

Амон подошёл к лежащей на полу девушке, протянул ей руку, помогая встать.

– Когда будем драться?

– Сейчас, – Амон улыбнулся, и ласковые нотки зазвучали в его голосе. – Зачем откладывать? Этот шторм один из нас не переживёт. Сдаётся мне, им будешь ты.

– Какая самонадеянность! – фыркнул Франсуа и надменно заявил: – Я не знаю таких на Земле, кто сравняется со мной, во владении мечём!

– На Земле – возможно… Но тебе не повезло, я из других мест, – ответил через плечо Амон, осматривая тем временем рану на предплечье у девушки. Положил на неё руку. Лёгкое сияние, возникшее на ране, поглотила очередная вспышка молнии. Франсуа не заметил перемен на руке Светланы. Быстро проведя рукой по поцарапанному горлу, Амон моментально исцелил и его. И это действие осталось незамеченным. Засохшая кровь так и осталась на месте.

– Ну же, пойдём, – нетерпеливо сказал француз, не в силах отвести глаза от обнаженной девушки. Обращаясь к ней, добавил: – Можешь не одеваться, я скоро приду, вот только разделаюсь с твоим приятелем. Но он что-то не спешит. Может, испугался?

– Наслаждайся последними минутами жизни. Ибо от моей руки ты уйдёшь в небытие, а душу твою я оставлю себе. Ты согласился сражаться со мной, теперь так просто не отделаешься, – проворчал Амон, подводя девушку к кровати.

– Спи, – приказал он. Подчиняясь слову. Светлана тут же погрузилась в глубокий сон. Накинув на неё шкуру пантеры, Амон повернулся к Франсуа. – Пойдём.

– Слушай, приятель, как мне потом вывести её из-под гипноза? – забеспокоился француз. – Знаешь, мне нравится, когда женщина чувствует, что я делаю, а не спит при этом.

– Не беспокойся. Будить её придётся не тебе, – усмехнулся Амон и приглашающим жестом указал французу на дверь.

– Нет! Мне нужно проучить самоуверенного типа! – воскликнул Франсуа, толкая дверь.

Но она оказалась запертой.

– Ты забыл про ключ, – ласково напомнил Амон.

Сбитый с толку, Француз нащупал ключ в кармане, вставил его в замок, открыл дверь.

Мир за ней встретил шумом и ослепительным блеском.

Гроза разыгралась не на шутку.

Спустившись на нижнюю палубу, Амон и Франсуа вошли в уже знакомый спортзал. Там было достаточно места, для выяснения мастерства. Два меча висели на стене, Франсуа удивился, увидев их. В своё первое посещение зала, он их не заметил.

Амон вежливо указал на стену, оставляя за ним право выбора.

Франсуа невольно залюбовался оружием. Рукоятки, сделанные из слоновой кости, с изумительной гравировкой. Клинок подобно зеркалу, отражал помещение, а лезвие настолько оточенное, что разрубало на лету волосок. Это было оружие, стоившее жизни мастеру, изготовившего его. Точнее, оружейник потратил жизнь на доведение этих мечей до совершенства.

Амон, заметив блеск восторга в глазах француза, сказал:

– Я ценю хорошее оружие, и никогда не предложу противнику пользоваться второсортным.

– Очень любезно с твоей стороны, – усмехнулся Франсуа, помахивая в воздухе мечом. – Ты будешь убит оружием, заслуживающим императора.

– Секунду, – остановил его Амон. – Небольшое условие. Ответь на пару вопросов.

– Все оттягиваешь момент и откладываешь сражение, – недовольно проворчал Франсуа. – Давай, задавай.

– Ты добровольно сражаешься со мной?

– Да! – нетерпеливо дёрнулся Франсуа.

– В случае моей победы, ты согласен принадлежать мне?

– Если тебе так нужен труп, пожалуйста, – пожал плечами француз. – Делай с ним что хочешь.

– Отвечай только «да» или «нет», – сверкнул глазами Амон.

– Да, да, чёрт тебя побери, – проворчал Франсуа. – Это всё?

– Нет. Последний вопрос: вместе телом, ты и душу свою отдаёшь?

– Что за ахинею ты несёшь? – подозрительно спросил Франсуа. Начавший было подозревать, уж не спятил ли со страху его противник,

– Только «да» или «нет», – прорычал Амон.

– Чёрт с тобой! Да! Бери что хочешь, только давай драться, я устал от твоей болтовни, – вскричал Франсуа, наступая на соперника.

– Это я и хотел узнать, – улыбнулся Амон и поднял меч навстречу французу. – Ты так легко даришь свою душу, неужели не веришь в дьявола?

– Опять вопросы! Защищайся! – воскликнул Франсуа, делая выпад.

Амон легко уклонился и с улыбкой попросил:

– И всё-таки ответь. Мне любопытно узнать. Поэтому я тебя, пока, не убиваю.

– Ха! Мефистофель, – делая ложный выпад, фыркнул француз. Замолчал, отражая удары, отступив в сторону, закончил свою мысль: – Это всё выдумки! Нет Мефистофеля! И убив меня, ты не получишь мою душу!

– Почему же? – поинтересовался Амон, парируя удар и шквалом своих выпадов, заставил француза попятиться.

Последний отскочив, торжествующе выкрикнул:

– Потому что её нет! – и снова ринулся в атаку.

– Вот как? Сейчас проверим. Как говориться: «доверяй, но проверяй», – пробормотал Амон и мелькнувший молнией меч отделил голову от туловища.

Франсуа замер, всё ещё сжимая в руке оружие.

Пальцы разжались, меч загремел по полу. Полоска, проходящая по шее, увеличилась. Показались первые струйки крови. Голова откинулась назад, открывая путь крови, бьющей через вскрытые артерии фонтаном вверх. Сердце ещё билось последние мгновения, выталкивая кровь к уже несуществующему мозгу. Тело рухнуло, заливая потоками крови, лежащую тут же рядом срубленную голову.

– Нет-нет, – проговорил, улыбаясь, Амон, – Так легко от меня не отделаешься. Твоя энергия теперь принадлежит мне!

Он присел возле трупа, наложил руку на солнечное сплетение. Голубой свет волнами поднялся из тела, всасываемый в ладонь дьявола. Словно притягиваемый магнитом, лёгкий свет, отделившись от головы, исчез в руке Амона.

Оставив мумию в луже крови. Амон поднялся на ноги, повесил оба меча на стену, и не оглядываясь, покинул спортзал ставший моргом.

Наступившее утро найдёт зал в полном порядке. Подчинённые Амона уберут место сражения не оставив и следа, который напомнил бы о случившемся.

– Девочка вставай, пора.

Голос Амона вызволил Светлану из сна. Она пошевелилась. Не открывая глаз, потянулась, изогнувшись дугой. Резко выдохнув воздух, открыла глаза. Бросила взгляд в окно. Там по-прежнему было сумрачно.

– Гроза ещё не кончилась? – спросила она у Амона

– Мы в центре урагана. Он уже захватил часть Американской суши. Мы, сходим на берег через несколько минут. У тебя есть время одеться.