Роллерская страсть

Запись 11. Сама тьма

Я и не думала, что всего за один день вся жизнь может измениться до неузнаваемости. Причем в прямом смысле этого слова. В тот момент, когда Виктор выводил меня за руку из моего же собственного дома, я ничего не осознавала. Я до сих пор не верила в то, что происходящее реально. Пыталась проснуться, но не получалось. Я знаю, что сновидения могут казаться очень реальными.

– Вить, я больше не могу бежать, я устала, – пожаловалась я и даже не заметила, как мы оказались возле заброшенных домов. Пока я пыталась отдышаться, Виктор осматривал само здание, не было ли там ненужных гостей.

– Мы и не будем бежать, тут все равно никого нет, надо обсудить происходящее, – сказал он и зашел внутрь. Я тут же последовала за ним, наступая на кучу битого стекла. Виктор остановился в одной из комнат и вдумчиво вглядывался в полуразрушенное окно. Какое-то время он был неподвижен, пока я ходила из стороны в сторону.

– Ты мешаешь мне думать, – недовольно высказался он со своей присущей категоричностью и резкостью. Мне пришлось сесть на валяющееся бревно. Все эти долгие пятнадцать минут, что мы молчали, казались вечностью. Я решила зайти во все свои соц. сети, но и тут меня ждал настоящий шок. Мои аккаунты перестали существовать, ни у кого из моих друзей не было ни одного упоминания обо мне. Пропали все фотографии со страницы Егора и даже на маминой странице.

– Вить…

– Чего тебе? Сказал же, мешаешь.

– Все мои социальные сети перестали существовать. И фотографии исчезли, – дрожащим голосом сказала я. Виктор посмотрел на меня глазами, полными отчаяния, страха и непонимания. Возможно, он не хотел показывать свои эмоции в этот момент, но мы оба понимали, что дико напуганы происходящим. Он тяжело вздохнул и подошел ближе. Немного постоял, но потом решил сесть рядом со мной.

– Я думаю, это все сон, и скоро я проснусь, – сказала я, не в силах выдерживать молчание и тишину.

– Я думал об этом. И поначалу происходящее было даже похоже на сон. Но нет. Под эмоциональным воздействием мы могли так подумать, плюс к этой мысли подтолкнуло происходящее безумие. Однако любой сон, пусть даже тот, в котором все происходит якобы на самом деле, отличается от реальности. По крайней мере тем, что во сне объекты, окружающие нас, более расплывчаты, и мы не осознаем их явную сущность. К примеру, тебе может казаться, что все происходит на самом деле, но ты все равно видишь лишь общую картину, нет четкой детализации. Все равно что сравнивать игры по уровню графики две тысячи четвертого и две тысячи девятнадцатого года. А так как происходящее все же больше походит на реальность, нежели на сон, возникает другой вопрос. Где мы и что с нами сделали?

– Ты думаешь, мы в параллельной реальности? – спросила я.

– Возможно. Я никогда всерьез не задумывался об этом, но и не отрицал факт их существования. Но допустим, мы попали в параллельную реальность, где тебя не должно существовать. Звучит как полнейший бред, но я просто не нахожу другого ответа. И если верить в эту теорию, тогда нам нужно понять причину происходящего, как мы сюда попали и что это за мир, – говорил Виктор.

– Я не могу поверить в то, что подобное вообще может происходить. Это же… такого просто не бывает.

– Знаю, я тоже до конца это не осознаю. Но предположил, лишь основываясь на увиденном. И не знаю, может, ты видела что-то странное в последнее время? Я пытаюсь вспомнить, но ничего на ум не приходит.

Я начала перебирать в голове все странные вещи, которые происходили со мной в последнее время. Но первое, что пришло на ум, это галлюцинация с Кариной. Поначалу я и правда подумала, что на солнце перегрелась, но теперь все ставила под сомнение. Виктор выслушал меня внимательно и сделал вывод:

– Нам нужно с ней увидеться, возможно, она что-то знает.

Виктор вскочил с места, охваченный твердой уверенностью, что Карина может что-то знать. Я крайне сомневалась в этом, но другого выхода у нас не было. По дороге к ней мы с Виктором не разговаривали и не переглядывались. Нам пришлось взять такси, так как общественный транспорт стал для меня просто мукой. По пути к дому Карины я пыталась вытворять разные вещи, чтобы оценить степень невменяемости людей при моем появлении. Я могла до них прикасаться, причинять физический вред, но человек не замечал этого либо списывал на внешнее воздействие. Пробовала водить перед лицом прохожих различными предметами, но те не обращали внимания и не считали это чем-то особенным. У одного ребенка даже отняла мяч, из-за чего мальчик заплакал.

– Может, ты уже успокоишься и отдашь ему этот чертов мяч? И так ясно, что они тебя не увидят, даже если ты им пулю в ногу пустишь, – негодовал Виктор. Я вручила мяч обратно ребенку, тот несколько секунд непонимающе постоял на месте, а потом побежал на детскую площадку, словно ничего и не было.

– Надеюсь, она сегодня дома, – сказал Виктор и тяжело вздохнул перед тем, как позвонить в домофон.

– Может, следовало ей позвонить перед этим? – поинтересовалась я, когда на третий звонок так никто и не ответил. Виктор негодующе взглянул на меня:

– По-твоему, я идиот? Естественно, я бы позвонил, если бы мы везде не заблокировали друг друга.

После его недовольного лица я скромно потупила взгляд, и мы решили подождать Карину возле подъезда. Прошло около часа, но она так и не появлялась. Ожидание тянулось неимоверно долго, Виктор почти все время молчал, лишь иногда старался выдвинуть новые теории происходящего. Наше внимание несколько раз привлекали пробегающие дети, которые играли в салки и очень громко кричали. Несмотря на поведение Виктора, я была счастлива, что он был рядом. Если бы я оказалась в этой ситуации совершенно одна, без помощи, точно бы сошла с ума. Мы старались принять существующую ситуацию, но она разрывала все шаблоны, поэтому при внешнем спокойствии оба скрывали недоумение и отрицание.

Прошло еще полчаса, и на горизонте неожиданно появилась Карина. Никогда бы не подумала, что встреча с этой особой может обрадовать меня. Сегодня на ней была надета довольно короткая юбка, ну еще бы, надо же Дениса как-то… Ладно, это уже яд покапал с моего языка, сейчас мое отношение к ней совершенно неважно.

– Привет, – довольно холодно произнес Виктор, когда Карина подошла чуть ближе. Это заставило ее резко остановиться и стать более скованной. Она явно не ожидала такого внезапного появления, отчего взгляд стал рассеянным, а движения нервными и топорными.

– Ты чего тут забыл? – спросила она, скрестив руки.

– Я не хочу тебя задерживать, поэтому перейду сразу к делу. Ты помнишь, из-за чего мы расстались? – начал Виктор, в его взгляде скрывалось отвращение, которое он старательно пытался перебороть.

– Вить, ты сюда приперся, чтобы задать этот вопрос? Говори прямо, что тебе нужно?

– Окей, что ты помнишь про Настю, бывшую девушку Дениса? – спросил Виктор. Карина неприятно усмехнулась, отчего мне хотелось ногой с размаху завернуть по лицу, но я себя контролировала.

– А зачем ты вдруг про нее вспомнил? Да и что за глупый вопрос? Ну бывшая и бывшая, тебе какая разница? Мне плевать на нее.

Ее слова повергли нас в шок, она меня помнила. Потом перевела разговор на вечеринку и затронула тему моих красных волос. Боже, нашла к чему придраться в двадцать первом веке. Она меня не видела, но сам факт того, что я сохранилась в ее воспоминаниях, давал нам надежду на разгадку.

– Слушай, – прервал ее Виктор, – а ты в последнее время не замечала ничего странного? Возможно, какие-то галлюцинации или что-то в этом роде?

Карина начала с неохотой вспоминать, но дело шло очень туго. Видно, что она хотела побыстрее уйти от Виктора, тот давил на нее непонятными вопросами. Когда я смирилась с тем, что вряд ли мы что-то узнаем, вдруг справа я заметила странную фигуру в перевернутой шляпе. Раньше я бы не обратила на это должного внимания, но внезапно вспомнила, что у Карины в моей галлюцинации тоже была такая же шляпа, а на футболке красовалась сова.

И тут меня осенило, как я раньше не догадалась! Ведь это чистой воды символы Босха, где сова подразумевает дьявола, а перевернутые предметы или люди являются грехом, искаженной истиной. И если в случае с Кариной ее облик довольно быстро исчез, то черная фигура двигалась в нашу с Виктором сторону. Издалека сложно было разглядеть все детали, но то, что походка этого существа отличалась от человеческой излишней несуразностью, наводило на пугающие мысли.

– Вить, кажется, у нас проблемы, – сказала я, пока Карина пыталась отвязаться от вопросов Виктора. Он вопрошающе посмотрел на меня, и я сделала предположение, что существо странной природы позволено увидеть лишь мне. Оно становилось все ближе, и отрицать уже не было смысла, нужно было бежать. Его черный плащ развевался от ветра, в то время как на улице было тихо. Тело будто было собрано из тысячи маленьких элементов, а лица не было и вовсе. Сплошное черное пятно двигалось в нашу сторону, в воздухе навис запах серы.

– Вить, какая-то черная хрень движется в нашу сторону. И если мы прямо сейчас не свалим, я не знаю, чем это кончится.

Виктор тут же попрощался с Кариной, которой дико надоел неожиданный разговор. – Где эта черная ерунда? – спросил он.

– Ты его не видишь, нужно валить, – сказала я и схватила его за руку. Сама не знаю, как так получилось, видимо, интуитивно. Я обернулась, черная тварь ускорила движение. Она перестала изображать из себя человека, руки потянулись к небу и стали расти в длине. Из-под плаща полетели черные частицы, несколько из них коснулись моей кожи.

– Вить, ты чувствуешь? Горячо! – вскрикнула я.

– Я не понимаю, чувствую лишь запах, не пойму…

– Сера! Это она.

Мы побежали через детскую площадку, но черная тварь догоняла нас. Руки существа все больше росли в длине, приобретая изощренные формы, словно для него это была игра. Неожиданно на черных пальцах загорелся огонь, и на нас полетел пепел, превращающийся в летучих мышей. Я вскрикнула, одна из них прицепилась к моим волосам. Я пыталась избавиться от нее, но та вцепилась мне в руку острыми, словно у пираньи, зубами. Виктор заметил кровь у меня на руке, на его лице появился ужас.

– Я не могу вытащить ее из своих волос, их только больше. Нужно срочно спрятаться, – кричала я. Другая пепельная мышь вцепилась мне в плечо, острая боль тут же расползлась по телу. Жгучие частицы стали собираться вместе, и одна из таких субстанций ударила меня по спине с такой силой, что я думала, лишусь позвоночника.

Люди вокруг озарялись на Виктора. Счастливые лица прохожих перестали иметь смысл, солнце блекло от новой сумасшедшей боли, которая лишь сильнее въедалась в тело. Кровь маленькими струйками текла повсюду, царапин становилось все больше. Удары сильнее.

Папа говорил, мы должны быть солдатами. Папа говорил, что я всегда должна подниматься.

Боль стала еще сильнее. Существо почти нависло надо мной. Жар от огня на его пальцах обжигал мою спину. У существа и правда не было лица. Он полностью был собран из своих черных частиц.

Удар в колено. Я споткнулась и полетела вниз, вспомнились мои сотни падений на роликах, слезы, но я всегда поднималась, а сейчас не могла. Разбила все коленки об асфальт.

– Настя! – закричал Виктор и подбежал ко мне. Но я не могла подняться, хоть и пыталась, силы покинули меня. – Насть, мы должны уйти отсюда.

– Не могу, – еле выдавила я. Виктор наклонился ко мне. В его глазах я увидела свое измученное отражение. Пепел падал ему на спину, но он не замечал этого. Казалось, на мгновение нас окутала тишина, но это был лишь обман. Черное существо приближалось к нам. Его длинные пальцы потянулись ко мне, и в этот момент Виктор подхватил меня на руки и понес прочь. Он прижал меня к себе так крепко, чтобы максимально защитить от ядовитых летучих мышей и мелких черных частиц. Меня поразила решительность, с которой он шел вперед. Существо не отставало от нас и било по открытым участкам моего тела. Виктор ощущал эти удары и прижимал меня сильнее. Существо не сдавалось, оно так крепко вцепилось мне в ногу, что я вскрикнула от боли. Виктору стало тяжело противостоять ему, его пальцы дрожали от напряжения, которое приходилось прикладывать, чтобы удержать меня.

В какой-то момент он выбился из сил и упал на колени, но по-прежнему не отпускал. Виктор положил меня на асфальт и лег сверху, стараясь максимально укрыть мое тело. Он с такой силой прижал меня к себе, что все тело тряслось, особенно руки. Существо изо всех сил пробиралось маленькими частицами ко мне, но сильные удары оно не могло больше наносить. С каждым нападением черной твари страх сильнее въедался в меня, проглатывал, словно огромная змея свою жертву. И меня спасало лишь одно – дыхание Виктора. Я никогда не ощущала его настолько близко. Тепло его тела вдруг стало для меня спасением.

– Вить, почему ты это делаешь? Почему спасаешь меня? Мы же в ловушке. Оно все равно доберется.

– Потому что ты не заслуживаешь смерти. Тем более от твари, которую я даже не вижу!

Он закричал так громко, что его слова задели меня. Он всегда казался таким рациональным, черствым, но сейчас эмоции буквально охватили его. Я знала, что мимо проходило много людей, слышала их шаги. И все они видели лишь то, как незнакомец лежит на асфальте. Один из посторонних людей хотел помочь Виктору подняться, но тот попросил его уйти.

– Вить, посторонние возможно вызовут полицию.

– Я буду лежать здесь столько, сколько смогу. Тебе ясно?

– Да.

Существо не отступало, один из прохожих позвал полицию. Я слышала, как они двигались в нашу сторону с призывами встать с асфальта. Маленькие черные частицы, словно муравьи, кусали меня по всему телу. Виктор сильнее прижимал меня к себе. Голоса прохожих становились лишь громче. Запах серы стал невыносим.

Полиция была уже близко. Черные частицы теперь проникали под кожу. Руки Виктора сжимали меня еще сильнее. Голосов стало больше, они хором заговорили о лежащем на земле незнакомце. Я задыхалась от запаха серы.

Я начала морально готовить себя к предстоящей боли, которая, скорее всего, меня уничтожит. Раньше с мамой, когда мы шли из магазина, то любили считать, сколько этажей в каждом доме. Это вошло в привычку, и даже сейчас я считала секунды до того момента, когда все закончится. Глупая привычка из детства.

– Вить, ну хоть ты не забывай меня, – воскликнула я, в этот момент полиция подошла к нам и схватила Виктора за плечо. Поток мелких частиц увеличился, я сделала глубокий вдох и закрыла глаза.

– Бегите!!! – послышался дикий крик совсем рядом. Я тут же очнулась и увидела перед собой того самого деда из парка, назвавшего себя Босхом. Он был в костюме полицейского, а в руке держал пистолет, которым сделал несколько выстрелов в странное существо. Второй полицейский стоял, оторопев от происходящего, ровно как и случайные свидетели. Черное существо извергло из якобы рта мертвые черные частицы, которые тут же растворились в воздухе. Ошарашено я вновь взглянула на того деда, что уверенно сделал еще несколько выстрелов.

– Бегите, я сказал! – скомандовал он, и в эту же секунду Виктор поднял меня с асфальта, и мы побежали прочь. Не знаю, как у меня еще хватило сил продолжить бежать, но адреналин настолько вдарил в голову, что все прошлые раны ушли на второй план. Мы забежали в первый автобус, лишь бы уехать быстрее от той твари, что на нас напала. Благо в транспорте почти не было людей, поэтому мы могли поговорить с Виктором на последнем сидении.

– Нужно будет поехать ко мне домой, я обработаю все раны, и там решим, что делать, – сказал Виктор, я согласилась, и всю оставшуюся дорогу мы ехали молча. Никто из нас не мог принять существование такой реальности, оттого мы оба впали в безмолвие.

Уже будучи снова возле его квартиры, Виктор открыл дверь, но теперь нас шокировало не черное существо, а нечто иное. Рядом с матерью стояли двое санитаров, которые явно ждали возвращения Виктора.

– Мам, ты чего?! – закричал он, и санитары тут же скрутили его.

– Прости, Вить, я не могу потерять еще одного сына. Все будет хорошо.

Мы не могли поверить своим глазам. Санитары схватили Виктора и повели из квартиры, его взгляд был не столько потерян, сколько уничтожен предательством матери.

***

Черное существо было изрядно покалечено. Но не убито. Ибо истинная тьма бессмертна.

Запись 12. Оторванное ухо

Чего я допустить точно не могла, чтобы из-за меня Виктора забрали в психушку. Он этого не заслуживал. Через дикую боль во всем теле я побежала вниз по лестнице и думала лишь об одном: только бы успеть. Они были уже на втором этаже, когда я догнала их. Виктор сопротивлялся изо всех сил, но этого было недостаточно, чтобы вырваться. Мы встретились с ним взглядом, когда я обгоняла их.

– Задержи их, – сказала я и побежала вниз. Тело ломило от боли и усталости, единственное, что хотелось, – это упасть в кровать и не вставать целый день. Мало того, я прихрамывала из-за ударов в колено. Как эта тварь еще мне все кости не переломала, не знаю.

Я выбежала на улицу, служебную машину искать долго не пришлось, та стояла рядом с подъездом. Неподалеку лежал железный немного ржавый кусок трубы. Крики Виктора были уже совсем рядом, поэтому я схватила этот кусок трубы и стала со всей силой бить по лобовому стеклу. В своей жизни я никогда ничего подобного не делала, всегда была примерной девчонкой. Бывали драки, но это скорее самооборона в школе, нежели я была инициатором. Мой папа меня бы сейчас точно не узнал, а Егор выпал бы от удивления.

Никогда не думала, что способна на такое. Но в те минуты это была уже не я, а отчаянный человек, который хотел лишь одного, – справедливости. Нужно было продырявить колеса, но ржавой трубой это сделать оказалось невозможно. Открылась дверь подъезда, из которой вышли Виктор и санитары. Те сначала впали в ступор от удивления, но один из них побежал к машине, чтобы разобраться с причиной разгрома. В этот момент я помчалась к Виктору и сделала подножку второму санитару. Тот повалился на землю, и я побежала с Виктором прочь. Мне было неловко себя ощущать человеком, который позволил упасть невиновному санитару. Да и вообще мысль о том, что я разбила машину и покалечила одного из медработников, вызывала дикое чувство стыда. До сегодняшнего дня я старалась лишь помогать людям, и у меня случился чертов разрыв шаблона. Я и подумать не могла, что во мне скрывается совершенно другая личность. Всю свою жизнь считала, что понимаю себя, точно знаю, как поступлю в той или иной ситуации. Но это не так.

Теперь нам обоим некуда было идти. Возвращаться в мой дом было опасно, потому что там могла поджидать та черная тварь. Виктор предложил поехать к нему за город на дачу, другого варианта мы не нашли. Перед этим зашли в аптеку и купили целую кучу лекарств. Денег у нас оставалось немного, я могла просто взять бинты и другой товар, но от одной мысли о воровстве становилось не по себе. Я просто не смогла перейти эту черту и взять чужое. Хотя понимала: однажды это придется сделать, мои деньги все-таки не бесконечны. Но сейчас я не могла. Смотрела в глаза не видящей меня продавщицы, и рука не поворачивалась.

В продуктовом покупатели старались обходить стороной Виктора из-за его неопрятного внешнего вида. На самом деле они просто не видели меня, уж это бы их точно отпугнуло на несколько метров, да и на моем фоне грязная футболка Виктора и порванные штаны казались ерундой.

Дорога к даче была длинной. Почти все время Виктор смотрел в окно, и, хотя людей почти не было, мы в основном молчали. Я понимала, что еще немного – и от происходящего у меня начнется истерика. Мне никогда еще не было так страшно, как сейчас. В какой-то момент меня начало трясти, Виктор это заметил и сказал:

– Мы придумаем что-то. Все будет нормально.

Я не знаю, как он справлялся внутри себя со всем увиденным. Как мог оставаться спокойным, ведь если подумать, он не мог вернуться к матери. А меня преследовало черное существо, я даже не могу объяснить его природу. От всех этих мыслей стало еще страшнее, как я ни пыталась держаться, все просто не укладывалось в голове. Я отвернулась, чтобы не показывать Виктору, как мое тело начало трясти еще сильнее. За окном виднелось бесконечное поле, которое расплывалось от накопившихся слез. Я закрыла рот рукой и не понимала, как бороться с тем, чего ты не понимаешь.

Неожиданно Виктор сел рядом со мной и положил руку на плечо. Я вздрогнула от неожиданности и обернулась.

– Насть, мне тоже очень страшно. Я никогда не уходил из дома и уж тем более не попадал в такие ситуации, которые просто не поддаются объяснению. Не думай, что мне не страшно, очень страшно. Но я хочу, чтобы ты успокоилась, потому что мы что-нибудь придумаем. Представь, что мы главные герои в твоем любимом фильме, – говорил Виктор спокойным тоном, я вдруг почувствовала себя ребенком, которого успокаивали родители, когда тому было очень страшно.

– В «Гарри Поттере»? – предложила я.

– Да. Им тоже было страшно, но они справлялись. Ведь так?

Я махнула головой и перестала плакать. Мне так не хотелось, чтобы он убирал руку с моего плеча, и он не убрал. Всего один жест заставлял меня чувствовать себя спокойнее.

– А ты знаешь, почему в десятом классе мне исполнилось восемнадцать лет? – спросила я. Виктор отрицательно покачал головой, и я продолжила. – В седьмом классе я полезла на крышу без разрешения родителей. И я должна была спуститься, но не рассчитала и упала. Это было в начале года, в сентябре. И четыре месяца я была в коме, потом еще долго приходила в себя, но по понятным причинам вернуться в свой прежний класс уже не могла. Можно сказать, осталась на второй год по собственной глупости.

– А я думал, тебя оставили из-за оценок, – сказал Виктор, шутя.

– По-твоему, я такая дура, что смогла умудриться попасть на второй год из-за знаний? Совсем дурак?

Мы рассмеялись и даже разговорились на некоторое время, пока автобус не приехал на конечную остановку. Виктор помог мне добраться до дачи, где мы и остались ночевать. Под самодельным душем я смогла умыться, после чего Виктор помогал мне обработать раны.

– Ай, больно! – восклицала я, когда он касался меня зеленкой.

– Терпи, – равнодушно отвечал он, и я молчала. После этой процедуры я почти вся была в зеленке и в бинтах.

На улице стемнело, я вышла на крыльцо и зависла, слушая стрекотание кузнечиков. Виктор готовил на мангале сосиски и картошку, этот запах заставлял мой живот дико урчать. За весь день я так проголодалась, что готова была съесть почти что угодно. Пока Виктор занимался основным блюдом, я решила собрать в теплице огурцы и помидоры для салата. Когда ужин был готов, мы буквально накинулись на еду. Никогда с таким аппетитом не поедала жареные сосиски, закусывая сладким помидором и огурцами.

Дача Виктора была небольшой и скромной, мне очень запомнился запах древесины, который пронизывал каждую из комнат. После еды мы поднялись на второй этаж, где в метре друг от друга стояли чисто заправленные кровати. Виктор сел на одну из них, а я обратила внимание на полку старых мягких игрушек. У одного слоника не хватало глаза, а у зайца было оторвано ухо.

– Теперь ты игрушки моего брата будешь изучать? – высказался Виктор с присущим недовольством в голосе. По его уставшему взгляду я поняла, что задать вопрос про брата точно не получится.

– Просто люблю старые вещи.

– Странная тяга к прошлому. Не думай, у каждого человека свой вкус, но по мне лучше сконцентрироваться на будущем и настоящем. А точнее, на новых изобретениях, – говорил Виктор, пока ложился в кровать. – Свет только не забудь выключить перед тем, как спать ляжешь.

Я подошла к выключателю и засмотрелась на пыльные книги Ницше и Фрейда. Они спрятались в кругу заброшенной классики: Ги де Мопассана и его «Жизнь», Джорджа Оруэлла «1984», «На западном фронте без перемен» Эриха Марии Ремарка и Льва Толстого «Война и мир». Среди этих книг затесался исцарапанный диск с фильмом «Реквием по мечте».

– Ты спать будешь ложиться? – пробурчал Виктор.

– Буду, – ответила я и выключила свет. Уже лежа в кровати, я все-таки не выдержала и продолжила разговор про старые вещи. – А мне нравятся старые вещи, потому что в них скрывается целая история. Наше прошлое.

Виктор на мои слова недовольно отвернулся к стене и добавил:

– Я рад, что тебе нравится твое прошлое. А теперь спи, иначе будешь спать на полу на первом этаже, – пробубнил он и, кажется, сразу уснул. Я долгое время вертелась перед сном и не могла понять, как тот странный дедушка вдруг оказался рядом и спас меня. Ведь еще при первой встрече он говорил про какую-то черную дверь. Уверена, он был единственным, кто что-то понимал в этом дурдоме. И единственным, кто мог мне помочь.

Под утро нас разбудила смс на мобильнике Виктора. Он спросонья взял телефон, поначалу я была уверена, что писала его мама, но это было не так. Лицо Виктора изменилось настолько резко, что я испугалась и тут же спросила:

– Что случилось?

Он некоторое время не мог ответить, перечитывал сообщение снова и снова. И лишь когда смысл слов дошел до него, он прошептал:

– Денис написал. Карина насмерть разбилась на машине своего отца. Этой ночью.

Мы с Виктором смотрели друг на друга, не в силах понять, как такое могло случиться всего за одну ночь.