– Я закройщик и швея, пришлось выучиться, когда Лёвкой беременна была. В плане финансов я от мужа зависела только последние полтора года: он поднялся в бизнесе и настоял, чтобы я не работала.
– Круто. Я учту…
– А теперь клиентов нужно возвращать, новых искать. На это нужно время, к тому же сейчас лето: многие разъехались. Завтра 1 августа, я должна заплатить за квартиру, а денег нет даже на питание. Вчера позвонила хозяйка, сказала, что если не будет оплаты, она пускает новых жильцов… И жить нам негде. Только если в Реутов к маме… Но у мамы однокомнатная квартира и личная жизнь: не хочу ей мешать. Вчера пыталась занять у кого-нибудь, и все отказали. Вот такой временный коллапс, – грустно закончила рассказ Алина.
Она склонилась над тарелкой, и у ней непроизвольно закапали слёзы.
– Алин, – мягко сказал Байер. – У меня двушка. Перебирайтесь с Лёвой ко мне, всё равно я дома только ночую. Одна комната как раз пустует: у меня нет столько вещей.
– Тогда… Тогда я буду снимать её, – подумав, согласилась она. – Но я смогу оплачивать, когда появятся деньги…
Байер улыбался, глядя на это гордое, стеснительное и трогательное чудо.
– Разберёмся. Ну а в качестве оплаты будешь готовить, иногда прибирать квартиру и гулять с собакой.
– У тебя есть собака?
– Да, у меня есть собака: недавно приобрёл.
– А ты не против, если ко мне будут ходить люди: мои клиенты?
– Нет, не против. И чур не напиваться в ванной, соседка! – усмехнулся Сашка.
– Надеюсь, мыться мне будет позволено? – уже шутила Алина и вдруг спросила. – Саш, почему ты нам помогаешь?
Она так проникновенно на него посмотрела, что он чуть было не выпалил: "Потому что я без ума от тебя, дурочка!" Но вовремя одумался и отшутился:
– Ну, я же как никак МЧС!
Она усмехнулась:
– Выкрутился… Но всё равно, спасибо, Саш!
– Телефон свой неси, – мягко приказал Байер.
Она подчинилась и принесла.
– Набирай, – сказал он и стал диктовать цифры. – Теперь звони.
Сохранив её телефон, Байер пошёл к порогу.
– Много вещей у вас?
– Нет, мы перевозили всё на такси.
– Отлично! Завтра за вами заедет мой друг, я, увы, завтра работаю. Ложись спать, Алин!
И он, поцеловав её в лоб, ушел.
Ближе к полудню за ними заехал Иван Клименко, помог загрузить их с Лёвой нехитрый скарб в свою машину и перевёз их на Воздвиженку. Когда Иван вручил ей ключ, а сам спустился за очередной партией коробок, Алина услышала за дверью заливистый лай. Она спрятала Лёву позади себя и отперла дверь ключом. "Если собака решит, что мы воры, и бросится, Лёвка не пострадает, – подумала она и открыла дверь. Собака и правда бросилась… и стала лизать ей руки, энергично работать хвостом и вставать на задние лапы, продолжая лаять при этом.
– Нора?! – не верила своим глазам Алина. – Но как?!
Потом, поняла и вздохнула:
– Ну, Саша!..
* * *
Алина поблагодарила Ивана и хотела было разбирать вещи, но он попросил её спуститься вниз, к машине.
– Алина! Так ведь Вас, кажется, зовут? Нам нужно ещё съездить в супермаркет: Байер наказал забить холодильник.
–Да, но…
– Никаких "но", деньги у меня, велел затариться на неделю. А с Байером лучше не спорить, – улыбнулся Иван, с интересом разглядывая девушку: она первая, о ком так беспокоился Саша – неужели влюбился?
Сегодня Сашка не мог дождаться конца рабочего дня: "Интересно, как там обустроились Алинка с Лёвкой? Ну, допустим, спать они будут на широком диване, шкаф-купе для вещей есть. Стол. Пока у них маленький, хватит ли?" Он открыл дверь своим ключом, с порога ощутил дразнящий аромат с кухни. Байер усмехнулся: "Вот что значит, в доме появилась женщина…" К нему уже со всех ног неслись Лёва и Нора:
– Саша! – орал Лёва, ему вторила лаем шелти. – Саша пришёл с работы!
И он повис на Байере, дрыгая босыми ногами.
– Чем это у вас так вкусно пахнет?
– Это мама плов приготовила, и пирог с капустой допекается, плов я уже ел, – гордо отрапортовал довольный ребёнок.
Из дальней комнаты вышла Алина в домашнем платье и шикнула на Лёвку:
– Лёва, мы же договаривались, мы не мешаем Саше, не носимся и не орём по квартире…
Она, чуть смущаясь, посмотрела на Сашу и сказала:
– Вы простите его, он не всегда так будет кричать. Просто он очень ждал Вашего прихода, и ещё очень счастлив рядом с Норой, спасибо Вам!
"А ты? Ты ждала моего прихода?" – искал Байер ответ в её глазах, но она была, как закрытая книга.
– Алин, он мне не мешает, правда.
– Так он на шею сядет!
– Милости просим! – разрешил Сашка и присел.
Лёвка вскарабкался ему на спину, уселся на плечи и показал маме язык. Алинка только захлопала ресницами.
– Тогда сам и корми свою лошадку: плов на плите, пирог можно выключать, – улыбнулась она и скрылась в своей комнате.
Через минут пять оттуда уже слышался негромкий стрёкот швейной машинки. За весь вечер из комнаты она выходила всего два раза: когда купала Лёвку и когда сделала себе на кухне кофе. Из чего Байер сделал вывод: Алина отчаянно стесняется.
Утром его ждал горячий вкуснющий завтрак из каши, омлета и блинчиков с джемом. Сама Алинка так и не вышла. Байер вздохнул: он так хотел, чтобы она тихонько посидела с ним рядом…
– Спасибо за завтрак, я ушёл! Буду поздно, – громко объявил он, надеясь, что она слышит его.
Они потихоньку обживали Сашину квартиру, Алина даже иногда не закрывала дверь в свою комнату. Как-то проходя мимо её комнаты, Саша увидел, она расстелила ткань и кроила на полу, на коленках, с мелком в руке и линейкой закройщика.
– Алин, можно войти? – спросил Байер, остановившись у порога.
– Да, конечно.
– Я тут подумал, тебе, наверное, стол для работы нужен?
Алина вскинула на него глаза и сразу опустила.
– Нужен, – едва расслышал он. – Я куплю. Позже…
– Давай купим тебе стол, только скажи какой.
– Он так и называется – стол закройщика.
На следующий день Сашка уже собирал стол в её комнате, Лёва помогал, внимательно рассматривая схему:
– Саш, а когда ножки прикручивать будем?
– Рано ещё, сначала остальные детали собрать надо. Подай лучше мне инструмент.
Алина только удивлялась: Байера Лёва слушался с первого раза, ей же приходилось иногда упрашивать сына по нескольку раз. Она видела, как Лёва пытается копировать походку Саши, манеру вести разговор, его жесты. Она не знала, что делать с этим. С самого переезда Лёвка пропадал в Сашиной комнате, мужики общались на одной волне, часто не посвящая её в свои секреты. Её радовала и угнетала их дружба. Мысль, что Байер когда-нибудь исчезнет из их жизни и Лёве будет так же больно, как когда-то ей, не давала покоя: мужчины по-прежнему не вызывали у неё доверия, даже такие удивительные, как Саша…
Столу она радовалась, как ребёнок. Пыталась сунуть Байеру деньги, но он на неё так посмотрел, что она их быстро спрятала. И всё-таки Алина нашла способ отблагодарить мужчин: приготовила роскошный ужин и, нарядная, пригласила их отметить вместе покупку так необходимого ей стола.
Алина потихоньку вставала на ноги. Возвращались старые клиенты, появлялись новые. Саша был удивлен: насколько она оказалась востребованной как портниха. Машинка замолкала только под утро. Среди заказчиков были как женщины, так и мужчины. Как-то вечером, зайдя на кухню ужинать, он обнаружил огромный букет пурпурных роз. И ревниво спросил:
– Ого! Откуда такое великолепие?
Довольная Алинка накладывала ему в тарелку картофельную с мясом запеканку с хрустящей поджаристой корочкой и грибным соусом.
– Клиент подарил, – пояснила она обыденным тоном. –У него фигура нестандартная: все покупные костюмы сидят нелепо. А ему без костюма никак нельзя: он крупный бизнесмен. Вот я и угодила…
И она улыбнулась. Профессионал и уверенная в себе женщина чувствовалась в этой улыбке. Вот теперь Байер начинал верить, что она зарабатывала больше Романа…
Она на глазах превращалась в самодостаточную леди. Через две недели, в середине августа, за завтраком Алина тихонько пододвинула к Байеру небольшую кучку купюр.
– Что это? – насторожился Саша.
– Деньги за аренду комнаты. Мои дела пошли в гору. Я же говорила, что выкарабкаюсь.
– Купи что-нибудь себе и Лёве.
– Спасибо, деньги на проживание у нас теперь есть. А на питание я отложила в шкатулку.
Шкатулка с деньгами на питание стояла на кухне. Алина брала оттуда, когда шла одна или с Сашей в супермаркет. Байер бесился, хотя и не подавал виду: зависеть от него эта белокурая красотка явно не хотела. А он уже начал зарабатывать с учётом возросших расходов на Лёву и Алину.
– Брось туда же в шкатулку, – угрюмо буркнул Сашка, небрежно пододвигая Алине её же деньги.
Ярцева видела, что чем-то огорчила Сашу, но не понимала, чем именно.
– Алин! Мы тут на выходные с мужиками собираемся чисто мужской компанией: футбол погонять, в баню, шашлыки пожарить, порыбачить. Отпустишь со мной сына?
– Лёву? – удивлённо переспросила она.
– Да. Он пацан адекватный, послушный. Опять же, за Норой присмотрит.
– И он тебе не в тягость будет? – не верила Алина.
– Нет же, говорю тебе. Там и другие пацаны будут, ему точно не скучно будет.
– Ну… поезжайте, конечно, – разрешила Алина, пребывая в шоке. – Только у него вещей для рыбалки нет…
– Вот мы с ним и съездим за экипировкой. А ты собери ему смену белья, кроссовки, ветровку, свитер и нам перекусить чего-нибудь. Сделаешь?
– Ладно, сейчас тесто поставлю…
* * *
Лёвка пришёл в полный восторг от предстоящих выходных. Байер съездил с ним по магазинам и купил всё для рыбалки и пикника. Алина расстаралась и испекла пирожки с разной начинкой, приготовила вкусный чай в большом термосе.
И сейчас она стояла и смотрела, как Лёва и Саша таскают палатку, рюкзаки, спальники в машину.
– Нас жди только в воскресенье вечером. Отдохни от нас, отвлекись от шитья.
– Уже ,– улыбалась Алина. – Не думайте, что я буду сидеть взаперти. У меня уйма планов на выходные.
– Слышь, Лёва, – обиженно протянул Байер. – Мама без нас уходит в загул.
– Не, она в театр пойдёт. Она даже платье себе сшила, – выдал маму Лёва.
– А кому-то я подрежу язык моими большими ножницами, – пообещала она.
Лёвка виновато засопел. Алинка приблизилась к нему и поцеловала:
– Да, ладно, я не сержусь.
Подошла она и к Саше.
– Удачных выходных, хорошей погоды и большого улова, мальчики, – пожелала она. – Да, на всякий случай, аптечка у Лёвы в рюкзаке.
Байер посмотрел на неё долгим взглядом, взял поводок и вышел, слыша за спиной звук закрывающейся двери.
Когда Байер подъехал к месту встречи, к ним в машину подсели Илья с Никиткой. Никитка был старше, ему было 9 лет.
– А кто ты дяде Саше? Сын? – поинтересовался он.
Байер почувствовал, как сын Алины вжался в сидение, не зная, что ответить.
– Нет, Никитос, Лёва не сын мне, он круче. Лёвич – это мой друг, как твой папка!
– Друг? – переспросил парень. – А разве такое бывает? Ну, чтобы взрослый с маленьким дружил.
– Как видишь, бывает. Если что, я знаю, Лёва меня выручит, а я его. Правда, Лёв?
– Конечно, – заверил гордый довольный мальчуган, прижимая к себе Нору.
Потом несколько машин автопоездом выехали за город. Прибыв на место, на большой поляне поставили палатки. Нора резвилась на свободе: нарезала круги по поляне с сеттером по кличке Боцман. Пока готовились шашлыки, играли в футбол. Играли семьями и командами. Байер был приятно удивлён, Лёва Ярцев играл очень прилично.
– Лёвка, ты где так в футбол играть научился?
– Так во дворе, с пацанами. Там один парень в секцию футбола ходил при школе, а я у него многое перенял. Меня всегда в игру брали – никогда в запасе не сидел, – поделился Лёва.
После шашлыков все пошли купаться. Лёва плескался на мелкоте и на глубину не пошёл.
– Я не умею плавать, – сознался он Саше.
– Исправим! – сказал Байер и уплыл на середину озера чётким кролем.
Вечером сидели у костра, рассказывали истории, пили чай. У Лёвки слипались глаза, но он, привалившись к Саше, держался из последних сил. Тут Байер увидел полусонного Лёву и повёл его в палатку.
– Ложись-ка спать, друг сердечный! Я с мужиками ещё чуток посижу и к тебе приду в палатку. Не испугаешься один?
Ярцев замотал головой.
– Тем более, что Нора с тобой будет, – и он позвал собаку. – Нора! Ко мне, охраняй Лёву!
Он вышел, застегнул палатку, где уже засыпал счастливый и умотанный за день сын Алины.
Следующий день был нисколько не хуже первого. Саша разбудил Лёву очень рано: рыбачить нужно на рассвете. Кроме них на рыбалку вышел ещё один из их дружной команды: Сергей Копылов, заядлый рыбак и охотник. Остальные после ночных посиделок забили на рыбалку. Улов был небольшой, но он был: три подлещика, карась и щурёнок. Щурёнка они отпустили: больно мал. А четыре рыбёшки решили привезти Алине – на уху.
Потом мужики взяли боксёрские перчатки и устроили тренировочные бои. Лёва очень переживал за Сашу. Ещё бы, он впервые видел, как боксировали на его глазах. Удары были совсем нешуточные: сильные, точные. Байер выиграл всех, кроме дяди Макса. Их бой был самым красивым и напряжённым. Максим был мастером спорта по боксу, Байер – КМС. Сначала это была школа Саши Наумова, затем профессиональная секция при МГУ. Сашка зазевался, и Макс рассёк ему бровь. Тут-то и пригодилась собранная Алиной аптечка… Максим подбежал с извинениями:
– Сань, прости, не рассчитал… И Лёвка твой ревёт: испугался за тебя. Лёва, ты чего? Саша в порядке.
Ярцев прижался к Саше и тихо плакал. Байер погладил его по голове, взял за руку, и они пошли к озеру. Сашка нашёл пару плоских камешков, и по глади озера запрыгали "блинчики".
– Умеешь пускать?
– Нет, – ещё шмыгал носом Лёвка.
– Давай покажу.
Покидав камешки, Байер серьёзно сказал Лёве:
– Мы с Максимом очень хорошие давние друзья. Боксируем часто, очень любим это дело. Бокс – это целое искусство. Там нужно хорошо думать, быть предельно внимательным. Вот я сегодня отвлёкся – сделал ошибку, и ты видишь результат.
Лёва Ярцев слушал его, раскрыв рот.
– Мужик должен уметь драться, понимаешь, – продолжал он. – Чтобы защитить тех, кто ему дорог.
– А кто тебе дорог? – вдруг спросил ребёнок.
– Мама, папа, дядя Саша, его жена, сестра Лея, ты… а что?
– А моя мама, Алина?
Такого поворота Сашка не ожидал.
– Очень дорога, – признался он.
– Тогда почему ты на ней не женишься?
– Ого, – изумился Байер. – И ты готов поделиться мамой?
– С тобой – да, – серьёзно произнёс Лева.
– Спасибо за доверие. Но ещё нужно согласие женщины, понимаешь?
– А что делать, если мама больше не хочет жениться? – горько вздохнул Лёвка.
– Совсем-совсем не хочет?
– Ага, она после Ромы так сказала…
– Ну, что же, будем ждать.
– Чего, – опешил Лёва.
– Когда захочет "жениться", – засмеялся Байер.
– Саш, а ты от нас не уйдёшь?
– А вы от меня? – ответил вопросом на вопрос Сашка. – Ладно, пошли к мужикам. И о нашем разговоре никому, особенно маме…
– Не вопрос! – ввернул Ярцев, и Саша захохотал, узнав Наумовское словцо.
* * *
Когда Алина открыла дверь, на пороге стоял Саша с заклеенной пластырем бровью и держал на руках Лёву, рядом сидела притихшая Нора. У Алины открылся рот, и
предваряя её панику и вопрос, Байер сказал:
– Спит без задних ног, вырубился в машине. Накормлен. Можно сразу в кровать.
Потом перетаскал всё из машины, вручил улов.
– Ой, рыбёшки, – умилилась Алинка. – Сами наловили?
– Одна рыбёшка Лёвкина.
– Какое счастье, наверное, у ребёнка! Саш, я Вам так благодарна!
– Алин!
– Что?
– Может перестанешь мне выкать?– сказал Байер, смотря ей прямо в глаза.
Она стушевалась.
– Я… я постараюсь.
Тут она заметила грубо налепленный на бровь пластырь.
– Нужно перевязку сделать, я сейчас за аптечкой схожу.
Она принесла коробочку, достала вату, перекись. Пальцы её были прохладные, ловкие. Она промокнула надрыв кожи перекисью, та зашипела. Тогда Алина сделала губы трубочкой и подула: вероятнее всего, так она обрабатывала разбитые коленки сына.
Байер чуть не рехнулся: она стояла в двадцати сантиметрах от него, он ощущал её дыхание и держался из последних сил. Но когда она подула, Байер быстрым шагом бросился в ванную и закрылся.
– Саша, Вы..? Ты куда?..
– Алина, я сам потом перевязку сделаю, спасибо, – послышался из ванной его голос.
* * *
Как-то вечером Байер приехал довольно поздно: после работы пара консультаций и спортзал. Чтобы не разбудить Лёву, Саша осторожно открыл ключом дверь, зашёл в квартиру и замер на пороге. Ему открывалось великолепное зрелище: Алинка, в коротком домашнем халатике, стоя на четвереньках, яростно тёрла блестящий пол чистящим порошком. Непослушные волосы вырвались из пучка на голове и рассыпались по плечам. На шее выступили капельки пота. Байеру хватило секунд тридцать, он отвёл взгляд от Алины и стал делать глубокие вдохи и выдохи. "Она просто издевается!" – подумал он.
– Алина, что ты делаешь на полу?
– Саш! Осторожно! Не делай резких шагов, опасно! Лёва разлил подсолнечное масло: в каток, он, видите ли, играл! Я уже два раза упала! А завтра утром ко мне народ придёт – ужас!
И она снова начала тереть пол.
– Если ты, хм… переоденешься, я тебе помогу. Давай руку.
Он потянул Алину, поскользнулся и растянулся на полу во весь рост. Девушка упала рядом, сильно ударившись головой о его локоть, и сморщилась от боли: на голове набухала шишка.
– Ой, мамочки, больно-то как!
Байер сел сам и посадил рядом Алину, обхватил её лицо руками и с тревогой заглянул ей в зрачки.
– В глазах не темнеет? Голова не кружится?
– Кружится, – едва выговорила Алинка, чувствуя, как земля уходит из-под ног от Сашкиных горячих ладоней, и прикрыла глаза.
– У меня тоже, – вдруг признался Байер и прильнул к её губам.
Она только распахнула свои чудесные глазищи. Потом он перехватил её за плечи и бесконечно нежно скользнул губами по её шее.
– Нет, Саша, нет!– отстранилась она и упёрлась руками в его грудь. – Не надо…
Он не без сожаления отпустил её. Алинка быстро вскочила, забыв, что пол – сплошная катушка, и снова рухнула на Байера.
– Ну, Лёва!
Байер захохотал. Потом сгрёб Алину, которая вновь порывалась вскочить и удрать, в охапку:
– Тихо! Больше не трогаю. Извини: не смог удержаться… Сейчас мы медленно встанем и пойдём на кухню.
– Зачем?
– Лёд к твоей шишке прикладывать, – сказал Саша и поцеловал её в лоб.
Он осторожно встал сам, помог Алине и, держа её за руку, повёл на кухню. Оставив её там с пакетом льда замораживать ушибленное место, переоделся, взял средство для чистки стёкол, марлю и пошёл в коридор.
Минут через десять Алинка появилась в дверном проёме.
– Я пришла помогать, – смущаясь, промолвила она. – Можно "Fairy" попробовать…
–Смени халат на брюки, помощница, а то я за себя не ручаюсь, – усмехнулся Саша. – Я всё-таки мужик…
Алинка покраснела и быстро переоделась. Ещё час они оттирали разлитое масло, пока пол не перестал скользить.
– Уф, справились, – объявил Байер. – Покормишь меня?
– Конечно, я тебя к восьми ждала, как обычно.
– Я в спортзал заехал: в следующий раз смс-ку кину.
Она разогрела ему суп-пюре с гренками и рагу с курицей, сделала чай и хотела было уйти.
– Посиди со мной, – попросил Саша, удержав её за руку.
Она покорно села рядом, собирая волосы обратно в пучок.
– С Лёвкой что собираешься делать?
– Накажу, конечно.
– Не надо: я завтра поговорю с ним. У тебя пацан растёт: ему по статусу положено шкодить. Я тоже непоседой и хулиганом был. А хочешь спокойного ребёнка – роди дочку.
"Мне роди!" – про себя добавил он и посмотрел на Алину.
Она встретилась с ним глазами и пожала плечами:
– Хорошо, – потом попросила. – Только поговори с ним, пожалуйста. Он так тебя слушает. Ты для него непререкаемый авторитет, не то, что я…
– Ну вот, приехали! Ты – прекрасная мать, просто рядом с пацаном должен обязательно быть взрослый мужчина, к которому он может обратиться по любому вопросу.
Алина вздохнула и ушла к себе в комнату, чтобы Байер не видел её слёз. На месте Байера должен бы сейчас быть Андрей. Она так мечтала подарить ему сына… Своим внезапным поцелуем Саша нечаянно разбередил душу, и прошлое накрыло её огромной волной.
Сашка бесшумно подошёл к её двери и услышал, как она плачет.
– Алина… Что ты опять ляпнул, психолог хренов?! – спрашивал он самого себя.
Немного постояв за дверью, ушёл в свою комнату с тяжёлым сердцем. Засыпая, услышал тихий звук швейной машинки. "Опять всю ночь работать будет!" – вздохнул он, проваливаясь в забытьё.
* * *
К последней неделе августа открылся после ремонта Лёвкин садик. Утром Алина приготовила завтрак и, по обыкновению, не ушла в комнату, а разбудила сына, накрасилась, оделась, накормила Лёву и уже было собиралась выскользнуть, как Байер спросил:
– Вы куда, соседи?
– В детский садик. Ремонт закончился.
– Так подождите, сейчас позавтракаю и вас подброшу.
– Ура! – уже кричал счастливый Лёвка, прыгая вокруг Алины. – В садик на машине – это круто! Все лопнут от зависти!
Саша посадил Лёву на переднее сидение в детское кресло, Алина села сзади. Сашка то и дело смотрел на неё в зеркало заднего вида. Смотрел и любовался: стильная, элегантная молодая женщина, нежная и красивая. Она сильно выделялась среди крикливых мамашек, гуляющих с детьми в парках и на детских площадках.
– Саш, кажется, мы приехали, вот за этом поворотом родители и паркуются. Спасибо! Мы даже раньше приехали, – поблагодарила Алина.
– Не за что! Выгружайтесь.
С садиком повезло: он находился по пути на работу, и Байер стал забрасывать Лёву на машине, давая Алине поспать подольше. А вот забирала чаще Алина: Сашу могли вызвать по тревоге, и ещё он часто задерживался на работе, если кому-то надо было помочь. Но два раза в неделю, по понедельникам и четвергам, у Байера были тренировки, и он брал с собой в спортзал Лёвку. В эти дни он подруливал к садику и сам забирал гордого и счастливого Ярцева.
Сегодня в машину Лёва сел чем-то очень расстроенный.
– Что случилось, Лёвич? – спросил Саша, пристёгивая его ремнём.
– Ничего.
Малой явно не хотел рассказывать. "Ладно, может, рассосётся плохое настроение", – подумал Байер и направил машину к спортзалу. Лёва молчал, безучастно глядя в окно. Саше это уже не нравилось. Он припарковал машину у обочины и пообещал:
– Пока не расскажешь, я не тронусь с места.
Лёвка посмотрел на Сашу и стал рассказывать:
– Воспитательница попросила тех, у кого есть папы, чтобы те завтра помогли повесить штуки, на которых висят шторы, и прибить шкафчики и полочки.
– Ну и?
– Никто не согласился, все занятые. А ко мне даже не подошла…
– А ты хотел бы помочь?
– Ну да.
– Так давай поможем, в чём проблема?! Когда надо?
– Завтра. Но ты ведь не папа…
– В этом случае главное, наверное, чтобы мужчина помог женщине, так?
– Так, – согласился Лёва.
– А на остальное мы просто забьём. Знаешь телефон воспитательницы?
– Мама знает.
– Узнай телефон у мамы.
Через пять минут Лёва, довольный, звонил воспитательнице.
– Марина Сергеевна! Мы завтра повесим шторы с моим другом. Что? Сколько другу лет? – и он обратился к Саше. – Саш, а тебе сколько лет?
– Двадцать четыре.
– Ему двадцать четыре…
– Саш, она обрадовалась, – поделился цветущий Лёва.
– Ну, всё, отлично, поехали! На тренировку опаздывать нехорошо.
На следующий день Байер взял ящик с инструментами и наказал Алине ждать их дома.
– Саш, так сегодня пятница, вроде как я забираю…
– У нас сегодня с Сашей важные дела, мама, – поставил перед фактом маму Лёва.
– Какие дела, Саша?
– Важные мужские дела, – с достоинством ответил за Байера Лёвка.
Байер показал ему большой палец и добавил, обращаясь к Алине:
– А ты нам лучше приготовь что-нибудь вкусненькое!
* * *
Это второе сентября Байер запомнил надолго. Был обеденный перерыв. Всё их подразделение было в столовой. Байер сидел с мужиками, уже допивал компот, как на его телефон пошёл вызов от Насти. Вызов от неё чаще всего сулил какую-нибудь неприятность, связанную с чрезвычайной ситуацией – ЧС.
– Байер слушает.
– Саш, срочно выезжаем в Марьино. Обрушение детского аттракциона. Есть жертвы среди детей.
– Что?! Дети?!
– Да, Саша. Скорые уже едут. Всех психологов в ружьё. Заберёшь меня?
Сашка уже бегом бежал к машине.
Около торгового центра небольшой парк аттракционов был окружён нарядами полиции. Уже прибыли 7 машин скорой помощи: подъезжали ещё и ещё. Кругом уже собралась огромная толпа.
– Ё-моё, – прошептал Байер, уже морально готовясь ко всему.
Предъявив удостоверение, он проник за ограждение. Зрелище было страшное: упала цепочная карусель во время движения. Видимо, была не закреплена, как полагается. И рухнула она в толпу людей. Потому пострадали и те, кто катались, и те, кто стояли внизу. Покорёженные кабинки на цепях лежали на земле. Ледяной ужас пронзил Сашку при мысли о том, что в этих кабинках были пристёгнуты дети… Он старался не смотреть на бурые пятна в местах падения кабинок. Байер цепким взглядом окинул людей, определяя сразу, кому нужна помощь в первую очередь, а кто сможет ещё подождать. Маленькая девочка сидела в оцепенении. Её-то первой заметил Байер:
– Привет, тебя как зовут?
– Анюта.
– А где твоя мама, Анюта?
– А её в машину положили, потом машина замигала синим огнём, и маму увезли.
– Так это ж очень хорошо!
– Хорошо? – удивилась девочка.
– Конечно! – ободрил её Саша, хотя понимал, что скорее всего, мать в тяжёлом состоянии. – Раз маму забрали врачи, они её полечат. Пойдём со мной.
– Мама не велела уходить с незнакомыми.
– Анюта, меня зовут Саша. Я приезжаю вместе с врачами, чтобы маленькие девочки не потерялись, а родители нашли своих детей. Пошли, узнаем, куда увезли твою маму. Папа у тебя есть?
– Есть. Только он с нами не живёт.
– А бабушка?
– Бабушка есть. Она дома осталась: суп варит, а мы с мамой погулять вышли.
– Да ты вообще молодчинка! Теперь расскажи мне про то, как карусель упала. А то я приехал поздно и ничего не видел.
И девочка начала рассказ.
Байер был потрясён тем, что пережил ребёнок. "Нужно будет девочку отвести в центр психологической реабилитации," – подумал Саша. – Иначе последствия аукнутся, но значительно позже.
– Анечка, скажи-ка мне фамилию и где ты живёшь. Это для дяденек из полиции, чтобы они тебя домой отвезли.
– Кошелева Аня, – пролепетала она и не сразу, но вспомнила свой адрес.
Байер отвёл её к майору полиции и проверил, чтобы все данные ребёнка записали.
Потом Сашка увидел женщину, которая сидела с каменным лицом и смотрела в одну точку. Рядом стояли носилки с телом её сына, закрытого синей тканью. Байер набрал воздух и приблизился. Женщина даже не отреагировала. Он обнял её за плечи, снял и накинул на неё ветровку.
– Сколько лет сыну?
– Школьник. Девять лет. Полежит, отдохнёт – уроки пойдём учить… – вдруг сказала она, и у Байера прошёл мороз по коже.
Он тихо подсел к ней и начал разговаривать её, мягко выводить из ступора.
Закончив с одним человеком, Байер подходил к другому. Уточнялись списки погибших, уточнялись списки детей и взрослых, отправленных в больницы. Приехали работники прокуратуры. Слышались разговоры о том, что аттракционы были без сертификатов, и поставили их несанкционированно.
Алина готовила ужин. На холодильнике негромко работал небольшой телевизор, чтоб не было скучно: она слушала вполуха новости и канал культура. Вдруг оборвалась передача, и стали показывать экстренные новости. "Трагедия в Марьино. Дети погибли из-за преступной халатности взрослых".
Алинка опустилась на табурет. Были показаны кадры падения, бегущих людей, плач и стенания несчастных родителей. Сердце у Алины сжалось от боли за тех, кто находился в этом аду. Видно было, как торопятся врачи, как полиция сдерживает натиск толпы родственников, которые примчались на место катастрофы после объявления в интернете. И ещё она увидела Сашу. Он сопровождал носилки, на которых сидел испуганный подросток: держа за руку подростка, что-то говорил ему. Байер тоже там! Только сейчас она осознала, что за работа у Саши!..
Байер приехал уже после шести: хмурый и измотанный. Не смотря ни на Алину, ни на Лёвку, сразу прошёл в свою комнату, а оттуда в ванную. Полчаса лилась вода в душе, потом Александр вышел. Алина ждала его к ужину: он не показывался из комнаты. Около восьми она тихонько поскреблась в дверь.
– Саша, ужин на столе.
За дверью никто не отозвался, тогда она осмелела, толкнула дверь и впервые зашла в Сашкину комнату. Байер с ногами сидел на кровати, перед ним стояла бутылка коньяка и бокал. У него был отсутствующий взгляд, красные глаза и очень напряжённое лицо.
– Выйди, Алина! – рявкнул он, и она выскочила прочь.
Ужинать в тот вечер Сашка так и не вышел.
* * *
Алина спала. Вдруг сквозь сон она услышала: кто-то кричит. "Лёва?!" – первое, что подумала она, приподнялась с постели и прислушалась. Лёва мирно посапывал рядом. Снова послышались крики. "Саша?!" Это кричал Саша… Она накинула халат и побежала в его комнату. Что-то ему снилось, наверное, связанное с последними трагическими событиями. Байер, лёжа на спине, метался по кровати и звал её… Она только разобрала: "Алина! Уходите! Забери Лёву, Алина!"
Алинка склонилась над ним и стала трясти за плечо:
– Саша! Проснись, Саша!
Байер открыл глаза и несколько секунд напряжённо смотрел на неё, ещё не отойдя от приснившегося кошмара.
– Всё хорошо! Ты – дома! – повторяла она, чтобы он пришёл в себя.
Светлые пепельные волосы почти доставали до его лица. Чудесные внимательные, тревожные глаза. Она была так близко… И у Байера снесло крышу. Резким движением он выбросил руки и сцапал её. Она не успела ничего сообразить, как оказалась лежащей на нём сверху.
– Нет, Саша! Ты не понял! Ты кричал – я пришла разбудить тебя, и только… -оправдывалась Алинка, пытаясь освободиться от стального капкана Сашкиных рук.
– Будем считать, что я спросонья не отразил, – сказал Байер, разрывая ткань халата на её спине. – Никогда мне не нравился на тебе этот халат! Завтра новый куплю…
Затем он осторожно перевернул её на спину, окончательно перекрывая путь к бегству. Алинка посмотрела в безумные Сашкины глаза и поняла: никуда он её не отпустит.
– Попалась… – прошептал Байер, отбрасывая в сторону останки разодранного в клочья халата и бережно поправляя её длинные волосы, пахнущие свежестью и цветочным ароматом.
Его губы неумолимо приближались к её губам, полуоткрытым, мягким. Сашка ощущал, как колотится её сердце, а частое дыхание делало её похожей на испуганную пичужку. Голова его кружилась: она сейчас целиком была в его власти. Завоевав её губы, он пошёл дальше…
Саше было мало, чтобы эта женщина просто подчинилась ему. Он хотел, чтобы она отозвалась на его ласки. И она отозвалась! Он терпеливо приучал её к своим губами и рукам. И потом, когда она уже ничего не соображала, окончательно потерявшись в лабиринтах ощущений, сделал её своей женщиной. Она только распахнула в темноте глаза, напротив него, и прикрыла их. Байер понимал, эта ночь – его шанс доказать ей, что он – тот, кто ей нужен. И он не собирался упускать этот шанс.