Время скорпиона. Часть 1. Часть 2

– Все хватит. Убирайтесь. Как бы Вы меня не пугали и не настраивали против дочери, я Вам ее не отдам, слышите. Она слишком дорогой ценой мне досталась. Я столько пережила, когда она родилась. Нет….. Что хотите со мной делайте, – спокойно произнесла Валентина.

Старик снял шляпу и противно улыбнулся. У Вали от гримасы мороз пошел по коже. Но она взяла себя в руки и выдержала его взгляд. Старик исчез. Валя очнулась и увидела перед собой врачей.

– Что со мной? Как долго я спала?

– Вы были в коме трое суток. Вы потеряли ребенка. Держитесь, Валентина.

Валя закрыла глаза и заплакала. – Так тому и быть, чтобы род моего муженька вымер. Бог так распорядился, – бубнила Валя себе под нос.

Она пришла в себя от того, что кто-то гладил ее по волосам. Вале на минуту показалось, что это какая-то невидимая сила окутывает ее теплой волной и лаской. Блаженство и покой овладел ей, и она улыбнулась.

– Мамочка, какая ты красивая. Я так люблю тебя. Все будет у нас хорошо, вот увидишь, – услышала голос дочери Валентина.

– Доченька моя, – с нежностью произнесла Валя и открыла глаза. – Теперь ты у меня одна надежда и опора. Никуда тебя не отпущу до самой своей смерти. А уж после моей смерти делай что хочешь. Не обессудь и не обижайся, хорошо?

– Хорошо, мамочка. Я буду с тобой всегда, согласна, – улыбнулась Анна и поцеловала мать.

Так участь Эйда была решена. Он надолго останется в этом времени. Но выдержал ли он экзамен? Вот вопрос. Чем старше, тем больше человек «обрастает» пороками и комплексами, которые делают его же неуверенным и слабым. Проснется ли Анна в своем сновидении по имени «жизнь»? Ведь она считается обыкновенной заурядной личностью. В этом и заключается смыл пути Эйда.

Немного о помощниках

С самого раннего детства Анну считали «не от мира сего». Ей снились цветные и красивые сны с необычными пейзажами и странные люди, которых Анна никогда не видела, но почему-то считала родными и знакомыми. Девочка знала их имена и разговаривала с ними на языке, который отлично понимала.

Очень редко «помощники», как звала их Анна, появлялись на яву, обычно перед каким-то важным событием. За все шестнадцать лет это было трижды.

В первый раз человек или существо, похожее на человека возникло перед ней, когда Анна была в пятилетнем возрасте. Девочка играла с соседским мальчиком Ромой, который решил проэксперементировать с электричеством и сунул мамину шпильку в розетку. Аня стала объяснять, что это опасно и хотела, было вытащить шпильку обратно. Но тут появился помощник и завороженные дети, открыв рты, смотрели, как жонглирует странный клоун. Он подмаргивал и улыбался детям, потом погладил девочку по волосам и сказал, что он Кей.

– А я тебя знаю, Кей. Ты ко мне во сне приходишь и говоришь странные фразы на непонятном языке. Абракадабра какая-то, – засмеялась Анна.

– Раньше ты понимал этот язык, мой лучший ученик Эйд. А что сейчас? Я вижу, что Аппер ошибся, послав тебя сюда, – с грустью заметил Кей.

Дети стали бегать вокруг помощника и громко кричать. Кей заткнул уши, и хотел, было удалиться восвояси, но вспомнил, зачем он здесь. Его целью была шпилька в розетке, до которой Анна намеревалась дотронуться. Кей вцепился глазами в шпильку, и она медленно стала выходить из розетки до тех пор, пока не упала на пол.

– Обещай, что больше не притронешься к розетке, девочка, – с нежностью произнес Кей. Как только Анна кивнула, Кей исчез и оставил детей в недоразумении. Впрочем, вскоре они об этом забыли.

Второй раз Кей объявился, когда Анне исполнилось десять лет. В свой день рождения девочка заболела и лежа в постели, писала письмо Ангелу. Анна очень сильно хотела праздника, задуманного в честь нее родителями. Но тяжелейшая ангина не давала проглотить даже кусочек торта, не говоря уж о другой пище. Веселья детей не получилось, а родители сидели в своем кругу на кухне и выпивали коньяк, привезенный Дмитрием из Молдавии, где он был в командировке. Компания взрослых разгулялась, громко смеялись, и кто-то включил магнитофон.

Маленькой Анне стало обидно, что взрослые радуются ее дню рождения больше, чем она. Анна заплакала, и горячие слезинки капали на подушки. Тут она вспомнила о письме, которое писала Ангелу и запустила руку под подушку, куда спрятала его днем. Письма не было. Девочка стала искать пропажу под кроватью, в шкафах, но письмо исчезло бесследно. Окончательно расстроившись, Анна плюхнулась в постель, где лежала большая игрушка, похожая на мохнатую собаку. Анна была удивлена. Она столько просила у родителей такую игрушку, но они отмахивались и говорили, что это лишь прихоть избалованной девчонки.

– Вот это да! – всплеснула руками от восторга Анна и, схватив пса, стала тискать в своих объятиях. – Странно, пять минут назад в кровати ничего не было.

– Это мой подарок тебе, Анна, – произнес чей-то голос в темноте.

Анна хотела закричать от ужаса, но что-то удерживало ее. – Кто ты? – спросила девочка, немного придя в себя, и повернулась в сторону тени, которая была еле видна в темной комнате.

– Ты еще ребенок, Анна и не пришло время рассказать тебе всю правду. Ты должна повзрослеть и набраться опыта и сил, чтобы узнать о своей миссии здесь.

– Так ты Ангел? – почему-то решила Анна.

– Можешь называть меня «Золотой ключик», – с нежностью произнес голос и приблизился к девочке.

Анна стала всматриваться в черты лица незнакомца. – А где Ваши крылья «Золотой ключик»?

– Не у всех Ангелов есть крылья. Но у тебя они точно есть, Анна. Ты об этом даже не догадываешься.

Анна с удивлением посмотрела на свои руки, которые ей казались короткими и толстыми. – Да, уж. Это ты приврал, конечно. Вот смотри, у меня просто руки, – простодушно улыбнулась незнакомцу Анна, протягивая к нему обе руки.

– А давай проверим? – улыбнулся в ответ незнакомец.

– Как? Ты научишь меня летать?

– Ты Эйд. Ты можешь все, что и не снилось этому времени. Особенно, когда я смотрю на этих людей, которые зовутся твоими родителями. Ну и выбрал ты себе…. – почему-то запнулся «Золотой ключик» и, помолчав, взял девочку за руку. Кей смотрел в ее непонимающие глаза, где по-прежнему отражался Эйд. – Вот только глаза остались неизменны. Такие же большие и красивые, – тихо прошептал Кей.

Анна, заинтригованная, открыв рот, смотрела на незнакомца. Она не знала даже о чем спросить. – А кто такой Эйд?

– Мне нельзя об этом говорить. Потерпи, Анна, – замотал головой Кей. – А сейчас полетаем?

Анна, едва кивнув головой, почувствовала, что ее ноги оторвались от пола. Она самостоятельно добралась до потолка и, боясь удара, зависла над люстрой.

– Чего ты испугалась? Это для тебя не преграда, – подбодрил ее «Золотой ключик», и, взяв за руку, стал увлекать все дальше и дальше. У Анны замирало сердце от восторга и одновременно страха высоты. Она старалась не смотреть вниз, хотя интуитивно чувствовала, что они уже высоко над землей.

– Ты еще боишься? Это пройдет со временем. Боже, какой ты еще ребенок.

Анна не помнила, сколько продолжался ее полет один миг или всю ночь, но самое главное у Кея получилось. Анна запомнила это состояние полета, восторга и всеобъемлющей свободы, появилась уверенность и чувство таинственной силы, которая стояла за ней и поддерживала своим могуществом.

– Мне с тобой так хорошо. Прилетай еще, – произнесла тихо Анна.

– Я всегда с тобой. Даже когда ты один на один с этим временем, у тебя есть сила. За горою будет солнце. Могущественнее его нет во Вселенной. Запомни это.

С этими словами Кей исчез. А Анна, изможденная «ночным путешествием» быстро заснула. Каково же было удивление девочки, когда, проснувшись утром, она увидела на подушке большую мохнатую собаку и зажившее горло.

– Значит, я действительно летала, – улыбнулась сама себе Анна.

– Ты чего там бубнишь? – спросила, зевая Валентина у дочери.

– Ничего, Я просто летала.

– Летала? Хороший сон. Значит растешь. Хотя куда тебе? Скоро нас с отцом перегонишь.

– Я просто летала, – повторила рассеянно Анна, как будто что-то вспоминая.

– А кто тебе собаку подарил? – встревожено спросила Валентина, взяв ее в руки.

– «Золотой ключик», – простодушно ответила Анна.

– Ну-ну. Все-таки Дима, зараза такая, где-то заначку от меня прячет. Скажи ему сейчас, такую бучу поднимет, а всякие безделушки покупает. Вот сколько она стоит? – Валя стала крутить собаку и искать ценник.

– Отдай, – взбунтовалась Анна и выхватила собаку из рук матери.

Валя хотела, было дать подзатыльник дочери, но сдержалась. – Все бы она в куклы играла. Невеста уж. Ладно, отлеживайся, а завтра в школу пойдешь.

Третий визит Кея

Анне исполнилось шестнадцать лет. Повзрослевшая и яркая, она привлекала многие восхищенные взгляды, что в последнее время и тревожило Валентину. Она чувствовала себя виноватой, что со своей беременностью не остается ни сил, ни времени на дочь.

– Дочь-то твоя похорошела. Изросла ведь, – заметил тридцатилетний сосед Ванька.

– Ты говори, да не заговаривайся. Мала она еще на таких как ты жизнь свою разменивать, – гневно осекла его Валентина.

– А я что, просто комплимент хотел сделать. Все-таки сказка про гадкого утенка иногда воплощается в жизнь, – хохотнул Ванька.

Одной Анне было все равно, кто и как на нее смотрел. Семья год назад переехала в большой двухэтажный дом, и все ее силы уходили на хлопоты по дому. Анна видела состояние матери, которая уже самостоятельно не могла надеть сапоги.

– Потерпи, Анька. Рожу, тогда тебе полегче будет. Хоть готовить буду, а то сейчас от любой еды воротит.

– Это навряд ли, мама. Будет маленький, наоборот хлопот прибавится. И у тебя, и у меня тоже.

– Ты не рада братику? – огорчилась Валя.

– Рада, мамуль. Я устала, пойду спать, – вяло ответила Анна и побрела в свою комнату.

Едва дотронувшись до подушки, девушка крепко заснула. Посреди ночи Анну разбудил какой-то странный треск. Открыв глаза, она увидела проходившего сквозь стену мужчину. Он встряхнул с себя пыль и остановился возле кровати Анны. Девушка от ужаса не могла даже пошевелить пальцем.

– Не бойся меня, Анна. Я Кей, помнишь «Золотой ключик»? Я приходил к тебе шесть лет назад и подарил вот эту собаку, – Кей взял в руки игрушку, всем своим видом показывая, что он друг.

– Мы с тобой летали, не так ли? – спросила шепотом Анна.

– Да. Я, правда, за этот поступок был слегка наказан Аппером, который запретил мне здесь появляться. Но сегодня особый случай. Я здесь по его поручению.

– А мы полетаем еще? – оживилась Анна.

– Нет…. Не знаю. Я здесь, чтобы помочь тебе вспомнить, кто ты на самом деле. Если вспомнишь, то миссия для тебя может закончиться….. Так постановил новый Совет. Они находят, что твое пребывание здесь пустая трата времени. Ты должен вернуться.

Анна кивнула, ничего не понимая и интуитивно чувствуя в «Золотом ключике» друга.

– Тогда слушай: «Все, что должно было свершиться, свершится. Я пришел сюда, чтобы родиться и умереть», – Кей положил руку девушке на затылок и несколько раз повторил эти фразы монотонным голосом.

Анне на миг показалось, что она спит и видит сны с открытыми глазами. Перед ней проносились пейзажи и существа, которые были неотъемлемой частью ее прошлого бытия.

– Я Эйд, сын Леона и Джулии, но все свое сознательное время провел с Аппером. Он научил меня всему, чем сейчас владею, – медленно, но уверенно голосом Эйда произносила Анна.

– Ты должен вернуться Эйд. Потому что ты пошел не туда, не в ту сторону. У тебя великая миссия, а ты погряз в этом домашнем хозяйстве. На тебе ездят, Эйд все, кому не лень. Ты зависишь от прихотей твоих родителей. Они вершители твоей судьбы, а не ты. Ты в этой своей рутине никогда не проснешься.

– Я не могу вернуться. Предай Учителю, что он не прав. Я не привык проигрывать, и не считаю свое положение безнадежным.

– А ты помнишь Дакена и его клан?

– Конечно. Дакен хитер и изворотлив и давно заодно с дьяволом.

– Он приходит к твоей матери и заключает неравные сделки с ней.

– Расскажи об этом, – попросила Анна, глядя прямо в глаза Кею.

– Дакен запрашивает за твое пребывание здесь слишком дорогую цену. Души умерших родственников за твою жизнь. Вот его цена. Причем он не скупится и в самой омерзительной форме шантажирует твою мать Валентину.

– Боже, как это низко. Впрочем, от Дакена можно ожидать чего угодно. Чем я могу помочь?

– Ты можешь уйти и спасти жизнь своему брату. В этот раз Дакен затребует слишком высокую цену, и она со временем будет только возрастать. Не останется родных и близких, он будет забирать другие беззащитные жизни за твою.

– Дакен заберет еще две жизни – брата и отца. Этого будет достаточно для того, чтобы я смел его на своем пути. У меня будет сила, а у него желчь. С мелкими неприятностями я справлюсь, – спокойно возразила Анна голосом Эйда.

– Ты так легко об этом рассуждаешь. Ты готов потерять еще две родные души?

– У меня нет выбора. Я получу силу, равной которой нет в этом времени. Пока нет. Ее попытаются изобрести в 2008 году. Только эксперимент будет неудачным. И люди будут пытаться снова и снова воссоздать частичку Бога в своем времени. Но это может привести к хаосу, ты сам знаешь. Сейчас 1987 год и у меня еще есть время исправить многие сценарии.

– Ты недооцениваешь силы Дакена. Сейчас, как никогда они близки с «серыми». А это серьезная заявка на победу.

– Я все равно останусь. Я воин, Кей.

– Ты родился не в том месте и не в тот день, Аппер просчитался. Да, еще тело красивой и хрупкой девушки никак не подходит для таких войн.

– Все равно, Кей жизнь моя состоится, чтобы не происходило. И физическая сила здесь не причем. Я пришел сюда, чтобы родиться и умереть. Передай Апперу, чтобы не держал на меня зла и благословил, – произнесла, прощаясь, Анна.

Совершеннолетие

Молодость все-таки удивительное время. Чтобы не происходило, все кажется не значительным и не трагичным. Так думала и Анна, глядя в опустошенные и плачущие глаза своей матери. У них уже неделю шла война, где никто не хотел уступать.

– Ты никуда не поедешь, слышишь, – кричала Валя на дочь.

– Поеду, потому что хочу учиться и получить профессию психолога, – твердо настаивала Анна.

– Нашла профессию. Если б знала, что поступишь, никуда бы не пустила.

– Я не поступила на экономиста. Какой с меня экономист, мам? Отец и тот уже согласен с моим выбором.

– Сказала, не поедешь никуда и точка, – твердым тоном постановила мать.

Страсти разгорались не шуточные. Отец Ани немного гасил их как мог. Он разговаривал то с одной, то с другой, но все было бесполезно. Анна пошла против воли матери, поступив по своему усмотрению. Она даже не пыталась поступить на экономиста, так как не испытывала восторга от этой профессии. Валентина была взбешена. Дмитрию иногда казалось, что ее безудержная любовь к дочери – это патология, безумие, у которого может быть печальный финал.

– Это как минимум одиночество, Валентина. Ты своим поведением отталкиваешь от себя дочь, – произнес, как можно спокойнее муж.

– Что бы ты понимал. Моя дочь. Ты знаешь, сколько я за нее заплатила? Я отдала за нее все и всех…..

– Ты, наверное, плохо себя чувствуешь? Пойдем в комнату, – проводил жену Дмитрий.

После продолжительной борьбы, шантажа и безумных истерик матери Анне пришлось сдаться. Впрочем, горевала она недолго и уже через месяц работала секретарем в одной маленькой конторке. Серые и однообразные будни скрашивала яркая и выдавшаяся теплой осень.

Приближался день рождения Анны, самый главный праздник в ее жизни – совершеннолетие. Какое-то смутное волнение чувствовала Анна. Ей нравилось это время. Она называла осень временем перемен и всегда ждала хороших. У нее как будто вырастали крылья, она чувствовала не откуда взявшуюся силу и энергию. Анне становилось по-особенному легко. Она не знала что это, и почему именно в это серое, безрадостное и слякотное время, ей хотелось летать и верить в чудеса. Это время расставляло все по своим местам – что-то отсеивалось, а что-то появлялось вновь.

Свое восемнадцатилетие Анна встретила дома. Валентине нездоровилось, и на семейном совете решили не приглашать гостей, а просто поужинать втроем.

– Если хочешь праздника, можешь повеселиться с друзьями на дискотеке, – предложила Валентина дочери.

– Что-то не хочется, мама. Мы так редко собираемся вместе, – улыбнулась Анна.

Все было просто и трогательно. Вечер удался. Даже Валентина, которая в последнее время превратилась в сварливую и неулыбчивую женщину, смеялась и радовалась как ребенок.

– Вот видишь, Анна как ты действуешь на свою мать. Она просто ожила, – сделал комплимент Дмитрий.

– Спасибо тебе, доченька, мне действительно стало лучше. Все-таки ты психолог от Бога и я горжусь тобой, – поцеловала Валентина дочь.

– Кто-то запретил мне заниматься этим, – покачала головой Анна.

– Я не очень понимаю в этой науке, но если ты настаиваешь…. Учись на психолога, – махнула с облегчением рукой Валя.

Анна была счастлива, что ее терпение и дипломатия помогли переубедить мать.

– Это тебе дочка, – протянул Анне маленькую коробочку отец.

Открыв коробочку, Анна увидела потрясающую золотую цепочку с кулоном в виде скорпиона. Анне почему-то больше понравился кулон – довольно таки большой и увесистый. – Ого! Вот это «скорпионище».

– Балуешь ты отец дочь, – сделала замечание мужу Валя.

– Пусть носит, она у нас девка видная, – разулыбался Дмитрий.

– Ты все время ей несуразные и дорогие подарки даришь – то лохматую собаку, то платье на два размера больше, а сейчас вот этот набор, который бешеных денег стоит, – ворчала Валя на мужа.

– Девочке восемнадцать лет, Валя, которые бывают только раз в жизни. Это память о нас с тобой. А лохматую собаку я не дарил, – виновато возразил Дмитрий.

– Ладно, погуляли, и будет, – вздохнула Валя и стала убирать со стола.

– Чего она обиделась? Я хотел как лучше, от чистого сердца, – задумчиво произнес Дмитрий.

– Я пошла спать. Меня ждут, – чмокнула в щеку Анна отца.

– Кто? Ты никуда не собиралась вроде бы? – удивился отец.

– Это я про мою собаку, – ответила Анна, хитро подмигнув отцу.

– Но я тебе ее не дарил, точно помню.

– Я знаю, кто ее подарил, – попрощалась Анна с отцом и вылетела из комнаты.

Анна торопилась увидеть обещанный сюрприз Кея, который приходил накануне ночью. Он пообещал полетать с ней. Увидев, что ее друг уже в комнате, Анна бросилась ему на встречу. – Ты прилетел, я так рада.

– Мы не летаем, а ходим между мирами, – сделал замечание Кей. – Скоро тебе предстоит большое испытание и у тебя должна быть сила. Отныне я буду приходить по твоему требованию, и учить тебя, как раскрыть тайное знание в этом мире. Ты должен устоять, удар будет сильным.

– Не пугай меня, «Золотой ключик», потому что я всего лишь девушка – безропотная и большая недотепа, как говорит мама, – рассмеялась Анна. – А ты меня научишь летать?

– Это самое простое, и ходить сквозь стены, и преодолевать большие расстояния и много еще чему.

– А ты мне покажешь свой мир?

– Это единственное, что я не могу пока сделать, мой друг Эйд, – вздохнул Кей. – Но ты его видишь в своих снах и видениях. Он очень красив и совершенен. А сейчас полетели?

– Да. Это все о чем я сегодня мечтала весь день, – обрадовалась Анна.

Трещина

Вот уже четвертый год Валентина жила без дочери. Анна училась на психолога в другом городе, изредка приезжая на каникулы, Валентина замечала, что с ее дочерью что происходит. Анна была отстраненной и замкнутой. Она похудела, и красивые зеленые глаза сияли каким-то странным не здоровым блеском.

– Ты заболела, доченька? Скажи, что болит? – беспокоилась Валя за дочь.

– Нет, мама. У меня просто сессия и в делах сплошной завал, – вяло ответила Анна.

– Какие могут быть дела у студентки четвертого курса. Ты что работаешь? Тебе не хватает денег, которые мы передаем?

Беспокойство Валентины увеличивалось с каждым разом, когда она видела дочь. У нее появилось стойкое ощущение того, что задает эти вопросы в пустоту.

– У меня все в порядке. Сколько можно объяснять, – начала раздражаться Анна.

Валентина вздыхала и отступала, понимая, что может быть, чем-то отталкивает дочь.

– Хорошо, не буду больше приставать с вопросами, а то и так все реже и реже стала дома бывать.

Анна знала мать, что та не успокоится, будет думать, да еще может проверить, чем она занимается в большом городе. А это было не желательно, потому что Анна училась не только психологии, но и Тайному Знанию, которое давалось ей нелегко. Вот уже третий год Кей учил ее тому, чем не может овладеть человек в этом измерении.

– Эйд эти задачки решил бы с легкостью, ну а ты просто иногда не выносима, – раздражался Кей.

– Тогда оставь меня и займись, кем-нибудь другим, – огрызнулась уставшая Анна.

– Нет уж, Я сделаю все, чтобы Эйд воплотился в тебе, девочка. Вернее, ты и есть Эйд, но ты этого не помнишь, поэтому и бессильна.

– Мне 22 года. Я девушка и ни разу не целовалась с парнем. Я вообще не знаю, что это такое. Между прочим, по твоей вине. Потому что ты меня замучил своими занятиями. Потому что ни ты, ни твой Эйд не знаете, что бывают отношения между мужчиной и женщиной и что такое любовь, – кричала Анна.

– Прекрати истерику. Если ты хочешь, чтобы я ушел, я это сделаю. Ты и так многое постигла за это время. Оставайся и держи удар сама. Ты скоро поймешь, о чем я. Ведь ты научилась читать мысли? – горько усмехнулся Кей.

– Я благодарна тебе за науку, Кей. Позволь мне побыть просто человеком. Я хочу испытать эту роскошь. Ведь человеческую жизнь не заменишь жизнью в другом измерении.

– Ты не права, – замотал головой Кей. – Эйд никогда не будет человеком. Он всегда будет одинок среди людей. Я не прав? Ты знаешь, что я прав. Даже к собственной матери ты относишься как к чужой женщине. А в последнее время ты совсем от нее отдалилась.

– Все это ложь. Ты специально меня дразнишь. Я благодарна своей матери за то, что она меня не предала в те моменты сделки с вашим «черным». Она спасла мне жизнь в этом мире. Она спасла этот мир.

– Ты говоришь о благодарности, а где твоя вездесущая любовь?

– Ты меня замучил Кей. Конечно, я люблю свою мать. Но это другая любовь, понимаешь?

– Нет. Не понимаю. Ты стала другой и приобрела характер, и привычки Эйда скажем процентов на восемьдесят. А для Эйда Валентина никогда не будет матерью. Это просто женщина, которая помогла появиться в этом мире и дала навыки поведения в нем. Вот и все.

– Ты циничен, Кей. Не ожидала от тебя, – надула губки Анна.

– Это ты цинична. Ты прекрасно знаешь, что в ваших отношениях с Валентиной возникла трещина, которая с годами будет только увеличиваться. Но ты упрямо твердишь, что все нормально.

– Я считаю, и буду считать Валентину своей матерью, – спокойно возразила Анна.

– Считай. Но где-то глубоко в душе ты не можешь простить своей матери многих поступков, которые она совершила, когда ты была маленькой девочкой. Детские обиды за нелюбовь родителей откладываются в памяти на всю жизнь. Ты просто боишься признаться, что Валя не была идеальной матерью для тебя.

– Кто из нас психолог? Ты хочешь, чтобы я тебе сказала правду? – улыбнулась Анна.

– Нет. Я ее знаю. Впрочем, и ты тоже. Любовь – это живая материя, которая творит чудеса. Она живая, понимаешь? А ты с ней как с эфиром, который летает в воздухе. Когда ты это поймешь, сделаешь многие открытия, и тебе будет все по плечу. А сейчас я ухожу. Я понял, что не нужен и бесполезен, – опустил голову Кей.

– Я не хочу, чтобы ты уходил. Прости меня, – стала извиняться перед своим учителем Анна.

– Я приду, когда возникнет необходимость во мне, – успел сказать Кей и исчез.

Вот уже полгода Кей не появлялся в этом мире. Анна казнила себя за этот чересчур откровенный разговор. Ей нужно было выговориться, а может и поплакать, но кругом были чужие люди. Читая их мысли, Анна приходила в ужас. Большинство из них почти всегда думали о еде, сексе, деньгах, одежде и совсем немного о чем-то «серьезно-духовном». Мысли матери вообще хаотично двигались в разных направлениях. Анна несколько раз пыталась составить из них логическую цепочку, и каждый раз она обрывалась. Страхи, неуверенность, неудовлетворенность жизнью делали из ее матери просто пленницу своей головы. Анна была удручена и подавлена состоянием своей матери.

– Неужели это состояние было всегда? – задавала она себе этот вопрос, глядя в глаза Валентине.

Эта мысль для Анны была невыносима. – Зачем только Кей научил читать мысли?

Анна не могла помочь матери, потому что знала, что бессильна. И вообще в последнее время на нее столько навалилось. Она решила сделать паузу и не приезжать больше домой.

– Я знаю, что это не честно и жестоко, мамочка. Но я становлюсь уязвимой, а ты все более безумной и коварной. Мы должны на время расстаться и не мучить друг друга, – хотела сказать Анна матери, когда они прощались. Но дочь сдержалась. Она великодушно склонила голову и поцеловала Валентину. – Я тебя люблю мама, чтобы не случилось.

– Ты как будто навсегда прощаешься со мной, доченька? – заметила волнение дочери Валентина.

– Нет, мама. Я приеду. Обязательно, – сжала теплые руки матери Анна. Потом резко обернулась и быстрым шагом отправилась на вокзал.