– Да, – вяло ответила Нина, но вдруг встрепенулась. – А как Вы догадались?
– Да потому что жена Олега – старшего сына моей первой подруги Женьки – та самая Татка! Твоя Таня Костенко из Студенческого переулка! И я вижусь с ней каждый год.
Нина охнула и прижала обе руки к груди.
– Валерьянки хватит или сразу неотложку вызывать? – иронично и одновременно сочувственно спросила Листовская и, осторожно опираясь на отекшие ноги, стала подниматься с дивана.
____________________________________________________
Яна и Анжела – две юные москвички из 5- "Б" , ловко перебирая тоненькими, как спички, ножками в новеньких кроссовках Адидас, спускались с шестого этажа. Они бурно обсуждали свою новую учительницу пения.
Обе сошлись на том, что батник у нее ничего, но макияж никуда не годится.
– Красной помадой губы сейчас не рисуют, – авторитетно сказала Анжела. – Моя мама губы коричневой помадой красит и карандашиком обводит.
– Смотри! – вдруг толкнула подругу Яна, и они остановились.
Половину лестничной площадки четвертого этажа занимали две потрепанные хозяйственные сумки, ручки которых были связаны скрученным мужским носовым платком и новенький пластиковый пакет с Олимпийским Мишкой. А рядом на пороге квартиры у открытой настежь двери стояли, обнявшись, трое: две женщины и мужчина. Мужчину они знали. Его все в подъезде знали. Он был художником, носил бороду и звали его Олег Борисович. А жена его, Татьяна, в университете на Ленгорах работала.
Девочки, ловко обогнув все препятствия, заспешили вниз. Они опаздывали.