«Наивная!», – подумала Диана, но от комментариев пока воздержалась. И еще почему-то при взгляде на Тамару Николаевну, вспомнилась меткая фраза Антона Павловича Чехова «Дурачиться она любила, но дурой точно не была».
Следующим к Новоселову вошел Рифкат Бекетов.
Рифкат Наильевич Бекетов, татарин по национальности, в возрасте, наверное, слегка за пятьдесят, еще не пенсионер. Долгое время одновременно работал корреспондентом в известной газете и пресс-секретарем в солидном государственном учреждении. От многих коллег-журналистов отличался удивительной работоспособностью. Умудрился буквально за несколько лет рассчитаться за ипотечную квартиру площадью сто квадратных метров. Брался за любую работу, которую благодаря его исполнительности и покладистому характеру, предлагали именно ему.
Сам про себя Рифкат, смеясь, говорил: «Цитирую одного известного журналиста: пишешь сразу в несколько изданий, не выпендриваешься, типа, реклама ниже моего достоинства, работаешь на выборах. Дятлов – наш успех, задолбаем всех! Плюс статьи о природе в журнал «Мир грибов», репортажи о свободе на сайт «Вольная воля», заметки о шестеренках в издание «Заводной завод» и обзоры о жизни коммунистов после смерти. Все, ты обречен на финансовый успех».
Бекетов гордился своими двумя дочерьми от двух браков. Девочки и правда были щедро одарены природой и выросли в постоянной заботе и внимании со стороны отца. Обожал вторую жену, она была лет на десять моложе его, а в свободное от праведных журналистских трудов время неутомимо вкалывал на любимой даче.
Но, как у всего на свете, кроме достоинств есть и недостатки, и даже на солнце имеются пятна, так и у Рифката было две слабости. Иногда Рифкат запивал, ненадолго, дня на три-четыре всего, но регулярно, надо было видимо как-то снимать стресс от постоянного напряжения в поисках и исполнении халтур. Вторая же более серьезная «ахиллесова пята» заключалась в том, что свою профессию он искренне любил, а она его – нет. Такая вот любовь без взаимности. Писал он нудно и многословно, неинтересно одним словом, компьютером владел слабо. Что удивительно, образование имел специальное, закончил журфак в родном городе на Урале. Но эта информация про уязвимые места, как говорится, не для широкого круга. Бекетов возглавил редакционный отдел сайта.
Сайт
Управление по информационно-издательской деятельности с благословения Ректора наконец, приступило к работе. Диана перешла в отдел редактирования сайта на те же десять тысяч рублей. Работа знакомая, та же корректура текстов только в Интернете. Правда, первое впечатление от более глубокого погружения в недра университетского сайта у Дианы вызвало шок.
В это трудно поверить, но большая часть разделов не обновлялась по семь-восемь-десять лет. Сайт в общем был не плохо структурирован, каждому институту, факультету, управлению отводился свой раздел. Но обновлением информации никто не занимался. Как на мемориальной плите – вывели год рождения и смерти и все, навсегда. Больше ничего здесь не может произойти? Почему так-то? Это при том, что студенческая жизнь в Универе бьет ключом, а штат заполнен специалистами, программистами-профессионалами. Двадцать первый век на дворе. Интернет – наше все. Мир полон современных форм и способов коммуникаций, баз данных, компьютерных программ. А в это время в Университете – светоче знаний, носителе высоких идей науки и просвещения на сайте уже десяток лет не происходило ровным счетом ничего?!
Начались еженедельные совещания Ректора с сотрудниками Управления по информационно-издательской деятельности. Назвать эти заседания совещаниями можно было только условно, потому что говорил на них исключительно Ректор, многозначительно произнося общие, всем известные прописные истины. Все остальные участники привычно сидели молча. Что-то иногда пыталась уточнять неуемная Демидова, но на звук ее голоса все остальные вскидывались, как спросонья, и смотрели так, как будто она задавала вопросы не по делу, а предлагала всем немедленно скинуться на фуфырь.
Несколько месяцев сотрудники двух отделов сидели в одном кабинете буквально «друг на друге», спасибо завхозу, добрая женщина разрешила взять со склада старые разнокалиберные письменные столы и обшарпанные стулья. От нещадно палящего в огромные окна солнца спасались придуманным Дианой способом. Приклеивали скотчем на стекла черные полиэтиленовые мешки для мусора. Компьютеров не было. Приносили из дома собственные ноутбуки.
Как сообщили по секрету сведущие люди, Ректор негласно приветствует работу удаленно, то есть дома, на личной аппаратуре. Что это – мелочная экономность? Чтобы не тратили электроэнергию, не амортизировали казенную технику, не лили в туалете воду? Но скупой, как известно, платит дважды.
Диана тем временем, переехав из общежития в свою двухкомнатную квартиру, наслаждалась простором и возможностью без помех вить собственное гнездышко. Демидова подарила ей на новоселье драцену и диффенбахию – высокие напольные цветы. В последнее время, несмотря на разницу в возрасте, они подружились. Внимательно обозрев окрестности, обсудили ситуацию с потенциальными женихами. Ситуация оказалась, прямо скажем, не простая. Свободных мужчин детородного возраста на горизонте практически не наблюдалось. Из крайне немногочисленной молодежи подходил только один Капралов. Главный плюс его кандидатуры – никогда не был женат, не алиментщик. Среди худосочных, безжалостно, как гербарии, засушенных наукой молодых кандидатов, программистов и аспирантов Капралов выделялся молодецкой статью и девичьим румянцем во всю щеку. На удивление рослый, видный тридцатилетний парень, перспективный кандидат наук, любимец Ректора. Единственный недостаток был обнаружен сразу. Вот что значит зоркий глаз опытного человека. Демидова разглядела, что похоже кавалер совершенно не имеет опыта общения с барышнями. «Придется все брать в свои руки», – сообразила Диана, – «Ну да ладно, это не к спеху, но присмотреться к кандидату, наверное, стоит», – решила она.
Коллеги
Месяца три набирали сотрудников в отделы. Подали в газеты и на телевидение объявления о вакансиях. В соответствии со штатным расписанием, требовались переводчики финского и английского языков в отдел сайта. Операторы, верстальщики, фотографы в рекламно-информационный отдел. По объявлениям приходили, как на подбор, какие-то нелепые, странные люди, среди них оказалась и бывшая соседка Дианы по комнате в общежитии Катя. Естественно в приеме на работу ей было отказано. По совету Дианы ни Демидова, ни Бекетов не приняли ее к себе в отделы, вежливо, но твердо отклонив кандидатуру Кати. Месть Кати была ужасна. Спустя некоторое время выяснилось, что она указала номер телефона Демидовой, как поручителя, когда брала очередной кредит в банке. Кредит Катя вовремя не вернула, и немолодую женщину долго донимали назойливыми звонками бесчеловечные коллекторы, обещая при встрече «настучать в бубен».
С огромным трудом штаты отделов удалось укомплектовать. Редакционный отдел сайта теперь состоял из двух человек: редактора сайта Бекетова и корректора Дианы, переводчиков так и не нашли.
Зато в рекламно-информационный отдел пришли работать семь человек.
Тамара Николаевна Демидова – начальник отдела.
Вадим Арнольдович Иващенко – видеооператор и фотограф. Его перевели из Педакадемии, где он занимал крошечную административную должность на студенческой телестудии. Его должность в результате слияния двух вузов подлежала сокращению, но кто-то видимо подсуетился, замолвил за него словечко. Это был мужчина лет пятидесяти. Внешне – эффектный, крупный, породистый, но на редкость ограниченный в силу того, что просидел много лет в замкнутом пространстве крошечного коллектива на одном рабочем месте. Сугубо советский человек. Он ездил на огромном старом китайском лифане, душном и дребезжащем, был женат на маленькой некрасивой женщине, заходившей за ним после работы, как за ребенком в детский сад и называвшей его даже при посторонних Вадюшкой.
Евгений Мудряков – видеооператор и монтажер, химик по образованию. Техничный парень, друг и ученик Иващенко по студенческой телестудии Педакадемии. С его лица не сходило такое выражение, как будто он постоянно что-то мучительно силится понять, но это ему никак не удается. Вот-вот вроде бы все прояснится, но шустрая мысль вновь и вновь ускользает. Тридцати лет от роду. Женат. Отец двоих маленьких детей.
Ирина Толмачева – симпатичная молодая женщина, внешне чем-то неуловимо напоминающая голливудскую актрису Шарлиз Терон, аккуратная, скромная, деликатная. Возраст – слегка за сорок. Отчество в паспорте Едвардасовна. Так написала безграмотная паспортистка. А Ира из робости не решилась настоять, чтобы отчество было исправлено на Эдвардасовну. По причине чего, так и осталась навсегда Едвардасовной. Прежде работала верстальщицей в издательстве медицинского специализированного журнала, который недавно закрылся по финансовым причинам. Хорошо водит свою машину. У нее была серенькая Мазда, иномарка-девочка. Ира и ее машинка хорошо дополняли друг друга.
Олег Куртис – вечный студент, не закончивший третий курс строительного факультета Универа, хорошо разбирается в компах, но бездарный фотограф и не менее бездарный видеооператор, патологический лентяй и стукач. Возможно, далеко пойдет с такими способностями в свои двадцать четыре года. Не женат.
Наталья Ситко – редактор текстов, недавно закончила на твердые тройки филологический факультет. Поет в университетском хоре. Живет в собственной двухкомнатной квартире, доставшейся ей по наследству от бабушки. По выходным ездит с родителями на дачу. Любит поэзию и яблоки. Романтичная девушка двадцати двух лет с твердыми моральными принципами.
Владимир Петров – фотограф, из местных, его настойчиво рекомендовала Демидовой директор ЦНИТ Элеонора Пифагоровна Разина. После окончания строительного факультета, остался работать в Универе фотографом. Не будет преувеличением сказать, что здесь Петров провел всю свою жизнь. У него была фотолаборатория в подвале университетского здания. На деле – мрачная каморка, заваленная старым барахлом. Перманентно унылое выражение не покидало его лицо, наверное, даже во сне. Неуживчивый человек лет пятидесяти со сложным характером. Судя по постоянно зверски исцарапанным рукам, был не в ладах даже со своим собственным котом. Разведен. Заядлый велосипедист.
Ни одного профессионала, сплошные амбициозные дилетанты. Кроме Толмачевой, пожалуй. Ну, а какой нормальный профессионал пойдет на зарплату в десять тысяч рублей без серьезных на то причин? Как пишут в Интернете: за десять тысяч работник ничего не должен делать и даже немножечко вредить.
Буклеты
Диана с головой окунулась в новую работу, но не могла не заметить, как сквозь зубы, еле слышно матерится Демидова, их рабочие столы стояли напротив друг друга. Сделанные Демидовой дома макеты буклетов рассыпались на университетских компах – не совпадали программы. Кропотливая работа шла насмарку из-за устаревшего программного обеспечения. Здесь все еще стоял Windows 3.0 первая версия поколения операционных систем Windows от компании Microsoft, выпущенных с 1990 по 1994 годы. Программа еще годилась для редактирования, но для верстки безнадежно устарела.
Демидова еще не знала тогда, что пресловутая тема буклетов остро стоит на повестке дня в Университете уже лет десять, с тех пор, как ректором стал Ректор. Истории создания буклетов здесь следовало бы посвятить многотомное издание. И назвать его «Братская могила» или «Миссия невыполнима 100». На изготовление буклетов приглашали одного за другим специалистов из средств массовой информации и из штата Универа, и выгоняли после очередного провала миссии. Ни один буклет за десять лет не был утвержден Ректором и ректоратом. Причин провалов было много.
Причина первая. Никто в Университете и даже сам Ректор! понятия не имели, о том что буклеты бывают разными в зависимости от целевой аудитории, содержания, объема и оформления, а также несут разную смысловую нагрузку в зависимости от функции, которую выполняют. Демидова все уши Диане прожужжала своими буклетами, поэтому Диана уже четко усвоила, что условно буклеты можно разделить на несколько видов.
Информационный – главной задачей, которого является донесение сведений о конкретной образовательной услуге до целевой аудитории. Данные в таком буклете необходимо подавать лаконично и чётко, приветствуется использование фотографий, таблиц, понятных диаграмм.
Имиджевый буклет или брошюра создаётся для продвижения вуза на рынке образовательных услуг. Он должен быть многостраничным, солидным и оригинальным одновременно, предоставлять основные сведения о достижениях вуза и его деятельности. Такой буклет требует большего креатива и временных затрат.
Адресный. Буклеты для адресной рассылки, например по школам, училищам направлены на создание ощущения индивидуального обращения к потенциальному студенту. Они персонализированы, что нередко позволяет достичь высокой эффективности распространения информации и мотивации будущего абитуриента к действию.
Акционные буклеты создаются специально под какое-либо событие, например, прием абитуриентов в вуз. Главное требование к данным такого буклета – условия акции должны быть расписаны максимально подробно и соответствовать действительности.
И это далеко не все.
В зависимости от формы буклеты бывают: стандартный – с одним фальцем, евро (лифлет) – два фальца, брошюра – несколько или много страниц, скреплённых между собой.
А главное, все они должны быть яркими, привлекательными, не сложными для восприятия потому что основной целевой аудиторией являются не специалисты или ученые, а обычные люди, старшеклассники, абитуриенты и их родители.
Причина вторая. Утверждать макеты буклетов Ректор поручил ректорату – это коллегиальный совещательный орган в вузе, возглавляемый Ректором. Ректорат уполномочен принимать решения по вопросам деятельности Университета. Но решения ректората вступают в силу только после подтверждения Ректором, и носят рекомендательный характер. Так вот, в ректорат входит дюжина или немногим более глубокоуважаемых персон, и если макет буклета нравился одному, то – не нравился другому. Часто никаких объективных причин для этого не существовало. Просто иногда даже самые уважаемые люди не ладят между собой. Вопросы возникали детские, типа, а почему буклет синий, квадратный, толстый, тонкий, такой-сякой немазанный. Всем ведь не угодишь. Но главное не было понимания важности пиара. «Нет, зачем вообще нам какие-то буклеты, мы и так самые – самые!», – однозначно висело в воздухе.
Причина третья. И пожалуй, главная, для буклетов никто не предоставил ни объективной информации об Университете, ни качественных фотографий для иллюстраций. В это трудно поверить, но за каждой дверью здесь существовала своя самая точная информация, свои цифры. С фотографиями дело обстояло еще хуже. С огромным трудом, Демидова принудила штатного фотографа Петрова отправиться снимать лица студентов в аудиториях. Он принес откровенный брак – на фотографиях лица вытянуты и искривлены широкоугольником. «Убивать на месте надо тех, кто снимает лица людей с широкоугольной линзой на объективе фотоаппарата», – чуть не плача, причитала Демидова.