Наследница тела

− Это может быть путешествие в горы, куда-нибудь на Тибет, где запрещены мобильные телефоны и время проводится в медитациях и молитвах, чтобы обрести силу духа, − выдал Андрей. – Один мой знакомый как уехал пять лет назад, так никто и не знает, где он.

− Подходит, − согласился Стас, делая пометки в блокноте.

− Слушай, а как Настя? Свадьбы не будет?

− С Настей нет. Разные мы люди. Хорошо, что вовремя понял.

Разговор прервали, когда с очередным вопросом заглянул сотрудник, занимающийся рекламой. Прошёл ещё час. Стас позвонил секретарше и попросил крепкий кофе. Придётся перекусить перед важным разговором с Настей. Ужинать с ней он не собирался.

− Настя, мне тут пришлось плотно пообедать с партнёрами, − наврал Стас. – Так что не надо готовить, − позвонил он ей перед выездом.

− Да что происходит-то? – наконец сообразила невеста.

− Приеду, объясню, сейчас дела, − он нажал отбой, испытывая угрызения совести и в который раз обругал себя дураком, что поддался на уговоры и отправился с Настей в ЗАГС.

Настя открыла дверь с телефоном в руке. Коснулась его щеки лёгким поцелуем.

− Да, Кать, мы ещё с тобой это обсудим. Мне больше понравилось фисташковое платье с открытыми плечами и высокой талией. Но я ещё думаю на счёт белого. Не хочется быть как все невесты. Ладно, Стасик пришёл, давай попозже.

Стас протянул Насте бутылку красного вина и прошёл в единственную комнату, служившую девушке одновременно спальней и гостиной. Настя снимала крошечную однокомнатную квартиру в Бибирево. До знакомства с ним жила с подругой, позже он помогал ей оплачивать квартиру, чтобы сохранить независимость. Стас еле удержался, чтобы не сбросить с дивана журналы с девушками в белых платьях. Отодвинул их в сторону. Настя прибежала с двумя бокалами. Хорошенькая и возбуждённая. Тёмные волосы собраны на затылке в высокий хвост, маленький ровный носик, карие с наращёнными, как у всех, ресницами, казавшимися неестественными. Он вдруг вспомнил, что у Алисы ресницы были свои, милые пушистые, подкрашенные чёрной тушью. И губы были свои, даже помадой не тронутые. А Настя вот недавно накачала и зря. Он окинул невесту взглядом: фигура у неё была, конечно, что надо. Длинные ноги от ушей, узкие бёдра, подчёркнутые лосинами. Грудь слишком маленькая на его вкус.

− Ой, штопор забыла, − Настя убежала на кухню.

Стас опомнился. Надо сейчас сказать. Пить он не будет, сразу уедет. Нечего им праздновать.

− Открывай, а я сейчас хоть орешки принесу. Готовить я не стала. Если проголодаешься, можно суши заказать по телефону.

− Настя, подожди с орешками, − Стас нервно крутил штопор в руке. – Сядь, поговорим.

− Что-то случилось? – девушка присела на краешек дивана, обняла его за плечи. Стас еле сдержался, чтобы не отодвинуться. Внезапно понял: любовь заканчивается, когда прикосновения становятся в тягость. Как он жить-то с ней собирался всю жизнь?

Стас, как можно ласковее, снял Настину руку. Отодвинулся, чтобы удобнее смотреть в глаза.

− Ты права: случилось. Я виноват перед тобой.

− Конечно, виноват. Динамишь меня уже несколько дней. Я понимаю, что у мужчины стресс, когда он собирается жениться. Я, конечно, могу все хлопоты по свадьбе взять на себя.

Стас выдохнул.

− Не будет никакой свадьбы.

Настя захлопала длинными ресницами.

− Как не будет?! Ты не хочешь гостей? А как же фотки, которые я выложу в инстаграм? Стасик, пожалуйста, потерпи один денёк. Я собираюсь быть самой красивой невестой.

Стас напрягся. Она даже не поняла, о чём он.

− Настя, ты не поняла. Ничего не будет. Мы не будем жить вместе.

Повисла пауза. Пухлые губки Насти раскрылись, на лице застыло, несвойственное ей, растерянное выражение. Обычно личико у неё было весёлым или кокетливым. Он и повёлся на эту весёлость. Кажущуюся лёгкость. Она радовалась всему как ребёнок. Щебетала от того, что солнышко вышло или, наоборот, дождик пошёл. Напоминала птичку весной. И так же старательно пыталась свить гнездо, что было, в общем-то, неудивительно для девушки, приехавшей с Украины. Ей нужна была его квартира, его статус. А она будет варить борщи с пампушками и рожать детей.

− Ты издеваешься?! Я уже всем родственникам сообщила, подруги завидуют, что я такого жениха отхватила.

Стас покачал головой.

− Настя, извини. Я не могу на тебе жениться.

− Но почему? Ведь всё было хорошо, − она подсела поближе, заглянула в глаза. – Что-то с бизнесом?

− Я понял, что мы разные люди.

− Да люди и не могут быть одинаковыми. Стасик, миленький, − Настя обхватила его за шею. – Это просто стресс.

Стас снова убрал Настину руку. Положил штопор, который крутил в руке, на стол.

− Ну должна же быть причина? – выкрикнула Настя. – Даже если ты переспал с кем-то на мальчишнике, я прощу. И никогда не вспомню. Просто перепих не повод.

− Настя, я ни с кем не спал.

− Тогда что же?

− Я встретил другую женщину.

− Когда?

− Да какая разница, когда. Пять дней назад.

− Ну это же несерьёзно, − Настя выглядела недоумённо. – Может, ты ошибся? И она вовсе не твоя женщина.

− Это серьёзно, − Стас закусил губу. Настолько серьёзно, что я готов броситься в авантюру, подумал он. – Прости, − он побрёл в коридор, чувствуя себя полным идиотом. За спиной раздались рыдания. Когда он завязывал шнурки, заплаканная Настя, словно разъярённая кошка, бросилась на него с кулаками.

− Меня ещё никто так не унижал, − она колотила его по груди, пыталась поцарапать лицо, − но он сжал её руки, погладил по голове, как ребёнка. Она зарыдала у него на плече.

Стас чуть постоял и отодвинул её. Убрал растрепавшиеся пряди с лица, поцеловал в горячую щёку.

− Не стоит переживать. Найдёшь лучше меня, − Стас открыл дверь. Настя прислонилась к стене и выдохнула:

− Ты ещё пожалеешь.

Стас быстро спускался по ступенькам с пятого этажа. Сегодня он ещё больше убедился: нужно было уйти ещё вчера. Не приучая Настю к себе, не привыкая самому. Он с самого начала видел, что они разные, но не хотел быть честным с собой. Иногда одиночество невыносимо и для мужчины.

Глава 6

Стас забрался в машину и вырулил с парковки. Настроение хуже некуда. Неважно, кто кого бросает, всё равно тяжело. Посчитал, сколько они пробыли вместе с Настей. И двух лет не получилось, а вот ведь привык. Странная вещь человеческая душа, даже зная, что поступаешь правильно, продолжаешь мучаться. К тому же поступил он, как в дешёвой мелодраме: некрасиво и подло. Напиться что ли с горя?! Стас вырулил на Алтуфьевское шоссе, и некоторое время ехал в тишине. Не мог даже радио включить, такое презрение к самому себе накатилось.

Даже на Алису разозлился. Вот ведь не встретил бы он её, сидели бы сейчас с Настей в ресторане, как они это любили делать по пятницам, пили бы красное вино, ели… Чёрт! Он обогнал тащившуюся впереди ладу и прибавил скорость. Быстрая езда отвлекала. Да и зачем себя беречь? Всё равно на тот свет отправят, причём по собственному желанию. Машину занесло на скользкой дороге, Стас с трудом удержал руль, чтобы не вылететь на встречку. Успокоился. Перестроился вправо, обругав себя идиотом. Другие люди не виноваты, что он козёл. Внезапно он понял, куда поедет. К Алисе. И пусть даже к ней не пускают, он добьётся. Ему надо её увидеть. Коснётся её руки. Поговорит и пусть она не отвечает. Может, тогда успокоится.

− Состояние стабильное, в сознание не приходила, − сказала медсестра, проверив журнал.

− Это что, кома? – спроси Стас.

− Вам нужно с доктором побеседовать. Только уже завтра.

− Пустите меня к ней. Я должен её увидеть. Пожалуйста.

Молоденькая медсестра внимательно посмотрела на него сквозь толстые стёкла очков.

− А вы кто ей?

− Брат. Двоюродный.

− Поговорите с ней. Вдруг поможет. Знаете, иногда бывает, что родные начинают разговаривать, и душа приходит на звук родного голоса.

Алиса лежала в отдельной палате, опутанная трубками от приборов с дисплеями. На голове марлевая повязка, к руке подсоединена капельница. Как эта бледная, лишённая красок жизни маска не была похоже на лицо той девушки, которую он впервые увидел. Стас подошёл ближе. Алиса, милая, ну как же ты так?! Да разве твой муженёк этого стоит? Да ни один из нас не стоит того, чтобы из-за него переживать. Медсестра подвинула ему стул.

− Садитесь. Если нужно будет что: вот кнопка вызова.

Убедившись, что медсестра ушла, Стас придвинул стул к больничной кровати. Снова впился глазами в лицо Алисы. Да она не просто бледная, она бледнющая. На виске царапина. Правая рука безжизненно лежала поверх одеяла. Он коснулся её, рука была ледяной.

− Алиса, это Стас. Дай какой-нибудь знак, что слышишь меня. А я сегодня был в той конторе. Я буду с тобой в этой жизни или в той, куда ты ушла. Вот сегодня с невестой расстался, − Стас вдруг почувствовал, как защипало в носу, а по щеке поползла слеза. Сколько же лет он не плакал?! − Алиса, ответь, что-нибудь.

Стас не помнил, что ещё он говорил. Слёзы текли и текли по лицу. Он смахивал их рукой, продолжая тихо говорить. Но девушка лежала без движения, и в какую-ту минуту мужчина вдруг понял то, что понимаешь, когда прощаешься с покойником. В нём нет души. Алисы тут нет. Она ушла.

Стас встал. Если Алисы тут нет, значит, и ему нечего тут делать.

− Мы скоро встретимся, милая, − пробормотал он, касаясь губами её щеки. Тоже замёрзшей, как и рука. Нет жизни, нет тепла. Он всё ещё стоял, глядя на неё, как вдруг совершенно чётко в голове прозвучал голос.

Женский. Злой. Визгливый.

− А ну убирайся! Она моя.

Стас оглянулся: никого.

− Да что за чертовщина?! Галлюцинации у меня что ли?

Услышал смешок.

− Если нет способностей видеть, не значит, что меня не существует, придурок.

Стас вспомнил, как Андрюха рассказывал, что тело может захватить другая душа.

− Кто ты? – на всякий случай спросил он шёпотом.

В голове так же быстро прозвучал ответ.

− Тут у нас нет ни имени, ни отчества. Но очень скоро у меня будет её имя и её жизнь.

Нервы у Стаса не выдержали, он выскочил из палаты. Чуть не сбил медсестру, которая шла по коридору.

− Простите, не заметил, − Стас чувствовал, как у него бьётся сердце.

− Ну как она? Поговорили?

− Да, мне нужно идти, − Стас еле сдерживался, чтобы не побежать к выходу.

− Приходите ещё, − бросила вслед медсестра.

Стас распахнул куртку, подставив лицо под падающий снег. Что это было? Дрожащими пальцами набрал номер Андрюхи. Запинаясь, рассказал, что произошло.

− Ну а что ты удивляешься?! Я же тебя предупреждал. Вот будет сюрприз для её муженька. Придёт жену домой забирать, а это вовсе не жена. И его не узнаёт. − Так ему и надо, − Стас вспомнил любовницу Антона, в душе что-то сжалось, словно это его предали. − Козёл он, − выругался Стас.

− Да, мой друг, ты основательно влюбился. Сколько тебя помню, ни разу таким сумасшедшим из-за барышни не был.

Стасу не хотелось ничего обсуждать, он снова подумал о том, что придёт домой и напьётся в одиночестве. И наплевать, что сегодня понедельник и завтра будет болеть голова. Вообще-то он не пил, тем более, в одиночестве. Даже спиртного в доме не было. Но ведь бывают такие дни, когда душа мается и ничего не хочется.

Стас припарковал машину на стоянке. Идти в супермаркет сил не было. В холодильнике ещё оставались сосиски, в морозилке замороженная пицца. Закуска есть. Значит, можно пойти в винный магазинчик в подвале соседнего дома. В этом неприметном магазинчике постоянным клиентам спиртное выдавали и после одиннадцати. Так что возле него всегда толпились мужики. Ходить туда Стасу не нравилось, но сегодня было всё равно. Возьмёт вискарь и уйдёт к себе. Нальёт стакан, разогреет пиццу и посидит в тишине.

Снег пошёл крупными хлопьями, Стас, накинув капюшон, направился к магазину. Трое изрядно выпивших парней стояли кружком, догоняясь пивом и матерясь через слово. Вот он, наш мир, вяло подумал Стас. Наверно, Алиса права, что захотела туда, где ещё существовали такие понятия, как честь и достоинство.

Возле кассы девушка в голубом пуховике покупала водку. Стас встал за ней, посмотрел на витрину. Временное освобождение от бед переливалось в бутылках разных форм оранжевыми огоньками. Стас взял Джек Дениелс, расплатился. Когда вышел на улицу, услышал сдавленный крик. Завернул за дом. Парни окружили девушку, отняли бутылку и ковырялись в её сумке. Один из троицы держал девушку за плечи, пытаясь поцеловать. Девушка отбивалась, но силы были неравные.

− А ну отпустите её! − вмешался Стас.

− Эй, а тебе чего надо?! Баба не твоя, проходи мимо, − сказал из них самый высокий.

− Мужики, да у него Джек Дениелс. Пусть нам оставит, раз такой богатый. Будет у нас сегодня праздник.

Двое парней направились к нему. Стас подумал, что надо было купить пакет. И, вообще, не ходить в этот магазин. Но отступать было поздно. Взяв бутылку за горлышко, он двинулся к ним. Его вдруг охватила такая ярость, как когда-то в детском доме, когда он один исколошматил троих обидчиков.

− Я сказал: отпустить девушку! – рявкнул он, направляясь к парням. В голове мелькнула мысль: только бы не убить никого. В руке коренастого парня сверкнул нож. Стас замахнулся бутылкой, протяжно закричала девушка. Что-то горячее прожгло в боку. Стас поднял руку с бутылкой, чтобы ударить, но почувствовал, что падает. Когда очнулся, увидел тёмное небо и летящие в лицо снежинки. Во рту привкус крови и дичайшая слабость. Даже глаза тяжело держать открытыми.

− Эй, ну ты что?! – услышал он женский голос, и перед ним появилось испуганное лицо девушки в голубом пуховике. – Они ушли. Испугались. Спасибо тебе. Давай помогу подняться. – Девушка протянула руку и коснулась его, но тут же отдёрнула. – Ой, да у тебя же кровь. Вот суки. Сейчас скорую вызову.

Лицо девушки исчезло, вместо него появилось лицо Алисы в обрамлении рыжеватых волос.

− Я иду к тебе, − пробормотал Стас, проваливаясь в темноту.

Глава 7

Стас проснулся от боли. В боку жгло, словно внутрь воткнули раскалённый прут. Он застонал. Глаза не открывались.

На его лоб тут же легла нежная прохладная рука.

– Поспи ещё, Николаша.

Мозг казался чужим. Всё смешалось. Стас пытался вспомнить, что произошло. Кажется, он хотел выпить. Купил бутылку. Вступился за девушку, к которой приставали пьяные мужики. И ведь надо же было ему ввязаться?! Что с ним теперь?

Внезапно до него дошло. Женский голос назвал его Николаша. Преодолевая тяжесть, Стас открыл глаза и увидел милое лицо. Не красивое, а милое. Такие лица он видел только в старых фильмах и на старых фотографиях. Забранные наверх волосы, закрученные в высокую причёску из кос. Нежные кудряшки, падающие на щёки. Голубые участливые глаза.

– Ты очнулся? – глаза молодой женщины засветились. – Николаша, ну ты, как всегда заставил нас понервничать. Зачем нужно было её защищать?

Глаза у Стаса закрылись без его участия. Верно, он бредит. Из всего того, что сказала девушка, правдой было лишь то, что не стоило ввязываться в пьяную драку. Но с другой стороны, разве не дело чести, защитить женщину? Только вот эта девушка никак не была похожа на ту, из-за которой он ввязался в драку. Да и на медсестру в больнице тем более. Неужели всё-таки свершилось, и он куда-то перенёсся? Но тогда почему же так болит в боку? Стас открыл левый глаз, правый не открывался.

– Николаша, может, водички? – девушка участливо склонилась над ним. Николаша, похоже, относилось к нему. Значит, он всё-таки попал в прошлое, и контора выполнила контракт.

– Лучше водочки, – усмехнулся Стас, пытаясь сесть.

– Лежи, лежи. Ты что?! Вчера ещё без сознания был. Всю ночь возле тебя просидела. Только вот температура спала. Все твои секреты теперь знаю. И кто такая Алиса?

– Ах, Алиса, – вздохнул Стас. – А здесь нет никого с таким именем?

– Я, во всяком случае, никого не знаю. И, вообще, могу ли я напомнить, что ты помолвлен?

– Что? – Стас привстал на подушках и поморщился от боли. – Я же вчера … мы… ? – Стас нахмурился. Кажется, это было в той жизни. Ну а здесь-то он с кем умудрился вляпаться? Он же сюда за Алисой приехал, если так можно выразиться.

– Да лежи ты, – маленькие пухлые ручки уложили его в постель. – Вот о вчерашнем я и хотела с тобой поговорить.

– Я ничего не помню, – Стас закрыл глаза. – Ничего.

Глаза молодой женщины стали серьёзными, она закинула мешавший ей локон за ухо, нарушив симметрию причёски.

– Николенька, ты, наверно, вчера ударился сильно, когда падал. Непонятно зачем ты вступился за мадам Кореневу, которая, – женщина презрительно сморщила носик – пользуется не самой хорошей репутацией? Да и ладно, если бы только вступился, а то ещё и на дуэль вызвал капитана Ельницкого. Хорошо ещё удалось сохранить всё в тайне. Спасибо Сержу. Привёз тебя к нам.

Стас старался совладать с лицом, чтобы оно не выражало изумления, хотя от обилия незнакомых имён и новостей, даже голова закружилась. Но слава создателю за то, что женщины, даже похожие на ангела, так болтливы. Он хоть узнал кое-что о себе. И то, что узнал, вовсе не порадовало. Каким таким образом, он умудрился перетащить события из прошлого, то есть из будущего, за собой. В двадцать первом веке пытался заступиться за женщину, которая купила бутылку водки, а в этом веке – было бы неплохо узнать в каком, – опять та же история. Драка превратилась в дуэль, помолвка вернулась, что вовсе не было справедливо. Ведь он только вчера пережил не самые приятные минуты в жизни, объясняясь с Настей, и вот, пожалуйста, опять статус жениха. И ещё неизвестно, как тут выходить из ситуации. А вдруг его невеста Алиса? Только с другим именем. Надо бы с ней повстречаться, а уже потом…

– Судя по твоему лицу, Николенька, ты ничего не помнишь.

И тут Стас решился.

– Я прошу Вас мне помочь. Если Вы мне не поможете, я не знаю, что делать.

– Николаша, ну мы же друзья. Почему на «вы»? Что случилось?

– Мне очень стыдно, но я даже не помню Вашего имени. Я, вообще, ничего не помню, – голубые глаза женщины расширились от ужаса. Она прижала руку к пухлым розовым губкам. – Николаша, это так…

– Вы можете сохранить мою тайну? Быть моим другом.

– Да я твой друг с детства. Наши семьи были близки. Сделаю всё, что в моих силах. Но как тебе помочь?

– Может, память вернётся?

– А если нет?

– Тогда вы мне всё расскажете. Постепенно. И я хотел бы узнать, как Вас зовут.

Девушка прижала руки к лицу и некоторое время так сидела. После прямо взглянула в его глаза.

– Могу ли я хотя бы рассказать мужу? У нас нет тайн друг друга. И мне было бы неприятно, если бы пришлось утаить от него правду о твоём состоянии.

Какие женщины, – подумал Стас.

– Вы можете и должны поступать так, как велит Ваше сердце и Ваша честь. Это всего лишь моя просьба.

– Благодарю. Кроме мужа никто не узнает. Мы оба постараемся помочь. К тому же, есть некоторые особенности, в которые посвятит тебя только Серж. Я расскажу о себе. А для начала представлюсь: княгиня Трубецкая Екатерина Ивановна.

Из того, как она произнесла свою фамилию, Стас тут же понял, что она гордится своим мужем, что и неудивительно, судя по знаменитой фамилии, известной до сих пор. Стас напряг память: кажется, этот её муж станет декабристом. И потом его вышлют в ссылку, и она поедет за ним.

– Какой сейчас год? – поспешно спросил Стас.

На лице княгини промелькнуло недоумение, но она тут же взяла себя в руки.

– Одна тысяча восемьсот двадцать пятый год, – Екатерина сделала паузу и уже более твёрдым голосом добавила. – Первое октября.

Ну вот попал, так попал, подумал про себя Стас. В самую гущу исторических событий. Меньше, чем через два месяца восстание декабристов, за которое пятеро из них заплатят своей жизнью. Другие отправились в ссылку, некоторые жёны последовали за ними. Конечно, он не помнил, где оказался Трубецкой. Зато помнил число. Четырнадцатое декабря.

– Екатерина…

– Называй меня Катрин, как все меня называют.

– Катрин, – Стас улыбнулся, позволяя себе рассмотреть женщину. Она была в домашнем платье тёмно-синей расцветки с рукавами до локтя. Лицо отличалось округлостью и румянцем. Маленькие руки с полными пальчиками, которыми она крутила концы шали, накинутой на плечи. Под голубыми глазами залегли тени. – Неужели вы провели возле меня всю ночь? – спросил Стас.

– Как я могла уйти?! У тебя только под утро спала температура.

– Но Вам нужно отдохнуть.

– Не называй меня на «вы», ты меня пугаешь. Может, у тебя есть какие вопросы? В связи со своим положением?

– Расскажи обо мне.

– Ты что же это… ничего не помнишь и о себе?

– К сожалению. Или к счастью. Не помню даже вчерашней дуэли. Не помню своей фамилии, – Стас нервно усмехнулся, тут же почувствовав боль в боку.

– О, – Катрин нахмурилась, но тут же её миловидное личико стало собранным. – Тебя зовут Николай Иванович Ковалёв, – Стас кивнул головой, повторяя про себя, сосредотачиваясь на информации, которую быстро выдавала княгиня.

Происхождение не подкачало. Николай Ковалёв происходил из древнего дворянского рода Рязанской губернии. Когда ему было три года, мать скончалась, отца, который служил в армии, впервые увидел в шестилетнем возрасте. Воспитывался у дяди, пока отец не забрал его в семью, когда снова женился. Отец погиб в войне с Наполеоном. В восемь лет Николая отправили в Первый Кадетский корпус в Санкт-Петербурге, по окончании был выпущен в Лейб-гренадерский полк.

– Я думаю, про службу тебе лучше расскажет Серж, – заметила Катрин, – а я вынуждена оставить тебя на некоторое время, чтобы заняться домашними делами. Не успела она подняться, как в комнату вошла девушка в белом переднике и наколкой на собранных тёмных волосах.

– Прибыла княгиня Кадемская, – сообщила она. – Велите принять?

– Проводите в гостиную.

Катрин наклонилась к Стасу.

– А вот и твоя невеста. Ты её тоже не помнишь?

Стас покачал головой, чувствуя во всём теле неприятную слабость. Поспать бы сейчас, чтобы прийти в себя.

– Графиня Кадемская Анна Васильевна. Моя подруга, – вздохнула Катрин. – Думаю, приехала, поскольку до неё дошли слухи. Постараюсь не пускать её сюда. Скажу, что ты только что заснул.

– Спасибо, – Стас взял маленькую ручку княгини и потянулся, чтобы поцеловать, но сильная боль отбросила его на подушки.

– Лежи уже, Николаша. Вернусь при первой возможности. Как же так всё с тобой получилось?!

– Катрин, простите за хлопоты…

Княгиня покачала головой, поправила ему подушку.

– Николаша, мы с детства на «ты».

Стас закрыл глаза. Не было сил даже осмотреть комнату, в которой находился. Оказывается, с командировкой в чужое тело повезло. Так же, как и с окружением. Не в лакеи попал, спасибо конторе по переселению душ. По всей видимости, они использовали его драку с пьяными – или подстроили её? – и дуэль Николая Ивановича Ковалёва. И что ведь забавно: обе, так сказать, драки случились, чтобы защитить честь женщины. Интересно, куда же делась душа Николаши, в чьё тело он попал? Внезапно шум за дверью, заставил его приподнять голову.

– Ты не можешь меня не пустить?! – в комнате послышались лёгкие быстрые шаги.

– Анна, умоляю, он заснул, – узнал Стас голос княгини Трубецкой.

– Я только взгляну на него и сразу уйду.

Шорох платья, запах лёгких духов.

– Николенька, – тёплые пальцы прикоснулись к его руке, лежащей поверх одеяла.

Стас открыл глаза и увидел изумительно красивую девушку. Миндалевидные серые глаза с высокими веками, прямой аристократический нос, чётко очерченная линия губ, высокий лоб, который перерезала морщинка тревоги.

– Анна, ему надо отдохнуть, – приблизилась к постели княгиня Трубецкая. – Пойдём, выпьем чаю.

– Он такой бледный. Его нельзя оставлять одного. Я останусь.

Стас с удивлением смотрел на красавицу, усаживающуюся в кресло рядом с ним, где прежде сидела княгиня Трубецкая.

– Николенька, – девушка наклонилась над ним. – Я хочу сказать, что ты, верно, думаешь, что я сержусь из-за твоего поступка. Но это вовсе не так. Я восхищаюсь твоим благородством. Но к чему дуэль? Ведь ты мог погибнуть… И наша свадьба…

– Анна дорогая, пожалуйста, не мучай его, – тщетно увещевала Катрин.

От слабости и удивления, глядя на двух красивых женщин, одна из которых оказалась его невестой, а другая подругой, Стас пробормотал:

– Обалдеть!

Женщины посмотрели друг на друга:

– Что он сказал? – спросила Анна, глядя на подругу.

– Бредит, – поспешно сказала Катрин.

Прежде чем провалиться в сон, Стас подумал, что такой командировке позавидовали бы все его друзья. Какие женщины хлопочут у его постели! Да кем же был этот Николаша? И уже почти совсем в полусне залетела мысль, что эта прекрасная Анна, к его великому сожалению, не оказалась Алисой.