Мия оглядела её с ног до головы. Глубокие моршины, распухшие пальцы от артрита, руки, испещрённые выступающими венами.
– Думаю, больше семидесяти лет, – предположила она.
– Мне восемьдесят четыре, – коротко ответила миссис Миллс и протянула Мие листок. – Это моё свидетельство о рождении.
Мия поднесла его к горящей свече и пробежалась взглядом по напечатанным строкам.
– Здесь написано, что вы родились 15 августа 1963,– прочитала она. – Я, конечно, не сильна в математике, но я могу посчитать разницу. Исходя из этого листка, вам должно быть 57 лет.
Она посмотрела на миссис Миллс, ожидая объяснений.
– Это не подделка, – медленно сказала она. – Двадцать семь лет я прожила в 19 веке, последний час из которых, мы с тобой вместе провели в 1857 году.
– Что за чушь, – вырвалось у Мии. – Я подозревала, что вы не в себе, сейчас я уверена в этом на сто процентов. Вы сошли с ума.
– Как скажешь, – миссис Миллс пожала плечами. – Можешь сегодня же покинуть Беррингтон, чтобы не оставаться под одной крышей с умалишённой. Только боюсь, только ты можешь покинуть это место. Мередит уже принадлежит Беррингтону.
Пропустив её слова мимо ушей, Мия развернулась и вышла из библиотеки. Она зашла в свою комнату, где увидела миссис Уокер, расставляющую серебряные подсвечники по её комнате.
– Готова ко сну? – Спросила она Мию.
– Я пока не собираюсь идти спать. Хочу дождаться Мередит, чтобы поговорить с ней, – сказала Мия, пытаясь развязать корсет. – Но для начала мне нужна помощь, чтобы снять это проклятое платье. Хочу поскорее избавить себя от него.
– Боюсь, в ближайшее время тебе придётся привыкнуть к подобной одежде, – сказала она, подойдя к ней.
Мия развернулась к ней спиной, не желая поддерживать этот разговор. Не обращая внимания на её молчание, миссис Уокер продолжила:
– Я понимаю, что сейчас ты думаешь, что находишься в сумасшедшем доме. Но чем дольше ты сопротивляешься, тем хуже тебе будет. Всё что тебе нужно – это выслушать миссис Миллс и поверить ей. Это трудно, но для начала, хотя бы попробуй всерьёз воспринять её слова.
Мия не отвечала, глядя на тень от пламени свечи, стоящей на тумбочке. Злость ушла, уступив место нарастающей тревоге. Она хотела вырваться из этого места, в мир, где есть электричество, спасающее тебя от темноты, где есть люди, которые не заставляют тебя поверить в свои сумасшедшие бредни. Или не сумасшедшие? В темноте всё кажется правдой.
Освободившись от платья, она надела свою одежду и пошла в комнату Мередит.
Глава 4
Мия сидела на кровати в больничной палате. Рядом с ней лежала мама, держа её руку. Они смотрели на деревья, растущие за окном.
– Я могла стать актрисой, – сказала мама. – Когда я была студенткой, мы с подругой посещали всевозможные кастинги, надеясь на то, что когда- нибудь нам достанется долгожданная роль в фильме. Однажды, ко мне повернулась удача и моя мечта сбылась.
Мия уже слышала эту историю, но не стала напоминать об этом маме. Когда реальность для человека становится невыносимой, а будущее не несёт освобождения, всё, что ему остаётся – это искать радость в прошлом.
– И почему ты не согласилась? – спросила она, зная ответ.
– Я узнала, что я беременна. И эта новость мгновенно затмила удачный кастинг, лишив его значимости.
Мия обняла маму.
– Я люблю тебя.
– И я тебя люблю, крошка. Тебе пора, – сказала мама, и эти слова наполнили Мию тревогой и страхом. – И пусть Господь поможет тебе.
– Нет. Я отказываюсь верить в Бога, способного причинить столько боли.
– Если отказываешься верить в Христианство, найди свою веру. Это необходимо, чтобы обрести надежду и смысл.
Мия посмотрела на маму. Она осознавала, что находится во сне. В то время, когда мама попала в больницу, болезнь уже успела высосать из неё всё: её жизненную силу, внутреннее сияние, пропал даже блеск из глаз. Сейчас же мама выглядела так, словно она сошла с фотографии, на которой её запечатлели, когда ей было чуть больше двадцати лет. Рыжие волнистые волосы до плеч, светлая сияющая кожа, большие голубые глаза, которые ещё не познали жгучей боли. Такой Мия запомнила её.
– Я боюсь, мам, – прошептала она. – Это место пугает меня.
Мама взяла её лицо в свои руки и поцеловала Мию в лоб.
– Я знаю. Тебе нужно открыть своё сердце. Чем раньше ты примешь правду, тем быстрее освободишься, – прошептала она и закрыла глаза Мии своими руками.
Когда её ладони исчезли, Мия оказалась в холле больницы. Она пошла по коридору, оглядываясь в поисках выхода. Внезапно, из динамиков, висящих на стенах, послышался громкий голос:
– Поверь нам, Мия! Поверь в нашего Бога!
Мия побежала вперёд, но чем быстрее она бежала, тем длиннее становился коридор, отдаляя от неё выход из него. Она пыталась открыть двери, ведущие в палаты, но они оказались закрыты.
– Наш Бог жесток! – К говорящему присоединились другие голоса, оглушая Мию своим грохотом.
– Пути нашего Господа неисповедимы! Поверь в него!
Повторяя эти слова, они пытались перекричать друг друга. Мия упала на колени, закрыв уши, но голоса продолжали звучать в её голове.
– Наш Бог- убийца!
Она посмотрела налево и увидела палату, в которой мигал свет. За стеклянной дверью стояла монахиня. Она уставилась на Мию безжизненными глазами. Её мертвенно- синие губы что- то шептали. Мия закричала, отползая от неё.
С трудом вырвав себя из сна, Мия открыла глаза и сощурилась от солнечного света, льющегося из окон. В комнате не было ничего, что указывало бы на то, что Мередит приходила сюда ночью.
Она спустилась в обеденный зал, где нашла миссис Миллс, завтракающую за столом. Увидев Мию, горничная поставила на стол порцию для неё. Она не хотела есть, но увидев огромную тарелку омлета с жареным беконом и бангерами и приготовленными на гриле овощами, она почувствовала, как недовольно заурчал её живот. Она села за стол и взяла приборы.
– Вы не видели Мередит?
– Она спала в твоей комнате, чтобы не будить тебя. Утром за ней заехал мистер Браун. Он показывает ей окрестности Беррингтона.
– Где я могу найти их?
– Почему бы тебе не подождать их дома? Как я понимаю, ваш отъезд откладывается.
– Ненадолго. Мне нужно с ней поговорить.
Миссис Миллс равнодушно пожала плечами и посмотрела в окно.
– Мы можем поехать к Андерсонам. Им было жаль, что они не успели познакомиться с тобой вчера, поэтому пригласили нас на ланч. Мередит согласилась присоединиться к нам. Полагаю, после экскурсии они отправятся туда.
– Хорошо. Мне нужно умыться, и я буду готова.
– Ты же не думаешь, что ты можешь поехать так? – спросила миссис Миллс, оглядывая одежду Мии.
– Что плохого в джинсах и свитере? – удивилась Мия.
– Это 1857 год, милая. Тебя примут за сумасшедшую. Мне, конечно, всё равно, но это может отразиться на их отношении ко мне.
Мия закатила глаза. Она чувствовала себя слишком вымотанной для того, чтобы закатывать истерику и спорить с тётей.
– Это вы так думаете, – устало ответила она. – Я не собираюсь идти на поводу у вашего безумия.
– Значит, подождёшь её здесь? – спросила миссис Миллс, улыбнувшись.
– Нет.
– Миссис Уокер в гостиной, она поможет подобрать тебе наряд.
Услышав просьбу Мии, миссис Уокер обрадовалась.
«Сон явно пошёл тебе на пользу. Я говорила миссис Миллс, что утром ты примешь правильное решение».
Она повела Мию в комнату для гостей, гардеробная которой была полна всевозможными комплектами и платьями.
– Это всё мне? – удивленно спросила Мия, разглядывая вещи.
– Я заказала их, когда ты приехала, – довольно сказала миссис Уокер. – Я подбирала размер, опираясь на черное платье, которое мы с тобой мерили.
– Я даже не знаю, что сказать. Не думаю, что мне всё это понадобится.
Миссис Уокер не обратила внимания на её слова, восхищённо осматривая коллекцию вещей.
– Гардероб девушки должен включать в себя комплекты на все случаи жизни: утренние платья для выхода к завтраку, чайные платья для встречи с близкими и родными в гостиной за чашкой чая, платья для приёмов гостей в утренние и дневные часы, платья для прогулок на воздухе.
– Зачем так заморачиваться?
– Обеденные платья или платья для ужина одеваются для приёма пищи в гостях или в кругу семьи. Вечерние – для посещения театра и оперы, званых ужинов и больших приёмов, подобных вчерашнему. Ну и конечно, у каждой девушки должно быть несколько бальных платьев.
– Ну уж нет…
– Сегодня нам понадобится платье для визитов, – сказала она, сняв длинное, бежевое платье с вешалки. – Так как визиты обычно происходят до полудня, платье должно отвечать правилам дневного туалета: отсутствие декольте, открытых плеч и рук.
Она достала с верхних полок шляпку молочного цвета, белые перчатки и шёлковые туфли на низком каблуке и протянула Мие.
Мия недовольно вздохнула и позволила миссис Уокер помочь ей одеться.
– К сожалению, я не всегда смогу быть твоей горничной, – сказала миссис Уокер. – Тебе нужна камеристка. В Англии начинается сезон, который ты не можешь пропустить. Это пора различных развлечений, обедов, приёмов и балов. Камеристка будет тебя одевать, укладывать твои волосы и сопровождать тебя. Я займусь её поиском.
Через пятнадцать минут Мия спустилась в холл, где её ждала миссис Миллс. Тётя была довольна её нарядом. Она посмотрела на дворецкого, и он открыл им входную дверь.
Выйдя на улицу, Мия замерла на месте, не веря своим глазам. Перед ней стояла четырёхколесная карета, запряжённая четверкой лошадей. Молодой кучер в зелёном сюртуке и в высокой шляпе, увидев их, неловко спрыгнул с переднего сидения и поспешно открыл им дверцу. За спиной Мия услышала недовольный вздох дворецкого.
*
Мия отодвинула шторку и посмотрела в окно. Она надеялась на то, что их поездка не будет долгой: от постоянной тряски её начало укачивать. К сожалению, увиденное её не успокоило: их окружали бескрайние поля. Она отвернулась от окна и посмотрела на миссис Миллс.
– Миссис Уокер постоянно твердит, что мне нужно вас выслушать. Думаю, сейчас самое время нам поговорить.
– Мы скоро приедем, – сказала Миссис Миллс, оторвавшись от книги.
– Я и не хочу вдаваться в подробности сейчас. Просто ответьте на мои вопросы. Зачем я здесь?
Миссис Миллс шумно выдохнула и отложила книгу.
– Я больна и скоро умру, – спокойно ответила она. – Ты здесь, чтобы унаследовать Беррингтон. Я бы хотела уйти, зная, что кто- нибудь присмотрит за поместьем после моей смерти.
Смерти. Слова замерли на губах Мии. В голове пронеслись воспоминания с похорон мамы. На секунду ей показалось, что она не может вдохнуть, что её тело разучилось дышать.
– Мне очень жаль, – тихо сказала она.
Миссис Миллс равнодушно пожала плечами в ответ и посмотрела в окно.
– Почему именно я? – спросила Мия.
– Честно? – спросила Миссис Миллс, усмехнувшись. – Ты молода и одинока. У тебя нет привязанностей, которые могли бы тебе помешать посвятить свою жизнь Беррингтону. Нет постоянной работы, друзей. Я была очень удивлена, когда ты рассказала мне про Мередит.
Мия хотела прервать её, сказав что- нибудь в свою защиту, но решила промолчать.
– Беррингтон – удивительное и ужасающее поместье, – продолжила миссис Миллс. – Оно может перенести тебя в прошлое, где ты можешь окунуться в поразительный мир, лишённый испорченности нашей современности. Конечно, у него есть свои минусы, но так легко забыть о них, восхищаясь плюсами.
– А почему оно ужасающее?
Миссис Миллс задумчиво провела пальцами по своей книге, подбирая нужные слова, а, может, выбирая ту причину, с которой ей стоит начать.
– Как часто ты видела кошмары здесь?
– Постоянно, – призналась Мия. – Это нормально. Мы видим страшные сны, когда наш мозг пытается справиться с чрезмерным возбуждением психики. Этому может поспособствовать всё что угодно, включая смену обстановки.
– Во время сна снижается уровень контроля сознания, – медленно сказала тётя голосом лектора, объясняющего материал безнадежному ученику. – Мысли, которые мы можем контролировать в состояния бодрствования, вытесняя их в подсознание, освобождаются в наших сновидениях. У Беррингтона есть некая сила, я бы даже назвала её душой, которая способна прочитать твои мысли, узнать твои страхи и заглянуть в твои сны.
– То есть вы утверждаете, что я вижу кошмары из- за Беррингтона?
Миссис Миллс кивнула и продолжила:
– Если сопротивляться замыслу этой силы, всё может стать хуже. Твои кошмары станут твоей жизнью. Ты будешь не в состоянии отличить сны от реальности. Это случилось с моим мужем.
Мие с трудом верилось в услышанное, но она продолжила разговор.
– А в чём её замысел?
– Мне это не известно. Я знаю только то, что ей нужна ты.
Их разговор был прерван выкриком кучера:
– Через пять минут будем на месте, мэм.
Миссис Миллс сменила тему:
– Полагаю, мне нужно дать тебе несколько советов, чтобы ты не опозорила меня перед моими друзьями.
Мия закатила глаза, равнодушно выглядывая из окна.
«Может, если не обращать на неё внимания, она перестанет так высокомерно разговаривать со всеми?».
– В 1857 году тебе нужно забыть о своём мнении. В твоём обществе людям должно быть комфортно, а вот что чувствуешь ты – твоё личное дело. Девушкам не полагается быть слишком образованными и иметь свои взгляды, поэтому чаще улыбайся и помалкивай. Отвечая на вопросы, не вдавайся в детали и веди непринуждённую светскую беседу. Если не знаешь, что сказать, можешь глупо посмеяться и перевести тему. Для молоденьких девушек – работает всегда. К сожалению, я не могу так сделать, иначе люди подумают, что у меня деменция.
В поле зрения Мии появился роскошный особняк. Судя по его архитектуре, он состоял из нескольких частей, которые в разное время, возможно, в разные эпохи, достраивались к центральному зданию. Во дворе дома Мия заметила роскошный сад с аккуратно подстриженными деревьями и кустарниками.
Выйдя из кареты, Мия глубоко вдохнула в себя свежий, прохладный воздух. Вдали от Беррингтона она почувствовала себя намного спокойнее. Не догадываясь о том, как сильно усадьба тёти влияла на её эмоциональное состояние, она думала, что напряжение, в котором она постоянно находилась, было вызвано тем, что Мия была вынуждена жить в новом доме с малознакомыми людьми. На самом деле, где бы ты ни находился, в саду или в парке, ты чувствовал давление, исходящее от усадьбы. Дом словно нависал над тобой и приглядывал за твоими действиями.
«Построенный руками людей, он отказывается признавать господство человека над ним. Сколько бы ты не прожил в этом доме, ты всегда будешь гостем в нём», – подумала Мия, вспомнив разговор с миссис Миллс. Конечно, она не воспринимала всерьёз слова тёти о Беррингоне, но она не стала показывать этого. Она не хотела тратить своё время на пустые разговоры. Перед ней стояла другая задача – найти Мередит и уехать отсюда.
Они прошли в просторный холл, где их встретила хозяйка дома, невысокая женщина пятидесяти лет в бежевом, многослойном платье. Её круглое лицо обрамляли завитые у висков локоны, на затылке же волосы были собраны в объёмный, причудливый пучок.
Миссис Андерсон поразила Мию своей искренней любезностью и открытостью. Глядя на её доброжелательное лицо и светящиеся голубые глаза, она не смогла сдержать улыбку.
– Ну, наконец- то! – Радостно воскликнула графиня. – Я уже думала, что вы передумали.
Её руки беспрестанно скользили по корсету и по юбке, поправляя несуществующие складки, что выдавало её волнение от их встречи, которое так же отразилось на её дрожащем высоком голосе.
– Мисс Марш, как я рада с вами познакомиться, – искренно сказала она, сжав руки Мии. – Вы, наверное, утомились с дороги.
– Мередит ещё не приехала? – спросила Мия.
– Нет. Я думала, вы приедете вместе. Прекрасная девушка! Надеюсь, она к нам присоединится. К сожалению, лорду Андерсону пришлось уехать в Лондон. Он просил меня извиниться перед вами от его имени.
– Джек уехал вместе с ним? – спросила миссис Миллс.
– Конечно, нет, – ответила миссис Андерсон, улыбнувшись ей. – Я попросила его остаться со мной, сказав, что к нам приедут гости.
Миссис Миллс улыбнулась ей в ответ.
«Видимо доброжелательность и сердечность миссис Андерсон способны растопить даже самое бесчувственное сердце», – подумала Мия, удивлённо разглядывая тётю.
Миссис Андерсон предложила им сесть на диван, напротив ограждённого камина, отделанного гранитными плитами, а сама заняла место на кресле у камина и взяла в руки вышивку для того, чтобы занять свои беспокойные руки.
– Пожалуйста, угощайтесь, – сказала миссис Андерсон, указывая на блюдо- этажерку с кексами и печеньями, стоящую на деревянном столике перед ними.
Она посмотрела на горничную и попросила её налить им чай.
– Мисс Марш, миссис Миллс вчера упомянула о том, что ты обучалась на дому, с гувернанткой? – Мия взглянула на тётю и согласилась. – Твои родители сделали хороший выбор. Я не осуждаю частные школы, там прекрасно обучают живописи, музыке, танцам и иностранным языкам. Но мне всегда казалось, что ничто не может сравниваться с домашним обучением, ведь только матери могу передать действительно ценные навыки и опыт своим дочерям.
– Не могу не согласиться, Ваше Сиятельство, – ответила миссис Миллс. – В частных школы молодых девушек учат держаться в обществе и прививают общую эрудицию, но только бесконечная любовь и чуткость матери могут подготовить их к супружеству, привить им изысканность и утонченность вкуса и научить их управлять домом и поместьем.
– У вас только один ребёнок? – спросила Мия.
– Да. Я благодарю Бога каждый день за то, что он дал нам сына, – улыбаясь, сказала она, затем сочувственно посмотрела на миссис Миллс, вспомнив о том, что она так и не познала радости материнства.
Между ними повисло неловкое молчание, которое закончилось, когда в гостиную вошёл Джек и поздоровался с гостями. Миссис Андерсон и тётя Энн переглянулись.
– Вот и он, – сказала миссис Андерсон и взглянула на Мию. – Джек сказал, что вы успели вчера познакомиться.
– Наше знакомство было недолгим, – ответил за неё Джек и занял соседнее кресло.– Мы успели узнать только имена друг друга.
Мия согласилась, и миссис Андерсон перевела тему, вовлекая в разговор миссис Миллс.
*
Через некоторое время, Миссис Андерсон, извинившись, увела миссис Миллс в другую комнату, оставив их с Джеком наедине. Мия обвела взглядом просторную и светлую гостиную, оформленную в стиле рококо. Стенные панели в комнате были украшены резьбой, не менее замысловатой и витиеватой, чем лепнина на потолке. Интерьер был наполнен различными предметами роскоши, вазами, и ширмами.
После долгих размышлений о том, как ей начать разговор с Джеком, Мия сказала:
– У вас очень красивый и уютный дом, милорд. – Она снова вспомнила холод и безмятежность комнат Беррингтона.
– Спасибо, – ответил он. – Моя мама коллекционирует сувениры из различных стран. Моего дядю часто отправляют на службу в колонии, принадлежащие Великобритании. Он часто привозит нам интересные сувениры. Их можно найти в каждой комнате. – Он указал пальцем на пепельницу, стоящую на тумбочке. – Кажется, эту пепельницу с драгоценными камнями он привёз из Индии.
«Господи, колонизация, – подумала Мия, судорожно вспоминая уроки истории в школе. – К середине 19 века англичане завершили завоевание Индии. Если верить словам миссис Миллс о том, что они вернулись в прошлое, то сейчас идёт англо- франко- китайская война».
– Миссис Миллс говорила, что вы не живёте сейчас здесь.
– Да, я учусь и живу в Лондоне на данный момент, – ответил он, наливая себе чай.
– Ваши родители, наверное, скучают по вас и хотят, чтобы вы вернулись сюда после учёбы.
– Конечно, я вернусь сюда. Других вариантов не может быть. Мой отец надеется на мою помощь в управлении поместьем.
– Наверное, сами вы мечтаете далеко не об этом, – сказала Мия и поспешно добавила, увидев его озадаченный взгляд: – Это абсолютно нормально иметь разные взгляды на жизнь с родителями. Моя мама точно не одобрила бы то, что я стала…– Она замолчала, коря себя за то, что сболтнула лишнее.
– Вы сомневаетесь в моей воспитанности? – спросил он сурово. – Я бы никогда даже не подумал о том, чтобы разочаровать своих родителей и подвести своего отца. Это мой долг – пойти по его стопам и заслужить его уважение.
– Кажется, вы меня неправильно поняли, милорд, – попыталась оправдаться Мия. Она придвинулась ближе к нему, чтобы посмотреть ему в глаза, но он упорно разглядывал свою чашку, недовольно стуча пальцами по ручке кресла. – Я просто предположила, что провести свою жизнь здесь – это не предел ваших мечтаний. Многие молодые люди после учёбы хотят повидать мир.
Он отбросил со лба волнистый локон и раздражённо посмотрел на неё, заставив Мию своим взглядом отодвинуться от него.
– Я думаю, вам не стоит лезть не в своё дело и делать какие- либо выводы, если вы не до конца знакомы с ситуацией или, как минимум, с людьми, с которыми вы ведёте разговор.
Он встал с кресла и подошёл к окну. В комнату вернулись миссис Миллс и миссис Андерсон. Мама Джека, увидев их серьёзные лица, попросила:
– Мия, прошу, сыграй нам что- нибудь. – Она позвала её к роялю, стоящему в углу гостиной.
Мия посмотрела на миссис Миллс, стараясь сохранить спокойное лицо и надеясь на то, что остальные не успели разглядеть смятение в её глазах. Она знала, что в воспитание молодых девушек этой эпохи входит обязательное обучение музыке, в том числе и игре на музыкальных инструментах. Сама она никогда не испытывала тяги к музыке, к тому же она не обладала талантом в этой сфере. Миссис Миллс пришла ей на помощь, так что ей не пришлось выдумывать оправданий.
– К сожалению, нам уже пора, – сказала тётя. – Она обязательно продемонстрирует вам своё исполнение в следующий раз.
Миссис Андерсон с грустью вздохнула и встала, чтобы проводить своих гостей.
– Дорогой, – обратилась она к Джеку. – Будь добр, скажи дворецкому, чтобы он подготовил им карету. Вы присоединитесь к нашей игре в крокет, которая состоится через две недели? – с надеждой спросила она Мию.
– Надеюсь, мне выдастся такая возможность, Ваше Сиятельство.
После затянувшегося прощания и договорённости о дате их следующей встречи, они наконец- то сели в карету. Мия облегчённо выдохнула.
– Как тебе Джек? – спросила миссис Миллс. – Очень привлекательный молодой человек, не так ли? Высокий, с крепким и спортивным телосложением. Несмотря на его внешность, он не стал самовлюблённым нарциссом, спасибо твёрдому воспитанию.
– Я приехала сюда не для того, чтобы разглядывать Джека, – перебила её Мия. – Я думала, мы дождёмся Мередит. Я ради встречи с ней вытерпела этот маскарад.
– Мне кажется, тебе удалось проникнуться атмосферой девятнадцатого века. Неужели тебе ни разу не пришла в голову мысль о том, что это правда?
Мия задумалась над этим вопросом. Не хотелось признаваться себе и тёте в этом, но на протяжении всего визита, она не задумывалась о том, что происходит вокруг неё, принимая эту ситуацию и подстраивая к ней своё поведение и мысли. Она держалась немного отстранённо, внимательно слушая их разговоры (с улыбкой на лице) и кратко отвечая на заданные ей вопросы (с улыбкой на лице).
– Мия, всё будет гораздо проще, если ты признаешь это, – продолжила миссис Миллс.– Я могу провести тебе экскурсию по всей Англии, чтобы убедить тебя в том, что всё это не моя коварная задумка, но у нас на это нет времени. У меня нет времени.
– Где Мередит?
– Наверное, уже дома, – ответила миссис Миллс, отвернувшись к окну.
– Это не правда. И она не должна была приехать к Андерсонам, так? Тогда зачем вы привезли меня сюда.
Миссис Миллс хрипло рассмеялась.
– Чтобы познакомить тебя с моими друзьями. К сожалению, я не могу заставить тебя остаться в Беррингтоне силой. Проскальзывать в современное время не так- то сложно, уверена, что ты уже почувствовала это вчера, во время званого ужина. Когда мисс Хилл играла на фортепиано, я почувствовала твоё мерцание. Я использовала Мередит для того, чтобы удержать тебя здесь. Мне пришлось сделать кое- что, чтобы оставить её в прошлом. Она не сможет вернуться в своё время.
– С чего вы взяли, что меня это остановит? Я могу вернуться без неё.
– Не думаю, что ты готова оставить свою единственную подругу в прошлом, попавшую туда по твоей вине. Поверь мне, без богатого и влиятельного покровителя, ей здесь придётся не сладко. Ты сама знаешь, по урокам истории, через что пришлось проходить девушкам, если они не принадлежали высшему классу.
– Мне нужно с ней поговорить.
– Не сейчас. Но я могу устроить это через две недели.
– Как я могу быть уверенной в том, что вы не обманываете меня?
– Никак. Ты можешь остаться здесь, а можешь вернуться в современность и жить с осознанием того, что она страдает здесь из- за тебя.
– Если вы смогли оставить Мередит здесь, почему вы так же не сделали со мной?
– Благодаря твоему отцу, в тебе течёт кровь моей родословной. Мы можем свободно перемещаться из настоящего в прошлое и обратно. Для других же это путешествие – билет в один конец. Я была вынуждена сделать это. Если бы у меня было больше времени для того, чтобы убедить тебя остаться здесь, я бы не пошла на крайние меры.
– Как мне удалось переместиться в прошлое, не осознавая этого?
– Слишком много вопросов на сегодня, хотя меня радует твоя заинтересованность. Ты всё- таки решила остаться?
Мия не ответила тёте и несколько минут они проехали в молчании. Миссис Миллс пыталась справиться с нарастающим кашлем, Мия думала о Мередит, проклиная себя за то, что позвала её сюда. Из тревожных мыслей её выдернула фраза, сказанная миссис Миллс.
– Человек обычно попадается во все капканы, которые расставляет ему жизнь.