–Отдыхай, – бросила она подушку назад.
Послав воздушный поцелуй, Линн закрыла за собою дверь, оставив его одного, а Пётр сразу откинулся на спину, закрыв глаза…
Глава 33
-Господину завтрак принести в постель? – вопросила служанка утром, когда заметила, что Пётр очнулся.
Она стала убирать оставленную с вечера бутылку коньяка и рюмку, сменяя их чашкой кофе, и он ответил:
–Благодарю, я поем на кухне. Вы не знаете, Линн уже поднялась? Я бы хотел попрощаться прежде, чем уйду.
–Она уехала куда-то по срочному делу. Сказала, что Генерал-губернатор требовал явиться немедленно, – сообщила служанка.
–Вот как? – задумался Пётр, но вскоре стал скорее собираться в путь.
Оставив идею позавтракать, он захватил в дорогу кусок хлеба и помчался на конюшню за домом, чтобы забрать своего коня. Он прямиком приехал к дому Генерал-губернатора, но там встретил так же прибывшего Тико…
–Что-то происходит? – тут же спросил тот, и Пётр принял такой же удивлённый вид, как и друг:
–Надеюсь, что нет. Линн внезапно вызвали сюда. Зачем?
–Без понятия, – пожал плечами Тико. – Я приехал по твоему вызову. Ты просил встретиться здесь, чтобы вместе отправиться к маркизу на званый вечер?
–Да, я рад, что ты получил моё письмо, – припомнил Пётр, как вчера писал ему.
Тщетной оказалась надежда дождаться встречи с Генерал-губернатором. Как оказалось, того и дома не было тем утром, и друзья решили пока позавтракать в ближайшем трактире.
Достаточно подкрепившись, Пётр оставил идею пока узнать, что произошло у Линн, и сконцентрировался на предстоящем визите к маркизу Элиассон. И он, и Тико пешком прибыли к его особняку пораньше, чтобы наблюдать приезд каждого из гостей с самого начала.
Они вели себя непринуждённо, следя за каждым вокруг, за жестами, взглядами, подслушивая речи… Казалось, попали на праздник доброты. Каждый осыпал друг друга красочными комплиментами, чуть ли не флиртуя друг с другом. Странное чувство вызывала собравшаяся публика.
То были люди высшего света, но явно имеющие одинаковые стремления и увлечения. Подошедший к Петру, пока Тико удалился взять очередные бокалы с вином, маркиз Элиассон кивнул в приветствие:
–Рад, что Вы приняли приглашение, что и друга захватили с собой! Как Вам наш праздник?
–Жду не дождусь увидеть спектакль, который обещали, – улыбнулся он.
–Скоро, граф, – обещал маркиз. – Уже что-нибудь удалось выяснить о том убийстве?
–Я отдыхал, – развёл руками Пётр и засмеялся, заставив смеяться и собеседника:
–Так и Вы же человек! Отдых очень даже нужен! Вы выглядите, действительно, лучше, чем два дня назад. Более бодрый!
–Благодарю, планирую отдохнуть и здесь, – кивнул с видом вежливости Пётр, приняв от подошедшего друга бокал вина.
Маркиз хотел ещё что-то сказать, но поторопился откланяться. Такая внезапность насторожила друзей, но они не подали вида, украдкой обратив внимание на господина, мелькнувшего у порога зала. Тот кивком головы подозвал маркиза к себе.
Недовольный маркиз немедленно предстал перед ним, заставив уйти подальше, исчезая вглубь дома. Они часто оглядывались, не следил ли кто, и с чувством успокоения скрылись за дверью одной из комнат.
Прильнув к той двери, Пётр и Тико, осторожно выследившие их, сразу стали подслушивать…
–Какого чёрта так светишься? – выругался маркиз и обратился ещё к кому-то. – А у Вас что? Смогли узнать?
–Да, эти двое и есть, – прозвучал язвительный ответ с хрипотцой в голосе.
Наполнившись жутким предчувствием, Пётр припал к замочной скважине. Он ждал, когда беседующие отойдут чуть дальше, чтобы разглядеть лица, и продолжал слушать…
–Этот граф Роос, или как там его, везде суёт свой нос. Он не оставит дела, – продолжал говорить владелец хриплого голоса, на что маркиз, сев расслабленно в кресло, вздохнул:
–Значит, займитесь тем, чем планировали.
–Не получилось пока, но сделаю, – усмехнулся его собеседник и сел напротив, что позволило Петру затаить дыхание, узнавая того самого преследователя, за которым охотился. – Лучше его убрать и всё.
–Не всё. За ним будет другой, потом ещё другой. Надо чтобы дело остановили. Заставьте графиню молчать, в конце-концов, или чтоб написала, что нашлись её проклятые статуэтки.
–Господи, – прошептал Тико, поражённый слышать всё это, но тут же замолк, как и насторожившийся Пётр.
–Её хорошо охраняют. Она под домашним арестом, а я не привык к подобным делам, – будто пытался увильнуть от давления маркиза хриплый господин.
–Хорошо, пока займитесь графом… Может, эта задумка и получится. Поймите, – пояснял маркиз. – Дело в счастье. Понимаете?… Тот, кто его не достоин, должен страдать, а остальные – купаться в любви…
–Вы же наследили жутко, от чего граф вряд ли остановится. Не надо было светиться в гостинице самому, – сомневался его собеседник, взглянув на того, кто тоже был среди них, но, как слуга, молча и неподвижно стоял в стороне.
–Так и Вы следы оставили! Вот и поможете исправить ошибки, – развёл маркиз руками и обратился к покорному слуге. – Иди, подай гостям десерт, а графу с его дружком особый дай… Сегодня будет им великолепный праздник любви.
–Любви? – отступил от двери Пётр, не понимая, о чём речь.
Он поспешил вернуться с Тико в зал, словно не знают ни о чём.
–Главное, убивать тебя пока не хотят, – прошептал ему друг, улыбаясь с поддержкой, но Пётр спрятал эмоции под маску довольности и стал попивать вино:
–Возможно, мне повезло… Узнать бы побольше об упомянутой любви, но без употребления сомнительного десерта.
–Будем стараться, – улыбнулся Тико, тоже взяв в руки бокал вина…
Глава 34
-Вот и хорошо. Кто не догадывается, с тем легче справиться, – договорил маркиз своего спутнику рядом, когда стоял с ним среди гостей, пока выступающие разыгрывали полную страсти пьесу на домашней сцене.
Пётр в тот момент прошёл мимо, желая получше слышать их беседу, но это было единственное, что уловил. Играющие актёры начинали громко восклицать, и он вернулся к сидевшему в стороне Тико…
–Удивительно, или нет? В пьесе речь идёт о Египте… О потерянной любви, – взглянул в ответ тот, и Пётр сел возле:
–Это и прятал, как понимаю, аккомпаниатор, чтобы избежать разоблачения, если б я вдруг изъявил желание заглянуть в пьесу. Но зачем пригласили?
В тот момент гостям, как и им, стали подносить различные десерты. Взяв те, что им подали, они продолжали спокойно наблюдать за актёрами, улыбнувшись выходу знакомых девушек Линн. Те красиво пели, ласкаясь в объятиях с актёрами и целуясь с ними, словно находились не в пьесе, а в реальной жизни.
Полная вожделения игра восхищала публику, но снова удивляла наблюдавших за происходящим Петра и Тико…
–Долго сидеть с неиспробованным десертом вот так не получится, как и уйти незамеченными. За нами усердно смотрят, – шепнул Тико. – Надо что-то предпринять. Сказать что ли, что аллергия?
–У тебя аллергия, хорошо, – улыбнулся Пётр и стал осматривать каждую из присутствующих молодую особу. – Да простит меня Иона… Я выберу жертву… Встретимся у Генерал-губернатора.
–Так жена-то не узнает, – верил друг и тихо засмеялся. – Постарайся не разбить никому сердце.
Пётр игриво вздохнул, поймав подмигивание одной из миловидных девушек и улыбнулся:
–Здесь всё прям дышит любовными играми… Никто из присутствующих разбитым сердцем не сможет пострадать… Я, кажется, уже нашёл, кем займусь.
Вдохнув аромат десерта, он не отрывал взгляда от подмигнувшей барышни, как и она, осторожно пробирающаяся через толпу к выходу. Пётр отправился следом, всё дальше и дальше удаляясь к спальням, всё ускоряя и ускоряя шаг…
Он быстро прошёл за девушкой в комнату, куда она звала взглядом. Отставив десерт на столик у постели, он только успел повернуться, как губы в тот же миг попали во власть полного жара поцелуя. Руки девушки с огнём бурного вожделения стали раздевать его, быстро бросив камзол и рубаху с галстуком на пол…
–Кто же ты, сладкая такая? Боже, как хороша, – шептал Пётр, принявшись покрывать её шейку поцелуями, а руками развязывать платье и корсет.
–Вы узнали меня? Я стучала тогда в окно, чтобы заметили меня, – молвила от радости девушка.
–Вы живёте здесь? – удивился он, начиная покрывать её вздымающуюся в разрезе платья грудь поцелуями, заставляя стонать от неудержимой страсти:
–Да,… я леди Элиассон… Отилия…
–Леди? Дочь маркиза, – потянулся Пётр к десерту, и Отилия схватила ложечку, преподнося её, с горкой наполненную воздушными сливками, к его губам:
–Вы кушайте, милый,… красавчик…
–Давай вместе, – игриво увиливая, улыбался он, снова покрывая её шейку поцелуями. – Я покрою тебя сим десертом…
Отилия тут же съела с наслаждением пару ложечек, и подала ему следующую. Он принял её, скорее съев, и скинул с Отилии корсет. Не выпуская из объятий, Пётр повалил от восторга ахнувшую девушку на кровать, а сам схватил пару лент, которые висели на подсвечнике у зеркала.
Привязывая руки подчиняющейся увлекающей игре Отилии к изголовью постели, он покрывал её взглядом с поволокой, чем лишь всё больше разжигал в ней желание скорее оказаться любовницей. Он подмигнул уставившимся в ответ глазам и быстро накинул на себя одежду, не обращая на томный зов Отилии вернуться и любить её.
Распахнув окно, Пётр выглянул на улицу, после чего исчез за ним из вида. Там, когда перелез по уступку стены к балкону, а с него – по дереву в сад, побежал к воротам. Скрывшись на соседней улице, где у трактира ждал на привязи его конь, он скоро уже удалялся обратно, к дому Генерал-губернатора.
Застегнувшись, чтобы выглядеть более опрятно, Пётр снял треуголку и подошёл к ожидавшему у входа Тико:
–Я рад, что и у тебя получилось скрыться. Как ты это сделал?
–Я сделал вид, что меня тошнит, – улыбнулся тот. – Удалось, вижу, бежать вовремя от той красотки?
–Прям ошалелая какая-то. Но удалось, как видишь. Идём, – поспешил он постучать в дверь, и дворецкий выглянул в маленькое окошко на двери:
–Здесь уже ложатся спать.
–Открывай давай, иначе достанется от хозяина, – с угрозой выдал Тико, а Пётр добавил:
–Он ждёт вестей от нас. Это важно.
–Если б не знал, кто такие, не впустил бы, – пробубнил с недовольством дворецкий и открыл дверь.
Друзья вбежали в дом, промчавшись по коридорам прямо к спальне Генерал-губернатора. Тот от послышавшегося шума успел вскочить с постели и накинуть халат. Уставившись на прибывших, он с удивлением высказался:
–Я уже спать лёг! Вы с ума сошли?!
–Успокоительное ещё не приняли? – заметил флакончик на ночном столике Пётр, и Генерал-губернатор принял вопросительный вид, ожидая пояснений столь позднего визита.
–Мы утром Вас не застали, – тут же сказал Тико, удивив ещё больше:
–Как не застали?! Я был здесь и беседовал с вдруг явившейся Линн, – он позвонил в колокольчик, вызвав слугу, а тот сразу признался:
–Госпожа Линн заплатила мне, чтоб всем говорил, что Вас нет дома, пока она здесь.
–Пошёл прочь, урод! – крикнул на него Генерал-губернатор, замахнувшись, и слуга так же умчался, оставив его с гостями наедине.
Облокотившись на комод локтем, Пётр задумался, после чего щелкнул пальцами:
–Это всё одно общество… Я всё понял… О,.. как я хочу… Хочу, – тут собеседники заметили, как в его глазах будто помутнело, а сам он вдруг стал смотреть куда-то в сторону.
Он пошатнулся, еле удержавшись на ногах, и Тико подхватил его под руку, чтоб не упал…
Глава 35
-Пётр? – вопросил Тико, усадив того в кресло, и уставился на него, как и остолбеневший от происходящего Генерал-губернатор.
Они оба наблюдали, как Пётр качался на стуле и вдруг стал с игривым взглядом осматриваться по сторонам:
–Ионы нет? Нет, конечно нет… Нет, когда она нужна!… Найдите же мне девку какую… Я так хочу любви!
Он резко поднялся, схватив Тико за шиворот и встряхнул его:
–Девку мне, скорее, зовите всех горничных, всех…
–Ты спятил?! – поразился тот, подозревая неладное, а друг толкнул его в сторону и собрался мчаться прочь из спальни на поиски любой женщины, лишь бы удовлетворить явное вожделение.
Схватившие его руки Генерал-губернатора оказались не менее крепкими, чем товарища. Они оба оттащили Петра от двери и бросили на постель…
–Да,… да, – стонал тот, крутясь из стороны в сторону и начал раздеваться. – Жду её… Люби меня… Я сгораю… Я хочу…
Растворив в стакане с водой успокоительного, Тико кивнул Генерал-губернатору, и тот стал удерживать Петра, чтоб тот лежал как можно спокойнее. Тем временем Тико ухватился за шею друга одной рукой, а другой стал вливать ему в рот снадобье.
Когда тот чуть расслабился, продолжая высказывать желание немедленно и жарко заняться любовью с кем-нибудь, они оба отступили, но продолжали наблюдать за ним…
–Неужели он съел того десерта? – молвил задумчиво Тико.
–Какого десерта? Он отравился? Он умрёт у меня в постели? – стал переживать Генерал-губернатор.
–Они не собирались его убивать, – отрицал Тико. – Но там что-то было в десерте, я уверен… Мы только что от маркиза Элиассон. Был вечер… Они называли его вечером любви.
–Чем они занимаются там? Что за любовь? И о каком обществе говорил Пётр до этого ужасного приступа?! – так и находился в шоковом состоянии Генерал-губернатор.
Он взглянул на Петра, уже успокоившегося и будто засыпающего:
–Вот,… пожалуйста,… а мне спать в гостевой комнате?!
–Вот и хорошо. Проверите, какие там кровати,.. удобно ли, – еле сдерживал улыбку Тико и тут его будто осенило.
Он резко взглянул на засыпающего друга и произнёс:
–Либертины…
Это было последним, что слышал Пётр, погружаясь в сон. Сколько проспал, не знал, но когда очнулся утром и увидел, что уже около девяти часов, скорее поднялся. Он помнил, что находится в доме Генерал-губернатора, помнил, как ему вдруг стало худо и как горел страстным желанием, затуманивающим сознание, заставляющим мыслить и действовать неразумно.
Сев на краю постели, Пётр ещё долго размышлял о произошедшем накануне, пока в комнату не пришли сам хозяин дома и Тико…
–Либертины, – сказал он, когда Генерал-губернатор сел рядом. – Сторонники свободной любви. Молодец, дружище, – взглянул он на Тико, и тот улыбнулся:
–Ты б и сам сегодня догадался о них. Только… Разве у них такой знак, как у собачонки маркиза?
–У каждого общества есть свой выдуманный знак, – вмешался Генерал-губернатор. – Я слышал, у либертинов у каждого своя эмблема, – поднялся он и скорее накинул поверх халата ещё один, более тёплый и с меховой каймой. – Как тут думать можно, когда май столь холодный.
–Понятно всё, – продолжал Пётр размышлять, не обращая внимания ни на что. – Значит, девушки Линн заняты либертинством, как была и Бенедикта Нордин… Однако их могут спаивать и тем средством, что я вчера с десертом получил, и другим… Девица, которая пела, была явно не чиста во взгляде, я помню… А потом их тошнило, словно отравлены…
–Хорошо, что ты не был у Линн, когда принял тот десерт, – добавил Тико. – Интересно, а сама Линн не использует подобные лакомства для гостей?
–Ох и попадёт ей от меня, если она тоже вовлечена в подобное общество, в одно из тех, которые запрещены, которые мы ловим и уничтожаем, – всё более серьёзно смотрел Пётр.
–Было б полезно узнать, а что туда подсыпали, в десерт, – вновь сказал Тико. – Ты так горел желанием!
–Я должен предупредить Иону, что меня тут могут напоить или накормить чем, – поднялся его друг, засмеявшись, и стал скорее одеваться, как Генерал-губернатор вдруг резко выдал:
–Кстати, граф, о Вашей супруге! Я позавчера получил письмо от Ваших родителей…
Улыбка с лица застывшего на месте Петра стала медленно исчезать. В предчувствии худых вестей, он смотрел на Генерал-губернатора, и тот сразу продолжил, а голос немного дрожал от волнения:
–Ваша супруга бежала, как сообщили. Оставила лишь записку, – он порылся в ящике секретера и достал конверт, где было и письмо от родителей Петра, и записка любимой.
–Просит прощения, что не могла лично всё объяснить, опасаясь, что не отпустят? – прочитал записку тот, время от времени бросая взгляд в сторону. – Убежала, потому что узнала что-то на балу и это важно для меня?! Что она выдумала?! Куда бежала?! Где она? Письмо пришло позавчера? Где же она тогда?
–Да, позавчера, – подтвердил Генерал-губернатор.
Пётр скомкал записку, положив её в карман и поспешил выбежать из спальни. Он убегал, а Тико с Генерал-губернатором бежали следом… Нагнав и встав перед ним прям на лестнице, Генерал-губернатор воскликнул:
–Она сама найдёт Вас! Я ничего не сказал Линн!
–Вы, – надев перчатки для предстоящей скачки верхом, Пётр еле сдерживал гнев и стал тыкать пальцем ему в грудь. – Вы,… как смели не сообщить сразу мне?! Какого чёрта?
–Вы, похоже, ещё под действием того зелья! – поразился тот. – Совсем ясность ума пропала? Я не мог Вас найти, а, послав за Вами к Линн, явилась она, а не Вы. Потом Вы пришли вчера и начался тот приступ!
–Если с Ионой что случится, я…
Пётр не стал договаривать. Он мгновенно сорвался с места и вскоре вовсе исчез, уезжая верхом от дома Генерал-губернатора…
Глава 36
Терпеливо сидел Пётр в тёмном углу комнаты, и ждал, когда Линн войдёт сюда, оставив девочек и гостей внизу, в зале своего особняка. Она и не догадывалась, что он вдруг здесь, потому и не спешила прийти. Когда же вечер спускался и становилось всё темнее, дверь наконец-то открылась…
Пётр пронзительно смотрел на ничего не подозревающую о его присутствии Линн, тихо постукивая по рукоятке шпаги, что держал у своей груди. Линн же, целуясь с каким-то важным господином, на ходу раздевала его, медленно подводя к кровати.
Зрелый любовник уже начал стонать от предстоящего блаженства, как заметил силуэт, восседавший в кресле в тёмном углу комнаты. Он тут же вздрогнул, заставив тем самым вздрогнуть и Линн, уставившуюся туда же.
–Петтер? – вымолвила она с неполным пониманием происходящего.
–Как Вы смеете, сударь, находиться здесь?! – возмутился её любовник, выхватив свою шпагу.
Пётр мельком, но в абсолютном спокойствии, бросил взгляд на готового к бою, и снова стал смотреть на Линн. Она же сразу повела любовника к выходу:
–Потом, милый, потом… Иди в соседнюю комнату, я сейчас приду,… иди же!
Как тот ни хотел не уходить, всё же послушался, и она закрыла дверь, оставшись перед взирающим с недовольством Петром одна.
–Ты слишком уверена в своей неприкосновенности, – сказал он. – Так я тебе подрежу крылышки свободного полёта.
–О чём ты, Петруша? – села Линн напротив, не зная, что происходит.
–Ты дуру-то из себя не строй, – еле сдерживал гнев он. – Я устаю от того, что ты или препятствуешь расследованию, или плетёшь свои интриги за моей спиной. Это так ты благодаришь? Тебе захотелось в крепости посидеть? Зачем поплелась к Генерал-губернатору?
–Хорошо, – вздохнула она, собравшись с духом быть искренней. – Я уезжала к нему с надеждой остановить тебя, чтобы ты не мешал людям, так желающим теперь тебя уничтожить. Без тебя нет и меня. Полиция не станет долго нас покрывать. Как с девочками поиграть, так каждый тут как тут, а как спасти нас, – все разбегаются. Ты что думаешь, я не переживаю за тебя? Да, выгода моя. Да, есть те, кто заставляет меня молчать и ничего тебе не выдавать по делу статуэток. Но лишь чтобы спасти тебе и себе жизнь. Им нужно, чтоб дело закрыли и всё. Расследуй что иное?
–Теперь я убедился,… ты и есть дура, – сказал на полном серьёзе Пётр и нагнулся к её лицу ближе. – Если бы ты не пришла к Генерал-губернатору, я бы раньше узнал о том, что моя жена ищет меня где-то.
–Боже, – поразилась Линн. – Она покинула место, куда ты её увёз?! – но он смотрел с глубоким негодованием. – Если ты думаешь, что я знала, то ошибаешься! Я бы не стала препятствовать твоей встрече с супругой. Более того, если я её увижу, сразу приведу к тебе!
–Что уже рассказали твои девицы, бывающие у Элиассона? – вопросил Пётр.
–Они уверяют, что там всё прекрасно, что маркиз добр, учтив, что выступают со сценками, ласкаются с гостями и всё. К тому же, уверяют, что Бенедикта сама покончила с собой. Не верят, что убили. У Бенедикты был любимый, один из гостей маркиза.
–Продолжай, – кивнул он, видя, что Линн хотела прекратить рассказ, и она вздохнула:
–Обычная история. Бенедикта влюблена. Он с ней переспал, потом переспал с другой. Между девушками возникла драка, которую Бенедикта проиграла. Любимый её остался с любовницей, и Бенедикта ушла. Поскольку была ранимая, вот и решила, как думают девочки, себя убить. К тому же, она, когда уходила от маркиза, грозилась всем, что убьёт себя. Не смотри так, – заметила Линн ещё более яростный взгляд Петра. – Я сама только об этом узнала!
–Приведи-ка ко мне этих девочек, – попросил Пётр, отставив шпагу возле кресла, в котором сидел.
Покорно направившись к выходу, Линн добавила:
–Я позабочусь, чтоб тебе ещё приготовили воду помыться и еды. Коньяк там, – указала она на столик у окна.
Пока ждал, когда явятся подопечные Линн для допроса, Пётр налил себе рюмку коньяка. Развязав галстук и расстегнув камзол, чтобы удобнее было, он оставил треуголку лежать на столе, а сам вернулся сидеть в кресло…
–Может догадаешься прийти сюда, Иона? – уставший, голодный, полный тревоги за возлюбленную, он сидел и смотрел на дверь, время от времени попивая коньяк.
С невинным видом, словно дети, девушки вскоре предстали перед ним, закрыв дверь и оставаясь стоять у стены. Поманив пальцем, Пётр указал, куда встать, чтобы видеть их получше, и спросил:
–Как зовут любимого Бенедикты Нордин?
–Так это же молодой граф Фриберг, – будто сей факт был всем знаком, заявила одна из них.
–Кто была его любовница? – спрашивал Пётр дальше, и другая удивилась:
–Так мы имён всех не знаем. Девка какая-то. Явно, не из высшего света. Может с улицы.
–Она ещё посещает дом маркиза Элиассон?
–Да, конечно, – подтверждали девушки хором.
–Мы все там развлекаемся. Там так чудесно! – высказалась одна, и её подруга с энтузиазмом добавила:
–Столько любви, столько страсти! Маркиз просто самый лучший в умении организовать праздники любви!
Глядя на них, Пётр прикусывал за губами язык в понимании, что они глупы и не понимают, во что ввязались.
–Вы употребляете там какие-то эликсиры, порошки и тому прочее?
–Иногда, – захихикали его допрашиваемые. – От них ещё веселее бывает. Гости некоторые так сразу принимают!
–Сможете пригласить ту любовницу графа Фриберг сюда? – спросил Пётр дальше, и одна из девушек тут же кивнула:
–Конечно! Она уже была здесь два раза, как подруга одного из наших постоянных посетителей.
–Я начинаю верить, что этот дом и дом маркиза мало отличается по существу, – усмехнулся тогда он, но другая девушка удивилась:
–Отличается! Вы, сударь, там не бываете, вот Вам и кажется, что всё одинаково!
–Может быть у Линн всё же всё более честно и мирно, – согласился он и указал на дверь. – Идите… Не забудьте сообщить, когда та девица будет здесь.
Девушки поспешили уйти, весело смеясь, словно избежали какого наказания… Глядя им вслед, Пётр сделал ещё один глоток коньяка и глубоко вздохнул в своих размышлениях…
Глава 37
Когда служанка принесла ему ужин, Пётр скорее подкрепился, после чего отправился в уборную, где ему приготовили небольшую ванну с водой, наполненную и ароматными маслами. Только желания долго расслабляться не было. Он скоро помылся и оделся, будто не собирался здесь задерживаться.
Устроившись лежать на кровати и размышляя вновь обо всём, что узнал, что произошло за последние дни, Пётр время от времени тяжело вздыхал и возвращался к тревоге за любимую. Даже дождь, шум которого постепенно становился всё сильнее за окном, будто специально начался, усиливая тоску и останавливая от желания бежать на поиски.
Пётр постоянно смотрел на часы, а время всё уходило вперёд, унося надежды, что Иона, может, придёт сюда. Даже не понял, когда закрыл глаза и как сон одолел им. Повернувшись на бок, он уже некоторое время спал, пока не почувствовал, что кто-то лёг сзади и прильнул к нему, касаясь пышной грудью.
Пётр стал улыбаться сквозь полудрёму, представляя, что это Иона, наслаждаясь её руками, которые скользили по его телу. Ласково те руки гладили, начиная расстёгивать штаны. Почувствовав разницу с тем, как было с возлюбленной, Пётр резко перевернулся, схватив девушку за руки и прижал её к подушке:
–Ты кто такая?
–Вы же сами меня звали, – уставилась та испуганно, и он догадался, что она и есть та самая любовница графа Фриберг:
–Да, конечно, – сел он тогда, постучав рукою по постели, тем самым позвав сесть рядом. – Сможешь быть любезной иначе?
–Поглядим, – с недоверием смотрела та, поправив прозрачную сорочку, через которую было видно стройное нагое тело.
Одарив взглядом с поволокой, Пётр видел, как она становилась всё более заинтересованной в продолжении ласк. Сев на колени, девушка встала на четвереньки и придвинулась ближе:
–Вы ведь будете теперь добрее?
–Я постараюсь, – улыбнулся Пётр и поспешил спросить. – Ты не заешь Бенедикту Нордин?
–О, нет, – застыла та в шоке. – Не спрашивайте меня опять о ней! Ужасная штучка! Подумаешь, развлеклась я с её кавалером. Она ещё грозилась покончить с собой, статуэтки какие-то просила вернуть.
–Какая ты умница… Ты её потом видела? – стал Пётр поглаживать её плечи, медленно снимая одну бретельку за другой, словно хотел избавить от этого последнего аксессуара, чтобы любоваться обнажённой фигурой в полной мере.
Девушка чувствовала именно так и сразу скинула с себя мешающуюся сорочку, выставив вперёд пышную грудь, которая являлась её явной приманкой:
–Нет, я эту дурочку Бенедикту не видела. Граф помчался за нею тогда следом. Жаль, не вернулся сразу,… я бы подарила ему то, что подарю сейчас Вам…
–А ты не помнишь точно, какой был день? Дату? – прошептал ей на ушко Пётр, пока она снова принялась расстёгивать его штаны.
–Нет, – простонала она от приятного удивления, просунув руку к его плоти. – О… Да Вы герой…
–Тогда извини, – медленно поднялся он, застёгивая штаны. – У меня нет времени.
–Что? Зачем меня позвали тогда? – поразилась та, чуть подпрыгнув на кровати от возмущения. – Ну,… иди же ко мне, красавчик… С твоим-то чудом грех не поиграть.
–Я польщён, – отошёл он с удивлённым видом к двери, тут же распахнув ту. – Уходи. Когда вспомнишь дату, возвращайся.
–Да не помню я её! Зачем она нужна?!
–Пошла вон! – строгий глас Петра заставил её схватить сорочку и горделиво покинуть спальню, оставшись за сразу захлопнувшейся дверью…
–Чёрт возьми,… где ты, Иона? – сняв камзол и бросив его на кресло, у которого отдыхала шпага, прошептал Пётр.
Он устроился обратно на постель и глубоко вздохнул, наполняясь снова тоской… Вспоминая и их встречу в России, и счастье вместе уже здесь, он незаметно вновь погрузился в сон. Улыбка памяти медленно исчезла, уступив место умиротворению.
Казалось, так и пролетит ночь, но резкая пощёчина заставила сесть и уставиться на возвышающуюся над ним грозную на вид Иону. Ещё не до конца вернулся в реальность Пётр, стараясь понять, видит ли её взаправду, или нет. Только Иона нанесла по второй щеке удар и воскликнула:
–Подлец! Бабник! Ты им был и остался!
Широко раскрыв глаза, он заметил, как из постели, где сидит, рядом приподнялась та самая девица, которую несколько часов назад выдворил.
Она так и была обнажена, так и красовалась фигурой, медленно направившись к выходу:
–Вечно мешают эти дамочки.
–Я же тебя выгнал! – поразился видеть её Пётр, но она ускорила шаг, быстро исчезнув за дверью. – Всё не так! – только и успел он сказать любимой, тут же застёгивая штаны, заметив, что те вдруг оказались расстёгнутыми.
Кивая со слезами на глазах, убеждённая во всём, чего боялась, Иона умчалась из спальни, как можно быстрее. Пётр кинулся следом в надежде догнать, но, спустившись в зал, никого там не обнаружил. Тем столь ранним утром ещё все спали и стояла такая тишина, словно покой не был нарушен.
Выбежав на улицу, Пётр не увидел ни одного человека. Сообразив, что Иона может выбежала через сад, он обежал особняк с другой стороны. Он успел заметить, как любимая скрылась в дебрях леса, помчался туда и на ходу кричал вслед:
–Иона! Стой! Я не изменял!
Только она убегала, отчаянно пытаясь избавиться и от переполняющей боли в душе, и от пытающегося переубедить её в том, что видела собственными глазами, возлюбленного. Подскользнувшись на мокрой траве от прошедшего дождя, Иона внезапно упала на спину, ударившись затылком о выглядывающие корни деревьев…
–Родная! – сходу пал Пётр рядом, сразу подхватив её голову и помогая приподняться. – Как ты?
–Ненавижу, – вымолвила через силу та, опираясь о землю и пытаясь подняться, терпя боль.
Взяв её на руки, Пётр стал медленно спускаться к мирно протекающей реке… Широта водного простора, гладь его, который ласкал тёплый ветер, и тихий берег будто звали успокоиться и слушать желающее испытывать лишь любовь сердце.
И Пётр, и Иона молча смотрели в глаза друг друга… Они то кричали взглядом, то плакали, лишь бы дать понять всё, что сказать пока словами не могли…
Глава 38
Унося любимую на руках всё ближе к берегу реки, Пётр смотрел лишь в её глаза. Она смотрела с осуждением, со страданием и молчала. Тишина вокруг и в лесу, и на поляне будто ждала вместе, когда влюблённые заговорят, чтобы развеять все сомнения…
–Утопить решил? – с насмешкой высказала вдруг Иона, чем явно причинила ещё больше боли и без того боящегося потерять её любимому.
–Как ты можешь? – опустив её перед собой, смотрел с тоской он.
Отряхнув с платья прилипшие мокрые травинки и листья, любимая приняла гордый вид. Она смахнула упрямо скатившиеся на щёки слёзы и отошла к реке, встав к супругу спиной:
–Вы, граф, понятия не имеете, что такое честь, любовь и верность.
–Возможно, – кивнул он. – Но я не изменил, как бы там ни было, как бы кто ни соблазнял.
–Да, это было заметно, – засмеялась сквозь плач Иона.
–Я же в одежде! – пытался оправдаться он, но любимая снова с чувством обиды смеялась, повернувшись лицом с возмущением:
–Да тебе и раздеваться не надо! Достаточно расстегнуть штаны! Ты даже не застегнул их после игр с ней!
–Хорошо, что ты явилась, когда я спал, а не когда с ней говорил! – сдерживался он, чтобы тоже не крикнуть.
–Так ты с ней покрутился? И что значит явилась?! – поразилась она ещё больше. – Подлец! Как ты мог?!
Она ушла ближе к реке, закрыв руками лицо, и ещё некоторое время стояла так и плакала от невозможности терпеть всю боль разрывающейся, не желающей терять любовь души. Пётр с виноватым видом смотрел в ответ. Он не мог найти слов, но подошёл позади и еле слышно молвил:
–Ты ведь всё равно не поверишь,… что бы я ни сказал…
–Скажи, – через слёзы стала вновь говорить любимая, уставившись на спокойную гладь реки. – Если б ты не был женат,… меня б не было,… ты бы спал со всеми, кто пытается соблазнить?
–Не задавай таких вопросов… Они бессмысленны, – покачал головой он, но Иона повернулась, пытаясь вновь сдержать все слёзы: