Глава 5
В какую сторону идти Игор не знал, он просто шел. Дошел же он как-то до отшельника, значит и сейчас дойдет до нужного места. Пробираясь через высокую траву, монах осмысливал услышанное от отшельника. Пустота отступала, разбросанные куски происходящего в последнее время, начинали потихоньку складываться в одну картину. Сожаление, того, что он не прислушался к тому парню уходило, видимо, у Игора был свой путь. Вина за смерть того кто хотел ему помочь была, но он стольких людей погубил, что оплакивать их не хватило бы жизни. Если отшельник его ждал, значит так было предрешено свыше, хотя может он должен был прийти с тем парнем. И тот проводник, возможно, все объяснил бы ему поподробнее про его будущую жизнь. Вышло так как вышло. Теперь он может надеяться только на себя. Игор умер вместе с тем парнем, теперь у него должно быть другое имя. " Страшной"-это первое, что пришло в голову. " С таким -то лицом другого имени и не может быть"-с легкой усмешкой подумал монах. "Ну что же Страшной так Страшной"
Его путь привел на маленькую полянку. Посреди поляны стоял большой белый камень. По примятой траве было похоже, что животные часто посещали это место. Подойдя поближе, Страшной увидел, что камень состоял из соли. Хорошая находка прибавила настроение. Удивляло, почему здесь нет человеческих следов. Соль всегда была ценным товаром. По какой-то причине люди сюда не заходили. Отбив не большой кусок соли, монах решил, что сюда он еще вернется. Да и отшельник говорил, что дом его где-то рядом. Хотя какое жилище имел в виду старик не ясно, возможно обустраиваться придётся в какой ни будь норе или пещере. С такими невеселыми мыслями Страшной вышел на другую поляну. Внимательно оглядев местность, монах понял, что пришел на место. Никакого дома он не увидел, но уверенность, что он на месте, не покидала его. Небольшая поляна имела треугольную форму. На поляну выйти можно было только с того места с какого он зашел. Быстрый ручей, разделяющий поляну и крутой откос делал недоступной для посещения посторонних с одной стороны, другая сторона, заросшая бурьяном и крапивой тоже была непроходима как со стороны леса, так и со стороны поляны и третья сторона- большой валун, что упирался в еще больший холм и был покрыт диким можжевельником. Внимательно осмотрев еще раз поляну и не найдя никакого жилища, монах сел на землю, закрыл глаза и начал молиться. Он не задумывался правильно он делает или нет, он просто читал молитву. Она шла сама и от души, не было того исступления какое он испытывал раньше. Все решения и действия приходили сами, ведь можно было сканировать поляну, но Страшной решил начать с молитвы. Закончив литургию, осмотрел еще раз поляну, он увидел вход. Поднявшись с колен, монах решительно направился в сторону валуна, густо порошим можжевельником. Подойдя к зарослям, увидел проход. Вопреки природе можжевельник разделялся на две параллельных стороны образуя между собой проход. Дорожка между кустарником упиралась в узкую щель валуна. Пройдя по небольшому каменному коридору, Страшной оказался в достаточно просторном помещении. То, что это было жилое помещение сомнений не было. Последние жители отсутствовали очень давно. Слой пыли лежал на каменном топчане, стол тоже был из камня, а вот лавки, что стояли около стола, один табурет и что-то типа деревянной кровати, стоящей на противоположной стороне от каменного топчана, сделаны из дерева. Высохшая, деревянная мебель была прочная как из железа. На широком каменном выступе находилась какая-та кухонная утварь, тоже покрытая толстым слоем пыли. "Да, люди здесь отсутствовали долго, -подумал монах, – ну да ладно, будем обживаться и приводить жилье в порядок." Солнечные лучи, что проникали в небольшие отверстия под потолком, давали достаточно света. Поставив корзину от пасечника и свою котомку к стене, новый жилец принялся наводить порядок. Какого же его было удивления, когда он обнаружил еще одну комнату. Вытирая пыль с деревянного топчана, Страшной уперся рукой в стену, и небольшая часть стены медленно отползла в сторону. Эта пещера была больше, чем первая.
Чего тут только не было. Около двери стоял большой сундук, наполненный удивительной тканью и шкурами диковинных зверей и все это сохранилось в идеальном состоянии, никакого тлена. Много вещей совершенно непонятных для монаха и явно не из мира людей. Какие-то небольшие статуэтки диковинных существ, одна из них чем-то схожа человека с рыбой, паук с головой человека, игольчатые существа с демоническими лицами, таких статуэток было несколько и все с разными мордами. Спиральки из черного камня, связанные в узел, геометрические фигуры, непонятно с какого металла, сосуды из которых пить нельзя, так как внизу находилось много отверстий. Тонкие дощечки, сложенные в стопку со странными иероглифами. Манускрипты, свернутые в трубочки, с древними письменами, толстые большие книги, написанные тоже на чужом для Страшного языке. Взгляд инквизитора остановился на камне черного цвета, размером и формой камень не отличался от тех двух, что находились к котомке у монаха. Монах протянул руку и дотронулся до камня. Черный вихрь подхватил парня, закружил и унес в неведомую даль. Страшной оказался в каком-то городе, на базаре, вокруг него проходили хорошо одетые люди, но его никто не замечал. "Я для них невидим"-подумал монах, -"это совершенно другой мир." Люди подходили к лавкам, больше похожие на отдельные помещения только без двери, рассматривали товар, кто-то что-то покупал, кто-то шел дальше. Не было той базарной суеты и шума к какому привык Страшной. Неведомая сила тянула монаха дальше. Теперь он оказался в большом зале. То, что находилось в зале, для него было непонятно, какие-то прозрачные шкафы, длинные столы с непонятными инструментами, непонятные картины с меняющимся изображением. Для него все было непонятно. Посреди зала находился стол, на нем лежал мальчик. Мальчик крепко спал, если он еще был жив. Тело его было деформировано, больше похоже на тело собаки, с хвостом, все покрыто шерстью, но конечности остались как у человека стопы ног и кисти рук оставались человеческими. В зале находилось двое живых людей, один из них был похож на парня, какого по приказу инквизитора сожгли, второй мужчина лет сорока высокий, стройный от него исходила сила, видимо хозяин дома, спорил с тем парнем.
– Тебя предупреждали, что ты не имеешь лицензию на те бесчеловечные опыты, что ты проводишь на людях. Ты приносишь вред этому миру, – видимо продолжал разговор парень.
– Да что вам до этого мира? Они сами себя убьют, ведь спонсируют меня они, а я только удовлетворяю свое любопытство. Это прекрасный биологический материал. Из него можно лепить удивительных существ. Дайте мне еще немного времени, и я уйду, – парировал хозяин дома.
– Нет, у тебя два дня. Ты знаешь, если не удалишься отсюда, я тебя убью. В этом мире тебе от меня не спрятаться. В мой мир не суйся тоже.
И тут, парень в упор посмотрел на Страшного.
– Ты что тут делаешь?
Все закружилось, и монах опять оказался в пещере, он со страхом убрал руку с камня. Пулей вылетел из этого зала в жилое помещение. Тело сотрясала крупная дрожь. Такое перемещение во времени и в пространстве было в диковинку. " Все дело в камне, все дело в камне"-твердил он себе. Судорожно нащупал свои камни, положил на стол, развернул из ткани и прикоснулся к ним руками. Сразу стало легче, волны спокойствия разлились по телу. Его камни несли успокоения. Теперь он мог рассуждать спокойно. Перемещаться в другое время это не его дар, и то слава богу, это помощь камня. Хватит с него и того, что ему подвластно. Парень. Парень был похож на того, кто звал его с собой. Теперь он мертв, значит это прошлое. Во всем городе монаха никто не видел, а парень увидел. Почему? Вопросы начали одолевать, хотелось все-таки немного разобраться в себе. "Да что же я такое?"
– Не парься, впереди еще смешнее жизнь будет!
Все что угодно, но, чтобы услышать человеческий голос, где никого кроме него не может быть, это уже слишком. От неожиданности Игор даже подпрыгнул на месте. Повернув голову в сторону исходящего голоса, увидел старика, того кто был в его келье, прежде чем он покинул ее.
Тогда старик не хотел разговаривать с ним. Тут, надо же, первый заговорил.
– Ты кто? – осипшим голосом спросил монах.
– Твой старый знакомый, – довольный от произведенного эффекта, ответил дед.
– А как тебя зовут? И почему, раньше ты со мной не разговаривал?
– Называй как хочешь, я и сам уже не помню своего имени. А раньше ты и сам не хотел со мной общаться.
Дед сидел на каменном топчане, болтал ногами, и лукавая улыбка озаряла его сморщенное лицо.
– Слушай я поживу с тобой. Места тут много, а я устал слоняться повсюду, – немного подумав, добавил – покоя захотелось. Хотя с тобой, мне кажется жизнь будет веселенькая.
– Да я рад буду. Может ты немного поможешь разобраться во всем.
– Может и помогу, только теперь я спать хочу. Потом поговорим. Пока ты шлялся, я перекусил. Так-что есть не хочу. А ты поешь, – дед повернулся к стенке и уснул.
С удивлением Страшной обнаружил, что комната изменилась. Дед спал на матрасе у него была подушка и одеяло. На деревянном топчане тоже была постель, на столе разложен не богатый обед в деревянной посуде. И вся пещера светилась чистотой и уютом. "Чудны дела твои, боже."-подумал Страшной и сел трапезничать.
Глава 6
Дед спал долго. Страшной уже и переживать начал, живой ли он.
– Не дождешься, – раздался голос Деда.
Старик не переставал удивлять.
– Ты что мысли умеешь читать? – вслух удивился монах.
– Да было бы что читать-то. У тебя на лице все написано. Скоро твоя книга закроется. Пара твоих подвигов и на лице уже прочитать ничего не получится, а в мозги к себе ты меня не пустишь? Так ведь?
– Только попробуй.
– Расслабься. Без разрешения, к себе ты никого ни запустишь. Так что, можешь спать спокойно.
– Дед, ты кто?
– Чудненько, знакомство продолжается. Я, значит Дед, а ты кто? Игор, инквизитор, монах, кто ты теперь? – поинтересовался Дед.
Перед глазами инквизитора пробежала вся его жизнь. Неправильно он жил, ох неправильно. От осознания этого лицо окаменело. Он вспомнил то, что увидел в зеркале после странной болезни.
– Страшной, – выдавил из себя Игор.
– Ага, не Страшный, а Страшной. Ну и имя ты себе выбрал. Хотя бывает и хуже. Страшной так Страшной. Про тебя я всё знаю, ты вырос у меня на глазах. И если бы не твоя сердобольная мамаша ты или бы погиб, или бы попал в надежные руки. А так вышло, как вышло. Про себя скажу коротко. Живу я долго, слоняюсь из одного мира в другой. Иногда живу в каком-нибудь доме. Меня увидеть не каждый может. Вреда от меня мало, а пользы еще меньше. Краткая характеристика закончилась. Спрашивай, что хочешь сейчас. Вдруг, потом отвечать не захочу.
– Кто тот парень? – первое, что спросил Страшной.
– Не, так не пойдет, это ты у него спрашивай. Я могу ответить на то, что касается тебя лично. Так что давай, что-нибудь другое.
Монах приуныл, самый важный вопрос для него-кто такой парень. Ведь это он перевернул всю его жизнь.
– Ладно, тогда что я должен делать?
Лицо Деда от удивление вытянулось.
– Ты что тупой? – спросил старик молодого, – Тебе отшельник человеческим языком сказал: "Охранять этот мир от пришельцев!"
– Хорошо. А кто такие эти пришельцы? И почему я от них должен охранять этот мир? И сколько этих миров?
– Ну, это уже ближе к делу. Сколько миров я не знаю, так как не везде мне можно пройти, но их много. Есть копии вашего, только жизнь протекает немного по-другому. Это, наверное, вероятность других ваших поступков. Там неинтересно. Туда тебе вход запрещен. Есть мир голодный сущностей. Они живут на эмоциях. Когда их потребности превышают возможности они пытаются попасть в другой мир, типа вашего, насытиться эмоциями. Не обязательно плохими, хорошими тоже. Они не опасны, но не желательны, некоторые из них могут создавать проблемы людям и испытывать от этого удовольствие. Есть путешественники, они безопасны, но могут пробовать переписать историю, поэтому им не рады нигде. Одни из самых опасных миров – миры законченных тварей. Там нет никого запрета. Есть закон понятный только им самим. Внешне они могут быть похоже на кого угодно, от человеческих особей до отвратительных монстров. Есть мир безликих сущностей. Облик они принимают по своему усмотрению. Могут вселяться в любого человека и убивать его душу, этим они очень опасны. Есть и такие кто погубил свой мир и теперь мечтает заполучить новый. Эти опасные для твоей земли существа, но есть и другие. Те тебе докучать не будут. Они умны и добродетельны. Обычно они приходят только по необходимости. В этой зоне, где мы с тобой находимся, тонкий мир. Ты, видимо, должен охранять свой мир от нежелательных гостей.
Дед замолчал.
– Кто такие Высшие? Это что боги? – задал еще один вопрос Страшной.
– Нет. Они следят за порядком. Но бывают и накладки. Кстати, ты, похоже, на службе у них.
Страшной тупо уставился на Деда. Никто, ни на какую службу его не нанимал. Так сложились обстоятельства, что он попал сюда. Если бы не тот парень. Парень что-то говорил о Высших, но монах ничего не понял. Он и сейчас ничего не понимал.
– Короче, – продолжал постоялец, – ты сам себе выбрал профессию. Ты же боролся с демонами, изгонял бесов из людей, ну так работай дальше. Вот, только, теперь нечисть будет настоящая и работа будет тяжелая. Отшельник тебе свой пост сдал, в придачу подкинул это жилище. Кстати, не плохое логово.
Ночью Страшной проснулся от не понятного волнения. Его знобило. В пещере было достаточно светло. Полнолуние. Света от спутницы Земли было достаточно чтобы осмотреть свое жилище. Все было, как всегда.
– Видно гости пожаловали, – услышал голос Деда, – иди встречай. Зайди в свой чуланчик возьми какое-нибудь оружие. Там много хлама валяется. Возьми то, к чему рука потянется и вперед, совершай подвиги. Извини, но я тебе не помощник.
На поляну монах вышел с ятаганом в руке. Это первое, что попало в руки. При луне сталь отливала серебром, что вселяло уверенность и силу. Озноб пропал. Человек с оружием в руке из покон веков чувствовал себя увереннее. Страшной оглядел поляну, она была пуста. Холодный свет полной луны давал прекрасный обзор. Никаких гостей здесь не было и в помине. Но что-то было не так. Тишина, странная тишина, никаких ночных шорохов, ни редкое уханье сов, ничего. Выход с поляны, впрочем, как вход был с одной стороны. Туда воин и отправился. Шел осторожно, боясь нарушить тишину. Страха не было, но чувство опасности росло с каждым шагом. И тут между двух больших сосен он увидел деву в голубом сиянии. Она была прекрасна. Длинные черные волосы струились по плечам и спускались ниже талии. Тонкий профиль лица был без изъяна. Чуть припухшие губы что-то шептали, но голоса Страшной не слышал. Глаза были закрыты. Монах хотел уже окликнуть гостью, но тут она открыла глаза и посмотрела на него.
– Лучше бы ты их не открывала, – пробормотал он.
Глаза были, как бездна, без белков. Как ночь, с красными светящими прожилками. Ничего похожего с человеческим. Лицо преобразилось, из прекрасного оно стало ужасным. Кончики губ опустились, ноздри носа раздувались, как у взбешенного человека. Весь ее лик источал ненависть, брезгливость и превосходство. Этот коктейль эмоций далеко не красили ее внешность.
– А вот и первый перекус появился, – проговорила дева.
Голос у нее был отвратителен, хриплый, шипящий.
– Фуи, ты где? Первый глоток твой.
Непонятное существо появилось из-за спины девицы. Его можно было назвать человеческим уродцем. Маленького роста, с большой немного вытянутой головой, покрывающей ежиком волос, очень маленькие круглые уши. Черты лица тоже мелкие. Маленькие, раскосые глаза, больше похожи на обычные, человеческие глаза, небольшой нос, а вот рот для такого лица – великоват. Тело было пропорционально, руки, ноги, все нормальное, вот только голова великовата. Этот дефект сразу бросался в глаза.
– О, нет, госпожа. Думаю, мы ошиблись адресом. Нам в другую сторону. И лучше прямо сейчас, – предложил карлик, – пока этот воин-юноша раздумывает, как ему поступить.
– Ты что, испугался это недоразумение?, – сказано это было с таким презрением, что любой смертный почувствовал бы себя мелкой сошкой, – не хочешь, так будь голодным!
Глаза ее стали еще больше, они звали притягивали к себе и полностью подчиняли волю.
Руки удлинялись просто на глазах и тянулись к горлу монаха. Страшной поднял ятаган и прочертил круг в воздухе. Руки лжекрасавицы укоротились и приняли обычные размеры. Прохрипев что-то на непонятном языке женщина бросилась на воина. Бросок был настолько стремительный, что, если не мгновенная реакция монаха боя могло бы и не быть. Монах резко ушел в сторону. Так же резко изменила направление и ведьма. У нее не было оружия, но ногти на ее руках могли заменить любое холодное оружие. Черные, очень длинные острые когти могли войти в тело, как нож в масло. С ногтей капал яд. Слышалось неприятное шипение от соприкосновения яда с травой. Краем глаза, монах посмотрел на карлика. Тот, похоже, не собирался принимать участие в этом бою. Он примостился около большой сосны и с усмешкой наблюдал за ними. Опять бросок ведьмы, опять Страшной ретировался в другую сторону. Ведьма последовала за ним. Резко взмахнув ятаганом, воин опустил оружие на руки ведьмы. Та одернула руки, но лезвие попало на кончики ногтей. Прочность ногтей походила на сталь. Вреда ногтям ятаган не принес никого, но по телу ведьмы прошли судороги. Это длилось одно мгновение, но его было достаточно, чтобы понять, ятаган для нее очень опасен. Ведьма остановилась и начала что-то бормотать. Глаза становились все больше и больше. Монах видел только два черных омута. Они влекли его к себе, лишали воли. Он ни о чем не думал, все его действия были неосознанными. Двумя руками крепко сжав эфес своего оружия воин приложил лезвия ко лбу. Сталь засияла серебром, и вся морока пропала. Тут ведьма потеряла контроль над собой, она опять бросилась на него. Тело ее начало извиваться как у змеи, она уходило от удара оружия и вновь кидалась на монаха. Руки ее уже не были похожи на человеческие, они то удлинялись, то укорачивались и делалось это не синхронно. Каждая рука жила своей жизнью и делала все, чтобы лишить жизни монаха. Когда одна рука пыталась обвить тело воина, другая стремилась вонзить когти в тело. Яда на ногтях уже не было, видно соприкосновения стали остановили процесс ядовыделения. Это было очень даже неплохо, иначе бой был бы проигран. Неглубокие царапины покрыли незащищённые участки кожи монаха. Принести вред ведьме не удавалось, эта бестия умудрялась вовремя отскочить от ятагана. "Пора заканчивать этот балаган" – подумал монах и тут же споткнувшись, упал на траву. С победным хрипом ведьма бросилась на воина, но наскочила на оружие. Скорость движения у монаха порой была фантастична. Он в какую-то долю секунды умудрился перевернуться на спину и полоснуть по телу ведьмы.... Лезвие глубоко вошло в плоть и темно-красная кровь, пульсируя вытекала на землю. Вся спесь покинула хозяйку, она смотрела на свою кровь, не веря в происшедшее.
– Ты победил. Зря я не послушала Фуи, – прохрипела умирающая и пропала.
Страшной повернулся в сторону Фуи. Карлик сидел на том же месте около сосны.
– Какое неправильное стечение обстоятельств. Завтра заканчивалось бы мое рабство, а ты сегодня убил мою хозяйку. Почему это не случилось хотя бы лет сто назад по вашему исчислению?
Карлик не внушал опасения, но и расположения к себе тоже не вызывал. Он был чужой для землян. Немного подумав, Страшной спросил:
– Ты кто?
– Я Фуи, и я сейчас уйду. Не хочу, чтобы ты меня убил, я ведь для вас опасен, так как питаюсь сначала энергией любых живых существ, а потом уж тем, что останется от них. Это моя сущность, тут уж ничего не поделаешь. В рабство попал по своей глупости, подписал кровью не те документы. Теперь моя хозяйка умерла, и я свободен, могу идти куда хочу. Если, конечно, ты меня отпустишь. Ты меня не убьешь?
– Нет. Уходи, но обещай, что не придёшь сюда впредь.
– Благородно с твоей стороны. Плохо, что я твой должник. Случись это завтра, я мог бы просто уйти сам и все, а так ты меня освободил. Интересная штука -жизнь. Если, вдруг, понадобится моя помощь просто напиши на земле мое имя и капни своей крови.
Фуи подошел с монаху, дотронулся до царапины на руке.
– Я тебя запомню, – проговорил он, – ну так я пошел?
– Да уходи уже!
Этот уродец вызывал чувство неприязни. Вроде ничего плохого не сделал, но Страшному хотелось как можно поскорее от него избавиться. Что-то внутри взывало убить карлика, он опасен, но ничего плохого-то он не совершил. Да и при встрече с монахом пришелец уговаривал свою хозяйку уйти. Фуи не стал испытывать терпение инквизитора, вернулся к той сосне, где наблюдал за боем, поднял руку, улыбнулся и пропал.
В свою обитель монах вернулся в раздумьях. Карлик не выходил у него из головы.
– Чего смурной-то такой? Иль пошло что-то не так, – поинтересовался Дед, -почисти свой ножичек, убери в свою кладовку, да и расскажи, чего было-то. Когда человек рассказывает, он сам ответы находит.
Покончив с оружием, Страшной подробно рассказал о произошедшим. Он снова пережил весь бой, переоценивая все сказанное и увиденное. Теперь на все это он смотрел со стороны. И карлик все больше казался туманной фигурой.