Выдуманные. В клетке чужого мира

– Так в чем все-таки они заключаются? – вмешалась в их развлечение Эль, когда происходящее вокруг все больше стало походить на пьесу по прочитанному.

Кел отвлекся от натягивания на голову Ивона шапочки с золотыми крестами, которая тому была явно мала и казалась женской.

– Да-да, прости. Все соберутся здесь. На чайных столиках будут стоять закуски и выпивка. Я займу место в одном из старинных кресел, – он подошел к высеченным из камня постаментам с высокими спинками у дальнего окна. – Заиграет музыка и… – с громким неприятным звуком дверь в залу распахнулась и ударилась о стену.

– Ой, я, кажется, ошибся, – незнакомый юноша вытаращил испуганные глаза и попятился назад.

– А кого ты ищешь, мальчик? – невозмутимо вышел вперед Ивон, сдвигая набок несуразный головной убор.

– Никого. Извините.

И прежде, чем к нему вновь успели обратиться, мальчишка исчез, а вслед за ним пронесся гомон проходящей мимо толпы.

– Почему ты не запер за собой дверь? – спросил Ивон, разглядывая себя в зеркальной поверхности одного из столов.

– Ты очень вовремя, – Кел бросил ему связку ключей.

– Серьезно? Я должен знать, который из них? – приятель озадаченно перебрасывал из ладони в ладонь связку.

– Попробуй по очереди.

– Если это репетиция, то она превращается в цирк, – Эльсе показалось, что она так и не дождется сегодня подробного рассказа о церемонии.

Но Гвен на удивление молчала, быть может заранее догадывалась, что последует за ее «давайте снова начнем проводить время вместе». Однако, немного выждав, заметив, что ничего не меняется, она приступила к объяснениям сама:

– Итак, заиграет музыка, ты, Эль, будешь стоять вместе с гостями. Ни с кем не заговаривай. Для них, – она сделала жест, изображая короля. – Это слишком торжественно. Он будет сидеть там. Кел, мы репетируем! – прикрикнула на него Гвендолин. – Покажи, как это будет выглядеть.

Он подчинился, занимая центральное кресло.

– Подождите. Одну секунду, – Кел опомнился, подскакивая к шкафчику, одеваясь в сверкающую мантию, чуть потертую временем, но в этом лишь раскрывалась ее королевское величие. – Я буду в этом. Постарайся меня узнать.

Гвен закатила глаза:

– Он встанет, когда объявит король.

Келерос покорно встал.

– В этот момент музыка стихнет. Он пойдет вдоль всех собравшихся, остановится в центре…

За дверью вновь послышались шаги и раздался мелодичных смех сразу нескольких голосов.

– Здесь слишком шумно в последнее время, – вздохнула Гвен.

– Здесь всегда было так, – напомнил ей Келерос.

– Нет, думаю в этот раз все дело в гостях, – не согласилась с ним девушка. – Съехались изо всех уголков. А чего ради?

– О, это скорее всего из-за меня, – и хотя Эль была не привычна местная жизнь и ее особенности, в этот раз она попала в точку. – Вы уж потерпите, пока ко мне не привыкнут.

Друзья переглянулись.

– Глупости, милая.

– Они бы и без тебя нашли повод пошуметь. Не думай, что…

Резкий сдавленный стон заставил Гвен закрыть рот и обернуться. Но даже тогда она не сразу поняла, в чем дело.

– Что такое, Кел? – она видела, как меняется его лицо, она видела безмолвный крик и широко распахнутые глаза.

Кел начал оседать, но и тогда сложно было понять, что же произошло.

Эльса слышала крики. Но голоса были совсем нечеткими. Может один из них принадлежал ей и звал принца по имени? Но разве это могло помочь? Сквозь пелену страха Эль видела лишь неподвижное лицо Келероса. Мертвенное, точно отравленный плод.

– Лекаря сюда! Быстро!

– Кого-нибудь пошлите за королем!

– Что произошло? Он совсем не дышит?

Вокруг возникла такая суета, что Эль не поняла, в какой момент оказалась на полу. Она начала ползти к Келеросу, чтобы коснуться его бледной кожи – холодной, как нагрянувшая зима. Услышать биение сердца, которого не было.

«Вот так все просто и необъяснимо?» – Эльса была не готова так глупо потерять его.

Она пыталась понять, что случилось, за секунду «до». Никаких ранений и других признаков. Но что-то же произошло.

Осознание, что именно, выбило из легких воздух и скрутило внутренности. Изумрудная корона предков. Когда все отвернулись, Кел достал ее из стеклянного шкафа. Хотел достоверно воспроизвести все предстоящие события?

Корона лежала рядом с телом, но совершенно не привлекала внимания. Изумруды казались темными, почти черными, как мутные воды. И дело вовсе не в том, что драгоценность так быстро утратила свой блеск. Жирная лиловая жижа стекала с реликвии, оставляя сгустки на каменном полу. Эль подняла запястье Кела и увидела, что его ладонь тоже была ею покрыта. Кожа вокруг краснела и вздувалась. Лиловая дрянь будто просачивалась в тело, на глазах меняя цвет и превращаясь в почти прозрачную слизь.

– Не трогай! – крикнула Эльса, когда Гвен потянулась за короной.

Она узнала этот эффект и эту жидкость. Именно так где-то с Снюорде, в книжке «Последний король» умер Келерос. Неужели сейчас это снова может произойти?

Глава 4

Эль сидела на мягком пуфике в изголовье кровати Келероса, погрузившись в свои мысли. Шок пропал, осталось мерзкое ощущение собственной никчемности и чего-то еще… Она сидела, сгорбившись и подперев голову рукой. Эль не сводила глаз с Кела, с его перебинтованных ладоней. На шее принца висела веточка какой-то душистой травы. Та, по словам лекаря, должна привести принца в чувство.

– Но ведь он все равно не просыпается! – возмутилась она, зная, что за ответ получит в следующую секунду.

– Этот яд очень силен. Достаточно лишь вдохнуть или прикоснуться, чтобы тот начал действовать, – как по книжке ответил лекарь. Однако, ситуация немного отличалась от той, что можно было встретить при прочтении «Последнего короля». И потому он добавил еще. – Доза, что была нанесена на корону способна убить нескольких человек. Тот, кто это сделал, не рассчитывал на шантаж или страх принца Келероса. Он действовал лишь с одной целью. Убить. И убить наверняка.

– Это значит, мы имеем дело с покушением? – голос подал король.

– Однозначно. Предполагалось, что принц возьмет в руки корону и тут же наденет ее на голову. Яд просочится в мозг, и с принцем можно прощаться, – кивнул лекарь. – Но враг не продумал одно. То, что Келерос какое-то время будет вертеть корону в руках. Ведь дело было не во время церемонии. Ребята среагировали быстро, и пострадать успели лишь незначительные участки кожи.

– Выставить охрану по всему коридору. Быстро! – тут же принялся раздавать приказы король, собравшимся слугам. – Вы приведите ко мне остальных королей и начальника стражи, нужно срочно принять меры и не дать никому выскользнуть из замка. Мы проверим каждого гостя.

– Вы ведь не можете удерживать высокопоставленных гостей силой. Это может плохо сказаться на репутации королевства…

– Мне плевать, если дело касается моего единственного сына.

Эль смотрела на короля и не могла понять, похож ли этот момент на тот, что был описан в книге. Если здесь и сейчас сюжет повторяется, это может значить лишь одно: Эльса знает имя того, кто хочет убить Келероса. Хотя все изменилось довольно ощутимо со дня возвращения Кела, Ивона и Гвен. Сюжет больше не идет по намеченной тропе, да и похожее покушение должно было произойти гораздо позже. У того, кто совершил нападение в «Последнем короле» нет никакой мотивации убивать принца в этот момент. Значит кто-то другой смазал корону ядом? Или же..?

Эльса окончательно запуталась. Все было сложно, а поговорить с Линниэлой – единственным человеком, который знает сюжет – не было возможности.

«Расскажи кому-нибудь,» – посоветовал внутренний голос.

«Это лишь напугает их. Не более, – отмела эту мысль Эльса. – К тому же, даже если сказать, что я не уверена в личности нападавшего, подобные слова станут равноценны обвинению. Я не готова, – она закрыла лицо руками. – Но я не хочу быть хранителем этой страшной тайны.»

Однако Эль не догадывалась, что в этот миг подобная мысль мучила не ее одну.

«Я не хочу быть хранителем этой тайны, – на душе Гвен скребли кошки. – Эльса так волнуется за Келероса, даже не подозревая, что тот играл ее судьбой. Интересно, если бы она знала правду, пришла бы навестить его, такого больного и беспомощного? Она бы кинулась его спасать? Наверняка, да. Спасла бы, а потом исчезла из его жизни.»

Они просидели над принцем до темноты. Король то отлучался, то снова появлялся, раздавая слугам одно поручение за другим и проверяя состояние сына. Несколько раз в покои порывались войти, но прислуга быстро выдворяла всех непрошенных гостей. Вскоре лекарь приказал уйти и им. Ребятам ничего не оставалось, кроме как выйти за дверь. Кел еще не пришел в себя, но их заверили, что к утру принцу станет лучше.

– Тишина и покой, тогда он поправится.

И хотя они не шумели, им пришлось покорно разойтись по своим комнатам.

– Тебя проводить? – участливо поинтересовался Ивон, когда они проходили мимо гостевого крыла.

– Все в порядке. Я смогу добраться сама, – заверила его Эльса. – Спокойной ночи.

На самом деле, оказавшись в коридоре, где давящая тишина не была такой всепоглощающей, ей захотелось как можно скорее оказаться подальше ото всех, закрыться и побыть одной. Однако, реальность пошла вразрез со всеми мечтами. Стоило только Ивону и Гвен скрыться за поворотом, как откуда ни возьмись выросла знакомая женская фигура в розовом. Эль в первую секунду даже не взглянула на нее. Мало ли в замке примелькавшихся лиц? Да за последние дни ее познакомили со стольким количеством людей, что попробуй всех запомни.

– Здравствуй, Эльса.

Ей все же пришлось остановиться и поднять глаза.

«Ну точно. Это же та задира, что была с нами на прогулке. Как ее там? Лукреция?»

– В замке невесть что творится. Говорят, прощальную церемонию отменили, но домой вернуться мы все равно не сможем. Знаешь про это что-нибудь?

– Впервые слышу, – коротко ответила Эль.

– Но ты же приближена к королю. Ты должна что-то знать! – недовольством и нетерпением был пропитан весь ее голос.

– Послушай, я не знаю, что вам всем там сказали. Но если король посчитал уместным замалчивать подробности событий – это его право. Я не собираюсь давать начало необоснованным сплетням, – реакция этой девицы взбесила Эль. Здесь все были чересчур большого мнения о себе и в выражениях не стеснялись. Это подтверждало и брошенное в спину «стерва!», когда Эльса прошла мимо нее к своей спальне.

«Ты выше всего этого, не поддерживай ее игру, – успокаивала себя девушка. – Просто быстрее ищи обратный путь домой.»

***

Келу не спалось. И дело было даже не в боли, что сковывала ладони. Он остался один в темноте. Один на один со своими мыслями в гигантской спальне, в которой было достаточно мест, чтобы спрятаться его врагу.

С тех пор, как он очнулся совершенно один, его преследовали тени. В воображении они приобретали совершенно причудливые формы и могли продолжить дело, начатое неизвестным.

Собственное громкое дыхание и слабый звон в ушах создавали купол, мешая слышать, что происходит вокруг. И всё-таки громкие отчетливые шаги в коридоре невозможно было пропустить. Они двигались быстро, они приближались. Человек, что шел по ту сторону двери совершенно не боялся быть раскрытым, он не прятался и был быстр и смертоносен.

Шаги стихли у его двери ровно в тот момент, когда сердце вовсю загромыхало в грудной клетке. Может быть, неизвестный не остановился? Может он продолжил идти, и это все проделки первобытного панического страха, который выбивал весь воздух из легких, мешал слышать и соображать.

Он попытался дышать глубоко и тихо, он вслушивался. Кажется, тот снаружи коснулся ручки двери. Кел мог бы поклясться, что слышал неуловимое характерное позвякивание ногтей по металлу.

Но дверь осталась неподвижна.

«На входе в коридор, должно быть, стоит целая армия охраны, – уговаривал себя Келерос. – Никто посторонний не смог бы проникнуть сюда.»

«Но разве тот, кто все это подстроил был посторонним?» – шептал противный внутренний голос. И Келероса бросило в жар. Эту мысль он совершенно упустил из виду. В отличие от тронного зала и зала для банкетов, ключ от маленькой церемониальной имела всего пара человек. А это значит, что один из владельцев ключей или знал убийцу, или был им. И значит убийце ничего не стоит прямо сейчас появиться за этой дверью, чтобы закончить внезапно прервавшееся дело.

Взгляд судорожно пробежался по комнате в поисках острых или тяжелых предметов, но бесполезно. Тот, кто был по ту сторону двери переминался с ноги на ногу, и его не смущало то, что делал он это не бесшумно.

Кел выбрался из кровати, на цыпочках подкрадываясь к двери. По пути он то сжимал то расслаблял ладони, проверяя их подвижность и уровень боли. Если неизвестный решится, Келу придется отбиваться вручную. А если он доживет до утра, то распорядится, чтобы в его спальню принесли самый острый клинок.

Шаги за дверью возобновились. Неизвестный двинулся дальше, все так же неспешно и размеренно. Он словно издевался. Он вовсе не собирался уходить, это подтвердил и звук шагов, который через несколько секунд затих. Некто остановился, развернулся и снова стал приближаться, натягивая нервы Кела. Он стоял, прижавшись спиной к стене.

Вот бы увидеть того, кто этой ночью так жестоко решил сыграть с его сознанием. Перспектива не проснуться следующим утром, без сомнения, пугала. Но еще сильнее пугала неизвестность. Будто разом все страхи детства ложились в единого огромного невидимого монстра.

Но, бросив взгляд на дверь, Келерос понял, что между ней и стеной нет ни единой щели. Да и замочная скважина довольно мудреная. Маленькая, без сквозных отверстий. Бояться практически нечего.

Тихий скребущийся звук вновь спутал мысли и нагнал бессвязной паники. Словно ногти прошлись по дереву и… Голоса?

Кел встрепенулся, совершенно отчетливо услышав голоса где-то в конце коридора. Копошение за дверью прервалось.

«Он боится быть замеченным?»

Быстрые шаги отдалялись в противоположном от голосов направлении. Можно было с уверенностью сказать: нечто, что еще минуту назад тихо и упорно скреблось в двери, растворилось где-то в ночи. Сердце бешено колотилось, но уже от облегчения. Он спасен. По крайней мере, на время.

– Господин Келерос, что с вами? Вам нехорошо? – он не заметил, как в спальне появился лекарь в сопровождении нескольких мужчин в форме. Они застали Келероса сползающим по стене вниз. Не способным удерживать себя на ногах. Руки Кела были в крови. Едва затянувшиеся раны вновь открылись, и лекарю оставалось лишь опуститься рядом и начать заново обрабатывать их какими-то настойками из скляночек, попутно вытирая кровь.

– Здесь не безопасно, – сообщил страже Кел.

– Мы осмотрели замок и не нашли никаких следов. Скорее всего, тот кто хотел вас убить, уже скрылся. Ведь неизвестно, в какой именно момент он мог смазать корону ядом.

– Нет, он все еще здесь, – не согласился Келерос. – Кто-то караулил меня под дверью. Хотел войти, но вы его спугнули, я полагаю.

– Что? Здесь? Прямо сейчас? – один из стражников хотел было ринуться в погоню, но был остановлен принцем.

– Вот теперь-то он точно скрылся.

– Прикажете выставить охрану по всему этажу?

Кел устало кивнул.

– Вам бы прилечь. Вы же не собираетесь провести здесь всю ночь, – заметил лекарь и попытался помочь Келеросу подняться. – Давайте отпустим Брайона и Стивена, чтобы они все подготовили, пока я здесь.

Они медленно добрели до кровати принца.

– Вам чего-нибудь хочется? Может поесть?

Кел покачал головой, разглядывая свои перевязанные руки. Они слегка горели и пульсировали. Но все же целебные смеси принесли облегчение.

Келерос думал о неизвестном, что так рьяно желал причинить ему боль. Он подставлял получившемуся образу самые разные лица. Мужские. Женские.

«Это ведь могла быть и девушка, – рассуждал он. – Способ очень оригинальный и руки марать не надо. Только выгадать момент и дождаться, пока жертва коснется определенного предмета.»

Спустя какое-то время вернулся Брайон, осмотрел его покои. Все проходило долго и муторно. Кел был снова на грани того, чтобы провалиться в сон. Наконец, он оставил принца, погасил свет, задернул шторы, пряча пространство от первых лучей восходящего солнца.

– Поспите, принц, и не думайте о времени.

***

Завтрак стал отнюдь не радостным событием, хоть и собрал всех без исключения представителей знати. Даже старушки, с которыми уже был знаком Ивон вылезли из своего уединенного укрытия, чтобы узнать последние новости. В зале было не протолкнуться. Гвен вошла внутрь, но, увидев всю эту возню и услышав какофонию сплетен, замерла на месте. С одной стороны, находиться сейчас за столом не было никакого желания. С другой же, у нее были большие планы, которые требовали от нее сытости.

Пока Гвен колебалась, на балкон вышел король и завел длинную нудную речь о том, что именно произошло днем ранее. Он юлил, приукрашал, но, в целом, говорил достоверно:

– …именно поэтому я прошу всех задержаться на пару дней. Мы активно ищем нападавшего.

«Просит он, конечно, – скривилась мысленно Гвендолин. – Да попробуй кто-то его ослушаться, тут же лишится всех привилегий при следующем визите. Если ему вообще позволят переступить порог.»

– И что Вы собираетесь делать, Ваше Величество? – обратился к нему один из гостей. – Заниматься поиском? Да пока Вы ищите на нас всех могут напасть. Тем более, если убийца прямо сейчас среди нас.

– Поводов для беспокойства нет, – сухо заверил его король. – Мы еще только в начале пути, но уже с уверенностью могу сказать, что целью нападавшего был исключительно мой наследник. И, возможно, еще и я, – он сделал нарочито суровый вид. – Так что можете не переживать. Я выставил стражу в каждый из коридоров, обращайтесь к ней, если увидите что-то подозрительное.

Гвен смотрела на правителя, пытаясь понять, действительно ли король понял мотив нападающего или придумал его только что на ходу. В любом случае, этот ответ не мог ее успокоить. И она, схватив с ближайшего стола пару горячих пирожков, направилась к выходу.

«А это оказывается очень удобно. И, к тому же, освобождает от всех этих светских бесед, – думала Гвендолин, поглощая на ходу свой завтрак. – Зачем только я так сильно ругала Ивона за это раньше?»

По дороге ей встретилось несколько опаздывающих к трапезе персон.

– Это она? – тут же послышался шепот.

– А ты не видишь? С каждым днем все распущеннее.

Гвен обернулась. Они смотрели на нее, не стесняясь и не пряча взгляд. Они смотрели высокомерно, словно гордились тем, что говорили это достаточно громко для того, чтобы она услышала. Гвен чувствовала себя беспомощно. Она хотела ответить. Она хотела позаимствовать у них каплю высокомерия.

Но неожиданно из самого потаенного уголка души на свет выбралась другая Гвен. Та, что всегда была покорной и осторожной. Та, что мечтала о свободе от дворцовых пут, но мечтала тихо, про себя. Та, что находила глоток свободы в общении с этими оболтусами – Келеросом и Ивоном – и которая убеждала себя, что сама не похожа на них.

Эта Гвендолин могла лишь проглотить услышанное, ничего не сказать, стерпеть. И тем самым лишь укрепить веру в себя у этих девиц.

«Ты слабая, – корила она себя, удаляясь прочь. – Неужели ты всегда была такой?»

Кусок больше в горло не лез, и пирожок полетел с балкона к ногам одного из напыщенных индюков.

Это все ерунда, просто минутная слабость. Она не остановит ее, а, наоборот, ускорит по новому пути. Она хотела по дороге заглянуть к Келу, но лучше потом. Сейчас его наверняка навестят и без нее.

Гвен быстро засеменила по лестнице прочь из замка, по чуть потрескивающему под ногами морозу. Она шла туда, где расплавленная сталь остывает и вновь накаляется от битв и сражений. В главный штаб элитных войск короля, где ее могли научить держать в руках оружие и постоять за себя и за друзей.

Штаб был похож на обособленную крепость, чуть затерянную в лесах. Но Гвен знала дорогу, она не раз проезжала мимо в повозке, слушая звуки так похожие на кровавую битву. Тогда у нее замирало сердце от подобного, но сейчас это было тем, что она искала.

Двери крепости отворили два стражника. Один из них был молод и худ, а доспехи на нем явно болтались и были с чужого плеча. Второй – с заросшим лицом, в годах. Оба хмурились и не давали пройти.

– Вы кто, госпожа? – наконец заговорил второй.

Непрошенных гостей здесь обычно не встретишь, Гвен это знала и была готова, что рады ей здесь не будут.

– Графиня Ноар Горберт, – она приподняла ладонь, но не для поцелуя, как это делали прочие девушки ее круга, а чтобы продемонстрировать перстень с семейным гербом.

В другие дни Гвен не носила никакой драгоценной символики, но сейчас это сослужило хорошую службу. Не зря у нее ушла добрая половина утра на поиски этой маленькой, но довольно увесистой безделушки. И теперь эти двое склонились к ее ладони, но прикоснуться не решились. Еще бы, если перед ними действительно графиня, а не самозванка, подобная фамильярность не сойдет с рук.

– Графиня? – мужчина еще раз оглядел ее с головы до ног. – Это, конечно, очень неожиданно. Чем обязаны?

Сомневаться больше не было не единого повода, но усач все продолжал стоять посреди прохода, преграждая путь.

– Я хочу научиться оружейному делу.

Брови мужчины вскочили высоко вверх. Младший же стоял, разинув рот:

– Но зачем вам это, госпожа?

– Исключено, – отрезал тот, что постарше, как только пришел в себя.

– Что? Я полагаю, стража не имеет права отказывать тем, кто выше… Как у вас говорят? По званию?

– А женщина не имеет права приходить сюда с подобной просьбой, – он был суровее, выше и крепче. И его речь еще сильнее подчеркивала этот факт.

– Это просто возмутительно! Ну что ж, если Вы так настаиваете, давайте решать мой вопрос через короля, – Гвен блефовала. Едва ли она бы на такое решилась. Но припугнуть этих мужланов было необходимо. Однако ход не сработал.

– Решайте что хотите, – махнул на нее рукой усатый. – Вот когда у вас на руках будет приказ короля, тогда и поговорим.

– Эй, Афалеон! Что у вас тут за шум, да еще и ворота открыты?

– Все в порядке, госпожа уже уходит, – крикнул усатый, а его помощник даже подошел к воротам, готовый закрыть их в любую секунду.

– Вообще-то, я никуда не ухожу! – оскалилась на них Гвен, разгневанная совсем уж неподобающим поведением стражи.

– Это наша графиня, – пришлось пояснить бородачу, так как его собеседник подошел уже совсем близко. – И она хотела научиться обращаться с оружием, – интонация брезгливости так и сочилась из каждого сказанного слова.

– Ты хотел выставить ее?

– Ну а как иначе?

– И она не уходит?

– Ты сам видишь.

– Эх, не умеешь ты разговаривать с женщинами, – улыбнулся третий стражник, по комплекции и возрасту приближенный к усатому. И уже обращаясь к Гвендолин, поклонился. – Госпожа, разрешите проводить Вас до замка. Дело в том, что это место – закрытый полигон для обучения элитных воинов, – он вышел с территории крепости, увлекая за собой девушку. Ей оставалось только с грустью повиноваться, грызя себя за то, что план провалился. – Так вот, эти воины далеко не всегда блещут манерами и интеллектом. А теперь, когда нас не может услышать никто из посторонних, скажите мне, для чего вам понадобилось обучиться столь сложному делу? – неожиданно спросил он.

– На принца напали, – начала Гвен, понимая, что сама для себя еще не нашла причину этого внезапного порыва.

– Это я знаю.

– Я боюсь, что подобное может повториться.

– В данный момент король привлек в замок больше охраны, чем обычно. Если что-то произойдет, они справятся.

– Тогда проводите меня уже без лишних вопросов! – вспылила Гвен. Доказывать что-то еще одному твердолобому вояке ей совершенно не хотелось.

– Ну зачем же сразу так остро реагировать, графиня? Уверяю Вас, находись мы с Вами до сих пор на территории башни, Вам бы непременно указали на то, что с подобными душевными переживаниями хорошим воином не стать, – ответил мужчина. – Расслабьтесь. Уверяю, я Вам не враг. Я действительно хочу понять, в чем заключаются Ваши мотивы. Так как если Вами движут лишь героические мечты – я буду вынужден разочаровать Вас. Но если там скрывается нечто большее, какой-нибудь ответ, достойный дела, то я могу помочь Вам.

У Гвен закружилась голова.

«Вот так, значит? И никаких пробных заданий, вроде бега в латах и прыжков с мечом?»

– Я хочу быть способной защитить себя и своих друзей, – назвала она первое, что вертелось на языке и в сердце. – Это достойный ответ?

– Учитывая, что Вы приближены к принцу, вполне.

– Значит вот так? Положение принца, а не мое желание стоит на первом месте?

– Вы страстно этого желаете, что говорит о том, что едва ли отступите при первых трудностях. А то, что все мы трудимся на благо короля и принца, здесь уж извините. Да, мне удобно, что вы с принцем на «ты» и, в случае чего, можете прикрыть. Я занимаюсь обучением сотни человек для защиты королевской семьи, но все это меркнет перед фактом, что Вы – его друг.

Гвен горько усмехнулась. Это было не совсем то, что она рассчитывала услышать.

– Соглашайтесь, графиня. Это хорошее предложение. На импровизированном поле боя мы не будем говорить за жизнь, только учиться драться. А значит, какая разница, кто при каких убеждениях?

– Так и быть. Меня это устраивает, – кивнула Гвен, поглубже вдыхая морозный воздух.

– Я так и думал, – улыбнулся стражник. – Но брать уроки вместе со всеми Вы не сможете. Это подорвет дух воинов. А потому, давайте встретимся завтра в разрушенной конюшне, что на окраине королевского сада. Буду ждать Вас после полудня. Если, конечно, не передумаете.