Вечерняя звезда. Очерки публицистики и воспоминания

Чужой среди чужих

Я не люблю его за то, что он не любит меня за то, что я его не люблю – это вполне может стать основной мыслью всего моего последующего изложения, поскольку речь пойдет о вечном конфликте между местными и приезжими. К сожалению, неравенство подобного рода было, есть и будет всегда. Идя в город одноглазых, далеко не каждый додумывается закрыть один глаз, а потому чужака метят сразу. И хорошо, если ему попадутся добрые и порядочные люди, но чаще бывает по-другому, когда порядочные местные нарываются на расчетливых и жестких приезжих, которым просто надо выживать, и потому крепкая связь с местными простофилями становится их первоочередной целью. Может, поэтому народная мудрость и гласит: мол, где родился, там и пригодился, ведь в родном доме всё своё: даже стены помогут, если оно потребуется. Тем не менее жизнь выставляет свои правила и законы. Люди срываются с насиженных гнезд в поисках лучшей жизни, развития, заработка, и это во многом понятно и оправданно. Сложности начинаются позже, когда человек попадает в среду ему малознакомую и становится изгоем. Он выделяется, бросаясь в глаза и своим поведением, и внешним видом, и манерой говорить. Всё это естественно, но почему-то вызывает отторжение у местных жителей. В свое время моя бывшая супруга эмигрировала в США. Живя на правах гостя, она получала весьма неплохую помощь и заботу местных жителей, но всё это резко прекратилось, когда они узнали о ее намерении остаться и сделать Америку своим ПМЖ. И это не исключение, не случайность, а закономерность, выраженная в Европе в ещё большей степени, чем у нас. Это происходит везде и со всеми, кто приезжает куда-то и принимает решение жить там, где не родился и не рос. Есть одно, пожалуй, условие, когда приезжий будет воспринят положительно: если его присутствие будет улучшать и поднимать уровень жизни коренного населения, скажем, когда приезжает образованный, талантливый, обеспеченный человек и остается жить постоянно. В таком случае к нему тянутся. К примеру, это хорошо видно в России, особенно в Москве, которая всегда заискивала перед иностранцами и чуралась своих же из глубинки. Понимая это, приезжие стремятся объединятся, живя вместе, что особенно заметно в США, где существуют целые кварталы, населенные исключительно русскими или китайцами, корейцами или же индусами – и опять же, это оправдано и удобством, и безопасностью. В больших городах существуют общежития для приезжих, потворствующие образу их жизни: там все на равных, и это вызывает у коренных жителей недовольство. Коренные всегда будут не доверять приезжим, а приезжие – недолюбливать коренных, при этом они будут всячески стремиться как можно глубже проникнуть в ряды местных, сливаясь с ними и становясь похожими на них. Порой наглость, самоуверенность, невоспитанность приезжего вгоняет коренного в ступор. Но такое поведение объяснимо, поскольку приезжий борется за своё право жить и существовать на новой для него территории, пуская в ход зачастую весьма неоднозначные способы для достижения своих целей. Ассимиляции всегда непроста, напряженна и требует от человека силы воли и терпения. Обычно всякий приезжий ищет связей с местными, которая на первом этапе выражается в открытом желании дружить или же создать семью с кем-то из них. Зачастую такие семьи бывают действительно крепкими и счастливыми, но при условии, если коренной активен, образован, обеспечен и сохраняет свои властные позиции, при этом не унижая и не упрекая свою вторую половину. Хорошо, когда в подобных случаях людей объединяет достоинство и внутреннее уважение. Но, к сожалению, в большинстве своем переезжают на новые места далеко не лучшие представители своих регионов, а скорее авантюристы, люди, обделённые вниманием или обиженные несоответствием их собственных ожиданий тому, что происходит вокруг. Они открыто презирают те места, где родились и выросли, их цель – осесть и закрепиться на новом, более выгодном с их точки зрения месте, причём не всегда честным и законным способом. Им все равно, как и по каким правилам живет тот мир, куда они стремились попасть и в конце концов попали, они просто действуют: жёстко, обдуманно, планомерно и напористо, потому что их цель – выжить. Именно она и мотивирует не только многие их поиски и поступки, но и их чувства, а потому их желания нередко определяются именно этим. Нередко бывает так, что, попав не только правдами, но и неправдами на руководящие посты, они буквально корёжат местные устои и традиции своими непродуманными инновациями, не имея никаких понятий о коренных устоях, привычках и традициях. Они не местные – и этим всё сказано. Но таких – единицы, основная же масса старателей, не достигнув желаемого, постепенно оседает на уровне ниже среднего социального, в большинстве своем делаясь равнодушными и мало инициативными, реже – недовольными и озлобленными на всех и вся.

И всё-таки, относясь с пониманием к проблемам приезжего, надо разуметь, что такому человеку жить весьма и весьма непросто, ибо он неосознанно несёт в себе привычки и особенности тех мест, где он родился, и это, естественно, всегда бросается в глаза, не вызывая положительных эмоций, на что у коренных есть свои основания, поскольку большинство проблем, на их взгляд, создают именно приезжие. Со своим уставом в чужой монастырь, как известно, не ходят: привычка есть вторая натура, а избавиться от привычек прошлого удаётся далеко не всем. Сильнее всего это заметно в малых городах, сёлах и деревнях. В крупных городах, видимо за счёт повышенной миграции, это выражено не так явно. Тем не менее, культурные и социальные привычки приезжих редко согласуются с теми, которые веками наработаны там, куда их занесла жизнь, что и вызывает естественный конфликт с коренными жителями, а если учесть, что приезжие в большинстве своем далеко не лучшие представители своих мест, то напряженная ситуация существует всегда. Слова героини фильма «Москва слезам не верит» были и остаются лозунговыми для многих из них и по сей день. «Главное, – говорит она, – мы теперь в Москве живем, а Москва – это большая лотерея. Здесь можно сразу всё выиграть. Здесь живут дипломаты, артисты, поэты и те, кто занимается внешней торговлей. И практически все они – мужчины! Главный вопрос – где их найти, но эта проблема разрешима…».

Обыкновенный понедельник

Увы, но из-за анонимности интернет-пространство медленно, но верно превращается в место, где, помимо господства свободы слова, процветают обман, плутовство и откровенное мошенничество. Единственным критерием авторитетности того или иного материала, опубликованного на сайтах или блогерами, к сожалению становится количество просмотров и так называемых лайков, позволяющее торговать рекламой. Накручивание очков, баллов, раздача незаслуженных лауреатских званий, а также липовых электронных наград и грамот превращает виртуальное пространство в мир, к которому невозможно относиться серьезно и с доверием. Большая часть новостей монтируется под сиюминутную сенсационность, нередко опровергая последующей информацией предыдущую, а захватившая время и экранные площади реклама с умело спрятанной кнопкой-крестиком для отключения превращает всякую информацию в агрессивную, при этом еще и малоинтересную.

Примечательно и то, что на этих же принципах базируется и современное многоканальное телевидение и радио. «Программ полно, а смотреть нечего», – таково самое распространенное мнение о современном ТВ, и это действительно так. Активная ротация некоторых фильмов, ранее горячо любимых отечественным зрителем, просто зашкаливает, делая кинокартину приевшейся и скучной. Ток-шоу все больше становятся похожими друг на друга, и это несмотря на то, что идут на разных каналах. Шумная, грубоватая модель поведения гостей и примерно такая же у ведущих делает подобные программы мало воспринимаемыми.

В какой-то степени телевидение становится токсичным для пользующегося им человека. Что вы делаете, когда видите рекламу по ТВ, неожиданно прерывающую фильм? Конечно же, отключаете звук или переходите на другой канал, а снова наткнувшись на рекламу, опять убираете звук или переключаетесь… Правда, у рекламы есть маленькая, но все-таки польза: когда она начинается, то многие успевают сходить в туалет или же налить себе чайку. Подобное порождает подобное, и конечно же, интернет буквально плодит легкое, а зачастую и просто бесцеремонное отношение к жизни. Мы стоим на рубеже скорого появления нового человека, воспитанного интернет-принципами и сетевой культурой. Скорее всего подобное воспитание разделит людей на два лагеря, первый из которых будет состоять из вяло существующих пользователей-кликеров, а второй – из холодных, доминирующих над прочими расчетливых дельцов. Перспектива эта абсолютно нежелательная и почти ненормальная. Впрочем, всё та же картина: люди на сцене и люди в зале – только с несколько иными качествами.

От упрощённого к простому

Вне всякого сомнения, что настоящий художник, если в нем есть чувство ответственности, работает исключительно на будущее. Создавая картины, стихи, прозу, музыку и многое другое, такие мастера ориентированы на связь времен, на возможность передать потомкам лучшее и важное из своего времени. И если в искусстве позволительно собственное желание, причем отстраненное и мало чем регламентированное, то в творчестве оно сведено до минимума. Искусство – это самый верный способ сохранить внутреннюю свободу, в отличие от творчества, которое, если и имеет что-то в себе, то единственную цель – славить Бога. Не допускающий для себя существование Бога творить не может, поскольку ни его сердце, ни его сознание не смогут проникать за горизонт событий. Может, поэтому искусство всегда применимо, даже современное – инсталлятивное, абстрактное, примитивное – и то применимо. Творчество совсем иное: оно как будто повисает на грани мечты и надежды, и выходя за рамки настоящего, соединяет воедино прошедшее и будущее. И чем больше в нем реального, простого и естественного, тем лучше ему это удаётся.

Такова правда

Говорят, что дефицит ушел навсегда, и вместо него пришло время затоваривания, а это, как известно, притупляет рецепторы радости, поскольку внешняя среда со своими возможностями намного обогнала наши с вами фантазии и мечты. Много – это неплохо, но далеко не всегда хорошо. Опытный врач вам всегда посоветует не перекусывать и садиться за стол при явном чувстве голода, а известное всем выражение: талант должен быть голодным – не лишено здравого смысла. Не знаю, как насчёт того, что голодным, но проголодавшимся – так это точно.

Перейду сразу к основному и позволю себе сообщить, что дефицит никуда не исчез, а просто облёк себя в иное качество. Последние несколько лет он особо ярко наблюдается в нехватке простоты, честности и доброты – качеств, соотносимых с любовью. Именно любовь, которая является внутренней мерой постижения всех смыслов и ценностей жизни, сегодня, как никогда, в дефиците. Надо сказать, что это вполне объяснимо. Являясь состоянием сугубо внутренним, как и душевные мир и покой, любовь трудно уживается с явно присутствующим в мире переходом внимания человека во внешнюю область. Сегодняшний человек живет внешним, в основном внешним, но этого достаточно для того, чтобы в сердце запустились процессы окаменелости и бесчувствия. Естественно, что внешнее всегда проще. Смоделированное достатком, оно вписано в рамки между золотом и хлебом или, если хотите, то между товаром и деньгами. Здесь ясно: будут деньги – будет если не всё, то очень многое из того, что касается внешнего мира. Разумно и логично, но человек состоит из двух вселенных – внешней и внутренней, и определяет его суть и смысл далеко не внешняя, а как раз-таки внутренняя вселенная, где, собственно, и существуют такие сокровища, как любовь, вера, добро, радость, счастье, причём в таком состоянии, о котором Христос, называя эти сокровища подлинными, говорил, что ни моль, ни ржа их не истребляют, и воры не подкапывают и не крадут. Оказывается, всякий рожденный может стать и быть богатым, достаточно обратиться к себе самому и попробовать начать приумножать то, что называется добродетелями. Трудность, и немалая, заключается в том, что внешнее и внутреннее в человеке весьма антагонистичны, и при накапливании внутреннего непременно начнет проседать внешнее – по-другому не бывает. Либо ты мудрый, здоровый душой, но бедный, либо ты богатый, но зажатый, уставший и вечно недовольный. Здесь я говорю о некоем абсолютном соотношении. Безусловно, в жизни все усреднено, только вот кто из нас знает ту меру, после превышения которой внешнее богатство станет властвовать над человеком, губя его душу, о чем весьма красноречиво предупреждает нас Христос, вопрошая: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» А ведь действительно, пользы нет никакой, но внешнее для нас с вами понятнее и естественнее. Оно осязаемо, оно привычно, а то, что душа наша там, где наше внимание, а точнее, сердце, – понятно не каждому, и потому это многих напрягает, да и не ощущается ими так реально, как, скажем, хороший автомобиль, в который сел и поехал. Тем не менее, обладая многим, современный человек то и дело остается недовольным.

Как-то раз я во время лекции поинтересовался у своих слушателей, в чем предел их желаний и чаяний. Так вот, большинство из них сразу перевели разговор на деньги, а значит – на внешнее. Суммы назывались огромные, а я слушал и сожалел, думая о том, как же далеко эти люди поставили себя от счастья, от любви, от радости, задав своей душе непомерные внешние нормы. Выслушав каждого и успокоив аудиторию, я поинтересовался, а хочет ли кто-то из них любить, именно любить, а не быть любимым. Удивлению моему не было предела, когда большинство из них заявило, даже не вдаваясь в тонкости этого величайшего среди всего великого состояния, что все они любят, А когда я поинтересовался, что в их понимании есть любовь, то ответить на данный вопрос никто так и не смог. Впрочем, это вполне объяснимо, ибо любовь действительно неизглаголанна, но одна ясность все-таки неизменно в ней присутствует: любовь всегда жертвенна. Любящий способен на жертву, причем на такую, которая не определяется ходом его логики и ума. Любящий отдает богатство, кровь и саму жизнь ради любимого. Слава Богу, что такие люди есть.

На всю, но оставшуюся жизнь

Дело в том, что обычно после сорока лет душевная природа человека начинает меняться, и он все больше и больше углубляется, если так можно сказать, в себя. Уходит большая часть прежних связей и отношений, становятся эпизодическими проявления дружбы со старыми знакомыми, встречи – редкими. А социальную сопричастность человеку создает в основном его же семья. К этому периоду наличие семьи или же постоянное присутствие любимого и верного друга становится как никогда насущным и, по моему мнению, намного лучше, если это будет все-таки союз мужчины и женщины, а не двух подруг или друзей. Именно разнополые отношения имеют здесь крайне важное значение, и с годами значимость этого будет только увеличиваться, а потому крайне важно искать, найти и начать складывать свои новые отношения, основываясь не на принципах и привычках юности, а на внутренней основательности требований. С этого момента, как никогда, необходима работа над собой, ибо каков ты, таковыми будут и близкие тебе люди. Говорю я об этом потому, что проблема одиночества высевается и созревает к сорока годам. Действительно, это странный рубеж в человеческой жизни. Я бы мог назвать его переходом в мир собственных переживаний, а то и некой условной смертью. Какое-то время, продолжая находиться в прежних социальных иллюзиях, люди, разменявшие четвертый десяток, в основном не замечают, а потому и не могут оценить того, что с ними происходит в сорок лет и в последующие годы. По моему мнению, это тот возраст, когда тебе впервые необходима верная и авторитетная опора на человека, который старше. И не потому, что ты слаб, а потому, что дальнейший рост твоих внутренних убеждений и ценностей потребует именно такого присутствия. С сорока вы готовы к изменениям себя, готовы к серьезным отношениям, и речь здесь не о семье, а о дружбе, доверии и сопричастности. Конечно, всякая судьба – во власти Бога, и далеко не каждому из нас дается милость встретить в этот период своего человека и, самое главное, понять, что он – на всю оставшуюся жизнь. К примеру, для женщины такая встреча может стать стать реализацией надежды на личное счастье, поскольку в дальнейшем её шансы на обоюдность будут катастрофически уменьшатся. Говоря о личном счастье, я подразумеваю не столько семью, сколько обретение учителя, друга и наставника, что крайне важно для всякой женщины. Если же речь идет о мужчине, то сорокалетний возраст для него – это рубеж, когда с последующими годами будут возрастать требования к его социальной реализации, без которой для него не может гармонично сложиться картина собственного бытия. Другими словами, к сорока годам и для мужчины, и для женщины становится истинной ценностью правильность выбора своего окружения. Интересно, что наше окружение далеко не всегда формируется по нашей с вами воле, и тот, кто казался надежным, тот, кто уверял вас в своей преданности, зачастую в прямом смысле бросает нас из-за какого-то совершенно нелепого конфликта с такими же нелепыми требованиями. Мне нередко приходилось испытывать нечто подобное, когда буквально на пустом месте близкий мне человек превращался в истеричную и обидчивую личность, не соответствующую тому, каким он был многие годы, и вскоре он просто исчезал, обвинив меня в чем-то. Отсутствие здравого смысла во всем этом приводило к единственно правильному решению: принять случившееся, и всё. Не могу сказать, что такое форсированное поведение, основанное на психоэмоциональном срыве, – редкость в пост-сорокалетнем возрасте. Увы, но наблюдать нечто подобное мне доводилось у многих и очень часто. Пятый десяток – это время размолвок и расставаний, когда по разным причинам, в том числе и физиологическим, ослабевают и рушатся многие и многие наши старые связи. Увы, но иногда это доводит человека почти до полного одиночества, когда единственной опорой для души, зачастую условной, становятся выросшие к этому времени дети, отдушиной – желанные внуки. С этого момента, как никогда, актуальны наработки прошлого, потому как всякий из нас ищет самореализации, а семья этого дать не может. Семья необходима как тыловая и фронтальная опора. Как правило, для мужчины тыловые комфортные ощущения создает женщина, а мужчина для женщины – фронтальная защита, поскольку он хранит её от перегрузок внешнего мира. А если таковых возможностей нет, то эту нагрузку могут взять на себя её дети, но уже позже и при определенных условиях.

Зная эти особенности, важно понимать, что если с сорока лет для человека начинается заключительный период формирования контактов и связей на всю оставшуюся жизнь, то после пятидесяти подобное приобретение становится редким исключением, а потому и надо все делать вовремя.

Футуристический туман

Увы, но немалое количество детей появляется сегодня на свет от случайных связей, от пьющих отцов, а то и от родителей, употребляющих наркотики. Мне трудно судить о статистике, но даже в моем, весьма благополучном окружении, процент таких детей, к огромному сожалению, доходит чуть ли не до половины. Девяностые годы, ставшие временем клубной культуры, сделали из многих нынешних мам женщин, употребляющих слабые наркотики. Их поставили на учет в ПНД, а вся тяжесть воспитания детей легла на плечи бабушек и немногочисленных дедушек. Ярко выраженная инфантильность одной части и воинственный, во многом бездушный карьеризм другой – так можно охарактеризовать две основные группы тех, чьи детство и отрочество пришлись на начало девяностых. Их возраст – около тридцати или чуть за тридцать. Через десять лет настанет время их правления государством…

Пришедшее с годами

Помню, как-то раз мой друг, проводивший в Москве фестиваль моды и дизайна, пригласил меня ему помочь. В то время я работал психологом, занимался вопросами хьюмен менеджмента, и то, что ему требовалось, было мне знакомо. За пару дней до открытия к нам в офис пришел мужчина лет тридцати, представился доцентом МГУ, пояснил, что у него есть свои ученики и выразил желание поучаствовать в том, что мы собирались делать. Сев за стол, он, извинившись, положил перед собой пейджер, пачку визиток и начал свой рассказ. Психологи умеют общаться, и потому беседа была теплой, располагающей. Черырехстрочный дорогой пейджер постоянно жужжал и ползал по столу, а наш собеседник, извиняясь, читал сообщение за сообщением и вполголоса как бы сетовал на то, как же много ему пишут: мол, совершенно не хватает времени делать дела. И по всему было видно, что этот человек явно работает на то, чтобы показать показать нам свою значимость и то, что такое количество сообщений не так уж его и волнует, – отнюдь, это даже ему необходимо.

Странное это все-таки дело – общественная жизнь и связанное с этим внимание со стороны. Погружаясь в пучину знакомств, диалогов и встреч, ты в какой-то момент начинаешь подчиняться ощущению, что ты всем нужен, что жизнь насыщена и полна важных дел, а то, что время летит и суета не уходит – как-то даже и неплохо. Более того, тебе кажется, что окружающие думают примерно так же.

Постепенно ты втягиваешься во все это, и по-другому жить уже и не получается. На этом погорели многие мои стойкие товарищи. Было это и со мной, но меня спасла вера, спасли мои религиозные убеждения, заставившие меня покинуть мирскую суету и отдаться тихой жизни. Сегодня в творческих кругах с улыбкой поговаривают, что Травника никуда не вытащишь, что он бывает только там, где тихо и спокойно. Может, это и не совсем так, но отрицать сей факт не стану. Мне действительно по душе «тихое и безмолвное житие во всяком благочестии и чистоте». Именно в нем я и обретаю последние, самые тонкие настройки для своих мыслей и состояний, которые впоследствии собираются в поэтические строки.