– Ты хотел сделать меня такой, чтобы я нравилась тебе, – отрицала героиня.
– Ну нет, я, – Егор понимал, что Соловьева права, но признать это он не мог, – разве тебе не нравилось смотреть в зеркало и видеть прекрасную фигуру?
– Нравилось, но до определенного момента. Думаю, мне стоит раскрыть тебе тайну, – Ася дрожала. Ее руки тряслись, но она очень хотела высказать все сейчас.
– Говори. Я постараюсь понять тебя, – сказал парень.
Он взял девушку за руку и стал пристально смотреть ей в глаза.
– Когда ты уехал на море, я не стерпела и уехала к бабушке. Она пекла для меня пирожки, а еще покупала мне все, что я захочу. Я набирала вес, но я не могла остановиться. Когда ты вернулся, я не знала, что делать, и в конце концов придумала.
– Заболеть, чтобы скрыть от меня все, а потом похудеть, – догадался Егор.
Он просто ахнул, узнав, на какие жертвы шла Ася ради того, чтобы быть вместе с ним.
– Я был тираном. Прости, – Бочкин обнял девушку, он готов был плакать, – я больше не буду тебя мучить, не буду, прости.
– Мне нужно время, чтобы все обдумать, тебе, думаю, тоже. Завтра мы встретимся, и все обсудим. Я не держу на тебя зла, просто я не могу следовать твоим идеалам. Или ты меняешь их, или ты меняешь меня на кого-то другого, – заключила Ася, – до завтра, Егор.
Девушка махнула ручкой и ушла, а ошарашенный парень стоял, пытаясь выплыть из водоворота слов и мыслей, которые обрушились на него за последние полчаса.
Юноша понимал, что девушка больше не будет терпеть его требования. Она будет делать то, что хочется ей, при этом пытаясь немного уважать Егора. Бочкин больше не сможет гордиться своей фитоняшкой, ведь она перестанет заслуживать такого названия.
«Неужели я сужу о ней только по фигуре? Нет, я сужу по характеру. Он у нее стойкий, но не железный. Она не может держаться долго без того, чего ей так хочется, – рассуждал Егор, – плевать мне на ее фигуру, главное, что она сдалась. Просто сдалась и не хочет больше нагружать себя тренировками. Это печально. Она потеряла силу воли».
Ася в тот вечер думала свое:
«Он судит обо мне только по фигуре. Или он хочет, чтобы я была идеальной, или он хочет, чтобы я мучилась? Не знаю, но и то, и то плохо. Мне кажется, он недолго будет терпеть то, как я ем все подряд, он начнет постепенно увеличивать количество занятий и уменьшать порции еды. И все вернется к прежнему. Я так больше не могу. Я устала. Он прекрасен, но очень настойчив. Вот Харитон меня баловал: водил в кондитерские и никогда не делал из меня кого-то. Он всегда видел во мне меня. Пусть и не всегда ценил мои стремления. Теперь я поняла. У него свои вкусы, поэтому нам стоило делать вместе только то, что мы любим оба».
Егор и Ася долго ворочались в своих постелях, пытаясь заснуть. Следующий день в их жизни обещал быть очень важным. Мысли о возможном расставании не давали покоя. Кажется, они понимали, что не подходят друг другу. Боль расставания терзала их души, но послевкусие от конфликтов заставляли торопить события.
Глава 22 Жизнь как учитель
Весь следующий день был для Соловьевой и Бочкина сплошным стрессом. Они думали о том, какой исход встречи их ожидает. Предположения были самыми ужасными.
Время тянулось мучительно долго, и вот наконец час настал, и герои направились на место встречи. Ася пришла раньше, и увидев Егора, изобразила на своем лице жалкую улыбку, не от радости встречи с любимым, а от радости того, что наконец все закончится.
Дежавю снова охватывало душу девушки. Она вспоминала последнюю встречу с Харитоном, и на ее глазах наворачивалась слеза.
«Жизнь слишком жестока, – думала Ася, – зачем она делает нам столько больного?»
– Привет, Ася, – сказал безрадостно юноша, – ты наверное хочешь сказать первой.
Соловьева стояла молча, а по ее щекам стекали слезы.
– Ася, ты плачешь? – удивился парень.
Надо заметить, он никогда не видел девушку плачущей. Она была достаточно стойкой, чтобы не делать этого на людях.
– Ася, почему ты плачешь? – спросил обеспокоенно герой, обняв Соловьеву.
– Потому что это уже было. Я уже проживала это, – сквозь слезы произнесла Ася.
– Что проживала?
– Расставание. Мне больно прощаться с тобой, но так надо. Так надо. Ты ведь знаешь, что мы не подходим друг другу, – продолжила девушка.
– Понимаю. Мне тоже очень тяжело, – грустно произнес Бочкин, – нам не по пути, только давай останемся друзьями?
– Не знаю. Я сказала то же самое Харитону, а потом написала ему только один раз за год. А он звонил мне много раз. Он наверное, еще ждет.
– Ася, надеюсь, ты простишь меня, – сказал Егор.
– Прощу. Я и не обижена на тебя. Я обижена на судьбу. Почему это происходит? Почему каждый год со мной происходит какое-то потрясение? – задала вопрос в пустоту Соловьева.
– Не знаю. Но прошу тебя, не убивайся. Ты будешь счастлива. Я буду рад, если ты будешь счастлива даже без меня, – заявил парень.
– Спасибо. Только будет ли оно долгим? Или как всегда? Почему жизнь так жестока?
– Не знаю, Ася. Может быть она жестока потому, что мы сами делаем ее такой? Мы совершаем ошибки и потом расплачиваемся за них, – сказал Бочкин.
– Скажи, тогда какую ошибку сделали мы? – спросила Ася.
– Встретились. Я сбил тебя в лесу. Наша встреча – недоразумение с самого начала, – ответил герой.
– Но такое красивое недоразумение, – возразила девушка.
– Мне страшно оставлять тебя. Я боюсь, что ты…
– Что я впаду в депрессию и стану объедаться конфетами? – перебила Соловьева, – я не буду этого делать. А если и буду, то это будет только мой вина и мой личный выбор.
– Это так. Только причиной этому буду я. Я мучил тебя, я разрушал твое сердце. И сейчас нанес сокрушительный удар.
– Все, что не убивает нас, делает нас сильнее, – вдруг сказала Ася, – и ты сделал меня сильнее, чуть-чуть физически и гораздо больше морально. А еще я очень многое поняла. Так что ты сделал то, что может быть хотел. А теперь нам пора идти. Наш жизненный урок окончен.
– Ты права. Нам пора. Прощай, Ася. Ты прекрасна. Помни это, – сказал юноша, и герои разорвали объятия, взглянув друг на друга беглым прощальным взглядом.
– Всего доброго, Егор. Прощай, – сказала девушка и развернулась.
Она прошла несколько шагов и обернулась. Бочкин уже шел прочь и не смотрел вслед.
«И все-таки жизнь жестока не просто так, – поняла Соловьева, – она помогает нам понять, что нам по-настоящему важно».
Придя домой, Ася упала на свою кровать и закрыла глаза. В голове мелькали образы, воспоминания, но почему-то сейчас они были какими-то другими.
Из пробежек с Егором вспоминалась только усталость, из разговоров – только здоровые принципы Бочкина, из еды, которую ели вместе – одна полезная гадость.
«Ни мороженым не угостил, ни в кафе ни разу не сводил, – думала героиня, – всего один раз сказал, что любит меня. При свечах. Все это было так банально. Вот Харитон: водил в кондитерскую, в кафе, даже квест устроил. И что? И все? И все. Больше ничего. Больше ничего и не надо. Хотя нет, надо. Любовь. Он любил меня, может быть и сейчас любит. Интересно, как ему сейчас?»
Ася достала мобильник и сняла блокировку с номера Серова.
«Сейчас позвонить или позже? Или пусть сам позвонит? Может он уже нашел другую? – думала Соловьева, – нет, надо подождать. И все же, почему он лучше, чем Егор? Только лишь тем, что не гонял меня как олимпийского спортсмена? Только тем, что дарил подарки? Он ведь писал картины. Притом вдохновляясь мной. Да, он ведь восхищался мной. Он творил благодаря любви ко мне! А что пробуждала я в Егоре? Ничего. Только желание манипулировать мной. И ведь правда, если бы я не встретила Егора, я бы этого не поняла. Значит жизнь не так уж и жестока. Она справедлива. Она учит нас. Учит нас ценить то, что имеешь. Все познается в сравнении. Теперь я поняла, почему все было именно так. Звони, Харитоша, я жду твоего звонка…»
Глава 23 Возвращение к истокам
Ася долго не спала той ночью. Она передумала все, что могла, сама себе накрутила проблем, сама себя успокоила и только после этого смогла уснуть.
Егор же тем вечером зашел в интернет и ушел в виртуальность. Он не хотел ничего, его ничто не интересовало, его жизнь была теперь ничем. Он тоже долго не спал, только потому что играл до ночи.
На следующий день Соловьева рассказала своим однокурсницам о том, как рассталась с парнем. Подруги поддержали ее, сказав, что мучить себя ради любимого не нужно.
– Твой Харитон был в чем-то лучше, – сказала Маша, – хоть и лентяй.
– Он не лентяй, – сказала Ася, слова задели ее чувства, – он просто ведет размеренный образ жизни.
– Ты что, опять о нем думаешь? – удивилась подруга.
– Да. Кажется, он все еще в моем сердце. Но мне надо подумать, – заявила девушка.
Ася думала пару дней. Она подолгу сидела перед окном, поедая печенье или конфеты. Она вспоминала все, что с ней происходило во время встреч с Харитоном, взвешивая все плюсы и минусы.
«Он не любил выставки, потому что любил писать, а не смотреть. Что в этом плохого? Он же творец – а таких еще надо поискать, – думала героиня, – он любил сидеть дома. И что? Мы находили с ним много тем для разговоров. Тем более погода часто была плохой. Он упрекал меня в том, что я не сижу на месте? Да. Значит признавал во мне личность, человека с целями, а не тело и не тесто, из которого можно лепить, что хочешь. Он ценил меня? Ценил, только иногда хотел побыть один. Иногда он был не в духе. Это ведь с каждым бывает. Тогда я следила за каждым его вздохом и словом. Я хотела понять, кто он, я хотела изменить его. Только это мало к чему привело. Я была не лучше Егора. Интересно, Харитон встречается с кем-нибудь?»
Девушка как-то зашла на страницу Серова и обомлела: за год он написал несколько десятков картин, и почти все из них изображали девушку с русыми волосами и аккуратной фигуркой. Она была показана в разных сюжетах: в лесу, в парке, в комнате, иногда с парнем, но чаще всего одна. И под каждой была подпись: «Муза, дающая надежду».
– Это я? – удивилась героиня, – или просто похожа?
Тогда Ася пролистала страницу Харитона до момента расставания с ним и увидела, что самой первой картиной после этого был двойной портрет: девушка в развевающемся на ветру платье и юноша с растрепанными волосами, стоящие на перроне. Фон как будто движется. Он серый и мрачный.
«Это наше расставание, – поняла Соловьева, – он и это зарисовал».
После этой картины шел ряд абстрактных пейзажей без каких-либо людей на них. А летом на полотнах художника появилась девушка с русыми волосами.
«Кажется, он встретил другую, – поняла Ася, – он нашел свое счастье летом. Хотя нет, стоп, он же звонил мне. Зачем он звонил мне, если он начал с кем-то встречаться? Неужели он просто вспомнил обо мне? Тогда все понятно. Он вновь стал рисовать меня. Нет, все же надо с ним связаться».
Харитон уже не ждал весточки от Соловьевой, как вдруг на страницу в соцсети ему написала Ася.
Герой увидел сообщение, и в его груди что-то екнуло. В глазах загорелась надежда, руки затряслись, и он поспешил ответить.
– Привет, Харитон. Давно не общались. Как ты? – спросила девушка.
– Привет. Дела неплохо. Учеба идет, творчество, как видишь тоже, – юноша очень опасался писать что-то про чувства, не зная, встречается ли сейчас Ася с кем-нибудь.
– Я вижу, ты грустишь. Давай встретимся. Думаю, нам будет, что обсудить, – написала Соловьева.
Серов чуть не упал со стула, но тут же поспешил задать вопрос:
– Твой парень будет не против?
– Его больше нет в моей жизни. Именно поэтому я и написала тебе. Я все переосмыслила, – ответила героиня.
– Значит, ты свободна? – понял юноша.
– Не совсем. Я занята, но для тебя найду время. Завтра. Завтра воскресенье. Ты сможешь днем?
– Смогу. Для тебя все, что угодно смогу. Давай как всегда в метро на нашей станции, а потом в кондитерскую? – предложил Серов.
– Да, – Соловьева поставила большой смайлик с розовыми щечками, – я так давно там не была!
– Во сколько тебе будет удобно? – спросил парень.
– В три пойдет, – ответила героиня.
– Тогда до завтра, – написал Харитон.
Он был на седьмом небе от счастья. Он наконец дождался того дня, когда Ася ответила ему взаимностью. Его вера в то, что не все потеряно, была непустой.
«Она увидела мои картины. Она увидела это все, – понял герой, – значит она уже и так все знает. Неужели она еще горит какими-то чувствами ко мне? Или просто проявляет уважение?»
Наконец день воссоединения настал.
Харитон надел лучшие вещи, что у него были для ноября, он долго смотрел в зеркало, а потом понял: зачем все это, если Ася знает его как свои пять пальцев, и красивой одеждой он уже не произведет лучшего впечатления о себе, чем он есть на самом деле.
Надо сказать, девушка тоже прихорашивалась перед выходом тщательнее, чем она это делала ранее перед Егором. Но главное, на душе теплилась мысль о том, что очень скоро она попадет в прошлое: на два года назад, когда они с Серовым только познакомились.
Глава 24 Волшебство любви
Харитон стоял на платформе еще с двух сорока. Он не мог ждать дома, поэтому прибыл заранее. Герой смотрел в сторону движущейся толпы, выходившей из поездов, представляя, как вот-вот из него выйдет невысокая девушка в розовой курточке. Почему-то он считал, что Ася будет именно в розовом.
Но девушка была в синей куртке. Она появилась за пять минут до назначенного времени и, увидев юношу на перроне, обрадовалась и ускорила шаг.
Серов пошел навстречу Соловьевой, и когда герои подошли близко друг к другу, парень расставил руки и обнял Асю. Она не ожидала этого, но ей стало приятно и тепло.
– Привет, Ася, – с радостью и нежностью произнес герой.
– Привет, Харитоша, ну, рассказывай, как ты жил целый год без меня? – попросила девушка.
– Это было тяжело, но полезно. Я усвоил много жизненных уроков, – заявил юноша.
Герои взялись за руки, будто бы вовсе не разлучались и вошли в вагон метро. Они стали рассказывать друг другу о своей жизни порознь, при этом глядя в глаза с искренним восхищением и тем старым чувством тепла, которое, казалось, угасло навсегда еще год назад.
Харитону было непривычно смотреть на Асю сверху вниз. Он давно не общался с невысокими людьми. Надо сказать, Егор был чуть выше Серова, но не заметно, поэтому девушка смотрела вверх под привычным ракурсом. Необычным для Соловьевой было то, что юноша смотрел на нее совсем по-другому: восхищенно, пронзительно, словно хотел заглянуть в душу. Он не обращал внимания на то, во что была одета Ася, какой на ней макияж, его взгляд был устремлен только в глаза как в портал потустороннего мира, завораживающий и увлекающий с собой.
Герои обсудили многое, пока добрались до кафе. Оно все еще работало, что в принципе не было удивительным.
Ася увидела знакомую вывеску, вошла и почувствовала знакомый аромат кофе и свежей выпечки. Все было как тогда, так же прекрасно.
Девушка заняла тот же столик, за который они с Харитоном чаще всего садились, и пошла выбирать десерты. Глаза разбегались, как и тогда. Хотелось всего и сразу, но Соловьева понимала: она еще все успеет.
Ограничившись пирожным, эклером, кексом и лимонным чаем, Ася оплатила свой заказ. Она отказалась от щедрости Серова на этот раз. Формально пока они друг для друга никто, к тому же заранее не было оговорено, кто платит. Поэтому каждый платил сам за себя. Харитон как и всегда был скромен, ведь не был таким фанатом сладкого, как Ася.
Девушка не знала, что для нее важнее: наслаждение едой или пребывание рядом с Харитоном, поэтому она выбрала все: Соловьева ела, при этом глядя на парня, который в свою очередь смотрел на нее, и это вызывало у обоих смех.
Серов умилялся сладкоежке, у которой весь рот был измазан в креме.
«Бедная, сколько мучилась без сладкого», – думал герой.
Когда юноша доел сам, он задал вопрос:
– Ты довольна?
– Да, все прекрасно, – с улыбкой произнесла Ася.
– Дежавю, – задумчиво произнес герой.
– Дежавю. Все как год назад. Даже чуть больше. Как хорошо никуда не спешить и просто сидеть, наслаждаясь моментом.
– Теперь ты поняла, в чем твое настоящее счастье? – спросил Харитон.
– Да. В пирожных, – усмехнулась девушка, – шучу, конечно в тебе.
– И в сладостях тоже. Я тебя хорошо знаю. Не преуменьшай.
– Но что я могу поделать? Это же я. Я – не я без сладкого, – заявила Ася.
– Не волнуйся. Я не буду ограничивать тебя в этом, – успокоил Серов.
Любовь – это позволение, это прощение. Любовь – это когда тебе нравятся не только хорошие качества человека, но и его недостатки, вернее они являются недостатками для всех, кроме тебя. А ты с улыбкой смотришь на них и стремишься помочь любимому или просто закрыть на них глаза.
Эпилог
Ася и Харитон вновь стали встречаться. Для девушки было непривычно все, хоть и хорошо знакомо. Не нужно было ходить в спортзал, не нужно было делать зарядку. Встречи происходили всего два раза в неделю, а иногда и всего раз, потому что герои жили в разных районах огромного города, но зато эта одна встреча не выматывала, а наоборот, наполняла энергией на всю неделю.
Харитон перестал писать картины только о девушке. Теперь его душа была свободна от недостижимой мечты и могла творить, летая во всех направлениях. Юноша почувствовал прилив вдохновения, и из-под его кисти выходили самые разнообразные, но всегда яркие и жизнерадостные картины.
Серов поразил девушку знанием творчества ее любимой писательницы:
– Ты читала последнюю книгу Натали С? – спросил юноша.
– Как она называется?
– «Волшебная встреча», – ответил Харитон.
– Ты что, читал ее? – удивилась Ася.
– Да. А ты, как я понял, нет. Прочитай, думаю, нам будет интересно ее обсудить.
– Почему ты увлекся Натали С? Она же не мужские книги пишет?
– Кто тебе сказал, что я должен читать только мужские книги. Тем более любовь – чувство, доступное всем.
– Как хорошо, что ты романтик. Это прекрасно, – заявила Соловьева, вспоминая, как тяжело ей было донести до Егора, что такое романтика в ее любимых книгах.
Очень скоро герои признались друг другу в любви, хоть в этом не было ни малейшего смысла. Все было понятно и так, еще до воссоединения. Казалось, любовь просто дремала этот год, потому что устала, чтобы снова разыграться.
Шел декабрь, все готовились к новому году, а влюбленная пара уже знала, что будет главным подарком для нее: волшебство любви и атмосфера романтики, пропитывающая каждую клеточку тела и заставляющая сердце биться чаще.
Они снова сядут на ту скамейку, девушка снова ляжет на колени Серова, они снова будут пить лимонад вместо шампанского, несмотря на то, что им уже давно исполнилось восемнадцать. Зачем? Они и так будут пьяны. От чувств, от волшебной атмосферы.
«Пусть все всегда будет так, как сейчас, – думала Ася, – я усвоила урок, жизнь, а теперь дай мне просто наслаждаться тобою…»