Ключи от мира. Серия «Путешественники по временам и измерениям». Книга третья

– К сожалению, рыжий Мартин именно к нам определил Ленни на ночлег. Так что придётся тебе пока прятаться где-нибудь в другом месте.

– Вот засада… Как быть? Не к Кольке же в снег идти ночевать, – печально вздохнула росомаха. – А чего этому жиробасу здесь надо? Я из вашего разговора, честно говоря, ничего не понял. Кто он вообще такой?

– Я и сам без понятия. Заявился, как снег на голову, вместе с рыжим бугаём. Мартин его про меня спрашивал, с какой-то фотографией сравнивал. Ленни соврал: типа на ней не я был, хотя на самом деле я. Короче, бред какой-то. Если бы он не упомянул Совет времён и измерений, а бы вообще не поверил ни единому его слову.

– Ой, Серёга, какой ты, оказывается, легковерный! – развалившись на кровати, пожурил мальчика Валерка. – Мало ли кто в разных мирах знает про Совет, тоже мне великая тайна. Вспомни, как Кирилыч был подкован в вопросах магии и перемещений по измерениям. А он обычный человек, хоть и колдун.

– Да, ты прав, чего-то я разоткровенничался с этим хомяком с дурацкой бабочкой. Надо быть осторожнее с малознакомыми людьми.

– Если он вообще человек. Может, какой-нибудь поганый рептус или, хуже того, тафарг.

– А это мы сейчас проверим! – Серёжка вскочил с дивана, оделся и выбежал на улицу. – Колька, ну как – тебе удалось поговорить с Гунтасом?

Олень лежал в снегу и дремал. Разбуженный внезапным появлением мальчика, он открыл глаза и недовольно промычал. Именно такой звук услышали проходившие мимо рабочие и охранники. Серёжке же досталось отнюдь не ласковое:

– Чего орёшь как резаный? Я только решил отдохнуть после сытного обеда. Был я у нашего пелина. Ничего нового он не сказал. Спросил, как у нас дела и все ли живы. Ещё обмолвился, что получил послание, в котором нам велено ждать гостей из Совета времён и измерений. Они направлены нам в помощь.

– Похоже, дождались, – задумчиво произнёс Серёжка. – Только не они, а он. Хотя, может, кто ещё подъедет в нашу «снежную сказку».

– Как приехали? Тот пухлый, которого привел Мартин, и есть посланник Совета? Ни в жизнь бы не подумал.

– Представь себе. И Ленни – так его зовут – известно многое о нашей с Гунтасом операции.

– Почему «о вашей»? – не понял олень. – А как же мы с Валеркой?

– А кстати, да. Про вас-то он не упоминал. Ничего не сказал, даже когда Мартин жаловался про ненасытную росомаху, которая повадилась обворовывать домики рабочих.

– И тебе это не показалось странным? – спросил Колька.

– Какой там! Я был так ошарашен его словами, что на такие мелочи даже не обратил внимания. Ведь до этого раньше пацараи никого не присылали нам в помощь.

– Вот и не говори ничего. Похоже, он не догадывается о нашем присутствии. Тем лучше: будем у вас с пелином, как тузы в рукаве.

– Ты прав, – согласился Серёжка. – А знаешь, мы с Валеркой у Финбахена видели мутантов настоящих.

– Знаю, что вы там лазали. Так орали в его домике, что на другом конце базы было слышно. Что за мутанты?

– Мы сами толком не поняли. В холодильнике стоят банки, в которых плавают маленькие животные типа ящериц или крокодилов, а в других – маленькие человечки. И у каждого существа из пуза торчит тоненький проводок.

– Интересно… Пойду Гунтасу об этом расскажу, заодно и про твоего гостя Ленни поведаю, – и олень неуклюже встал сначала на задние ноги, а потом на передние. Отряхнул с боков и спины налипший снег и лёгкой рысцой устремился к пелину.

Внезапный крик и последовавшие за ним выстрелы вывели мальчика из задумчивости. В одном из домиков, находящихся неподалёку, началась шумная возня, послышались удары и стоны.

– Серёга, пссс, – показалась в дверной щели морда росомахи.

– Чего ещё? Зачем на улицу вылез: хочешь, чтобы тебя поймали и пристрелили?

– Похоже, я спалился по-крупному! Пока вы тут с Колькой трепались, я решил прошвырнуться по соседям – обстановку разнюхать.

– Знаю я твою разведку, снова, небось, искал, что можно из съестного спереть?

– Я же не виноват, что кушать хочется. Вас-то с оленем и кормят, и поят, а я как сирота по улицам брожу да в помойке ковыряюсь.

– Сейчас расплачусь. Если бы ты так нагло не воровал всё подряд, мог бы на пищевом складе ещё долго подъедаться. Что у тебя стряслось?

– Засада, дружище, коварная засада. Ждали меня там, понимаешь! Я только через стену прошёл, гляжу – на полу лежит целая головка сыра. Представляешь – жирного, ароматного сыра. Даже если бы я не был росомахой, всё равно бы слюни потекли. Подкрался к нему и стал есть. И тут кто-то на меня сзади накинул сеть – тяжёлую рыболовную. А потом ещё и придавил сверху всем своим весом. Я аж крякнул от натуги. Но потом изловчился и цапнул гада за кисть, да так, что откусил. Она в сторону отлетела и под диван закатилась. А из культи мужика кровища хлещет, и он орёт на весь посёлок. Потом стал бегать по комнате и палить в меня из ружья.

– И что, попал? – напрягся Серёжка.

– Куда там! У него от боли, видать, шок приключился, и он вообще не соображал, что творил. Ладно, бежать мне надо, а то тут скоро толпа соберётся.

И действительно, к домику бедолаги со всех сторон бежали взволнованные рабочие и охранники. Один из них нёс большой белый чемодан с красным крестом на крышке.

– Ну и натворил ты делов! Беги быстрее с территории базы и спрячься где-нибудь поблизости. А я Гунтасу всё расскажу, – поторопил росомаху Серёжка.

– Эх, что же за жизнь такая! Вечно меня ловят, засады устраивают, травят, словно дикого зверя.

– Ты и есть дикий зверь, «дичее» не бывает. Зато хоть слинять можешь через любую стенку. Так же и Колька: поддал газу и был таков, никто за ним на ледяной трассе не угонится. А я тут сиди и думай, что со мной завтра головорезы Финбахена сделают. И ничего другого не остаётся. Ещё пелин какую-то нереальную хитрость задумал, а мне, как обычно, ничего не рассказал.

– Ты, главное, не раскисай! – убегая, крикнул Валерка. – Береги себя. Сам знаешь, что без тебя никакие путешествия по временам и измерениям нам с Колькой не светят. Да, чуть не забыл. Я ту головку сыра всё-таки к нам в домик донёс. Зарыл её под матрасом. Будешь спать ложиться – аккуратнее, не раздави. Я потом её съем, когда буря уляжется.

– Куда это он так понёсся? – провожая взглядом петляющую росомаху, спросил вернувшийся олень.

– Откусил руку одному из рабочих, когда тот хотел поймать Валерку, как мышь, на кусок сыра. И теперь остальные объявили на него настоящую охоту. Сейчас, наверное, решают, кто первым будет носить шубу из меха росомахи.

– Понятно. Не может наш охламон без приключений прожить. Так и тянется к острым ощущениям. И куда он побежал?

– Не знаю… Сказал, что хочет спрятаться за территорией посёлка и отсидеться там, пока народ не успокоится. Ты, Колька, пожалуйста, через какое-то время сходи за ворота, типа гуляешь. Тебя здешние обитатели полюбили, думаю, что препятствовать не будут. Просто дай себя подольше погладить да лизни пару небритых морд, чтобы охранники размякли. А как выйдешь за периметр, постарайся отыскать Валерку. Хоть он и вооружён когтями и зубами, но мне всё равно неспокойно.

– Хорошо. Чую, через часик снова метель начнётся. Строительные работы остановят, и народ по домам попрячется. Вертолеты летать не будут. Вот я под это дело и сбегаю к Валерке. Надеюсь, что смогу его разыскать или он сам меня учует.

– Хорошая мысль: как соберёшься, ты мне помычи – я еды какой-нибудь соберу. Кстати, как ты с Гунтасом поговорил?

– Никак. Нет больше нашего пелина.

Серёжка от неожиданности раскрыл рот, который тут же наполнился падающими снежинками:

– Кааак, тыыы, яяяя… – лепетал мальчик с округлившимися глазами.

– Ты чего, Серёга? – не понял олень. – Я имел в виду, что транспортный работник снова куда-то сделал ноги. Переместился, стало быть. Камера пустая. Охранники спят мертвецким сном. А может, и не спят, а того самого… Ты же знаешь, у этого лиллипута сумка всегда набита магическими прибамбасами.

– Ну ты, Колька, меня и напугал. Аж сердце в пятки прыгнуло. Я подумал, что Финбахен со злости прибил пелина. Хотя умом понимаю, что это нереально, но всё равно страшно. А насчёт магии ты не прав – сумка-то его здесь в доме осталась.

– Эй вы, школота, хватит меня за глаза обсуждать! – неожиданно раздался тихий и до боли знакомый голос из-за угла здания.

Серёжка с Колькой обернулись и увидели прячущийся в промежутке между домиками меховой комок. Жилетка, трансформировавшаяся в шубу, почти полностью скрывала маленького пелина. Тем не менее Гунтас отчего-то не мог устоять на одном месте, а нервно пританцовывал, прыгая с ноги на ногу.

– Чего вылупились? Давайте, соображайте быстрее, пока я здесь не околел. Не видите, что ли, что я без обуви в снегу стою.

Только тут ребята заметили, как из-под пушистой полы на долю секунды вылезает то голая пятка, то покрасневшая от мороза ступня.

– Колька, прикрой нас, а я проведу Гунтаса в дом, – попросил Серёжка и побежал открывать входную дверь, сразу же погасив светильник над ней.

Олень послушно подошёл поближе к месту, где прятался беглец, и подождал, пока тот укроется за его большим боком. После этого медленно направился в сторону крыльца, так, чтобы идущий с ним вровень Гунтас оставался незамеченным со стороны улицы.

Очевидно, Тофточка понимала своего хозяина без слов и приходила ему на помощь даже тогда, когда пелин об этом не успевал попросить. Она мгновенно, на манер хамелеона, приняла цвет оленьей шкуры и стала незаметной со стороны.

Даже Серёжка не сразу понял, где именно прячется транспортный работник, и немного опешил, когда тот вынырнул из-под Кольки, как только олень дошёл до крыльца.

Мальчик с пелином живо забежали в дом и закрыли дверь. Гунтас схватил с вешалки куртку, оставленную прежними жильцами, забрался на диван и укутал замёрзшие ноги.

– Принеси, пожалуйста, горячего чаю. И сахару ложек пять положи – что-то я продрог не по-детски, – попросил он.

– Как скажешь, могу ещё еды разогреть. У нас в холодильнике куча всяких консервов: тушёнку будешь?

– Ничего не надо. Я больше в вашем диком измерении крошки в рот не возьму. Вы, лысаки, не просто дикари, вы – безумные дикари. Это надо же учудить такое: посадить пелина в тюрьму на Северном полюсе да ещё оставить его без обуви, чтобы он не сбежал. Да за одно это ваш мир можно спокойно стереть с лица планеты и через какой-нибудь миллион лет заселить более достойными существами!

Серёжке стало искренне жаль маленького человечка, который, не обладай он неограниченным доступом к энергии, мог реально замёрзнуть и остаться без ног.

– Но ты же сам провоцировал Финбахена, обзывал его разными обидными словами. Вот он и съехал с катушек. Должен же он был как-то показать подчинённым, кто в доме хозяин.

– Не обзывал, а следовал чётко разработанному плану, – прихлёбывая горячий чай, возразил Гунтас. Всё получилось как нельзя лучше. К тебе уже наведывался толстый Ленни?

– Да, конечно. Он сразу признался, что является посланником Совета времён и измерений. Пацараи, видите ли, засомневались в наших способностях и отправили его нам в помощь.

– Он такой же посланник Совета, как я король рептусов или барон тафаргов! – грея обе ручки о металлическую чашку, буркнул пелин. – Это его Финбахен вызвал на подмогу. Надеюсь, ты ему ничего важного не рассказал?

– Не рассказал, потому что сам ничего не знаю. Ты же всегда всё держишь в тайне и говоришь лишь в самую последнюю минуту, – надул губы мальчик.

– Вооот! – поднял Гунтас вверх указательный палец. – Теперь до тебя дошло, зачем я это делаю? Только представь, если бы ты знал подробности нашей секретной операции. И этот носоглот, ловко обведя тебя вокруг пальца, просто назвавшись помощником пацараев, выведал бы всю информацию.

– Да уж, чего-то я сплоховал, – почесал затылок Серёжка. – Он же, действительно, не представил никаких доказательств. Хотя рассказал про Совет, просьбу пацараев, даже тебя по имени назвал.

– Тоже мне диковину нашёл! Да чтобы ты знал, пелина первой степени Гунтаса Великолепного знают более чем в ста известных измерениях. Про времена я вообще молчу.

– Он мне тоже показался немного странным, но я списал это на общую нервозность обстановки. А вот Валерка – тот да, он сразу поймал толстяка, и знаешь на чём?

– Понятия не имею.

– Дело в том, что этот мужик ни словом не обмолвился про Кольку и Валерку. Получается, что он ничего о них не знает.

– Первое приятное известие за сегодня, – улыбнулся пелин. – Это очень, очень хорошо. Получается, что Ленни и его сообщники всё же не имеют доступа к информации Совета времён и измерений. Ведь будь иначе, пришлось бы приостановить все перемещения и провести планетарную чистку. А это, знаешь ли, такое хлопотное занятие, что и все пелины «заколебутся», как любит говорить Валерка. А где, кстати, он? – и транспортный работник завертел головой, в поисках росомахи.

Глава 19. Неожиданная посылка

– Не ищи, его здесь нет. Раскрыли нашего пёсика по полной программе! Даже засаду на Валерку устроили. Хорошо, что он оказался более ловким, чем охотники, и даже тяпнул одного хорошенько. А потом убежал с секретной базы подальше. Колька по моей просьбе скоро пойдёт искать его новое убежище.

– Я смотрю, вы тут без меня времени даром не теряли! – улыбнулся Гунтас и высунул согревшиеся ноги из-под пуховика. Пошевелил пальцами, внимательно разглядывая их, потом потрогал ступни. – Права была моя бабушка, когда говорила, что пелина убить сложнее, чем новое измерение открыть, – заключил он, довольный результатами беглого медицинского осмотра.

– Как же ты теперь будешь без обуви? Я тебя на себе таскать не смогу. Разве что верхом на Кольке поедешь.

– Не переживай. А лучше подай мне мою замечательную сумку.

– Откуда я знаю, где она? Ты же сам её спрятал, а перед этим ещё и невидимой сделал, – пытался схитрить смущённый Серёжка.

– Мой милый Сервоет! Нас, транспортных работников, сложно не только убить, но и перехитрить. Думаешь, я не знаю, как вы вместе с блохастым другом в ней добрых пять минут копошились? И чуть ремень не оторвали, когда вытаскивали сумку из шкафа под раковиной?

Мальчик решил, что отпираться бессмысленно и виновато опустил голову:

– Откуда ты знаешь – тебя же здесь не было? И с Валеркой ты не общался. А Колька, когда наведывался в тюрьму, вообще никого там не застал, кроме спящих охранников.

– Я тебе уже говорил, что все вещи, которые использует в своей работе пелин, обладают интеллектом. И сумка тому не исключение. Она, точно так же, как и Тофточка и ещё кое-какие предметы, может самостоятельно связываться с Советом и его подразделениями.

– Вот, значит, в чём состоит секрет бездонности твоего баула? – догадался Серёжка.

– Так точно. Моя сумка, или «Римта», как её обозначают в классификаторе магических предметов, – это источник бесперебойной связи с Советом. Именно она сообщает мне новые задания, отправляет отчёт о проделанной работе и при необходимости снабжает зельями, амулетами, ярлыками и прочей магией.

– Стало быть, это она на нас настучала?

– Где ты только нахватался таких жаргонных словечек? Не «настучала», а своевременно проинформировала владельца, то есть меня, о несанкционированном доступе. Доложила и стала ждать дальнейших указаний.

– Ой, тоже мне! Можно подумать, что сумка могла бы что-то сделать, – не поверил мальчик. – Как валялась за мусорным ведром, так и не шелохнулась ни разу, пока мы её обыскивали.

– Верно. Это потому, что, когда я понял, что в Тофточку забрался именно ты, дал ей команду ничего не предпринимать. Но если бы на твоём месте оказался Финбахен или даже крепыш Мартин, пришлось бы сумке уничтожить и себя, и этих лысаков.

– Хорошо, что сумка нас ни с кем не спутала, – признался мальчик, по спине которого поползли мурашки. Он вдруг живо представил, как в домике раздаётся чудовищный взрыв и они с Валеркой разлетаются по кусочкам на всю округу.

– Колька бы тоже не уцелел, – усмехнулся, прочитав его мысли, Гунтас. – Радиус поражения метров двести, не меньше. Так бы и летел с северным оленем, словно Санта- Клаус. Так что иди принеси мне, пожалуйста, сумку. Надо новую обувь себе заказать.

Серёжка молча встал и побрёл на кухню, не переставая удивляться хитрости и безжалостности Совета времён и измерений. Открыл дверцу шкафа, отодвинул мусорное ведро и с удивлением обнаружил, что Тофточка снова стала видимой. Аккуратно взял её и бережно понёс к дивану, избегая резких движений. Честно говоря, мальчику после жутких историй Гунтаса вообще не хотелось прикасаться к сумке. Бомба, она и есть бомба, как красиво ты её ни назови…

– Смелее! – поторопил его пелин. – Тофточка – умная и послушная, и без команды не пакостит.

Гунтас взял сумку, раскрыл её и не замедлил начать свой ритуал «копания».

Через несколько секунд он извлёк пару высоких кожаных ботинок чёрного цвета. Они были новые и чистые, словно их только что вынули из обувной коробки.

– Не понял? – вопреки ожиданиям мальчика, не обрадовался, а неприятно удивился пелин. – Это ещё что за фокусы?

– Что не так, Гунтас? Тебе всё-таки прислали ношеную обувь? Кремом сверху отполировали и решили старье всучить? – пошутил Серёжка.

– Знаешь, лучше бы это были самые старые, самые заношенные и самые рваные туфли во Вселенной. И даже в этом случае я бы обрадовался посылке гораздо больше, чем этому! – внимательно оглядывая ботинки, ответил пелин.

– Не понимаю тебя: по мне, так это очень даже прикольные боты. У нас такие «берцами» называются. Их носят, в основном, военные и полицейские. Наверное, в них удобно бегать во время боя.

– Вот тут ты очень даже прав. Во время сражения… – бубнил себе под нос Гунтас.

– Пелинам нельзя вступать ни в какие битвы во всех известных измерениях. Поэтому я и не понимаю, на кой сдалась мне эта «боевая обувь», как ты её только что назвал.

– Значит, Совет поменял правила, по крайней мере, для Гунтаса Великолепного. Теперь тебе придётся стать первым боевым пелином, хи-хи, – заулыбался Серёжка.

– Не думаю, что на планете перевелись все маги и теперь их заботы пацараи хотят переложить на плечи других существ, – возразил пелин. – Тут дело обстоит иначе, и вот про это «иначе» я вообще не хочу думать, так как картина вырисовывается жуткая.

– Ты о чём? Хватит уже говорить загадками! – попросил мальчик.

– Куда же без них в нашем ремесле…

После этих слов пелин замолчал и глубоко задумался. Сергею надоело ждать ответа, и он решил отдохнуть.

– В конце концов, сам всё расскажет, а нет, так не очень и хотелось, – успокаивал себя мальчик, укладываясь на кровать. Однако доселе мягкий и удобный матрас на этот раз никак не хотел принимать форму тела. В спину врезалось что-то твёрдое и объёмное, и были это уж точно не складки на постельном белье.

– Валерка, вот ты, значит, где сыр спрятал, – проворчал Серёжка и, поднявшись с кровати, стал шарить рукой под матрасом. Вскоре он извлёк оттуда большую (килограмма на три) жёлтую головку сыра. Она была сильно покусана в нескольких местах. Очевидно, росомаха не только успела отбить добычу и принести в «берлогу», но и немного полакомиться деликатесом.

– Гунтас, сырку не желаешь? – пошутил мальчик, демонстрируя Валеркин трофей.

– Сделай пару бутербродов, только обязательно подогрей в микроволновке. Люблю, знаешь ли, плавленый сыр, – ответил пелин, по-прежнему погружённый в свои мысли.

– Готово – можно кушать! – позвал Серёжка к столу через пару минут. – Ау, ты меня слышишь? Или всё думу думаешь?

– Значит, так! – наконец принял решение пелин, хлопнув в ладоши. Вскочил с дивана, добежал до кухни, плюхнулся на табурет и сразу же схватил большой кусок хлеба с растёкшимся по нему сыром.

– В этот раз нам предстоит, пожалуй, самое трудное и опасное путешествие в твоей жизни.

– А когда было по-другому? Если бы не ты и магия пацараев, для нас с парнями любое путешествие закончилось бы смертельным исходом. Мы даже в нашем лысаковском мире не всегда сами справлялись, – скатывая хлебно-сырный мякиш, напомнил Серёжка.

– Хорошо, что ты это понимаешь, – одобрил Гунтас, доедая будерброд. – Но в этот раз никакая магия никакого Совета времён и измерений может не помочь. Там, куда мы направляемся, даже самые искусные воины не более, чем туристы.

– Ты меня заинтриговал. Неужели на планете есть измерения, которые живут по иным законам и не подчиняются власти пацараев?

– Есть. И имя им «Чёрные дыры», населённые тафаргами и верными им существами.

Серёжка не поверил свои ушам. От неожиданности он так и застыл с бутербродом, поднесённым ко рту. Отчего тёплый хлеб под тяжестью расплавленного сыра прогнулся, позволив жёлтой массе предательски поползти вниз на стол.

Гунтас выждал минутку, наслаждаясь произведённым на мальчика впечатлением. После чего, откусив кусок от очередного бутерброда, продолжил:

– Да-да, не удивляйся так. Я думал, вернее, искренне надеялся, что путешествия к тафам удастся избежать. Тем более, что у меня на шее висят три таких охламона, как вы. Но когда получил вот эти замечательные ботиночки – «Скороходы смерти», как маги называют их между собой – понял, что путёвочка на нас уже оформлена.

– Почему «смерти»? – продолжал Серёжка удивляться и пугаться одновременно.

– А кто их знает? – пожал плечами пелин. – У тёмных душ почти всё связано или со смертью, или с проклятиями, злобой и руганью. Видать, уродились такими.

– Да уж, – вышел из оцепенения мальчуган. – Мы с пацанами и в нормальных-то измерениях ничего толком не успели узнать и почти ничему не научились. А Совет уже гонит нас прямиком в чёрные дыры. А если мы оттуда не вернёмся?

– У страха глаза велики. Скажу тебе откровенно, перемещения в измерениях тафаргов не сильно-то отличаются от путешествий по нашим, «пацараевским» мирам. Есть свои нюансы и сложности, но и они решаемы при должной подготовке и повышенном внимании.

– Ты хочешь сказать, что «нормальные» существа уже побывали в «Чёрных дырах» да ещё вернулись оттуда живыми и здоровыми? – не поверил Серёжка.

– Конечно. Неужели ты думаешь, что мудрый Совет времён и измерений регулярно не посылает к тафам своих разведчиков? Ну, ты нас совсем за детей держишь! Да будь по-твоему, миры уже давно бы наводнили злобные чёрные существа. И когда однажды утром ты бы проснулся в своей постельке, оказалось бы, что и измерение лысаков, и многие другие уже находятся под властью тафаргов. Хотя, надо признаться, что этой чёрной братии всё же бродит по нашим мирам немало. Шпионят, вынюхивают, вредят по-всякому.

– Я, когда слушаю новости по телевизору, порой кажется, что наш мир уже давным-давно захватили злодеи, которые едят исключительно золото и бумажные деньги и пьют кровь других людей, – признался Серёжка. – Столько страшных войн и катастроф обрушилось на Землю с начала 20-го века, что волосы дыбом встают. Наши учёные всё валят на научно-технический прогресс, который многим вскружил голову. Ведь теперь каждый шибздик, имеющий много денег, может создать собственную армию и начать войну.

Скажи, Гунтас, а боевые отряды магов вы тоже отправляете к тафаргам, чтобы сражаться с «тёмными»? Я помню, каким злым и сильным был тот чёрный маг из Пятиречья. Тарус Безжалостный – так, кажется, его звали?

– Тут ты слегка ошибаешься. Сей юноша не был порождением «чёрных дыр», и уж тем более его не выбирала «Секира позора». Это такой механизм определения будущих магов у тафаргов, наподобие нашего «Колеса Фортуны». Нет, просто в один из своих не самых удачных дней Тарус принял решение перекинуться на сторону врага.

– И зачем ему это было надо? Ведь он и так был очень сильным магом?

– Не знаю, что они ему там посулили, но ты сам видел, что тафарги для своих подлостей золота не жалеют. Вспомни Кирилыча и Терэна. А молодой Калай вообще променял на их подачки высокое звание мага и неограниченный доступ к «рекам силы». Так что, как видишь, уговаривать эти подлецы умеют.

Что касается боевых отрядов магов, то они не посещают чёрные дыры. И скажу тебе по секрету, на это есть одно из немногих соглашений тафаргов с пацараями.

– Неужели старцы тоже попались на уловки и посулы? – снова застыл с куском хлеба мальчик.

– Ну уж нет… Наших первопроходцев, как мы их ласково называем, ничем не прошибёшь. Просто они здраво рассудили, что пока досконально не изучены источники, свойства и, самое главное, уровни силы тёмной энергии, тягаться с ней не стоит.

Безусловно, в Академии найдётся много могучих магов, способных испепелить целый мир тремя-четырьмя заклинаниями, но кто сказал, что у тафов нет более сильных воинов?

В свою очередь, они тоже не знают о скрытых резервах Совета времён и измерений. Поэтому и не торопятся объявить нам вселенскую войну.

А чтобы избежать никому не нужных локальных магических битв, было решено заключить соглашение на ближайшие десять миллионов лет. Кстати, пять из них уже истекли. Надеюсь, что к положенному сроку пацараям всё же удастся обуздать чёрную материю. Иначе большой войны не избежать.

– Почему ты так думаешь?

– Уж больно активными и нахальными за последние десять тысяч лет стали тафарги. Раньше сидели себе на «тёмной стороне» бытия и носа не высовывали. Так, пакостили по мелочам, чтобы Совет не забывал об их существовании. А сейчас сам видишь: то магов наших переманят на свою сторону, то берега второстепенных «рек силы» вздумают загрязнить. То ещё какую-нибудь пакость выкинут и наблюдают, как измерение медленно погибает.

– Ну, так и вы не зевайте! – посоветовал Серёжка. – Ищите среди их магов тех, кто с радостью перейдёт в ваш лагерь. Изучайте мир тафаргов, их «реки силы». Используйте золото для подкупа.

– Это на тебя так сыр подействовал? Видать, на нём осталась слюна росомахи, «заразившая» тебя Валеркиной прытью. Сначала говоришь, а потом думаешь. Ты кого учить вздумал: меня или, может, самих пацараев? – беззлобно остудил мальчишеский пыл Гунтас.

– Я не учил, просто хотел подсказать, – смутился Серёжка, почувствовав себя неуютно под грузом железобетонных аргументов. Такое с ним уже случалось не раз, когда мальчик пытался поделиться новыми знаниями или приобретённым жизненным опытом со взрослыми. Но стоило ему открыть рот, как родители или учителя двумя-тремя меткими замечаниями сбрасывали Серёжку с интеллектуального Олимпа, давая понять, что он знает ровно один процент от того, что и так известно любому взрослому человеку.

– Не беспокойся о том, что ещё мало чего знаешь. Главное – желание ходить, тогда и ноги сами двигаться будут, – посоветовал Гунтас. – Я, знаешь ли, тоже не сразу первую степень получил. Пока по самым далёким и неразвитым измерениям опыта набирался, такого насмотрелся, что до сих пор сплю тревожно.

– Знаю, мне дедушка, когда сказки рассказывал, всегда говорил, что «Дорогу осилит идущий, а не лежачий камень, под который даже вода не затекает…».

– Это хорошо, что ты вспомнил про Сервоета Лучезарного. До меня сейчас дошла информация, что в этот раз тебе выпадет счастливый билет встретиться с дедом. Именно он будет ожидать нас в пункте перемещения, а потом составит компанию в путешествиях по миру тафаргов.

– Ой, здорово! – искренне обрадовался мальчик. – Наконец-то я увижу своего знаменитого предка. И не в образе дряхлого старика в рваных тренировочных штанах и грязной рубахе, а как самого известного путешественника и исследователя измерений. Мне так много надо ему рассказать, но ещё больше расспросить о других мирах. Надеюсь, он будет многословнее, нежели вы, уважаемый господин транспортный работник, хи-хи…

– Сомневаюсь, – дожевав бутерброд и вытирая руки о шёлковый платочек с чудным узором, ответил пелин.

Серёжке предмет показался до боли знакомым, но он никак не смог вспомнить, где его видел.

– Слушай, Гунтас. Я боюсь ошибиться, но, по-моему, у тебя в руках сейчас находится «Пасть неизвестности»?

– Она самая, голубчик, – пряча платок в карман, ответил человечек. – Только вся магия из него уже улетучилась, и теперь это не более чем безобидная тряпочка для собирания козявок. Я ещё тогда на стройке подумал: «Чего хорошей вещи пропадать? Буду ещё вместо салфетки использовать, если Сильвия не возражает».

– И что, вот так запросто можно взять любой предмет, бывший в употреблении у магов, и использовать по прямому назначению?

– А почему нет? Вы же до сих пор ходите в музеи, расположенные внутри египетских пирамид. И ничего, пока живы и здоровы.

– Но ты сам говорил, что даже Совет времён и измерений не понимает, с какой целью они были построены. Откуда тогда лысакам знать, что раньше это были магические предметы?

– У тебя хорошая память, как я погляжу, – хитро прищурил Гунтас большие зелёные глаза. – Ну, слушай, раз спросил. Конечно же, нам известно, кто, когда и зачем возвёл эти грандиозные и, на первый взгляд, бесполезные каменные сооружения. Помнишь, я рассказывал тебе о попытке пацараев одарить лысаков технологиями, значительно опережающими время? Пирамиды были из их числа.

Настоящее их название «Лонаэн» – ловец и накопитель энергии. Именно для этих целей они и были построены.

– Но кому понадобились такие хранилища энергии, если каждый маг сам себе и накопитель, и хранитель? – не понял Серёжка. – А простые создания всё равно не смогут ими воспользоваться.

– Это был эксперимент. Совет решил внедрить новую схему распределения энергии. А подтолкнул его к этому один из древнейших магов, которому пришла в голову шальная мысль: «А зачем, собственно, магам вообще неограниченный доступ к «рекам силы»?» Тем более, что проводят они магические битвы в строго отведённых местах и только по поручению Совета.

И тогда он обратился с предложением лишить магов постоянного неограниченного доступа, а вместо этого построить в каждом известном измерении Лонаэны. Они должны были накапливать в себе энергию, которую потом могли бы использовать прибывшие из других миров боевые отряды. А после сражений излишки энергии маги должны были возвращать в Лонаэны и убывать восвояси налегке.

– По-моему, очень здравая мысль. Это как держать оружие в крепком железном сейфе и выдавать его только тогда, когда оно действительно понадобится, – высказал своё мнение Серёжка.

– К сожалению, идея оказалась не так хороша, как на первый взгляд. И дело тут даже не в самих магах, а в тех, с кем им приходится бороться, – рептусах, тафаргах и прочей нечисти. Те быстренько смекнули и поняли, что теперь маги стали лёгкой добычей. Без круглосуточного неограниченного доступа к энергии «рек силы» они превратились в обычных существ, убить которых не составляло большого труда.

Что тут началось, мама дорогая! Хорошо, что, помимо заклинаний и работы с магическими предметами, в Академии магов обучают ещё и искусству физического поединка. Хотя, таких существ, как катаргов или тольфов, вообще ничему подобному обучать не надо – они уже с пелёнок отличные воины.