Ключи от мира. Серия «Путешественники по временам и измерениям». Книга третья

– Вы лучше на его одежду посмотрите. Такое ощущение, что он каждое утро во всё новое прямо в магазине одевается, – указал Серёжка.

– А рюкзак заметили? – продолжил Валерка. – Я у родителей такой второй год прошу. Но он стоит как хороший велосипед, так что мама сказала «обойдёшься».

– И чем он так хорош? – поинтересовался Колька.

– Ты чего, не в курсе? Это же специальная модель для путешествий и активного отдыха. Там одних карманов на молнии и внутренних отделений штук двадцать, не меньше. Я уже не говорю про специальный водогрязеотталкивающий материал, из которого он сделан, и легкий, но крепкий алюминиевый каркас. Да по такому рюкзаку грузовик проедет – и он не сомнётся. Видать, богатые родичи у этого перца.

– И зачем такое чудо техники в школу носить? – не понял Серёжка. – Что, этот Пашка каждый день в грязи валяется или постоянно попадает под машины? А может, он клептоман, ворует у одноклассников ценные вещи: часы, смартфоны, деньги – и потом распихивает их в многочисленные карманы своей крутой сумки?

– Это ты сейчас и выяснишь, – усмехнулся Колька. – Похоже, учитель решил посадить новичка к тебе.

И точно, поздоровавшись с классом, Павел направился прямиком к Серёжкиной парте. Это и немудрено, ведь свободных мест было всего два: одно возле мальчика, а другое около рослой полной девочки Марии, рядом с которой боялись садиться даже отпетые хулиганы. Дело в том, что она с раннего детства занималась вольной борьбой и при малейшем споре обвивала шею оппонента сильными руками и душила до тех пор, пока жертва не соглашалась с Машей во всем.

– Здравствуйте. Это место свободно, я могу сесть за Вашу парту? – вежливо спросил Павел, когда подошёл к Сергею.

– Конечно, садись, здесь же не кинотеатр, места бесплатные, – гостеприимно пригласил Серёжка и убрал со стула рюкзак, поставив его на пол.

– Тебя, кажется, Пашкой зовут? А я Серёжка, а это перед нами Колька, а за моей спиной Валерка, – представил он друзей.

– Я бы попросил называть меня Павлом, если Вы не возражаете, – чопорно произнёс мальчик. И, расстегнув портфель, стал неспешно вынимать учебники, тетрадки и пенал, выкладывая их подальше от Сергея.

Тот опешил от услышанного, но виду не подал. Благо, что урок уже начался и надобность в продолжении светской беседы отпала.

Весь урок Сергей осторожно косился в сторону Павла. Однако ничего необычного не заметил. Тот внимательно слушал учителя, делая пометки аккуратным, почти каллиграфическим почерком. Несколько раз задал вопросы, на которые, как показалось Серёжке, новичок и так знал ответы.

Валерка был более бесцеремонным. Ему настолько не понравился «Напыщенный головастик» (мальчуган уже успел придумать кличку), что он не мог усидеть на месте. То и дело обращался к Павлу и задавал какие-нибудь глупые вопросы наподобие «А сможет твой рюкзак выдержать взрыв гранаты, если её положить внутрь» или «А ты откуда к нам приехал такой вежливый и образованный»? На всё это тот старался не реагировать, всем своим видам показывая, что жизнь насекомых его не интересует.

Прозвенел звонок. Ребята стали собирать принадлежности, чтобы перейти в другой кабинет на урок физики.

– Ты это, не торопись, стиляга! – взял Валерка Павла за руку, когда тот убирал учебник в портфель. – Чего не отвечаешь, когда с тобой люди разговаривают?

Новичок и глазом не повёл. Он сделал ловкое движенье кистью и вырвал руку из Валеркиного захвата.

– Я бы попросил Вас быть корректнее при общении со мной. А молчал я потому, что не хотел мешать учителю разговорами и отвлекаться от занятий.

– Логично, – подошёл к ребятам Колька. – Отстань от него, Валерка. Я тебя тоже постоянно прошу не болтать во время урока. А то из-за твоего бу-бу-бу половину того, что нам говорят, не слышу. Меня зовут Николай, – протянул он руку для приветствия.

– Павел, – пожал ее мальчик. – Рад, что хоть кто-то понимает, насколько важно в школе именно учиться, а не валять дурака, чтобы потом во взрослой жизни не работать разносчиком газет или уборщиком. Родители мне постоянно твердят, что каждую минуту жизни надо проводить с пользой и наполнять смыслом.

– Ну, ты знаешь, уборщицы ведь тоже разные бывают, – хитро сощурился Серёжка, с теплотой вспомнив Сильвию Ветроносную. – Если бы наша судьба напрямую зависела от количества прочитанных книг, то библиотекари могли бы стать богами ещё при жизни. На мой взгляд, гораздо важнее то, каким именно смыслом ты хочешь наполнить своё настоящее и будущее, – философски изрёк он, сам удивившись сказанному.

– А тут вариантов немного, – не раздумывая ответил Павел, надевая рюкзак и направляясь к дверям. – Или ты будешь сильным сам, при этом прекрасно зная слабые стороны других. И тогда сможешь добиться всего, чего пожелаешь. Либо будешь всю жизнь прозябать в «эконом-классе», наблюдая, как блага жизни обходит тебя стороной.

– То есть ты учишься именно для того, чтобы узнать слабые стороны других людей? – спросил Колька.

– Именно, а ещё, чтобы понимать, в чём моя сила – математика, физика, русский, а может быть, физкультура. Я же не знаю, кем стану, когда вырасту. Поэтому и стоит повнимательнее относиться к учёбе.

– А кем работают твои родители?

– Мама у меня врач. А папа – военный, в прошлом году получил звание полковника, служит в штабе каких-то стратегических войск. Но о работе он почти не рассказывает, там тайна на тайне. У него даже «дипломат», в котором носит документы, из специального металлического сплава с хитрым кодовым замком.

– А пистолет у него есть или, может, автомат? – поинтересовался Валерка.

– У него не знаю, а у его телохранителей, здоровенных мужиков, есть пистолеты-пулеметы с коротенькими стволами и без прикладов. Я сам пару раз видел, как они их прятали под плащи.

– Круто! Это охранники тебя так здорово драться научили? А почему тебе оружие не выдали? – затараторил удивлённый Валерка. – Вдруг какие-нибудь враги украдут тебя и решат шантажировать отца, чтобы выведать государственные тайны.

– Ну, началось! – прервал его Колька. – Отстань от человека со своими врагами и зомбаками. Сейчас жути нагонишь, и тогда Павла вообще не выпустят и переведут на домашнее обучение.

– Нет-нет, ничего страшного, – поспешил успокоить его мальчик. – Валера задал интересный вопрос, я раньше как-то не задумывался на эту тему. Хотя такой вариант развития событий вполне реален, я ведь всего-навсего тринадцатилетний мальчик, не обладающий суперспособностями. Надо будет как-нибудь спросить у папы, что он думает по этому поводу.

– Только не говори, пожалуйста, что тебя на это надоумил Валерка, а то у нас могут быть неприятности, – попросил Колька. – Мало ли что твой отец подумает в своих «секретных штабах».

– Ты дурак, что ли? – отвёл в сторону и тихонько спросил друга Колька. – Чего языком мелешь? У нас очередное путешествие на носу, а ты решил со спецслужбами поругаться и сына полковника напугать? Может, Пашку специально внедрили в наш класс, чтобы он за нами следил. Ты об этом не подумал?

– Ты когда это успел таким осторожным и мнительным стать? – присоединился к их беседе Серёжка. – Раньше у нас только Валерка умел тучи сгущать, а теперь уже целых два специалиста по изготовлению слонов из мух. И потом, кому надо за нами слежку устраивать? Мы же, вроде, нигде не прокололись.

– Откуда ты знаешь? Помнишь того сторожа на стройке? Может, он и не спал вовсе, а наблюдал за нами через бинокль из своей будки. И с блохой мы долго разговаривали, забыл, что ли? Мало ли тот нищий был и не бродяга вовсе, а капитан ФСБ, например. Так что наследили мы, даже в нашем измерении, по полной программе, – заключил Колька.

– Я так не думаю. В случае малейшей оплошности Гунтас устроил бы нам такую взбучку с обязательной многочасовой лекцией, что я бы это надолго запомнил, – не согласился Серёжка. – И потом не забывай, что толмох был в моём портфеле, и случайные прохожие вряд ли могли услышать слова Клока. Поэтому со стороны всё выглядело так, словно мы общаемся с нищим, просящим милостыню. Или с собакой, на которой сидела блоха, когда мужик уже ушёл. И даже этим никого не удивишь: вон посмотри какие небылицы по телевизору показывают. Народ уже свыкся с мыслью, что нами управляют инопланетяне, рептилоиды, а над всем этим царят коты-карлики из древнего тайного ордена.

А на стройке с нами вообще была Анфиска, Сильвия и Гунтас в придачу. Уж они-то, думаю, позаботились о скрытности операции.

– Всё равно я считаю, что не стоит быть откровенным с первым встречным. Надо сначала присмотреться к этому заносчивому Павлику. Узнать, что он за «фрукт», тогда и водить с ним дружбу.

– Пижон он ряженый, я его сразу раскусил, – отмахнулся Валерка. – Он же вам ясно дал понять, что учится только ради того, чтобы стать богатым и знаменитым, набрать себе кучу рабов и потом понукать ими. Не люблю таких.

– Вы чего тут застыли – урок уже начался! – окликнул их проходящий мимо директор школы. – А ну, марш в класс! – и, не дожидаясь ответа, пошёл к себе в кабинет

– Что-то мы действительно заболтались, даже звонок прозевали, – спохватился Серёжка. – Ладно, на том и порешили: перед новеньким особо не расшаркиваемся и его сильно не расспрашиваем. Если захочет, сам что-нибудь интересное расскажет.

Ребята забежали в класс, выдержали испепеляющий взгляд учителя физики и тихонько сели за свои парты.

– И запомните, мои дорогие мальчики и девочки, – продолжал лекцию Михаил Венедиктович, который был самым старым и мудрым преподавателем в школе. – Живите по принципу «Старших надо слушать, ровесникам доказывать, а младшим рассказывать» – и всё у вас будет получаться легко и без траты лишних нервов. Мир, который нас окружает, создан для всех и для каждого. Если вы кого-то не понимаете, просто постарайтесь взглянуть на проблему глазами вашего оппонента, и тогда, может статься, что ещё недавно неразрешимая проблема решится сама собой.

– У меня такое ощущение, что у доски стоит не наш физик, а пелин, – прошептал друзьям Серёжка. – Я уже настолько привык к нравоучениям транспортного работника, что даже стал скучать без них.

– Тише ты, а то услышат, – ткнул его в плечо Колька, который в этом кабинете был соседом Серёжки по парте.

– Мальчики, хватит уже болтать! Может, хоть на уроках перестанете думать о компьютерных играх? – повернулась к ним с соседнего ряда одноклассница с крайне недовольным выражением лица.

– Молчу, молчу… – осёкся Серёжка.

Остаток урока ребята провели в тишине, даже всегда охочий на меткие фразы Валерка предпочёл хранить глубокомысленное молчание.

– Уф-ф-ф, отмучились! – выйдя на школьное крыльцо и потянувшись, блаженно произнёс Серёжка.

– Твоя правда, – поддержал Валерка. – Последний урок дался особенно тяжело. Я думал, с ума сойду от этой нудятины.

– Физика – это не «нудятина», как ты выразился. А наука, помогающая людям лучше узнать законы взаимодействия между различными явлениями в нашем мире, – поправил друга Николай.

– Я и без этих законов взаимодействия хорошо живу и прекрасно себя чувствую, – не поверил Валерка. – И не нужны мне твои формулы и теоремы. От них только головная боль и трата тетрадок. Думаю, что бобры тебе спасибо не скажут за то, что драгоценную для них древесину ты переводишь на бумагу для бесполезных записей.

– Поживём – увидим, кто из нас был прав, – не стал спорить Колька.

– А пока побежали к тебе, Серёжка. Надо ещё успеть уроки на завтра сделать и к путешествию подготовиться.

– Не торопись, Колька. Кто его знает, может, Гунтас сегодня просто что-нибудь расскажет новенькое и никуда не «полетим». Так что рано радоваться.

– Какая разница! – развеял их сомнения стремительный Валерка. – Будет – не будет, главное – действовать. Так нас, кажется, Сильвия учила?

– Всё верно, побежали, а то стоим тут одни как дураки, весь класс уже домой ушёл, – ответил Серёжка и первым припустил в сторону ворот, ведущих на улицу.

Ребята без промедления последовали за ним.

– Ишь разбегались, прямо подошвы горят, – задумчиво сказала Сильвия, проводив их взглядом. – Как думаешь, Машка: выйдет из этих лысаков толк или все усилия Совета времён и измерений пойдут впустую?

– А мне почем знать? – почесывая правое ухо левой задней ногой, ответила собака. – Сама знаешь, бывает существо выдающееся, прямо блещет всевозможными заслугами, а в критической ситуации раз – и сиганёт под стол. Сидит и от страха трясётся. А других и звать никак, и не знает их никто. А как дойдёт до Армагеддона, они тут как тут, на передовой стоят и пушку заряжают.

– Ты права, моя блохастая подруга. Поживём – увидим, – поглаживая собаку по спине, согласилась старый маг.

Глава 9. Опасные угощения

– Подождите, парни! – застыл как вкопанный Валерка у самого входа в подъезд Серёжкиного дома. – Вы только сильно не сердитесь, но, кажется, я забыл взять зимнюю одежду, – и мальчишка виновато опустил голову.

– Мы тебя ругать и не собирались, за столько лет уже привыкли к твоим фокусам, – успокоил его Колька.

– Точно, – продолжил Серёжка. – Только ты сам прекрасно слышал телевизионную зебру. А она чётко сказала, что без тёплой одежды и обуви в новом путешествии делать нечего. Мы же не хотим, чтобы ты окочурился сразу после «приземления» или отморозил себе руки и ноги.

Так что, Валерка, придётся тебе остаться дома и потом довольствоваться нашими рассказами. Обещаю: особо интересные моменты я даже запишу в блокнот, чтобы ничего не забыть, – и мальчик громко засмеялся, наблюдая за подавленным другом- охламоном.

– Я закаленный. Меня мама с детства приучила спать с открытым окном и обливаться по утрам холодным душем. Обещаю, что не замерзну, – не хотел сдаваться Валерка, пока ребята поднимались по лестнице.

– Нет, мы так рисковать не можем, – ответил Колька. – Это что же получится: я буду в пуховике, тёплой шапке и зимних ботинках с меховой подкладкой, Серёжка тоже, а ты один, как придурок, станешь по заснеженному измерению в школьных брюках, рубашке и кедах щеголять?

– На мне ещё ветровка надета, не забыл?

– О да, это всё меняет. Теперь ты там не просто замерзнешь, а ещё станешь носиться, как сосулька с парусом.

– Ладно, спорить не будем, посмотрим, что скажет Гунтас, – вынимая ключ из замочной скважины и открывая дверь, объявил брейк Серёжка. – Всё-таки вместе путешествовать веселее.

– Правильно! – обрадовался лучику надежды Валерка. – И вообще, вы «наезжаете», а может, в этот раз пацараи снова превратят меня в боевого ягуара с пушистым мехом. И тогда не нужны мне будут ваши подштанники и тёплые носки.

– Это кто тут имя пацараев без спросу использует? – на пороге Серёжкиной комнаты появился заспанный Гунтас в слегка мятой меховой жилетке и с Васькой на руках. Было заметно, что держать увесистого кота пелину не легко.

– Гунтас, а ты зачем Васанта таскаешь? Он же толстый: смотри, спину сорвёшь.

– Не мешай, Серёжка, мур-р-р, – жалобно промурлыкал кот. Только тогда ребята заметили, что вид у него крайне болезненный: тусклая шерсть, слезящиеся глаза и прерывистое дыхание.

– Что у вас случилось? – не на шутку обеспокоился Сергей.

– Васанта кто-то пытался отравить, – ответил пелин.

– Охо-хо, как же мне плохо, мур-р, – в подтверждение его слов застонал кот и сильнее прижался к транспортному работнику. – Давай, Гунтастюшка, давай, миленький, лечи меня побыстрее.

– Так это вы тут во врача и больного играете? – не понял Валерка.

– Какое там играем, охо-хо, сейчас «концы отдам», так плохо, мурр.

– Ты, Васант, сам виноват. Нечего было жрать всё, что видишь. Тот отравленный кусок пирога предназначался совсем не тебе, – поучительно произнёс Гунтас.

– Мурр, откуда мне было знать, что наш с Серёжкой старый добрый друг может принести в мой дом отраву, да ещё не сказать об этом? И вообще я привык съедать всё, что плохо лежит и медленно бежит.

– Впредь будешь осторожнее. И нечего лазить по чужим сумкам, тем более по пелинским! Скажи спасибо, что тебя не расщепило на атомы или не забросило в измерение Аквараттус к гигантским грызунам.

– Ох, уж лучше атомные грызуны, чем терпеть такую боль.

– Всё, готово! – заключил пелин. – Теперь иди в туалет, вся зараза из тебя выйдет. И поаккуратнее там, Сергею ещё потом лоток убирать.

Счастливый кот спрыгнул с рук Гунтаса и помчался в сторону уборной, что-то радостно мурча себе под чёрный нос. Вскоре Васька вышел из туалета и направился прямиком на кухню. Вскоре оттуда раздался хруст сухого корма и громогласное чавканье.

– Во даёт! Ещё недавно при смерти был, а сейчас снова уплетает за обе щёки, от чашки не оттащить, – изумился Серёжка и направился убирать за домашним питомцем.

– Привет, Гунтас! Мы даже забыли с тобой поздороваться из-за этой «котострофы», – радостно приветствовал Колька и пожал маленькую ладошку транспортного работника. Валерка последовал его примеру, но не удержался и крепко обнял обладателя меховой жилетки.

– Ну будет вам, чего нюни распустили, – улыбнулся в ответ раскрасневшийся от столь тёплого приёма пелин.

– Ты где так долго пропадал? – без лишних церемоний спросил Валерка. – Мы уже думали, что тебя рептусы на колбасу порезали или мегаящеры сожрали.

Колька слегка ущипнул хохмача и прошептал сквозь зубы: – Кончай свои плоские шутки, а то господин Гунтас обидеться может.

Однако транспортный работник, наоборот, отнёсся к словам Валерки весьма спокойно. Он лишь внимательно посмотрел на мальчика и произнёс:

– Знаете, мои дорогие ребята, за долгие годы перемещений по измерениям у меня выработалось неплохое чувство предвидения. Вы, лысаки, называете это интуицией. Скажи-ка, Валерка, а с чего ты решил, что я мог пострадать от рук кровожадных рептусов?

– Ну я, это, брякнул первое, что пришло в голову, – признался мальчик.

– Это хорошо, что «первое». На самом деле, я действительно чуть не пострадал от рук этих мерзавцев. Дело было в измерении Нюрфау, там, где колония рептусов наиболее многочисленная. Совет времён и измерений специально отдал этот мирок для подобных тварей.

– Разве есть кто-то более кровожадный и подлый? – не поверил Серёжка.

– Полно! Клодусы, Тирхи, Семарки, Болины, да всех и не упомнишь.

– И что, все эти перечисленные тобой существа такие же мерзкие пакостники, как и рептусы?

– Бывают и похлеще. Поэтому пацараи и решили заселить их основные колонии в один мир, так сказать в качестве эксперимента. Старцы надеялись, что, наблюдая друг за другом, они наконец начнут понимать, что стиль поведения «злобной бешеной гиены» доставляет окружающим лишь неудобства. Естественно, Совет регулярно направляет проверки в Нюрфау для того, чтобы поганцы не поубивали друг друга и не уничтожили измерение.

Два месяца тому назад и мне выпала «честь» попасть в очередную комиссию. И, как назло, в этот раз нам почему-то не дали в сопровождение отряд боевых магов. Подсунули только какого-то дедульку, который одной ногой стоял на пути «энциклопедиса», а другой в могиле, судя по кашлю, который его мучил.

Переместились мы в измерение, ходим, смотрим, разговариваем с местным населением, изучаем повадки и настроения аборигенов. Всё вроде бы гладко и спокойно.

А на третий день рептусы решили провернуть одно коварство. Кто-то из тёмного братства (тафаргов, значит), скорее всего какой-то маг-недоучка, насоветовал им следующее: «Вы, говорит, найдите пелина, убейте его, а труп хорошенько спрячьте. Потом контрабандой переправьте в то измерение, которое хотите уничтожить. А когда тело будет уже в новом мире, начинайте вокруг него бегать и громко кричать, привлекая внимание. Тут же слетятся все кому не лень, и всему придёт конец. Ведь убийство пелина означает незамедлительное уничтожение любого измерения».

Хвостатые наслушались советов этого умника, посходили с ума и решили лишить меня жизни.

– А разве Совет не сразу узнаёт о смерти своего сотрудника? – поинтересовался Колька.

– Конечно, сразу! Думаешь, зря я таскаю на себе эту меховую жилетку, даже в жаркой пустыне?

– Я всегда удивлялся твоему наряду, – согласился Валерка. – Ладно ещё осенью или зимой. Но ходить летом в этой шкуре? Ты, наверное, потеешь под ней страшно?

– Сам ты потеешь! С коланом ни вспотеть, ни замерзнуть невозможно. Это существо прекрасно адаптируется к любым погодным условиям и передает своему партнёру то количество энергии, которое необходимо для обогрева или охлаждения.

– Существо? Ты что хочешь сказать, что твоя жилетка живая? – повскакали с мест мальчишки и кинулись ощупывать наряд пелина.

– Тише вы! – отстранился от них Гунтас, отталкивая руки лысаков.

– Да, Колан – это живое существо, способное принимать вид любой верхней одежды и обуви. Для пелинов униформой является жилетка. Поэтому на мне он так и выглядит. Коланы очень умные и полезные, особенно в нашей работе. Вы же знаете, как сильно может отличаться климат в разных мирах. И плюс к этому у колана есть ещё одна, куда более важная миссия: в случае смерти пелина жилетка мгновенно переместится в Совет времён и измерений, что будет являться сигналом о гибели её хозяина.

Но, естественно, что тупоголовые рептусы об этом не догадывались, поскольку жажда разрушений разрушает и сам мозг.

– Теперь я понимаю, почему ты назвал свою жилетку партнёром, – признался Колька. – А поначалу подумал, что от постоянных перемещений у тебя крыша поехала.

– Так и есть, самый настоящий партнёр, друг и товарищ. Поэтому я всегда расстраиваюсь, когда кто-нибудь пытается её порвать или испачкать.

– Я не понял – так тебя убили или нет? – сгорал от нетерпения неугомонный Валерка.

– Да погоди ты, не перебивай! – остудил пыл друга Колька.

– А чего годить-то? Вдруг сейчас окажется, что перед нами сидит не прежний Гунтас, а пелин, восставший из мёртвых. Знаю, что вы не любите это слово, но зомби-резню ещё никто не отменял.

– Не беспокойтесь, я жив и здоров, – улыбнулся транспортный работник. – Правда, пришлось немного побегать от негодяев и «попотеть», как выразился Валерка.

Шайка рептусов подкараулила меня возле большого лесного озера, когда я с Шарлеем-Древнейшим (так звали моего мага-охранника) инспектировал водные ресурсы измерения. Шесть мускулистых, хвостатых мужчин, вооружённых мечами и длинными ножами, окружили нас и хотели по-быстрому завершить своё тёмное дело.

Я постарался как можно доходчивее объяснить, что трогать меня категорически нельзя. И даже вкратце пересказал рептусам историю, которая произошла с их родным измерением. Но, видно, тот малообразованный тафарг запудрил мерзавцам мозги по полной программе.

Тогда на сцену вышел Шарлей. Честно говоря, в первые мгновения я думал, что он развалится на части: дикий кашель, трясущиеся руки, подгибающиеся ноги, безумные вытаращенные глаза. Всё это сопровождало процесс накопления энергии. Мне стало откровенно жалко старика, который вместо заслуженного отдыха и почивания на лаврах энциклопедиса вынужден принимать участие в стычках со всякими злодеями.

Даже рептусы немного опешили, не понимая, что это за призрак, восставший из могилы. А потом случилось то, чего и вовсе никто не ожидал.

Старик изобразил руками жест, которым лет пятьсот уже не пользовался никто из магов по причине того, что его невозможно расшифровать, поскольку и магическая братия имеет склонность терять знания предков.

Через несколько секунд озеро забурлило и вспенилось, словно в него бросили огромный кипятильник. И из глубины на поверхность выплыла такая мерзкая гадина, что смотреть было страшно и противно. Эта тварь напоминала помесь дракона, у которого топором снесли полбашки, причём голова была как у свиньи, только с шестью огромными, налитыми кровью глазами. Драконье туловище с обгрызенными обрубками, когда-то бывшими перепончатыми крыльями, беспрерывно сотрясалось в конвульсиях, отчего вокруг существа образовывались и убегали в сторону волны. С кривых, полусгнивших, но не утративших остроту клыков, стекала зелёная слюна, придавая мерзкой твари ещё более отвратительный вид. Но Шарлей-Древнейший, казалось, всего этого не замечал.

Он как ни в чём не бывало окинул «свинского дракона» внимательным взглядом, словно оценивал, насколько успешным получилось заклинание. И указал в сторону рептусов рукой… с обычной фигой, скрученной из большого, указательного и среднего пальцев.

Чудище незамедлительно атаковало наших обидчиков, причем сделало это весьма своеобразно. Как вы знаете из сказок и легенд, обычно драконы изрыгают из пасти ослепительное пламя, способное испепелить всё вокруг. Наш «красавчик» тоже стал поливать врага, но только не огнём, а отвратительной зелёной слюной. Было ощущение, что внутри дракона спрятана огромная бочка с жуткими химическими отходами, на манер той, в которую мутанты поймали рижельда Терэна.

От такого «блевотного душа» рептусы плавились и таяли словно свечки, пока секунд через десять от них на земле не остались лежать пара башмаков и обломок меча. После чего тварь сгинула в глубине озера, а Шарлей удовлетворенно потёр руки и предложил продолжить инспекцию.

Я, было, заикнулся и попросил рассказать хотя бы в общих чертах о применённом заклинании, но старик сделал вид, что не понимает, о чём речь.

– Ух ты, круто! Получается, я сумел заглянуть в прошлое и увидеть твою стычку с рептусами? – горделиво спросил Валерка. – Может быть, «Колесо Фортуны» уже выбрало меня в качестве очередного мага? То-то я с утра пребываю в замечательном настроении и чувствую бешеный прилив сил!

– Это мы можем легко проверить, – ответил Колька. – Ты как раз, вопреки указаниям Гути, забыл взять тёплую одежду. Вот и посмотрим, поможет ли тебе твой «дар» согреться в новом путешествии.

Гунтас, а куда мы, кстати, отправимся на этот раз?

– Может быть, «маг» Валерка ответит нам на этот вопрос? – хитро улыбнулся пелин.

– Ну вы и задали мне задачку, – сконфузился парень. – Я сейчас назову какой-нибудь мир, а ты, Гунтас, скажешь, что я был не прав, и закинешь нас совершенно в другое измерение!

– Обещаю не мухлевать, всё будет по-честному. А чтобы тебе было спокойнее, предлагаю немного подумать и записать увиденное слово, хотя бы вот сюда, – и пелин, взяв со стола Серёжкину тетрадь по математике, протянул её растерявшемуся Валерке.

– Более того, я вообще выйду из комнаты и схожу на кухню. Сергей, у нас ещё остались те вкусные мясные овальчики и давленая масса какого-то белого корнеплода?

– У нас всё осталось. Ты что, завтраком не наелся?

– Ты на часы посмотри, ещё об ужине вчерашнем вспомни! Так что развлекайтесь тут, а я пойду перекушу, – и транспортный работник направился на кухню, где никак не мог наесться «воскресший» Васька.

– И что теперь делать, что писать? Кроме Пятиречья ничего в голову не лезет. И, как назло, я забыл названия миров из рассказов Гунтаса, Марфы Травницы… – начал сокрушаться Валерка, когда пелин вышел из комнаты.

– Чего ты заморачиваешься? – хлопнул его по плечу Николай. – Пиши что хочешь, за это оценки ставить не будут.

– Колька верно говорит, – внимательно осматривая зимнюю куртку в шкафу, подтвердил Серёжка. – Ты как-то уж очень серьёзно отнёсся к своему попаданию с рептусами. Может, это вообще случайность была.

Послышались шаги, и в комнату вернулся маленький человечек с большой тарелкой в руках. На ней дымились горячие котлеты и солидная горка картофельного пюре. Следом вбежал сытый и довольный кот, который тут же прыгнул на Серёжкину кровать и растянулся в блаженной истоме. Гунтас присел рядом, достал из сумки небольшую серебряную ложку и принялся поедать ароматный обед.

– Какая красивая… А почему я раньше эту ложку у тебя не видел? – спросил Серёжка, разглядывая диковинные узоры на маленькой блестящей ручке.

– Раньше нужды не было использовать магическую посуду, поскольку никто нас не пытался отравить. А теперь, видишь, какие дела завертелись. Чуть Васанта сегодня не потеряли.

– Но ты же сам принёс отравленный кусок пирога к нам в дом? А Васька, бессовестный мохнатый воришка, просто вытащил его у тебя из сумки.

– Много вы понимаете, – с набитым ртом прочавкал пелин. – Эту выпечку дала мне сегодня утром баба Клава, которую я посетил с официальным визитом. Хорошо, что хоть прямо там у неё есть не стал, решил на обед оставить: я же не знал, когда ты из школы соизволишь прийти и меня накормить.

– Клава? Но она же волшебница, а ты сам учил, что волшебники – добрые, а колдуны тёмные и злые, – не согласился Колька.

– И на старуху бывает проруха, как любят говорить в вашем измерении. Кто её знает, может, напутала что-то, не тех травок в тесто бросила, а может, специально кто подмешал, пока Клава из кухни выходила.

– Да, странно всё это, – задумчиво произнёс Серёжка. – Сколько её пирогов и булок съели, всё нормально было: живы-здоровы.

– Помогите, аааа, помогите! – раздался громкий писк.

Ребята пригляделись и увидели, что на дверной ручке сидит таракан Эрлок. Он отчаянно размахивал передними лапками, бешено шевелил усами и трясся всем своим маленьким туловищем.

– Помогите, умоляю вас, может быть поздно!

– Что случилось, лесач? – первым спросил Гунтас, доев котлеты. После чего облизал серебряную ложку и спрятал в бездонной сумке.

– Дядя, мой двоюродный дядя! Он, кажется, отравился: лежит на спине и не дышит.

– Тьфу ты, что за напасть! У вас тут не дом, а дворец душегубов-отравителей. Ну, пошли, покажешь своего родственничка, – проворчал пелин, которому не дали отдохнуть и спокойно полежать в шкафу после сытного обеда. Эрлок ловко запрыгнул ему на плечо, и они отправились на кухню.

Ребята последовали за ними, изумленные неподдельной горестью таракана.

На кухне Эрлок спрыгнул с пелина на шкаф с мойкой, оттуда на стену и, подбежав к вентиляционной решётке, громко пискнул: «Эй, где вы там? Давайте несите его быстрее!»

Вскоре из «парадного входа» выбежали два таракана. Они были значительно крупнее Эрлока. На носилках они несли третьего лесача, который лежал на спине, свесив лапки, и не подавал признаков жизни.

– Сюда-сюда, аккуратнее вы! – Эрлок подбежал к ним и встал во главе «медицинской бригады», показывая куда нужно было нести отравленного дядю.

– Смотри какие здоровые! – присвистнул Валерка, наблюдая за лесачами. – Прямо тараканий спецназ. Я таких раньше в квартирах в Москве не видел, только на юге у моря.

– Да уж, не хотелось бы обнаружить у себя в супе подобного качка, случайно упавшего в тарелку, – брезгливо поморщился Колька.

Тем временем тараканы благополучно добрались до широкой столешницы кухонного гарнитура и аккуратно поставили на неё носилки. Рыжие крепыши тут же убежали обратно и скрылись под потолком.

– Вот он, смотрите, – показывал на больного Эрлок, трогая дядю за лапки и хлопая по животу.

Гунтас внимательно присмотрелся к лесачу и с грустью в голосе заключил: