– Дина, ты же знаешь, что мне вредно мучное, – закрыв свои мёртвые глаза, процедила Ада, выдвинув нижнюю губу.
Змей улыбнулся девочке и показал на сумочку.
– Она у вас в сумочке, – хихикнула Дина.
– Опять ты за свои фокусы, чертовка! Постоянно лезешь куда не надо. Немедленно иди ко всем и…
– Прекратите кричать! – каким-то убедительным негромким голосом потребовала женщина, которую почему-то все восемь глаз Хану проморгали.
Оглянувшись, могущественная Ада испуганно присела и втянула голову туда, где у неё должны быть плечи. Она попыталась скроить на лице подобие улыбки, но получился оскал.
– Бетти? – заискивающе произнесла она. – Я просто напомнила ей, что с птицами надо быть осторожными, встречается птичий грипп.
– Сама ты гриб! – возмущённо каркнул Хард и, чтобы не обострять ситуацию, перелетел на соседнее дерево.
Дальше Хану было всё ясно. Перед ним та, кого он искал – матрица. Девочка для его миссии не подходит. Она тут бесправна. Хану аккуратно переместился в Бетти.
– Я не разделяю ваши методы воспитания и всё помню, Ада Георгиевна, – негромко произнесла Бетти и мысленно добавила для Хану: – Сиди тихо.
– Не исправлюсь я уже, да и недолго мне осталось, потерпи, Бетти, – холодно произнесла Ада и, взяв за руку девочку, пошла к остальным детям.
Дина обернулась и помахала рукой. Хану понял, что она с ним прощается. Ему стало неожиданно грустно – видимо, подхватил эту болезнь тут. Нельзя так покидать детей.
– Можно я девочке сделаю подарок? – как можно вежливее спросил он у Бетти.
– Какой? – смотря вслед уходящим, поинтересовалась она.
– Добрые фантазии и сны из моего архива.
– Дина, – крикнула Бетти, – подойди ко мне.
Девочка вырвалась и весело подбежала.
– Ты придумываешь сказки? – заговорщицким детским голосом спросила Бетти.
– Да-а, – так же ответила Дина.
Бетти прикоснулась к её голове, и Хану отправил подарок.
– Ты их напишешь, а я обязательно прочитаю, – ещё тише произнесла Бетти. – И… беги к своим.
Она резко развернулась и пошла… В спину им раздалось шипение Ады:
– Своих детей заведи и потом давай советы.
Хану на себе почувствовал, как дьявольский огонь сверкнул внутри женщины и тут же погас. Бетти ускорила шаг, покидая «зону Ада».
***
– Откуда прибыл? – мысленно спросила Бетти Хану.
– Це-эра, Водолей, – презрительно ответил за него Хард. – Через фонтан. Третий за неделю.
– Как зовут проходимца?
– Хану, – нервно каркнул Хард.
– Чем недоволен?
– Скучно, агенты пошли один глупее другого. Дайте мне серьёзное задание. Надоело сидеть на таможне этого портала.
– Два других где сейчас?
– Они в хлам, отданы на сохранение алкашам, обитающим у пивного киоска рядом с фонтаном. Проиграли, обменяли на удовольствия или просто потеряли почти все спецсредства и способности.
– И телепатию с мимикрией?
– Да.
Хану практически ничего не слышал. Он понял, что обречён и, будто прощаясь, смотрел на всё глазами Дины, чувствуя приятную грусть. Вспомнил, как оставил ей частичку себя. Это многое значит – он уже полностью не погибнет.
– Что с ней будет? – прошептал он.
– Ничего, – ответил Хард.
– Как ничего? – насторожился Хану.
– Вырастет и станет как все.
– Я не вижу здесь людей. Кем она станет? – начиная догадываться, с ужасом спросил Хану. Сбывается самое плохое предположение об этой планете. Дети тут рождаются людьми, но общество постепенно делает из них животных. – Она же такая добрая… – всхлипнул он. Похоже, нешуточно заразился детством.
– Это зона равновесия, – ответил Хард. – Полная гармония. Добрые люди работают на вредных производствах. Вредные люди предпочитают удобства. Кстати, поторопись с возвращением, скоро в фонтане будет ремонт, и воду отключат.
– Меня отпустят? – удивился Хану.
– Хард, перестань теребить пациента, – приказала Бетти, – пора заканчивать это шоу.
Хану вздохнул и стал готовиться к ликвидации, затянув последнюю песню странников.
– Перестань выть, блаженный, – поморщилась Бетти. – Ты нам ещё нужен. Своих калек видишь? – она кивнула на кучку алкашей у пивного ларька.
Хану направил сканер и услышал слабый сигнал от маркеров агентов Хин и Хан. Похоже, они ранены.
– Какое у тебя задание?
– Найти агентов и вернуться с ними обратно, – про матрицу он промолчал.
– Нам овощи не нужны. Забирай их и проваливай домой. Передай своим на Це-эре, никакого вторжения сюда, – металлическим голосом произнесла Глан. – Вы нарушители конвенции по этой планете.
– Какой конвенции?
– Все цивилизации, кроме вас, признали тут заповедник, место для отдыха. Прилетайте и развлекайтесь, не принося вреда самобытности планеты, её гостям и обитателям.
Так закончилась миссия Хану. Он забрал остатки агентов и последний раз взглянул на этот мир из фонтана. На него печально смотрела Бетти, Хану догадывался почему. Внутри этой матрицы с несгибаемым волевым стержнем тщательно пряталась ото всех маленькая девочка. Она сохранила в себе волшебный детский мир и сейчас грустила.
Жизнь во сне
Повесть
Глава 1. Конций
Панель мигала сигналом жизни ― седьмой за полёт. Предыдущие оказались ложными, и Кон просыпался постепенно, трепетно-оптимистического ожидания не было. Он увеличил изображение на экране, и сонливость ушла окончательно. Перед ним предстал жёлтый карлик с чарующим буйством красок плазменной жизни в оптимальной для созидания стадии деградации. Он уже значительно потерял жёсткое излучение белых эгоистичных звёзд, сжигающих всё внутри себя и вокруг, и только иногда играл протуберанцами.
– Надо ввести название звезды, – напомнила панель управления.
– Солнце, – ответил Кон, посмотрев на Цию, свою вторую половину. После воссоединения они дополнят друг друга и будут целым. Так специально комплектовался экипаж. Она проснётся, когда будет произнесено её имя.
– Извините, что отвлекаю, но источник сигнала – третья планета, – сообщила панель, ехидно икнув, и вывела на экран изображение. – Вам очень повезло – это органика, курортно райский вариант.
– Так вот он какой, Рай! – прошептал Кон, не веря своей удаче. Планета светилась жизненной энергией в немыслимом многообразии. Это, несомненно, органика – ужасно неустойчивая форма жизни. Вода и агрессивный кислород. Ни один робот не продержится и тысячи лет. Наверное, должно быть не скучно, как в сказке: забавные чудовища, грациозные хищники и кокетливые жертвы играют в жизнь, постоянно погибая.Они будут сами размножаться и эволюционировать, а он беспечно наслаждаться картиной азартного творчества планеты.
Кон, увлёкшись, потянулся к экрану, и кресло под ним предательски заскрипело давно не смазанными узлами: «Ци-и-и…» Тихо сесть обратно не удалось – прозвучало катастрофическое «я»…
Кон тоскливо охнул, испуганно смотря на невесту. «Ция» прозвучало. Веки вздрогнули, и она, грациозно потянувшись, прошептала своим умопомрачительно сексуальным басом:
– Ты её нашёл?
– Да, – пропищал Кон.
– Я люблю тебя, дорогой.
– И я тебя, дорогая.
– Чмок!
– Чмок!
Такой диалог при пробуждении был обязателен для процедуры брачного периода. Невесты перед слиянием и потерей свободы сильно нервничают.
Ция рассеянно и томно осмотрелась, хотела ещё раз сладко зевнуть, как вдруг в ужасе застыла с перекошенным ртом, смотря на экран.
– Как ты посмел, – прошептала она, начиная угрожающе вибрировать, – как ты посмел назвать звезду, не спросив моего мнения!
– Солнышко моё, я тебя так называл весь полёт. Это в честь тебя – Солнце.
– Да? – криво усмехнулась Ция и показала на планету. – Это она? Покажи её.
Кон с облегчением вздохнул, максимально приблизил изображение, и открылась поистине волшебная картина, нарисованная с буйной фантазией ребёнка: невиданные растения, насекомые с невероятными орнаментами на крыльях, летающие, бродящие и плавающие животные.
Очарованные Кон и Ция, вопреки инструкции по первому контакту с планетой, отстегнули ремни безопасности и поплыли к экрану, восхищённо рассматривая свою красавицу.
– Ваш полёт подходит к концу, – церемониальным тоном сообщила панель управления. – Вы можете наслаждаться своей планетой и воссоединиться в одно целое.
– Роза, – романтично танцуя перед экраном, пропела Ция. Кон, пытаясь через экран прикоснуться к волшебной планете, прошептал:
– Кактус.
– Не-е-ет, Роза, – закрыв глаза, повторила Ция.
– Почему Роза? Кактус! – возразил Кон.
– Я назвала её Роза, – Ция начала угрожающе вибрировать и предупредительно аккуратно свистеть сверхвысокими частотами средней степени возмущения. – Она такая же красивая, как и я.
Кон завис и попытался изобразить позу «Спокойствие». Ция тоже. Молчание продлилось недолго.
– Почему не Кактус? – робко возразил Кон.
– Какой Кактус?! – взорвалась Ция и ткнула в экран. – Где ты тут видишь кактус? Смотри, какая она красивая!
– Напоминаю вам, что у вас брачный период, и вы не имеете права ругаться, – бездушно напомнила панель. – У вас сегодня праздник, знаменательный день.
– Кактус тоже красивый, – настоял Кон, надеясь на поддержку панели управления, и понял свою ошибку. Ция зловеще-торжественно отключила звук панели. Экипаж прагматично подбирался по принципу: жена должна быть опорой семьи, а не обузой – в два раза крупнее мужа. Схватка закончилась тем, что Ция растянула Кона, закрутила винтом и по-деловому стала завязывать в узел, приговаривая:
– Нет, дорогой, Роза! Планета будет Роза.
Кон сделал последнюю попытку – нашёл жетон управления и дал команду на смену курса. Его и Цию впечатало в стенку корабля.
– Ах так! – взревела Ция и изо всех сил стянула узел, упаковав внутрь и жетон.
Она села на него, устремила взгляд в потолок и заголосила:
– За что мне такое наказание, Всевышний? Этот Кактус за триста лет полёта ни разу не поздравил меня с днём рождения и не назвал по имени…
– Я работал, – промычал из-под неё Кон.
Ция бесцеремонно влезла в его сознание и мгновенно прочитала историю снов и действий; подняла и в единственный, торчащий из узла глаз прокричала:
– Ты смотрел глупое боевое фэнтези и играл в «Конец Света»! Ты даже умудрился забыть моё настоящее имя и после этого хочешь стать моим мужем?
Первое имя Ции было Роза. В некоторых цивилизациях, не дружащих с насекомыми, звук «з» считается агрессивным, и ей присвоили позывной Ция.
Кон ехидно хмыкнул:
– Куда денешься, так заложено программой на полёт.
– Да?! Ты же видел, сколько на этой планете цветов. Найду себе какого-нибудь Нарцисса или Пиона. Зачем мне бестолковый уродливый Кактус?
Кактус была кличка Кона в отряде из-за странной непропорциональности тела и редкой волосатости.
Кон хотел возразить, но… заметил, что при смене курса корабль сошёл с безопасной орбиты и мчался прямо на планету. На панели мигал сигнал тревоги, звук выключен.
– Ция, автопилот! – промычал он из узла. Сам включить не мог, жетон управления был внутри узла.
– Я автопилот?! – удивлённо взвизгнула Ция.
– Автопилот нажми, посмотри на панель, – изо всех сил крикнул Кон.
Раздался душераздирающий сигнал опасности четвёртого уровня. Это Ция включила звук и, что поделать – женщина, стала беспорядочно нажимать кнопки, ища автопилот. При этом привела в боеготовность аннигилятор, включила: активный поиск целей, разморозку экипажа и выключила защитный экран.
– Планета запрашивает цель визита и просит деактивировать оружие, – сообщила панель. – В противном случае она уничтожит вас. Это первое предупреждение.
Цие всё-таки удалось включить автопилот, и она бросилась развязывать Кона. Для ответа требовался жетон управления. Узел плохо поддавался.
– Второе предупреждение, – сообщила панель, – через три секунды атака.
Ция почти справилась, когда панель взревела пятым уровнем опасности и сообщила:
– Две ракеты справа по борту, пристегните ремни, противоракетный манёвр…
Ция и Кон, расплющенные центробежной силой на стене корабля, беспомощно наблюдали за происходящим.
Бездушный автомат управления, заметив угрозу от активации на планете плазменной пушки, произвёл превентивный удар аннигилятором. Два луча встретились у поверхности планеты, и её потряс взрыв колоссальной силы.
…
Кон и Ция, улетая, старались не смотреть на бывшую красавицу, объятую пламенем. Они обследовали другие планеты системы, которые оказались непригодны для жизни. К моменту возвращения пожары на «красавице» утихли. Кон осторожно вёл корабль, постепенно снижаясь. Смотреть было страшно. Всё погибло.
– Что здесь осталось? – с ужасом прошептала Ция.
– Только земля, – угрюмо произнёс Кон.
– Центр запрашивает, как вы назвали новую планету? – раздался бездушный голос панели.
– Земля, – ответил Кон.
– Объявляю вас мужем и женой, – пропела панель церемониальным голосом.
…
Кон устало наблюдал за детьми, завидуя их энергии. Дочь разрисовывала цветок, который при этом кокетливо поворачивался, и ругала брата за вылепленных им из глины растения и животных.
– Они все у тебя кривые и похожи на кактус!
– Зато выживут, а твои цветки на неделю только, – спокойно отвечал брат.
«Весь в меня», – усмехнулся Кон.
– Они красивые, а ты, а ты… – дочь не нашла нужных слов и огрела брата кистью.
«Вся в меня», ― улыбнулась Ция.
– Предок, кончай хандрить, сделай человека, давно обещал, – огорошил Кона сын. – Она меня достала.
– Ты уверен, что готов жить вместе с ним? – немного подумав, ответил Кон. – Человек – самое страшное существо во Вселенной.
Сын посмотрел на сестру и, усмехнувшись, уверенно ответил:
– Да!
Кон тяжко вздохнул и взялся за глину… Ему очень хотелось, чтобы это был сон и прозвучал сигнал к пробуждению…
– Скоро гимн, – услышал Кон, и раздался взрыв.
Глава 2. Дес Пот
– Хер… Хер Дес!
Кон открыл средний глаз. Перед ним стоял Шерп, кризисный офицер, с шокером.
– Помолчите немного, проверка настроек… Вы не просыпались, – медленно произнёс он, внимательно следя за глазом Кона.
– Ты даже не представляешь, как я тебе рад, – искренне ответил Кон и вспомнил, что он тут Дес.
– Посмотрите вверх, влево, вправо… на панель управления, выключите её, включите. Я вижу, что вы пришли в себя. Можете отключить кризисный режим управления, и я уйду, но напоминаю, что через десять минут гимн. Приведите себя в порядок. Мы полностью перебрали вас, очистили кластеры, и вот здесь непонятное. Возможно, вирусы или секретное. Разберитесь сами, – он показал на маленький мешок. Внутри оказалась система самоуничтожения колонии. Дес высыпал это в рот, в котором почему-то не было заглушки. Правым глазом посмотрел на себя в зеркало – не понравился, но катиться и пудриться золотом не хотелось. Начальник должен быть оптимально противным – это автоматически устанавливает нужную дистанцию с подчинёнными.
– Откуда взяли этот фильм для сна?
– Вы не просили фильм, просто отключились и перешли в спящий режим. Видимо, сработала защита от передозировки, сохранив историю в архиве. Я её уже загрузил обратно. Рекомендую посмотреть запись событий перед сном. Только осторожно, с перерывами. Вы стали сильно перегреваться от впечатлений.
– Забавно, – как бы сам себе пробормотал Дес, пытаясь вспомнить, кто, кроме Ции и Шерпа мог знать его позывной при вторжении на планету – «Кон»? После захвата он принял сан Дес Пот. – Посмотрю после гимна. Доложите кратко, что я делал.
– Встреча с Посланником Империи Виппонтом Смартом. Роботов покупали.
– Судя по сну, кто-то влез в мою память.
– Может быть, это Смарт сделал или от инфокорма ГМ? Вы вчера им закусывали.
– Какой ГМ?
– Гибкий Манипулятор, робот. Вы его купили у Штопора за две тонны золота.
– Что?!
– Хер Дес, обязательно смотрите вчерашнюю запись.
– Две тонны золота истратить на робота… Кошмар! – Дес окончательно проснулся и напряжённо уставился на Шерпа, чувствуя, что это ещё не все плохие новости.
– Четыре тонны, – подтвердил догадку Шерп. – Вы такой же подарили Смарту.
– Хорошо погулял. Где эта драгоценность?
– Спит на зарядке.
– Разбудите и покажите.
– Робот повесил на себя табличку «Не беспокоить». Надо посмотреть инструкцию по применению для такой ситуации.
– С вами настойчиво хочет связаться Штопор, – сообщила панель управления.
Дес посмотрел на часы. До гимна осталось восемь минут. Это должно быть что-то очень важное.
– Физически или по голайпу?
– По голайпу.
Дес включил голайп. Появилась картинка лаборатории Штопора, но, видимо, не вовремя. Штопор остервенело бил робота головой о стол, держа за петлю на шее. Робот жалобно пищал, что делал всё по инструкции.
– Оригинально. Вы мне это хотели показать?– металлическим голосом произнёс Дес.
Штопор ошарашенно замер и попытался принять достойный вид. Однако буря эмоций внутри него не утихала, придавая телу самые неожиданные формы.
– Хер Дес, извините, я вас так уважаю, вы всегда были примером для меня и моих подчинённых… – растерянно залепетал Штопор, поддерживая за петлю полуживого робота.
– Что вы делали?
– Оптимизировал новую модель.
– Оригинально. Я бы назвал такое – «пессимизировал». У вас мало времени, скоро гимн.
– Да-да, я быстро. Дело в том, что этот робот ошибся, когда отправлял вам заказ.
– Робот не может ошибиться. Виноват тот, кто его сделал.
– Нет, нет, что вы. Это очень, очень хороший вариант помощника. Рекомендую всем как секретаря. По цене доступный, – с каким-то грустным видом похвалил робота Штопор.
– Зачем петля на шее?
– Это галстук. Я вчера объяснял. Для безопасности и, так сказать, управления. Простая конструкция: удавка или строгий ошейник. Роботам в программу заложили, что галстук – красиво и престижно. Хер Дес…
– Хер Пот, – не выдержал Дес. Только Шерпу позволено называть его по имени.
– Да, конечно, хер Пот, извините, я волнуюсь. Дело в том, что вам отправили даже не модель ГМ высшей категории, а матрицу ГМ. Она не предназначена для продажи. Её вообще нельзя продавать. Просто ваш допуск выше моего, и менеджер почему-то решил, что вам всё можно… и продал, – Штопор замер в жутком напряжении, ожидая ответа.
– Менеджер правильно посчитал, что хер Пот может всё, – ответил Шерп, подмигнув Десу не видимым Штопору глазом. – А вот вы, похоже, думали, что он жадный и не купит за такую цену.
– Ни в коем случае, хер Пот для меня образец для подражания. Он образец для подражания всей колонии…
– Короче, – не выдержал Дес. Он не любил фальшь во всём и в голосе особенно.
– Верните матрицу, я пришлю вам ГМ самой высокой категории с компенсацией за неудобства. Например, вот этого менеджера. Всё равно у матрицы генератор случайных желаний, женская логика и другие побочные эффекты.
– Вы большой оригинал, если делаете роботов-женщин, – ответил Шерп, и командная капсула залилась весёлым иканием.
– Вы вернёте её? – Штопор дрожал от напряжения в ожидании ответа и полуплача добавил: – Да?
– Я подумаю, – усмехнулся Дес и выключил связь.
Штопор что-то скрывал. Истинная причина замены была иная.
– Вам надо обязательно посмотреть запись вчерашней сделки со Штопором, – загадочно улыбаясь, напомнил Шерп.
Глава 3. Гимн
Кто-то сошёл с ума
На панели начался обратный отсчёт до гимна.
Дес сделал перед камерой торжественный вид правильной формы, вместе с Цией собрал глаза в пятиугольник и изобразил пение.
Гимн закончился, трансляция выключилась.
– Доложите лояльность.
– Лояльность минус три, – ответила панель.
– Где?
– На Фаэтоне – два процента. Штопор и ещё кто-то не пели.
– Ещё один где?
– У вас. Ваши дети молчали.
– Ция, где дети?
Ция заёрзала под ним и, понизив голос, нервно взвизгнула:
– Под тобой, идиот.
Дес откатился в сторону.
– Ик, ок, е-е, кайф. Как приятно плющат предки, – полусонно пропел сын.
– Да, клёво, е-о, – согласилась дочь. – Меня аж в восемь миллиметров, блин.
– Толстая, – ехидно икая, подколол сын.
– Ция, как такое получилось?
– Ты сам накатил на них, – недовольно пояснила Ция, – и так спокойнее. Я же не знала, насколько ты отключился. А здесь они под присмотром, нигде не шатаются. – И умилённо смотрела, как два пятна собирают себя в кучу. – В новостях увидишь, как подобные бесились, пока ты спал. Их сейчас вылавливают по всей планете.
– Что такое «е-о»? – стараясь быть спокойным, спросил Дес.
– Ео-ее-еу-е-ое… Мы в тренде… – начали качать сын и дочь, и Дес не выдержал, дал очередь из молний вокруг креативной парочки.
– Вам запрещено подобное поведение, согласно внутреннему кодексу Вице-Императора, – назидательно изрёк он, ожидая, когда дочь и сын перестанут дымиться и прыгать на горячем полу. – Быть в тренде – быть никем. Пора уже знать закон целых…
– Это ущемление прав малых размеров, – прервал его возмущённый сын. – И мы ещё не целые, давно пора найти нам вторые половины и дать по планете или хотя бы по астероиду.
– Не-е-е, по планете, – безапелляционно заявила дочь. – С океаном.
– Дура, хороший астероид лучше планеты. В случае войны жизнь останется только на астероидах, – веско заметил сын.
– Вы, похоже, уже не половинки, а нули, и место ваше – в утилизаторе, – строгим тоном произнёс Дес. – Нанюхались свободы? В таком состоянии…
– Папуля, насчёт состояния давай поговорим трезво, – внезапно перебил его сын.
Такого поворота не ожидал даже Шерп и еле успел применить огнетушитель. Пока Дес под пеной, гневно шипя и булькая, успокаивался, сын безопасно нёс пургу:
– Ты совсем отстал от жизни. Мало того что над твоими музыкальными вкусами смеются, ещё и среди моих знакомых нет никого, кто хочет охереть, то есть стать похожим на тебя, хера.
От этих слов, охлаждаясь под пеной, Дес вместо бешенства почувствовал безразличие, привычное холодное боевое состояние. Слова ударили в самое больное место. И это не от издевательства над его имперским статусом «хер», он действительно нелепо звучит. Сын зря затронул его музыкальные вкусы, которые нешуточно расходились с современными тенденциями, вплоть до тектонического уровня.
Однажды Дес не выдержал и так тряхнул интеллектуалов-нигилистов и идейных вдохновителей передового философского форпоста – гнойно-оппозиционное подполье (ГОП), что этих грязных бедолаг долго собирали под обломками. И чтобы эта зараза не расползалась по планете, Дес отколол их резервацию от материка в виде острова. Пусть в изоляции поют и танцуют под свой барабан.
Однако мелкие осколки гоп-культуры остались на материке и возникали повсюду во вроде безобидном направлении – радикально-эмоциональный прорыв (РЭП). Все, чьё мнение никому не интересно, брали барабан и под него несли чушь… и тут же вокруг собирались такие же. Тогда с гопниками и рэперами всё могло кончиться гораздо хуже, если бы не сын, который не разделял музыкальных вкусов отца и сам баловался рэпом. И это оказалось трагедией для Деса, который даже с семьёй стеснялся делиться своими музыкальными предпочтениями. Ему, колониальному Созидателю, было дано редкое чувство равновесия и тончайшие эмоциональные настройки: от полной тишины до неистового взрыва негодования.
Колонию он старался строить по симфоническим канонам. Его интересовало всё гармоничное, но один нюанс был, несомненно, главным – любил музыкальную паузу, очень тонко разбирался в длине её, глубине тишины внутри неё. Для подобных себе он издал закон Тишины: «Каждый имеет право объявить период молчания. Тишина так же необходима, как и сон, и нарушать тишину в это время недопустимо». Но оказалось, что такой закон никому не нужен, кроме него. Оставалось только уединение в фильмах про океан, когда он погружался в воду на пять и более километров и наслаждался тихой музыкой планеты. Какая она там бывает разная и красивая!
Дес молча смотрел на сына, который не на шутку разошёлся.
– Надо быть гибче в управлении, креативнее. Стань как Смарт ― хреном. ХРанитель Единого Начала – это звучит, не то что хер. Кстати, ты когда-нибудь торчал на Плутоне и хотя бы раз проходил реинкарнацию на Европе? Ты ва-аще умеешь торчать?! Как заткнул эту дырку вулкана своей командной капсулой, так никуда и не летал больше. Пашешь как робот. Отдохни хотя бы на Венере…
Ция мечтательно вздохнула и встрепенулась, вспоминая, говорили ли с сыном о том, что отцу нельзя покидать панель управления.