Юное дарование, коему она, без сомнения, была обязана настоящим триумфом, только что в открытую отказалось от торжественного приёма, который жители Измера решили устроить в его честь. И хотя оправданием служило плохое самочувствие, действительно имеющее место быть, Императрица понимала, что это лишь часть правды. Ведь действо подразумевало поездку на открытом автомобиле по заранее спланированному маршруту, что юноше было вполне по силам, а не пеший марш сквозь толпы обывателей, заполонивших улицы.

В приёмном зале президентского дворца повисла напряжённая тишина. Челик Ататюрк, шокированный произошедшим, пожалуй, более чем кто-либо из присутствующих, потерял дар речи. Для восточного человека подобный отказ был немыслимым поступком! Тем более что юноша заслужил тяжким трудом предложенные почести.

– Я тебя убью, – почти не шевеля губами, чтобы не выдать себя, еле слышно прошипела Полякова.

Элан смерил её озорным взглядом. За прошедший с момента «всплытия» месяц куратор заметно похорошела, снова вызывая у него массу положительных эмоций. Бесподобное и, надо думать, безумно дорогое платье голубых оттенков подчёркивало её прекрасную фигуру, аппетитно округлившуюся за прошедшие недели. Усталость ушла, явив миру цветущую женщину, которой приём, ни приём, не грех было и полюбоваться. Сам же автор дворцового переполоха был одет в скромный белый костюм, традиционный для своей касты.

– Что ж, – голос президента Измера громыхнул в тишине, как орудийный выстрел. – Я учитываю просьбу нашего спасителя и, принимая во внимание его плохое самочувствие, скрепя сердце, вынужден отказаться от задуманного. Кроме того, приношу свои глубокие извинения. Я считал, что Ваше физическое состояние сейчас хорошее. Очевидно, я недостаточно хорошо разобрался в данном вопросе и допустил ошибку. Надеюсь, Вы на меня не в обиде.

– Благодарю Вас, господин президент, – Иригойкойя неглубоко поклонился. – Я только смею надеяться, что мой отказ не будет воспринят народом вашей планеты, как оскорбление.

Императрица, сидящая по правую руку от главы Измера, закатила глаза. Рыжий прохвост что-то задумал, и сюрпризы на этом не кончатся. Уж в людях она разбиралась.

– Хоть Ататюрк оказался здравомыслящим человеком, – продолжала втихую беситься Александра.

Правда, Элан не был уверен, что их не слышат – до монаршей особы и её коллеги по политическим играм было всего метров пять, не больше.

– Тем не менее, – продолжил хозяин дворца, – смею надеяться на ваше присутствие на сегодняшнем вечере.

Он кивнул, причём сначала Поляковой, а уже потом эволэку. Умная женщина на лету уловила намёк и, не дав своему подопечному открыть рот, лучезарно улыбнувшись, молвила:

– Разумеется, мы останемся, правда ведь? – Последний вопрос, адресованный подопечному, сквозил подтекстом: только попробуй что-нибудь отколоть!

– Я и не собираюсь убегать! – Живо замотал головой Элан. – Еда так аппетитно пахнет!

Ататюрк рассмеялся, причём вполне убедительно, его смех подхватили остальные.

А вот взгляд Анны Сергеевны обещал все семь казней египетских. Она, конечно, была наслышана о, мягко говоря, шалостях эволэков. Об их неуправляемости ходили настоящие легенды, но столкновения между руководством ИБиСа и молодёжью Императрица воспринимала без драматизма. Подобное встречается нередко, люди бывают разные, а обстоятельства в жизни совсем разные. Теперь же, плотно пообщавшись и с теми, и с другими, приняв живое участие в осуществлении проекта, она стала задумываться над серьёзным вмешательством в дела института.

Вечер пошёл своей чередой. Заиграла тихая музыка, живой оркестр мгновенно разрядил обстановку. Хозяин, на ходу переиграв сценарий, постарался создать максимально неформальную атмосферу, чтобы приглашённые гости чувствовали себя комфортно, избавившись от скованности, вызванной произошедшим казусом. В конце концов, для придания событию статуса официального хватило довольно короткой церемонии награждения – все без исключения ибисовцы были удостоены медалей.

Элан в левой руке держал бокал, беспрерывно чокаясь с людьми, многих из которых просто не знал даже в лицо, рассеяно отвечая на поздравления.

В правой руке держал заслуженную награду, по-настоящему ценную для него – Медаль Святой Анны, причём Первой степени. С правящей особой она не была связана никак, просто совпало. Учреждена Советом Федерации бог знает сколько лет назад, вручалась людям, с риском для собственной жизни спасшись других людей. Её обладателями чаще становились военные и спасатели, что само собой разумеется, а вот ботаникам она перепадала нечасто, да и то низших степеней. Надо было вернуть под контроль готовый рвануть термоядерный реактор, чтобы получить это чудо.

Золотые лучи расходились от центра, где был изображён лик святой, образуя пятиконечную звезду. Безупречная ручная работа.

– Красиво оформлена. – Полякова, уже остывшая от негодования, подошла к подопечному, вырвавшись-таки из толпы, и положила руку ему на плечо, ободряюще сжала ладонь.

У неё точно такая же, и не менее заслуженная.

– Это верно, очень красиво. – Иригойкойя немного смутился, не отрывая взгляд от лица женщины.

– Так, понятно, ты не медаль имеешь в виду. – Саша улыбнулась.

Они рассмеялись.

– Уведите меня на балкон, пожалуйста, – прошептал эволэк.

Куратор не стала задавать пока вопросов, а просто выполнила просьбу.

– Ну, что случилось? – Оказавшись под прикрытием тени, а на улице уже была ночь, куратор повела себя менее сдержано, обняв эволэка.

Тот ответил тем же, обвив руками стройную талию.

– Просто поддерживаю статус больного, которому нужен свежий воздух.

– Хитрюга.

Их уединение было недолгим. На балкон высыпала целая компания желающих освежиться, причём она состояла, в основном, из коллег по институту и космонавтов со «Сталинграда» во главе с Владычицей.

Императрица, видимо, спланировала выход заранее, потому что, подойдя к забившейся в самый тёмный угол парочке, безошибочно их узнала.

– Итак, мой юный герой, как прикажете понимать произошедшее?

Шум компании, многие члены которой уже были явно навеселе, сразу притих. Все испуганно ждали продолжения.

– Это не жест презрения, не подумайте ничего плохого.

Иригойкойя говорил настолько спокойно и раскованно, что Полякова всерьёз заподозрила своего пройдоху в том, что он специально спланировал отступление на балкон, именно для того, чтобы поговорить с монаршей особой если и не с глазу на глаз, то уж без посторонних свидетелей точно.

– Тогда что же?

– Мне не нужны ни громкие титулы, ни земли. Во мне нет голубой крови, чему я, признаюсь, только рад. Я простой человек, и когда не выйду из очередного погружения, меня по-простому кремируют. Нас друзья, убитые горем, со скалы развеют над морем… Кажется, так поётся. Вы, Ваше Величество, политик, и я не питаю иллюзий насчёт всякой ерунды про моральные ценности, материнские чувства к нам, эволэкам, с Вашей стороны. Мы – расходный материал идущей на всю катушку войны, войны, невидимой простому человеку. И если нами нужно будет пожертвовать, Вы на это пойдёте.

Вот тут все присутствующие струхнули по-настоящему. Кровавым диктатором Императрица не значилась, но как знать, сохранит ли человечек голову на плечах за такие дерзкие речи. Группа сопровождения удалилась назад в зал, под свет хрустальных люстр. В полумраке балкона остались трое людей. Только Полякова всем видом демонстрировала готовность защитить своего эволэка, положив ему руки на плечи, вопреки любой реакции монаршей особы. Но её реакция оказалось неожиданной:

– Внушительно сказано. Продолжай.

– Меня очень сильно беспокоит возможность того, что произошедшее чудесное спасение Измера – не более чем ловко спланированная западня, в которую мы все должны были попасться, но не угодили именно чудом.

– Доказательства? – усмехнулась Анна Сергеевна.

– Легко, Ваше Величество. Мой прилёт сюда, прилёт, противоречащий здравому смыслу. Да, теоретически, куратору никто не указ, но это только в стенах ИБиСа! Вы каждый день лично от Миненкова получали подробные рапорты о положении дел с проектом и, без сомнения, были в курсе моей необычной реакции на вывод каждой партии Вилианов и Верп, и решили перекроить весь сценарий. Что моё присутствие на Измере окажет мощнейшее влияние на питомцев после их разморозки, было ясно, как божий день. И оказало.

Анна Сергеевна не сердилась совершенно. Ей нравились подобные личности. Паренёк смышлёный, только начал брать верх над тяжелым недугом, ещё с трудом стоя на ногах, а уже многое увидел и правильно оценил.

– Насколько понимаю ситуацию, – продолжил юноша, – «плотина» из Вилианов и «смерчь» из Верп, которые Ваш покорный слуга соорудил прямо перед столицей этой гостеприимной системы, на глазах миллионов зрителей, были лишь малой частью грандиозной армады живых существ, подчинившихся воле одного эволэка, а потом, этим же эволэком, спущенной с цепи.

Императрица улыбалась всё шире. Не ошиблась, ещё при первой встрече правильно оценив потенциал этой пары. Иригойкойя не был единоличным автором «теории заговора», Полякова приняла в её разработке непосредственное участие. Длительная реабилитация подарила их тандему много времени для умственных упражнений, и они потратили его с толком.

Действительно, Элан, при выходе из погружения, управлял всеми без исключения «детьми», разбросанными гигантским, многосоткилометровым полумесяцем на пути красной чумы, и действительно всех их разом бросил в атаку, просто дав соответствующую команду.

– Произошедшее стало известно каждому жителю Измера. Со временем, благодаря СМИ и учёным, данный факт станет известен и всем мирам Федерации. – Иригойкойя шумно подышал, борясь с приступом слабости, но нашёл силы продолжить. – Наша каста закрыта для посторонних, и срежиссированый Вами спектакль станет благодатной почвой, на ниве которой вырастет множество мифов о необычных способностях эволэков.

– В дополнение к уже имеющимся, – добавила Полякова. – Последствия этой… демонстрации технологий, нетрудно вообразить… А тут ещё и съезд, а точнее слёт Верховного Совета на носу… Зачем представлять этих детей как каких-то чудовищ, способных не только спасти любой мир, но и столь же легко любой мир разрушить?

– А разве это не так? – Императрица хитренько улыбнулась, приподняв бровь. – Тот факт, что эволэков не используют для создания биологического оружия, не повод умалять их потенциальные возможности в данной сфере.

Александра и Элан дружно опустили глаза. Правда всегда одна. Добрая воля руководства Новой России – вот единственный сдерживающий фактор, из-за которого этот, с позволения сказать, потенциал, до сих пор остаётся нереализованным!

– Наша Родина избавлена от серьёзных потрясений, и сила оружия тут играет десятую роль. Многие систьемы за последние пару сотен лет прошли через масштабные войны, а нам удалось остаться в стороне от этого сомнительного удовольствия.

Войны велись не так, как в древности. Не было паровых катков, сносящих всё живое на своём пути, разрушающих хрупкую инфраструктуру техногенной цивилизации на целых континентах. Если у кого-то к кому-то были претензии, то отношения выяснялись как на ринге.

На специально выделенной для сражений местности конкретной планеты сходились равные по численности и одинаково оснащённые войска противоборствующих сторон. Дальше шло пусть и кровавое, но всё же именно состязание в мастерстве полководцев и рядовых бойцов, конструкторов боевой и транспортной техники. Победа одной из сторон закреплялась юридически тем же Верховным Советом Федерации. Одним словом, никакого фанатизма с войной на истощение не допускалось. Кроме того, промышленно слабо развитые миры получали реальный шанс отстоять на Арене собственные интересы перед более могущественными, ведь Кодекс Войны уравнивал, до какой-то степени, разумеется, силу враждующих армий. Но военные действия по-прежнему оставались чрезвычайно дорогостоящим делом.

– Некоторые системы попали под пяту союзов промышленников и финансистов, – продолжила диспут Владычица, – фактически потеряв самостоятельность, превратившись в сырьевые придатки их империй, из которых выжимают все соки… А когда выжмут, бросят на произвол судьбы, догнивать…

– Комитет Тысячи? – спросила Полякова.

– И эти тоже, – Анна Сергеевна скривилась от недобрых мыслей. – Хотя, конечно, старая гвардия беспринципных ублюдков, вышедшая из Земного Комитета Трёхсот, отличается наиболее мерзкими методами достижения целей. Они очень сильны и влиятельны, умеют просчитывать события на много десятилетий вперёд. Не стоит их недооценивать.

Добавить было особо нечего. Это были ещё те представители «человека разумного», прославившиеся на родине человечества созданием полицейских государств, где гражданин без электронного паспорта буханку хлеба в магазине купить не мог!

– Да, вы правы, это действительно демонстрация. Но, во-первых, я не имею отношения к проколу карантинной службы, просто так совпало. Во-вторых, я сознавала риск того, что при разрыве контакта между эволэком и его питомцами могло произойти всё, что угодно, вплоть до смерти миллионов особей – такого эксперимента не ставилось никогда, согласна. Но я принимала решение не наобум, а после всестороннего изучения вопроса и оказалась права. В-третьих, никто не собирается пугать учёный мир Федерации. Люди, отзывающиеся на клички академик или профессор, всё сделают сами, настрочив сотни псевдонаучных диссертаций и секретных докладов, которым самое место на полке книжного магазина в разделе фантастических ужасов.

Элан и Александра прыснули со смеха. Вращаясь в научных кругах по роду своей деятельности, они не понаслышке знали, что положение вещей именно таково. Удивительно, но факт – очень многие научные учреждения Федерации и их сотрудники работали в полном отрыве от реальной жизнедеятельности различных отраслей промышленности и сельского хозяйства, выкачивая средства из бюджета, но не принося при этом никакой особой пользы обществу. В этом смысле ИБиС был приятным исключением. Он хоть и назывался институтом, но осуществлял именно практическую деятельность по освоению новых миров и улучшению экосистем уже обжитых. Никто из троицы заговорщиков не взялся бы отрицать важность фундаментальных исследований, но слишком часто наука существовала сама для себя, а в целом ряде случаев её стремление вариться в собственном соку переходило в апофеоз маразма.

– Вспомните историю Земли и нашей прародины XX века! – продолжила Анна Сергеевна.

– Первая и Вторая мировые войны? – Элан уже догадался, о чём пойдёт речь, но на всякий случай вопрос задал.

– Верно. В обоих случаях Россия и Советский Союз, соответственно, заплатили огромную цену за возможность существовать как самостоятельная держава. Миллионы павших, баснословные расходы, а во имя чего? От участия в Первой мировой мы вообще кроме бед ничего не заработали! И в тоже время, маленькая Швейцария со всеми своими бесчисленными банками осталась островком спокойствия в океане огня.

– А до неё Гитлеру на танке было десять минут хода! Мог взять без боя несметные богатства! – Иригойкойя сокрушённо покачал головой. – Ан, нет, полез воевать за астраханские камыши, положил в землю миллионы соотечественников, и в финале покончил с собой.

– Вот именно. – Императрица утвердительно кивнула. – Армии и Императорской России, и Советского Союза были сильны, но вот вопрос, начнётся война или нет, решается в иных сферах. Мощные вооруженные силы – не гарант мира, часто наоборот… Звучит парадоксально, но это факт, подтверждённый самой историей!

Повисла короткая пауза. Анна Сергеевна до дна осушила свой бокал и подвела итог:

– Вы можете и создать биологическое оружие чудовищной силы, и спустить курок, если понадобиться. – Недобро усмехнулась. – Этого у Вас не отнять. Кто знает, на что вы ещё способны? У вас есть секреты… и это нормально.

Александра почувствовала, как Элан весь напрягся от последней фазы. Секреты у эволэков действительно были. Страшные.

Дабы разрядить обстановку, Императрица подошла к ним и совершенно неожиданно обняла обоих.

– Спасибо! – Просто и от души поблагодарила. – Многое я получила благодаря вам, и постараюсь сделать так, что бы труд ваш не пропал зря. Обещаю.

– Не за что, – хитренько улыбнулся рыжий плут. – Будет трудно – обращайтесь.

Лицо его тут же преобразилось. Довольный благосклонностью судьбы к своей персоне юноша стал непроницаемо серьёзным, глаза сощурились, на губах заиграла не самая добрая улыбка:

– И, коль скоро, за Вами, Ваше Величество, числится должок, не сочтёте ли возможным удовлетворить моё любопытство, в уплату, так сказать?

Тут уже напряглась Полякова, ведь от Лиса можно ждать чего угодно! Владычица переменилась в лице столь же стремительно, не испугавшись, нет, но, прекрасно сознавая моральную невозможность увильнуть от ответа. Она Императрица своей Державы, и есть неписанные правила, нарушить которые коронованная особа не в силах. Политические баталии сами собой подразумевают обман противника, но обмануть своего верноподданного, тем более того, кому очень многим обязана – немыслимо! Есть железное правило: не хочешь в такой ситуации отвечать на вопрос – не отвечай, но лгать не смей!

– Что тебя интересует? – в голосе сквозил холодок, хотя тон спокоен.

Элан довольно ухмыльнулся, понимая пикантность ситуации и невозможность Анны Второй уйти от ответа, и, сделав шаг вперёд, замер, не отпуская взгляд Императрицы:

– Амма. Кто она на самом деле?!?!

Обе женщины сначала впали в оцепенение, такого вопроса явно не ждали, потом разразились безудержным смехом.

– Я так понимаю, что об этом станет известно всему ИБиСу, – сквозь смех сказала владычица. – Ну, да ладно.

Александра, мгновенно оборвав веселье, чуть дара речи не лишилась. Неужели вот так запросто выдадут тайну, столь тщательно оберегаемую столько десятилетий?

– Амма не просто ИР, хотя вы это итак понимаете. Можно сказать, что это чудо является слепком душ и разумов двух эволэков и… ещё чего-то, чему и определение-то дать трудно.

– Амидэл и Манитса? – Элан решил рискнуть и выдвинул предположение.

– В десятку, – утвердительно кивнула Императрица. – Девочки-сёстры. Потерялись в своём втором погружении. Это официальная версия.

– Всегда есть подвох! – Александра не удержалась от комментария.

– Да. – Анна Сергеевна подняла взор в ночное небо, вдохнув прохладный воздух.

В принципе, можно не продолжать, итак сказано более чем достаточно, а эти двое, ухватив конец верёвочки, размотают клубок до конца сами. Упорства и смышлёности им не занимать, раз уж они просто получили из её уст подтверждение собственной догадки, и не более того.

– До появления Аммы считывание информации с эволэка было сложным делом, – решила всё же выложить, как есть. – Использовались, конечно, нужные алгоритмы, но… Это было всё равно, как если бы сложную компьютерную программу сначала приходилось бы переписывать в тетрадь, переводить со словарём в руках на другой язык программирования, а потом снова делать на её основе программу, ещё более заумную. Цепочка получалась через чур длинная, требующая кропотливого труда многих людей и искусственных интеллектов, но альтернативы долго не находили.

Владычица тяжело вздохнула. История на мелодраматическую не тянет, и счастливого конца слушателям лучше не ждать.

– Сёстры из того погружения вернулись… В некотором смысле…

Пусть её и назовут сентиментальной, но спокойно говорить о таких жутких вещах трудно, матери трудно вдвойне.

– Они притащили с собой… кусочек Океанеса, так что ли… В общем их разумы… Даже не знаю, как это объяснить…

– Давайте по-научному, – пожала плечами Полякова.

– Вот они все и дали по-научному, а я по-простому объяснить не могу! – Анна Сергеевна вспылила, но тут же взяла себя в руки. – В процессе реабилитации, точнее при попытке реабилитировать девушек, выяснилась их способность с лёгкостью… эээ… показывать цепочки ДНК существ, над которыми они работали.

– Проще говоря, их контакт с Океанесом разорвать не удалось, – куратор сделала ещё одно предположение и, как оказалось, верное.

– Грубо говоря, да. Произошло слияние их разумов с тем, что они принесли в наш мир… Бедняжек решили… успокоить…

– Понятно, – ледяным тоном сказал Элан.

– Но перед этим их искалеченные сознания оцифровали и перевели в ИР. Результат оказался потрясающим – считывание ментальной проекции тела эволэка и постройка ДНК живого организма на основе полученной информации шли теперь в реальном времени.

– Те массивы информации, к которым Амма никого не подпускает – это души сестёр? – Эволэк говорил сквозь зубы от закипающего негодования.

– Можно и так сказать, – просто и честно ответила Анна Сергеевна.

– То есть, она по-прежнему осознаёт себя, как две личности? – Александра была спокойней подопечного, простого ответа она и не ждала. Мир жесток, и с этим ничего не поделаешь.

– Да.

– С огнём играете, Ваше Величество, – Элан выдавил эти слова из горла.

– Да. – Императрица превратилась в снежную королеву, холодную, как арктическая зима, развернулась спиной к собеседникам и, печатая шаг, вернулась в зал к гостям.

Во тьму балкона лилась музыка и смех, но настроение у победителей было отнюдь не праздничное. Александра сгребла эволэка в охапку, прижав к себе:

– Никто не обещал, что правда будет приятной.

– Небеса наказывают людей, просто давая им то, чего они жаждут, – согласился Элан.

Они не собирались возвращаться к пиршеству, дабы депрессивным состоянием своих душ не портить людям удавшийся на славу праздник, и просто спустились по лестнице в сад.

Гранитная дорожка с притушенным освещением вела их к домику для гостей, если, конечно, так можно было назвать целый особняк в три этажа, с охраной и прислугой. Никуда не торопились, Иригойкойя был ещё далеко не в форме.

– Ты согласился на проект, только для того, чтобы узнать, кто такая Амма? – Александра первой нарушила молчание.

Её спутник скользил взглядом по цветам на клумбах, видовое разнообразие коих производило впечатление, но всё же чаще любовался идущей рядом женщиной.

– Да, отчасти… И это тоже…

Полякова покачала головой. Что-то у него на уме, и этот молодой да ранний ещё заставит всех понервничать.

– Ну, и для Вашей карьеры хороший шанс. Теперь, после такого успеха, многие двери откроются.

Полякова посуровела, стыд и злость на себя снова поднялись из глубин тайников души на поверхность.

– Я сдалась. – Никогда она не лгала подопечному, и не собиралась лгать сейчас. – Когда ты не захотел выходить, я опустила руки…

Вот так просто сказать страшную правду дорогого стоит. За короткими, рваными, предложениями непереносимые муки совести, боль от осознания собственной слабости, чуть не погубившей родного человека.

– Мирра привела меня в чувства, заставила бороться дальше.

Эволэк не отреагировал негативно на признание:

– Это называется нервный срыв. Не берите в голову. – Он ободряюще улыбнулся. – Мы все просто люди, и предел прочности не безграничен. А друзья и нужны для того, чтобы помогать. Вот Мирра в трудную минуту и оказалась рядом.

– Друг скажет правду в глаза… – Александра криво усмехнулась, вспомнив обвинения девушки в свой адрес. – Ты так легко принимаешь возможность собственной смерти?

Элан на минуту задумался в серьёз.

– Я всегда помню, кто я, и чем занимаюсь, это раз. И сомневаюсь, что эволэк, потерявшийся в Океанесе, мёртв, это два.

Полякова не разделяла фатализма молодёжи, как и её веру в бессмертную душу, странствующую по течению Великой Реки. Они действительно терялись, терялись навсегда и для всех, кому были дороги, а гипотетическое существование астрального «Я» было слабым утешением для тех, кто оставался в этом мире, мире, ставшем вдруг пустым без любимого человека.

Ступени подняли их над землёй, двери, гостеприимно распахнутые, пустили в уютный дом, наполненный заботой и теплом, обманчиво пустой – приставленные к ним люди не путались под ногами.

– Спокойной ночи, – Александра приобняла своего эволэка.

Яркий свет ламп снова выставил напоказ её красоту, подчёркнутую вечерним платьем, и Элан, итак плохо справляющийся весь вечер с эмоциями, совсем потерял контроль над собой, чувствуя женское тепло.

– Лис, ты чего? – Саша заулыбалась, довольная столь лестной реакцией.

Никто и не думал стесняться вспыхнувших чувств, тем более что они были взаимными.

– Хочешь остаться?

– Хочу.

– А узнают?

– Все итак знают…

* * *

Формальное продолжение реабилитационного периода не мешало Иригойкойя в любой момент отлучаться из ИБиСа, тем более что он шёл на поправку – окреп настолько, что сразу по возвращении на «Сталинграде» целых две недели провёл у родителей, событие, не случавшееся уже давненько. Руководство верфи отпустило Раткиных, учитывая чрезвычайную важность события, ведь их сын вернулся живым и здоровым.

Наполненная бьющими через край эмоциями встреча родителей со своим чадом. Две недели бесконечной череды приёмов гостей и ответных визитов пролетели, как один день. Элан тяготился шумных компаний, но, понимая важность, которую отец и мать придавали этим вечерам, он терпел толкотню и расспросы, довольно убедительно, во всяком случае, в это хотелось верить, изображая интерес к встречам с людьми, многих из которых не мог даже вспомнить по именам.

Чтобы хоть немного расслабиться и не раздражаться на неуёмное любопытство посторонних, он по вечерам усиленно налегал на вино, не раз ловя неодобрительный взгляд отца и широкую улыбку деда.

Вот и сейчас, развалившись в кресле с бокалом, Элан в пол уха слушал очередную порцию житейских историй, для приличия изредка вклиниваясь в дискуссию, которую вели старшие. Помимо родни присутствовал с десяток гостей, причём состав был переменным. Кто-то приходил, кто-то уходил, так что шикарная квартира родителей в престижном районе Белограда превратилась в проходной двор.

– И ты так запросто пошёл на такой большой риск? – спросила молодая особа, Вика, которую ему усиленно сватали все, кому не лень.

– В смысле? – Элан понял, что отключился, пропустив кусок дискуссии, уже касающейся его самого.

– Ну, насколько я поняла, погружение было довольно спонтанным, – уточнила девушка, поправив безупречную чёлку.

– На то были причины, в основном политического характера. Императрица умеет добиваться своего, а результат нужен был как можно быстрее.

– Успеть к съезду Совета Федерации? – уточнила красавица.

– Да, это одна из причин, но, думаю, главная.

На её симпатичном лице отразилось недоумение:

– Как можно было так рисковать? Ты ведь сознавал возможные последствия!

– Я или кто-то другой – неважно. Результат был бы достигнут, так или иначе. Почему бы и не с моим участием?

– Но ты не тщеславен, я это знаю точно.

– Как сказать! Мне льстит столь громкий успех, не скрою, хотя я чураюсь публичности. – Элан уже признавался себе, что к славе не столь и безразличен. Правда неудобств известность доставляет массу.

– Почему?

– Эволэк – это действительно эволюция экологических систем, а развитие не является плодом деятельности одного человека. Мы, те, кто в Океанесе проектирует живых существ, лишь одно из звеньев цепи, лишь один из этапов. – Лиса по пьяни понесло на философской волне. – За любым проектом ИБиСа кроется труд сотен тысяч людей. Разве их старания менее значимы? Что толку от нас, эволэков, без космонавтов, например, без работников отрасли, чьи усилия отправляют в полёт к другой звезде «прыжковые» корабли? Не будь их, и тот же Измер захлебнулся бы собственной кровью! Только в объединении кроется успех!

– За единение! – Уже совсем нетрезвый мужчина поднял бокал.

Тост есть тост, выпить надо. Хотя Элан уже чувствовал границу, за которую переступать неразумно и скорее обозначил потребление вина.

– Ты уже говорил это на телевидении, – напомнила одна из женщин, коллега родителей по работе на верфи.

– Верно, а ещё вы услышите это и завтра, и после завтра, и через год, и не только от меня! Истина не меняется! – Эволэк прекрасно помнил интервью, которое у него и куратора брали корреспонденты, помнил их совместные заготовки речей, и изобретать ничего не стал.

Действительно, зачем? Нового и оригинального вряд ли уже придумать, а добавить к сказанному тогда особо и нечего. В памятной телепередаче, кстати, первой и единственной после возвращения, причудливо сплелись собственные мысли и чужие, искренние порывы души и немного уже приевшиеся догмы общественной морали, желание вдохновить людей на созидание и осознание потайных пружин, толкнувших его на безумный поступок неподготовленного Контакта.

Двусмысленность всего происходящего не давала покоя. То, что раньше заслоняла юношеская романтика, неожиданно проявилось в поступках людей, которые иначе как лицемерными назвать не получалось, и Иригойкойя отчаянно гнал навязчивые мысли, топя их в алкоголе.

Гости стали расходиться. Хозяева взялись проводить их до уже вызванных такси. Сколько Элана не пытались намёками подтолкнуть к Виктории, он остался безразличен к её чарам. Вежливо распрощался, но остался в квартире.

Оказавшись, казалось бы, в одиночестве, эволэк покрутил в руках початую бутылку. Желание напиться всерьёз не покидало, тем более что ни Мирра, ни Александра сегодня ещё не звонили, а он сам набрать их не решался. Куратор по уши в работе, можно не сомневаться, а бойцовская рыбка собиралась к дельфинам, и телефон она с собой не возьмёт.

Элан, всё же поняв, что на сегодня хватит, вернул сосуд искушения на стол.

– Правильное решение, – дед не думал подкрадываться, но профессиональная привычка ступать бесшумно въелась в кровь.

Внук, немного шатаясь, повернулся на голос.

– Пьянству бой. С завтрашнего дня только минеральная вода! – пообещал он.

– Почему Вику не проводил?

– Я еле на ногах стою, – с напускным безразличием ответил Элан.

Раткин-старший в объяснение, похоже, не очень поверил:

– Не хочу лезть в твои дела и понимаю умом привлекательность Александры, но вам вряд ли по пути.

– Она мой куратор, а я её эволэк. Такие отношения в порядке вещей, даже помогает работе. – С дедом он часто говорил более откровенно, чем с кем бы то ни было. – Мы хорошо ладим друг с другом, а на абсолютной искренности тандем и держится. Многолетнее общение легко переходит в физическую близость, и ты это знаешь. А что, до пути… Я совершенно точно знаю, что меня ждёт…