Лесавесима, перегнув шею через спинку кресла, устроила носик в ладонях эволэка, которые тот сложил лодочкой у себя на груди. Пальцы чуть трогали губы, щека едва касалась длинной мордочки. Утонув в душевном тепле, летунья заиграла цветами, не скрывая своей привязанности и любви.
Ханнеле откинула спинку, и Хилья устроила свою уже немаленькую голову на плече мамы, а та, закинув руки назад, умудрилась обнять её шею, сцепив пальцы в замок.
– Какие у них глаза необыкновенные! – Екатерина осторожно гладила прикрытые серые веки. – На фотографиях такой красоты не разглядеть!
– Внучка, ты чего, засыпаешь? – Раткин-старший подметил, что девушка уже уплывает.
– Угу, – протянула та в ответ. – Ночка удалась на славу…
Все уже знали о происшествии, и попытка проникновения в институт стала одной из самых обсуждаемых тем. Собственно, злоумышленники не целились на сам комплекс-гору, их интересовало кое-что другое.
– Дуралеи, – незло усмехнулась Ханнеле, – цветов им, видите ли, мало. Вайнаров захотели!
– Ты из-за этого так расстроился? – спросила Лиса мать, такая же рыжая, как и сын.
– Нет, – честно признался тот. – Я видел смерть врага ещё при этой жизни…
Самое печальное, что в словах не было и тени шутки. Но никто не стал особо акцентировать внимание на сказанном: эта жуткая история была прекрасно известна родителям, как и истина о том, как именно их сын убил человека… У эволэков есть свои тайны…
А что до ночного переполоха? Хоть горе-воришки и были безусыми юнцами, но в приключение с печальным финалом вляпались исключительно по собственной глупости – ведь не совсем же идиоты! Видели живую изгородь, стеной охватывающую первое защитное кольцо, и грозные предупреждения! Всем прекрасно известна система защиты ИБиСа, но каждый раз находится какая-нибудь сорвиголова, которая сумеет убедить себя (хорошо, если только себя!), что уж с ним-то ничего плохого точно не случится.
– Меня беспокоит Миненков, – Элан говорил спокойно, на лице отрешённость.
Он уже разделил собственное сознание на два потока: одно ласкалось к Лесавесиме, второе, отгородив стеной любимое дитя от негативных эмоций, вело беседу с родными.
Все непроизвольно повернули головы. В голове салона директор института веселил членов обоих Советов.
– Да, перемены в его поведении просто поразительные, – согласилась Ольга. – Исчезла постоянная депрессия, замкнутость, стал невероятно покладистым. Кардинально поменялось даже отношение к нашему рыжему хитрецу, хотя прежде его не на шутку злил даже сам факт присутствия Элана!
Говорили без опаски. На кой-то ляд, возможно для банальной подстраховки, пригнали сразу четыре двухэтажных лайнера, хотя с головой хватило бы и двух, так что, салоны были полупустые, а когда все пассажиры собрались в маленькие компании, между группками образовались немалые разрывы, лишённые посторонних ушей.
– Может он просто радуется успеху, – нахмурился Николай Иванович. – Чего ты, внук, сразу человека во всех тяжких подозреваешь? Ведь ваш Якорь подоспел вовремя – теперь никакая Еноселиза не страшна!
Эволэк не разделял энтузиазма деда, ведь, как и практически любое удачное решение, их открытие имело не только сильные, но и слабые стороны, но помалкивал. Родители итак не спят, сходя с ума от переживаний долгими месяцами, пока их дети витают в Эфирных мирах, и даже успешное возвращение не успокаивает их души, ведь за ним следует лишь передышка…
– Нет, тут что-то другое. Раньше не особо чувствовалось его сопереживание, – парировал Лис, не желая принимать столь простое объяснение. – Посылал нас на смерть со спокойной совестью. Взять хотя бы, проект Дэлайс, когда не вернулись все пятеро, в том числе и Света…
Он немного помолчал, успокаивающе поглаживая Лесавесиму: та уже глухо ворчала. Как ни блокируйся, а скверное настроение всё равно прорывается!
– Да, конечно, были пафосные речи на похоронах, всё как положено, но…
Как объяснить людям это чувство, когда твоя душа тянется к человеку, а потом испуганно отскакивает назад, коснувшись чего-то мерзкого, осклизлого?..
– Я устал от этой их показной скорби, – продолжил эволэк, скривившись от омерзения. – И очень не хочу на императорский бал. Уже представляю, что за речи от нас ждут! Придётся широко улыбаться, скрутив в кармане не то, что кукиш… Даже не знаю, как это вообще назвать!
– Хорош скулить! – Ханнеле уже приложила ему кулаком всерьёз. – Ничего с тобой не случится, не умрёшь от благородного гнева!
Элан потёр ушибленное плечо.
– Прости, я, наверно, действительно зря это так близко воспринимаю. В конце концов, нашим старикам осталось сделать единственный неверный шаг, и смена руководства ИБиСа станет решённым вопросом. Я даже сожалею, что Учёный Совет не сопротивлялся всерьёз нашей идее группового погружения, тогда можно было хоть сегодня попросить аудиенции Императрицы, и вломить наших отцов-командиров по полной программе!
– Тебя они, что же, совсем не устраивают? – спросил отец, немало насторожившись.
Его сынок был одним из лидеров института по числу конфликтов с руководством, но то, что он решился на такой замах, оказалось для Андрея Николаевича явным сюрпризом.
– Они неадекватны, кроме того, есть серьёзные опасения, что Полякову двинули из ИБиСа именно потому, что она очень многое поняла на Измере! Мы с Александрой Викторовной делали первые наброски будущей методики погружения, и, судя по всему, Совету об этом стало известно.
Ханнеле глубже зарылась в сидение, сжавшись в комок от страха. Но её друг не подвёл, не взболтнул лишнего, и она даже решилась его поддержать:
– Тут уже попахивает саботажем! Ведь это прямое препятствование внедрению передовых технологий! Наш Лис, может, и перегибает палку, но многие его выкладки кажутся разумными. Какой смысл было рвать их с Поляковой тандем? Физическая близость? Фи-и-и! Да об этом прекрасно знали задолго до Измера! У нас с кураторами вообще отношения складываются такие, что многое выходит за рамки педагогических норм, и никто никакого шума, как правило, не поднимает!
– И что теперь? – спросила Екатерина Вячеславовна, обращаясь скорее к Ольге, как к самому разумному члену клуба конспираторов.
– Пока всё выглядит вполне пристойно, и нет никаких признаков явной опасности, которая бы могла исходить от руководства, – ответила та.
Ханнеле снова провалилась поглубже в кресло, но снова напрасно. Её шпионская деятельность не несла и намёка на возможность силового решения некой проблемы, которую могло бы принести появление «Якоря». Во всяком случае, Советы через неё просто собирали информацию, и не факт, что девушка была единственным осведомителем!
– Но меня настораживает отсутствие писем от Поляковой. По всем расчётам, одно письмо должно приходить хотя бы раз в месяц, а тут на тебе – абсолютная тишина! Можно уже смело утверждать, что все попытки поддержать её деятельность на Земле, что мной предпринимались на протяжении всего погружения и реабилитационного периода, не увенчались ни чем – корреспонденция просто не доходит до адресата!
– Это очень скверный признак, – согласилась Мирра. – Если информации не дают хода, значит, её содержание не является секретом, а появление на Земле крайне не желательно. Вопрос только в том, кто?
– Ну, уж точно не Миненков и не Ливен! – твёрдо сказала Екатерина Вячеславовна. – Они, теоретически, могут не выпустить письмо с Новой России, но воспрепятствовать отправке сообщения в обратном направлении – нет!
– Вот это и пугает! – хихикну Элан. – Кому-то на Земле мы на хвост наступили…
* * *
Саша только сейчас поняла, что такое, оказаться в неудачный момент в неудачном месте. Очередной борт уходил прямым рейсом от Луны к Новой России, но запас терпения у капризной Леди Судьбы явно иссяк. Это был грузовик Т-17, полностью автономный, и тупая версия ИР, управляющая звездолётом, наотрез откажется принимать «чужое» сообщение. Будь в кабине живые люди, они непременно помогли бы, а так…
Вариантов оставалось немного. Первый – ждать почти неделю, пока не снарядят в полёт лайнер «Африка», но терять столько времени не хотелось, тем более что у левиафана космической бездны планировалось целых шесть остановок в разных системах! Значит, добираться до Авроры-2 ему почти полгода! Второй – самой лететь на Луну и договариваться, так сказать, на месте.
Женщина решительно двинулась к кассам, обслуживающим околоземные маршруты, и пока прошла небольшая очередь, успела отзвонить и Сергею, и коллегам, чтоб не искали зря.
Билет купила на обычный челнок 3-го класса. Спартанские условия полёта оправдывала скорость: о комфорте пассажиров с малым достатком никто особо не задумывался, зато отбывал он всего через четыре часа, а на станции Луна-Восточная окажется быстрее, чем отправляющийся раньше шатл.
Время до посадки тянулось как резиновое. Саша успела сходить в кино, но мысли беспрестанно вращались вокруг полученной информации, и, в конце концов, потеряв сюжетную линию, она раздражённо махнула рукой на картину и отправилась в кафе. Захваченный в дорогу компьютер завладел её вниманием: женщина снова и снова редактировала текст послания, и так увлеклась, что чуть не пропустила время посадки.
Когда предупреждали о спартанских условиях полёта, не соврали ни на чуть! Обычные кресла с пружинными амортизаторами гасили перегрузку, сильно потрёпанный лёгкий скафандр вызывал полнейше недоверие даже внешним видом: в таком банальную пургу не пережить, куда уж стужу вакуума!
Но, когда была подана команда на взлёт, и примитивная машина с оглушительным громом пошла в небо, быстро набирая скорость, Полякова тут же успокоилась. Земля больше не притягивала к себе, как магнит. Она словно вырвалась из клетки, которая не давала ей даже послать весточку друзьям, засасывая, будто трясина! И хотя от дома её отделяли несчётные миллиарды километров, женщина почувствовала громадное облегчение – хоть на шаг, на маленький шажок, но оказаться ближе к настоящему Дому!
Темень за иллюминатором пробивала россыпь огней, среди которой глаза отчаянно искали Аврору-2, хотя занятие это было глупое – звезда вообще находилась в другой части небосвода. Сердце сжало тоской. Как хотелось увидеть огромные океаны, бесконечные леса, вдохнуть знакомый аромат полей юга. Соскучилась по всему! По подругам, Мирре и Лису, которых вечно приходилось искать по территории института, по песням у костра, прогулкам на речных пароходиках, даже по Амме. Электронная бестия хоть и выводила её из равновесия, но в её едких высказываниях, чего уж там, всегда присутствовала объективная критика, так что, обижаться приходилось чаще на саму себя.
Саша с шумом втянула воздух, загоняя эмоции поглубже. Всё, решено! Уговорить Сергея будет несложно, во всяком случае, в это очень хотелось верить. Закончить работу по Сцилле, и назад, на Родину! Тем более что там назревали самые серьёзные события…
Саша избавилась от ремней ещё до окончания шлюзования и оказалась у входного люка первой. Её глаза выдавали такое нетерпение, что даже борттехник кораблика, видя очевидное нарушения порядка высадки пассажиров, не сказал ни слова.
На Луне-Восточной было как всегда оживлённо. Целый город, построенный на орбите спутника старушки-Земли, в разное время становился домом для многих десятков тысяч людей, порой население достигало и ста тысяч, и даже больше! А поскольку человечество усиленно готовилось к очередному рывку вглубь рукава, то перенаселение рукотворного мира достигло критической отметки. Так что, толкотня тут была ещё похуже, чем в Питере.
Как назло, попала в час пик. Поняв, что воспользоваться лифтами, у которых собралась немаленькая толпа, не получится, Александра бросилась к обычной лестнице. Подниматься бегом на три десятка этажей – занятие непростое, и женщина успела порадоваться своей неплохой физической форме, пока сильные ноги оставляли внизу один пролёт за другим. Стальной колодец наполнился гулом, словно пытаясь предупредить обитателей о надвигающемся шторме – Александра ураганом ворвалась в командный центр, чуть не сбив с ног нескольких попавшихся на пути несчастных. Кот-то от мощного толчка ударился о стену, получив предварительно ускорение от увесистой двери, кого-то чуть не перекувыркнулся через компьютерный терминал, кто-то испортил форменный китель, опрокинув на него чашку кофе.
Пробивший себе дорогу метеор потерял энергию только у командного поста, оставив за собой просеку среди чертыхающихся людей. Мостик на секунду замер: посреди команды, облачённой в военную форму, подтянутой и аккуратной, стояло запыхавшееся взлохмаченное существо с безумно горящими глазами. В наступившей тишине доклад, который выслушивал капитан 1 ранга Пыхалов И. М., можно было услышать в самом дальнем углу отнюдь не маленького помещения.
– Да, я понял, перераспределите этот груз на МТ-186, пусть слетает ещё разок, ничего с ним не случится, – подытожил капперранг и, не поворачивая головы, изрёк, – Александра, Ваши манеры ни в коей мере не соответствуют статусу взрослой женщины, и если бы я не знал Вас уже не первый год, то приказал бы выставить за дверь. Но я уже привык к подобным выходкам…
Он, наконец, оторвался от монитора, и от увиденного слова застряли в горле. Полякова была не то чтобы не одета… Просто, сразу по выходу из челнока, сняв скафандр, она не удосужилась ничего натянуть поверх шерстяного белья, и оно обтягивало её фигуру, выставляя напоказ все округлости женского тела.
– Беру свои слова назад. Это уже чёрт знает что, – тяжело вздохнул Пыхалов.
– Игорь Михайлович, выручайте, – тяжело дыша, ответила Полякова, даже не собираясь стесняться собственного внешнего вида, – очень нужна Ваша помощь!
– По-другому и не бывает! – Развёл тот руками в ответ. – Идёмте.
На ходу он сорвал с вешалки белоснежный халат:
– Наденьте! Не хватало ещё голышом по станции разгуливать!
Пока Полякова судорожно одевалась, начальник станции на ходу бросил вопрос:
– Что за беда приключилась?
Понимал «старик», что не от хорошей жизни его знакомая вот так сорвалась с Земли в космос, пусть и ближний, бросив все дела.
– Нужно отправить на Т-17 письмо в ИБиС, – выпалила женщина, ещё не до конца приведя дыхание в порядок.
– А что так экстравагантно? – поинтересовался капперранг, пропуская Сашу в коридор. – Обычным порядком нельзя?
– Обычным порядком наши письма кто-то перехватывает! – заверила Полякова. – Они попросту не доходят ни сюда, ни на Аврору-2!!! Уже несколько месяцев как я не…
– Спокойно, спокойно! – оборвал её сбивчивый рассказ Пыхалов. – Заходи.
Открылась дверь небольшой каюты, и собеседники оказались в уютном помещении, где можно было поговорить без лишних свидетелей.
– Рассказывай всё с самого начала, – предложил хозяин.
– Хорошо, хорошо.
Полякова вкратце выложила, как есть, и по мере рассказа лицо Пыхалова хмурилось всё больше. Они были довольно дружны, ведь именно Игорь Михайлович, помимо прочего, отвечал за снаряжение исследовательских кораблей, на которых Саша со своей командой уже трижды отправлялась к чужим мирам, и трижды возвращалась с победой.
– Да, вляпалась ты в историю, – подвёл черту капитан. – Слушай сюда внимательно. Раз ты под колпаком, то и будь поаккуратней. Что ты творишь?! Ты ведёшь себя, как взбалмошная девчонка!
Саша от стыда зарделась. Пыхалов её не раз отчитывал за импульсивность, а сегодняшнее прибытие было вообще спонтанным и крайне неосмотрительным, и женщина себя корила – до отбытия Т-17 было ещё целых двое суток с хвостиком, а она… Ничего с собой не могла поделать. Даже её эволэки, особенно Лис, отличались большим благоразумием и выдержкой.
– Я просто потеряла голову от страха, – вынуждена была оправдываться та. – Ну, поймите! Я постоянно опаздываю с действием! Уже больше полугода, как началось создание этой чудовищной корпорации, а я не знала! Уже много месяцев нет вестей от Элана, а я ничего не могу с этим поделать! Я специально сорвалась в такую даль, бросила любимое дело, друзей, и ради чего! Я никудышный разведчик…
Казалось ещё секунда, и женщина расплачется, но вместо слёз наружу прорвалась злость:
– Если Вы не поможете, я сама доставлю послание, – предупредила Полякова. – Проберусь на корабль и…
– Эй! Только без крайностей! – запротестовал капитан, понимая, что гостья не настроена шутить. – Давайте своё письмо, доставим в лучшем виде. Если надо будет ещё, обращайтесь, но без таких… выходов с цыганочкой!
Путь назад, на Землю, Полякова запомнила смутно, издёрганная нервная система отказала напрочь, даже все эффекты, сопровождающие вход в атмосферу челнока, не потревожили её сон. А в порту её встретил Сергей, не усидел, и она, честно рассказав о своих приключениях, морально приготовилась к грандиозному разносу, но супруг только головой покачал:
– Ты прям как дитё малое!
Ответить на такое заявление было попросту нечего, и Саша, в который раз, сама себе пообещала взяться за голову.
* * *
Попытка поставить команду заговорщиков во главу живой колонны натолкнулась на яростное сопротивление: все участники эксперимента наотрез отказались выставлять себя, заняв, к немалому неудовольствию руководства, обычные места, которые полагались им по ранжиру. Даже Афалия решила поступить «как все». Нариола готовилась двинуть зелёное каре Клана Флоры – им первым входить в грандиозный зал императорского дворца, и беспрерывно курсировала по периметру, проверяя готовность своих подчинённых. Диолея просто стояла в хвосте своего построения, о чём-то оживлённо разговаривая с Миррой.
Лассава традиционно себя чувствовала немного неуютно. Клан Воздуха в белоснежных одеждах выглядел довольно блекло, как отряд какого-нибудь удельного князя на фоне войска, собранного со всех русских земель – ровно шестнадцать человек, включая старосту, терялись в многолюдстве Земли и Флоры, даже клан Воды был куда как многочисленней.
– Не тушуйся, – Элан положил ей руку на плечо. – Мы же гвоздь программы!
Лесавесима, тем временем, очень заинтересовалась одним гвардейцем. Служивый стоял навытяжку, рожа кирпичом, как говорят, ни малейшего признака жизни не подавал. Летунья всячески пыталась его растормошить: усевшись строго напротив, чуть пригнула шею, так чтобы её мордочка почти касалась лица человека, и корчила уморительные рожицы. Собрав глаза в кучу, вывалила язык, издала вопросительный звук:
– Ы-ы-ы-ы??? – А морда глупая-глупая.
Не дождавшись реакции (приступы хохота у окружающих не в счёт), попробовала иначе. Сделав глубокий вдох, резко выдохнула, но плотно захлопнутая пасть и ноздри воздух не выпустили: глаза вылезли из орбит, перья на голове встали колом.
Ноль внимания, фунт презрения.
Элан сделал было шаг, чтобы утихомирить проказницу, но вмешалась Хилья. Оплетя гибким хвостом задние ноги непоседы, она одним рывком избавила гвардейца от неуёмной энергии серой молнии, причём та тут же получила ещё и по макушке крылом. Большая сестра вообще была вся в мать – рассудительная, неторопливая, терпеливая, и меньшей сестрёнке от неё часто попадало, и за дело, надо сказать.
– Господин Иригойкойя?
Эволэк резко обернулся, перед ним стоял обычный служащий, коих вокруг суетилось великое множество.
– Да, это я, – утвердительно кивнул.
– Вам послание от Поляковой А. В., с пометкой «сверхсрочно».
Такая услуга стоит немало – человека будут искать, где бы он ни находился, да и без пометок было понятно, что письмо непростое, раз Саша сумела найти способ прорвать информационную блокаду.
Небольшая электронная книга перешла из рук в руки.
– Оля! – позвал свою супругу, сам трясущимися от возбуждения руками вставил дешифратор.
Экран ожил, куцые мозги приняли пароль, и перед глазами побежали строки. Элан так увлёкся чтением, что ничего вокруг не замечал. От известий настроение, и без того не особо радостное, быстро испортилось окончательно.
– Нам хана, – едва слышно подытожил парень, как только в его голове сформировалась целостная картина.
– Да, – подтвердила киборг, – всё это неспроста затеяно.
– О чём это вы? – так же тихо спросила Лассава, видя их обеспокоенность.
– Потом расскажу, – пообещал Лис, кивнув в сторону головы колонны. – Поехали!
Огромные полотнища дверей распахнулись, в и без того хорошо освещённый коридор ударил поток золотистого света. Торжественная музыка, споря с овациями, заставила крылатых сестёр прижать ушки – они ещё не привыкли к шумным мероприятиям и большим стечениям народа и сильно нервничали.
Клан Флоры, не спеша, втянулся в зал (гром аплодисментов уже заглушал музыку), затем двинулся Клан Земли. Даже смотря в затылок своим соратникам, Элан чувствовал их эмоциональный подъём и радостное возбуждение и отдался атмосфере праздника.
Когда Клан Воды поглотила огромная рукотворная пещера, над которой горой вздымался собственно дворец, и повелители воздуха оказались у самого входа, сердца забились чаще.
Размеры зала торжественных церемоний более чем впечатляли. Многотонные люстры свисали с потолка, заливая светом самые отдалённые террасы, что ступенями поднимались справа и слева, оставляя в центре огромную площадку для построений и танцев. Напротив входа – Императрица со свитой. Венценосные особы не появились в зале после того, как собрались все гости (так обычно и поступали), а приветствовали гостей стоя, подчёркивая их особые заслуги перед Державой.
Кланы разворачивались в обычную дугу: Флора, Земля, Вода. Водники уже миновали прямой участок и загибали фалангу вправо, за ними и должны были стать подчинённые Лассавы.
– Пора, – староста без подсказок уловила момент, и первой сделала шаг.
Элан, стоящий во второй шеренге, ещё крепче сжал руку Ольги, кинув взгляд через плечо, кивнул Ханнеле. Они долго спорили, разворачивать ли связь с детьми, ведь нагрузка при таком стечении народа будет серьёзной, но решили не рисковать.
Головы словно разорвались на части. Они увидел мир сразу двумя парами глаз, чужие уши терзал шум, отдаваясь болью в собственном мозгу, в носы ударила такая мешанина запахов, что обоих чуть не стошнило. Но, нет худа без добра, единение сознаний пошло на пользу сёстрам – родители приняли удар и на себя, избавив двойняшек от чрезмерного напряжения.
Твёрдыми шагами Клан Воздуха двинулся вперёд. Под волнами восторга девушки и кураторы (как всегда шли парами) заулыбались, даже Элан поддался всеобщему ликованию, но его развеселили ошарашенные физиономии людей, увидевших воочию крылатых сестёр. Те шествовали справа от своих создателей, и хотя были несколько смущены размахом торжества, но держались молодцами: движения невероятно пластичные, сильные, шеи грациозно выгнуты, огромные глаза с любопытством ловят мельчайшие детали, но головами, умницы, не крутят во все стороны.
– Элан! – позвала Ольга, немного дёрнув рукой.
Вовремя! Не сделай она этого, и эволэк, залюбовавшийся на своё дитя, непременно бы прозевал момент поворота и врезался в спину девушки из Клана Земли, сломав безупречный выход.
Зал замер. Две шеренги, дугой выстроившиеся прямо напротив Императрицы, вытянулись по струнке: эволэки впереди, кураторы, каждый за своим подопечным, положили руки на плечи девушек и юношей, которые непроизвольно чуть поворачивали головы, ища на ступенях террас своих родителей.
Анна Сергеевна сделала широкий жест, предлагая гостям умолкнуть, а когда шум стих, начала речь.
– Добрый день, дети мои, – она поприветствовала эволэков.
Поклон. Элан согнулся как и все, прижав правую ладонь к сердцу, не спуская глаз с обожаемой Владычицы, и пружинисто стал опускаться на правое колено (кураторы остались стоять), но чуть не упал вместе с Ханнеле от испуга в обморок. Обе летуньи, проникнувшись, не без помощи развёрнутой связи, тёплыми чувствами к Императрице, тоже решили поприветствовать Анну Вторую.
Весь зал ахнул, когда сёстры вскинулись вверх, а потом с невероятной грацией сложили сильные тела, низко опустив головы. С едва слышным шелестом расправились крылья, заиграв на свету радужным многоцветием – Хилья абсолютно неожиданно проявила те же способности, что и сестра.
Снова тихий шелест. Сложив крылья и уняв буйство красок, двойняшки выпрямились абсолютно синхронно с родителями.
Анна Вторая снова проявила железную выдержку, даже глазом не моргнув, и продолжила:
– Я хочу от лица всех граждан нашей Державы поблагодарить вас за ваш тяжёлый и опасный труд. Я склоняюсь перед вашим мужеством, перед силой воли и молодыми умами. Простите меня, простите нас всех, стариков.
Императрица частенько шокировала своими необычными выступлениями как собственных подданных, так и Совет Федерации. Миллионы людей, что смотрели прямую трансляцию торжества, замерли на улицах и площадях, в своих домах, затаив дыхание, ждали продолжения.
– Вы совершили великое дело, сумели увидеть то, чего никто до вас не узрел. Простите, мы были слепы. Лучшие умы, светила науки бились над решением тяжёлой задачи – сберечь наших детей, вверяющих свои души Великой Реке и капризной удаче, и… не смогли…
– Или просто не захотели, – еле слышно порычал Элан, даже стоящая за спиной Ольга едва услышала, и крепче сжала его плечи.
Императрица смотрела прямо ему в глаза, в суровом взгляде юноши безошибочно прочитав его мысли, но твёрдо продолжила:
– Вы прошли через всё: познали боль утрат и сладость победы, слёзы горя и беззаботную радость. Вы юны, но уже испили горькую чашу до дна и прониклись духом чуда созидания.
Снова пауза. Слова Анне Сергеевне явно давались с огромным трудом, она была взволнована, и эмоции рвались даже через плотину её железного самообладания.
– Мы малодушно опустили руки, а вы боролись. Мы сдались, а вы поднимались с колен и шли вперёд. Мы стояли в стороне, а вы, теряя друзей и подруг, снова и снова шли в бой, веря в победу. Простите нас.
Миллионы людей, не скрывая чувств, утирали слёзы, а девушки и юноши, сто двадцать шесть храбрецов, с суровой решимостью на лицах слушали Владычицу.
– Я не могу вернуть вам ваших товарищей, не могу вернуть матерям дочерей, а отцам сыновей. Нашей слепоте и бездействию нет оправдания. Есть только один путь – сделать так, чтобы все жертвы, что вы положили на алтарь победы, не были напрасными. И мы это сделаем. Я это сделаю! Я обещаю! Я даю Слово!
В повисшей тишине громом хлопнули ладоши старосты Клана Флоры. Миниатюрная девушка не смутилась в решающие секунды, когда от неожиданности её поступок не получил сначала поддержки, и повторяла снова и снова. По шеренге эволэков и кураторов покатилось негромкое эхо – коллеги поддержали своего лидера, и вскоре гром аплодисментов заполнил невероятным шумом огромный зал, казалось, ещё секунда, и на головы собравшихся упадут гигантские люстры, не выдержав сотрясения.
Подождав, пока утихнет буря эмоций, Императрица продолжила выступление:
– Мы стоим на перепутье, перед нелёгким выбором новой дороги. Настаёт новая эпоха экспансии Человечества. Нас ждут новые миры, новые свершения, и не хватит никаких слов, чтобы описать важность совершённого нашими юными героями открытия. «Якорь» откроет новую веху в истории не только Института Биологических Систем, но и новую эпоху в развитии нашей Родины. Мы и раньше твёрдо стояли на ногах, с несокрушимой верой в собственные силы и железной волей отстаивали достижения, не позволяя нечистым рукам коснуться богатых всходов. Теперь мы стоим ещё крепче! И это ваша заслуга!
Снова гром аплодисментов, улыбки, слёзы счастья на лицах. Элан ликовал вместе со всеми, но немного фальшивил со страха – очень хотелось, чтобы речь Анны Сергеевны продолжалась бесконечно, тогда не придётся говорить свою…
Но отвязаться не получилось. Императрица, с трогательной улыбкой на лице, снова поймала взгляд Элана:
– Думаю, будет честным предоставить возможность выступить главному действующему лицу и автору открытия. Элан из Клана Воздуха, прошу. Уверена, – она отчеканела это слово, – тебе есть, что сказать.
От этих слов, сколько не ждал их, у эволэка пересохло в горле. Ольга едва заметно подтолкнула его, прошептав:
– Смелее, тебя никто не укусит.
– Ага, хорошо бы… – едва слышно ответил юноша, и на ватных ногах двинулся вперёд.
Элан от волнения почти не слышал ни оваций, ни слов поддержки, что полетели ему вслед. Странно, смерти как таковой он не боялся, чуть ли не вчера без колебания поставив собственную жизнь на кон ради спасения абсолютно незнакомых людей, к тому же проникших в ИБиС со злым умыслом, а тут…
В ушах звенело, на лбу выступила испарина. Ещё хуже стало, когда Императрица шагнула навстречу и совершенно неожиданно приобняла его за шею, наклонив голову к своим губам.
– Здравствуй, Лис, давно не видела тебя.
Эволэк смутился ещё больше, не сумев даже ничего сказать в ответ.
– Смеет ли недостойная владычица надеяться на речь, отличную от той, что услышали мы на Измере, или той, которой ты несколькими днями ранее оглушил оба Совета?
Прозрачный намёк был ясен. Юноше недвусмысленно дали понять, что очередная выходка станет последней в перечне «заслуг» рыжего плута, известного своим независимым поведением, а последствия будут самые серьёзные.
– Да, Ваше Величество, никаких плоских шуточек и грязных намёков, обещаю.
Она отстранила его от себя, и сказа уже громче, лучезарно улыбаясь:
– Я рада.
Считывая её эмоции открытым сознанием, Элан готов был поклясться на чём угодно – она действительно ждала от него неожиданного хода и искренне не желала его. Действительно, в такие моменты только встрясок и открытых обвинений не хватает…
Он ещё раз вежливо склонил голову и, сделав шаг назад, повернулся лицом к залу, заняв место оратора. Никакой трибуны не было в помине – направленные микрофоны ловили каждое слово выступающего, а любое сооружение было попросту неуместно, только бы загораживало обзор!
Снова повисла оглушительна тишина. Камеры и фотоаппараты добавляли нервозности, взгляды сотен людей заставили испуганно сжаться душу. Речь специально не готовил, вопреки протестам Ольги, заранее зная, что от волнения заученный текст испарится из головы. Надо было говорить сердцем.
– Меня все упорно величают автором, – сглотнув комок, не очень твёрдо начал Элан, – но это не совсем соответствует действительности.
Он секунду помолчал, взгляд, наконец, нашёл родных, и немного приободрившись, эволэк нашёл в себе силы продолжить:
– Александра Полякова, мой первый куратор – вот кому по-настоящему мы обязаны сегодняшним триумфом. Уверен, что очень скоро, на далёкой Земле, она увидит плоды своего титанического труда и сбросит тяжёлый груз с сердца, сможет честно сказать: всё было не напрасно.
Зал рукоплескал, а Лис, с каждой секундой набирался уверенности. Его взгляд скользил по светящимся от счастья лицам соратниц, опытных и ещё совсем зелёных, видел радость кураторов, которым теперь не придётся хоронить детей. Даже Учёный Совет, поразительно, не вызывал былого раздражения, а скорее просто жалость. Может и хорошо, что Императрица предостерегла его от полной желчи разоблачающей речи, которая, чего уж юлить, вертелась на языке?