Юная леди теперь уже никуда не могла сбежать: летуньи её спеленали как младенца, и Алланна даже толком пошевелиться не могла, зависнув в полутора метрах над дорожкой, схваченная и за руки и за ноги, причём Лесавесима ещё и умудрилась так сжать ей грудь, что даже дышать было непросто.

– Я не хочу никуда ехать! – снова живо запротестовала эволэк, мотая головой, ибо ничем другим двигать не давали. – Протестую! Это насилие над личностью!

Её крики никого не смущали, и под дружный хохот орущее тело горизонтально земле поплыло к ожидающему «Охотнику». Даже погрузка, несмотря на новую эскалацию сопротивления, завершилась быстро, и девушка оказалась на заднем сидении в ловушке: левая дверь заперта намертво, а справа устроилась Ольга.

– До встречи, солнышко, – Элан обнял свою дочурку. – Не прощаюсь.

Серая молния не хотела расставаться с папаней, только-только начав вкушать полноценное общение, но шум и толчея городов решительно не понравились обеим сёстрам, и они захотели остаться под присмотром Ханнеле. Та уже придумала множество занимательных игр: с утра аттракционы на озере – девушки очень любили, когда летуньи их катают по воздуху, а «приземляют» методом беспосадочного десантирования на воду, в обед – кража из столовой свежевыпеченных пирогов (выпекли специально), после сна – прятки с бойцами СБ, коих способность сестричек к мимикрии доводила чуть ли не до отчаяния.

– Увидимся! – Ханнеле помахала рукой отъезжающей машине.

Вечером им предстояла уже знакомая процедура – сестричкам надо было набираться опыта дальних полётов, а набирались они его быстро, и с каждым разом ночь казалась всё короче и короче. Отпускать их в полёт днём не решались – в лесах много охотников, мало ли кто и что сотворит с перепугу?

Только машина тронулась, и Верховская немного успокоилась, явно обрадованная присутствию Ольги, хотя ту не очень вдохновлял водитель:

– Езжай аккуратней, – сделала она замечание, видя, как дорвавшийся до управления автомобилем эволэк хищно оскалился.

– Ты шутишь? – парировал тот. – А зачем тогда ремни и подушки безопасности?

«Охотник» лихо взял с места в карьер, застонала резина. Правил Элан не нарушал, но в повороты входил на грани дозволенного. Это было не ребячество и не лихачество – от недалёкого будущего Лис уже не ждал ничего хорошего (общение с Императрицей не прошло даром) и восстанавливал навыки экстремального вождения. Вдруг пригодится? Тем более что машина стала другой – пришлось делать вставку, удлинять кузов так, чтобы при необходимости перевозить обеих крылатых девчонок на большие расстояния – поездки внутри железной коробки они невзлюбили с первого раза, но если надо было, соглашались.

– Оля, – Алланна полезла с расспросами, – почему вы не доверяете Миненкову?

Настороженность в общении с председателем сквозила во всём, даже в мелочах. Главную скрипку тут играл, конечно же, Элан, а супруга просто следовала в русле его идей, не забывая время от времени осаживать своего благоверного. Но эволэк сейчас изо всех сил старался не угробить своих пассажиров, и девушка благоразумно не задавала ему вопросов.

– Есть мнение, – киборг кивнула на водителя, – что руководство ИБиСа совершенно не заинтересованно в дальнейшем прогрессе института.

– А ты так не думаешь? – удивилась собеседница.

Она не совсем понимала «психологию» ИР, через чур сильно было желание видеть в ледяной вселенной электронного сознания человеческие эмоции, живую душу.

– Нет, я не разделяю опасений, ибо не вижу пока никаких поводов для тревоги. Константин Иванович очень доволен всем произошедшим, а смена его поведения легко объяснима – он пребывал последние годы в депрессии из-за Еноселизы.

Миненкову, конечно же, гораздо раньше, чем рядовым сотрудникам, открылась неизбежность предстоящей работы над сложнейшей экосистемой двух планет далёкой звезды.

– Он прекрасно понимал неизбежность тяжёлых потерь, – продолжила Ольга, – и это вогнало его в жуткое состояние – чем ближе день погружения, тем мрачнее становился наш руководитель.

Алланна перевела взгляд на дорогу и тут же пожалела – машина едва разминулась с грузовиком, и вслед лихачу полетел недовольный сигнал.

– Его можно понять! – девушка кивнула, поддержав куратора. – Ведь родители наверняка не простили бы ему невозвращение сразу нескольких десятков наших соратниц!

– Я тоже так думаю, – киборг печально покачала головой. – Но нашего рыжего плута подобная простота не устраивает.

«Охотник» выбрался на трассу, ведущую в Огнегорск, и Элан повёл машину заметно спокойней – полиции хоть эволэк, хоть премьер-министр, штрафы одинаково выписывают всем!

Воспользовавшись этим, девушка решила отвлечь водителя, а если точнее, то разговоры отвлекали её от мыслей о предстоящей встрече:

– А тебе что-нибудь известно? Почему ты так осторожничаешь?

Лис ответил неохотно:

– Вроде пока всё тихо, чинно и спокойно. Но на всякий случай держим ушки на макушке…

Он не стал делиться с девушкой-эволэком знанием о Сухомлинове, о созданной этим человеком чудовищной корпорации. Просто не хотел зря беспокоить, ведь ещё и сам толком не знал, какие последуют события. Чего всем настроение портить раньше времени? Хотя у самого сердце болело, и не за себя – Александра на далёкой Земле начала смертельную игру. Что Полякова не отступит, он был уверен – долгие годы совместной работы сделали их отношения очень прозрачными, и, что куратор, что эволэк, знали свою «вторую половину» едва ли не лучше, чем самого себя!

Теперь ему оставалось только одно – ждать новых вестей, ведь он прекрасно понимал, что Сухомлинов не опустит руки, не позволит каким-то мелким сошкам пустить под откос его грандиозные планы. «Ничего, у пешек есть одна неприятная особенность – они иногда становятся ферзями!» – ехидно усмехнулся своим мыслям Элан.

– Ты, Алланна, не переживай, обстановку мы контролируем, и если что, предпримем меры, – заверил плут.

Лис не бросался пустыми словами – несколько дежурных вариантов на случай всевозможных осложнений они с супругой припасли, и даже уже запустили, просто на всякий случай, процесс их выполнения, ведь первые стадии общие у всех, а необратимых последствий они не несли. Пока что…

– Вполне вероятно, что я действительно перестраховываюсь, и вечно хватаю через край! – Он хохотнул. – Что поделать? Такой уж я на свет народился!

Эволэку очень хотелось верить, что его слова не расходятся с истиной очень уж сильно, но новости шли одна тревожней другой: создание монстра биоиндустрии, явные попытки тёмных сил пресечь его общение с экс-куратором путём перехвата корреспонденции, плюс, труднообъяснимый энтузиазм руководства до Анны Второй включительно. Не хотелось после пуска «Якоря» окунаться в теневые склоки всесильных властителей, тем более что это очень вредно для здоровья.

Впереди замаячили грандиозные перспективы: интереснейшая и теперь уже не настолько опасная работа по Еноселизе, совершенствование новой методики погружения, увеличение численности кланов, а, соответственно, возможность параллельно работать инструктором у новичков. Собрать команду девочек и ребят, способных раздваивать внимание, и попробовать воспитать себе смену эволэков, так же умеющих отрабатывать в одном погружении сразу пару существ. Дел непочатый край! А тут на горизонте собираются грозовые тучи, и не понять, не сметёт ли яростный ураган даже то, что уже успели создать?..

Прекрасное утро, здоровый прохладный воздух, яркое солнце уже не радовали душу. Мрачные мысли никак не выходили из головы, и Алланна это прекрасно чувствовала, ещё больше нахмурившись. Один из недостатков в общении с соратниками и соратницами – соврать толком нельзя, практически любые притворства бесполезны, и Элан, подмигнув приунывшей девушке, добавил:

– Не кисни! Любой, кто попытается встать у нас на пути горько пожалеет о собственном выборе! – криво усмехнулся. – Ежа в зад не укусишь…

«Охотник» не стал соваться непосредственно в Огнегорск – приватная встреча была назначена в доме Щукина. Престарелый юрист предпочитал пригород шумному центру, а поскольку его жилище было весьма большим, то он часто принимал гостей и вёл деловые беседы на «своём поле».

Хозяин весьма скромного двухэтажного дома встретил гостей ещё на подходе. Несмотря на ранний час, старичок уже был на ногах, успев и сделать зарядку, и привести себя в порядок.

Как только супруги покинули машину, Щукин совершенно неожиданно дал волю эмоциям, горячо расцеловав молодёжь.

– Молодцы, молодцы! – нахваливал он. – Не подвели старика! Да, я и не сомневался, знал, что справитесь!

– Простите, Александр Семёнович, что навещаем только по делу, – смущённо выдавил Элан.

Он пару раз звонил юристу до погружения, пару раз после, но на этом всё. Да и сейчас не на чаи приехал… Правда, их благодетель не был в обиде.

– Ничего, ничего. Одна мысль о вашем успехе – лучшая награда для меня! Я ведь не упускал вас из виду, – продолжал тараторить Щукин, ведя гостей вдоль клумб прямиком к крыльцу. – Ну и переполох вы устроили! Даже у нашей братии самой обсуждаемой темой было то, как рыжий плут со своей прекрасной супругой поставили на уши Учёный Совет ИБиСа! Бедные старики чуть не получили по инфаркту, всё гадали, что у вас на уме, да так и не разгадали!

Элан смутился ещё больше. Гордиться было особо не чем. Он подозревал всех во всех смертных грехах, а положение дел оказалось гораздо проще, во всяком случае, на первый взгляд. Даже на Ханнеле зря «нож точил». Девочка не оказалась звеном в цепи мирового заговора, а просто отдавала дань Ливену, человеку, который пусть и не без пользы для себя, устроил сироту на престижную работу, и та, благодаря собственному старанию и трудолюбию, вышла в люди, что называется. А её «шпионская» деятельность казалась не более чем перестраховкой – Председатель Попечительского Совета, естественно, очень интересовался происходящим в институте. Было бы странно, если б не интересовался…

– Тебе нечего стыдиться, – подбодрил Щукин, поняв причину смущения эволэка. – Ты поступил так, как считал правильно, а твои опасения не были напрасны, поверь моему печальному опыту! Это сейчас ваши руководители радуются свершившемуся. А открой ты карты с самого начала? Даже у Всевышнего бесполезно спрашивать, что могло бы произойти!

Мнущаяся в сторонке, вроде как увлечённая цветами, Верховская, наконец, привлекла его внимание.

– Здравствуйте, юное прелестное создание, – не удержался от комплимента старичок.

Девушка и впрямь выглядела бесподобно. Новенький костюм подчёркивал безупречность сложения уже вполне взрослого тела, миловидное личико расплылось в застенчивой улыбке, придав ей ещё больше очарования.

– Доброе утро, – пискнула Алланна в ответ, смешавшись ещё больше.

– Не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома! И поверьте, я не дам Вас в обиду! – Щукин погрозил кулаком небу. – Только пусть кто-нибудь посмеет, я ему задам!

– Нас бить не надо! – донёсся с веранды смех.

Двое мужчин вышли на свет, в одном из них Элан безошибочно узнал министра, с которым связывались во время презентации. Александр Семёнович тут же представил гостей:

– Чадов, Евгений Савельевич, министр энергетики.

Невысокий, крепкий как медвежонок, чиновник пожал руки ибисовцам:

– Мы уже в некотором смысле знакомы, но всё равно очень приятно!

– Дональд Макинтайр, – на очень чистом русском представился второй, долговязый. – Я глава компании «Хай Пауэр Евро».

– Наслышаны, – вежливо кивнула Ольга, – очень приятно.

Дональд контролировал энергосети на доброй дюжине планет, знался на короткой ноге с Анной Сергеевной, и слыл своей порядочностью, добросовестным выполнением взятых обязательств. В общем, Большие деньги его, к счастью, не испортили.

– Господа, – Элан тактично оттеснил в сторонку всех троих, и заговорил в полголоса. – Девочка только что прошла обряд посвящения. Настаиваю, называйте её или Алланна, или по фамилии, Верховская, но не Надя, иначе она очень расстроится, а расстроенный эволэк – явление стихийное и абсолютно непредсказуемое.

Все утвердительно кивнули, не став возражать и удерживаясь от комментариев – об эволэках ходило столько легенд, что обыватели зачастую относились к ним с откровенной опаской, да и, если честно, опасаться было чего…

На застеклённой веранде, где и расселись переговорщики, было тепло и уютно, а хозяин дома позаботился о лёгком завтраке, пока акулы делового мира вели беседу с главным действующим лицом, после дежурных расшаркиваний неожиданно быстро перейдя к делу.

– К сожалению, госпожа Верховская, я пока могу предложить Вам серьёзные контракты только с двумя планетами, – Макинтайр развёл руками. – В бизнесе очень много подводных камней, и ещё больше просто людей, не заинтересованных в переменах.

– Понимаю, – кивнула девушка, – им невыгодна более рациональная технология именно потому, что её внедрение перекроет им путь к бюджету, из которого они и кормятся.

От этих слов у Дональда чуть глаза не вылезли из орбит: совсем ещё сопливая девчонка довольно здраво оценивала основы капиталистического общества, проявив трезвость ума и не дюжую для своих лет образованность. Дальше было ещё интересней.

Эволэк неожиданно взяла себя в руки: её страшили предстоящие переговоры, но как только довелось столкнуться со страхом лицом к лицу, она тут же успокоилась (такова природа человека!) и повела беседу довольно уверенно:

– Я так понимаю, что упомянутые Вами планеты – это Ролона и Хюэ?

Немало удивлённый сообразительностью и осведомлённостью собеседницы, глава «Хай Пауэр Евро» утвердительно закивал. Две сравнительно молодые колонии, освоенные выходцами из Скандинавии и Вьетнама соответственно, очень нуждались в энергосберегающих технологиях, и Пина стала бы настоящим подарком.

– Вы абсолютно правы, – Макинтайр уже казался настороженным, былая самоуверенность пропала. – Другие миры и системы также проявляют интерес, но тут пока речь идёт скорее о декоративном украшении мест отдыха, но и это, смею Вас, госпожа Верховская, заверить, очень перспективное направление. Подумайте хотя бы о благоустройстве сотен парков огромного мегаполиса! Это уже сделки на кругленькие суммы!

– Я согласна работать с Вами, господин Макинтайр, – Алланна решила не тянуть резину в долгий ящик. – Вы человек слова, и я уверена в Вашей честности. Конечно, Вы не альтруист, но если поможете в продвижении наших идей, то я Вас не обижу.

Юная особа отпила чай и продолжила:

– Я понимаю, что без Вашей поддержки вклиниться в рынок систем, где Вы блюдёте собственные интересы, почти невозможно, и согласна на компромисс. В конце концов, я не настолько жадна, чтобы оставлять без гроша в кармане деловых партнёров, и считаю, что лучше будет, если выгоду получат обе стороны, чем никто вообще.

Физиономия бизнесмена вытягивалась всё сильнее, изумление он скрывал всё с большим трудом, а девушка не давала ему очухаться:

– Вести дела в системах, дружественных Новой России, будет господин Чадов. Наша Родина вправе получить от свершения своих граждан законную долю и укрепить занимаемые позиции, так что, мне бы не хотелось допускать в эту сферу частных дельцов с сомнительной репутацией, дабы не пострадала и репутация Новой России. Вы же, как бизнесмен с безупречными рекомендациями, сможете представлять мои интересы на планетах, которые относятся к сфере Вашего влияния. Думаю, это оптимальное решение.

Элан, разглядывая ошалелую физиономию Макинтайра, едва сдерживал смех. Мало кто из пришлых понимал, что за общество удалось отстроить в системе Аврора-2, насколько глубинны изменения в образовании, общественном сознании, которые получают граждане, и как нелегко уживаться в таком обществе мерзавцам – здоровый организм попросту отторгает чужеродные клетки. Даже юная эволэк не только искала собственного благополучия в сделке, но и сознательно шла на жертвы, давая своей Державе возможность ещё крепче стоять на ногах. А ведь могло быть иначе…

Алланна могла махнуть на всех, кроме соратниц, разумеется, с чьей помощью и достигла успеха. Подруги дали ей деньги на осуществление собственного проекта, и она кроме них никому ничем не была обязана! ИБиС, конечно, свою долю получит, но не столь уж солидную, ведь он только предоставлял оборудование, не более того, а государство тут вообще никаким боком приклеено не было, но…

– Не сочтите данный шаг за грубость, – Верховская проявляла такт, тон вежливый, чуть извиняющийся, – но мне бы очень хотелось принести пользу обществу, которое меня взрастило, дало возможность реализовать творческий потенциал.

Дональд замотал головой и живо замахал руками:

– Что Вы! Я ничуть не собираюсь обижаться, и уважаю интересы Вашей Родины, и моего дорогого коллеги, – кивок Чадову. – Бизнес – это умение идти на компромиссы, а я разумный человек. Мне очень приятно иметь дело с такой образованной и умной девушкой как Вы, и, смею надеяться, наше сегодняшнее соглашение не последнее.

Алланна была если и не золотым тельцом (пути эволэка неисповедимы), то вполне надёжным партнёром уж точно. Дональд не хотел упускать столь перспективную область, сулящую и хорошие прибыли, и упрочнение позиций его компании, раскинувшей свою деятельность на многие планеты. Как знать, что за идеи роятся в голове сидящей напротив юной особы?

– Разумеется, – Верховская твёрдой рукой поставила подписи под четырьмя контрактами.

Щукин, дабы не утомлять эволэка, провёл огромную предварительную работу и с Чадовым, и с Макинтайром, немало попортив нервов обоим – старик отстаивал каждую пядь, пока не удалось прийти к согласию, а Алланну пригласили уже на финальную стадию. Александр Семёнович и в былые времена частенько брался за нелёгкую работу – защищать интересы девушек и юношей, чей ещё немного наивный взгляд на мир мог принести им массу разочарований. Старый тёртый калач давно поднаторел в тонкостях деловых соглашений и успел заслужить высокое доверие в среде эволэков и кураторов. Щукин прекрасно видел в сухих строках скрытые от неопытного взгляда ловушки и спуску акулам делового мира не давал – многие из них, прознав, что их контрактом будет заниматься Александр Семёнович, даже и не пытались пускаться в обман, прекрасно представляя всю тяжесть последствий.

Алланна с облегчением откинулась на спинку стула. Всё… Её Пины полетят в две молодые колонии и помогут им встать на ноги, заполонят родную планету, и ещё великое их множество разлетится по другим мирам, дабы радовать глаз отдыхающих. А за свой труд она получит законное вознаграждение – теперь в её личной копилке баснословное для столь юного возраста состояние в двадцать два миллиона золотых червонцев! И это ещё не конец истории, ведь по мере расширения ареала обитания (большинство планет Федерации пригодно для произрастания её детища) капитал будет только увеличиваться! От таких мыслей девушке стало дурно – эволэк даже не заметила, как Элан под руку вывел её на свежий воздух, как вокруг засуетились не на шутку перепуганные взрослые, как Ольга снисходительно успокаивала всех и сразу, заверяя, что такая реакция вполне нормальна, и, «сейчас всё пройдёт».

Алланна довольно быстро пришла в себя и даже отвечала на внимание со стороны породистого пса, тот ласкался к ней, довольно виляя хвостом, и под напором его озорства девушка быстро ожила. Земля уже не стремилась уйти из-под ног, хотя горизонт никак не желал успокаиваться до конца, всё время один его конец немного задирался вверх, а другой падал вниз, потом наоборот, а ось качения всё время располагалась перед носом, словно Творец поочерёдно кидал увесистую гирю то на одну чашу, то на другую.

– Что, хозяйка золотой горы, захорошело? – незло подшутил Лис, утирая платком пот с её лица. – Ну, ничего, скоро осознаешь, что всё взаправду, и будешь жить как прежде. Повалим на лопатки Еноселизу, потом сможешь заняться свободным творчеством, ещё интересней что-нибудь придумаешь.

От его голоса девушка задышала ровнее:

– Что теперь делать со всем этим? – она растерянно крутила в руках документы, открывающие доступ к несметным богатствам.

Элан когда-то говорил примерно тоже самое своему куратору, хотя, конечно, сумма была поскромнее (крыланы Форрела только помогали улучшить жизнь в жарких климатических зонах планеты, и лишь дополняли то, что уже удалось достичь техническими средствами), но собственную растерянность помнил слишком хорошо, и ободряюще взъерошил Алланне волосы.

– Лучше пока ничего не делай. Привыкни к ним, а уже после решай.

* * *

Саша снова становилась раздражительной, а когда дела не клеятся, раздражители находятся сами собой: толкучка в лифте, сырость близкой воды, пусть и скованной льдом холодной зимы, ветер, что швыряет снег прямо в лицо, заставляя низко опускать голову, практически прижимая подбородок к груди. Ничего не видно. Надвинутый на самые глаза капюшон не даёт смотреть вбок – складки меха закрывают обзор и вправо, и влево. Метель не даёт поднять голову, вынуждает непроизвольно сутулиться. Узкая улочка, зажатая между колоссами небоскрёбов, не позволяет увидеть широкой панорамы. В шумной толпе она беспрерывно задевала чьё-нибудь плечо, сумка спадала с собственного, и приходилось поправлять ремень снова и снова. В общем, что на работу, что домой, она попадала в довольно скверном расположении духа, а новостей, способных поднять ей настроение не было: что твориться в ИБиСе не знала, новых писем от Элана по-прежнему не поступало, Денис тоже ничем порадовать не мог, не сообщив за последнее время ничего интересного. Сергей, похоже, больше пёкся о её личной безопасности, чем о выяснении планов семейки Сухомлиновых.

Неизвестность всегда страшит больше, чем самые дурные вести, так уж устроен человек, и Поляковой всё чаще и чаще приходилось извиняться перед коллегами, знакомыми и мужем за очередную резкую фразу, не вовремя и не к месту высказанную. Срывалась часто, уже случалось и по откровенным пустякам, но всякий раз попытка взять себя в руки не простиралась на сколь-нибудь большой отрезок времени – серьёзно расшатанная на Сцилле нервная система никак не желала приходить в норму.

Но, нет худа без добра, именно вырывающаяся наружу злость помогла вычислить слежку. Соглядатая Саша заметила совершенно случайно, в огромном торговом центре. Внимание мужчин к собственной персоне она всегда встречала с удовольствием – приятно сознавать, что ты красива и привлекательна, но только если противоположный пол не переходит определённых границ, а тут…

Пристальный взгляд довольно молодого, подтянутого мужчины вызвал такую ярость, что Полякова даже повернулась, а с губ уже была готова сорваться заготовленная фраза, кроющая «всех похотливых кобелей» разом, но его глаза! Она уже видела такое…

Как вспышка мелькнула картина из прошлого: госпитальная палата, лежащая на койке без сознания Мирра, и её эволэк…Он не плакал, лицо суровое, сосредоточен до такой концентрации, что не замечает ничего вокруг. Во взгляде холод, словно небеса его глаз сковал лёд, и совершенно спокойный шёпот разбитых в кровь губ: «Я их убил, и убил бы ещё раз, случись такая возможность».

Глаза, вот что выдало человека, наверняка уже не первый час тенью следующего за ней по пятам. Он убивал. Саша это поняла сразу, и он тоже понял, что она поняла. Понял по её действиям: как резко та осеклась, почувствовав могильный холод его зачерствевшей души, как поменялась её походка с уверенной поступи на осторожное скольжение, как стала задерживаться женщина на считанные мгновения у зеркал витрин, ловя в отражении взглядом его лицо в толпе.

Он знал, но отступать был не намерен, и, приближаясь к подземному переходу, Полякова правой рукой стала расстёгивать ворот пальто, будто ей стало жарко в этот промозглый вечер. Когда под каблуками загремели ступени, унося её в лабиринт пешеходных коммуникаций, что бесчисленными кротовыми норами пролегали под автотрассами, она успела трижды с благодарностью вспомнить своего супруга, и его терпеливые разъяснения: если оружие не пригодится – это только к лучшему, но лучше оно есть, и не нужно, чем нужно, а его нет.

С каждой секундой сердце билось всё сильнее, бешеный выброс адреналина чуть не рвал на части пламенный мотор, и Саша, понимая, что в любой момент может случиться непоправимое, уже не могла больше идти спиной к надвигающейся опасности.

Рука безошибочно нашла рукоять, чуть освободила револьвер, чтобы палец лёг на спуск. Одно из замечательных свойств этого оружия – постоянная готовность к выстрелу, хотя и обращаться с ним нужно аккуратно. Досчитав до трёх, Полякова резко остановилась, мгновенно повернувшись на сто восемьдесят градусов, и уже почти обнажила оружие, хищно оскалилась, впившись взглядом в преследователя.

Впрочем, тот, похоже, ничуть не испугался и ничуть не удивился её поступку, но остановился на почтительном расстоянии, метрах в пяти, не меньше.

– Вам следовало расстегнуть ещё одну пуговицу, так быстро извлечь оружие не получится, – тишину пустого перехода наполнил спокойный, даже чуть насмешливый голос.

Александра и сама это поняла за миг до комментария незнакомца, осознав ошибку слишком поздно, но не менее твёрдо ответила:

– Коридор слишком узкий, увернуться не сможешь.

– А я и не собираюсь, – безразлично пожал плечами, – просто хотел предупредить – не лезьте в это дело, вас по-хорошему просят.

Револьвер через миг уже смотрел преследователю точно в лоб, а женская рука хладнокровно взвела курок:

– Проваливай, и передай своему хозяину большой привет – он ещё не знает, с кем связывается.

Мужчина, держа руки на виду, стал пятиться, но не от испуга, конечно, ледяным тоном ответил:

– Всенепременно.

Когда фигура убийцы скрылась из виду, Саша неожиданно обнаружила, что её трясёт – наступила закономерная реакция. Женщине стало страшно: только что ей недвусмысленно дали понять, что выследить и убить её не составит ни малейшего труда…

Как очутилась в своей квартире толком и не помнила, настолько сильно её задело пережитое, даже горящий на кухне свет не обрадовал: «А Сергей ли это?».

Но это был действительно он. Вырвавшийся пораньше с работы, супруг уже успел сварить ужин, заготовил цветы и пламенные речи, на которые очень падок слабый пол. На выходные вообще планов было громадьё – уже давненько они не проводили два дня к ряду вместе, и хотелось отдохнуть по-настоящему, не ограничиться обычным набором маленьких радостей, а порадовать свою ненаглядную чем-то необычным, а тут…

Один вид Александры сказал обо всём: растрёпанная, расстроенная, даже не сняв пальто, она рухнула на стул, судорожно сжимая в руках револьвер. Сергей тут же бросился к ней, бережно и аккуратно избавил от смертоносной игрушки:

– Отдай, вот так, потихоньку, – успокаивал Нечаев.

– Я в порядке, – супруга не очень убедительно улыбнулась, скорее это была кривая ухмылка, и рассказала о случившемся.

Муж слушал не перебивая. Он не сердился и тем более не отчаивался – нечто подобное можно было ожидать, и даже нужно было. Он, честно говоря, был даже рад, что ни Саша, ни Денис не докопались до по-настоящему важной информации, иначе никто никаких предупреждений не стал бы слать. Их попросту бы убили, прервав игру в разведчики грубо и без сантиментов. Набор способов беспредельный, и не обязательно, даже более того, нежелательно, устраивать спектакль с телом, нашпигованным свинцом, и простреленной головой, можно проще. Мало ли что в жизни случается? Наймут какого-нибудь бездомного, и тот проломит любимой голову тяжёлым предметом, и ищи потом ветра в поле, а точнее бродягу по коллекторам. А если и найдёшь, то ничего не выпытаешь, самого исполнителя потом незатейливо напоят до смерти, и всё что останется на руках у сыщиков – вонючее, не знающее мыла и душа тело, обглоданное крысами и бездомными собаками. Не раз уже видел подобное…

– Тебе надо на время исчезнуть, вообще, – выслушав, отрезал супруг, – я сейчас всё устрою.

Он уже набирал номер, не обращая внимания на протесты жены:

– Я не стану прятаться! – рассерженной кошкой шипела Полякова. – Наши девочки в смертельной опасности! Ты это понимаешь?!

Сергей только махнул рукой:

– Твой труп им ничем не поможет, это уж точно! Ало! Привет, Миша, слушай у меня сложность возникла, помоги… Да, не по телефону… Жду.

Александра привыкла сама принимать решения, и безапелляционный тон мужа рассердил не на шутку:

– Я ни в какую дыру прятаться не поеду, – закипая от негодования, процедила она сквозь зубы, но всё без толку.

Сергей не желал терять возлюбленную. Закоренелый холостяк, зверь-одиночка, он не чурался общения с женским полом, но того, что с ним произошло, когда в его жизни появилась Саша… Он очень давно ничего подобного не испытывал.

– Солнышко моё, – он крепко обнял любимую женщину, – пойми, ты ввязалась в очень опасное дело, и тебе просто нужно немного поберечь себя. Я мужчина, и во всём разберусь. А ты у меня настоящая умница, не сомневайся.

Она размякла в его объятиях, не плакала, а просто уронила голову на его плечо.

– Ты узнала про Сухомлинова, правильно поняла его намерения, отправила предупреждение, и не одно! Разве этого мало? – продолжал успокаивать супругу Нечаев. – Ты сейчас уже ничем помочь не сможешь, всё, что могла, ты уже совершила. Дальше остаётся только верить в твоих друзей, верить, что они всё сделают правильно. Ты веришь в них?

– Да, – тихо ответила Саша, ища защиты в сильных мужских руках, – они смогут, должны суметь…

Он прав. Уже сам факт того, что несколько недель кряду она сама, супруг и многоопытный сыщик не могут сдвинуться в расследовании ни на метр, говорил о многом – либо направление ложное, либо за них взялись всерьёз, и теперь игра вышла на принципиально иной уровень, не их уровень. Они сильны и умны, но, видимо, не настолько…

* * *

Враг не признавал правил, всегда появлялся неожиданно, и бойцы двигались парами, ибо самих понятий «тыл» и «фронт», не существовало. Смерть могла прийти с любого направления, и они прикрывали спины друг друга. Стволы автоматов спокойно и методично, без нервозной суеты, но быстро, шарили по всем направлениям, особое внимание уделяя всему тому, что находилось выше уровня глаз, ибо ИХ излюбленная тактика – атака сверху. Каждый дверной проём, каждый шаг под лестничный пролёт мог стать роковым. ОНИ уже продемонстрировали на их друзьях свои способности: три опытные пары ушли в техногенный лабиринт, и не вернулись…

Сначала всё идёт хорошо. Уверенные, почти бесшумные шаги глотают расстояние, интеллектуальная оптика прекрасно показывает картинки, что в залитых светом помещениях, что в самых тёмных закоулках, где уже несколько месяцев не ступала нога человека. Чёткие жесты, которыми бойцы прекрасно общаются друг с другом, не нарушая тишины, великолепно дополняют спаянность, безупречное взаимодействие. Динамически сбалансированные автоматы в любой момент готовы разорвать очередью любого противника, подствольные гранатомёты – засыпать гадом осколков комнату или коридор, не оставив никому ни малейшего шанса уцелеть, но…