Сегодня ночь была ясной, а звезды особенно хорошо видны. Веста снова оглянулась на Лориса, который слабо улыбнулся ей в ответ.
«Мы доедем», – упорно подумала она, и огонек, наконец, замер.
– Смотри-ка, сообразил, – остановившись, глухо пробурчал Лорис, и с тихим стоном сполз с коня.
Веста хотела прикрикнуть на него, но увидела, как он бледен, проглотила свои возмущения.
– Спугнешь, дурак.
Лорис закатил глаза, как делал обыкновенно, если его не устраивало то, что говорит Веста.
– Ты же понимаешь, – тихо произнесла Веста, на этот раз обращаясь к лесной чаще, – никто не хотел причинить тебе вреда.
– Я не… – начали кусты, – хотел Вас ранить.
Лорис поднял ладонь.
– Знаю. Успокойся. Выходи, я не в том состоянии, чтобы гнаться за тобой через весь лес.
Маленький огонёк приземлился точно на плечо Лориса.
– Так не пойдет, – нахмурился он и изящно переложил светлячка на землю. – А теперь, дорогой, превращайся.
– А как?
– Тебе необходимо представить, как ты выглядел раньше, – начал Лорис и приложил руку к голове.
Светлячок подлетел к колдуну с желанием выразить сочувствие и раскаяние.
– Потом, – просипел Лорис.
– Послушай меня, – подала голос Веста и словила на себе благодарный взгляд Лориса, – тебе следует представить всё как можно подробнее: родимые пятна, цвет кожи, длину волос.
Она краем глаза заметила движение, и, не поворачивая головы, продолжила:
– А теперь представь свою одежду.
Через несколько мгновений ночную тишину разрезал радостный крик.
– Теперь я могу вернуться к Марысе.
– Учиться тебе надо, чтобы больше колдовством не навредить никому.
– Я не колдун, – уверенно заявил юноша, чем вызвал на лице у Лориса снисходительную усмешку.
– Мне кажется, что я это где-то слышал. От кого же?
Веста смутилась и решительно заговорила.
– Ты так сильно желал любви, что…
– Что приворожил Марысю к себе. Она тебя не любит, и ты отлично это знаешь, – резко вмешался Лорис. Веста вновь поймала себя на мысли, что Лорис беседует не с Хотеем, а будто бы с самим собой.
Хотей недоуменно взглянул на колдуна, будто не мог до конца поверить.
– Да ни…
– Послушай, – мягко сказала Веста, – его зовут Лорис, а я – Веста.
– Ежели я вам поверю…
– Ты бы лучше подумал о том, что будет, если не поверишь, – протянул Лорис.
– Ишь, черт, пугать вздумал.
Веста кожей чувствовала, что ей следует вмешаться, но сама не могла понять почему все ещё медлила. Ей казалось, что Лорис должен сам решить эту проблему.
– Ты съезди обратно, добрый молодец, – издевательски пробормотал Лорис, – посмотришь на то, что сотворил. Может, совестно станет. Хотя такому, как ты, – он ухмыльнулся своим мыслям, – что-то понять будет сложно.
Хотей подскочил.
– Лошадь дай.
Лорис изменился в лице, будто запоздало что-то понял.
– Бери, – глухо откликнулся он.
Хотей не ответил, а быстро вскочил на лошадь и умчался. Веста недоуменно посмотрела на Лориса. Ей подумалось, что он не Хотею дал исправить ошибку, а самому себе.
– Он вернётся на этой же лошади. Часов через пять. Так что не беспокойся. Лучше бы нам пока передохнуть, не так ли? Полянка выглядит неплохо, – Лорис побледнел и поднес руку к голове.
Веста кинулась к нему.
– Плохо?
– Сойдет, – прошептал колдун, опускаясь на траву. Веста присела рядом.
– Клади голову мне на колени. Тебе надо полежать.
Лорис не спорил. Веста нежно прикоснулась к его волосам. Она прислушивалась к ночным звукам леса, и сама не заметила, как начала петь. Руки перебирали каштановые, с вкраплением серебра, волосы. Как-то рано он поседел. Пару лет назад, когда они только встретились, у него не было ни единого седого волоска.
– Мне няня в детстве эту же колыбельную пела, – прошептал Лорис.
– Моя мама тоже её пела, – отозвалась Веста и затянула новую песню. Про венки, парня с девушкой и праздник Ивана Купала. Руки всё также скользили по длинным волосам. Тихо, будто боясь спугнуть что-то невидимое, петь начал и Лорис. Весте казалось, что каждый звук отзывается в ней. Голоса переплетались как цветы в хорошо составленном венке.
– Я люблю тебя, – еле слышно пробормотал Лорис. Веста испуганно замерла. – И, твоя правда, нам стоит осесть.
– Ты уже бредишь?
Лорис хохотнул.
– Правда, Веста. И я честно хочу на тебе жениться. Что скажешь?
Веста почувствовала, как в сердце разгорается необыкновенное тепло, и не смогла сдержать широкую улыбку.
– А детишек заведем?
– Только если захочешь. Заставлять не буду.
Веста кивнула, а потом вспомнила, что Лорис никак не может это увидеть.
– Да, Лорис, я выйду за тебя.
Лорис выпрямился и встретился с Вестой глазами.
– Можно я тебя поцелую? – спросила Веста.
– Я желаю этого больше всего на свете, – отозвался Лорис излишне серьёзно, что заставило Весту звонко рассмеяться.
К сожалению, Лорис ошибся. Хотей вернулся раньше. Он выглядел слегка бледнее, чем в прошлый раз, но сейчас он показался Весте более уверенным и решительным. Увидел теперь, что вся любовь фальшивая, и терпеть не смог.
– Как мне снять приворот?
Веста посмотрела в лучистые глаза Лориса, и тот, наконец, искренне ей улыбнулся.
Проклятие
– Видала, Агафьюшка, что творится? – старик обернулся к знахарке.
– Его не Лорис звать? – тихо поинтересовалась сухонькая старушка, подоспевшая только к отъезду странной пары.
– Да чёрт его знает. Вроде того, – отозвался дед. – Ты видала, что Хотей умчался? А как же Марыся?
Агафья улыбнулась.
– Вот счастливая Марыська теперь, – резко отозвалась знахарка, а потом, чуть тише, добавила. – А он не изменился совсем.
– Кто, Хотей? Так ты ж его вчера видала.
Она покачала головой. Иногда люди совершают ошибки, которые сложно искупить. Они, подобно неспокойным ночным снам, всплывают в случайных мыслях годы спустя, терзают, тянут вниз, к самой земле. Агафья подняла с земли небольшой камешек и бросила его в лужу неподалеку.
***
Ритм камушков, пущенных по реке, медленно затихал. Вода почти не шумела, будто милосердно баюкала разбитое сердце Агафьи.
– Значит, уезжаешь, – мрачно подвела итог она, пустив новый камень по воде. Пошла рябь, а в сердце надоедливо заныло.
– Верно. Хотел поблагодарить тебя и попрощаться, – Лорис тоже продолжил игру.
– Не вернёшься? – Агафья ожидала, что Лорис рассмеется, или её разбудит крик петухов. Хоть как-то развеется это ужасное видение.
Он покачал головой.
– Мне пора. Я тебе помог раскрыть магию, больше мне задерживаться здесь не следует.
Агафья кивнула, мысленно повторяя его слова. Она обучила его слушать травы и варить отвары, а Лорис так просто забывает о ней. Она верила, что он станет ее мужем. Он был единственным другом, её главной мечтой.
– Лорис, неужели ты меня не любишь? – голос дрогнул. Этого Агафья и хотела избежать, когда, вдыхая вечерний воздух через окно, старательно придумывала, что ему скажет.
Он как-то опешил, будто вовсе не ожидал такого вопроса.
В сердце Агафьи был построен целый пьедестал для каждого его звонкого смешка и случайной улыбки. Она помнила каждый засушенный цветок и догоревшую лучину, если Лорис был рядом. Агафья была уверена, что Лорис рождён быть с ней, а она – с ним.
– Ты полюбил другую?
Лорис недоуменно замотал головой.
Иногда ей казалось, что она выживет из ума, если он полюбит другую.
– Нашел себе ровню? Женишься на ней?
Это было бы понятно. Лорису не место с ней, его ждут дорогие покои и изнеженные девы. Лишь бы он любил её, а жениться может на ком угодно.
– Агафья, я не собираюсь жениться.
Река замолчала. Агафья почувствовала, как в веках появилась странная тяжесть. Лорис ее никогда не любил. Она больше не бросала камушки, а повернулась к нему и внимательно всмотрелась в выученные наизусть черты.
– Соблазнил и в кусты?
Лорис дернулся.
– Что?
– Я люблю тебя, – будто очередной камушек в реку запустила.
– Мне жаль. Правда, – Лорис широко, будто испуганно, распахнул глаза. – Ты и так это знала.
Агафья усмехнулась. В самом деле, не ему же теперь носить позорное пятно. Ей безумно захотелось, чтобы он тоже почувствовал каково это – быть нелюбимым. Быть ненужным, словно ты уже умер, хотя ты все ещё жив.