Даниэль Львов. Мальчик, обреченный спасти Айяк

Спустя четверть часа, Даниэль почувствовал необыкновенную легкость, – боль оставила его, но силы пока не возвращались.

– Это всего лишь обезболивающее, – объяснил Костерико. – Однако очень скоро прибудет тетушка Собелья и все будет в порядке. А пока отдохни. – Мужчина немного помолчал, и добавил: – Знаешь, мы гордимся тобой.

– Гордитесь мной, но почему? – Спросил Даниэль, с облегчением отметив для себя, что отец друга более не выкает ему, а значит, у него получается стать здесь своим.

– Мой сын рассказал кое-что о том, как прошла ваша первая тренировка.

– Я думал, вы будете смеяться над моей неуклюжестью.

– Над неуклюжестью? Да ведь это твой первый полет! И поверь мне, мой юный друг, ты превзошел все наши ожидания, и наша надежда возросла.

Даниэль удивленно смотрел на Костерико. Он-то, после так скоро постигшей его неудачи, уже разочаровался в своих способностях, и думал о том, как глупы и наивны были его надежды на победу в дуэли.

– «Да, никакой высокой цели нельзя достичь быстро и без трудностей, – сказал мальчик себе мысленно. – Теперь-то мне ясно, что на практике все куда сложнее, чем в теории. Но это не значит, что я должен сдаться. Напротив, нужно собрать все свои силы и быть готовым к более серьезным трудностям, чем сегодняшние. Я просто обязан стать победителем». – Глаза Даниэля слипались, а мысли в голове начали путаться, – это возымел действие выпитый мальчиком успокаивающий чай.

11. Белая птица

Большая белая птица парила над лежащим в траве мальчиком. Ее изящный чуть согнутый клюв и большие синие глаза поблескивали на солнце. Даниэль наблюдал за птицей с восхищением. Птица опустилась ниже, и легкое крыло коснулось лба мальчика. Тепло, исходящее от птицы, разлилось по всему телу пострадавшего, и он почувствовал, как силы наполняют его.

Вдруг птица заговорила человеческим голосом, мягким и певучим:

– Что, птенчик мой, хорошо тебе? Залечила я твои раны. Вот еще выпьешь глоточек моего волшебного снадобья, и таким здоровым будешь, каким еще никогда не бывал.

Птица переложила крыло со лба Даниэля под его голову, и приподняла ее. А другим крылом, тут же превратившимися в руку, поднесла к губам мальчика кружку с голубой жидкостью.

– Пей, милый, пей, – прошептала она.

Даниэль пригубил кружку и замер, – вместо птицы перед ним стояла старушка. Она нежно смотрела на него глазами, словно отражающими небеса. Мальчик огляделся, – над ним был потолок, а под ним – кровать. Не крыло, а рука придерживала его голову.

– «Я спал» – подумал Даниэль, и отхлебнул из кружки. Жидкость оказалась сладковатой и приятной на вкус.

Рука старушки опустила голову мальчика на подушку и выскользнула из-под нее.

– Ну что, хорошо тебе? – опять спросил певучий голос.

– Хорошо, – ответил пациент. И, только теперь обратив внимание, на свои руки и ноги, заметил, что на них нет ни одной царапины. – Вы волшебница? – тихо с восторгом спросил он.

– А как ты считаешь, так оно и будет, – загадочно улыбнулась старушка.

– Волшебница, – уверенно сказал Даниэль.

– Вот и славно. А теперь еще немного отдохни, – старушка поцеловала мальчика в лоб и удалилась.

Полчаса спустя после ухода тетушки Собельи, мальчик был уже на ногах. Он чувствовал себя возрожденным. Кристик принес еду прямо в комнату. Но Даниэль отказался от еды, и начал расхаживать из стороны в сторону, пытаясь объяснить другу, что тот напрасно заботится о нем как о больном и немощном человеке.

–Я самый здоровый на свете! – провозгласил он в заключение.

– Согласен-согласен,– смеясь, ответил на его тираду Кристик. – Но это не повод для отказа от еды.

Даниэль взъерошил рукой волосы и улыбнулся, дивясь самому себе.

– Ты прав. К тому же, я ужасно голоден.

– Ну, так садись скорее. Хоть бы меня пожалел, – я ведь и сам еще ничего не ел, – переживал, как ты там, да что.

– Спасибо, ты очень добр ко мне.

– А в чем моя доброта, – в ожидании?

– Ожидание – занятие не из легких.

– Пожалуй. Но давай скорее приниматься за еду, пока я не умер от очередного ожидания.

– Ах да, извини, я уже ем. Но все же, знай, я тебе и всем, кто заботился обо мне сегодня, очень благодарен.

– Угу, – пробормотал Кристик, не в силах сказать что-либо еще, по причине забитости рта.

Мальчики расправились с едой с большим аппетитом. И Кристик проводил Даниэля до каменной стены, через которую тому предстояло пройти с помощью стардейского камня.

– Завтра в то же время, – сказал Кристик, пожимая руку своего ученика. – Будь готов к новым испытаниям и прости за все, что тебе приходится терпеть на нашей планете. Мы очень нуждаемся в тебе, понимаешь?

– Конечно. Я нужен вам, а мне нужна ваша помощь. Сегодня я получил хороший урок.

На этих словах мальчики расстались и разошлись каждый в свою сторону.

Настал новый айяковский день. Даниэль уже успел позавтракать, посидеть на полюбившемся подоконнике, поразмышлять, побродить по квартире и пообедать.

Стрелки на часах показывали без четверти три, когда входная дверь, наконец, запела своим старческим скрежещущим голосом.

– О, вот вы и пришли! Я рад вас видеть! – воскликнул мальчик абсолютно правдиво, приветствуя несимпатичного ему громилу. – Я уже начинаю помирать со скуки. Мне необходимо хоть изредка слышать чей-то голос, – продолжил он. А про себя добавил: «надеюсь, я не перегнул палку с доброжелательностью, – чего доброго, еще сжалится над несчастным пленником, и станет заходить чаще».

Но, к счастью, охранник не входил в число особо чувствительных людей и вовсе не собирался тратить свое драгоценное время на общение с мальчишкой.

– Такая пока твоя доля. Поскучаешь еще какое-то время, а там и у тебя веселая жизнь начнется. – Полувеликан ухмыльнулся. – Еще какая, веселая! Кстати, о приходе великого Тортоломио, – он, по своей чрезмерной милости, соблаговолил сообщить дату и время своего прибытия сюда.

– О, я весьма ему и вам за это благодарен. Так, когда же мне надлежит его ожидать?

– Восьмого дня, месяца Тортоломио седьмого, в семь часов вечера.

– Тортоломио седьмого…, – неслышно пробормотал Даниэль. Такое название месяца ему показалось странным.

– Что-что?

– Ничего, я просто хотел бы узнать, через сколько дней, это будет?

– Сегодня – восьмое число месяца Тортоломио шестого. В этом месяце – тридцать дней, – вот и считай.

– Значит, через тридцать дней?

– Выходит, так.

– Хорошо, я буду его ждать: натру до блеска полы, стряхну пыль, полью цветы. Кстати, – Даниэль указал на сухое дерево в кадке – что с этим растением? Оно, кажется, уже доживает свой век. Может быть, его стоит заменить на что-нибудь более радующее глаз?

– Нет! – резко ответил охранник. – И, вообще, будь так добр, – не трогай Марджикарово дерево, не поливай и не протирай. Это, конечно, очень старое растение, но оно еще не раз сослужит службу великому Тортоломио.

– Но почему же вы запрещаете его поливать? Ведь земля, в которой оно растет, уже потрескалась от сухости. Бедное дерево, наверняка, очень хочет пить.

– Не твое дело заботиться об этом растении, – отрезал громила. – Оно получит свое питье тогда, когда это действительно будет нужно.

– Что ж, будь по-вашему, – понимая, что дальше вести речь о несчастном растении бесполезно, смирился мальчик. К тому же, у него и не возникало большого желания заботиться о скрюченной деревяшке, своим видом могущей нагонять лишь страх и даже вызывать некоторое отвращение.

– Так-то лучше, – буркнул охранник, разворачиваясь к выходу. У дверей он лениво оглянулся. – Еще какие-то вопросы или просьбы имеются?

– Нет-нет, – поспешно ответил Даниэль. – Вы и без того сделали для меня очень много. Не смею вас больше задерживать. До свидания. И еще раз, большое спасибо.

Как только скрежещущая дверь скрыла за собой мрачного охранника и столь же мрачный коридор, мальчик поспешил к заветной галочке на стене.

Встретившись с Кристиком, Даниэль объявил ему дату и время визита Тортоломио.

– Значит, восьмого числа мы будем тренироваться недолго, – сказал Кристик. – Ты что-то хочешь у меня спросить?

– Да, никак не возьму в толк, почему ваши месяца называются так: «месяц Тортоломио шестого», «месяц Тортоломио седьмого»…. Ведь сейчас, насколько я понимаю, на троне, только второй Тортоломио?

На лице Кристика появилась горькая усмешка.

– Да, только второй. Но Тортоломио не хотят допускать и мысли, что продержатся на троне менее двенадцати поколений. Впрочем, я думаю, им пришлось ограничиться Тортоломио двенадцатым лишь потому, что месяцев у нас в году, как и у вас, – всего двенадцать. Будь их тридцать, был бы и месяц Тортоломио тридцатого.

– А как месяца назывались прежде?

– Ну, не сложно догадаться. Месяца и много-много лет назад именовались в честь правителей.

– То есть: месяц Лоо первого, месяц Лоо второго и так далее?

– Абсолютно верно. Только тогда месяца можно было называть, упоминая еще и имя определенного правителя. Так как Лоо начали править задолго до появления обычая именовать месяца в честь них. Кстати, идея дать месяцам имена первых двенадцати правителей из рода Лоо принадлежала народу.

– Ясно. Будем надеяться, в скором времени месяцам возвратятся их настоящие имена.

– Да, будем надеяться.

Мальчики уже прошли клетку Хотуса, на ходу поприветствовав дружелюбно урчащее животное. И теперь приближались к биньеткам.

– Ты готов к новым трудностям? – тоном, выказывающим, что он опасается услышать отрицательный ответ, спросил Кристик.

– Разумеется, готов! – успокоил его Даниэль. – Чувствую я себя превосходно. Силы у меня, после забот тетушки Собельи, хоть отбавляй.

– Да, она умеет лечить. – Кристик отворил железную дверь и пропустил друга вперед. – У тебя еще есть время подумать, – сказал он, указывая на сбившихся в кучку планеток.

– Подумать? Над чем?

– Над заменой Почито, конечно, на какую-нибудь более смирную «лошадку».

– Ни за что! – твердо ответил Даниэль. – Я не намерен сдаваться. Если я не возьму верх над этим серым мячиком, можно ли надеяться на мою победу над Тортоломио?

– Согласен. – Кристик снял со стены маленькую цепочку и протянул ее другу. – Полагаю, уже нет нужды брать большую цепь?

– Да-да, большая – ни к чему. Сегодня я настроен более решительно, чем вчера. Кроме того, у меня уже имеется кое-какой опыт.

– Вот и отлично.

Новый день не принес Даниэлю ни одного падения, не смотря на то, что Почито еще не раз пыталась сбросить с себя всадника, а стволы и лохматые ветви деревьев так и напрашивались врезаться в него.

Хотя Даниэлю было еще далеко до Кристика, он уже научился ловко преодолевать препятствия, почти безошибочно управляя «лошадкой». И Кристик был приятно удивлен способностями своего ученика. Тогда как Даниэль считал, что здесь не обошлось без помощи старушки-волшебницы. Временами у него даже возникало чувство, будто чьи-то крылья поддерживают его и мчат вперед, охраняя от столкновений.

Время на Айяке то ползло, то стремительно летело, в зависимости от местонахождения Даниэля.

Ежедневные усердные тренировки положительно действовали и на земного мальчика и на его планетку. Чувствуя превосходство Даниэля, Почито становилась все более покладистой. И, даже стала выказывать привязанность к своему хозяину. Хотя изредка еще выкидывала разные штучки, – типа подбрасывания мальчика к верху на большой высоте, или невинного покусывания его пальцев.

Начиная с шестого дня тренировок, Даниэль уже не водил биньетку на цепи. Теперь, когда мальчики отправлялись на лесную поляну, их планетки или мирно покоились на руках хозяев, или следовали за ними по пятам. Иногда Почито пряталась за деревья, желая проверить реакцию Даниэля, но, видя, что он равнодушно шагает вперед, выкатывалась из укрытия и, виновато улыбаясь, кружила вокруг него в надежде, что он окажет ей хоть какой-нибудь знак внимания. Тогда Даниэль резко хватал Почито на руки, высоко подкидывал ее и, ловя у самой земли, смеялся. Смеялась и планетка своим беззвучным, но заразительным смехом, сотрясающим все ее маленькое существо.

12. Мардикарджины

Седьмого дня месяца Тортоломио седьмого, Даниэль сообщил Кристику, что восьмого числа, до прихода сына правителя, его никто не станет навещать, так как охранники будут заняты приготовлениями и лишнего времени пленнику уделить не смогут.

– Это весьма кстати! – обрадовано сказал Кристик. – Я как раз хотел предложить тебе что-то вроде экзамена. Но боялся, что времени для него будет не достаточно. А теперь все получается.

– И что же это за экзамен?

– Мы с тобой впервые за все время тренировок совершим дальний полет. Причем путь наш будет проходить не только через лес, но и над открытой местностью, где нашим прикрытием смогут служить лишь облака. Ты готов к такому полету?

– Надеюсь, что да. Но куда мы полетим?

– Туда, где горы.

– То есть…?

– Да-да, я решил, что пришло время навестить мардикарджинов. Мы не должны упустить удобный случай.

– Согласен. И хотя встреча с великанами немного пугает меня, я буду рад их увидеть.

– Значит, рискнем?

– Рискнем.

Зайдя за биньетками, мальчики навестили Хотуса. Зверь лизнул Даниэля в лицо и, желая показать свое расположение, положил ему на плечо могучую лапу, под силой и тяжестью которой, тот, согнувшись, повалился на пол. Затем, ребята попрощались с Костерико, пожелавшим им удачи и давшим совет, – быть как можно осторожнее. Пожали руку старому Такхиму. И отправились в дорогу.

Извилистый лесной путь друзья преодолели без особых трудностей. Но, как только лес закончился, им пришлось взмыть высоко вверх и, рискуя быть замеченными, с огромной скоростью перелетать от одного облака к другому.

В постоянном стремлении, укрыться от человеческих глаз, Даниэлю некогда было вволю полюбоваться великими небесными просторами. Но все же иногда, – или находясь в сердце облака, или преодолевая более-менее безопасные участки, мальчик позволял себе задуматься над необыкновенностью происходящего. Тогда он с жадностью оглядывался по сторонам, словно пытаясь впитать в себя все, что его окружало. Чтобы первый, столь необыкновенный полет, – в котором не было самолета, или даже, кареты, – навсегда остался в памяти. Мальчику хотелось кричать от переполнявших его чувств. Но он сдерживал себя, и лишь вздыхал, вновь и вновь переходя от минутного наслаждения к стремлению, как можно скорее отыскать новое укрытие.

После трех часов полета, Даниэль почувствовал, что силы начинают убывать. Но он твердо решил, что долетит до цели и сделает это без единой жалобы.

Уже начинало смеркаться, когда Кристик указал Даниэлю на окутавшиеся дымкой горы.

– Нам осталось не более получаса. – Подбодрил он друга. – Скоро мы будем на месте.

И в самом деле, не прошло и тридцати минут, как мальчики достигли первых горных вершин. Кристик сообщил Даниэлю, что пора спускаться. И биньетки, замедляя ход, стали готовиться к посадке.

Коснувшись ногами земли, Даниэль огляделся и увидел, что находится на зеленой площадке, со всех сторон окруженной скалами, вершины которых вонзились в небо. Наблюдения мальчика внезапно прервал шум, который, доносясь сразу со всех сторон, ежесекундно возрастал.

Скоро Даниэль различил в сгустившейся тьме силуэты огромных людей и понял, что их обступают горные жители. Он хотел осведомиться у Кристика, рады ли будут мардикарджины прилету гостей, но, вслушавшись в голоса гигантов, уловил в них сердитые нотки, и промолчал.

По мере того как великаны приближались, Даниэль сумел разглядеть в их руках огромные дубинки. От жуткой картины у него перехватило дыхание. Отлично понимая, что двое мальчиков, – пусть и ловких, – абсолютно беспомощны перед гигантами, он даже задумался о бегстве. Но, чувствуя за своей спиной спину Кристика, – который ничего не собирался предпринимать, – остался на месте, надеясь, что друг знает что делает.

– Интересно, кто это к нам пожаловал? – выкрикнул кто-то из великанов.

– Какая-то мелюзга, – прогремел другой.

– Ну, так сейчас мы повеселимся.

– Они, наверное, заблудились.

– Люди ли это?

– Они еще пожалеют, что пожаловали к нам.

– А я не прочь погонять по полю живые мячи! Ха-ха-ха! – Хохот, подобный раскатам грома, разнесся над всей площадкой и сотряс горы.

– Кристик! – дрожащим голосом позвал Даниэль, но тот не отвечал. – Почему молчишь? Кажется, нам здесь не рады. Может, следует убраться отсюда, пока не слишком поздно?

– Нет, – коротко ответил Кристик, тихо, но твердо.

Даниэль больше не сказал ни слова, лишь плотнее прижался к спине друга и вернулся к наблюдению.

Вдруг кольцо из горных жителей разорвалось, – великаны расступились, пропуская кого-то, кому предшествовало пятно света, исходившее от огромного фонаря. Когда он приблизился, Даниэль разглядел его лицо, покрытое густой растительностью. – «Наверное, это их предводитель» – мелькнуло в голове у мальчика. Человек, несущий фонарь, поднял свободную руку вверх, и толпа великанов тут же смолкла.

– Посмотрим, кто здесь, – пробасил мужчина, поднеся фонарь прямо к лицу Даниэля. – Ого, да это ребенок, совсем еще юнец. Что ж, преподнесем дитя в подарок Карджитомиру. Он сам решит, что с ним делать.

– «Так это, не главный», – подумал Даниэль, приходя в еще больший ужас. И тут он почувствовал, что поднимается вверх. Но не Почито возносила мальчика над землей, а могучая рука великана с фонарем. Громила бесцеремонно схватил гостя за шкирку и принялся изучать, словно определяя ценность добычи.

– А вот и еще сюрприз! Только теперь заметив Кристика, великан протянул к нему вторую руку, передав фонарь соседу. Но, как только Кристик оказался перед глазами гиганта, он издал отчаянный возглас. Даниэль, испугался больше прежнего.

– Позовите сюда Карджитомира, и быстрее! – Крикнул великан и тут же, опустил мальчиков на землю. – Сообщите ему, что здесь сын Костерико Лоо! Сам Кристик Лоо! Ну, скорее же!

Как только прозвучало имя Кристика, к великому удивлению Даниэля, все множество мардикарджинов с тихим – «О!» опустилось на колени.

– Поднимитесь! – как можно громче сказал Кристик. – Сколько раз можно повторять, что нет нужды падать передо мной ниц. О, вы! непреклонные, сильные и храбрые мардикарджины, я прошу вас, встаньте!

Но мардикарджины, осознавая свою вину перед юным принцем, только ниже опустили головы.

– О, не может быть! Неужели, сам Кристик Лоо?! Какими же судьбами? – Широко улыбаясь, более чем просто огромный человек, пройдя между склонившимися великанами, подступил к мальчикам. Вопреки ожиданиям Даниэля, он обладал вполне приятной внешностью. Отвесив низкий поклон, мужчина схватил Кристика на руки.

– Милый Томир, я так счастлив тебя видеть! – сказал Кристик, с трудом обняв столбообразную шею своего большого друга. – Как вы тут поживаете?

– Поживаем отлично. В смысле, отлично от всех других народов, – смеясь, ответил великан. – Мне доложили, что вас здесь не очень дружелюбно встретили. Так ли это?

На лице Кристика появилась ухмылка.

– Ну да, не очень дружелюбно.

– Мне следует отсчитать их?

– Нет, не стоит. Здесь, скорее, моя вина. Я проводил эксперимент, желая увидеть реакцию мардикарджинов на прибытие незваных гостей.

– О, вы, юный принц, как всегда, в своем репертуаре. Но, скорее же познакомьте меня со своим другом. Ведь, он друг?

– Друг, – кивнул Кристик, опускаясь на землю. Подступив к Даниэлю, который, словно остолбенев, все еще неподвижно сидел на Почито, он взял его за руку и подвел к Карджитомиру.

Томир не замедлил представиться.

– Я очень рад, что вы, Даниэль, удостоили нас своим посещением. С сегодняшнего дня – вы наш друг и желанный гость. Так как друзья Лоо – и наши друзья. Я прошу вас простить мой народ за глупое поведение и принять его дружбу.

– Я нисколько не сержусь на них, – начиная осваиваться, сказал Даниэль, улыбаясь. – Хотя признаюсь, они меня здорово напугали. А дружить с вами, для меня будет большой честью.

– Значит, все хорошо и все довольны. Тогда, я попрошу вас, в свою очередь, оказать честь нам – и отужинать в нашем замке.

– С радостью окажем, – засмеялись мальчики. Они были ужасно голодны.

Замком оказалась одна из скал, поделенная на множество просторных пещерных комнат. Чисто прибранные комнаты пестрели большим количеством резных ваз, наполненных сухими ветками с цветными листьями. Всю мебель замка составляли каменные или деревянные скамьи, стулья, столы, шкафы и кровати. Полы в спальнях и самой большой комнате, служившей гостиной – были застелены мягкими шкурами. Коридоры замка освещались факелами, а комнаты – лампами, похожими на керосиновые.

Мальчиков провели в столовую, где вдоль каждой стены тянулся огромный каменный стол. На столах уже стояли различные кушанья, и от них исходили ароматы, усиливающие аппетит.

Карджитомир занял место в центре стола, стоящего у стены противоположной входу. Даниэль и Кристик уселись по его правую и левую руку. И хотя мальчикам были предложены самые маленькие кухонные приборы, они раз в десять превосходили по размеру обыкновенные. Оголодавшие друзья, конечно, были готовы есть, каждый за двоих, но все равно смогли опустошить тарелки и стаканы максимум на четверть. По словам же, обеспокоенных великанов, ребята клевали, как пташки.

После ужина, гостям было предложено отдохнуть, завалившись вместе на одну кровать, на которой легко хватило бы места для десятка таких, как они.

– Немного полежим и отправимся тренироваться, – не слишком уверено сказал Кристик. – Усталость и сытный ужин давали о себе знать. – До меня дошли слухи, что в вашей дуэли будет иметь место туннель тьмы. Потому тебе непременно нужно научиться ориентироваться в темноте. А такая возможность может нам больше не представиться.

– Потренируемся. Но, как слухи пробрались в лесную глубь?

– До меня их донес Такхим. Он, в свою очередь, услышал их от своей тетушки, а она, хоть и старушка, – лишнего никогда не скажет.

– Охотно верю. – Даниэль, зевнул. И мальчики погрузились в крепкий сон.

Проснулись друзья только около трех часов утра. И не сами – их разбудило движение кровати, которая то и дело подкидывала к верху все, что на ней лежало.

– Землетрясение! – в ужасе произнес Даниэль. – Нужно уходить отсюда, пока какая-нибудь глыба не свалилась нам на головы.

Однако Кристик и не подумал слезть с кровати, а лишь протянул руку, чтобы остановить друга.

– Не спеши, – сказал он с улыбкой. – Это – не землетрясение.

– Тогда, что же?

– Пляска. Да-да, пляска. Это милые женщины марди танцуют для своих мужей. Похоже, они устроили праздник в честь нашего прибытия. И мы туда пойдем, – нас, наверняка, ждут. Только пойдем спокойно, как на праздник, а не понесемся, сломя голову.

– А нас эти дамочки марди, случайно не растопчут?

– Ну, если мы не будем заходить в круг для их танцев, то нет.

Мальчики вышли из замка и направились туда, откуда доносились громкие голоса и топот. Мужчины–великаны сидели кругом на каменных скамейках. В центре круга, созданного ими, горел костер, куда великаны заботливо подкидывали целые деревья. Некоторые из деревьев были даже с корнями – среди мардикарджинов встречались нетерпеливые. Вокруг костра, сотрясая землю, танцевали огромные женщины, укутанные в тонкие шкуры животных, обвешанные множеством камней. Вероятно, грубые камни воспринимались ими, как изысканные украшения.

Подойдя к скамейкам, мальчики обнаружили, что места по правую и левую руку Томира – свободны.

– Нас, действительно, ждут, – сказал Кристик, быстро занимая свое место, – хотя это было делом не из легких.

– А вот и вы! – увидев мальчиков, радостно воскликнул Томир. По его лицу блуждали отблески костра, зажигая черные глаза великана веселым блеском. – Ну что, выспались?

– Да, – кивнули мальчики.

– Красиво, правда? – Томир наклонил голову, пытаясь стать ближе к ребятам.

– Очень, – машинально ответил Кристик, уже готовый к такому вопросу.

Даниэль лишь широко раскрыл рот, но ничего не сказал.

– Тебе не нравится? – улыбаясь, спросил великан.

К Даниэлю вернулся дар речи.

– Ну, ни то чтобы не нравится…. Я просто вижу такие танцы впервые. Понимаете, мне еще нужно привыкнуть к ра…, ну, к росту танцующих.

– Как же, отлично понимаю.

– Спасибо. Вот я сейчас привыкну, пригляжусь, как следует, и тогда уж, выскажу свое мнение.

– Правильно, – согласился Томир. – Говорить наобум – глупо. Тем более, я люблю правду. Кристик уже научился понимать нашу красоту, хотя она сильно отличается от идеалов красоты таких, как вы. Со временем, надеюсь, и ты нас поймешь.

Даниэль принялся усердно приглядываться. Он пробовал даже любоваться огромными танцовщицами, делавшими резкие, не содержащие в себе ни малейшей нежности, движения. Но так и не смог найти в пляске великанш хоть что-нибудь прекрасное. – «Наверное, чтобы понять их красоту, требуется не однократный просмотр», – подумал мальчик и решил, что сегодня ему следует воздержаться от ответа. Тут одна из огромных дам, утомившись, опустила свое тучное тело на освободившееся рядом с Даниэлем место. Мальчику на мгновение показалось, что каменная скамья прогнулась под ее неимоверным весом.

– Ну как, ребятишки, весело вам? – спросила женщина. Даниэль пожал плечами.

– Так вы скучаете? Не может быть, – она всплеснула руками и чуть не сшибла со скамьи, еле успевшего уклониться от удара гостя. – Разве можно это допускать!? Вероятно, мне стоит придумать для вас какое-нибудь развлечение?

– Нет, спасибо, не нужно, – это заговорил Кристик. – Мы уже собираемся уходить. Нам бы хотелось полетать на биньетках среди гор, до того, как рассветет.

– А это не опасно, летать в такой темноте?

– Нет, что вы, мы ведь не новички, – при этих словах Кристик многозначительно посмотрел на друга, для чего ему пришлось сильно податься вперед, так как мальчиков разделяла огромная фигура Томира.

– Это не опасно, – поняв Кристика, подтвердил земной мальчик. И тут же спрыгнул со скамейки.

– Марди что, еще не ложились спать? – Спросил Даниэль, когда ребята отошли от празднующих на расстояние, достаточное для того, чтобы слышать друг друга.

– Нет. И не лягут вообще, пока мы здесь.

– Почему же?

– У мардикарджинов есть обычай: если у них гости, – хоть несколько великанов должны бодрствовать не только днем, но и ночью. Они считают священным долгом, охранять гостей, даже если тем ничего не грозит.

– Но, насколько я вижу, сейчас бодрствуют все.

– А как же! Ведь у них в гостях ни кто-нибудь, а сам великий принц! – Кристик гордо задрал нос кверху, но не выдержал и засмеялся. – Впрочем, если говорить серьезно, – успокоившись, продолжил он, – то к нашему роду марди всегда относились с большим почтением. Они считают, что с их стороны будет невежливо отправить спать хоть одного великана, когда их гостем является представитель семейства Лоо. И я не вижу причин кого-то переубеждать. Во-первых, – они все равно не послушаются, а во-вторых, – посмотри, как они веселы вместе, – разве же можно мешать празднику? Мне приятно быть причиной такой радости.

Мальчики взяли биньеток, которые все это время находились в предоставленной им комнате, и отправились на площадку, покрытую травой. Ходить в кромешной тьме по незнакомым местам было нелегко, а летать – еще сложнее, но Даниэль не упускал из вида Кристика, который уже давно научился ориентироваться в любых условиях.

Друзья взмывали ввысь, кружили вокруг горных вершин, стремительно падали вниз, выравнивая перепуганных «лошадок» у самой земли; блуждали по горным лабиринтам, погружались во влажные облака, вращались в воздухе, резко останавливались и учились по малейшим признакам определять нужное направление.

На стартовую площадку ребята вернулись, когда уже совсем рассвело. Там они обнаружили женщин марди, давно разыскивающих их, чтобы накормить завтраком.

После завтрака и небольшого отдыха, Кристик предложил великанам потренировать Даниэля, на что те охотно согласились. Громилы принесли свои дубинки и мягкий мешочек, в который посадили Почито. Новый «наряд» оказался биньетке как раз впору и, к ее великой радости, в нем были прорезаны дыры для глаз и ручек.

Даниэль, наблюдающий за приготовлениями, полюбопытствовал, зачем великаны запихали его планетку в какую-то сумку. Один из мардикарджинов громко рассмеялся и ответил:

– Это, дружок, не сумка. Это – жилетка для биньетки. Надели мы ее затем, чтобы Почито не было больно, если мы попадем по ней дубинкой, – а мы это непременно сделаем.

– Вы собираетесь бить Почито? Зачем? – Растерявшийся Даниэль даже отступил в сторону, но его тут же схватили чьи-то сильные руки и усадили на упакованную биньетку. Ее мягкое седло с непривычки казалось очень неудобным.

– Сейчас ты будешь учиться уворачиваться, – принялся объяснять Кристик. – Задача великанов – с помощью дубинок, посылать вас друг другу. А твоя задача – изловчившись, избегать их ударов. Восприми этот урок, как можно серьезнее. Настоящие мардикарджины будут бить по биньетке, которая, благодаря защите, не почувствует ударов. А целью ложных великанов, станешь ты.

Даниэль с готовностью кивнул и, обведя взглядом окруживших его громил, взмыл в воздух. Один из великанов тут же замахнулся дубинкой и опустил ее на спинку Почито. Даниэль от неожиданности чуть не опрокинулся назад. Только он выпрямился и хотел начать управлять биньеткой, как новый удар заставил его сменить направление. За вторым ударом, последовал третий, за ним – четвертый, пятый, а скоро мальчик уже сбился со счету.

Носясь из стороны в сторону, от дубинки к дубинке, и чувствуя себя мячом, Даниэль не успевал сообразить, что ему следует делать, чтобы избежать очередного удара. Взлетать высоко – было против правил.

Лишь спустя время, Даниэль начал приобретать некоторую уверенность в действиях. Заметив, что Почито мчит его к новой дубинке, мальчик резко затормозил и, развернувшись, полетел в обратную сторону. На Почито уже поднималась другая дубинка, но Даниэль заставил планетку падать и остановил падение в сантиметре от земли. Сделав круг, мальчик вынудил всех великанов опустить дубинки к ногам, но, не дав им ударить по Почито, взметнулся вверх.

Еще минут десять Даниэль пометался из стороны в сторону, снизу вверх, кувыркаясь и поддразнивая великанов, одаривших за это время биньетку лишь двумя ударами. После чего, подлетев к самому неуклюжему из громил, принялся парить возле него, всеми способами давая понять, что пока тот держит дубинку в правой руке, по Почито ему не попасть. В конце концов, великан переложил дубинку в левую руку. Тогда мальчик отлетел назад и, разогнавшись, направил Почито между неуклюжим великаном и его соседом, заставив обоих поднять дубинки одновременно. И, прежде чем те их опустили, резко полетел вниз и прошмыгнул в образовавшуюся щель. Проведенные громилы, повернув головы назад, удивленно воззрились на торжествующего мальчика.